***
Накручивая спагетти на вилку на веранде одного из кафе, задумчиво рассматривала Нану, сидящую напротив. Она что-то увлечённо рассказывала, я не следила за её речью, иногда кивала или проговаривала короткие «ага». Становилось как-то некомфортно. Что-то было явно не так. Фонг с детьми согласился сходить до торгового центра, что был в семи минутах ходьбы от нас. Они закончили есть намного раньше, впрочем, как и Нана, но ей захотелось побыть со мной. Я же из-за всех непоняток, происходящих со мной и моим Небом, временами выпадала из реальности, зависая, поэтому обедать ещё не закончила. Пытаясь ненавязчиво осмотреться, заметила краем глаза странного официанта. Странным он был, потому что ходил в респираторе. Вопрос номер один. Зачем? Осторожно принюхалась. Веяло прохладным ветерком и кулинарными изысками. Определить нечто инородное среди всех этих запахов не выходило. Пламя насторожено замерло. Стоит уйти отсюда. Чек оплачен ещё Фонгом, поэтому берём Нану за руку и тащим в направлении безопасности. Другими словами, идём поближе к моему Урагану. Стараясь вести себя непринуждённо, подхватила женщину горькую шоколадку под локоток. Движение началось. Официанты достали дымовушки и раскидали их вокруг. Люди закашляли, некоторые побежали. Их ловили. Я ускорила шаг. Они напали на гражданских. Для чего? Выявляли пламенных? Да, скорее всего они делали именно это. Тот газ был не простым. Сейчас, отойдя немного от эпицентра его воздействия, я ощутила необычный привкус соли во рту, дышать становилось труднее. Среди посетителей было много детей. Цели - они? Вопросы проносились в моей голове с невероятной скоростью. Небо толкнуло в сторону. Потянув Нану вниз, пригнула голову, отступив влево. Рядом пролетела пуля. Одна, вторая. Отовсюду стали слышны крики и звуки борьбы. Кажется, это нападение. По связям с Хранителями пришло беспокойство. Они были заняты. Бились с нападавшими и пытались поскорее прорваться ко мне. Я понимала – не успеют. Втолкнув свою мать в одну из открытых дверей магазина, пустила пламя, заморозив двери и окна. Оставила лазейку для Урагана. Он сможет разрушить лёд и пробраться к ней. Сама завернула в пространство между зданий. Идти по улицам сейчас не вариант. Слишком много людей. За мной бежали. Посылала сгустки пламени, морозя на поражение. Застывая в полёте, люди по инерции наклонялись и падали вперёд, разбиваясь. Небо растянулось по всему моему телу, оберегая от травм, пуль и дротиков. Физически ко мне было не подобраться. Нападавшие это поняли. Бегая по переулкам, отбиваясь от атак, периодически смотря на катящиеся отломанные от тел головы, я дышала, глубоко и непрерывно. Главное не задумываться, не сейчас, давай, милая, просто двигайся вперёд. Этим воспользовались. Они кидали передо мной балончики с тем самым газом. Я пыталась задерживать дыхание, но совсем не дышать я не могла. С каждым последующим вдохом пламя ощущалось всё хуже. Как будто пищевая плёнка обволакивала его, перекрывая ему доступ ко мне. Отделяя нас. Стало страшно. Защитный слой Неба с моей кожи исчез. Пламя вернулось в каналы, старательно разрывая препятствия и начиная лечить меня изнутри. Хах, видимо, газ влияет не только на пламя, но и на органы. Во рту стал ощущаться металлических привкус. Дыхание сбилось. Голова кружилась. Игнорировать временные помрачнения стало нереально. Последнее, что я почувствовала перед тем, как окончательно остановиться и упасть, это укол в шею. Кажется, им всё-таки удалось засадить в меня дротик. Сознание померкло.***
В себя я приходила периодами. Возможно, меня облили холодной водой, чтобы я пришла в сознание. Возможно, пламя отреагировало на это негативно. Возможно, я слышала чьи-то крики. Возможно, меня ударили по лицу. Возможно, Небо решило разделиться и оставить какую-то часть, обволакивать мою кожу, защищая. Возможно, они стали пускать тот газ в помещение. Возможно…но только возможно…я умирала. Сосредоточиться на речи похитителей не получалось. Было слишком плохо. Меня будто разрывали изнутри. Рвали на маленькие лоскутки, затем их растягивали, резали на другие, более мелкие, и пришивали обратно цыганской иглой без наркоза и обезболивающего. Дышать было больно. Моргать было больно. Глотать было больно. Вкус крови на моих губах никуда не исчезал. Начинало тошнить. О, Боги, что это за газ такой?***
С каждым последующим выныриванием сознания из черноты становилось всё хуже и хуже. Думать было практически невозможно. Задержать внимание на какой-то мысли не получалось. Но всё было не так плохо, оказывается. Я это поняла, когда в меня ударил поток силы. Это не было пламя в его обычном виде. Это было нечто большее, нечто более чистое, первозданное. Моё тело не выдерживало подобного. Хоть это и была своеобразная «рука помощи», она была губительна для меня. Тело не готово. Я не готова. Перед глазами всё расплывалось. Мои когда-то голубые джинсы пропитались кровью. Ткань потяжелела, лишь сильнее придавливая меня к стулу, холод, бывшей совсем недавно горячей жидкости, постепенно промораживал и так замёрзшее тело. Сил не было никаких, ни физических ни моральных. Почему я просто не осталась с Наной в том магазине? Почему не забаррикадировалась там с ней? Очевидно же, что это было безопаснее, чем перетягивать внимание нападающих своим бегством. Я действительно считала умным водить за нос группу обезвреживания, носясь по не знакомой для меня территории? Неужели я такая идиотка? В носу щипало. Горло болело. В ушах стоял лишь приглушённый звон. Желудок временами прихватывало спазмами, как после довольно активного его прочищения. Кажется кровь выходила из всех доступных для неё щелей. Слишком много её на мне и вокруг. Небо билось в истерике, где-то на задворках сознания. Оно опять меняется? Ощущается теперь иначе. Или…всё дело в том веществе, что распыляли в комнате? Стало слишком шумно. Одна из стен разлетелась. До меня долетело несколько маленьких обломков. В глазах потемнело. Я не чувствовала рук и ног до того момента, пока их не развязали. По ним прошлась судорога. Мне кто-то что-то говорил, пока подхватывал на руки. Я не понимала. Я не слышала. Я была уже не здесь. Сердце билось всё медленнее.***
Намимори. Раменная Кавахиры. От чтения Шамана отвлекло радостное волнение Три-Ни-Сетте. Заложив палец между страниц книги, древний прислушался к системе более внимательно. С появлением Тамаэ-чан на пороге его дома многое изменилось. Этот удивительный ребёнок, живущий повторно и, что удивительно, помнящий это, раскрашивал его серую вечность в более яркие оттенки. Смотреть как девчушка, далёкая от традиций страны, в которой вынуждена жить, пытается приспособиться, сделать своё окружение более понятным и комфортным именно для неё – забавно. Одинокий маленький волчонок, вынужденный жить на псарне. Она не хотела одомашниваться, быть "другом человека", нет, она хотела найти свою стаю, хотя и это она старательно для себя отрицала. Наблюдать за тем, как она сдерживает свою силу, было любопытно. В жизни шамана редко происходит что-то поистине интересное. Поэтому он зацепился за подвернувшуюся возможность и принялся наблюдать буквально с первых рядов и ждать, когда же этот дивный ребёнок взорвётся, и что это принесёт. Цинично? Несомненно. Ему мастерски удавалось играть различные роли, и образ владельца раменной не вызывал никаких затруднений. Туман профессионально вводит в заблуждение всех вокруг. Внутренняя битва девочки длилась не долго. Что значат пару месяцев для бессмертного? Ничего. Они пролетают незаметно. Это дитя не выдержало давления собственной силы, но…она пришла к нему. Влетела в его дом. Буквально. Снежной лавиной обрушилась на голову древнего. Отпустила себя. Кавахира был ошарашен. Она…нет, это не может быть она! Ощущения говорили об обратном. Можно ли считать это удачей, благоволением* Фортуны, но Тамаэ была сосредоточена на контроле, даже тогда, когда по идее должна была быть поглощена собственным пламенем, перейти к инстинктам. Напасть на него, защищаться. Она же направляла свою силу для борьбы с его куполом из тумана, огораживающим все происходящее в помещении. Но она не замечала того, что успел заметить и понять он. Это сыграло Туману на руку. Пришлось приложить дополнительные усилия и воспользоваться уловками, скрыть свои силы, не скрывая их. Неуловимо изменяя структуру. Смещая акценты. Для начала, ему нужно присмотреться к ней…более внимательно. Он рассматривал этого ребёнка не иначе как способ непродолжительного развлечения. Поэтому стал наблюдать более активно и...вдумчиво. Хранители находили её сами. Замечать то, как Тамаэ-чан начинает в очередной раз бороться с самой собой, отрицая и подавляя собственные чувства, было по какой-то незнакомой ему причине неприятно. Смотреть на то, как медленно, но верно, другие люди проникают в её жизнь, что она подпускает их…вызывало чувства раздражения, злости и даже...страха? Но он умел ждать, что для Шамана несколько лет? У него было время всего мира, чтобы продумать и выстроить план дальнейшего взаимодействия с недоверчивым волчонком. Стать важным элементом её жизни, незаменимой деталью, привязать её к себе. Она стала делиться излишками пламени с системой через него, он намеренно не раскрывал ей возможности делать это самостоятельно. Это изменило многое. Это стало связующим их звеном. Действием, ниточкой, что с каждым разом всё плотнее обматывала их руки. Три-Ни-Сетте была истощена. Тех сил, что давали ей Пустышки Аркобалено, кольца Вонголы и Маре, не хватало. Они были урезанными, большую свою часть они давали своим носителям, поддерживая и усиливая. Вечная жизнь, возможность путешествия по параллельным мирам и возможность общения с частичками души, силы предков. Ну или же проклятие быть в детском теле, сходить с ума от разветвлений и вероятностей, быть заключённым в кольце после смерти для наставлений потомков. У всего есть свои минусы. Системе нужна поддержка, ей её не хватает. Тех средств, что они затратили на исправление положения, было недостаточно. Всего было мало. Они были слишком эгоистичны и поплатились. Из семи Шаманов остался только один, вынужденный быть вечным хранителем системы. Владельцы же столпов поддержки также заплатили свою цену за свои эгоизм и чрезмерную жадность. Тамаэ-чан отдавала свою силу добровольно. Конечно, она действовала для облегчения собственного состояния. Избавлялась от излишек. Но она не просила ничего взамен, даже не думала об этом. Просто...делилась. Она вообще не собиралась вмешиваться во что-то столь сложное и непонятное для неё. Система для этого удивительного ребёнка была где-то там, далеко. Была и была. Девушка не горела желанием изучить или подчинить себе её. Вот только связь между Тамаэ и системой была с её рождения. Она была слабой и тонкой, но она была. Вывод о том, что это Шахматноголовый соединил их, является ошибочным. Но ей пока не стоит об этом знать. Сейчас Три-Ни-Сетте была более живой. Система обладает подобием разума. Очень упрощенной его версией. Она хотела поделиться силой в ответ на поступок маленького Неба. Заверения и убеждения в скоропостижности её решений, убедили систему подождать, что позволило шаману ненадолго выдохнуть. Ребёнок не выдержит в данный момент такой силы. Что же произошло сейчас, что так обрадовало систему? Довольные волнения сменились импульсом паники. Закрыв глаза, шаман старался отыскать эпицентр волнения. При определении более точной точки, Туман ощутил слабые всплески пламени Неба. Это была она. И она находилась в опасности. Переместившись к нужному месту, Кавахира оказался на подводной лодке. Люди, как тараканы бегающие вокруг него, не вызывали интереса, а тем более жалости. Шаман проникал в сознание каждого, кто был здесь. Часть из них ничего не знала о всплесках силы, что сотрясали их корабль, другая же знала или участвовала в похищении и…пытках. Туман заполонил всё судно, убивая всех. Он нашёл её. Проникнув в камеру, где её держали, пред древним предстала ужасающая картина. Тамаэ сидела на стуле, её руки и ноги были связаны цепями, блокирующими пламя, кисти рук были стёрты до крови и покрыты оранжевым слоем льда. Зная о газе и учитывая меры предосторожности, что предприняли похитители, он был поражён. Небо прорывалось через все препятствия, защищало. Её голова была низко опущена вниз, подбородок касался груди, брюки, как и рубашка, были залиты кровью. Она еле заметно качнула головой, пока шаман как можно более бережнее срывал цепи и подхватывал её на руки. Дыхание было слабым. Прижав её плотнее к себе, ему удалось ощутить отголоски силы Три-Ни-Сетте. Это очень плохо. – Держись, ребёнок. Не прекращай бороться. Укутав её в своё пламя, Туман переместился в свой дом. Небо кричало. Небо билось в агонии. Оно не могло помочь своему носителю. Оно не ощущало Хранителей. Солнце больше не циркулировало по каналам, как и Ураган. Бережно положив Тамаэ на кровать, создав кокон из собственной силы, замедляя работу организма, древний переместился повторно, уже в поисках её Хранителей.***
Мафия-Ленд. После отражения нападения. Как очередное, по словам Колонелло, шуточное нападение никчёмной семьи Каркасса под предводительством клоуна Скалла, могло превратиться в бойню? Погибших было много. Непозволительно много для острова, наполненного мафиози, оснащённого лучшей охранной системой. Отразить нападение удалось. Мобилизовав все имеющиеся ресурсы, большинство отправилось на поиски пропавших и похищенных. Лучший киллер современности осматривал остров с воздуха, быстрейший Ураган молниеносно осматривал окрестности, прорываясь в самые труднодоступные места. Они были заняты поисками Тамаэ, пока Дождь выбивал информацию из оставшихся в живых нападавших. Когда посреди драки, связь с Небом прервалась, перекрылась, паника, та самая, поглощающая с головой, сбивающая дыхание и сердечные ритмы, та, что не посещала сильнейших уже очень давно, стала подступать к горлу. Они не могли потерять её. Аркобалено не просто так не могли найти себе Небеса. Лучшие из лучших. Сильнейшие. Их пламя имело свои особенности. Их сила давила на других пламенных, подавляла. Они заслужено носили все свои звания. Ураган Фонга разрушал всё, абсолютно всё. Даже его контроля, которому можно только восхититься, не хватало, особенно при физическом контакте. Пожатие рук, похлопывание по плечу от Урагана, могло закончиться серьёзной травмой. Солнце Реборна не могло лечить. Оно раскалённой лавой проходилось по чужим повреждениям. Ухудшало состояние. Тамаэ же не замечала и не испытывала каких-либо неудобств ни от их присутствия, ни от воздействия их пламени. Спустившись на дельтаплане-Леоне вниз, Реборн подошёл к Фонгу. – У меня ничего, – раздраженно поджав губы, киллер стал осматривать улицу из-под опущенной на глаза федоры. – Да, след её пламени теряется недалеко от того места, где была спрятана её мать. Она будто исчезла, – спокойствие Фонга было напускным, об этом говорило еле заметное волнение его пламени, искажающее его черты. Договорить им не дали. Человек, появившийся прямо перед сильнейшими из пламени тумана был хорошо им знаком. Вскинув пистолет, Солнце Аркобалено с ненавистью прорычал: – Шахматноголовый. – Не время для разведения политесов. Тамаэ в критическом состоянии, я бы не хотел оставлять её надолго одну. Заинтересованы в сотрудничестве или подчинитесь своим гордости и эгоизму и будете сами её искать? – шаман был напряжён и серьёзен. Вся его поза говорила, что препираться бесполезно, нужно будет, он их за шкирку куда нужно дотащит. Поэтому, опустив оружие, Реборн смело шагнул вперёд синхронно с Фонгом. Они были готовы пойти на всё ради своего Неба. Даже если это объединение с существом, что испоганило им жизни. Три фигуры поглотило пламя, глаза они открыли будучи в другой комнате и, по всей видимости, стране, на улице было темно. – Santa Vergine Maria...chi e ' stato?** – бледное тело лежало, не подавая никаких признаков жизни, лицо и одежда были в крови. Запрыгнув на кровать, Реборн стал водить над ней руками, Солнцем пытаясь как можно точнее прощупать и понять состояние их Неба. Внутренние повреждения были ужасными. Поток пламени мягко направился по перекрытому ранее каналу. Хоть Реборн и не лечил никого, это не значит, что он не знал как это делается. Называясь лучшим во всём, он действительно им был. Поэтому сейчас использовал все свои возможности чтобы исправить полученный девушкой урон. Фонг сел с другой от него стороны, не мешая и не прерывая работу солнца, протирал лицо Тамаэ, менял мокрые полотенца на её лбу. И входя в медитативное состояние размеренно выискивал и уничтожал вероятности их провала. Пошла новая битва. На этот раз она была решающей. У них не было права на ошибку.