Что ты видишь в темноте?

Когда Роланд разбудил его в половину шестого утра, Эван, словно зомби, стеклянными глазами обозревал мир, на который накладывались прозрачными слоями картины испытаний, представавшие в измученном воображении мальчика. Он представлял огнедышащих драконов, ходьбу по огненной яме, головоломки в виде стола с бокалами, из которых надо вычислить отравленное вино. Все эти представления переплетались с эпизодами героических сказок, которые Нелла рассказывала перед сном с детства. Кроме того, Эван не знал, выйдет ли он из Колыбели Божества живым в принципе. Умывшись, одевшись, вооружившись как следует оружием, приготовленным с вечера, с помощью арсенала-кольца, Эван и Роланд, пройдя мимо кафе, из которого тянулся шлейф застывших с вечера аппетитных ароматов, но которое было закрыто, спустились на улицу и, дойдя до центра базы, спустились по еще одной лестнице на площадку с крылатыми рейтарами. Шанти еще не было на месте, но ждать ее долго не пришлось. Через минуты две ожидания на прохладном утреннем воздухе она уже спешила с небольшими свертками в руках. — О, вы уже здесь! Надеюсь, Эван, с настроением все в порядке? — вместо приветствия, сразу обратилась к друзьям Шанти. — Эван, ты меня слышишь? Эван до того был зациклен на мыслях об испытании, что едва находил в себе силы воспринимать происходящее во внешнем мире, что ему говорили, и отвечать. С Роландом Эван перекинулся двумя-тремя фразами, в силу необходимости, автоматическими жестами и рассеянными кивками головы. Шанти пощелкала пальцами перед глазами Эвана. — Эван, проснись, мы здесь, ты еще не умер! Мы, твои друзья, с тобой, рядом — я и Роланд. — Спасибо. Шанти, что ты Эвана ЕЩЕ не похоронила, — пошутил Роланд, — а то Эван уже роет себе яму в своем воображении. Черный юмор, которым перебрасывались Шанти и Роланд, немного растормошил Эвана. — Э-э-э, вообще-то я не могилу копаю, а чувствую на своих губах уже горечь яда, — Эван попытался тоже отшутиться, но юмор у него получился приправленный страхом и патетически-драматическими нотками. — А, все с тобой ясно, Эван, — махнула рукой Шанти. Она отвязала верёвочки со свертков. — Так, прежде чем «умирать», нужно подкрепиться. Вы же наверняка ничего не ели, так как кафе, конечно же, еще закрыто. Я по дороге забежала к Салли и разбудила ее, чтобы она сделала нам бутерброды. Правда, с меня должок. — Какой должок? — спросил Роланд. Шанти хитро посмотрела на Роланда, сощурив зеленые глаза. — А вот не скажу, Роланд. Особенно тебе. — Дай угадаю: взять мой номерок телефона? — предположил Роланд, рассмеявшись. — Что? Номер телефона? Это что? — Шанти, которая никогда не слышала слово «телефон», недоуменно посмотрела на Роланда. — Ничего, забудь, — отмахнулся, смеясь, Роланд. — Спасибо за бутерброды. Предлагаю позавтракать сейчас, потому что потом времени не будет на это. Эван автоматически взял бутерброд и стал жевать его как резину, не чувствуя вкуса, но кусок в горло не лез. — Я не хочу, не могу есть. Потом, — рассеянно ответил Эван. — Нет, ешь: тебе нужны силы, чтобы четко думать и действовать! Не съешь — сама накормлю! — последняя фраза прозвучала бескомпромиссно и как угроза, так что Эвану пришлось подчиниться. Почему-то в этот момент пронеслись отрывки из реплики Зорана о том, как плохо быть на поводу у женщин, и сейчас, судя по всему, он на поводу у Шанти. Пока Эван и Роланд доедали бутерброды, Шанти еще раз проверила готовность к полету крылатых рейтаров и с наслаждением подставила лицо навстречу освежающему утреннему ветерку. — Ветер идеальный. Не слишком сильный, но и не слабый: нам будет обеспечено оптимальное скольжение по воздуху, легко будет управлять машинами! — довольно заметила Шанти. — Так, рассаживаемся по местам. Эван, ты полетишь в рейтаре со мной, а ты, Роланд, на отдельном аппарате — который рядом стоит, — Шанти махнула на крылатый рейтар с бархатного цвета пушистыми крыльями. — Мы полетим отдельно? — спросил Роланд. — Ну да. Мы же втроем в одном рейтаре не поместимся. Ой! — Шанти хлопнула себя по лбу. — Я ведь не учла одной маленькой детали: Роланда же надо научить управлять этой штукой, раз он полетит отдельно! Мой прокол! — Ничего, я надеюсь, что быстро разберусь, если ты мне покажешь. Я в армии служил в составе воздушной авиации. Покажи кнопки, рычаги и за что они отвечают — а я, по аналогии, вспомню и сориентируюсь. — Прекрасно! Тогда для тебя это будет проще простого, — Шанти забралась в рейтар и взялась читать лекцию по всем рычагам, кнопкам и педалям, которых было немного, так что Роланд действительно сразу во всем разобрался. Управление показалось ему, на первый взгляд, проще, чем в игрушечном вертолете. — На самом деле тут и управлять почти нечем, так как управляет судном ветер — основной и единственный двигатель, без которого рейтар не взлетит. Когда с лекцией Роланду было покончено, Шанти дала команду рассаживаться по местам. — Эван, садись позади и держись, если что, за меня, — сказала Шанти, садясь за управление. Эван смущенно и нерешительно уселся за спиной Шанти, не зная, как себя вести. — Да не стесняйся ты так. Сейчас тебя сдует, если не будешь держаться за меня. Защитный ремень тут только один, и он будет на мне, — предупредила Шанти, схватив Эвана резким рывком за руку и положив ее на свое плечо. — Другую руку точно так же положи. Шанти натянула на себя защитный ремень, положила руку на ручку мотора, но, прежде чем нажать на нее, оглянулась назад, где в другом рейтаре сидел напоготове Роланд. — Роланд, ты готов?! Постарайся лететь за нами следом, чтобы не потерять другу другу из виду! — крикнула Шанти напоследо, затем дернула ручку — и крылатый рейтар вмиг круто взлетел вверх, при этом Эвану, который никогда не принимал участие в таких экстремальных поездках, показалось, что сердце внутри совершило тройное сальто, в такт рейтару. Роланд последовал примеру Шанти и, держа в голове нехитрую инструкцию, быстро справился с управлением и тоже легко воспарил в небо. К счастью, с вестибулярным аппаратом у него все было отлично с детства, поэтому ни сердце, ни желудок никакие сальто не выделывали, а, напротив, он ощутил непередаваемый вкус свободы и легкости, стремительного движения и дуновения горного ветра. И, конечно же, дух захватывало от открывшихся ему картин с высоты, ведь Роланд увидел кусочек волшебного и пока еще малоизвестного ему мира в более полном объеме и понял, какие воздушные змеи обитали в Долине Воздушных змеев — длиной во всю долину, и их сцепившиеся между собой скелеты костяным гирляндами, поддерживаемые горными пиками, нависалы высоко над дорогой. За Долиной вырисовывались темно-синяя лента моря и точек посреди него, увеличивавшиеся в острова разных размеров. Роланд, засмотревшись на завораживающие пейзажи, обнаружил, что немного отбился от Эвана и Шанти, потому прибавил ходу. Шанти разошлась со своими воздушными пируэтами не на шутку, взмывая то высоко вверх, то пикируя резко вниз. Эван сначала, позабыв о стеснениях, изо всех сил вцепился обеими руками в Шанти и украсился лицом зеленым цветом. — Шанти, прости, а нельзя ли… лететь чуть-чуть ровнее, без кувырков? — попросил Эван. — Ой, Эван, прости, я по привычке. Я забываю, что это твой первый полет! — веселье в голосе Шанти преобладал над сожалением, но Эвана она послушала и стала лететь немного медленнее и ровнее, как Роланд. Вскоре Роланд поравнялся с Шанти и Эваном. — Роланд, впереди острова — ты их видел! На самом большом из них расположена Колыбель Божества! Вон он! — закричала изо всех Шанти, перебивая вой ветра в ушах и показывая рукой на остров. — Да, я понял тебя, — ответил громко Ролан. — Встретимся, если что, там! — дала команду пиратка. Роланду решил прибавить скорость, чтобы прибыть на остров немного раньше и убедиться, что на нем их не подстерегают угрозы (и, если что, расчистить путь от одержимых монстров). Горы очень скоро остались позади, и теперь он скользил в десяти-пятнадцати метрах над морем, заполнявшее все зрительное пространство без конца. Из воды выпрыгивали, махая хвостами, беззаботные дельфины, приветствуя воздухопутных путешественников. Морскую поверхность озаряли время от времени тут и там два светящихся глаза — и наружу выниривало прозрачное существо, похожее на черно-синюю громадных размеров медузу или ската. Роланд стремительно приближался к острову, и уже из воздуха он разглядел много зелени, обволакивавшую высокую гору, увенчанную небольшой часовней — входом в Колыбель Божества. К Колыбели Божества с берега вела очень длинная вереница ступенек. Роланд думал схитрить и, чтобы не тратить энергию и силы на подъем, приземлиться прямо перед входом, но ему помешал невидимый воздушный барьер, резко оттолкнувший крылатый рейтер вниз, поэтому пришлось приземляться на береговой песок. Роланд очень удачно прибыл раньше, так как на берегу в самом деле дожидались сильфии — очаровательные, но смертельно опасные крылатые существа, похожие на фей, обладавшие завораживающим голосом. Ему удалось быстро с ними справиться, и все, что оставалось, это дождаться крылатого рейтара с Эваном и Шанти, которые присоединились через минут десять минут. — Угу, мы на месте! — кричала издалека Шанти, махая Роланду рукой. Эван, шедший позади, выглядел бодрее, чем когда они только вылетали. — Вы тоже пытались приземлиться сразу наверху? — Роланд показала взглядом на лестницу с неисчислимым количеством ступенек. — Да, но не получилось, — ответил Эван. — Видимо, подъем по ступенькам — своего рода дань уважения и вежливости высшим силам, так что пойдем пешком — ничего не поделаешь. — Эван, ты как? — Роланд опустил руку на плечо мальчика и серьезно посмотрел ему в лицо. — Спасибо, Роланд. Мне намного лучше. Полет на крылатом рейтаре взбодрил меня, и я готов! — твердо и членораздельно произнес Эван, и он не лукавил. Ему действительно после полета стало легче дышать, он на мгновение отпустил ситуацию и поддался порыву ветра, хотя поначалу его подташнивало, но он быстро вместе с Шанти адаптировался. Увидев издалека часовню, Эван подчинил все свои мысли и страхи одной единственной цели — победить и построить королевство, чтобы осуществить мечту многих, и только это помогало контролировать свои эмоции. И данная цель стояла совсем рядышком, с высоты горы вниз, приглашая попробовать свои силы. И чем ближе Эван, подымаясь со своими друзьями по ступенькам, приближался к испытанию, тем больше ему уже хотелось начать его поскорее — неважно уже, что там его ждет. Эван даже переступал через две-три ступеньки, чтобы сберечь процеженную решительность до самого входа и до победного конца — никакого другого, ведь он дал обещание Нелле, отцу, воздушным пиратам, тетушке Марте и странствующему торговцу, и они все верят в него. Другого пути нет и быть не может. Бояться, трястись уже бесполезно, глупо и смешно. Нужно брать и действовать. Эван, Роланд и Шанти остановились перед входом в Колыбель, чтобы перевести дыхание. — Идем? — спросил Роланд, когда Эван отдышался, и, получив ответный кивок, положил руку на кольцо ручки каменных расписных дверей часовни, и, не успел он потянуть ее на себя, как двери сами медленно распахнулись перед посетителями, гостеприимно приглашая внутрь. Роланд пошел впереди по коридору, ведя за собой Эвана и Шанти, и пройдя, через позолоченный арочный проход, оказался в небольшом круглом зале с симметричными мраморными лазурно-синими колоннами вдоль серо-фиолетовых стен. По центру возле стены стоял на золотом полуспиральном постаменте большой темно-синий шар, отливавший фиолетовыми блестящими бликами — отражениями розового пламени, танцевавшего в светильниках в виде чаш, свисавших по бокам на цепях. К постаменту прилагалась серебряная табличка с выгравированным текстом. — Так вот, где заключается договор со святым защитником, — заключил Роланд. — Если проходишь испытание мудрости и отваги, — добавил Эван. — Что это? Эван подошел к серебряной табличке и провел рукой по выгравированным буквам неизвестного языка. После этого движения буквы текста вспыхнули золотым светом, а глаза какого-то священного животного на вершине постамента-шара загорелись, и изнутри шара раздался голос: — ТЫ ТОТ, КТО ПРИШЕЛ ЗА ПОКРОВИТЕЛЬСТВОМ БОГОВ? — О, оно говорит! — поразился Роланд. Эван ответил, почтительно поклонившись: — Я Эван Дорисфан Няндал, — отрекомендовался Эван. — Я пришел просить о покровительстве святого защитника. — ДОКАЖИ ЖЕ ТОГДА, ЧТО ТЫ ДОСТОИН ПОКРОВИТЕЛЬСТВА СВЯТОГО ЗАЩИТНИКА И ПРАВЛЕНИЯ СТРАНОЙ. ПРОЙДИ ИСПЫТАНИЕ МУДРОСТИ И ОТВАГИ. После этих слов посредине комнаты возник синий светящийся узорный круг, похожий на свет прожектора. — Тебе надо вступить в этот круг, чтобы начать — это портал, — сказала Шанти, которая все время молчала, очарованная ответственностью момента и зрелищностью часовни, говорящего шара. — Да, я знаю, — кивнул Эван. — ТЫ ДОЛЖЕН ПРОЙТИ ИСПЫТАНИЕ В ОДИНОЧКУ. ТВОИ СПУТНИКИ НЕ СМОГУТ ТЕБЯ ДАЛЬШЕ СОПРОВОЖДАТЬ, — предупредил голос. Эван, разумеется, это тоже знал. — СТУПАЙ ЖЕ, ЭВАН ДОРИСФАН НЯНДАЛ. — Эй, Эван… Ты… это… Будь осторожен. Пожалуйста! — произнесла Шанти, которая, судя по всему, переживала за Эвана больше, чем он сам за себя, но старалась подавить это волнение, чтобы оно не отразилось на ее лице. Эван посмотрел на Роланда с затаенной надеждой. Ему очень хотелось, чтобы Роланд что-то сказал ему — но он не знал, что он хотел услышать, просто услышать хоть что-нибудь… Потому что каждое слово Роланда стало значимым для него невероятно. Роланду не нужно было умение читать мысли Эвана, чтобы понять, что героическому и доброму мальчишке нужно больше всего на свете в такой момент, и он сам внутри ощущал, как сильно переживал за Эвана, как за собственного сына, и многое дал бы, чтобы пойти с ним, защитить его от любой опасности. Но это сражение сугубо Эвана, определяющее его судьбу и предназначение, и ни Роланд, ни Аранелла, ни даже собственный его отец (если бы он был жив), не могут вмешиваться в процесс, определяемый для Эвана свыше. Но Роланд знал, что нет ничего важнее для мальчика, ищущего подвига, чтобы в него верил его авторитет. И Роланд верил в него. Роланд подошел к Эвану и положил ему на плечи руки. — Эван, ты справишься, потому что ты избранный небом король, и тебе остается это всего лишь доказать. Ты готов. Я верю в тебя на все сто процентов. — И я верю!!! — вставила Шанти. — Да. И Аранелла в тебя верит. Помни об этом, — Роланд похлопал Эвана по плечу и впервые в жизни, по собственной инициативе, по-мужски, по-отечески обнял. Большего Эвану и не нужно было услышать. Того, что сказал Роланд, было достаточно, чтобы Эван почувствовал внутри необыкновенную энергию, силу и отвагу, раздавившую недавний страх, как таракана. Эван, помахав рукой Роланду и Шанти, вступил твердым шагом в круг-портал и исчез, оставив друзей держать кулачки за юного восходящего короля. * ** Эван стоял перед четырехугольной площадкой, устланной большими квадратными плитами. Площадка ни на чем не держалась, а просто парила посреди бездонной темной пропасти. С другой стороны площадки виднелись золотые двери, ведущие дальше. — Это… — ЭТО ЗАЛ МУДРОСТИ, — подсказал тот же голос, который звучал из шара. — ОТ «КНИГИ НАЧАЛА» К «КНИГЕ КОНЦА» ПРИВЕДИ ИСТОРИЮ К ПРАВИЛЬНОМУ ПОРЯДКУ. ОДНАКО ЗАПОМНИ, ЮНОША: ВОЗВРАЩАТЬСЯ НАЗАД НЕ ПОЗВОЛЕНО. Слева стоял постамент с книгой, овеянный ореолом света. — Так, Книга Начала и Книга Конца — это точки пути, который я должен проделать. А это, должно быть, книга начала. Но что за путь? И только сейчас Эван заметил на некоторых квадратных плитах в разных местах статуи мальчика, посоха, кран-переключатель и в дальнем конце точно такой же постамент с книгой. — Ага, а то Книга Конца»! Мне стоит ознакомиться с иторией в Книге Начала, — вслух размышлял Эван. Он подошел к Книге Начала и стал вслух читать, повторяя ключевые слова, фразы про себя несколько раз, чтобы смысл отчетливо дошел до сознания. — Давным-давно это было. Могущественный злой дракон захватил власть над миром. Тяжело пришлось людям в ту пору. Один мальчик, живший в маленькой деревушке, решил спасти мир, чтобы вернуть улыбки на лица людей. На зов его сердца откликнулся магический посох, хранившийся испокон веков в деревне. Мальчик был избран посохом и стал волшебником. Влекомый магией посоха, перед мальчиков явился сказочный дух и стал его компаньоном. Вместе они отправились в долгое путешествие. Эван даже с невольным интересом прочитал историю о мальчике, который хотел вернуть улыбки на лица людей. Это что-то близкое идее Эвана. Кроме того, кажется, данную историю Нелла когда-то рассказывала ему. Эван оторвал взгляд от книги и еще раз посмотрел на статуи: — Да, вот они, статуи из истории: мальчик, посох– мои пункты остановок. Чтобы пройти, мне нужно восстановить последовательность в соответствии с историей — то есть пройти по этим плитам так, чтобы достичь этих пунктов и Книги Конца, при этом ни разу не оступившись. На деле это должно казаться гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Мне следует внимательно изучить плиты и продумать каждый свой шаг. Иначе другого шанса не будет, — заключил Эван про себя со вздохом. На том месте, где он стоял, появился высокий камень, с которого Эван мог видеть всю площадку в целом. — КОГДА БУДЕШЬ ГОТОВ, ЮНОША, СКАЖИ «Я ГОТОВ», — произнес голос. — Хорошо, — кивнул Эван. Эван долго чертил в уме схемы, стараясь максимально четко представлять линию своего пути, что было довольно сложно, не имея при себе бумаги и карандаша, чтобы зафиксировать схему. Эван спустился к плитам и нажал на рычаг переключателя, который повернулся на девяносто градусов. — Да, это меняет дело! Все, схема есть. Должно сработать, — с надеждой пробормотал про себя Эван. — Да. Эван вернулся к началу и с сосредоточенным и решительным лицом стал перед плитами. — Я готов! Как только он это произнес, контуры плиты очертились светом и потухли, и это означало, что испытание началось. Послышалось громкое тиканье — у дверей появились часы, отсчитывавшие назад пятнадцать минут. — У меня есть только пятнадцать минут. Это усложняет дело! — воскликнул Эван, но предаваться отчаянию было некогда. Он ступил, согласно своей схеме, на первую плиту — и она засветилась — это означало, что шаг сделан верный. Когда Эван ступил на следующую плиту, она загорелась золотым индикатором, а предыдущая плита утонула в пропасти. «Вот оно что! Назад действительно не пройти!» — пронеслось в голове у мальчика. Эван сосредоточил внимание, выкладывая свою умозрительную схему, ступая на плитки, пока не добрался до статуи мальчика. — Первый пункт есть. Здесь начало истории о мальчике, решившем вернуть улыбки на лица людей. А вон посох, откликнувшийся на его зов. Надо дойти до него. Эван вздохнул глубоко и, еще раз быстро просчитав шаги, двинулся по плитам дальше, пока не дошел до посоха. — Второй пункт есть! Теперь дойти до финала, но нужно повернуть рычаг на девяносто градусов — то есть дойти до рычага. Эван слышал стук своего сердца даже в висках. Вскоре цель была достигнута: рычаг повернут, и открывшиеся плиты довели его прямиком до Книги Конца. «Вместе они отправились в долгое путешествие», — было написано на страницах Книги Конца. Послышались глухие удары часов, что означало, что время вышло, а Эван справился вовремя. Золотые двери отворились, пропуская Эвана на следующую точно такую же площадку с тем же испытанием, только площадка была гораздо больше, с разными статуями. Перед площадкой с плитами стояла очередная Книга Начала. — Похоже, мое испытание мудрости еще не закончилось, — произнес Эван. Он уже хотел расслабить мозг, который пребывал в постоянном напряжении, пытаясь выдержать схему, но второй раунд предвещал куда большее напряжение. — Ну что же нам расскажут вторые Книги Начала и Конца? «Сказочный дух стал проводником мальчика, и вскоре они встретили новых друзей на своем пути. Первой была добросердечная арфистка. Нежные звуки ее струн исцеляли сердца людей. Вторым был храбрый стрелок. Его отвага и преданность не раз помогла избежать опасности. Третьим был мудрый волшебник. Он стал учителем для мальчика и передал ему все секреты магии. Теперь, когда у него появились товарищи, мальчик мог бросить вызов чудовищам. Сражаясь со злом, друзья продолжили свой путь». — А-а-а, это продолжение той истории! — воскликнул Эван. Он стал действовать по выработанной схеме: снова осмотрел статуи, рычаги, изучил площадку с высоты камня, но на этот раз на разработку стратегии ушло не пять — десять минут, а почти полчаса, так как площадка была крутая, с обрывами и большим количеством статуй и рычагов. «Я готов!» — с энтузиазмом объявил Эван. Вспыхнула площадка, затикали часики, дававшие на этот раз полчаса — и Эван уже более уверенно двинулся по плитам, проходя ловко от одной статуи к другой. У статуи храброго стрелка он краем ботинка чуть случайно не ступил на соседнюю плиту, не вписывавшуюся в схему и которая могла провалить все испытание, но к счастю, обошлось: носок ботинка задел лишь внешнюю границу, а не соседнюю плиту. Меньше чем через полчаса Эван уже был у Книги Конца и читал финал второй части истории. Часы пробили — и золотые двери вели в третью комнату, где Эвана ждал третий раунд испытания мудрости. — О нет! — Эван схватился за голову. — Я совершенно не ожидал, что тут будет еще третья комната с таким же испытанием. Эван еле держал свои эмоции под контролем, что было сложно в условиях усиленного умственного и нервного давления. Итак, снова площадка с плитами и с Книгами Начала и Конца, только еще в два раза больше предыдущей, и на ней в два раза было больше статуей. Среди статуй посредине площадки статуя дракона в два метра. «Что с ней делать? Уж не превратится ли эта статуя посреди испытания, когда мне нужно будет просчитать ходы, в дракона, с которым мне придется сразиться?» — ужаснулся Эван от одной мысли об этом. Если так, то он точно провалит испытание, потому что сражаться с драконом, шагая по схеме, невозможно. «Победить дракона можно только лишь уничтожив четыре башни, излучающие злую силу. Первым в бой ринулся волшебник, уничтожив одну башню с помощью магии. Следующую башню метким выстрелом разрушил стрелок. Затем арфистка, повернувшись к солдатам, коснулась струн. Звуки ее музыки разлились по полю боя и придали сил воинам. Так, третья башня пала. Последнюю башню разрушил сказочный дух, бросившись на нее своим телом». На выработку стратегии для третьего раунда ушел почти час, так как, помимо наличия отдельных кранов, краны, рычаги прилагались к статуям арфистки, стрелка, волшебника, дракона, и все они тоже поворачивались на девяносто градусов. Эван ходил от одной статуи к другой, поворачивал во все стороны, залазил на камень, думал, чувствуя, что сходит с ума и не способен уже мыслить. Схема перестала складываться. Он просто схватился за голову. — Нет, не могу больше. Просто не могу. Ах если бы Нелла была здесь. Или Роланд. Иди даже Шанти. Двумя головами уже было бы легче. Голова взрывается, — сетовал Эван вслух. — Хорошо, что хоть на раздумья дается неисчерпаемое количество времени. «Ладно, хватит ныть. Соберись, король! Соберись!» — твердил внутри Эвана голос здравого рассудка. Эван посидел пять минут просто с закрытыми глазами, отключив всякие мысли, давая мозгу перезагрузиться, а затем снова глубоко вдохнул и взялся за дело. «Я готов!» — обреченно произнес Эван. Схема была сложная и Эван не до конца был в ней уверен, но понимал, что лучше уже не получится. Первым делом, Эван двинулся к дракону, повернув его два раза на девяносто градусов — и о чудо: он не превратился в настоящего дракона, и Эвану не пришлось с ним сражаться. Перемещение по площадке в третьем раунде оказалось целым путешествием. Эвану начинало казаться, словно статуи стрелка, арфистки и волшебника подмигивали ему, а арфистка даже помахала, но Эван списал это на игру расшатавшихся нервов. Сбои нервы дали у статуи арфистки, которую нужно было повернуть в сторону одного из солдатов, но он не мог понять, в какую сторону ее надо повернуть, чтобы случайно не заблокировать проходные плиты. «Соберись! Сейчас бдительность нужна как никогда. Если провалю сейчас, все усилия окажутся напрасными!» — вопил голос разума, не давая Эвану расслабиться. «Арфистка должна смотреть на правого солдата — вот!» — прояснилось в голове Эвана, и он дернул руль в правую сторону. Эван не помнил, как оказался у Книги Конца, но когда это случилось, ему хотелось упасть на каменные плиты и просто лежать, испытывая блаженство успокоения нервов. Он не верил, что сделал это. Третьи золотые двери отворились. «Только бы не четвертый раунд испытания мудрости, пожалуйста!» — молил про себя Эван, ступая за порог. За порогом золотых дверей его поджидало уже нечто другое.

***

— ТЫ ДОКАЗАЛ, О ЮНОША, ЧТО ОБЛАДАЕШЬ МУДРОСТЬЮ. ТЕПЕРЬ ДОКАЖИ, ЧТО ТЫ НЕ МЕНЕЕ ОТВАЖЕН И СИЛЕН, ЧЕМ МУДР. ПОБЕДИ УРДА — ИСПЫТАТЕЛЯ ОТВАГИ, И ПУСТЬ ТВОЙ МЕЧ НЕ ДРОГНЕТ. Эван ступал по дороге, протянутой прямо в воздухе, к входу в здание в виде полушария или блюда с золотыми узорами и двумя громадными нарисованными глазами. Эван оглянулся по сторонам: вокруг было сплошное небо, а полушарие — место испытание вместе с дорогой, протянутой ко входу, парили в небесах. Мальчик невольно вздохнул от восторга. Но, вспомнив, что ему сейчас предстоит сражаться с испытателем отваги Урдом, напрягся и направился ко входу, доставая на ходу меч из кольца-арсенала. Пройдя через золотую арку и ворота, Эван оказался на большой арене под открытым небом, украшенной золотом, драгоценными камнями, мраморными колоннами. Места для предполагаемых зрителей были пустыми. «Интересно, для каких зрителей рассчитаны эти места? Разве могут простые жители земли прийти сюда и наблюдать поединок?» Размышления Эвана отвлек страшный рев: Урд — громадный монстр в виде гориллы с рогами быка и густою длинной шерстью черно-коричневой окраски. Большое пузо и морда были ярко-желтого цвета. Урд был лапами себя в грудь и ревом оповещал Эвана о начале битвы. «О нет! Я один на один с этой громадиной! Ах Роланд, если бы ты был здесь! Нет, это мое сражение!» Эван лихорадочно воскрешал все тактики, которые использовал Роланд, и чему Роланд его учил. Урд, сотрясая воздух рычанием, встал на задние лапы и одним прыжком повалился всем своим массивным телом в сторону, где сидел Эван. Эван среагировал быстро и отскочил вовремя, но Урд не прекращал атаки, так что Эвану не удавалось никак собраться и нанести хотя бы один удар. Эван подключил перекаты, искусством которых мастерски владел Роланд и смог научить мальчика. Перекатами он проскользнул под взмахами лап Урда, пока не оказался на противоположной стороне арены и не подключил в активный оружейный арсенал лук и стрелы. Стрелы, пущенные в Урда, заставили зверя остановиться с его атаками и встать дыбом на задние лапы. Эван воспользовался замешательством и, двумя перекатами достигнув Урда, принялся наносить удары мечом по ногам со спины, свалив зверя. Но праздновать триумф было рано. Полежав секунд тридцать, Урд резко вскочил и одной лапой швырнул Эвана к противоположной стороне. Эван, терпя сильную боль в затылке, которым ударился о золотой пол, и стараясь подавить подступавшие тошноту и головокружениие, пытался встать, но безуспешно: ноги были ватные и совершенно не слушались. — Я пройду это испытание и стану настоящим королем! — прокричал отчаянно Эван. Урд набирал силы и на четвереньках бросился к Эвану. Инстинкт самосохранения снова сработал — Эван подорвался и увернулся от ударов пушистых убийственных лап. Урд устроил с принцем догонялки и заставил Эвана бегать по кругу изо всех сил. Голова у него раскалывалась после удара, и ему показалось, словно горячая струя потекла по коже головы. У него на глаза навернулись слезы. Еще немного — и он упадет. «Когда он перестанет за мной бегать? Что же делать? Такое ощущение, будто Урд не собирается уставать!» — Фу-ня! Ему показалось, или это пробулькали фуняши. В воздухе возникли двое фуняшей. Сердце Эвана в надежде подпрыгнуло. Он ведь совсем забыл о фуняшах. Они приходят на помощь в трудную минуту, если их попросить. — Фуняши, помогите мне! Надо заставить Урда остановить гонку и отвлечь его! — задыхаясь, выкрикнул Эван. Фуняши с готовностью отдали честь, затем синий фуняш Чертенок свистнул — и прямо из воздуха возникла целая армия фиолетовых фуняшей с пушкой. Фуняши палили из пушки в Урда. Урд, закрыв лапами морду, трясся от ярости и боли. Эван выцедил остатки сил и отваги, подбежал к монстру с поднятым мечом. — Нет, я не один! У меня есть друзья, которые верят в меня и ждут моей победы! — произнес Эван и, сделав прыжок в воздухе, полетел с мечом на врага, сокрушив его, и сам упал на пол, ударившись больным местом на голове и теряя сознание. Последняя мысль, промелькнувшая в голове, прежде чем он потерял сознание, объективировалась в одном слове: «Победа!»