нелегко искать объяснения и оправдания, с пулей в груди трудно быть непредвзятым. но разве чужая боль не есть наказанье? и разве есть кара страшнее, чем быть виноватым?
Джейми выскользнула из дома, когда город накрыла тьма. Душная, точно плотное одеяло в летнюю ночь, она почти не облегчала жару, и Джейми ощущала, как легкая футболка неприятно липнет к разгорячённой коже. Она прошмыгнула через задний двор осторожно, боясь быть замеченной сестрой, которая иногда спускалась ночью на кухню что-нибудь съесть, а затем, перебежав дорогу, немного расслабилась, оценивающим взглядом окидывая подъездную дорожку соседнего дома. То, что искала, она нашла быстро: маленькие камешки и гравий были разбросаны тут повсюду и отлично подходили для её цели. На всякий случай она схватила сразу десяток и распихала по карманам шорт, задумавшись теперь всерьёз над следующим своим шагом. Окна дома Эллен чернели пятнами задёрнутых занавесок, и Джейми не представляла даже, где может располагаться спальня Эллен. Она подумала на секунду, что будет, если она попадёт камнем в окно мистера Макбина, и зябко поёжилась. Джейми оглянулась на свой собственный дом, уютный и безопасный, и тут же разозлилась на себя за слабость. «Ты не какой-то трус, чтобы отступать так просто», — прошипела Джейми сама себе и ловко, словно белка, вскарабкалась на апельсиновое дерево, подтягивая себя ещё выше, на толстую ветку прямо около стены дома. Знакомые изгибы ствола чуть успокоили её — она вцепилась пальцами в грубую кору, напряжённо всматриваясь в окна второго этажа. Нужно было выбрать. Комната Джейми в её доме находилась в самом углу второго этажа. И она почти неосознанно уставилась в угловое окно этого дома, думая, что лучшего выбора всё равно не сможет сделать. Джейми перекатила камешек в пальцах, глубоко вздохнула и кинула его в стекло. Ничего. Глухой звук удара быстро затих, и вокруг опять воцарилась абсолютная тишина. Джейми кинула ещё один камень, и ещё, и ещё, почти не дыша от сосредоточенности. Она начала уже чувствовать себя совсем глупо, когда в соседнем окне внезапно зажегся свет. Джейми дёрнулась от страха и с такой силой прижалась к стволу, что ощутила боль в теле. — Нормально, всё нормально, — прошептала она одними губами, вовсе не уверенная в том, что это правда. Окно распахнулось с тихим скрипом, и в пятне света нерешительно появилась растрёпанная голова Эллен. Облегчение накрыло Джейми волной. Она и подумать не могла, насколько на самом деле переволновалась. Эллен, похоже, волновалась тоже: она резким испуганным движением осмотрелась вокруг и ощутимо вздрогнула, когда наткнулась взглядом на темную фигуру Джейми. — Боже! — тихо воскликнула она. — Что ты тут делаешь? Если мой отец тебя заметит, тебе не поздоровится. — Пускай, — мотнула головой Джейми, удивляясь тому, что действительно больше не испытывает страха, потому что Эллен теперь рядом, потому что она открыла окно. — Ты сказала, что прощаешь меня. Сказала «хорошо». Эллен изумленно нахмурилась, словно не понимала, о чем речь. Джейми продолжила, не зная, откуда в её голосе вдруг взялась обида: — Ты сказала «хорошо». А потом даже не смотрела на меня, не говорила со мной. И ушла домой из школы одна, хотя мы соседи. Ты всё ещё злишься на меня? Лицо Эллен несколько секунд не выражало ничего, а потом глаза её неожиданно заискрились смехом, и в уголке губ появилась лукавая улыбка. — Хочешь сказать, что влезла сюда посреди ночи, чтобы это спросить? Джейми недовольно прищурилась, и Эллен тут же подняла ладони, будто извиняясь. — Залезай сюда, в окно. Сможешь? — Конечно, — гордо буркнула Джейми и чуть не свалилась, перебираясь с ветки на подоконник. Видимо, её пальцы ослабли от долгого напряжения или же внимательный взгляд Эллен так действовал на неё. Эллен подхватила её под локоть и рывком затащила внутрь, легко смеясь. — Ты просто акробат, Джейми. — Заткнись. Джейми покраснела и с любопытством принялась разглядывать комнату, чтобы отвлечься. Она была почти пустая — похоже, Эллен после переезда ещё не успела её толком обставить: у противоположной от окна стены стояла широкая кровать, рядом комод с полупустым стаканом сока, над кроватью — плакат с группой Radiohead «2 + 2 = 5, О передайте королю: небо падает к нулю». От комнаты Джейми, где всегда был совершенный хаос, эта комната отличалась разительно. «Это ей подходит», — подумала Джейми почему-то и повернулась к Эллен. Та смотрела на неё так, словно ожидала приговора, но так и не дождавшись его, повела плечами. — Посидим на балконе?***
Тёплый воздух слабо обдувал их голые коленки: они сидели плечом к плечу и разглядывали сияющие огоньки звёзд над крышей дома, ясно ощущая живое тепло друг друга. — Это не звезда, а планета, — проговорила Джейми, указывая пальцем на белый огонёк в небе. — Видишь, какая она большая. Её отсюда всегда хорошо видно. Эллен повернулась к ней, глядя на неё так, словно старалась впечатать образ себе навсегда в память. Она не улыбалась больше, и негромкий голос её был полон нежности и печали. — Я не злюсь на тебя, Джейми. Мне жаль, если ты так почувствовала. Мне просто сложно… сложно оттого, что люди, которые не знают меня, постоянно говорят обо мне. О моей семье. Джейми ощутила, как сердце пропускает удар и приложила руку к своей груди, как бы пытаясь успокоить его. Таким странным это всё виделось, таким непонятным — чувствовать настолько глубоко, настолько остро, что на мгновение даже казалось, будто о края этих чувств можно порезаться. — Не слушай, что они говорят. Они просто дураки и всё. Я на твоей стороне, — она опять смутилась, решив, что это звучит странно, и потому неловко добавила: — И Джим тоже на твоей стороне, и Эдди. — Вот как, — весело прошептала Эллен и внезапно навалилась на Джейми всем весом, нещадно щекоча её. Джейми забрыкалась, всеми силами пытаясь сдержать хохот. — И Эдди тоже? Но первым делом конечно же ты, не так ли? Они смеялись, а затем шикали друг на друга и снова смеялись, и Джейми, с раскрасневшимся щеками и гулко бьющимся сердцем, ясно осознала: она хотела бы никогда не вырасти, не возвращаться в реальный мир, не идти в школу, домой, в компанию друзей. Всё это померкло, потускнело и потеряло важность. «Вот бы остаться здесь навсегда, — подумала Джейми и улыбнулась своим мыслям. — Вот бы остаться с ней».***
Их взгляды встретились моментально. Так со щелчком на место встаёт замок, так магниты притягиваются друг к другу со звонким ударом. Джейми застыла со стаканом кофе в руке, и мир застыл тоже: потемнел, завибрировал, и боль, знакомая до ужаса, зашевелилась внутри, как раненый зверь. Эллен в дорогом чёрном пальто, Эллен с телефоном в длинных пальцах, Эллен-призрак, девочка из ниоткуда, двинулась вперёд, легко огибая людей, не отрывая глаз от бледного лица Джейми — и Джейми казалось, что с каждым её шагом мир раскалывается и дрожит. Всё это снилось ей много раз. Ей снились мягкие черты, широкие зелёные глаза, улыбка в уголке рта. Ей снилось возмездие. Чернота смешанная с прозрачной далёкой водой, ненависть в глубине, ядовитые слова, оставляющие на теле глубокие порезы. «Ты ничего не достойна, Келлер, это всё из-за тебя, из-за тебя, из-за тебя!» Джейми вздрагивает и понимает, что по её щекам бегут слёзы. Она смахивает их быстрым движением и смотрит на Эллен прямо, заставляя себя не отводить взгляд. Эллен останавливается в двух шагах от прилавка. Она молчит, и Джейми пронзает мысль: вдруг она тоже видит сейчас страшный сон? Вдруг прямо сейчас она падает в нём куда-то, где нельзя спастись? Они бы так и молчали, наверное, всю оставшуюся вечность, если бы Марта внезапно не положила тёплую ладонь Джейми на плечо. — Это твоя подруга, правильно? Твоя смена уже закончилась, так что ты можешь занять какой-нибудь столик. Я сделаю вам капучино или что захотите. Эллен встряхивает головой, словно беря себя в руки, и мягко улыбается Марте. — Спасибо, капучино был бы кстати. Мы не займём место надолго. «Мы» — стучит в голове у Джейми без остановки, как заклинание, захватившее разум целиком. Она покорно следует за Эллен и присаживается на диванчик напротив, не зная, куда теперь деть дрожащие руки. Эллен обрывает тишину первой, наклоняясь вперёд, но не настолько, чтобы нарушить личное пространство. — Ты отрастила волосы. — Да, — Джейми нервно усмехается. — Они просто росли, и я ничего с ними не делала. — «Заткнись, заткнись, заткнись!» — Мне нравится, — спокойно делится Эллен. Минуту они молчат, пока Марта не ставит перед ними две чашки капучино. Всё это кажется фантазией: как они сидят вместе, пьют кофе, словно по какой-то причине в один прыжок они сумели преодолеть огромную пропасть и длинный коридор больницы, и извилистую улицу Дейви с красивыми частными домами. — Ты в порядке, — Джейми сама не понимает, спрашивает она или утверждает. Эллен кивает. — Я приходила в последний раз в больницу в конце сентября, — каждое слово с трудом подчиняется и выталкивается изо рта, но это необходимо, как очищение раны. — Они сказали… сказали, что тебя увезли в Сакраменто. На лечение. Что нет телефона и адреса. И что ты не вернёшься. Эллен проводит пальцами по бровям, будто пытаясь снять боль. По её лицу совсем ничего нельзя распознать. «Она показывает мне ровно столько, сколько хочет показать», — понимает Джейми. Ей хочется сказать многое, ещё больше не хочется говорить ничего, и она всё же уже почти решается спросить о главном, когда дверь кафе вдруг резко распахивается и знакомый голос врывается в её мысли: — Так вот ты где, Джейми! Эллен оборачивается, мгновенно напрягаясь. Прямо к их столику уверенной походкой направлялся Адам: с красными щеками от холодного воздуха и слишком довольным видом, он плюхнулся на сиденье рядом с Джейми и по-хозяйски обнял её за плечи. — Я тебя искал в общежитии, детка. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Эллен смотрела на них без выражения, но в глубине её глаз Джейми читала вопросы, и эти вопросы копали Джейми могилу. На них она не хотела отвечать даже самой себе. Адам с прищуром уставился на Эллен, и Джейми тут же поняла, почему он здесь на самом деле. Он знал. — Ты Эллен Макбин, не так ли? Я её парень, Адам. Так что у вас тут такое происходит? Эллен откинулась на спинку дивана, и на лице её отразился холод.