— Мари, скажи... Как по-твоему, я притворяюсь? — О чём ты? — Девушка нахмурилась и перестала взбивать белки, переводя взгляд на сидящего на столешнице друга. — Ну... Кое-кто считает, что я притворяюсь, играю роль. — Послышался хруст запястьев. — Не говори ерунды. Ты самый настоящий из всех, кого я знаю. — Похоже, только ты так и считаешь...
— А вон там Сириус. Самая яркая звезда. Её светимость в 25 раз превышает светимость Солнца. Видите? Ну посмотрите же... — Рассказывая о ночном небе, Теодор снова кинул короткий взгляд на сидящего рядом Шляпника и смущённо отвернулся. Террант смотрел не на небо. — Она... Бело-голубая. Как цветок ипомеи. — Тео поднялся с пола и принёс стеклянный колпак, под которым был как раз цветок, о котором он говорил. — Это вам. — Тео поднял глаза и протянул цветок Терранту. Последний готов был дать голову на отсечение, что Плюмерио задержал дыхание. — Как хорошо, что его ещё можно будет посадить. Звёзды должны сиять долго, а не гаснуть в руках варвара-восхитителя, губящего красоту. Прекрасно. — Террант осторожно погладил лепестки, образующие своеобразный широкий купол, а затем поднёс цветок ближе к себе и прикоснулся к лепесткам губами. — Цветок не отсюда, верно? Неужто... из Надземья? Тео опустил глаза. Что-то заставило его загрустить. Впрочем, на выражении лица это никак не отобразилось. — Верно. Только не выдавайте меня, прошу. Я даже Мари не сказал... — Парень скомкал в кулаках ткань кюлот и как-то сжался. Видимо, ему было трудно говорить о чём-то столь личном. Тяжело выдохнув, он плавно откинулся на подушки, устремляя взгляд в небо. Комната Теодора представляла собой круглое пространство под самой крышей узкой башни. Отсюда открывался волшебный вид на всё королевство и даже немного дальше, за границу этих земель, а прямо под окнами цвёл тот самый сад, в котором Плюмерио обычно проводил вечера с Маринет. Комната была маленькой, но очень уютной. Когда днём Шляпник спросил Тео о цветовой палитре его спальни, тот промолчал. Почему? Потому что она не была чёрно-белой, как принято во всём замке — вместо этого здесь царила особая атмосфера волшебства, таинственности и мечтательности благодаря приглушённым сиреневым тонам. Кое-где проглядывал жёлтый, в основном, это были картинки ночного неба. Около окна стоял телескоп: Тео любил изучать звёзды и рисовать их, а в центре комнаты по кругу были аккуратно разложены подушки. На первый взгляд могло показаться, что они беспорядочно разбросаны, однако это не было свойственно виконту. Даже в расположении подушек была система: в центре лежала жёлтая, а затем вокруг неё рядами чередовались тёмно-синие с фиолетовыми. У противоположной от окна стены, рядом с неширокой кроватью с высоким пологом, стоял маленький столик с ровными стопками бумаг на нём — какие-то расчёты, должно быть, помогал отцу. Над столиком и по кругу всей комнаты были полки. На одной стояли книги: от сказок до высшей математики. На следующей были расположены колбы с цветами, и большая часть была, как верно подметил Шляпник, из Надземья. Наконец, последняя полка была заставлена фигурками. Приглядевшись, Террант понял, что все они ручной работы, а точнее, связаны крючком. Здесь были маленькие зверьки вроде лошадок с крыльями и более тонкие работы как портретная кукла Её Величества. На неё явно ушло много времени и сил, и Тео считал её своей гордостью, раз использовал дорогие материалы для точной передачи всех деталей и поставил немного ближе, чем остальных. Конечно, Шляпник догадывался, кто прислал ему куклу утром, и теперь его догадки подтвердились. Из размышлений его вырвал голос Тео, прервавший молчание: — Почему вы согласились переехать в замок? Услышав этот вопрос, Шляпник замер. Его плечи чуть опустились, словно он был куклой на верёвочках, с которой надоело играть. — Премерзопакостная история, — откликнулся он, немного погодя. — Я также надеялся, что меня не выдадут, однако... Мир полон презритов и говорунов, которым только дай обоврать других. Пускай даже обоврать правдой. — Пальцы Терранта скользили по стеклянному колпаку, который он всё никак не решался закрыть. Вдруг он резко повернул голову набок, в сторону Теодора. — Почему вы... сбегаете туда? И... каким образом? Тео не отреагировал, лишь слегка как-то неопределённо дёрнув бровями. — Вы не ответили на мой вопрос. — Перевёл стеклянный и непроницаемый взгляд на Шляпника. — Я согласился, потому что нет лучше места для таких, как я, чем этот театр. Для притворщиков. Здесь можно притворяться без конца... Они все это делают. Вы это делаете. Здесь это выходит просто, здесь этого ждут от каждого. — Террант нашёл руку Тео наощупь и тут же крепко сжал её в своей. — Из вашей башни видны границы нашего государства? А замок Иррацибеты? Теодор нахмурился, его рука выскользнула из ладони Шляпника. Он сел, смотря в пол, и долго молчал. Однако это было не то молчание, что бывает между добрыми друзьями, когда не требуется слов, чтобы всё понять. Это был тот самый вид молчания, которое разрывает на куски и заставляет каждого раз за разом прокручивать в голове последние сказанные слова. Так, мысли Тео теперь были заняты только словами Шляпника о притворстве. Наконец, он поднялся со своего места и подошёл к окну, заложив руки за спину. — Замок сестры Её Величества скрыт горами и находится в ущелье. Отсюда видно лишь красноватое небо. И правда, небо над местом, где предположительно располагался замок другой Фон Кримс, имело красный оттенок. — Из моего дома замок видно даже во время самого густого тумана. Ты думаешь, он красив? Такой отличный от всего, к чему ты привык. Шляпник выпрямился и тряхнул головой, словно отгоняя сон. Перебинтованные, за сегодняшний день уколотые иголками и булавками с десяток раз пальцы мягко сжали плечо Теодора. Заставив его обернуться, Террант внимательно посмотрел Теодору в глаза. Тому показалось, что Шляпник спрашивает вовсе не про замок Ирацибеты, а про что-то другое. Ярко накрашенные губы растянулись в ненормальной и отчего-то грустной улыбке. Тео поднял глаза и долго смотрел на Шляпника. Наконец, он сделал маленький шаг назад и развернулся к окну. — Полагаю, в этой отличности заключается его уникальность. Видимо, он собирался сказать что-то ещё, но вдруг нахмурился, увидев что-то внизу, облокотился о подоконник и сорвался с места, выбегая прочь из башни. Выглянув, Террант увидел в саду Мари, которая сначала ходила из стороны в сторону, а затем села на скамейку и закрыла лицо руками. Террант не решился идти за ним. Убедившись, что Маринет будет утешена, он отошёл от окна и замер посреди комнаты, оглядывая её ещё раз. — Так много тайн, страстей, секретов скрывают комнаты дворцов... — пробормотал он себе под нос строки то ли стихотворения, то ли песни, подходя ближе к кровати Теодора, наполовину скрытой пологом. Воровато поозиравшись по сторонам и бросив тревожный взгляд на дверь, Террант отодвинул полог в сторону, присел на краешек постели и взял подушку в руки. Прикрыв глаза, он уткнулся в белый хлопок носом и блаженно вздохнул.***
Её Величество наконец соизволила уделить время своему новому шляпных дел мастеру. Сразу после завтрака Мирана нашла четверть часа для примерки всего того, что Террант шил днями и ночами на протяжении последних нескольких суток. Теодор не присутствовал при этом действе, однако, когда Шляпник наконец появился на лестнице вместе со своим нерасторопным и загруженным шляпками пажом, лицо его было перекошено от досады. — Я не угодил её Величеству. Мои проклятые гадкомерзкие руки ни на что не способны! — Мистер Хайтопп, — Тео кивнул в знак приветствия и щёлкнул пальцами, указав большим себе за спину. Мальчик всё понял и, чуть не уронив прелестную чёрную шляпку, от чего сердце виконта пропустило удар, затрусил в мастерскую Терранта. Когда шаги затихли, Теодор сделал шаг вперёд, подходя ближе. — Вы не правы. Возможно, Её Величество пребывает не в лучшем состоянии духа. Однако это не повод клеветать себя. Все дни после той ночи их разговоры не были длиннее нескольких вежливых слов за приёмами пищи. Террант был окрылён вдохновением и сутками шил у себя, а Тео и не настаивал на встрече.— Мари, скажи... Как по-твоему, я притворяюсь? — О чём ты? — Девушка нахмурилась и перестала взбивать белки, переводя взгляд на сидящего на столешнице друга. — Ну... Кое-кто считает, что я притворяюсь, играю роль. — Послышался хруст запястьев. — Не говори ерунды. Ты самый настоящий из всех, кого я знаю. — Похоже, только ты так и считаешь...
— О нет, Её Величество была весела и приветлива. Она сказала, что ей пришлось по душе... всё. ВСЁ. Понимаешь? — с отчаянием в голосе зашептал Террант, без сил опускаясь на ступени. — Это просто ужасно. Ей не могло понравиться всё. Это не было искренне, она лишь не хотела обидеть меня. Меня, бестолкового, криворукого идиота! Мне не место здесь, Теодор... Шляпник уронил рыжую голову себе на руки, шляпа не удержалась на его макушке и медленно покатилась по лестнице. Тео присел на корточки, дождался, пока шляпа закончит своё путешествие, и поднял её, смахивая пыль. Затем подошёл к Терранту и аккуратно положил шляпу рядом с ним, снова отходя назад. — Королева добра ко всем и каждому, и на лицемерие она не способна. Если она сказала, что ей по нраву всё, значит, так и есть. — Шляпник услышал шаги, а затем голос Теодора, звучавший уже за его спиной, вверх по лестнице. — Прошу меня извинить, я должен идти. — Теодор! — окликнул его Террант, вскакивая на ноги и опираясь на перила, чтобы не упасть. — Сегодня после ужина... — он понизил голос, так, чтобы слова не разносились эхом по сводам дворца. — Приходите ко мне. Мне нужен ваш совет... Я буду вам благодарен. Тео обернулся, коротко кивнул и удалился.***
— ... Поэтому давайте поб лагодарим мистера Дюбуа за все те бесподобные десерты, которыми он угощает нас на протяжении всей своей жизни. — Мирана добродушно улыбнулась смущённому вниманием кондитеру и подняла бокал вина. Все остальные сделали то же самое, апплодируя. «Я горжусь тобой, папа!» — услышал Террант справа от себя. Там сидела Маринет, а на соседнем месте её отец. — Поздравляю, мистер Дюбуа. Это вам. — Тео положил перед кондитером коробку и улыбнулся уголком губ. — Спасибо, Тедди, спасибо. — Мужчина неловко поднялся и пожал виконту руку, а затем обнял его, похлопывая по спине. Очевидно, они были очень близки. Ещё раз кивнув имениннику и глянув на Мари, Теодор прошёл к своему месту слева от Терранта. — Здесь каждому оказывают такое внимание? Прямо как у нас дома. Вот только подарки у нас всегда на двадцать четвёртое июля. Никто уже не помнит, почему именно этот день, но у нас это как Надземное Рожде... Рождо... Рождание. — Её Величество считает, что каждый заслуживает внимания. Благодарю, — последнее было адресовано лакею, который подал празднично украшенный десерт. — А когда твои именины? — Террант бросил на Теодора хитрый взгляд. — Я родился 17 мая. — Виконт перевёл взгляд на Шляпника, словно интересуясь, зачем ему это знать, однако вопрос так и не был задан. — Пс-с! Тео наклонился к столу, чтобы лучше видеть Мари. — Тедди, приходи сегодня ко мне. Я придумала отличную игру! — Боюсь, я должен зайти к мистеру Хайтоппу. Если это ненадолго, я приду. Мари перевела взгляд на Шляпника и улыбнулась ему. — Вас я тоже приглашаю. Придёте? — Игру, Маринет? Я люблю игры, однако нам с Теодором нужно будет обсудить кое-что. Он согласился мне помочь в одном деле. Я уверен, что утром вы найдёте время, чтобы поиграть. — Чуть отстранённым тоном заметил Террант, чувствуя на себе заинтересованный взгляд. Фрейлина королевы — та самая, что который день избегала Шляпника, — теперь сидела напротив и внимательно вслушивалась в разговор. Она загадочно улыбнулась и сделала вид, что ей нет никакого дела. Однако Теодор понял, насколько двусмысленно прозвучали эти слова. И что подумала эта леди. Впервые он усомнился в том, что Террант не имел в виду ничего другого. Шляпник часто говорил такими вот загадками, однако многие воспринимали его слова, как нечто невинное и простое. Было ли это так на самом деле? Террант старше, он знает жизнь не понаслышке, он не провёл годы в стенах дворца. Должно быть, он гораздо опытнее. Должно быть, в его словах всё же было двойное дно. «Утром? Что за дело такое, на всю ночь?» Тео пожал плечами, глядя на Маринет, и выпрямился. Спустя несколько мгновений к нему пришло осознание. Если наблюдать со стороны, можно было заметить, как виконт замер на месте. В буквальном смысле. Он даже не моргал и, вероятно, не дышал. Через минуту он будто очнулся, и его взгляд упал на фрейлину напротив — та странно улыбалась.***
— Я догоню вас немного позже, — кивнул Тео и подошёл к колонне, рядом с которой стояла обеспокоенная Мари. Шляпник видел, как в коротком разговоре с ней Теодор всё время смотрел в пол, странно крутя запястьями. Маринет сложила руки на груди и хмыкнула. Парень поднял взгляд и сложил ладони вместе. Девушка наконец улыбнулась и кивнула, закатив глаза.***
— Итак, чем я могу помочь вам? У меня есть немного времени. Оба стояли перед дверью в мастерскую Терранта. — Мне нужен ваш совет, как знатока этикета и придворной моды. Прошу, проходите. Галантно пропустив Теодора вперёд, Террант плавно закрыл за собой дверь, заставив того вздрогнуть от тихого щелчка. Нет, это не замок, всё в порядке. Террант прошёл к столу, нашарил огниво и зажёг несколько свечей. У Теодора сразу отлегло от сердца. У окна в ряд выстроились пять безголовых манекенов для подгона платья, теперь уже одетые: какой-то — в камзол, какой-то — в скромный будничный сюртук. — У меня совсем ничего не было с собой. И я понял, что мне необходим гардероб. Я не мастер шить, но благодаря паре книг я смог изготовить несколько базовых вещей. Однако мне нужно, чтобы вы сказали, чего не хватает. И прилично ли будет носить такое. Что вы скажете, Теодор? — Террант обернулся к нему со свечой в руке. В его зелёных глазах плясали огоньки-блики, весёлые и немного безумные. Теодор подошёл к первому манекену и слегка сдвинул брови. — Нужно больше чёрных вставок. Здесь, здесь и здесь. — Сделал шаг назад, склонив голову набок. — И на оттенок светлее сделать. Получится образ, в котором можно ходить на завтраки и обеды. Здесь, — перешёл ко второму, — нужно в несколько раз больше белого, и было бы здорово добавить что-то блестящее. И тогда можно будет ходить на ужин. Костюмы и сейчас вполне приличны, однако шляпных дел мастер должен отличаться от других придворных. — Тео кивнул сам себе и обернулся. Террант заворожённо смотрел на него и, видимо, запоминал каждое слово, каждую деталь. — Думаю, для этого будет достаточно моего цилиндра. Но... Белого? А нельзя ли заменить белый на что-нибудь более изысканное? — ошарашил его Террант столь странным вопросом. Как будто есть что-то изысканнее белого. Тео поднял брови и несколько раз моргнул чаще обычного. — Но... — Виконт был настолько впечатлён, что позабыл все слова. Наконец, он опустил голову, сдвинув брови, а затем поднял взгляд. — Думаю, серебристый тоже подойдёт. Что-нибудь ещё? — Тео кинул взгляд на часы. — Серебро, да, вы правы. Кое-кто очень мудрый говорил мне, что нет ничего благороднее серебра. Его скромный блеск изысканнее сияния золота и бриллиантов. — Террант мотнул головой. — Нет, благодарю. Я, пожалуй, останусь здесь. Передайте Маринет мои извинения, скажите, что меня внезапно настигло вдохновение и вы не сумели оторвать меня от работы. Если честно, я уверен, что она будет рада провести время только с вами. Она скучает по вам, ведь вы оба так заняты... Идите же, не заставляйте вашу подругу ждать. Террант шуточно, немного неловко качнул головой в сторону двери, будто подгоняя. Огоньки в его глазах покачивались в такт свечному пламени, и теперь это выглядело грустно. Тео сочувственно смотрел на Шляпника, пытаясь понять, почему тот гонит его, тогда как во взгляде залегла просьба остаться. «С деревьями говорить легче», — подумал виконт и, кивнув, направился к двери. Уже выходя, он остановился и обернулся. — Мари будет рада увидеть вас. — Отвернулся. — И я тоже. Дверь тихо закрылась.***
— ... А если я захочу смухлевать? — Тогда это будет нечестно! — возмутилась Мари и откинулась на подушки. Окна башни Теодора были плотно занавешены, а потому понадобилось включить свет. Сегодня Маринет решила побороть свой страх и подняться к нему в башню. Однако посмотреть вниз из окна она так и не решилась. — Ладно, давай попробуем. Ты начинаешь. Хочешь конфет? — Спрашиваешь! Их веселье прервал тихий, но уверенный стук в дверь. Теодор, ещё смеясь, поднялся на ноги, чтобы встретить столь позднего гостя. На пороге стоял Террант, переминаясь с ноги на ногу. Он не был уверен, что ему рады здесь, ведь их игра должна была проводиться в комнатах у Маринет, но полчаса назад они встретили Терранта темнотой и тишиной. — Добрый вечер, Теодор. Я не помешал вам? Вы сказали, что будете рады мне. К величайшему удивлению Терранта, Тео продолжал широко улыбаться. Кивнув, он долго всматривался в лицо Шляпника, после чего наконец пропустил его. — Мистер Хайтопп! Вы пришли! — Мари вскочила с пола и подбежала к гостю. — Вы как раз вовремя, я только что объяснила правила, но мы ещё не начали играть. Проходите! Тедди, ты обещал мне конфеты! — Уже несу. Маринет плюхнулась в гору подушек и поставила миску с конфетами себе на колени. — Итак, — начала она, забивая рот конфетами, — правила очень простые. Вы говорите три вещи о себе, две из которых — правда, а третья — ложь. Остальным нужно угадать, где ложь. Вот и всё! Тео с лёгкой улыбкой смотрел в пол, затем хитро глянул на подругу. — Ты первая. — Да! Та-а-ак... У меня аллергия на шоколад. Я амбидекстр. И... Я мечтаю отправиться в Надземье, чтобы посетить все кондитерские мира! — Для меня это слишком очевидно. Поэтому пусть мистер Хайтопп угадает, — Тео поднял голову и игриво дёрнул бровями. Террант всё ещё находился под впечатлением от столь продолжительного проявления эмоций виконтом. — Почему вы не хотите попасть в Надземье? — улыбнулся Террант, подмечая, что все конфеты были шоколадными, а миску Мари держала правой рукой, тогда как разворачивала фантики левой. — Я не хочу покидать свой дом и своих близких. — Добродушно пожала плечами Маринет. — Ваша очередь. Террант аккуратно развернул и положил в рот всего одну конфету. — Я не единственный ребёнок в семье. Я считаю белый самым изысканным цветом и... Влюблён кое-в-кого во в дворце, — тихо сказал он, смотря прямо в глаза Теодору. Ответы на эти вопросы знал только он, но вдруг он с улыбкой произнёс: — Отгадайте, Мари. Что из этого ложь? Улыбка на лице Тео медленно погасла. Он стойко выдержал взгляд Терранта, а затем опустил глаза. Мари задумчиво накручивала локон на палец. — Про вашу большую семью я знаю, так что это правда. Насчёт белого... Хм... Я ни разу не видела его в вашем гардеробе, но, возможно, оттого, что редко вас вижу, — засмеялась. — И третье... В кого вы можете быть влюблены... — Девушка нахмурилась и поджала губы. Краем глаза Террант заметил, что Тео совсем поник. — Я думаю, что вы пока не определились, кому отдать своё сердце. Так что это ложь. Значит, вы любите белый. — Посмотрела в глаза и вопросительно подняла бровь. — Я права? — Вы правы. Теодор, — Террант выдержал небольшую паузу, — дал мне пару советов насчёт гардероба. Теперь я лучше впишусь в круг придворных, стану менее заметным. — Они оба знали, что Террант соврал, и отчего-то Теодор ощутил странную благодарность за эту ложь. Правда, произнесённая вслух, слишком встревожила их обеих. — Теперь ваша очередь, Теодор. Шляпник принял миску с конфетами из рук Маринет и протянул её Тео, хитро щурясь. Теодор глянул сначала на него, затем на подругу и опустил взгляд в миску. — Я люблю изучать астрономию, боюсь летучих мышей и часто скрываю свои чувства, — без запинки проговорил он, словно придумал заранее. — Можете угадывать. Мари задумалась. — Нужно подумать... Ну, то, что ты любишь астрономию, подтверждается наличием у тебя телескопа. Как минимум. Так что это правда, — девушка замолчала и взглянула на Шляпника, давая ему возможность угадать. Теодор, поджав губы, что-то складывал из фантика от конфеты. — Летучие мыши — одни из самых жутких существ, слепые, когтистые ночные охотники. Мне кажется, что их боится любой здравомыслящий человек, — улыбнулся уголками губ Террант так, чтобы только Теодору стало понятно, что тот хотел сказать другое. — Маринет, я знаю одну весёлую игру. Мы с сестрой и кузенами играли в неё в детстве. Немного похожа на вашу, называется «Правда или действие». Сыграем? — Звучит интересно! А что нужно делать? Тео поднялся с пола и подошёл к окну, немного приоткрывая шторы. — Тедди! — Мне жарко. — Ты будешь играть? — Конечно. Оба выжидающе смотрели на Шляпника, и он в который раз отметил их сходство со сторонами луны. — Правила просты: мы по очереди выбираем, сказать правду, при этом ответив на любой вопрос, какой бы он ни был, или же выполнить любое действие. Тот, кто не может сделать это, проигрывает и штрафуется. Как мы можем штрафовать проигравшего? Террант снял цилиндр и провёл пальцами по кудрям, приводя их в порядок. Видимо, ему тоже стало жарко. — Заставим есть конфеты! — Мари... — Завернём в одеяло! — Мари. — Подвесим на люстре! — Мари! — Что? Тео поднял брови и покачал головой. Девушка задумалась. — Может, он должен будет весь день делать работу за другого? Ну или хотя бы помогать. У меня плохая фантазия. — Тео пожал плечами. — Да, это лучше, чем есть конфеты. Какое это наказание, если оно такое приятное? — чуть ли не кокетливо проулыбался Террант, отставляя конфеты в сторону. — Итак, раз я предложил эту шалость, то мне первому и начинать. Я выбираю правду. Мари, спрашивайте. — Я слышала, что вы нравитесь одной фрейлине королевы, и видела, что вы с ней общались. Вы друзья или..? — Мари хихикнула, а Тео, всё ещё стоя у окна, закрыл лицо рукой, тяжело выдыхая. — Вот глупая... — Я всё слышу! — возмущённо обернулась она и швырнула в друга подушкой. — Прости. Итак? — Мы не друзья и не любовники. Можно сказать, что она разочаровалась во мне. Ошиблась. — Честно ответил Террант и одобрительно кивнул Мари. — Теперь вы спрашивайте у Теодора. Или же пусть совершает, что вам угодно. — Тедди, правда или действие? — Мари закинула голову назад и случайно упала на спину. Тео тут же подскочил к ней, поднимая. — Ударилась? — Нет, нормально. Ну так? Теодор вернулся на своё место и взял конфетку. — Действие. — Ладно! Ложись на спину. Теодор удивлённо поднял бровь, но послушно лёг. — И терпи! — Мари кинулась щекотать бедного виконта, и башня тут же наполнилась звонким смехом. — Эй! Х-хэй, ну хва... Ну хватит! — Тео героически терпел, не отталкивая подругу, но в конце концов дёрнул её на себя, крепко обнимая. — Всё. Тихо. Мари хихикнула и, немного полежав, села обратно. — Теперь Тедди спрашивает у вас, а затем вы у меня, — Мари крутила пальцами по воображаемому кругу, пытаясь понять очерёдность. — Правда или действие, мистер Хайтопп? — Тео опустил задравшуюся кофту и сел, смотря в зелёные глаза Шляпника. — Опасаясь, что вы захотите отыграться на мне, выберу снова правду! — засмеялся тот, но глаза его оставались серьёзнее слов. — Спрашивайте, я с радостью пооткровенничаю. Мари откинулась на подушки, рассматривая карту звёздного неба на потолке. Тео шумно сглотнул и опустил глаза, начиная нервно хрустеть запястьями. В голове витала целая куча вопросов, и парень не знал, какой из них задать. Забавно, но они до сих пор не поговорили о том поцелуе. Всех ли понравившихся девушек он сразу целует? Или и парней тоже? Или Тео хоть сколько-нибудь особенный? — Вы всегда используете только красную помаду? — Кстати да! Мне тоже интересно, — оживилась Мари. В бездонных серых глазах Плюмерио затаилась грусть. Но почему? — Она каждый раз получается немного разных оттенков. Я готовлю её сам, так выходит гораздо проще. Но этот цвет самый удачный, — Террант дотронулся кончиком пальца до своих губ и замер так. — Мне бы хотелось добиться его... ещё раз. Тео почувствовал, как сердце забилось быстрее, а дыхание перехватило. Он болезненно сморщился и сжал кулаки, зажмурившись, но боль отступила. — Правда? А как? — Мари подсела ближе. — Научите меня?***
Почти до самого утра троица болтала, смеялась и играла в разные игры. Когда сквозь тёмные шторы начал пробиваться рассвет, Мари потянулась и поднялась с пола. — Мне пора на кухню. Спасибо вам обоим за ночь! Увидимся на завтраке! — послав воздушный поцелуй, девушка ушла. Тео широко зевнул и расправил плечи. — Было весело. — Улыбнулся уголком губ. — До завтрака ещё два часа. Вы хотели бы остаться или вас проводить в ваши покои? Последние несколько часов Тео провёл на кровати и сейчас он снова лёг на подушку, прикрывая глаза. — Как представлю, что нужно идти по этой лестнице-е-е... — устало протянул Террант, пытаясь уложить себе под голову подушку и улечься на полу поудобнее. — Потом подниматься в другое крыло, там переодеваться и возвращаться к завтраку. На это уйдёт столько времени, а ведь можно подремать. — Последнюю фразу он буквально прозевал, но взгляд его оставался всё таким же живым, как и несколько часов назад, будто Шляпник и не устал вовсе. Тео похлопал по постели рядом с собой. — Идите сюда. Об этикете было давно позабыто, так почему гость должен лежать на полу, когда рядом есть свободное место? Это ведь не тот вечер, когда они смотрели на звезды, которые с кровати было попросту не видно. Ничего не сказав, Террант переместился на кровать, повалившись рядом. Его кудри рассыпались по покрывалу, а пышный галстук-бант смешно замялся и его ленты упали Шляпнику на нос. — Здесь у вас очень мило. Но я всё ещё не могу привыкнуть быть один в своих двух комнатах. Благо, моя подруга мышь Мальямкин скрашивает моё одиночество. В доме моей семьи всегда было так мало места и тишины. Все вечно плечом к плечу... Вы, наверное, не смогли бы так. — Вы всегда ошибочно полагаете, что знаете меня. — Тео тяжело вздохнул, открыл глаза и сел. Шляпник заметил, что несмотря на свет утра серые глаза виконта приобрели почти чёрный оттенок. — Такие, как вы, ничего не знают о таких, как я. Терранту показалось, что воздух вокруг наполнился электричеством. Не сводя с него глаз, Теодор опустился чуть ниже, опираясь на локоть, и поцеловал рыжеволосого безумца. Вторая его рука легла на грудь Хайтоппа, расстёгивая пуговицы камзола. Поцелуй тем временем становился всё глубже, даже не думая о возможном сопротивлении. Обхватив шею Тео, Террант потянул его на себя, заставляя всем весом повалиться сверху. Он не торопился, позволяя юноше брать над собой верх, словно боялся спугнуть его минутную смелость. Перебинтованные пальцы чутко ласкали волосы Теодора, приятно потягивая и сжимая. — Тебе не приходило в голову, что я, — тихо выдохнул Террант ему в губы, — лишь даю тебе шанс опровергнуть всю эту ложь? Ладонями он прикоснулся к щекам Тео и замер, всматриваясь в его широко распахнутые глаза, слушая сбившееся от страсти дыхание. Тео поднял бровь. — Так вы манипулируете мной? — Парень наконец расправился с пуговицами и заставил Шляпника сесть, снимая с него лишнее. — И вам не стыдно? — Ответа не последовало, заглушаемый тихим стоном виконта в поцелуй.***
— Тедди, можно тебя? Мистер Хайтопп, доброе утро. — Советник королевы нагнал шагавших по коридору в сторону обеденного зала и остановил сына за плечо. — Конечно, отец. Прошу извинить. Плюмерио-старший улыбнулся Шляпнику и увёл сына прочь, подальше от лишних свидетелей. Террант внимательно посмотрел вслед Теодору. Конечно, ему хотелось бы провести это утро вместе, однако настаивать он не посмел. На завтрак он явился один, одаривая всех присутствующих блаженной улыбкой. Тео пришёл уже под конец, очень мрачный. Впрочем, внешне ничего не изменилось, потому как это было привычное для него состояние. За завтраком всё было как обычно: Теодор с Террантом обменивались вежливыми фразами, изредка отвечая на вопросы других придворных. Позже в зал проскользнула Мари, появляясь за спиной друга. — Увидимся сегодня? В саду. — Конечно. — Доброе утро, мистер Хайтопп! Вы выглядите очень свежо после бессонной ночи! Всё та же всеми любимая Фрейлина теперь сидела с раскрытым от удивления ртом. Новый Шляпник успел околпачить обоих любимчиков королевы? — Благодарю вас, мисс! На протяжении всего завтрака Террант не сказал Теодору ничего серьёзного, предпочитая болтать с другими придворными. Приятная усталость подарила ему хороший аппетит, а чудесное утро — хорошее настроение. Террант добился своего, и теперь его переполняла такая радость, что молчаливость и серьёзный Теодора рядом ни капельки его не расстроили. Должно быть, он не хочет казаться беспечным, чтобы никто не подумал ничего лишнего. Лишь только в коридоре, по пути к себе, прежде чем разминуться с Тео, Террант тихо шепнул: — Всё в порядке? Или всё же сделал тебе больно? — Что? — Тео остановился и несколько раз моргнул, словно выходя из какого-то транса. — А... Нет, я в порядке, всё в порядке, спасибо... — Мотнул головой и поднял глаза. — Извините, я должен идти. Теодор легонько кивнул и, заложив руки за спину, скрылся меж пышных платьев и напудренных париков придворных. Террант не отправился следом, однако состояние Теодора его заметно встревожило. Он был уверен, чоо точно сделал что-то не так, оттолкнул его, не успев даже как следует приблизиться. За его спиной шептались две дамы — одна помладше, другая в летах. Вторая говорила что-то о разочарованиях, которые сулят любые неестественные связи. Первая же отвечала, что, возможно, Плюмерио-младший наконец обратит на неё внимание, раз уж с этим ненормальным мастеровым ничего не вышло. Видимо, сын советника (несмотря на его юный возраст) давно уже считался лакомой добычей для любой придворной дамы. Вздрогнув так, словно его окатили ледяной водой, Шляпник быстрым шагом направился в сторону своих комнат. Зайдя в спальню и скинув сюртук, он растянулся поперёк кровати и уткнулся лицом в одеяло, потревожив Мальямкин, дремавшую на подушке. — Поосторожнее можно? — недовольно проворчала мышь. — Прошу прощения, я так устал... — пробормотал Террант, улыбаясь. — Снова всю ночь сидел со своими шляпами? — сонно пропищала Мальямкин, которая за всю ночь так и не выглянула из спальни в мастерскую, и тут же снова задремала. — Да-да... Всю ночь, — мечтательно протянул Террант, вдруг вспоминая, что свой несчастный цилиндр он так и оставил в башне у Теодора. Что ж, вот и повод наведаться к нему сегодня.***
Пока Хайтопп отсыпался у себя после бессонной ночи, во дворце обменивались новыми сплетнями. Никто не видел ничего предосудительного в дружбе юного Плюмерио с кухонной девчонкой, ведь они выросли вместе. Однако, нелюдимый со всеми, Теодор вдруг за короткий срок сдружился с мастеровым, старше его и явно знающим толк во всяких странных увеселениях. Главной новостью стало то, что мадам Розенблюм, хранительница покоев Её Величества, помощница главной фрейлины, видела, как Хайтопп спускался из башни, в которой были расположены покои Плюмерио-младшего. Вот где провёл ночь этот рыжий бесстыжец! Шёл, думая, что его никто не видит, улыбался и неуклюже застёгивал пуговицы на сюртуке. Конечно, последние подробности были ложью, однако ничто уже не могло остановить этот ком сплетен, который катился по дворцу, обрастая новыми и новыми подробностями. К ужину все уже были убеждены, что злодей Шляпник, этот лис в овечьей шкуре, жестоко надругался над бедным Плюмерио, совратив его, да к тому же задумал шантажировать! И всё это - чтобы добиться позиции при дворе. — О чём это вы сплетничали сегодня в саду, Эвелинда? — спросила свою фрейлину Мирана, пока та расчёсывала её волосы перед зеркалом. — Уж не обо мне ли? — Ох, нет, Ваше Величество. Я лишь отчитывала тех юных леди, чтобы они не смели говорить глупости об уважаемом Плюмерио-младшем. Несносные девчонки, подхватывают всякие сплетни и передают их дальше, — с притворной строгостью в голосе ответила фрейлина. — Что же такого они сказали? — Мирана имела слабость к вещам такого рода и не смогла устоять. — Ничего стоящего вашего внимания, Ваше Величество. — И всё же. Расскажи мне, Эвелинда...***
— Тео, ты уверен? — Абсолютно. Так написано в Оракулуме. — А... — Мари совсем сникла после услышанного. Они и не подозревала, что её другу отведена страница в летописном календаре. — Не переживай. — Тебе легко говорить! Виконт тяжело и глубоко вздохнул, поднимая глаза в небо. Они сидели в саду и говорили с деревьями, которые в эту ночь были особенно печальны. Террант же, намереваясь навестить Плюмерио, вдруг вспомнил, что тот сегодня должен был видеться с Мари, а значит, он не у себя в башне. Закончив работу и убедившись, что Мальямкин спит, а потому не станет докучать ему лишними вопросами, Террант решил попытать удачу и найти Теодора после встречи с подругой. По его расчетам, они должны были расстаться через пару часов после ужина. Ведь какая необходимость сидеть допоздна, если утром можно встретиться снова? Тихим шагом пересекая широкую мраморную галерею, он попал в холл с колоннами, ведущий к северному входу в сад. Теодор точно был там, в его привычках погулять под звёздами перед сном. И Только Террант спустился по небольшой, но широкой лестнице, как... — Эй, ты, Шляпник! — окликнул его высокий мужской голос. Обернувшись, Террант увидел высокого, почти на голову выше его самого, придворного в серебряном камзоле, с короткими белыми волосами и горбатым носом. Лицо надменное, а глаза заискивающе блестят. С первого взгляда ясно: прелюбочестный врец! — Моё имя Террант Хайтопп. Позволите узнать ваше? — он отвесил вежливый полупоклон в надежде поскорее избавиться от его общества. — Несмотря на то, что Её Величество вам благоволит, не питайте иллюзий, что вам здесь рады. Я говорю вам это из самых дружеских побуждений, поверьте. Будьте начеку. Кстати, если вы искали Плюмерио, то он во-он в той беседке... — кивнул незнакомец куда-то в сторону и, так и не представившись, исчез за колонной, направляясь прочь. — Что за дела... — пробормотал себе под нос Террант, всё же слушаясь совета. Ему очень хотелось найти Тео и выяснить, что же у него случилось. Теодор ходил из стороны в сторону, останавливаясь в конце и словно репетируя приветствие. Сошёл с ума и видит воображаемого друга? — Мистер Хайтопп. — Увидев Шляпника краем глаза, Тео развернулся и кивнул в знак приветствия. — Что привело вас сюда в столь поздний час? — Вы, конечно же, — недоумённо выдал Террант, ошарашивая Теодора таким странным ответом. Он забыл, что здесь не принята такая откровенность. — Вы сам не свой целый день. И я... Что же я за... — он не подобрал нужного слова, чтобы назвать себя. — Если не побеспокоюсь о вас? — Забыв об этикете, Шляпник сел на мраморную скамью беседки в ожидании ответа. Тео остался стоять в противоположном углу, наблюдая за Террантом. — Я заверил вас, что я в полном порядке. Нет нужды искать меня поздней ночью. Террант удивлённо уставился на него, затем в его глазах загорелись огоньки гнева. Шляпник вскочил на ноги и в два шага оказался рядом. — Не знаю, как здесь у вас, среди притворщиков и грязнолыбных врецов, Теодор. Но там, откуда я, — он вцепился в пышный галстук Плюмерио, тяня юношу на себя, — принято, что в постель ложатся с теми, кого любят! А не расходятся после, как незнакомцы, чтобы после близости стать не ближе, а дальше! Или это ты наслушался мерзопакостных сплетен? Ты веришь им, не правда ли? Шляпник с яростью рычал бедному Теодору в лицо, но на последних словах в его голосе послышались... слёзы? Террант был в отчаянии. Внезапно его хватка разжалась, и Тео смог отшатнуться назад, едва не упав. Хайтопп же безвольно рухнул обратно на скамью, снова становясь похожим на марионетку. На лице юного виконта застыл ужас и непонимание. Вернее сказать, он знал, почему у Шляпника такая реакция. Но не мог рассказать ему причину своего поведения. Наконец отдышавшись, Тео поправил галстук и опустил голову. Волосы спали на лицо, закрывая его. — Я не подвластен слухам, мистер Хайтопп. И моё поведение сегодня никак не связано с произошедшим ночью. Прошу простить за то, что задел ваши чувства. — Очевидно, эти слова дались Плюмерио нелегко, потому как говорил он со сжатыми кулаками, а высокопарные слова были не более чем старанием соблюдать этикет. — Если ты понял, что ошибся и нам не стоит компроментировать тебя ещё сильнее, мог бы сказать мне это в лицо. — Террант уронил лицо себе на руки, а затем снова вскочил, отчаянно смотря в глаза Теодору. — Раз уж ты вчера стал мужчиной, веди себя подобно мужчине. Говори правду хотя бы тем, кому она нужна. Тео поднял глаза, оставаясь на месте. — Я уезжаю, Террант. На рассвете. Слова повисли в воздухе. Казалось, замер весь мир, даже деревья перестали шелестеть на ветру.