Французская лилия

Томас поджёг кончик сигареты, прикрыв его ладонью, и втянул дым в лёгкие. Иногда он по неизвестным причинам вспоминал те солдатские сигареты, которые им давали — горькие, тяжёлые, часто отсырелые, которые еле загорались с третьей попытки, но всё ещё оставались такими нужными и важными для поддержания работоспособности зависимых от никотина людей. Сейчас же он курил совершенно другие, с хорошей бумагой и дорогим табаком, но иногда, очень редко, ему приходилось вытаскивать их изо рта и смотреть, чтобы понять, что это не те же самые, которые он курил в окопах. Привкус, как очередная галлюцинация, становился таким похожим, что нужно было привести голову в порядок, прежде чем сделать ещё один тяг, иначе могло начать казаться, что он снова слышит стук лопат за стеной. — У этих французов ни капли манер, — раздражённо зашипел Артур, расхаживая взад-вперёд по складу, в котором была назначена встреча, и разглядывал в тусклом освещении свои часы. — Я слышал, их задержали на вокзале, — выдохнул дым совершенно спокойный Томас, но тоже достал часы. — Но ведь это им нужно, чтобы мы подписали бумаги. — Это нужно нам обоим, брат. Представители организации пришли только спустя ещё 20 минут. Шелби поняли это, когда на другом конце склада открылась тяжёлая дверь, и по помещению разнеслись мерные шаги мужских ботинок, разбавляясь цокотом каблуков. — С ними женщина? — шепнул Артур, на что Томми кивнул. — Директор по закупкам? — Просто директор, — ответил Том, доставая из внутреннего кармана пальто аккуратно свёрнутые документы. — Бизнес перешёл от мужа, и она крутит им, как хочет. — Потому что мертвецов вряд ли заботят счета и квитанции, верно, мистер Шелби? Томас, снова решивший перечитать всё, что прописал в договоре, резко вскинул голову. Очередная ли галлюцинация? Как лопаты, взрывы, кровь и солдатские сигареты? Или призраки, которые обычно приходят к Полли, но для разнообразия решившие явиться к нему? — Мистер Шелби, так мы можем осмотреть продукцию перед подписанием или нет? — как оказалось, в очередной раз спросил один из провожатых женщины, на которую он пялился, как полоумный уже две минуты. — Да, конечно, — едва слышно прошептал Томми, и Артур, видя, что с братом что-то не так, перехватил инициативу, подталкивая представителей к ящикам. Женщина мимолётно отмахнулась, когда её спутник хотел взять её под руку, и осталась стоять напротив Томаса. — Вольно, сержант, — она наконец усмехнулась. — Сержант-майор, — без напора поправил её Том, и Т/И со смешком выдохнула. О да, это точно была Т/И, он не мог обознаться, тем более что сейчас она тоже узнавала его, а значит мужчина ещё не до такой степени свихнулся. Но они молчали. Оба смотрели друг на друга и молчали, не зная, что сказать. Т/И первая отвела взгляд вниз и в сторону, задумчиво качая головой, затем вынула из своего пальто серебристый потёртый портсигар, закурила, не произнося ни слова, и улыбнулась, когда краем глаза заметила, что Томми нахмурился, пытаясь издалека рассмотреть, что у неё в руках. Разве это не… — Твой, — женщина махнула портсигаром перед собой. — Ты забыл его в кителе. Он, кстати, тоже всё ещё у меня. — А твой платок — у меня, — ответил Томас, наконец выйдя из оцепенения и сделав несколько шагов вперёд. Теперь Т/И была почти на расстоянии вытянутой руки, стоит только потянуться. — Не представляешь, как сильно мне влетело от матери за то, что я отдала его тебе, — француженка чуть слышно, но как-то грустно рассмеялась. — Зато все девочки обзавидовались. Я ведь говорила, что ты специально оставил китель мне. — Считай, что так и было. Т/И подняла глаза, глядя на Томаса снизу вверх, хоть каблучки и прибавляли ей пару сантиметров роста. На секунду мужчине показалось, что он всё же обознался: теперь в глазах Т/И читалось совершенно не то, что он видел почти десять лет назад. Теперь там плескалась сила, уверенность, сдержанность, но вместе с тем несвойственная ей ранее страсть и раскрепощённость. Во время войны он встретил девочку, что влюбилась в солдата и была готова на любые авантюры ради него, а сейчас она сама — сплошная авантюра. — Ты не вернулся. — Я рад, что ты вышла замуж и не стала… — Три года назад, — перебила Т/И, с прищуром склоняя голову набок. — Вышла замуж всего три грёбаных года назад, Томми. Что-то под кожей укололо Томаса в грудь. Всего три года. Он ещё мог приехать к ней до встречи с Грейс и после того, как она предала его, до того, как вернулась и после того, как умерла. Он мог приехать. — Знаешь, я сейчас стою и не могу решить, какой из двух вариантов станет более разрушительным, — внезапно произнесла Т/И, нахмурившись глядя в его голубые глаза. — Каких вариантов? — Врезать тебе по лицу, как ты тогда учил меня делать, если солдаты начнут приставать, или броситься на шею и целовать, пока воздух не кончится. Томми усмехнулся, прикрыв глаза и качая головой. — Поверь, оба варианта очень разрушительны. Особенно второй. На моей памяти он никогда ничем хорошим не заканчивался. Т/И хотела сказать что-то, но из-за ящиков раздались голоса приближающихся провожатых, с которыми она пришла на эту сделку. — Миссис Т/Ф, мы всё осмотрели, товар великолепный. Ещё до того, как мужчины приблизились, Томас отступил на то же место, где стоял до этого, чтобы никто не увидел, как опасно сократилось между деловыми партнёрами расстояние. Так и оставшись стоять напротив, пока Артур помогал французам разобраться, где ставить их подпись и что-то рассказывал о делах, Томми продолжал сравнивать ту девушку, которую оставил, и ту женщину, которую встретил спустя столько лет. Во-первых, с усмешкой подметил он, Т/И научилась курить, не выглядя при этом, как вскипевший чайник. Во-вторых, Шелби даже не обратил внимание, что говорил не с носителем английского, настолько теперь её речь была отточенной. Женщина что-то говорила другим представителям по-французски, уже через секунду начиная говорить с Артуром по-английский так, словно знает этот язык всю жизнь. А затем они подписали документы, пожали друг другу руки и закончили встречу, как ни в чём не бывало. — Partez, je veux marcher*, — отмахнулась Т/И, когда её спутники уже завели двигатель, чтобы как можно скорее вернуться в отель. Те переглянулись, сказали, что это не лучший район, чтобы леди гуляла тут одна, но француженка махнула рукой. И всё-таки, она была уверена, что будет не одна. — Так как там мой китель, миссис Т/Ф? — раздалось за спиной, когда женщина отошла от склада на добрых двадцать ярдов. — Висит в особняке. Пришлось сказать мужу, что он принадлежал моему кузену. — Ну да, если бы ты сказала, что у тебя его забыл британский цыган во время демобилизации, он вряд ли понял бы твой порыв забрать его с собой в новый дом, — одобрительно кивнул Томас, подойдя ближе и жестом предложив даме взять его под руку. Дальше по улице они двинулись вместе.