***
Ребята врываются в дом Чонина, разбудив в пять часов утра громким звонком. Недовольный, злой Чонин встаёт с кровати, направляется к двери и уже представляет, как наорет на тех, кто посмел прийти к нему в такую рань. Но весь пыл испаряется, как только видит сонные, помятые лица его друзей. — Какого чёрта? — вырывается у него. — Извини, что в такую рань, но мы тебе всё объясним, — лениво отвечает Хан. Чонин улавливает в его голосе нотки грусти, которые раньше не слышал (а это уже плохой знак). Он немного стоит в ступоре, оглядывает их, замечая тени тревожности на лице, и кивает головой, чтобы они вошли. — Что случилось? — сразу спрашивает он, как только они вошли. Недосып уходит на второй план. Чонин чувствует запах страха, и ему хочется не мучится, а узнать страшную новость прямо сейчас. — Ты не поверишь, — начинает Феликс, — но мы все разом расстались со своими парнями, — Чонин охуевает, открыв рот. — На время. — Что, простите?.. Боже. — Чонин бьёт себя по лбу. — Зачем? Вам что, скучно живётся?.. О боже! — Ну, — Хёнджин любопытно рассматривает статуэтку в гостиной, — можно и так сказать. — А ко мне зачем пришли? — Жить у тебя, — просто и легко говорит Хан, будто это будничная задача. Джисон замечает удивлённое до невозможности лицо младшего и поспешно добавляет: — На время. — Просто прекрасно, — фыркает он. — Восторг. Офигенный план. Просто во. Чонин дружит с ними вот уже семь лет, и, казалось, его уже не должны удивлять вот такие приятные сюрпризы друзей, но нет. Тот вечер в клубе, когда Феликс случайно шлёпнул по заднице не Хвана, а левого чувака — который, как выяснилось позже, оказался членом «Якудза», — оказался не пределом. Чонин до сих пор с ужасом вспоминает, как они все удирали с горящими от страха глазами от вооруженной и озлобленной группировки по всему городу. Еле-еле оторвались. Остались живыми, слава богу. — Фел, засунь свои руки в жопу, — сказал тогда Хан, переводя дыхания. Но сейчас Чонин, сидя на диване со взглядом «господи, помоги мне», чувствует, что эта заварушка окажется намного масштабнее. — И что я скажу Чану? Мои друзья-придурки решили расстаться с парнями и… — На время, — поправляет Феликс. — Хорошо! Расстаются на время, просто так врываются в мой дом и говорят, что жить будут у нас! Так что ли? — На грани сарказма и истерики говорит Чонин. — А разве у Чана сейчас не командировка? — уточняет Хван, всё еще с восторгом осматривая шикарный коттедж. — Блин, малявка, где же ты такого папеньку нашёл? — Заткнись, сосна высокая, — огрызается младший. — Чан в Китае до конца лета… Стоп! Вы что, ко мне на месяц? — со страхом за собственный дом спрашивает Чонин. Если эти неугомонные останутся, то Чан рискует приехать и не увидеть дома вообще. — Нет, на недельку, — усаживается Фел на удобный диван. Чонин облегченно вздыхает. — А даже если на месяц, ты что, нас не любишь? — обиженно-драматично спрашивает Хван. — Я жить хочу, — отвечает младший. Хван закатывает глаза. — Да ты не переживай! Всё будет нормально, — говорит он и тут же разбивает статуэтку. — Упс? — Пиздец, — сокрушённо произносит Чонин.***
Трое парней собрались в квартире Минхо, который отходит от недавней истерики. — Не реви, — говорит Чанбин, хотя самому хочется, потому что сам не знает, как найти выход из этой ситуации под кодовом названием «жопа». — Я не реву, — отвечает Минхо, вытирая всё ещё влажные глаза. — Не реви, кому говорю, — немного злится старший. — Только ты плачешь. — Ну и не реви. — Вы что, цитируете Карлсона? — удивлённо говорит Сынмин. Чанбин кидает на него грозный взгляд. Сынмин поднимает руки вверх. У него такое часто: шутить даже в самой трудной ситуации. То ли характер неизменный, то ли так скрывается, не показывая свои настоящие чувства. Беспокойство, паника, тупик. — Что будем делать? — тихо спрашивает Минхо, бессмысленно глядя в пол. — Как мы их найдём? — Есть только один способ, — мрачно говорит Чанбин, выдыхая табачный дым. Идея пришла только что. — Какой? — Незаконный. Минхо и Сынмин подняли на него непонимающий взгляд, мол, «ты шутишь?». — А у нас есть варианты? — Резонно, — соглашается Сынмин. — Частные сыщики не помогут, так как их действия подчиняются закону. — Вот именно, — говорит Чанбин, туша сигарету в пепельнице. — У меня есть связи с Якудзой. — Связи с кем? — хором говорят Минхо и Сынмин.