Красавица и Чудовище

             В номере зазвонил телефон. Акечи, поморщившись, медленно раскрыл глаза. Даже сквозь закрытые шторы было видно, что на улице ещё темно. Парень пошарил рукой по тумбочке и нашёл телефон. Сонно уставился на него.       Звонок шёл через мессенджер HAY* по вай-фаю. Иероглифы…       Ублюдок. Я проверил по приложению с поясами, сколько у них там в Токио — полночь, на Гавайях пять утра, соответственно. Если я что-то понимаю — мне придётся отчитываться. Собственно, так и вышло.       — Да? — хрипло произнёс Акечи, приняв вызов.       На экране появилось изображение лысого мужчины в очках, сложившего руки в замок. В углу экрана парень мог увидеть своё же собственное заспанное лицо.       — Разбудил, Акечи-кун?       Мантра «Сдохни, сдохни, сдохни тварь!», как ни странно, помогла привести организм в состояние боеготовности — сон как рукой сняло.       Акечи улыбнулся.       — Да нет, Шидо-сан, что вы. Это же такие мелочи, — парень махнул рукой.       Мужчиной в экране хмыкнул. Затем тоже расплылся в самодовольной улыбке.       — Как цель?       Рожа ублюдка подозрительно светилась счастьем — так и хотелось ему зарядить в неё чем-нибудь. Но наглеть не стоило — да, сейчас я был далеко, в том числе от вездесущей лапы ублюдка, только всё это было временно. Стоит мне вернуться — он припомнит мне всё. Так что, да, фюрер, я всё понимаю, зиг хайль и все дела.       — Что вас конкретно интересует, Шидо-сан?       Губы мужчины разошлись шире.       — А ты не догадываешься, Акечи-кун? — затем его лицо стало серьёзным. — Окумура Хару скомпрометирована?       Дешёвый трюк, ублюдок. Начать как будто бы шутя, а потом перевести всё на серьёзные рельсы. Я слишком хорошо знаю, как ты думаешь, чтобы на такое попадаться.       Акечи тоже перестал улыбаться. Прикрыл глаза.       — Я работаю, Шидо-сан. Вчера удалось стать к цели ещё ближе.       Шидо прищурил глаза.       — Какие у тебя есть доказательства, Акечи-кун?       — Если позволите, Шидо-сан, — произнёс Акечи, поднося пальцы к экрану.       Парень быстро создал диалог с Шидо в мессенджере и перекинул ему фотографию — то самое селфи. На протяжение всего действа мужчина молча постукивал пальцами по столу. Наконец, фотография дошла.       Некоторое время царило молчание, пока Шидо изучал фото.       — Что ж, вижу, времени ты зря не теряешь. Я бы предпочёл фотографии с обнажённой натурой, но так и неплохо.       О, я с удовольствием прислал бы тебе пару фотографий с намёком, да вот беда — не могу.       Акечи показательно вздохнул.       — Шидо-сан, она девушка, которая едва-едва начала мне доверять. И вы ожидаете, будет так просто добиться того, что вы хотите?       Повисло молчание, пока мужчина обдумывал слова.       — С одной стороны, Акечи-кун, ты многого достиг, я не буду этого отрицать. С другой, — Шидо хлопнул пальцами по столу. — Этого недостаточно. Мне нужны железные доказательства и аргументы. И полностью разорванная помолвка.       Акечи прищурил глаза.       — А разве мои действия не отпугнули Ооки?       Шидо рассмеялся.       — Да, ты неплохо им прищемил хвост. Они буквально на следующий день пришли ко мне с предложением отправить тебя на экскурсию в Долину Смерти. Понимаешь, да? — Мужчина усмехнулся и поставил кулак под щёку.       Ещё один безвкусный эвфемизм. Меня пытались заказать у фюрера — ну, как я и думал, собственно.       — И они были очень убедительны, Акечи-кун. Если бы я так просто отказался, они бы что-то заподозрили. Но я хочу видеть результат, — Мужчина изменил наклон головы, заставив отразиться экран в очках. — А ты мне очень много пообещал, Акечи-кун.       Внутренне я закатил глаза. Это была ещё одна дешёвая манипуляция — типа, «смотри, как я ради тебя стараюсь, работай больше, раб». Ублюдок насквозь состоял из таких дешёвых или не очень трюков.       Другое дело, они были очень эффективны, особенно с его властью.       — Шидо-сан, я не отхожу от объекта и работаю в плотном контакте с ним.       Мужчина дерзко ухмыльнулся.       — Видимо, недостаточно плотном, Акечи-кун. Я вижу недостаточную степень проникновения.       У меня дёрнулся глаз. Легко тебе говорить, да, пенетратор хренов?       — Шидо-сан, вы уверены, что это так необходимо? — Акечи положил руку на лицо. — Я понимаю ваше нетерпение и кажущуюся эффективность предложенной вами меры, но, видите ли, — он убрал руку, — мне кажется, это может только всё испортить. Мы же с вами, — принц-детектив рассмеялся, — не в средние века живём с целибатом до брака?       Шидо чуть подался вперёд.       — Акечи-кун, можешь считать это моим капризом, но поверь моему опыту, — мужчина наклонился к камере. — Все они строят из себя невесть что, пока их хорошенько не взгреешь. А как только их объездишь, — он покачал головой. — Сразу становятся покладистыми кобылами.       …у меня внутри всё похолодело. Я знаю, знаю его отношение к женщинам — я это видел и не раз. И мне бы стоило относиться к этому попроще… но я не могу. Если и есть у меня какое-то правило, которого я строго придерживаюсь — я не насилую. Иронично, но вырезать сердце, достать кишки, прижечь язык, вырвать ногти и облить кислотой мне было проще чем… чем метод ублюдка.       Это было то, что можно было назвать моим кредо — я буду использовать все уловки и трюки ублюдка, чтобы однажды отмстить ему. Кроме этого. У меня, всё-таки, есть моя гордость и честь. Честь честного убийцы, не насильника.       Акечи поджал губы.       — Это ценное мнение, Шидо-сан. Я посмотрю, как я могу исполнить ваше пожелание.       Шидо глухо рассмеялся.       — Известно как, Акечи-кун. Природа снабдила тебя всем необходимым. Ты только ей не мешай.       — Я разберусь с этим, Шидо-сан, — покивал Акечи. — А что касательно фантомных воров?       Я поспешил перевести тему — а то с ублюдка могло статься начать давать советы, как это лучше сделать. Он же считал себя таким великом ёбарем, наш фюрер. Злые языки говорили, это всё от того, что длиной фюрера-младшего обделили. Другие говорили, что он только и умеет, что забивать гвозди и работать бурмашиной — никакой тонкой техникой там и не пахло.       М-м. Я, конечно, не люблю вспоминать ту женщину, но мне кажется, она что-то должна была об этом знать.       Шидо фыркнул, посмотрел куда-то вбок, а затем подвинул к себе бумаги. Изучил их.       — Я думаю, ты мог бы и сам убедиться. Мои люди обрабатывают их сайт и подтасовывают результаты голосования. Защита там — дрянь.       Акечи улыбнулся.       — О, превосходно.       Шидо сцепил пальцы в замок и поднял подбородок.       — А ты что со своей стороны можешь мне сказать, Акечи-кун? Что с этими… — тот поморщился. — Грызунами?       Забавный сдвиг в мозгу ублюдка, который даже нашёл своё отражение в метаверсе — тот себя считал чуть ли не потомком первого императора с кровью богов в жилах и все, кто ему не подчинялись, автоматически превращались в кучку грызунов. А учитывая выверты того мира — буквально.       Пару раз и я так оказался, теперь вот стал осторожнее. Быть маленькой серой мышкой мне не понравилось.       — Грызуны уже почти заглотили сыр, Шидо-сан. Можете быть уверены, — Акечи зловеще улыбнулся. — Мышеловка захлопнется вместе с ними.       Шидо широко улыбнулся и рассмеялся.       — Тогда, Акечи-кун, ты знаешь, что мне от тебя нужно. Работай.       Акечи улыбнулся в ответ и приложил руку к голове, отдавая честь.       — Разумеется, Шидо-сама.       Вызов прервался и экран погас. Лицо Акечи мгновенно скривилось, точно бы он смотрел на таракана.       — Чтоб ты сдох, ублюдок.       Да, прошлый я, соглашусь с тобой.       Парень плюхнулся головой на подушку, накрылся одеялом. Сомкнул веки и попытался расслабиться. Поёрзал на кровати. Потом ещё. И ещё разок. Распахнул глаза и просто уставился на потолок.       А спонсор моей ранней побудки — ублюдок. Чтоб ты сдох, тварь. По итогу мне пришлось ещё несколько часов валяться в номере, смотря в потолок — отвратительное состояние. Вроде и уснуть не можешь, а вроде и хочется поспать. Можно было бы почитать про Фантину и её приключения с папиком, но было тошно. По итогу лежал на кровати и прикидывал свой план на день.       Вообще, откуда у меня была такая уверенность, что воры примут приглашение фюрера в дворец негодяя? А я слышал краем уха их разговорчики про «Какого-то Окумуру» — говорила горилла, разумеется. Мартышки пока раздумывали, воровать им сердце или нет, но учитывая, какой хайп был сейчас на сайте — они не могли отказаться. И я это хорошо знал. Иронично, но наблюдая за ними тайно в метаверсе, я слишком хорошо понял их натуру.       Например, та же горилла — мальчик с комплексом героя, которому хочется денег, славы, и вообще всего и побольше. И теперь, когда о мартышках говорили все, кому не лень, его эго надулось точно воздушный шарик — поэтому он так болезненно и реагировал на мои выпады в их адрес.       Гайдзинка Такамаки — её вели в бой ярость и обида, которые причинил ей Камошида. И теперь она просто не могла остановиться и пройти мимо тех, кому требовалась помощь — втянулась в процесс, можно сказать. Да и воры были почти что её семья, опять же. Однако, как я заметил, были у неё какие-то сомнения, и, возможно, она даже думала оставить воров. Месть штука такая — требует топлива.       Сестрица Сае — она была кровно заинтересована в успехе воров, это помимо того, что она спала с залётным — я их пару раз видел в лав-отеле. Так что, она будет с ворами до последнего стука сердца. Однако — что правда — она же была эдаким моральным компасом мартышек и строгим заместителем главы. Её чувство справедливости и ответственность просто не позволили бы ей действовать иначе. Так что, она в основном держала гориллу в узде или работала как цемент, скрепляющий интересы группы.       Сам залётный… я не уверен, что двигало им. Возможно, он тоже был вором просто потому, что это было то, что у него получалось лучше всего. Он очень средне учился, был так себе по жизни, но с появлением метаверса смог стать супергероем. Чуть ли не кумиром толпы — если бы та знала о его существовании, разумеется. Воры официально себя публике не являли, хотя такие мысли у некоторых из них бродили.       Были ещё те, кто на Гавайях не оказался по тем или иным причинам. Включая хакера Алибабу, также известную как Сакура Футаба, кота-талисмана Моргану (пушистая тварь меня пару раз чуть не спалила по запаху, пока следил за ними!), а также ученика Мадараме по имени Китагава Юсуке.       Но Футаба была недавним прибавлением и себя не успела сильно проявить, Юсуке был слишком на своей волне, что по итогу оставляло все решения в команде за ядром из сестрицы Сае, гориллы, гайдзинки и кота — да, этот кот у них там многое решал, внезапно.       Залётный, как правило, просто соглашался с общим решением или, если все зашли в тупик, говорил веское слово — он вообще не очень по словам был. Рукастый, головастый, понимающий — но вот со словами он вообще не мастер. Впрочем, для склеивания всего женского ему хватало.       Так вот. Горилла хотела хайпа, кот хотел воровства сердец, гайдзинка грустила и думала, а сестрица Сае пыталась найти компромисс между желаниями группы. Залётный, я так подозреваю, мягко самоустранился от управления и оставил все головняки на свою подружку, пока сам мог себе позволить развлекаться и вести неплохую школьную жизнь.       И да: многое из этого — всего лишь мои предположения, поскольку следить за мартышками двадцать четыре на семь я не мог. Но я был уверен в одном: в их группе назревал конфликт интересов. Успехи вскружили голову одной половине, заставили задуматься другую, пока третьи просто ждали.       Где-то в восемь утра мне написала неугомонная и пригласила на пляж. Я подумал и согласился. Своего рода, кстати, это были последствия новой вехи наших отношений. Мы спокойно созванивались, списывались. Неугомонная не очень любила разговоры на расстоянии, поэтому больше необходимого не болтала — золото, а не девушка.       Спина по-прежнему чесалась, а след от укуса неугомонной превратился в аккуратный синяк-засос на подбородке — пришлось доставать мазь, благо с той пощёчины животного я её припас. Хорошо, хоть сегодня ночью догадался обработать. Можно будет придумать какую-нибудь тупую историю про падение, если воришки заинтересуются.       А вот спина беспокоила больше — она вчера облезла. Мне кажется, это был прямой намёк, что загар — прямо не моё. Так что, будем больше сидеть в теньке и носить футболку — крем от солнца меня не спас вчера.       Итак, мы пришли, отвоевали зонтик и шезлонги, а затем пошли купаться — неугомонная, разумеется, надела круг и жилет и оставила своё парео (на этот раз другого цвета, синего) на берегу. У неё что — пунктик свои ноги прятать, я не понимаю?       — Хару-сан, вы опять?       Акечи, устало вздохнув, стучал мыском по песку, стоя у воды. Хару, будучи там же, гипнотизировала волны взглядом.       Небо было синим и ясным. Золотой круг солнца, искрясь, поднимался в небо. Лазурная чистая вода, белый песок… и где-то вдалеке виднелись чёрные тяжёлые тучи. Они ещё не успели долететь досюда, но глядя на них, видя далёкие вспышки молний…       Прогноз погоды, кстати, обещал ливень во второй половине дня. По местным новостям также прошло что-то о налетевшем на Калифорнию шторме. С этим потом будет связано одно любопытное обстоятельство, но об этом позже.       — Да, Акечи-сан, сейчас, сейчас.       Только вот когда набежала очередная волна, девушка вздрогнула и сделала на автомате шаг назад.       Мне это надоело.       Акечи вздохнул, подошёл к девушке и взял её за руку.       — Идите за мной.       Он потащил её за собой. На этот раз удалось достичь кромки воды — но едва ноги коснулись океана, нервы, видимо сдали — Хару сделала шаг назад и упёрлась в песок, ни в какую не желая идти дальше.       У Акечи дёрнулась бровь.       — Хару-сан, — недовольно произнёс он.       Девушка, бледная и дрожащая, дёргано покивала.       — Да, Акечи-сан, сейчас. Сейчас, сейчас… Я соберусь, соберусь…       Дубль два.       Акечи напряг ноги, руки, а затем резко дёрнул девушку на себя и скользнул в сторону. С диким воплем Хару пронеслась мимо него и приземлилась прямо в океан. Принц-детектив показательно отряхнул руки.       — Хару-сан, вы вынуждаете меня на крайние меры.       Тем временем девушка перестала барахтаться и подняла голову. Сплюнула воду. В её взгляде было недовольство.       — Я бы сама справилась, Акечи-сан.       — Что-то мне в это слабо верится.       Акечи зашёл по пояс в воду, а затем поплыл кролем.       Я не фанат купания и воды — но мне нравиться плавать. Есть в этом что-то расслабляющее. Когда у меня есть возможность, я даже хожу в бассейн. Дороговато выходит, но впечатлений потом хватает надолго.       Неугомонная кстати, завистливо косилась в мою сторону, наблюдая за тем, как я там развлекаюсь. Я решил перед ней выпендриться и поплыл баттерфляем.       Акечи, ныряя и выныривая из-под воды, умудрялся между нырками делать вдохи и выдохи в воду — издали он чем-то походил на дельфина. Хару, смотревшая за этим, просто раскрыла рот и так и сидела на круге, пока парень рассекал по волнам.       Баттерфляй требует много усилий и идеальной координации — в отличие от кроля, которым можно плавать довольно лениво. И нет, я не спортсмен, но как-то специально потратил время и деньги, чтобы выучиться. Оказалось, что после того как привыкнешь выдыхать носом в воду, наработать всё остальное — дело техники.       Акечи, выдохшись, напоследок нырнул под воду, а вынырнул уже на спине и затем расслабился на воде в позе морской звезды. Он даже не пытался грести — просто дышал, на каждом выдохе погружаясь, а на каждом вдохе — всплывая.       Есть один любопытный трюк, связанный с физикой. Лёгкие взрослого человека в среднем могут вместить достаточно воздуха, чтобы поддерживать тело на плаву. И если откровенно не заснуть и следить за дыханием, то можно так поваляться на воде и без всякого круга — знающему человеку утонуть на спокойной воде тяжело, на самом деле. Главное — следить за волнами, а то так можно наглотаться.       Волны постепенно сносили Акечи к берегу. Хару смотрела на происходящее с каким-то священным ужасом и восхищением.       — Акечи-сан, — с придыханием произнесла она, когда парень оказался рядом. — Вы, — она поднесла руку к груди, — восхитительны.       Акечи прикрыл глаза и самодовольно усмехнулся.       — Ничего особенного, Хару-сан.       Дешёвый выпендрёж, но мне приятно.       Принц-детектив выпрямился и встал ногами на дно. Отряхнулся и посмотрел на девушку, всё ещё болтавшуюся у берега. Она в ответ приподняла голову, и её брови пошли вверх. На её лице читалось любопытство.       — Может я вас поучу тогда плавать, Хару-сан?       Девушка побелела. Нервно рассмеялась.       — А может не надо, Акечи-сан? — в её голосе звучала искренняя мольба.       Акечи улыбнулся и покачал головой.       — Разумеется надо, надо! — он сделал к девушке шаг. — Давайте, снимайте круг, жилет, сейчас будем учиться!       С видом преступника, осуждённого на казнь, Хару медленно выбралась из воды, дрожащими руками сняла с себя круг и расстегнула жилет. Принц-детектив тоже выбрался из воды и теперь стоял рядом, постукивая мыском.       Наконец, она закончила. Обернулась на парня и обняла себя за плечи. Сглотнула       Она была всё в том же морковно-оранжевом закрытом купальнике. Её влажные волосы струились по телу рыжими комьями, где-то даже виднелся песок.       — Хару-сан, ну ладно вам так бояться, мы далеко заходить не будем, — поднял руки парень, пытаясь немного ободрить её. — Чего вы так боитесь? Это же всего лишь вода, — лицо Хару приобрело нежно-молочный оттенок. — Жидкость. Вы её пьёте каждый день. Что в этом такого?       Девушка икнула.       — Акечи-сан, не надо, прошу, меня сейчас вырвет.       Нет, ну серьёзно?       Принц-детектив положил руку на лицо.       — Молчу, молчу. Идём учиться плавать?       Хару дёрганно кивнула. И так и осталась стоять на месте. Акечи закатил глаза, затем подошёл к ней и начал неторопливо толкать в океан.       Последующие полчаса иными словами чем «Страх и ненависть в Лас Вегасе» я охарактеризовать не могу. И да, я знаю, что фильм вообще о другом, довелось посмотреть.       Серьёзно, у неугомонной на пустом месте начиналась натуральная паническая атака — она задыхалась, а мне приходилось вытаскивать её наружу и приводить в чувство ударами по щекам. Хорошо, хоть до искусственного дыхания не дошло — с неё могло бы статься.       Я очень быстро сообразил, что плавать, по сути, она умеет и может — хотя бы по-собачьи, самое простое. Но камень преткновения был в мозгу — у неё точно бы на уровне инстинктов было отпечатано, что вода — зло. А большая вода — большое зло.       Как это сочеталось с любовью к купаниям, которую она также завидно демонстрировала, я решительно не понимаю. Это примерно из разряда любить путешествовать самолётом и бояться самих самолётов и высоты — оксюморон!       Акечи плюхнулся на шезлонг и устало выдохнул, уставившись на небо. Погода медленно, но верно портилась — туча приближалась и приближалась, ветер становился сильнее, холодало. Принц-детектив надел пару солнечных очков и натянул жёлтую футболку.       Хару, держа в руках круг и плавательный жилет, в нерешительности встала рядом, переминаясь с ноги на ногу.       — Акечи-сан…       — Я умываю руки, — Акечи достал телефон и быстро отщёлкал в нём Отверженных.       Да, я по своей воле вернулся туда, внезапно.       Парень показательно игнорировал девушку, пялясь в экран.       Хару поджала губы.       — Простите, Акечи-сан. Я понимаю, что вы старались ради меня.       Я внутренне рассмеялся. Много о себе думаешь, неугомонная. Я так стараюсь потому, что от моего успеха зависит моя жизнь. Вслух я сказал другое, разумеется.       — Честно, — Акечи приспустил очки. — Плавать вы умеете. Немного потренироваться и вы перестанете тонуть на ровном месте.       Девушка моргнула.       — Р-разве? — она выглядела удивлённой.       Парень лениво кивнул.       — Да, да. Ваша проблема, — он ткнул себе в висок, — здесь, — на сердце, — и здесь. Плавать вы можете. Но почему вы так боитесь воды — я решительно не понимаю.       Хару сжала пальцы на круге и жилете.       —…я плохо помню.       М-м?       Акечи погасил экран телефона и поднял взгляд. Девушка, заметив внимание, отвела свой в сторону.       —…папа говорил, мне тогда было года три, — из её губ донеслось неразборчивое бормотание. — Мы с ним были на Окинаве.       Акечи нахмурился.       — Вы чуть не утонули?       Девушка сглотнула и кивнула.       — Да я почти утонула. Папа говорит, у меня еле-еле откачали воду из лёгких.       Во всяком случае, теперь кусочек пазла встал на место — неугомонная чуть не сдохла. Нет, я предполагал, но получить подтверждение всё же приятно.       Я поднял взгляд и снова изучающе пробежался по моей подопечной.       Хару своим телом загораживала солнечный свет, из-за чего на её лице была тень. В ореоле из золота бледноватая Хару, её силуэт, чем-то напоминала ёкая — если бы те, конечно, ходили при свете дня. Чуть синеватая, и так с белой кожей, рыжими волосами. И она была грустная: этот взгляд, смотрящий в сторону, это голова, повёрнутая наполовину в профиль, её голос…       Хару обладала каким-то таким свойством выглядеть драматично. Самая обычная грустная история в её исполнении приобретала оттенок высокой трагедии. И она это делала даже неосознанно — у неё просто так получалось, само по себе. Я бы назвал её королевой драмы, но это неправильно. Хару не устраивала драмы — драма незримо обволакивала существование Хару.       — Я почти ничего не помню об этом случае. Но иногда мне снятся кошмары.       Акечи уселся прямо, с интересом слушая историю.       — В них я оказываюсь глубоко-глубоко под водой. Вокруг меня всё синее. Синее. Почти чёрное. И я медленно погружаюсь всё глубже и глубже, — на этом моменте Хару вздрогнула. Её голос стал ещё тише. — Я пытаюсь дышать, пытаюсь открывать и закрывать рот, но вокруг только вода и темнота.       Я внутренне присвистнул. Да у нас тут пост-травматический синдром чистой воды! Ха, иронично, но он связан именно с водой.       — Вы меня понимаете, Акечи-сан?       Она повернула Акечи голову и посмотрела тому прямо в глаза. Парень прикрыл глаза.       — Понимаю.       Не могу сказать, что до конца понимаю такой дикий страх перед водной стихией, но, во всяком случае, принять как данность, что в основе лежит какой-то жуткий психологический опыт — вполне. У меня своих хватает. Например, Бьенвеню и Вальжан. И это ведь ещё не конец, да?       — Акечи-сан, Окумура-сан, доброе утро.       Хару и Акечи одновременно вздрогнули и обернулись на источник голоса. Им оказалась Нииджима Макото. Девушка, сложив руки вместе внизу, почтительно поклонилась.       Чёрт, у меня чуть сердце не выскочило. Позор! Не заметить приближение сестрицы Сае!       — Доброе утро, Нииджима-сан, — лениво кивнул Акечи, поправляя очки.       Хару сделала ответный поклон.       — И вам доброго утра, Нииджима-сан. У вас всё хорошо?       Воровка моргнула. Я, собственно, тоже. Неугомонная, это ты сейчас чего делаешь?       — А… простите? — наконец произнесла Макото.       Хару сцепила пальцы в замок.       — Мне показалось, что вы и ваши друзья вчера очень расстроились. Ну, после того, как Акечи-сан… не очень хорошо отозвался о фантомных ворах.       Знала бы ты, неугомонная, что я не просто «не очень хорошо отозвался» — я, можно сказать, плюнул всей их колде в лицо! Напрямую!       На лице Макото возникло понимание. Она улыбнулась и кивнула.       — Не переживайте, Окумура-сан, всё хорошо, — и в этот же момент она покосилась на Акечи.       В глазах сестрицы Сае я отчётливо увидел угрозу. Похоже, мой счёт к ней подрос на ещё пару позиций.       — Мне правда интересно, — Акечи поставил кулак под щёку. — Почему для вас это такая чувствительная тема. Фантомные воры долгое время были простой байкой из сети с небольшим мусорным фан-сайтом.       Сестрица Сае дёрнулась. Я догадываюсь, каких усилий ей стоило удержать лицо.       Хару повернула голову на Акечи и подняла бровь. Затем покосилась на Макото. Та натянуто улыбнулась.       — Ну, видите ли, Акечи-сан, воры очень помогли некоторым из моих друзей. И… — она сжала кулаки до хруста. — И они их очень сильно поддерживают.       Неугомонная, услышав часть про «помогли», очень заинтересовалась.       — То есть они на самом деле могут помочь тебе?       Макото медленно кивнула.       — Да-а, — протянула она. — Эти воры хорошие ребята, как мне кажется.       Макото говорила с таким сомнением и неуверенностью, что будь она промоутером воров — я бы решил, что мартышки решили сэкономить на рекламе.       Я хихикал в своих мыслях. Макото, при всех её достоинствах, была и оставалась довольно стеснительной девушкой. Очень скромной. И когда её чуть ли не прямым текстом спросили, а так ли воры круты, как о них говорят, она, разумеется, смутилась — в Японии, напоминаю, не принято хвалить самого себя. Не приветствуется. По всем нормам приличия и этикета.       А Макото была девушкой очень приличной. Несмотря на все попытки залётного её испортить.       Макото поморщилась.       — Да, воры — хорошие ребята. Я могу не одобрять их вмешательство в чужую личную жизнь, но они на самом деле много кому помогли.       Например, тебе, да, Квин? Закончить дни шлюхой Канеширо — такое себе. Сае, когда услышала влажные фантазии свиньи, едва не сорвалась с места и не превратила его лицо в кучу фарша. Ну, свинью понять можно: что Сае, что Макото — две очень красивые женщины. Особенно Сае.       Как я слышал, путаны с внешностью Нииджимы-старшей идут по двойному тарифу. Даже Ублюдок пару раз таких себе брал. И я бы на месте Сае поостерёгся. Ну, не мне учить нашего мятежного прокурора.       Хару заулыбалась.       — Значит, они на самом деле помогают людям? Это же чудесно!       Макото нервно рассмеялась.       Ладно, повеселились и хватит.       — С чем пожаловали к нам, Нииджима-сан?       Сестрица Сае очень радостно встретила мои слова — в её взгляде мелькнуло облегчение. Да и сама она ощутимо расслабилась.       — Прогноз погоды обещает, что во второй половине дня начнётся ливень.       Хару и Акечи переглянулись. Кивнули друг другу. Макото улыбнулась.       — И Такамаки-сан предложила нам с вами, Окумура-сан, собраться вместе и приятно провести время. Только вы, я, Такамаки-сан — маленькая женская компания.       — А как же я? — усмехнулся Акечи.       У Макото дёрнулась бровь.       — Акечи-сан, я сказала «женская компания». Вам было бы интересно обсуждать какую-то… — у девушки забегали глаза. — Какие-то девчачьи вещи? Навроде косметики и моды или парней?       Что-то по твоему виду, Макото, я не могу сказать, что ты особо горишь желанием делать то же самое. Видимо, идея гайдзинки. Непонятно только, почему её саму не послали сюда. Или я так задел эту стерву вчера?       — Я бы не отказался обсудить, почему бы и нет.       На лице сестрицы Сае возник искренний ужас.       Хару зафырчала.       — Акечи-сан, хватит издеваться над Нииджимой-сан, вы же сейчас это всё не серьёзно.       — Р-разве? — моргнула Макото.       Акечи, приняв самый серьёзный вид, подставил кулак под подбородок. Макото вертела головой с Акечи на Хару с растерянностью.       Хару шумно выдохнула, затем легонько стукнула Акечи по макушке кулачком.       — Акечи-сан, хватит дразнить Нииджиму-сан.       Принц-детектив грустно-грустно вздохнул.       — Но это так весело.       — Акечи-сан! — вырвалось из Макото. Она оскалилась.       Парень рассмеялся. Хару виновато улыбнулась.       — Акечи-сан иногда невыносим, простите его пожалуйста, Нииджима-сан.       Макото положила на лицо и шумно выдохнула.       —…так что касательно моего предложения?       Акечи и Хару снова переглянулись. Девушка натянуто улыбнулась.       — Как вы считаете, Акечи-сан?       Неугомонная на самом деле спрашивала у меня моего совета? Я не ослышался?       Парень сложил руки на груди и прикрыл глаза — хотя последнего из-за очков не было видно.       Итак, что мы имеем. Обиженных воришек, которые подозревают — пока что — что я копаю под них. Соответственно, по всем законам гостеприимства, они начали копать под меня и неугомонную. И, разумеется, выбрали неугомонную, как более лёгкую мишень. Думаю, они решили продолжить начатое вчера. Ну, удачи вам, мартышки.       Другой вопрос — какую выгоду я могу извлечь из этой ситуации. Думаю, я мог бы подслушать разговор — жучков у меня было достаточно с собой. Учитывая, что неугомонную будут спрашивать обо мне, было бы полезно узнать её мнение.       Остаётся только вопрос, как мне их доставить по месту назначения.       Что ж, мне выгодно, чтобы это случилось, значит, вопрос решён.       — Думаю, Хару-сан, это было бы чудесно.       — Э? — девушка склонила голову набок. В её взгляде было написано удивление.       Макото физически напряглась.       — Вы бы смогли неплохо провести время и пообщаться с компанией сверстниц. Согласитесь, что некоторые вещи, — Акечи натянуто улыбнулся, — девушка никогда не будет обсуждать с парнем, да?       В глазах Хару возникло понимание. Она медленно кивнула. Некоторое время молчала, уставившись в сторону. Затем повернула голову на Макото и кивнула.       — Я думаю, я согласна, Нииджима-сан. Я попробую.       В глазах сестрицы Сае читалось такое подозрение, что я невольно подумал о том, насколько они с сестрой похожи — та тоже иной раз может так посмотреть, что без слов скажет, что она о тебе думает и как.       В любом случае, игра начиналась.