Уловка Локи

Тор проснулся и какое-то время лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к собственным ощущениям. Телу возвращалась прежняя сила, а в душе царил покой, словно бы он уже вернулся домой, и все долгое приключение закончилось благополучно. То, что произошло между ним и Локи, не вызывало у него никакого дискомфорта, напротив, как будто именно это событие окончательно вернуло его к жизни. Тор открыл глаза: Локи сидел у потухшего костра и смотрел на угли. На его лице читалась отрешенность, словно бы его мысли были совсем далеко отсюда. — Локи… Брат отреагировал не сразу, он моргнул, слабо улыбнулся и медленно повернул голову в сторону Тора. — Тебе снова снился Асгард, судя по твоему выражению лица, — предположил он, словно заранее меняя тему разговора. — Нет, мне ничего не снилось. — Вот и мне уже давно ничего здесь не снится, кроме этой черной пустоты, что вокруг, — сказал Локи, снова переведя взгляд на потухший костер. — Что с тобой? Ты словно жалеешь… — Перестань, Тор, — Локи молниеносно приблизился к брату и приложил палец к его рту. — Чем меньше мы будем говорить об этом, тем меньше боли причиним друг другу. — Я тебя не понимаю, Локи… — Просто давай не будем говорить об этом и все? — попросил Локи и слабо улыбнулся. Тор внимательно на него посмотрел и не стал настаивать. Возможно, брат был прав, слова были не нужны. Тор размял плечи и обернулся в сторону вмороженного в стену Мьельнира. — Думаю, надо выдвигаться, — сказал он. — Ты все-таки собираешься идти по разрушенной дороге? — удивленно спросил Локи, внимательно глядя на брата. — Конечно! А ты предлагаешь сидеть тут и ждать неизвестно чего?! Локи ничего не ответил и только неопределенно повел плечами, словно все еще сомневался в рассудке брата. Но несмотря на это, он растопил лед, давая ему возможность взять в руки Мьельнир, а потом молча смотрел, как Тор привычными движениями подбрасывает его, тренируя затекшие мышцы. — Ну, пора отправляться, — сказал Тор через какое-то время. Локи к этому моменту стоял уже наготове, в полном боевом облачении и с ларцом етунов в руках. — По тебе и не скажешь, что ты не хочешь никуда идти, — усмехнулся Тор, выходя из пещеры. — Скоро рассвет, если мы выйдем сейчас, у нас есть шанс вернуться до того, как округа будет кишеть голодной нечистью, — пояснил Локи, никак не отреагировав на улыбку брата. Он словно отстранился от него внутренне, находясь мыслями где-то очень далеко. Впрочем, Тор не стал настаивать на общении, его звала призрачная дорога, сулившая спасение. Он прибавил шаг и, как только рука коснулась прохладной поверхности камня с письменами, он снова погрузился в уже знакомый полутранс. Тени давно ушедших людей звали его, они протягивали ему руки, украшенные золотыми браслетами, их тоги развевались на ветру, они шли рядом с Тором легко, словно танцуя, практически не касаясь земли. На их светлых лицах играла жизнерадостная улыбка, но во взгляде совсем не было жизни. Только эта пустота в глазах выдавала в них призраков и не позволяла Тору до конца поверить в то, что этим проводникам можно полностью доверять. Несколько часов они шли молча по полуразрушенной дороге через невысокие холмы. Местами им попадались провалы, и Локи наколдовывал ледяные мосты, которые тревожно хрустели под тяжелой поступью Тора. Больше ничего не нарушало мертвую тишину. К вечеру они вышли в узкую долину, окруженную скалами. — Плохое место для ночевки, — заметил Локи. — Надо вернуться… — Нет, мы идем вперед, — возразил Тор, вглядываясь куда-то во тьму. — Через пару часов это место будет кишеть нечистью. Мертвецы почему-то не любят ходить в горы, поэтому надо разбить лагерь на холмах. — Мы укроемся в храме, — ответил Тор, прижимая руку к булыжнику с еле заметными следами светящейся краски. — В каком еще храме? Ты бредишь! — раздраженно воскликнул Локи и уставился на брата. — Это остатки верстовых столбов, — Тор указал на камни, валяющиеся вдоль едва различимой узкой дороги, ведущей вглубь долины. — Они приведут нас к храму этих древних людей. — Ты думаешь, нас защитит какая-то развалина? — Нас защитит магия, — убежденно сказал Тор и направился вперед. Локи постоял на месте, словно бы ожидая, что брат передумает, но потом догнал его и произнес сквозь зубы: — Нас съедят и не подавятся. Тор обернулся, взял Локи в охапку и усмехнулся. — Да что в тебе есть-то? Кости же одни. — Да иди ты, сумасшедший, — отмахнулся тот и вырвался. — Одно утешение — мы будем первыми асами, посетившими храм в Хельхейме. Жаль, никто об этом не узнает. — Не будь пессимистом, ты еще будешь путеводитель по нему составлять, когда мы окажемся в Асгарде. — Не думаю, что найдутся дураки, которые им воспользуются. Дорога к храму заняла часа полтора, Локи заметно нервничал и оглядывался по сторонам, ожидая, что из-под земли на них сейчас полезут мертвецы. А Тор шел вперед, ведомый только своими видениями. Внутренним взором он видел эту долину совсем не такой, какой она представала сейчас. Тору виделись сады, в зелени, налитые соком виноградные грозди, ветки деревьев, гнущиеся до земли под тяжестью плодов. Мощеная дорога петляла между невысокими холмами, поросшими сочной травой, и выходила к белому зданию с колоннами и широкой мраморной лестницей. Люди в белых одеждах собирались под его крышу на вечернюю молитву. — Кажется, нашли мы твой храм. Голос брата вывел Тора из транса. Локи стоял, попирая ногой капитель разрушенной колонны. Они находились на небольшом каменном возвышении, состоящем из обломков стен, посреди чистого поля. — Прекрасное укрытие, ты был прав, — язвительно произнес Локи и уставился на брата. — Теперь мы точно покойники. — Я умирать не собираюсь, — возразил Тор и направился внутрь руин, пытаясь вернуть видение. Ему казалось, что дорога не напрасно вывела его сюда. Пробираясь сквозь завалы, он касался древних камней и слышал еле уловимый шепот людей, молившихся здесь многие сотни лет назад. Тем временем тьма сгущалась, причем это можно было лишь ощутить, а не увидеть. Стало чуть холоднее, из темных уголков души начали проявляться смутные страхи, в воздухе повисла неясная тревога. Тор обернулся и увидел, что Локи старается не отставать от него, хотя очевидно, не видит смысла лезть в центр руин. Вероятно, им владели похожие чувства. — Я нашел алтарь, — сообщил Тор и смахнул пыль с большого квадратного камня, полностью покрытого светящимися письменами. Здесь они сохранились превосходно, словно были нанесены только вчера. — Очень похоже на древнеэльфийскую вязь, — заметил Локи, внимательно глядя на находку, но не касаясь ее руками. — Наверное, предки жителей Альвхейма сначала обитали здесь, — сказал Тор, он чувствовал потребность в разговоре, чтобы заглушить нарастающую тревогу. — Я слышал о темных эльфах, которые когда-то обитали в нижних мирах и, в отличие от светлых, не брезговали черной магией. — Люди в моих видениях не похожи на темных волшебников, — возразил Тор. — Ну, темному магу не обязательно обряжаться в черный балахон и увешивать себя звериными когтями, — заметил Локи и поежился, словно от холода, — откуда тебе знать, может, на этом алтаре убивали детей? — Зачем им заниматься такой дикостью? — Ётуны же занимались. — Ну, так это ётуны, что с них взять? — криво усмехнулся Тор, вновь забыв о том, что для Локи это больная тема. — А знаешь, это даже символично. Всеотец вытащил меня из одного храма, чтобы спасти, а его сын завел в другой, чтобы меня там сожрали мертвецы. — Да хватит бояться! — Глупо бояться неизбежного, — Локи повел плечами, а потом застыл, прислушался и сказал: — Они идут. Тор обернулся, и понял, что брат не ошибся. Долина пришла в движение. Из-под земли стали появляться ветхие с виду скелеты с ошметками гниющей плоти на костях. Они обшаривали невидящим взглядом окрестности и медленно шли в сторону храма. — Встань за моей спиной, — скомандовал Тор. — Нам не устоять. — Заткнись и делай то, что я говорю! — крикнул Тор и стал раскручивать молот в руке. Локи больше не спорил, он достал ледяной ларец и прижался спиной к брату. Монстры смыкали кольцо вокруг развалин храма, их все прибывало и прибывало, но близко они почему-то не подходили. Прошло несколько минут, и братьям стало ясно, что мертвецов как будто не пускает какой-то невидимый барьер. — Я же говорил, нас защитит магия, — весело сказал Тор, перехватил молот другой рукой и поставил на землю. Локи долго молчал, смотрел на окружающее их поле мертвецов. — Никогда не видел их столько. Странно, что их удерживает магия места, от которого камня на камне не осталось. — Надо передохнуть, ты ведь брал с собой запасы еды? — спросил Тор и сел рядом с алтарем. — Не представляю, как ты можешь есть, глядя на это, — с кислым выражением лица, словно его сейчас стошнит, ответил Локи, не сводя глаз с толпы мертвецов. — Ах, да, у тебя же инстинкт воина… — Ага, — охотно подтвердил Тор, наворачивая провизию, которую ему выдал брат. — Кто первым будет сторожить лагерь? — Ты еще собираешься спать?! — Ну да, а что? На этих красавцев, что ли, всю ночь пялиться? — Тор кивнул на полуистлевшие скелеты, молчаливо напиравшие друг на друга всего в паре десятков шагов от них. — Тогда ложись сам, я точно спать не буду. — Ну, как хочешь. А то, хочешь, ложись рядом, — с ухмылкой подначил брата Тор. Локи лишь с укоризной покосился на него и сел на большой камень неподалеку. Ледяной ларец он из рук так и не выпускал. Тору снились зеленые поля пшеницы, волнами колышущиеся на ветру, а вдали — возвышающиеся золоченые башни столицы царства Одина. В воздухе пахло летним зноем, ароматом скошенной травы, цветущим клевером. Он шел с кем-то по дороге и смеялся, кидался мелкими колючками в своего спутника, а тот сердился и кидался тем же самым в ответ. Открывая глаза, Тор ощущал беззаботное детское веселье, но, увидев окружающий и уже ставший привычным мрак, быстро пришел в себя. Локи сидел на камне все в той же позе, как и тогда, когда Тор только заснул. — Сколько времени я спал? — Ты смеялся во сне, — проигнорировав его вопрос, сказал Локи. Тор оглянулся и увидел, что монстры сгинули, вокруг была лишь черная пустыня. — Почему ты меня не разбудил? — Не видел смысла. — Надо идти, — бодро сообщил Тор, — перекусим по дороге. Они продолжили путь по долине, ориентируясь по верстовым столбам, иногда почти полностью ушедшим под землю и различимым только внутреннему взору Тора, который по-прежнему слышал зов древней магии. Временами он отвлекался от него и поворачивался к брату, что-то в его облике беспокоило Тора. Локи все время молчал, был крайне собран, но при этом чувствовалось, как сильно он нервничает, хотя и пытается это скрыть. — Что с тобой происходит? Ты весь как на иголках, — спросил Тор, когда они остановились на короткий привал у подножия гор, покидая храмовую долину. — Мы хрен знает где, посередине Хельхейма, какие еще нужны объяснения?! — Нет, тебя беспокоит что-то еще, рассказывай! — Меня беспокоит, что мы идем неизвестно куда неизвестно по чьему зову! — взвился Локи и развел руками. — Мы это уже обсуждали, — спокойно возразил Тор, — у тебя нет приличных идей насчет выхода отсюда, у меня есть. Впрочем, если ты все еще хочешь продать меня Хель взамен на свободу… — Замолчи! — перебил его Локи и зажмурился, словно его что-то испугало. — Не говори больше об этом никогда! Мне невыносимо, что ты в это веришь. — Не верю. Но глядя на тебя сейчас… — Тор! Прекрати все сваливать на меня! Посмотри, что с нами происходит? Мы идем, как дети на сказочный зов. Как ты можешь быть уверен, что мы не направляемся прямиком в ловушку Хель?! — Она знала, где мы скрываемся. Даже приходила туда, пока я был в беспамятстве. Вполне возможно, Хель наблюдает за нами прямо сейчас… — Вот именно! — с нотками истерики в голосе воскликнул Локи. — Почему не пытается нас остановить? Может, просто ждет, чтобы мы пришли туда, куда ей надо? — Возможно, все так и есть. Но мы встретимся с ней, и я попробую одолеть ее еще раз. — С чего ты решил, что у тебя это получится на этот раз? — скептически спросил Локи. — Ты же будешь рядом, — просто ответил Тор и поднялся. — Что бы ни случилось, мы что-нибудь придумаем. Раньше ты никогда не впадал в отчаяние. — Просто я раньше никогда не оказывался в действительно безвыходной ситуации. — Пока у нас есть надежда на выход, братишка, — бодро улыбнулся Тор и хлопнул Локи по плечу. Они продолжили путь через горный перевал, полный пропастей и внезапных обвалов. Несколько раз хрупкая порода сыпалась под их ногами, и они едва успевали спастись. Сумерки их застали посреди горной цепи, в округе не было видно признаков когда-либо бывших тут поселений, местность была совершенно дикая, не приспособленная даже для краткого ночлега. За час до заката Локи отчаянно стал искать укрытие, но даже подходящей пещеры не нашлось. На предложение Тора переночевать под открытым небом он разразился разгневанной тирадой и стал выказывать признаки новой истерики. Тогда Тор взял молот и молча принялся долбить им отверстие в скале. Мягкая пористая порода легко поддавалась, и к моменту заката у них была готова маленькая пещера для ночлега. Локи, казалось, немного успокоился, развел костер, передал брату провизию и воду, а сам ненадолго вышел за пределы убежища. — Ходил любоваться закатом? — с усмешкой спросил Тор, когда тот вернулся. — Колдовал, — сухо возразил Локи, садясь рядом с братом, — теперь, если кто-то, живой или мертвый, приблизится к нам, мы узнаем это заранее. — Бессонные ночи делают тебя параноиком, — сказал Тор и притянул его к себе. — Ложись спать, а я посторожу на этот раз. — Как скажешь, — легко согласился Локи и лег подальше от костра. — Хотя я вообще-то рассчитывал на совместный сон, ставя сигнальные чары. — Да запросто, — засмеялся Тор и навис над братом сверху. Их взгляды встретились, и он понял, что внутренне Локи все еще паникует и остро нуждается в выплеске эмоций и успокоении, и потому жаждет физической близости. Тор тоже хотел этого, хотя и не испытывал сейчас страха, напротив, чем дольше они шли по призрачной дороге, тем больше уверенности в удачном исходе дела у него появлялось. Он хотел поделиться частицей этого внутреннего спокойствия и силы с Локи, словно пытаясь отогреть его замерзшую в вековых льдах и окружающей тьме душу. Тору вдруг бросилась в глаза внутренняя, тщательно скрываемая ранимость Локи, почти беззащитность, оставшаяся с ним со времен детства, когда он был младше и слабее всех во дворце Одина. Ему вдруг стало понятно, что все вечные проказы и злой язык Локи были всего лишь способом защиты маленького чувствительного ко всему мальчика, которого никто не привык принимать всерьез. Тор наклонился и поцеловал брата в губы, тот охотно ответил на поцелуй и притянул его к себе. Потом Локи быстро и даже как-то лихорадочно стал избавляться от одежды, словно у них на секс было всего только несколько минут. Тор тоже разделся и стал целовать Локи в шею, вдыхая прохладный аромат его кожи. — Оставь нежности для женщин, — хрипло прошептал Локи и заглянул брату в глаза. В его взгляде Тор прочел откровенное желание, граничащее с похотью, мгновенно завелся и резко, почти грубо вошел в него. Локи застонал, выгнулся, его пальцы, мелко подрагивая, крепко сжимали плечи брата, словно бы он хотел слиться с ним всем телом. Они быстро вошли в ритм, и когда Тор был уже на пике, за секунду до сладкой разрядки Локи притянул его лицо к себе и прошептал: — Обещай, что не бросишь меня здесь, что бы ни случилось, обещай… — Клянусь, — выдохнул Тор и рухнул на тело брата, закрывая глаза от нахлынувшего оргазма. Придя в себя, он повернул голову и увидел, что Локи смотрит в низкий потолок пещеры и о чем-то сосредоточенно думает. — Расслабься хоть сейчас, умоляю, — простонал Тор и убрал мокрую прядь волос с щеки. — У меня чувство, что наша дорога близится к концу, и это не дает мне покоя. — Наоборот, надо радоваться. — Меня пугает то, что нас ждет на пороге. Я не верю, что мы выберемся отсюда живыми. Знаешь, я только сейчас понял, что детство кончилось и папа не придет выручать нас из неприятностей. — А ты ждал, что он тут появится? — удивился Тор, которому такая мысль вообще не приходила в голову. — Иногда и правда ждал. Даже звал его, когда становилось совсем плохо, и когда ты болел и я терял последнюю надежду… глупо, правда? — последние слова Локи сказал чуть слышно и отвернулся от брата, чтобы тот не видел его лица. — Нет, не глупо, — возразил Тор. — Всеотец нас и правда не раз вытаскивал из передряг, помнишь, в Ётунхейме? Явился не просто так, а на Слейпнире, в короне, со скипетром, во всей своей красе и славе. Вот уж ётуны там обделались, наверное, от этого зрелища… Локи повернулся обратно лицом к Тору, его лицо вдруг осветила улыбка. — Я часто вспоминаю отца именно таким… — Он сильно сдал после твоего падения с Радужного моста, — сказал Тор и нахмурился. — Он сильно сдал после того, как выгнал тебя в Митгард, — возразил Локи и сжал губы. — Мы оба были засранцами и плохими сыновьями, — подытожил Тор и притянул брата к себе. — Это правда, — тихо согласился Локи и уткнулся ему лицом в плечо. — А знаешь, что мне снилось прошлой ночью? — Асгард, я полагаю. — Не просто Асгард, а наше с тобой в нем детство, — улыбаясь, ответил Тор, еще сильнее прижимая к себе Локи. — Помнишь, как мы сбежали из дворца и пошли гулять по полям? Нас тогда вся стража искала… — Конечно, помню. Тогда я впервые получил от отца подзатыльник. — Тоже мне наказание! — воскликнул Тор. — Да я регулярно их получал лет с пяти. А ты всегда был образцом послушания. — Я просто не попадался. И в тот раз бы пронесло, если бы ты был чуть осторожнее. — Да ну тебя! Лучше скажи, как назывались те мелкие штучки, которыми мы кидались друг в друга? Я полдня вспоминал, да так и не… — Чертополох, — перебил Локи. — У меня в нем вся голова была, мать тогда решила меня постричь налысо, и я впервые попробовал использовать магию, чтобы избавиться от этой гадости. И потом как-то втянулся… — Вот видишь, если бы не я, не стал бы ты повелителем магии, — довольно заржал Тор и ткнул брата под ребра. — Да, с такими родственниками и не тому научишься, — проворчал Локи. — Ладно тебе, давай лучше спи, а то бессонные ночи на тебя дурно влияют, — Тор обнял его и сам закрыл глаза. Его морило в сон после целого дня переходов, физической работы по устройству ночлега и бешеного секса. Локи не возражал, и вскоре они оба заснули. Тор проснулся оттого, что стало холодно. Огонь погас, а близость тела Локи не давала тепла. Он натянул на себя сброшенную ночью одежду и походный плащ, потом попытался уснуть снова, но, бросив взгляд на брата, на секунду замер. Видимо, Локи спал очень крепко, поскольку магия, которой он маскировал свои шрамы, перестала работать. Тор впервые так близко увидел плохо зажившие дыры от стежков вокруг губ, левый угол рта был как будто и вовсе порван, и сейчас там виднелся ярко-розовый едва затянувшийся рубец. Правая бровь тоже была рассечена, и грубый шрам тянулся ломаной линией оттуда и почти до уха. Тор посмотрел на руки Локи и увидел, что и там полно следов от побоев и пыток, на внутренней стороне запястий были видны белесые борозды от веревок. «Сколько же его держали в путах, если следы до сих пор видны», — подумал Тор. Ему стало до боли, почти до слез жаль брата, теперь, когда их объединила магия Локи, он иногда очень остро ощущал то, что брат, возможно, не хотел показывать. Тор вновь представил, каким мучениям тот подвергся и о чем, наверняка, не рассказал. У него сжались кулаки от чувства бессилия и невозможности сейчас же, немедленно отомстить. Он лишь коснулся губами шрама в уголке рта Локи и прошептал: «Никогда больше не позволю тебе уйти из дома». Брат не проснулся, и, глядя на него, Тор тоже вскоре опять погрузился в сон.