***
На эшафоте собрались все. Янычары вывели на середину старика и усадили его на колени. Палач аккуратно протереть саблю, он подошел к старику и стал ждать приказа от Шехзаде Мустафы. Шехзаде смотрел на старика с яростью и злобой. Его дочь похищена и один Аллах ведает, что могли сделать с маленькой девочкой. — Шехзаде, он старик. Ему и так мало осталось. — Произнес Ташлыджалы, смотря на старика. У Ташлыджалы не было особых причин помиловать старика. — Он посмел посягнуть на жизнь моего единственного ребёнка. Она напугана, молчит все время. — Шехзаде стимул челюсти. Он вспоминал, как вынес девочку из погреба. Вспоминал её заплаканные, испуганные глаза своей дочери. Лекари сообщили, что у девочки началась ангина, они ни на шаг не отходят от ребенка. — Когда его поймали, он отрицал всё, хотя его ждал нам тот, кто и похитил. Он не извинился за бессононые ночи мой матери и за нанесенный стресс женщине, которая носит моего ребенка. Начинайте! Приказал Шехзаде, и острая сабля упала на шею старика. Голова покатилась по мраморному полу. Шехзаде вернулся во дворец и зашел в покои своей дочери. Девочка подбежала к отцу и обняла её. Мужчина поднял девочку и поцеловал её в лоб и крепко придал к груди.***
Четыре месяца спустя. Шехзаде Мустафа и Ташлыджалы Яхья прогуливались по дворцового саду дворца Топ-Капы. Мустафе всегда здесь нравилось, особенно в такие тихие, тёплый вечера как сегодня. Было так приятно находиться здесь, несмотря на то, что каждый уголок сада напоминал ему о его первой боли. Воспоминание о Эфсун хатун, о нарожденном сыне, о их смерти. Ташлыджалы Яхья шел рядом с наследником, не решаясь нарушить тишину. Яхья мечтал увидеть прекрасное личико Михримах Султан, прочитать ей новую поэму, новый стих посвященный ей. На встречу шёл шехзаде Мехмед. Шехзаде искренне улыбнулись друг другу и обнялись. Они продолжили прогулку вместе. — Почему Нюлифер хатун не приехала? — Спросил Мехмед, как только они присели на веранду. — Она хотела, — Начал Мустафа, вспомнив её лицо. — Рвалась так, как будто здесь что-то сказочное. Однако повитуха сказала, что любая поездка может нанести ребенку вред. — Мустафа резко обернулся на Ташлыджалы. — Ты передал гонцу письмо? — Да, он скоро должен прибыть с ответом. — Ответил Ташлыджалы, не поднимая головы. — Аллах, милостив — Произнес Мехмед. — Он не позволит тебе снова убиваться в той боли. — Он положил руку на плечо брату. Мустафа кивнул с улыбкой. Мужчины вернулись во дворец, решив, что достаточно на сегодня.***
Нюлифер хатун сидела в покоях, держа одной рукой письмо от любимого, другой поглаживая животик. Девушка Краснодар и бледнеет от слов шехзаде в письме. Ей всегда хотелось отвечать также. Той же страстью и лаской в словах, но каждый раз выходило нелепо. Встав, девушка медленно, на откших ногах подошла к столу и присела. Лекарей беспокоил большой размер живота, и они старались как можно чаще осматривать хатун. Нюлифер не хотела писать об этом шехзаде, что бы не настраивать его, но врать не видела смысла. Она попыталась написать об этом как можно мягче. Слова о любви и тоске на подняли лист, заполняя пространство. Девушка аккуратно завернула письмо и под несла конверт к губам. Затем передала его калфе, а та порутчику, который тут же отправился обратно в Стамбул. Девушка провела рукой по светлым волосам, а затем снова половина руки на живот. Лекарство пугали её каждым своим приходом и они вот вот должны снова прийти. Дверь открылась, вошла калфа и поветуха. Они обе поклонились и не затягивает начали осмотр. Нюлифер хатун, боялась, что с ребенком что-то не так и каждый осмотр приносил много стресса. — Всё как обычно, нет никаких отклонений. Не волнуйтесь хатун, ваш ребенок в порядке. — Слова поветухи успокоил Нюлифер хатун.***
Махидевран Султан сидела в своих покоях. Рядом с ней была Татьяна, которая была не рада, что Нюлифер так и не упала, а даже поднялась ещё выше. Махидевран Султан пробежалась по Татьяне глазами, оценивая её. Она знала, что Мустафа не ляжет спать, пока гонец не передаст письмо из Манисы. Несмотря на то, что он покинул санджак ненадолго, он волновался за Нюлифер хатун и ребенка. Мысли о том, что и третий его ребенок может умереть не давали ему покоя. Она хотела как-то помочь сыну отвлечься. — Ты ходила сегодня в баню, Татьяна? — Спросила Мазидевран Султан, решив отправить девушку в покои сына. Нюлифер нравилась ей только как её помощница, но не как невестка сына. Мазидевран Султан нравился её ум, которым она ей служила, но вранье, которое длилось неизвестно, сколько убило какое-либо доверие. С того дня, она даже видеть не хотела мать будущего внука. — Да, госпожа. Помылась и сразу к вам. — Татьяна фальшиво улыбнулась. — Иди и оденься, так что бы мой сын не смог оторвать от тебя глаз. — Махидевран Султан улыбнулась. Татьяна встала и с улыбкой поклонилась госпоже. Хюррем Султан сидела в своих покоях. Ей не давали покоя новости и наложницы Мустафы. Гюль ага подбадривал госпожу, говоря, что опасения медиков имеют огромное значение. — Гюль ага, как ты не понимаешь?! — На нервах говорила Хюррем, стараясь успокоиться. — Мы были в Манисе не так давно и я видела её раздувшийся живот. — Госпожа, а что если она не здорово. Ребенок родиться мертвым и вот почтение шехзаде Мустафы не измениться. — А если она родит двоих сразу? — Спросила Хюррем. Она должна была помешать Мустафе возвыситься. Ведь чем больше детей, тем лучше. — Что тогда? Мазидевран Султан тогда только её в покои сына гонять начнет. Такой талант к рождению детей нельзя упускать. — Госпожа, это простая девчонка, хиленькая и сладенькая. Когда её в первый раз увидел подумал, что она здесь и дня не протянет. Не сможет она двоих выносить. — Гюль ага уже понимал, что пока Нюлифер хатун не родит покоя главной Хасеки не будет. Татьяна уже стояла у входа в покои шехзаде Мустафы. Она наделась, что её красота и ум впечатлят шехзаде, и он забудет Нюлифер как сон. Она славной походкой вошла в покои и присела. Шехзаде Мустафа не сразу обратил на неё внимание. Его мысли были заняты другим. Он позволил девушке подняться. Татьяна отошла от шехзаде и начала медленно танцевать, постепенно развязывая ленты платья. Мустафа наблюдал за ней с равнодушием в глазах. Перед его глазами появились воспоминания о том, как красиво танцевала Нюлифер хатун в день их первой ночи. Хатун аккуратно подошла к Мустафе и, прощупав почву, аккуратно поцеловала его. Мустафа сначала не отвечал ей, но вдруг резкая страсть затуманила его разум и он рынков повалил Татьяну на кровать. Девушка начала быстро растягивать пуговицы его картина. Тут в дверь постучали. Шехзаде резко отстранился, застегнул пуговицы и как ребенок побежал к двери. Фатьма калфа передала Мустафе письмо от Нюлифер хату. Калфа бросила взгляд на кровать и увидела Татьяну, которая сидела в ожидание возвращения Шехзаде с самодовольной улыбкой. Фатьма нахмурилась и стала темнее тучи. Мустафа заметил это, мужчина понял, что Нюлифер хатун узнает о наложницы. Ему резко стало стыдно и неприятно. — Ты свободна Фатьма калфа. Калфа удалилась, а Мустафа, открывая конверт на ходу, подошел к столу и сел. Он внимательно вчитывался в каждое написанное слово. Мустафа насторожился и начал перечитывать предложения о настороженном отношении поветух и лекарей. — возвращайся в гарем, хатун. — Мустафа продолжил читать письмо. Татьяна хатун поклонилась и вышла. — Ну, ничего. Никто не узнает, что эта ночь не состоялась. — Девушка не пошла в общую спальню, а шмыгнула в ближайшую бельевую, где и провела ночь.