Осколки души

Павел.

Никогда не думал, что стрелки часов могут стоять на месте. В прямом смысле этого слова, ибо, как ещё объяснить тот факт, что внутренне кажется, что прошла целая вечность, а в очередной раз, бросая мимолётный взгляд на циферблат, никаких изменений не видишь. Ужасное чувство… Полнейшее бессилие и желание перевернуть целый мир, лишь бы только иметь хоть мизерную возможность как-то Ей помочь. Господи, да я готов на всё, на всё абсолютно, лишь бы только всё обошлось. Лишь бы только всё было хорошо с Соней. … Мне кажется я уже никогда не забуду те роковые мгновения. Я вернулся в отделение неврологии с лёгкой естественной тревогой в душе – никакого особого предчувствия не было, как об этом водится говорить в фильмах и книгах. Более того, я даже был уверен, что Она спит. Предвкушал, как окажусь в ближайшие минуты рядом со Светлячком, как возьму Её за руку и буду ждать пробуждения своей спящей красавицы. Оказалось, что красавица уже проснулась. Более того – самостоятельно встала на ноги и вышла из палаты в коридор. Только сейчас понимаю, что нужно было сказать дежурной медсестре о своём недолгом отлучении и попросить Её за Соней присмотреть. Уверен, что мне бы не отказали. Но поздно уже, образно говоря, кулаками после драки махать. Вышло, как вышло. И сейчас остаётся лишь только молиться. Молиться и верить в лучшее. В то, что с Соней всё будет относительно хорошо. «Второй острый приступ! Быстро готовим реанимацию», – слова врезались в моё подсознание, сметая всё на своём пути. Всё автоматически перестало иметь какое-либо значение. Произошла колоссальная внутренняя переоценка, руки опустились прямом смысле этого слова… Дрожащими пальцами я набирал на экране смартфона какие-то слова, затем читал актуальные статьи в браузере, при этом слабо соображая и толком не воспринимая должную информацию. Тревога. Одним словом можно описать моё текущее состояние. Мимо по-прежнему семенят люди в белых халатах, время от времени, ко мне подходит медсестра, интересуется, ничего ли не нужно… Нужно, но, то, что нужно, она сделать не в состоянии. Потому что машину времени, увы, не изобрели и вряд ли когда-нибудь изобретут. Потому я из последних сил жду. И стараюсь заставить себя верить в лучшее… Наконец, слух остро режет характерный скрип тяжёлой двери, вверху которой горит красным табличка с надписью «Не входить». Резко поворачиваю голову в нужную сторону, вижу перед собой знакомого доктора, поднимаюсь на ноги. - Ну, как Она?.. – невольно закашливаюсь, ощущая явственное першение в горле. - Могло быть и хуже, – «Айболит» протяжённо вздыхает. – Угроза жизни миновала, к счастью, приступ не дал осложнений со стороны сердечнососудистой системы – это главное. Но состояние тяжёлое. Организм очень слаб. - Что-нибудь нужно? – подавленно сглотнув, смотрю на ту самую дверь. Дверь за которой находится мой Светлячок. Безгранично мною любимая женщина. - В первую очередь, огородить Её от всего. Полнейший покой, никаких стрессов, – врач смотрит прожигающим насквозь взглядом, явно не желая скрывать ко мне свою неприязнь. – Вы же понимаете, что этого всего можно было миновать?.. - Я понимаю, и я не снимаю с себя за это ответственности. Но… Вы же знаете, что у Неё тяжело болен отец. И, так или иначе, Соня будет интересоваться его состоянием. - Я знаю. И я не прошу вас от Неё скрывать что-то. Но… Явно не после диалога с отцом Софии стало плохо. Многозначительно кивнув, врач стремительно удалился в сторону своего личного кабинета. В этот раз я даже не стал уточнять, когда Соню переведут в палату, и я смогу увидеть Её. Стандартные два часа. Успел уже ознакомиться с больничным режимом. Снова посмотрел на часы – хоть и медленно, но время ползёт. Поскорее бы взять Её холодную и наверняка дрожащую ладонь в свои руки… … Я не стремился узнавать, как и чем всё это время жила Соня. Мне это было не интересно. У меня была (и есть) цель Ей как-то помочь, и я для достижения этой самой цели делал со своей стороны всё что мог. Пусть медленно, с некой заторможенностью, но я это делал. Я не думал о будущем, хотя при этом мне никуда было не деться от того осознания, что чувства к Соне живы в моей душе. И то, что я неё на безымянном пальчике правой руки кольца не было, я тоже заметил. Впрочем, кольцо здесь совсем не причём – Она интересовалась здоровьем и лечением папы одна. Одна вела беседы с врачом, одна с Яном Вячеславовичем приезжала в больницу. Будь рядом с Нею хоть кто-то, так бы всё плачевно не закончилось. В погоне за здоровьем и выздоровлением папы, Соня совершенно позабыла о самой себе. «Айболит» дал мне чётко понять, что проблемы с психикой у Светлячка давно. И я в ту минуту с ужасом подумал о том, что могу невольно причиной этих самых проблем являться. Впрочем, сейчас это всё не столь важно. Не о том речь. И как выяснилось, помимо меня, знакомые в этом городе у Сони всё же имеются. Я видел его лишь издалека, но узнал. Походка, цвет кожи, рост… Ошибка исключена. Это он – это Джекович. Честно говоря, никогда не думал, что с этим человеком судьба столкнёт меня снова… Как репейник какой-то прицепился ведь к Соне! Тогда, в прошлом, не давал Ей покоя, и сейчас не даёт. Что ему нужно?.. Человек сломлен, в больнице лежит, а ему наглости хватило перед Ней появиться. Медсестра не слышала их диалога, но сказала мне, что негр затронул в разговоре со Светлячком больную, во всех смыслах этого слова, тему. Он что-то сказал Соне про отца. И я даже догадываюсь, что именно… Скотина! Уверен, что рано или поздно ты ответишь за всё. Да только вот здоровье к Соне уже не вернётся. Нервные клетки не восстановишь. И не помогут здесь ни связи, ни деньги. - Павел! – углубившись плотно в раздумья, я не заметил появления на горизонте врача-кардиолога, с которым общался некоторое время назад, и которой является лечащим доктором Сониного папы. – У нас есть ответ Израильской клиники. Пару минут назад получил… Господи… Совсем из головы вылетело. Неимоверно сложно контролировать всё в двух местах сразу, даже если эти самые места находятся в одном здании. Соня больная, Её отец тоже. И он, и Она в реанимации, но к счастью, в случае Светлячка всё намного светлее. - Так, и что теперь? Каковы наши действия? – шумно вздохнув, я собрала в кулак все имеющиеся, на данный момент, в своём организме силы. - Во-первых, назначить день операции. Они чётко дали понять, что начиная с завтрашнего числа, готовы принять больного. Только в организации транспортировки, увы, никакого содействия оказать не смогут. Придётся самим в эти хлопоты углубляться… Ну, и во-вторых – оплата. По сути, как только деньги упадут на счёт клиники, начнёт готовиться операционная. - Так… Ну деньги, считайте, уже перевели - с этим нет никаких проблем. Транспортировка… - Я могу соединить вас напрямую с начальником аэродрома, который занимается медицинскими вертолётами и оказать содействие, – мужчина в белом халате отрезал фразу серьёзным тоном. Было видно, что он целиком и полностью находится на моей стороне. - Отлично. Этим сейчас и займёмся, – я целенаправленно поднялся на ноги. - А… Его дочь. Как Она?.. - Не очень, но могло и в разы хуже быть. Сейчас Она под чутким присмотром медперсонала и у нас есть часа полтора. Нужно действовать. Внутренние ресурсы и силы были включены в моём организме, словно по взмаху волшебной палочки. Я понимал, что не имею права бездействовать. Я должен помочь Соне любой ценой. Сейчас, по сути, лишь от меня зависит дальнейшее…