Fake love

      Пока все думают, что потеряли Тэхёна, Чонгук прыскает из-за общей паники и всё внимание обращается на него. — Ты чего? — удивляется Чимин. — Он в трейлере. — Что? — Да в трейлере он, а я забыл вам сказать, что он на верхней полке уснул. Просто его укачало, — добавляет Чон, весело хмыкая.       Чтобы понять и убедиться наверняка, Юнги идёт проверить транспорт, чуть позже выходит с растерянным лицом и сонным Тэхёном. — Боже, Тэ, ты нас всех напугал! — сразу же начинают шуметь парни и наперебой говорят о своих переживаниях. Всё же потеряться в лесу сразу по приезде было бы тем ещё занятием. Затем компашка из шестерых человек удобно устраивается за низеньким походным столом, пока Юнги реанимирует глинтвейн, который чуть не испортился. Позже уже вместе со всеми сидя за столом, они пробуют приготовленные вкусности от Сокджина. Парни наслаждаются уютным вечером, полный тёплых воспоминаний…       К концу, уставшие, но довольные они убрали весь мусор за собой и отправились спать, кроме, конечно, одной парочки. Намджун предлагает заночевать в трейлере, и, как ни странно, Чимин поддерживает идею, из-за чего старший готов буквально выть от податливости младшего. Чимин смущённо шепчет, что пойдут они только тогда, когда все отправятся конкретно спать. Джун, многообещающе ухмыляясь, соглашается, на что Пак реагирует внешне только покрасневшими щёчками, внутри же парень чувствует бешеное сердцебиение. Они спали вместе и до этого, но весь интим не выходил за пределы квартиры. Сейчас обстоятельства были экстремальными, что жутко заводило.       Их могли услышать. Даже не так, их скорее всего точно у с л ы ш а т … — Джун~и, мне неловко… — шепчет Чим на ушко своему бойфренду. — Детка, мы просто пойдём. Внутрь, — с хрипотцой в голосе начинает Намджун, и на этом Чимин ясно осознаёт, что хрен там. Никакого сука «просто» не может быть, когда Намджун пробыл без секса двое суток… — Ааа! Оставьте свои гейские штучки, о боже, мои глаза! — причитает Хосок, тем самым спасая ситуацию от надвигающейся херни. Намджун с Чимином почти заходили в трейлер, что ж, кажется, их мечтам не суждено было сбыться, по крайней мере так думал Чимин, пока уже в огромной махине его ни зажали и начали лапать буквально везде. — Ах, Джун~а, давай проверим окна… — Некогда детка, я очень… ОЧЕНЬ хочу, чтобы ты кончил от моей руки, — говорит Джун и удобно устаривается на полу на коленях в опасной близости от чужого паха, из-за чего Чимину становится дурно. Кажется, «пиздец» только начался. — Джун~и, подожди, пожалуйста, ах, давай залезем наверх, прошу! — взмолился Чимин, когда Намджун напирал всё сильнее, сжимая его трепещущее тело большими ладонями. Чимин шипел от горячих прикосновений, они обжигали не только тело, но словно и все внутренности. Однако Намджун всё же прислушался к его просьбе и с лёгкостью поднял своё чудо на полку сверху. Чимин пришёл в себя только тогда, когда оказался в лежачем положении. Благо, трейлер был большим, и Джун запрыгнул следом. — Не знал, что ты такой спортивный, — замечает Чимин, только сейчас осознавая, насколько Намджун в настроении. На самом деле, было до сих пор неловко перед парнями, Чимин хотел бы больше приватности, но обстоятельства не позволяли. Да и слава богу, что им дали побыть вместе в трейлере, а не в палатке…       Намджун ничего не говорит, только горячо пробегается длинными пальцами по дрожащему телу, отчего пульс нарастает так же стремительно, как и желание Намджуна; Чимин не отстаёт. Двое растворяются в поцелуях, совершенно забывая обо всём на свете. В этот миг для них существует лишь всепоглощающее томление. Чим отдаётся ощущениям и, наконец, отпускает себя. Чувствуя полную отдачу, Намджуна кроет, он сходит с ума, ему не хватает. Не хватает всего Чимина. Сколько бы они ни провели ночей вместе, ему мало. Намджуну всегда будет мало, он постоянно и физически ощущает нехватку Чимина: его прикосновений, его голоса, его вкуса. Хочется просто поглотить и впитать в себя самого любимого человека в мире, слиться с ним в единое. Намджун не знает, что с собой делать, да и не хочет знать. Ему просто нужен Чимин. Без него он не сможет. Жить не сможет. Ему просто незачем…       Пытаясь не терять голову и не сделать больно своей прелести, Джун утыкается ему куда-то в шею, шумно вдыхая родной запах, целует нежно, хочет заодно избавиться от лишних вещей. Возится с дурацкой застёжкой штанов, на что Чимин, только хихикнув, помогает освободить себя от мешающей вещи. Затем тот громко стонет, когда Джун проходится пахом по крепкому возбуждению. — Боже, Намджун! — Да, Минни, не сдерживайся…       Смесь нетерпения с вожделением смешивается в дикий коктейль и доводит до точки невозврата. Чимин не просит, а молит уже сделать что-нибудь. Намджуна хватает лишь на то, чтобы обхватить их общее возбуждение и тереться, тереться в беспорядочном темпе, разделяя жар на двоих…       Чимин понимает, что это долго не продлится. Общее сумасшествие доходит до высшей точки только тогда, когда Намджун особенно сильно стискивает ладонь: у обоих перед глазами взрываются звёзды. Чимин почти жалобно стонет, заставляя Намджуна вздрогнуть всем телом. Испытывая двойное наслаждение, сердца бьются в унисон, находясь кожа к коже. Бедный пульс Намджуна бьётся словно в истерии. Джун влюблённо проводит рукой по влажному животу, собирая белесые капли их совместного удовольствия, наблюдает за разомлевшим Чимином и испытывает моральный экстаз. Это раскрасневшееся чудо — его. Только его…       Счастье может жить совершенно рядом, содержаться в сказанных словах, может быть показано в действиях, в ощущениях… Правда, иногда чужое счастье может обернуться для другой души личной катастрофой. Ким Сокджин слышал всё. Чёрт бы побрал его бессонницу, он просто хотел попить воды и вышел на эту чёртову улицу. Теперь же единственное его желание — затеряться в этом грёбаном лесу. Навсегда.       Слёзы обречённости скатываются по щекам, холодный воздух пробирается под тёплую кофту, а Сокджин уходит подальше от разбитого лагеря. Ему надо успокоиться, но в ближайшие пару часов ему это не удастся…