ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть первая. ЭАРНИЛ

Минуло еще около пяти лет. Мальчик вырос. Все эти годы, не считая визитов к Альмариан, он редко разлучался со своим Господином. Эарнил часто сопровождал его в поездках, переписывал бумаги, всегда был готов разделить досуг. Юноша боготворил Принца и, вольно или невольно, во многом подражал ему. Но однажды его жизнь в одночасье изменилась. В конце апреля в Минас-Тирит, чтобы присутствовать на торжествах по поводу годовщины коронации короля Элессара, собирались высокие гости. Одним из них был нынешний король Дэйла — Бард второй. Его путь в Столицу лежал через Итилиен, и он решил приехать в Гондор немного раньше, чтобы провести несколько дней в гостеприимном замке Принца Фарамира. Визит был оговорен заранее, и в назначенное время Эмин-Арнен был готов принять высокородного гостя. Эарнилу к этому торжественному событию перешили один из камзолов лорда Эльборона, и юноша, как ему казалось, выглядел очень достойно в своем новом праздничном одеянии. Когда дозорный сообщил о приближении короля со свитой, встречающие спустились вниз. В центре стоял Принц, по правую руку от него стояла его супруга в нарядном платье из темно-зеленого бархата, расшитого золотой тесьмой. По левую руку от отца встали горделивый и нарядный лорд Эльборон и изящная леди Морвэн, превратившаяся в весьма привлекательную юную девушку. Неподалеку от своих властителей стоял и капитан Белого Отряда Принца Берегонд со старшим сыном, готовящимся сменить своего отца в относительно недалеком будущем. Эарнил, спустившись во двор, подошел к Фарамиру и по привычке встал позади него и лорда Эльборона. Вскоре процессия въехала во двор. Король спешился и обменялся поклонами с властителями Итилиена, галантно приветствовал жену и дочь хозяина, тепло поздоровался с лордом Эльбороном. Заметив Эарнила, он поприветствовал юношу и, повернувшись к Принцу, неожиданно спросил: «У вас, оказывается, два сына, милорд? Я и забыл об этом». Все слышавшие вопрос Барда обернулись и посмотрели на Эарнила. Юноша вспыхнул и был готов провалиться сквозь землю. «Нет, милорд, — спокойно ответил Фарамир. — Это Эарнил, один из близких и преданных мне людей». Король и Принц со свитой прошли в Дом. Смущенный Эарнил задержался во дворе. «О Небо, зачем я вылез!..» — мучился он. Остаток дня он старался не попадаться господам на глаза. Но в глубине души юноша чувствовал, что случилось нечто очень серьезное. Вечером, уединившись у себя в спальне, он, наконец, понял, что произошло. Король Бард невольно озвучил его самое сокровенное, но неисполнимое желание, в котором Эарнил прежде сам не мог себе признаться… Ему страстно хотелось, чтобы лорд Фарамир был его отцом. И теперь ему казалось, что это стало известно всем: Принцу, его семье, всем собравшимся. Он чувствовал, что подобная дерзость не может остаться безнаказанной. Следующие два дня Эарнил держался в тени. И хотя он немного успокоился после произошедшего, чувство тревоги — и даже тоски — не оставляло его. Наконец король Бард со свитой отбыли в Минас-Тирит, и Эарнил, по обыкновению, пришел в покои Принца. Увидев его, Фарамир улыбнулся и внимательно посмотрел на юношу: «Тебе осенью исполнится девятнадцать. Пора задуматься о твоем будущем. Ты хотел стать воином, и ты стал им. Также ты прекрасно образован и безукоризненно воспитан. Мне больше нечему учить тебя. Я думаю, что теперь ты можешь стать достойным Гвардейцем Цитадели». Ошеломленный Эарнил ничего не ответил. Он почувствовал, как земля уходит у него из под ног, а замершее сердце проваливается в мучительную пустоту. Немного опомнившись, он хотел было броситься к Принцу и умолять не отсылать его, но что-то подсказывало ему, что приговор уже вынесен и его не изменить. «Когда я должен оставить… Эмин-Арнен, милорд?» — с усилием произнес юноша. Он хотел сказать «Вас», но не посмел. «Сейчас в Столице торжества. Думаю, что через неделю», — последовал ответ. «Благодарю, милорд», — он заставил себя ответить, поклонился и, забыв испросить разрешения, покинул кабинет Принца. Блюститель вздохнул: ему снова вспомнился непростой разговор с женой, состоявшийся накануне. После праздничного обеда в честь прибытия короля Барда, когда Принц отправился в свои покои, его догнала Эовин. — Мне это надоело, — начала она. — Что надоело? — спокойно спросил он. — Этот мальчишка, что не расстается с тобой ни на миг... Сегодня его уже громогласно назвали твоим сыном! — Нашим сыном. И я не вижу ничего ужасного в этом. Король немолод и, возможно, уже не очень хорошо видит. — Как раз он очень хорошо видит и озвучил то, о чем давно шепчутся люди, — гневно произнесла Эовин. — Мне не интересно слушать сплетни, — невозмутимо ответил ей муж. — Не интересно?! Но сплетни, о которых ты не желаешь знать, называют этого юнца твоим сыном! И дело не только в слухах, которые бросают тень на честь твоей семьи. Нужно быть слепым, чтобы не заметить, насколько он похож на тебя. — Он, действительно, много времени проводит со мной и, возможно, невольно подражает мне, — сказал Фарамир. — Дело не в манерах,— горько усмехнулась Эовин. — Он похож на тебя лицом, статью, даже голосом!.. — Эарнил не мой сын, если Вы хотите спросить меня об этом, — спокойно возразил Принц. — Я всегда был верен Вам, миледи, и потому у меня не может быть внебрачных детей. Я, конечно, не могу исключать дальнее родство с Эарнилом, тем более, что, скорее всего, его родители принадлежат гондорской знати. Но за свою честь и честь наших детей Вы можете быть спокойны. — Все равно, он занимает не свое место! Ты проводишь с ним все свое время... твоим помощником должен быть Эльборон. — Мне самому жаль, что моему единственному сыну и наследнику не слишком интересно со мной, — грустно заметил Фарамир. — Он видит, что его место рядом с отцом занято. Занято чужаком. Ты сам рассказывал мне, что в молодости твой отец страдал от пренебрежения, которое выказывал ему лорд Эктелион, твой дед, сделав своим другом и помощником чужого человека. Хотя этим человеком был не какой-нибудь бастард без роду и племени, а сам будущий Король! И теперь ты делаешь то же самое. — Ты не права, Эовин. Я очень люблю Эльборона и Морвэн и никогда не пренебрегал ими. — Я не вижу этого! — Чего ты хочешь? — помолчав, спросил он. — Чтобы эта странная и неловкая ситуация прекратилась. Чтобы этот юнец, наконец, узнал свое место и покинул Эмин-Арнен... Что положило бы конец сплетням, — добавила она. — Я понял Ваше желание, — ответил ее муж. Он прошел в кабинет и закрыл дверь. Эарнил не помнил, как пришел в свою комнату и упал на постель. «За что? За что меня выгоняют? Неужели я был слишком дерзким и навязчивым?» — мучился юноша. Но даже если бы это было и так, то ему хватило бы и намека, чтобы исправиться. Да, в глубине души он, пожалуй, завидовал лорду Эльборону, но у него и в мыслях никогда не было потеснить его... Он чувствовал, что не заслужил столь жестокого наказания. Но увы, ему ничего не оставалось, кроме как принять его. Последняя неделя Эарнила в Эмин-Арнен прошла словно во сне. Его ничего не радовало: ни возможность еще пользоваться библиотекой, ни прогулки в чудесном белом саду, который он так полюбил... Иногда ему хотелось верить, что Принц все же сжалится над ним и разрешит остаться, но он не позволял себе надеяться на это. Через неделю юноша собрал самое необходимое и перед отъездом пришел проститься со своим Господином. Фарамир протянул ему несколько книг. — Это тебе, — произнес он. — Благодарю, милорд, — с поклоном ответил юноша. Принц помолчал. — Если тебе понадобится какая-нибудь помощь, советом ли, средствами, обращайся, я всегда помогу тебе. — Благодарю Вас за Вашу доброту, милорд, — тихо произнес Эарнил. Фарамир положил ему руки на плечи и поцеловал в лоб. В ответ он поцеловал руку Принца, поклонился и ушел прочь. Гвардеец Хурин ждал его внизу, чтобы проводить в Минас-Тирит. В Замке много говорили о его неожиданном отъезде. Большинство челяди жалело доброго и скромного юношу и гадало, что же послужило причиной столь внезапной перемены. Выехав за ворота Замка, Эарнил не выдержал и заплакал. Ехавший рядом Хурин вздохнул, но промолчал. Через несколько часов они въехали в Столицу и направились к большому зданию в Нижнем Ярусе. Там располагалась Школа, готовившая гвардию для Минас-Тирит. Они спешились, привязали лошадей и вошли внутрь. Через несколько минут к ним спустился широкоплечий пожилой мужчина. «Ородрет, сын Турина, капитан-смотритель гвардейской Школы, — представился он. — Лорд-Блюститель написал мне о вашем приезде». Юноша поклонился и назвал себя. Ородрет внимательно посмотрел на его покрасневшие глаза, но ничего не сказал. «Иди попрощайся и приходи, тебя отведут в казармы», — велел он. Эарнил и Хурин вышли на улицу. — Мастер Хурин, — спросил юноша, — как Вы думаете, куда мне лучше отвести Анор? Воин вздохнул и положил ему руку на плечо. — Ты не сможешь держать Анор в Минас-Тирит. Это дорого. Да у тебя и не будет времени ездить на ней. А для поездок верхом у Школы есть свои лошади. Анор я заберу с собой в Эмин-Арнен. Юноша опустил голову. — Ей будет намного лучше на приволье в Итилиен, чем здесь, в каменном Городе, — продолжил гвардеец. — Да, Вы правы, — тихо произнес Эарнил и погладил лошадь по холке. Словно понимая, что происходит, лошадь негромко заржала. Взяв под уздцы обеих лошадей, Хурин попрощался и ушел прочь. Эарнил вернулся к Капитану. — Это правда, что ты подкидыш и не знаешь, кто твои родители? — спросил он. — Правда, господин Капитан. — Откуда ты родом? — Меня нашли в Ламедоне, но я не знаю, там ли я родился. — А последние годы ты был пажом лорда Фарамира? — Верно, господин Капитан. — Почему твой господин отправил тебя сюда? — Не знаю, господин Капитан. — Не знаешь? — Ородрет пытливо заглянул ему в глаза. — Как бы там ни было, лорд Фарамир хорошо отзывался о тебе в письме. Надеюсь, ты оправдаешь все доброе, что о тебе написано. — Беретил, — позвал он одного из юношей, — отведи новичка в южную казарму. Эарнил поклонился Капитану и покорно последовал за провожатым. Они пересекли внутренний двор и вошли в длинное двухэтажное здание. Беретил провел юношу по коридору и, наконец, показал на одну из дверей. «Здесь есть свободное место», — произнес он, постучал в дверь и вместе с Эарнилом прошел внутрь. «Это Эарнил из Ламедона, — представил его провожатый обитателям комнаты. — Отныне он зачислен в Школу Гвардии». После чего откланялся и ушел. Юноши, жившие в комнате, встали и представились. Один из них, Анборн, сын Фалборна, был родом с далеких Холмов Пиннат-Гэллин. Другой — Ломион, сын Иримона — из Лоссарнаха. Эарнилу пришлось в очередной раз признаться, что он подкидыш. «Бастард, значит?» — разочарованно сказал Ломион. «Спасибо, не ублюдок», — подумал Эарнил. Сославшись на усталость с дороги, юноша опустился на свободную постель и отвернулся к стене. (C) 2019 murzwin