ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть первая. ЭАРНИЛ

Эарнил без сил лежал в маленькой комнате во Врачебных Домах. Лекарство подействовало. Внутри было пусто и почти спокойно. Есть он, правда, не мог. «Зачем я пошел к лорду Фарамиру? Расстроил хорошего человека… — он тяжело вздохнул. — Значит, я не из этого рода. Опять я не знаю, кто я и откуда взялся… — тоскливо подумал он. — Но если я не сын Блюстителя, то почему умерла Фириэль?.. Наверное, это просто трагическое совпадение...» Перед обедом к Эарнилу пришел Аксантур и убедился, что тот и в самом деле сейчас не разведчик и не воин. Пожелав капитану Третьего Отряда скорейшего выздоровления, он покинул его. Ближе к вечеру Эарнила навестил Гвиндор. — Может быть, и неплохо, что ты остаешься, — сказал он. — Мало ли что со мной может случиться… Позаботишься о моих мальчишках и об Иримэ? — Конечно, Гвиндор, но, думаю, этого не потребуется, — ответил Эарнил и улыбнулся. Через день он попросил лекарей отпустить его и отправился к другу. — Выпустили? — поинтересовался Гвиндор. — Или сбежал? От тебя всего что угодно можно ожидать. Появилась Иримэ. Эарнил заметил, что она была грустной и, похоже, недавно плакала. — Может быть, не надо было тебе записываться в этот поход? — осторожно спросил он. — Почему?! — Иримэ расстроена… — Иримэ — жена воина, и прекрасно понимает, что это значит. — Понимать она понимает, но разве ей легче от этого? — Отстань, умник, а то отправлю домой. — Не отправлюсь. — Кстати, а ты был у Матушки? Она очень переживает за тебя… — Успею… Друг странно посмотрел на него, но ничего не сказал. Эарнил взял дочку на руки и начал играть с ней. А когда девочка устала и уснула, принялся рассказывать маленькому Хирлуину сказки. Вечером в дверь постучали. Гвиндор вернулся и сообщил ему, что завтра в полдень состоится Совет Минас-Тирит. — Ты обязательно должен присутствовать, — добавил он. — Странно... Совет не планировали… — произнес Эарнил. Он задумался. Значит, отправят в отставку... Кому нужен капитан, который без конца болеет?.. Что он будет теперь делать? Капитаном он был мало, да и в гвардии всего тринадцать лет — пенсия будет скромной... Что он еще умеет? Неплохо ладить с детьми? Но кто его возьмет учителем? — Опять думаешь? — раздался голос Гвиндора. — На тебя глядя, можно решить, что думать очень вредно… — Да, рано я из Врачебных Домов ушел, — пробормотал Эарнил. Ночевать он остался у друга и утром с Иримэ и детьми проводил Гвиндора в Поход. Прощаясь с мужем, молодая женщина расплакалась. Гвиндор обнял ее и благословил детей. Когда он скрылся из вида, Эарнил предложил свояченице руку и отвел семейство Гвиндора домой. После чего отправился к себе — переодеться к Совету. Матушка бросилась к нему. — Тебе лучше? — Да, лучше. У меня скоро Совет в Цитадели, — довольно сухо ответил он. Когда Эарнил пришел во дворец, то выяснил, что Совет состоится в Тронном зале. Он зашел и занял свое место. Наконец появились Король и Блюститель. Все встали и поклонились. Принц был очень бледен и, казалось, нездоров. Эарнилу стало совсем неловко. — «Зачем я к нему пошел? Лорд Фарамир и так столько сделал для меня. И чем я отплатил ему? Поверил сплетням. Заявил, что я его сын… А ведь Принц уже немолод. Каково ему было слушать мои откровения... Как можно быть таким глупым и неблагодарным?.. И не надо оправдывать себя словами Матушки». Расстроенный Эарнил был погружен в свои мысли и очнулся, только когда Король объявил последний вопрос на Совете. «Да будет известно досточтимому Совету, что Фарамир, Блюститель Гондора, лорд Эмин-Арненский и Принц Итилиенский просил меня утвердить признание им его незаконнорожденного сына, известного вам как Эарнил, капитан Третьего Отряда Гвардии Цитадели, и я нашел возможным удовлетворить его просьбу». В зале воцарилась мертвая тишина. Ошеломленный Эарнил вздрогнул и посмотрел сначала на Короля, потом на Блюстителя. Тот по-прежнему сидел и смотрел прямо перед собой. «Капитан Эарнил, подойдите ко мне», — раздался голос Элессара. Словно во сне, молодой человек встал и, не чувствуя ног, пошел к подножию трона. Взгляды всех присутствующих были прикованы к нему. Кто-то смотрел на него с изумлением, как старый капитан Минардил, кто-то с насмешкой… Ему хотелось провалиться сквозь землю. Он остановился у подножия трона, не зная, что делать дальше. Украдкой посмотрел на Принца: его руки сжимали подлокотники блюстительского кресла; лицо, казалось, окаменело. Он так и не взглянул на него. Король сделал Эарнилу знак подняться. Он подчинился. Оказавшись возле Короля на верхней ступени трона, догадался преклонить колено. Элессар взял тонкий серебряный обруч и возложил ему на голову, затем надел на палец перстень. «Я провозглашаю капитана Эарнила лордом Эарнилом Эмин-Арненским, сыном Фарамира принца Итилиенского, лорда Эмин-Арненского, Блюстителя Гондора. Со всеми правами и обязанностями его нового положения, включая право наследования». Фарамир закрыл глаза. По знаку Короля Эарнил спустился вниз и снова остановился вблизи от Блюстителя. Пораженный, он не знал, что делать дальше, и растерянно стоял у ступеней трона. Внезапно встал Хранитель ключей Тарондор и испросил у короля разрешения говорить. «Милорд, — обратился он к Элессару, — а может ли человек, имеющий внебрачного сына и столько лет его скрывавший, оставаться Блюстителем Гондора? Репутация Блюстителя должна быть безукоризненной». Эарнил посмотрел на Принца. В глазах Фарамира мелькнула горькая усмешка. «Сегодня этот вопрос не стоит, — многозначительно ответил Король. — Совет окончен». Все присутствующие поклонились. Элессар встал и направился к выходу. После него сразу поднялся Блюститель и, ни на кого не глядя, вышел вслед за Королем. Оцепеневший Эарнил стоял и смотрел ему вслед. Увидев, что почти все члены Совета оставили Тронный зал, он, не помня себя, вышел вслед за ними, покинул дворец и остановился возле Дерева. Гвардейцы приветствовали его. «Идти к лорду Фарамиру и поблагодарить его? Но он ни разу даже не взглянул на меня… И как это возможно? Ведь он говорил, что никогда не изменял жене… И он явно говорил правду… Как?!. Матушка! — сообразил Эарнил. — Пришло ей время рассказать всё». Эарнил почти бегом бросился к Альмариан. Услышав, что он вернулся, женщина вышла к нему. Увидев обруч у него на голове, она замерла. — Что было на Совете? — взволнованно спросила Матушка, когда к ней вернулся дар речи. — Вот я и хочу узнать!.. — ответил он. — Лорд Фарамир признал меня. Перед всеми! Хотя всего несколько дней назад говорил, что у него не может быть внебрачных детей... Король подтвердил, что отныне я сын Блюстителя, и провозгласил меня лордом… На Принце лица не было… Что это значит? Как это может быть?! — Это значит, что отныне ты лорд и законный сын и один из наследников своего отца, — с чувством произнесла женщина. — А Вы понимаете, что это значит для него? Никто не поверит, что все эти годы он не знал, что я его сын… Люди будут думать, что он прелюбодей и лицемер. Уже раздаются голоса, что нужно сменить Блюстителя… А ведь он был уверен, что я не могу быть его сыном… Что изменилось? Почему он внезапно признал меня? Что все это значит?! Вы должны знать! Как я появился на свет?! Кто моя мать?! Как он мог не знать?! И ведь он действительно не знал!!! — в конце Эарнил почти кричал. — Сядь, — приказала ему Альмариан. — Я расскажу тебе…. Женщина стиснула руки и некоторое время молчала, глядя куда-то вдаль. Наконец она решилась. — Я твоя мать, Эарнил. Твоя родная мать… Не веря своим ушам, он посмотрел на нее. — Как?! — только и смог произнести он. — Я пришла к твоему отцу ночью, в полной темноте. Перед этим я напоила его. И он принял меня за свою жену… — Жену невозможно перепутать!.. — Мы примерно одного роста. У нас похожи фигуры. Когда ей понадобилось платье во Врачебных домах я принесла ей свое, и оно пришлось ей впору. Принц думал, что это она. Я забеременела. К тому времени я много лет была вдовой. И, конечно, если бы в Столице узнали, что правнучка лорда Эктелиона понесла... Через три месяца я уехала из Минас-Тирит. Уехала как можно дальше — в Ламедон. Там родила тебя, а остальное ты знаешь. Он сидел и качал головой. — Что же Вы наделали?! — наконец простонал он. — Вы… Вы… Он не мог найти слов. — Я любила его, Эарнил!.. — Это не любовь… — Не тебе судить. — Вы обманули его... Вы обманули столь благородного и порядочного человека. И теперь он вынужден признать бастарда и понести весь позор. Ваш позор. Хотя, он вообще не виноват в моем появлении на свет… — Эарнил помолчал. — Вы столько лет лгали мне… Всю жизнь я мечтал встретить мать или хотя бы узнать, кто она. И вот, я узнал… Он поднялся и, пошатываясь, направился к выходу. «Эарнил!» — она бросилась к нему. Он отстранил ее. Женщина упала перед ним на колени и обняла. Он аккуратно высвободился и, не оборачиваясь, ушел. Альмариан опустилась на пол и зарыдала. Что теперь? Куда идти? Ему надо забыться, иначе он сойдет с ума. Не в трактир же… Он пошел, сам не зная куда. У ворот его окликнули: — Лорд Эарнил. Он не сразу понял, что обращаются к нему. — Лорд Эарнил, Вас хочет видеть лорд-Блюститель, — произнес неизвестный ему слуга. — Хорошо, — ответил он и побрел в Цитадель. «Что мне говорить ему... Благодарить? Умолять о прощении? За себя и за мать. Как я посмею взглянуть на него?.. Зачем я открыл рот? Принц, как благородный человек, не успокоился, пока не выяснил правду. А узнав, что я действительно его сын, признал меня». Эарнил поднялся в покои Блюстителя. Тот ждал его в комнате, где всегда принимал воспитанника. На улице было еще тепло, и камин не зажигали. Принц сидел на своем обычном месте и, когда Эарнил вошел, поднял голову и посмотрел на него. Лицо его по-прежнему было усталым и бледным, под глазами лежали тени. Сын подошел и опустился на колени, склонив голову. — Простите, милорд, что я заговорил об этом… Я не знал… Мне сказали только, что Вы — мой отец… И больше ничего. Госпожа Альмариан всю жизнь говорила, что она моя приемная мать. И только сегодня все рассказала. Если бы я знал про обман… Я бы никогда не дерзнул… Простите... — голос его дрогнул. Не говоря ни слова, Принц наклонился и обнял его. Измученный Эарнил замер и внезапно зарыдал, уткнувшись в отцовский камзол. Фарамир крепче прижал его к себе и молча гладил по голове. Наконец, тот немного успокоился. — Садись, — негромко сказал Принц, показывая на соседнее кресло, и помогая встать. Когда Эарнил осмелился поднять глаза, то увидел, что лицо Фарамира было влажным от слез. Блюститель посмотрел на сына, вздохнул, поднялся, взял кувшин с вином, наполнил два небольших кубка и протянул один Эарнилу, после чего залпом осушил свой. — Ты ни в чем не виноват, — наконец заговорил он. — Я жалею о том, что не знал этого прежде… И... я рад, что ты мой сын, — отец улыбнулся, но глаза его были печальными. Эарнил с нежностью поцеловал ему руку и не отпускал ее. — Если бы Вы знали, как бы я хотел хоть что-то сделать для Вас, милорд... — тихо произнес он. Некоторое время они сидели молча. — Иди, отдыхай, Эарнил… — произнес Принц, глядя на заплаканное, изможденное лицо сына. — Вы не позволите мне переночевать в доме Блюстителей, милорд? Вы не возражаете? Я… Мне трудно идти к Матушке. — Конечно. Я, вообще, хотел бы, чтобы ты остался со мной. У меня больше никогда не было такого дельного помощника, как ты… — с улыбкой добавил он. — Комната для тебя готова. Берегар проводит тебя. Принц ударил в гонг. Появился слуга. — Берегар, проводи лорда Эарнила в его комнату. Эарнил еще раз поцеловал отцовскую руку, низко поклонился и вышел. Слуга отвел его в относительно небольшую, но удобную и красиво обставленную комнату. — Вам угодно что-нибудь, милорд? — поинтересовался он. — Воды для питья. Слуга показал на кувшин и чашу на столе. — Тогда ничего, спасибо, — ответил Эарнил. Он разделся, откинул покрывало и лег. Смертельно уставший, он все равно долго не мог заснуть. Радость от теплой встречи и воссоединения с Принцем смешивалась с тревожным беспокойством за него и мучительным сознанием своей вины. Фарамир не ложился. Он понимал, на что шел, признавая Эарнила. И хотя он не жалел об этом, думы его были тяжелыми. Никто никогда не поверит, что он взял мальчика в свой дом, воспитал его, покровительствовал ему, не зная, что это его сын, в то время как об этом ходили упорные слухи. В глазах людей он отныне лжец и лицемер. Доброе имя и честь он утратил навсегда — как и уважение. Эовин и Эльборон уже, наверное, знают... А если и нет, то узнают завтра. Сегодня об этом говорит вся Столица. Завтра Эмин-Арнен и Итилиен. Послезавтра — весь Гондор. Он давал Эовин слово, что был верен ей... Что Эарнил не может быть его сыном... И теперь признаёт его перед всем Королевством. Это — конец… (C) 2020 murzwin