ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть первая. ЭАРНИЛ

К рассвету ветер поменялся и стал намного слабее, море стало успокаиваться, волны уже не швыряли корабли, на которых вновь подняли паруса. Шторм кончился, путешественники благополучно преодолели это последнее испытание, и скоро Кирион ворвался в каюту, чтобы сообщить отцу и деду о том, что вдали показался Пеларгир. Эарнил вздохнул и попытался привести себя в порядок. Он по-прежнему выглядел неважно, и ему не хотелось лишний раз расстраивать Матушку. Отец сказал ему, что когда они отправлялись в плавание, Альмариан ничего не знала о том, что случилось с сыном. Но они не слишком надеялись, что это удастся сохранить в тайне. Судя по количеству встречающих на берегу, всё и всем было известно. Эрендис стояла под руку с отцом. Альмариан — сжав локоть Фириэль. Эарвэн «пасла» Фэамира. Первым на причал сошел Принц, сразу вслед за ним — Эарнил с сыном и капитан Аксантур. Эрендис бросилась к мужу, но невольно уступила место Альмариан, которая, забыв обо всем, прильнула к Эарнилу и замерла. Сын обнял ее, и его сердце переполнила жалость. Матушка заметно постарела, а в ее глазах словно застыло отчаяние. Фириэль подошла к деду. — Простите, милорд, но леди Альмариан все же узнала… — Ты и так столько берегла ее… Эарнил взглянул на Эрендис. Он никогда еще не видел ее такой. Исхудавшая, с горящими глазами, она не отрываясь смотрела на него. Он протянул ей руку, она сжала ее и не отпускала. Принц повернулся и аккуратно освободил сына. — Эарнил… — прошептала Альмариан. — Он здесь и никуда не денется, — ответил супруг, целуя ее в лоб. После чего бережно, но твердо положил руку жены на свою и повел к повозке. Женщина обернулась и смотрела на сына. — Идем. У него есть не только мы. Фарамир усадил ее в повозку и оглянулся. По сходням спускались Эделион и Инголд с носилками. Перед ними шел Гвиндор, а позади — Амандил и Рантуж. Эарнил вместе с женой и тестем подошел к другу и о чем-то говорил с ним. — Кого-то ранили? — Альмариан взглянула на Принца. — Хирлуина. Сильно. Но лекари говорят, что опасность миновала. — Хорошо… Почему ты ничего не сказал мне?.. — Не хотел тебя волновать. Я же нашел и привез его... Женщина наклонилась к его руке и хотела поцеловать ее. — Прошу тебя, не нужно… — остановил он. К повозке подошла Фириэль с Фэамиром на руках. — Мы поедем с вами? — Конечно, моя милая… — ответила бабушка. Они сели в повозку, и та не спеша тронулась. — Куда прикажете, милорд? — спросил возница. — В резиденцию Наместника, — ответил Принц. Эарнил и Эрендис подошли ко второй повозке. Внезапно он остановился. — Мастер Рантуж… — позвал он лекаря. Старичок подошел и поставил один из своих сундучков. Второй ему донес один из моряков. Когда повозка тронулась, в ней помещались Эарнил, Эрендис и Эарвэн с одной стороны и лекарь с внуком с другой. Кирион устроился рядом с возницей. Эрендис молчала и по-прежнему держала мужа за руку. Возле дома Минастана все встретились. Наместник спешился и теперь изучающе смотрел на внука. — С Вами, лорд Кирион, у меня будет особый разговор. Следуйте за мной. Мальчик вздохнул и слез с повозки. Фарамир некоторое время смотрел им вслед, а потом все же отправился за ними. Минастан и Кирион пришли в кабинет деда. — Я что тебе сказал, Кирион? Ребенок молчал. — Отвечай. Я не верю, что ты стал таким забывчивым. — Вы сказали, что не позволяете мне ехать с принцем Фарамиром, — ответил мальчик. — А ты? — А я уехал. — Причем, напомню Вам, молодой человек, что это уже был второй раз. Я не хочу вспоминать, что было с твоей матерью, когда она узнала, что ты отправился в Умбар. — Простите, милорд… Мне очень жаль… Но я не мог поступить иначе. — Я правильно понял, что ты не раскаиваешься в своем поступке? — Я очень сожалею, что расстроил маму и Вас... Но я должен был поехать. — Ты будешь наказан за своеволие и упрямство. Тебя придется высечь. Кирион молчал. — Тебя когда-нибудь пороли прежде?.. — Нет. — Что ж, все когда-нибудь случается в первый раз. Надеюсь, что этот раз будет и последним. Раздевайся. Мальчик начал стягивать тунику. В дверь постучали, и вошел Принц. Он бросил взгляд на бледного внука в нижней сорочке и все понял. — Кирион… Отец просил тебя немедленно подойти к нему, — произнес Фарамир. Мальчик замер в нерешительности, глядя то на одного, то на другого деда. — Иди, малыш, — улыбнулся Принц. Ребенок схватил тунику и почти бегом оставил комнату. — Боюсь, Вы не правы, милорд… — сказал Минастан. — Ожидание экзекуции хуже самого наказания. — А освобождение от экзекуции — лучше. — Кирион должен быть наказан. Вы не представляете, что было с Эрендис, когда Кирион снова пропал… И как худо ей было, когда выяснилось, что он отправился в Умбар. — Мне очень, очень жаль… Но без мальчика у нас не получилось бы спасти лорда Эарнила. Если бы Кирион остался с матерью, то она уже была бы вдовой. — Лорд Фарамир… У моей жены не выдержало сердце, когда она потеряла сына. Артанис была из рода принцев Дол-Амрота, и Вы не можете не помнить, что у них бывает слабое сердце. Лекари всерьез опасались за жизнь Эрендис… — Но сейчас вся семья вместе… — Ни Вы, ни Кирион не могли знать, что все получится. — возразил Минастан. — Кирион знал и передал свою уверенность мне. — Не наказать его — значит поощрить своеволие и… авантюризм. Он должен уважать старших, их мнение и слово. — Порка не прибавит ему уважения к кому-либо. Авторитет невозможно завоевать силой, его невозможно навязать, причиняя боль. Если мы применяем физическую силу, то взрослый ли человек, ребенок ли, уважает силу, а не того, кто ее применяет. И если он станет сильнее, он с удовольствием отомстит обидчикам. Причиняя боль, можно вырастить лишь до поры, до времени скрытую ненависть. — Вас пороли в детстве? — Минастан посмотрел на Принца. — Никогда. — Никогда?.. — удивился Наместник. — Ваш отец всегда казался мне строгим человеком... — И тем не менее он ни разу не поднял на меня руку и не отдал подобного приказа. Ему не нужно было добывать уважение своих сыновей ремнем или розгой. Минастан молчал. — Я очень люблю Кириона, — продолжил Принц, — и мне нравится его смелость и решительность. И даже дерзость. Будь он тихим и покорным ребенком, он бы утонул в первые минуты. Но он готов бросать вызов, готов бороться вопреки всему. И при этом он добрый, ласковый, отзывчивый мальчик. Я прошу Вас не наказывать его. Наказание не сделает его лучше, но может ожесточить. Он столько пережил за последние недели. И теперь, когда из борца он стал снова ребенком, унизить его и причинить боль будет неоправданной жестокостью. — Ну что ж... Я не буду настаивать. Все же воспитание Кириона в первую очередь принадлежит Вашему сыну и Вам. — Благодарю, — ответил Принц. Минастан помолчал. — Лорд Фарамир… У меня есть предписание Элессара, в соответствии с которым по возвращении в Пеларгир Вы немедленно должны отправиться в Столицу, чтобы предстать перед ним и лично дать объяснения в связи с превышением полномочий. Если Вы не сделаете этого, то у меня есть санкция на Ваш арест и доставку в Минас-Тирит под конвоем... Ваше поведение можно расценить как узурпацию власти, — помолчав, добавил он. — Очень жаль, что в нынешнем Гондоре для того, чтобы спасти человека, приходится узурпировать власть, — спокойно заметил Принц. — Я хочу немного отдохнуть и побыть с семьей. В Минас-Тирит я отправлюсь завтра вечером. Элессару придется подождать, — закончил Фарамир, слегка поклонился и вышел. Кирион нашел отца в покоях Эрендис. На коленях у него сидел соскучившийся Фэамир. С одной стороны Эарнила обнимала Альмариан, с другой — Эарвэн. Эрендис и Фириэль снова «не хватило места», и старшая дочь сидела в кресле неподалеку, а Эрендис легла поверх покрывала и, казалось, спала. Мальчик немного подумал, подошел к старшей сестре и уселся рядом. Она взъерошила ему волосы и поцеловала в макушку. Эарнил взглянул на дочь и улыбнулся. Фириэль была деликатна и терпелива и теперь смиренно ожидала своей очереди обнять отца. Скоро появился Принц и окинул взглядом собравшихся. — Отцу и маме надо отдохнуть, — сказал он. — Но мы его столько не видели! — возразила Эарвэн. — Он так давно мне не читал, — жалобно протянул Фэамир. — Ты уже хорошо читаешь сам, — ответил дед. — В следующий раз. Эарвэн нехотя поднялась. — Я тебе почитаю, — вздохнула она, поцеловала отца в щеку, взяла братишку на руки и вышла. — Кирион, ты ведь не так соскучился? Мальчик встал и вопросительно посмотрел на деда. — Лорд Минастан уже не гневается на тебя, — улыбнулся Принц. Кирион обрадовался, по очереди обнял отца и деда и тоже ушел. — Альмариан? — Фарамир подал руку жене. Та нехотя подчинилась. Освобожденный Эарнил подошел к старшей дочери, и она бросилась к нему на шею. Через несколько минут Эарнил и Эрендис остались одни. Она села на постели. — Приготовить купальню? — Да, было бы чудесно. Я нормально мылся перед отъездом. — Тебя не было около шести недель. Он усмехнулся. Эрендис встала и вышла через боковую дверь. — Скоро будет готова, — вернувшись сказала она. — Спасибо, — кивнул он. — Ты теперь будешь еще молчаливее прежнего? — Не знаю. — Он поднял глаза. — Ты постарел. — Она села рядом и обняла его за плечи. — Я думал, что Кирион погиб. Никогда не забуду тот миг, когда я услышал его голос вновь. — Эарнил улыбнулся и покачал головой, на глазах его выступили слезы. — Что за стадо детишек ты опять притащил? — помолчав, спросила она. — Это не я, а отец и Аксантур. — Как же им удалось тебя найти? — Долгая история. — Мы не торопимся. В комнату вошел слуга. — Купальня готова, милорд. Эарнил поднялся и последовал за ним. Через час он вернулся и лег, а в купальню отправилась Эрендис. Скоро она вернулась и прилегла рядом с мужем. — Эарнил?.. Эрендис склонилась над ним. Ее волосы скользнули вниз подобно занавесу, и теперь он не видел ничего кроме ее лица и волос. Она исхудала, глаза стали еще больше, подбородок заострился. В волосах появились первые серебряные нити, а на лбу проступила тонкая морщинка. Эарнил провел пальцами по ее щеке, потом его рука утонула в темных, густых волнах… Утром, когда Эарнил проснулся, комната была залита светом. Он подумал о том, как здорово просыпаться и видеть свет, а не чадящий огонек темницы. Дышать воздухом. Обнимать жену. Слышать шум прибоя… Он вздохнул. Эрендис почувствовала это и подняла голову. — Новый... — она провела пальцем по шраму и коснулась рубца губами. — Да. Жена прижалась щекой к его груди. — Больше я никуда тебя не отпущу. — Я сам больше никуда не поеду, даже если придется покинуть пост. Какое-то время они лежали молча. Он почувствовал влагу и понял, что она плачет. — Не плачь. Я больше не оставлю тебя, обещаю. Она нервно вздохнула. В дверь очень тихо постучали, но они не ответили. Послышался звон большого колокола. — Надо вставать, — негромко сказал он и, не отпуская ее, сел. — Опять ветер и, значит, волны… — тихо сказала она. Эарнил встал и подошел к окну. — Холодная осень в этом году. И ветреная. Мы попали в сильный шторм, когда возвращались. — Он повернулся к ней. Эрендис сидела на постели обнаженная по пояс. Теперь, в свете дня, стало еще заметнее, настолько она болезненно худа. — Тебе не холодно? — спросил он и набросил ей на плечи шаль, потом сел рядом и спрятал лицо в ее ладонях. Выйдя из спальни, он спустился по лестнице и встретил Фириэль, которая ждала его внизу. — Отец… Дедушка уезжает в Минас-Тирит сегодня вечером… Я хочу поехать вместе с ним. Вы позволите?.. — Уже? — удивился Эарнил и отправился в комнату Принца. Они с Кирионом сидели у окна и играли в шахматы. — Вы уезжаете?.. Так скоро? — Да. Король весьма соскучился. — Я тоже поеду! — воскликнул Кирион. — Останься с мамой, малыш. Прошу тебя. — Я еду с Вами, — сказал Эарнил. — Не стоит. — Я не оставлю Вас. — И я, — встрял Кирион. — Побудьте еще на море. — Отец, Вам будет нужен человек рядом. — Если ты не возражаешь, со мной поедет Фириэль. — Отец, я все же Блюститель. И я тоже хочу встретиться с Элессаром. — Успеешь. — Прошу Вас… — Если ты поедешь со мной, то за тобой поедут Матушка и Эрендис. А с ней Эарвэн, Кирион и Фэамир. — Мы успеем собраться… И разве это так плохо?.. — улыбнулся сын. — Эарнил, я совершенно спокойно отношусь к встрече с Королем, но я боюсь, что вы будете расстроены. Мне бы этого очень не хотелось. — Пусть это Вас не тревожит, я постараюсь взять всех на себя, — ответил он и вернулся к жене. — Мы сегодня поедем в Минас-Тирит. Или ты хочешь остаться? — Зачем так скоро?.. — Элессар хочет видеть отца. Он же не собирался вызволять меня, и отцу пришлось организовать этот поход своей властью, не сообщив, что Король в Стране. У него не было подобных полномочий. — Я знаю. Отец говорил мне. — Он спас мне жизнь, рискуя всем. Я не могу его теперь оставить. — Я скажу слугам. — Эрендис поднялась. Эарнил надел плащ потеплей и отправился во Врачебные Дома Пеларгира. Его проводили к одной из комнат, и он тихо постучал. К нему вышел Гвиндор. — Как Хирлуин? — Приходит в себя потихоньку… — Его можно увидеть? — Да. — Капитан посторонился и пропустил друга. Хирлуин лежал в постели, но, увидев Эарнила, явно обрадовался. — Как ты? — Эарнил взял его за руку и поцеловал в лоб. — Не беспокойтесь, милорд. Дней через десять меня обещали выпустить отсюда. — Лекари сказали, что рана была очень хорошо обработана и зашита, — признался Гвиндор. — Не каждый врач справился бы с подобным ранением. — Интересно, откуда такой врач, как мастер Рантуж взялся в Умбаре?.. Я не только об его искусстве, но и о личных качествах. — покачал головой Эарнил. — Здешние лекари пригласили его остаться служить с ними, и он согласился, — сообщил Капитан. — Я очень рад. Думаю, ему с внуком будет лучше в Пеларгире, чем в Минас-Тирит. — Всем лучше в Пеларгире. Жаль, столица не здесь, — хмыкнул Гвиндор. — Пеларгир считается уязвимым с моря, — сказал Эарнил, но друг только махнул рукой. Эарнил тепло попрощался с раненым юношей и оставил его. — Мы вечером уезжаем в Столицу, — сказал он Гвиндору. — Вы тоже? Но зачем? Я-то страшно не хочу бросать Хирлуина, но надо появиться на службе. А Инголду с Эделионом нужно срочно в Гвардейскую Школу. Все уже давно знают, что мы были в Умбаре без позволения Короля. — Отец собирается все взять на себя. — Что же, его не жалко? — фыркнул Капитан. — Я разговаривал с Артарионом, сыном Турина, ну… помнишь? — О чем? — Он сказал, что стоило нам отплыть, как всем все стало известно о нашем предприятии. — Стоило вам отплыть?.. — Да. Так что увидимся на корабле, — Гвиндор обнял его и вернулся к сыну. Эарнил поспешил в Дом Наместника и поднялся к жене. Эрендис перебирала содержимое большого комода, решая, что взять с собой. Увидев мужа, она вопросительно посмотрела на него. — Эрендис… Королю отправили донесение о предприятии отца в день отплытия. — Наверное, да… — Получается, это сделал твой отец?! — Да. Эарнил сжал губы и покачал головой. — Это все равно стало бы известно… — сказала жена. — Это не все равно. Я думал, что мы с отцом можем доверять ему. — Эарнил… Король в любом случае довольно быстро бы узнал о случившемся. — Она подошла и положила руку ему на плечо. Он опустил ладонь на ее руку, но не ответил. — Пойми, если бы мой отец не выполнил свой долг Наместника, то он тоже впал бы в немилость. — Понимаю. Одним человеком на свете больше, одним меньше… — пожал он плечами и усмехнулся. — Совет так и решил. Зачем рисковать положением ради чужих людей... Надо выполнять свой долг. — Не говори так. Ты не чужой отцу. Просто… — Просто расположение Короля ему дороже. Как и очень многим. Что ж, обижаться глупо. Просто надо сделать выводы. Эрендис смотрела на него. — Ты не прав. Отец ничем не навредил принцу Фарамиру. Он отправил послание Королю, только когда твой отец уже был в море, и его уже невозможно было остановить. И пойми… у твоего отца есть Итилиен. Даже если Элессар разгневается, он будет обеспечен. У моего отца нет ничего. И по нему утрата доверия Короля и отставка ударят намного сильней. Да, он мог не сообщать Элессару, но что бы это изменило в конечном итоге? Ты смотришь на принцип, я же прошу тебя посмотреть на суть. Эарнил… — внезапно глаза ее наполнились слезами. — Прости… Наверное, ты права… — он обхватил ладонями ее лицо и поцеловал. — И ты не должна выбирать между нами… Просто я очень переживаю за отца… (C) 2020 murzwin