Точка опоры

      Уэйд странный. Этого не может не признавать даже Питер, который зациклился на нем, как алгоритм студента первокурсника, прочно и надолго. У Уилсона в голове живут две таблички, которые с ним разговаривают и целая куча мультяшных персонажей с которыми он вечно болтает. И если последние ещё сойдут за специфических тараканов, то вот первые двое даже на стандартную концепцию ангела и демона не тянут. Потому что оба озабоченные извращенцы, хоть и с толикой здравого смысла. Каждый со своей. Ещё Дэдпул часто говорит со стенами, полом, потолком, просто пустым пространством так, словно там целый зал зрителей, а он ведущий гребанного реалити шоу про плохишей. Моменты, когда его слова влияют на поток мыслей самого Питера, парень, смирившись, игнорирует. И все же, наконец, появляется эпизод, который объяснить невозможно. Потому что когда человек, говорящий со стенкой, растворяется в пространстве, лишь шагнув к ней, это выглядит странно. А для Питера ещё и страшно. И он шагает следом, прямо как был, разве что прихватив с собой огромную сумку с оружием, которую собирал до этого.       Вообще, этим должен заниматься сам наемник, но его неряшливость, безалаберность и забывчивость периодически проявлялись одновременно, что ставило их жизни под угрозу. Питер до сих пор помнит, как наемник встал в пафосную позу и начал угрожать противнику пипидастром, а после вместо гранаты достал из сумки и метнул вантуз. Зачем ему вообще была нужна сумка с подобным содержимым вопрос отдельный и риторический. Тем не менее тогда они выжили и даже применили весь имеющийся «арсенал». Утренние новости на следующий день пестрели звучными заголовками. Акулы пера не упустили свой шанс и писали, что называется, от души. Уилсон потом долго смеялся над особенно удачными оборотами. В отличие от Паркера, который в это самое время зашивал рваную рану, швы на которой разошлись.       Питер нервно усмехается, шагая вперёд, чтобы в следующий миг резко распахнуть глаза и сцепить зубы, лихорадочно оценивая ситуацию. Всё-таки оказаться после Нью-Йорка в Шанхае, да ещё и падая при этом с высоты небоскреба, не предел мечтаний. Особенно если бессмертный, за которым ты сюда сунулся, вполне успешно вышел на крышу. На то, чтобы зацепиться и влезть обратно, не потеряв свою ношу, ушло около трёх минут. И все равно, когда Питер достигает своей цели, он оказывается там совершенно один. Этот мир, а Питер четко осознает, что они провалились в другую реальность, почти ничем не отличается от их собственного. На первый взгляд. А вот на все последующие…       Здесь не было Человека-паука, зато был свой Дэдпул. И он, а точнее она, вляпывалась в истории не хуже Уэйда, хотя проблем с внешностью в таком объеме не имела. Собственно, с ней его познакомил все тот же Уилсон, которого удалось найти спустя десять минут после прибытия. И Питер предпочтет забыть ее заигрывания как страшный сон. Она ему не нужна, не за этим бессмертным он шагнул в никуда. Пока Уэйд месит очередных плохишей, которыми с ним милостиво делится девушка, они с Питером сидят на краю ближайшего одноэтажного магазинчика. Она пьет какой-то энергетик в белоснежной банке с красными разводами, а парень не может не спросить про точки на ее руках. Их много. Кисти усеяны ими и похожи на карту звёздного неба, нанесённую на тело человека. В том, что остальное тело также покрыто ими, сомнений не остаётся.        — Неужели стало так интересно, что ты заговорил? Надо же… — Смех чуть хрипловатый, тихий. Уилсон, внизу точно не заметил, что она смеялась. — Ну что? Откровенность за откровенность?        — Идёт. — В мире наемников, куда с разгона угодил Питер, это обычная практика. Тем более, что если отказываешься, то с тебя потребуют нечто равноценное. Причем с точки зрения принимающего договор. Информация правит миром. Кому как не наемникам знать этот постулат. К тому же ему ничего не грозит, если проболтается о себе. В этом мире просто нет Паука. И вряд ли он сюда вернётся. А вот Уэйд может и провалиться снова. — Но не на все вопросы о нем я смогу дать тебе ответ.        — Хах, малыш, не учи учёного. То что ты хотел знать про эти точки… Метки, звёзды — зови как хочешь — это знаки. Каждая из них — символ убийства. Понимаешь теперь, почему со мной лучше не связываться? — Она стягивает маску с лица полностью и Питер видит то, что явно стало очевидным переломным моментом в жизни этой женщины. Яркая и четкая звезда словно издеваясь разместилась по центру лба, чуть выше бровей. И если наглухо закрытое платье с воротником стойкой ещё могло скрыть все остальное, то это… Челка или украшение это вариант, как и косметика, но уж точно не надёжно. — Эту я получила первой. За то что добила одного урода, который после восстановления мог прикончить меня и ещё десятки таких же. Улицы были жестоки во все времена. Как ты уже понял, чем больше убиваешь, тем больше меток. И после первой же ты фактически изгнан из этого «великолепного» общества. Меня изгнали, а теперь боятся, уважают и склоняют головы. Несусветная глупость.       Она глубоко вздыхает, надевая маску обратно и переводя внимательный взгляд на Питера. Парень внутренне подбирается, готовясь дать отпор, если она полезет куда не следует. Поэтому в первые секунды ему кажется, что он ослышался. То, что хотела знать наемница, не относилось к области секретов в принципе. «Почему ты следуешь за ним?», набатом стучит в висках тихий вопрос. И Паука тянет смеяться в голос. Особенно после того, как женщина чуть клонит голову на бок и говорит, что чтобы следовать за таким, как Дэдпул, требуется немалая смелость и выдержка. Один тихий смешок он себе всё же позволяет. И в устоявшейся ненадолго тишине он звучит почти безумно.        — Ошибаешься. Я наоборот слаб. Нашел того, кто точно не сможет умереть. И вцепился в него как утопающий. Занимаюсь полнейшей бессмыслицей, защищая того, кому защита не нужна вовсе. Я просто жалок… — Воспитательный подзатыльник пролетает мимо, так как парень успевает увернуться и теперь недобро смотрит на наемницу. Глаз под его маской не видно, но это и не нужно. Для тех, кто достаточно долго крутится на теневой стороне мира, считывать яркие эмоции собеседника сродни дыханию: привычно и необходимо. Питер молчит, выжидает. И Дэдпул этого мира не обманывается. Какой бы неудобной и неприспособленной для битвы не была его поза, на то, чтобы нанести ей несколько смертельных для обычного человека ударов, ему хватит. Когда Уилсон похвастался своим Стражем при встрече на крыше, она подумала, что тот свихнулся окончательно или наоборот, сам за кем-то следует. Разумеется, едва она увидела человека, наглухо запакованного в грифельный тактический костюм с блеклыми вставками на несколько тонов светлее, как предыдущие предположения осыпались в пыль. А уж сумка с оружием, которую он держал в одной руке и пистолет в другой и вовсе не давали усомниться в личности визитера. И он показывал себя идеальным помощником. Тих, вежлив, терпелив, отлично натренирован. Вот только все это блекло и меркло от его последних слов. Человек, который мог убить за секунды, равно как и выполнить миссию почти любого профиля считал себя слабым. Считал, что бессмертный якорь сделал его слабее, вернее, не совсем так. Считал слабостью тот факт, что выбрал якорем незыблемое. Вот только он крайне ошибался.        — Знаешь, ты не слаб. Наоборот, очень силен. И я сейчас не про физическую силу или способность убивать. Ты следуешь за человеком, который в любой момент может вышибить себе мозги, потому что решит, что ему сейчас это нужно. И да, он соберётся в кучку через пару часов, воскреснет. А ты раз за разом будешь видеть его смерть и не сможешь сделать абсолютно ничего. На такое безумие даже я бы ни за что не подписалась. Он, думаю, тоже. А ты просто взял и сделал. И теперь вы гребаные неразлучники. Ах да, чуть не забыла. — Тут она хлопнула себя по колену и поднялась во весь рост. — Просто чтобы ты знал: нас тоже можно убить. Так что твоя защита все же далеко не бесполезна.        Они застряли в том мире на неделю, провели несколько зачисток и угодили в другую дыру между мирами, вернувшись домой. На правой лопатке Питера расцвели десять звёздочек. По возвращении он идёт в тату-салон и просит мастера навести несколько линий, формируя созвездие Водолея, хотя сам родился под знаком Льва. То, что Дэдпул родился в феврале, разумеется, не имеет ни малейшего значения. Просто это приключение выпало на этот месяц, просто количество точек именно такое, вот и все. То, что он увел последнего нападающего буквально из-под носа Уилсона, разумеется, не более, чем совпадение. Уэйд же свои изменения и вовсе игнорирует. Подумаешь, точки на бедре. С его-то кожей, чудо что они вообще видны. Однако теперь, зная правду, Питер видит картину в совершенно ином свете. Кажется, что только-только устаканившийся мир вновь встал с ног на голову. Правила игры вновь изменились и прежние никак не вернуть.