The Mirror's Image

Last night got a hold of me I can’t wrestle free from my head - The Last Shadow Puppets

Когда Майлз на следующий день проснулся, солнечный свет уже пробивался через занавески. Во рту горчило, как будто он облизал подошвы собственных туфель, а кожа была липкой от несмытого пота. Он с трудом выбрался из кровати и заставил себя пройти в примыкающую к комнате ванную, где стоял под душем добрых десять минут, заполняя все помещение паром. Затем он облился холодной водой, чтобы взбодриться, однако это не принесло желаемого эффекта. Звуковые фрагменты предыдущего вечера играли в его голове на бесконечном повторе, и казалось, что сколько бы он мылся, едва ли он почувствует себя чистым снова. Он достал белую футболку-поло Fred Perry, джинсы и медленно оделся, оттягивая неизбежный момент выхода из комнаты. Каждый раз, когда он думал об Алексе, его лицо начинало пылать от стыда. Как со всеми этими образами, выжженными в голове, он сможет пережить этот день? Что он ответит, если вдруг Алекс заметит его неуверенность? Да ради Бога, Кейн, соберись! Он должен просто подавить их, вот и все. Подавить память и попытаться не думать. И в конце концов похабный саундтрек в его голове прекратится, не может не прекратиться. Нужно всего лишь подождать и пока сохранять невозмутимое лицо. Он собрался с духом, вышел в коридор и спустился вниз, на кухню. Как только он открыл дверь, ноздри наполнил запах жареного бекона, и он лицом к лицу встретился с Алексом. Тот стоял над плитой в белой майке, держа в руке лопатку, во рту торчала незажженная сигарета, а его волосы были уложены так идеально, словно предыдущая ночь Майлзу только приснилась. Майлз тихо кашлянул. Алекс сразу же повернулся к нему, на лице вспыхнула бесшабашная ухмылка. - Доброе утро, солнце. Как твое похмелье? - Довольно паршиво, - признался Майлз. Он бросил быстрый взгляд на Алекса и снова отвел глаза, незаметно пытаясь скрыть свое нежелание смотреть на друга. Вытащив стул, он сел за барную стойку: - А кофе есть? - Да, сейчас тебе сделаю. – Алекс нажал кнопку кофе-машины, и она зажужжала, пробуждаясь к жизни. – Слушай, извини за вчерашнее. Сердце Майлза замерло. – За вчерашнее? - Ну да, ты знаешь. Прости, что бросил тебя ради разговора с той девушкой. Ты только приехал в Лос-Анджелес, а я так дерьмово поступил. Я не осознавал, что болтал с ней так долго, а когда опомнился, ты уже ушел. - О, ты про это, - ответил Майлз. – Я имею в виду, все нормально, не переживай, лишь бы ты сам хорошо провел вечер. - Все было хорошо, пока не выяснилось, что не так уж я в ее вкусе. Так что Куки и Хелдерс пошли в клуб, а я после вернулся домой один. Алекс повернулся к плите и резким движением перевернул бекон. Он приземлился в сковородку с тихим шипением. Майлз за спиной у Алекса нахмурился. Какого черта тот ему солгал? Быть может, он чувствовал вину за то, что отлично провел время без Майлза и теперь не хотел говорить об этом? Это единственное пришло ему в голову, но его беспокоил тот факт, что лучшему другу нужно было соврать, дабы скрыть свои чувства. Он придал лицу нейтральное выражение, когда Алекс вновь повернулся к нему. – Я хочу загладить вину. Как насчет того, чтобы сходить в клуб только вдвоем, ты и я, пока ты здесь? - Приятель, тебе не нужно заглаживать передо мной вину… - Нет, но я хочу этого, - Алекс снова улыбался той самой беззаботной улыбкой. – Я говорил, что хочу провести с тобой время, и это правда. Так что, ты за? Майлз смог слабо улыбнуться. Сейчас он был почти благодарен за кошмарное похмелье. Во всяком случае, если Алекс что-то заметит, можно сослаться на свое состояние. – Конечно, друг. Отличный план. Майлз потянулся за чашкой кофе, приготовленным Алексом, и сделал глубокий глоток, пока Тернер накрывал для них двоих английский завтрак. Поели они молча, притворяясь, что молчание было комфортным. Когда Майлз предложил помощь в мытье посуды, Алекс отказался, как будто все еще чувствовал вину за то, что кинул Майлза ради ночной интрижки. В ушах у Кейна снова возник саундтрек из грязных звуков. Черт побери, убирайся из моей головы! - Ты поедешь с нами в студию? – Спросил Алекс, прерывая его навязчивые мысли. Секунду-другую Майлз подумывал отказаться. Его похмелье буйствовало, и он мог бы снова лечь спать. С другой стороны, если он проведет весь день в студии с галдящими Мартышками, это по крайней мере вышвырнет все непрошенные звуки из его головы. Он больше не хотел их слышать. Вот же ж блядь! - Да, иду, только возьму пальто. Подождешь меня снаружи? *** Майлз стоял на подъездной дорожке, понимая, какую ошибку только что совершил: - Мы поедем на этом? Алекс в своей кожаной куртке уже сидел на мотоцикле, заправляя волосы в шлем. – Да, почему нет? В чем дело, ты же уже катался со мной на байке? - Я знаю, но… - Мы растрясем твое похмелье, дружище, поверь мне. – Алекс, широко улыбаясь, бросил Майлзу второй шлем. – Ну же, Майлз, залезай. Из этой ситуации нельзя было выйти, не получив на свою голову дополнительные вопросы. Майлз неохотно опустил шлем и вскарабкался на мотоцикл. Он подумал, что при желании можно держаться за спинку сидения, но они так никогда не делали – когда они ездили на байке, Майлз всегда обнимал Алекса за талию, и последний ожидал того же самого и в этот раз. Если же он поступит по-другому, Алекс точно начнет что-то подозревать. Майлз сделал глубокий вдох и осторожно обернул руки вокруг Алекса, ощущая скрип его кожаной куртки. В его желудке как будто поселилось гнездо ос. Почему из всех моментов потенциального вторжения в личное пространство Алекса это случилось именно сейчас, когда в его голове снова и снова проигрываются звуки секса его лучшего друга? Твою ж мать, Кейн, возьми себя в руки. - Готов ехать? – спросил Алекс, его голос звучал приглушенно из-под шлема. - Да, я в порядке. Алекс добавил обороты, и вибрация мотоцикла прошла по ногам Майлза к его паху. И тогда он осознал вторую ошибку. Он все еще не облегчил свое состояние после вчерашней вечерней катастрофы, и сейчас, ощущая жужжание байка и горячее тело Алекса рядом с собой и все еще прокручивая в голове определенные звуки и образы, он внезапно почувствовал себя на крючке. Мотоцикл резко дернулся вперед, вынуждая Майлза крепче обхватить Алекса за талию, и они поехали. Майлз буквально мог ощутить наполняющую его тело кинетическую энергию, приятные мурашки бегали по его ногам как электрический ток. Он очень четко осознавал, какими местами касался мотоцикла, и где к нему прикасался Алекс, и отчаянно краснел под шлемом, пытаясь думать о чем-то другом. Они пронеслись по бульвару Лос-Фелиз со скоростью 100 миль в час. Низенькие здания персикового цвета и появляющиеся тут и там пальмы мелькали с обеих сторон дороги. Майлз знал, как Алекс любит скорость, и слегка сжал его, что обычно означало просьбу притормозить. Алекс замедлился, и Майлз вжался в его спину еще сильнее. Они завернули за угол, потом повернули еще раз, и вот уже Алекс стремительно мчался по Голливудскому бульвару. Мимо проносились дома, кофейни и рестораны. Еще несколько поворотов, и наконец Алекс подъехал к непримечательному зданию, стоящему на другой улице с растущими вдоль дороги пальмами. Он заглушил двигатель, и мотоцикл начал тихо постукивать, охлаждая мотор. Майлз расстегнул шлем и снял его, но продолжал сидеть на месте – он пока не был готов полагаться на свои ноги. Его колени ослабли, а кожа все еще горела от быстрой езды. Алекс стянул свой шлем и повернулся к Майлзу, лицо которого снова запылало, когда он встретился с ним взглядом. Он молился, чтобы Алекс не заметил, насколько он возбуждён. - Вот мы и на месте. – Алекс вывернулся из захвата Майлза и поднялся с сидения. – Нужна моя рука, или сам справишься? Майлз едва ли не взвыл от такого выбора слов, но взял протянутую другом руку и осторожно ступил на тротуар. К счастью, ноги, казалось, функционировали правильно, но пчелы, поселившиеся в желудке, вырвались из тюрьмы и захватили уже все тело. Он слегка дрожал и не мог сказать, адреналин или тестостерон были тому причиной. Алекс провел его к одному из зданий, и они вошли внутрь. Майлз моргнул, привыкая к резкому контрасту яркого полуденного солнечного света снаружи и более приглушенного освещения студии Sage and Sound. Прихожая была оформлена в стиле 70-х: в ней стояли коричневые кожаные диваны, стены были покрыты деревянными панелями. Ковер выглядел как худший ночной кошмар кислотного наркомана. - Я так тебя хотел увидеть в этой студии, у нас такое классное винтажное звукозаписывающее оборудование! – Майлз кивнул, ничего не говоря. Он шел за Алексом по коридору к двери с табличкой «Студия B». Все уже были там и ждали их. Ник поднял голову и искренне улыбнулся, когда они зашли. – Привет, Майлз, как твои дела? – Он встряхнул кудрявыми волосами, откидывая упругие пряди с лица, и поднялся, чтобы обнять Майлза. - Хэй, Ник, давно не виделись, приятель,- ответил Майлз, после чего кивнул Мэтту и Джейми. – Вы как, в порядке? - Да, чувак, – сказал Мэтт. Майлз сделал вид, что не заметил, как тот посмотрел на него, потом перевел взгляд на Алекса и снова на него. – Как твоя голова? - Жить буду. Слышал, вы с Куки всю ночь отрывались по клубам? - О да, ночка была классная, надо было тебе остаться с нами,- ответил Джейми. – Правда сейчас голова раскалывается. Хелдерс, будь другом, передай воду? Алекс хлопнул в ладоши. – Так, парни, что будем делать? Майлз рухнул в стоящее в углу комнаты мягкое кожаное кресло, пока остальные принялись обсуждать, какую песню будут репетировать в первую очередь. Он задумчиво изучал обстановку, замечая раскиданные на всевозможных поверхностях кружки и коробки из-под сока. Студия была маленькой и уютной, и парни, похоже, чувствовали себя как дома. Майлз почувствовал, что немного успокаивается: он надеялся, что пребывание в студии отвлечет его от тех мыслей, которые он бы предпочел забыть. - Майлз, ты не против понаблюдать за нами отсюда, пока мы будем репетировать в другой комнате? – спросил его Алекс. - Да, конечно. Не терпится услышать, над чем вы сейчас работаете. Алекс легко улыбнулся и на секунду напомнил Майлзу того самого мягкого, застенчивого мальчика, каким он его всегда знал. Но затем улыбка так же быстро сменилась нахальной ухмылкой, Алекс на прощание сжал его плечо, и четверо парней прошли в соседнее помещение, взяв инструменты с другой стороны стеклянной стены. Майлз придвинулся ближе к стеклянному экрану, чтобы лучше видеть товарищей. Не теряя времени, те приступили к первой песне. Мэтт отбил начало на барабанах, а Алекс присоединился к нему, играя тяжелый рифф на гитаре. Майлз моргнул: в мгновение ока, прямо на его глазах Алекс внезапно превратился в дерзкую, уверенную в себе рок-звезду, каким регулярно бывал в последнее время на концертах Мартышек. Минуту назад Алекс был здесь, а потом как по волшебству на его месте появился незнакомец, излучающий сексуальную энергию и магнитом притягивающих всех окружающих. Но сейчас вокруг не было ни фанатов, ни орущей толпы – только сам Майлз, и все представление Алекс устраивал только для него одного. Он слегка нахмурился при мысли об этом. Почему он так ведет себя, здесь ведь только я? Его взгляд невольно застыл на непрерывно покачивающихся бедрах Алекса, на прижимающихся к микрофону во время пения губах – зрелище странным образом завораживало. Алекс все еще играл тот самый рифф, и Майлз попытался переключить внимание с его движений на слова песни. Хотел бы я знать Взаимно ли это чувство Жаль, что ты уходишь Я так надеялся, что останешься…* Майлз уже слышал эту песню раньше, но сейчас она почему-то звучала по-другому, а голос Алекса казался более низким, глубоким, отчетливым, из-за чего в животе зашевелилось странное чувство, похожее на то, когда готовишься выйти на сцену перед тысячами зрителей. Все тело покалывало, и неуемная энергия бурлила внутри него, не находя выхода. Песня подошла к концу, и во время короткой паузы Алекс подкрутил что-то на гитаре, после чего группа снова начала играть. Следующая песня, более медленная и меланхоличная, была неизвестна Майлзу, и он выпрямился, чтобы внимательно ее послушать. Теперь Алекс отпустил гитару и вместо этого обхватил двумя руками микрофон. Он закрыл глаза, начав петь, но через несколько секунд посмотрел вперед и встретился взглядом с Майлзом через стекло. Секреты, что я сохранил в своем сердце Спрятать их сложнее, чем я думал Детка, я просто хочу быть твоим Я хочу быть твоим Я хочу быть твоим** Откровенная эмоциональность лирики комком застряла в горле Майлза, а Алекс продолжал петь всем сердцем, пропуская через себя каждое слово. Его голос звучал как песня сирены. Майлз почувствовал себя дрейфующим в бескрайнем море, постепенно отплывающим от безопасного берега. Он качался на волнах голоса своего друга, подхваченный течением, и как будто погружался в пучины странного и неизвестного океана, который неожиданно разлился в самом себе. На что было похоже это чувство? Он одновременно и тонул, и поднимался ввысь. Волоски на руках встали дыбом, и он задрожал, а Алекс все пел, словно взывая к Майлзу, вытаскивая его из глубины и снова опуская в бездонные воды. Внезапно стало трудно дышать. Майлз вцепился в поручни стула, пытаясь найти что-то твёрдое и ухватиться. Ему был нужен воздух. Он оторвал взгляд от Алекса, резко встал, вылетел в коридор и прошел по уже знакомому пути. Снаружи он тяжело облокотился на стену здания и вытащил из кармана сигареты, трясущимися руками прикурил и сделал долгую затяжку. Мысли хаотично кружились в голове. Что это за чувство? Что, черт возьми, происходит? Все дело в Алексе. В Алексе появилось что-то, изменившее его. Майлз не знал, что именно, но его лучший друг, как оказалось, уже не тот застенчиво улыбающийся парнишка с мягким взглядом. Неужели его так изменил переезд в Лос-Анджелес? Или же виной всему их многомесячная разлука, из-за которой Майлз теперь относится к нему по-другому? В любом случае изменилось что-то важное. Он словно только что познакомился с Алексом, и произошедшая вчера херня странным образом подчеркивала этот новый ракурс зрения. Майлз яростно потер переносицу. Ради всего святого, он приехал в Эл Эй просто отдохнуть, и на этом все! В его действиях не было иного подтекста кроме как желания повидаться с лучшим другом – когда все успело так усложниться? Возможно ли…если так можно выразиться… что его неосознанно начало тянуть к Алексу? Быть может, он слишком долго воспринимал их дружбу как само собой разумеющееся и не был готов к возникшей в его жизни пустоте после того, как Алекс уехал в поисках новых впечатлений. Могут ли эти внезапные чувства быть странной, но временной реакцией на новый характер их дружбы, дружбы на расстоянии? Майлз понял, что всем сердцем надеется на такой исход. Несмотря на их взаимную естественную привязанность и близость, ничего никогда не указывало на то, что Алекс видел в нем больше чем друга, и то же самое Майлз мог сказать про себя. Он покачал головой. Неловкость прошлой ночи вкупе с тяжелым похмельем явно подорвали его рассудительность. Ему нужно вытряхнуть из себя эти дикие чувства, и последнее, что он хотел, это рисковать их многолетней тесной связью. Он затушил сигарету о стену. Ему оставалось только вести себя как обычно, пока это странное ощущение не пройдет. Возможно, если он постоянно будет вместе с Алексом, то он привыкнет снова видеть его рядом и перестанет относиться к нему как к незнакомцу, к которому его странно и необъяснимо влекло. В конце концов, это все тот же Алекс. Майлз был уверен, что как только они начнут отрываться вдвоем, то снова вернутся на прежний уровень теплых взаимоотношений – и все сумасшедствие исчезнет, и все станет как раньше. Проведя с собою мысленную беседу, Майлз сделал глубокий вдох, слегка дернувшись изнутри, и направился обратно в студию.