Султан Мурад: Другая история

Госпожа лежала в своих покоях на уютной кровати. Она сладко посапывала, словно ангел. И даже во сне она была безупречна. Длинные ресницы слегка подрагивали, а губы были слегка приоткрыты. Но ее планы на продолжительный сон были разрушены ярким светом из ниоткуда. Та поморщилась и сонно приоткрыла глазки. Она оказалась в чужих покоях. Высокие потолки и двери, столик около большого, но в то же время элегантного окна — все это ей было незнакомо. Она потянулась и встала с кровати. Ее нежной кожи слегка касалась белая невесомая ткань свободного платья. Наряд был поистине ангельским: широкие длинные рукава были словно крылья, в области груди пришиты элегантные жемчужины, а на столике лежал венок из цветков жасмина. Она подошла к нему, и аккуратно надела его на голову, как нимб. Она наивно покрутилась перед зеркалом и вышла через огромные двери на улицу. Врата распахнулись и холодный ветер завыл, заставив занавески прилипнуть к потолку. Темные локоны и само платье развивались на ледяном вихре. Кёсем вышла на улицу. Снег приятно хрустел под босыми ногами, а огромные снежные хлопья окутали Султаншу с ног до головы. Всё такое белое, до ужаса привлекательное… Ледяные пики, расположенные по кругу, завораживали. Темноволосая повернулась и перед глазами предстал сад. Голые деревья тоже были белыми, засохшие травы и цветочки по бокам представляли собой дорожку вглубь темной аллеи. Кто-то сзади одёрнул её: -Анастасия… — Сердце бешено забилось. Сжав руки в кулаки, Госпожа обернулась: -Кеманкеш…? Он пронзительно посмотрел на нее и сделал несколько шагов вперед. Они смотрели друг на друга: два льва, двое борющихся за власть людей. Её взгляд изменился, стал суровым и строгим. Невероятное противостояние, вихрь чувств окутали обоих. Кто знает, сколько вражеских искр проскочило между ними. Кеманкеш, весь в черном, положил обжигающе теплую руку на её плечо и сильно сжал, не отрывая взгляда. Однако та не дрогнула. Вдруг поднялась метель, ветер засвистел в ушах, а хлопья стали настолько частыми, что янычар потерялся среди снежных кристаллов. Хватка его ослабла, а потом и вовсе исчезла, как и он сам. Великая Кёсем-султан лежала на собственной кровати, тяжело дыша. Все лекари, постоянно жужжащие около нее вмиг обернулись на ее шепот: -Кеманкеш…? — голос был настолько слабым, что полслова не было слышно. -О Аллах, Ты велик! Сообщите Повелителю и всем остальным! Другая уже выбежала из покоев. Та бежала через гарем. Тем временем все девушки понуро сидели на тахтах, изредка перешептываясь. Весь гарем опустился во мрак. Конечно, ведь всеми горячо любимая Госпожа могла ни сегодня, то завтра покинуть этот мир. Запыхавшаяся женщина торопливо направлялась в султанские покои. Одна девушка, завидев ее, сразу встала с места: -Арифа-хатун! Что с Госпожой?! — обеспокоенно пролепетала наложница. -Слава Аллаху, состояние Султанши улучшается! Жар спал! При этих словах весь гарем встрепенулся, на лицах десятков рабынь засверкали улыбки, глаза их заблестели: -Машаллах, Арифа-хатун! Лекарша вновь побежала с хорошей вестью на устах. Все родственники собрались у кровати Султанши. Они улыбались, но в их взгляде читалась безнадежность и невероятная тоска. Сыновья и дочери молились за ее здоровье и выздоровление. В этот момент двери покоев противно скрипнули. Все, за исключением Мурада, обернулись. -Госпожи, шехзаде. — зазвенел знакомый женский голос. Султан взглянул на нее с искренней улыбкой: -Фарья… — он подошла к ней и поцеловал в лоб, — Дорогая. Бунт по истечению времени удалось подавить и девушка смогла без проблем добраться до дворца. -Повелитель. Я очень огорчена тем, что случилось с Валиде. Хуже всего выглядела Атике. Угроза смерти Силахтара и внезапная болезнь матери били по больному сердцу. А факт того, что она беременна и ей нельзя нервничать волновал еще больше. Ее поджатые губы, дрожащий подбородок и красные от постоянного трения пальца заставили бывшую принцессу подойти к подруге: -Атике… — она мягко дотронулась до плеча Султанши, — Вам лучше пойти к себе, не мучайте себя. -Да, ты права, Фарья. — она тяжело выдохнула, утерев неприметные слезы и отошла от койки матушки. -С Вашего позволения, Повелитель. — Госпожа поклонилась и вышла из покоев вместе с лучшей подругой. Как только двери захлопнулись, Фарья сразу отвела Атике в безлюдный угол под ручку. -Что же сказал Повелитель?! -Я узнаю только завтра, Фарья! Не знаю, смогу ли я выдержать еще одну ночь в ожидании! -Госпожа, не стат так волноваться. Повелитель сжалится над Вами, все-таки Вы-его сестра, а Силахтар-его верный друг. -Иншаллах так и будет, Фарья. — она торопливо вернулась в свои покои. Султан Мурад задумчиво сидел за письменным столом. Нахмурив брови, он все думал о сестре. Муки выбора терзали его как никогда раньше. Они оба, два самых дорогих человека врали ему прямо в глаза. Внутренний шайтан шептал на ушко: -Лгуны, лжецы… Да как посмели?! Мурад, ты оставишь это безнаказанным? Да какой ты Падишах после этого? А совесть постоянно твердила: -Она твоя сестра, а другой-твой верный соратник, которые оба заслужили счастья. Они были верны тебе все это время, неужели ты не отплатишь им взаимными чувствами?! Он будто отмахнулся от них обоих и тяжело выдохнул, опустив голову на ладони. В дверь постучали. -Войди. — зазвучал суровый голос. В султанские покои зашел Кеманкеш. -Повелитель, Вы меня звали. -Да. Мне сообщили о том, что ты сделал сегодня. Я безумно благодарен тебе. -Что Вы, Повелитель. Это моя обязанность. -Я тебя позвал, чтобы поручить серьезное задание. Найди всех зачинщиков бунта и предоставляя список их имен. -Как прикажете, Повелитель. Но что Вы обираетесь с ними сделать? -Я казню их, Кеманкеш-ага. Казалось, что янычар даже не удивился такому решению. Что же еще мог предпринять самый кровавый Султан Османской империи? -Как прикажете, Повелитель. Если позволите. — тот склонился и покинул покои. Атике нервно царапала нежную кожу рук. К ней подбежала обеспокоенная мадам, которую Фарья настоятельно порекомендовала взять в служанки на время беременности Госпожи. -Султанша, Вам сейчас нельзя волноваться! Я попрошу лекаршу сделать Вам успокоительный отвар. -Да, мне это не помешает. Спасибо, Нуну. -Всегда рада Вам служить. — рабыня улыбнулась до ушей и чуть ли не поскакала в лазарет. Атике-султан невесомо погладила живот. -Мой малыш… Я даже не знаю, что будет завтра, но уже вижу тебя взрослым и сильным. Ах, неужели и мне предстоит материнское счастье? Она случайно посмотрела на руки и вновь опустилась во мрачные мысли. Настроение ее было невероятно переменчиво, мысли путались и в душе ее опять поселилась неразбериха.

***

Фарья, вернувшись в свои покои, легонько опустилась на кровать. -Джария! -Да, Госпожа. — подошла служанка. Султанша глухо простонала и согнулась. -Госпожа! Рабыня подбежала и увидела красное пятно на прекрасном зеленом платье. Она мигом расстегнула ее платье на спине. Там красовались два кровоточащих ожога. -Это кровь, Госпожа! Я позову лекаря! -Не надо! — резко вскрикнула та, — Не надо… Подай мне ту шкатулку. Рабыня выполнила указание и протянула Госпоже коробочку, украшенную драгоценными камнями. Фарья-Султан приоткрыла её и протянула Джарие. -Вот. Намажь этой мазью мои раны. -Как прикажете, Султанша. Фарья легла на живот. Служанка легко расстегнула ткани и принялась за лечение. На следующий день состояние Валиде Кёсем-султан не изменилось, а Атике с четырех утра была вся на иголках. Она настолько была взволнована, что отвар подействовал всего на пару часов. Сейчас она сидит на мягком диванчике около окна. Солнце лениво проглядывало через полупрозрачную пелену облаков, постепенно поднимаясь выше. Из приоткрытого окна подул прохладный осенний сквозняк. Султанша поёжилась и сладко зевнула. Светлые кудри развивались на холодном ветру, голова гудела, а кожа оставалась бледной, блеклые губы за всю бессонную ночь ни разу не дрогнули. Рабыня, тоже не спавшая всю ночь, подошла к Госпоже. -Султанша, принять еще снотворного не поздно. Пожалуйста, подумайте о ребенке. -Я уже сказала, что нет, Нуну! Не могу я сейчас спать. Лучше принеси еды и воды, нельзя голодать. -Как прикажете. — рабыня вышла. Атике-султан сгорбилась и с шумным выдохом зажмурилась. -О Аллах, помоги мне… Девять часов утра. Кёсем-султан все еще лежит без сознания. Её рука проскользнула вверх к груди и схватила амулет, что когда-то спас ее от пули. Она сжала его что есть силы и громко выдохнула. Темные ресницы дрогнули и глаза резко раскрылись. Султаншу ослепил яркий свет. На стон обернулась лекарша: -Госпожа! О Всевышний! Стража, сообщите Повелителю! Госпожа пришла в себя! — она тут же принялась за работу. Узнав об этой новости Повелитель встрепенулся и скорее пошагал в покои матери. Через пару минут вся семья была в сборе кроме беременной Госпожи. -А где Атике? — спросил Мурад. -Повелитель, она не приходила. Ей еще не сообщили? В этот же момент Султан обернулся на скрип двери. В покои на ватных ногах вошла Атике. -Повелитель. — голос дрожал. -Атике. — брат обнял её, — Я так рад. Он отпустил ее и вновь повернулся к матери: -Валиде… Я счастлив что вы очнулись. Кёсем лишь еле кивнула и слегка улыбнулась. Атике отошла к поодаль стоящей подруге. -Госпожа… -Фарья, я рада тебя видеть. — шепнула та. -Султанша, я вижу что Вы не спали. Будьте осторожней, следите за здоровьем. — последнее слово она чуть выделила интонацией. -Да, спасибо, не смогла уснуть сегодня ночью. Бывшая принцесса вновь обернулась к Валиде. Аккуратно заплетенная косичка двинулась вслед за головой. Атике мимолетным взглядом увидела немного выпирающий из-под голубого платья бинт на плече. -Фарья! — она коснулась ее предплечья, — Что случилось? Атике-султан поспешила с интонацией и высказалась громче. Айше-султан стало интересно, о чем те перешептываются и повернулась. Та любопытно рассматривала соперницу и тоже заметила бинт. -Тише, Султанша! Нас могут ус-… — было поздно. Фарья обратилась к Айше: -Госпожа. — склонила голову та. Соперница подошла. -Фарья, что случилось? — издевательским тоном протянула темноволосая. -Не о чем беспокоится, Султанша. Я упала с лошади когда каталась, надо было обработать раны. -Ну ладно. — отрезала та, в последний раз бросила пронзительный взгляд и вернулась к Повелителю. «Это точно не с проста. Надо будет обязательно выяснить». -Валиде, сегодня я принял очень важное решение. Я уже давно думаю над этим. Атике и Фарья подошли. -Моей сестре, Атике уже давно нужно выйти замуж. Я решил поженить Атике и Силахтара-агу. Никях состоится в следующем месяце. В комнате повисла гробовая тишина. Зрачки Валиде расширились и лицо её застыло в приятном шоке. Гевхерхан стало плохо, рот раскрылся в немом крике, ноги подкосились. Айше подхватила сестру Султана. -Госпожа, аккуратней! — та подхватила Султаншу. Фарья радостно пропела: -Поздравляю, Госпожа! Пусть этот брак будет в радость. Не успев ответив, та повернулась к сестре: -Гевхерхан? Та попыталась встать на ноги и не выдавать эмоций, что плохо у нее получалось. Но ей удалось выдавить пресное поздравление: -Поздравляю, Атике. -Спасибо. Ваша милость безгранична, Повелитель! Кёсем улыбнулась. -Простите, Повелитель, мне нужно отойти. С Вашего позволения. — та удалилась вместе со служанкой. Выйдя за дверь, Гевхерхан сразу облокотилась на стену, тяжело дыша. Она жадно глотала воздух и задыхалась. Хатун тут же подбежала и взяла Султаншу за руку: -Госпожа! Слёзы из глаз лились градом, руки дрожали, а в горле застрял обжигающий ком. Хотелось закричать, рассказать всем правду, добиться своего, но темноволосая не смогла даже вдохнуть. Грудь с невероятной силой защемило, сердце пропустило несколько ударов, тело обмякло. Госпожа упала на каменный пол. -Стража! Лекаря! Этим же вечером Айше приказала своей служанке проследить за соперницей с раннего утра, попав в точку.