Постепенно наступало утро. За скалами невидимым глазу движением скрывались два спутника Терры — Нера и Руин. Их оси практически полностью совпадали, и потому они словно предпочитали появляться в небесах совместно. Звезда же Майр ещё не поднялась столь высоко, чтобы осветить стену Лортея. В этих рассветных сумерках с моря, с востока, город накрывал густой туман, который медленно продвигался всё дальше в сторону скал, мешая видимости и сопутствуя удаче надвигающегося врага, способного укрыть свои боевые линкоры и авианосцы в этом так некстати проявившемся погодном явлении.
Основная миссия по охране города и стены, его защищавшей, нынче лежала на разведке, и потому любое её достижение или промах могли как цениться на вес золота, так и иметь критические последствия для всего народонаселения.
Большая часть радаров, способных за мили до действительного прибытия атакующего их противника засечь его по мере приближения, была расположена непосредственно на стене, как на главном форпосте города. Операторам радиолокационной станции и разведке, занятой радиоперехватом, выделялись небольшие, но вполне вместительные помещения, где располагались вся необходимая техника и люди, отвечающие за неё чуть ли не собственной головой.
— Как странно, — пробормотал один из них, бросив озадаченный взгляд на коллегу. — Взгляни, Алекс.
— Что там у тебя, Стив? — Александре не особо хотелось отрываться от исключительно своей задачи, что была возложена на неё офицерами, явно превосходящими по званию напарника.
Да и задача следить за появлением вражеских истребителей и, в случае чего, поднять воздушную тревогу, не казалась ей такой уж второстепенной, чтобы была хотя бы возможность сложить на время свои личные обязательства перед гражданами и государством.
— У меня с радаров пропал имперский флот, — раздражённо процедил Стив, подобного в его практике не было, и он интуитивно чувствовал, что ни о чём хорошем это не говорило. — Только что был, а сейчас — пусто.
— Ха!.. Наверное, помехи. Попробуй связаться с центром, — усмехнулась девушка, дав стандартный совет на все случаи жизни и потеряв интерес к беседе, повернулась в сторону своих локаторов, которые также ничего не отображали, кроме мирного неба над головой.
Стив включил рацию, следуя совету Алекс, и тут же осознал, что дело обстояло куда хуже, чем он мог только себе представить. Из рации вырвался сильный писк: узел, работавший на приём радиоволн буквально перестал фильтровать любые помехи. Стив испуганно крикнул, бросил радиоприёмник на пол и поспешно закрыл уши. Во избежание, так сказать. Он где-то слышал, что таким способом можно на время и оглушить противника.
— Что это было? — ошарашенно поинтересовался он. — Такое впервые за мою службу!
Алекс хмуро посмотрела на рацию таким взглядом, будто вместо знакомой своей, за годы службы ставшей почти родной техники, она видела гремучую змею, подсунутую кем-то с целью крайне вероломного обмана.
— Зато при мне такое уже бывало, — грубовато ответила Александра. — Нас глушат!
Оператор РЛС в спешном порядке забежала в хоз.кабинет, где хранились предметы первой необходимости на случай тревоги, и достала сигнальную ракету жёлтого цвета.
— Вот оно!.. Жёлтая, на случай глушения, — как более старший товарищ по службе, пояснила она.
Алекс выстрелила, и ракета с ярким свечением взмыла в небо, оповещая всех, кого надо о том, что им с коллегой удалось выяснить.
Тем временем, когда сигнал был замечен кем-то, кто имел непосредственную связь с командным центром, в него послали младшего не занятого ничем, имеющим первоочерёдную значимость, парнишку, имеющего, хоть мало мальски подходящее для разговора со старшими чинами звание. Добравшись до лифта и выбежав из него, офицер, переведя дыхание, поспешно доложил:
— Главнокомандующие, со стены пустили жёлтую ракету!
Генерал Ли задумчиво почесал голову. Несмотря на довольно высокое звание, он не утруждал себя ни на службе, ни тем более ещё в военной академии зубрёжкой всех видов сигналов. Такое виделось ему излишним и муторным. То, что положение его родителей заставило их сына выбрать военную стезю, ни разу не говорило о том, что именно она являлась его призванием.
— Миграция заражённых птиц? — недоумённо предположил он.
В своём выводе генерал уверен не был, но, как виделось ему, лучше допустить, по его мнению, незначительную ошибку, чем промолчать и дать высказаться кому-то другому.
— Нет, это синяя, — поспешно поправил его Джонс, не придавая его промаху в распознавании сигналов своей же армии такого уж большого значения. — Жёлтая означает, что нас глушат.
Король повернулся к диспетчеру тихо, но веско осведомляясь о текущем положении дел:
— Что у нас со связью?
— В эфире тишина, ваше величество, — незамедлительно отрапортовали ему. — Попробую связаться с нашими войсками.
Аппаратура, словно предав народ, страну и государство, предательски молчала. Это звучание в частотном отображении локаторов, способных уловить самые низкие, недоступные человеческому уху частоты, наводило на мысли, что их глушили, используя колебания именно на тех частотах, что совпадали с колебаниями мозга и внутренних органов человеческого тела. Семь — девять герц — идеал для не только организации сбоя всей аппаратуры, но и нарушения мыслительных процессов у тех, кто будет пробовать разобраться с тем, как следовало лучше всего выйти из сложившейся ситуации. В худшем случае, если оперативно не прекратить передачу этих радиоволн, можно было погубить весь командный состав, чьи внутренности, войдя в резонанс с передаваемыми звуками, что не способен уловить слух рода людского, просто начнут разрушаться. Все присутствующие присели от сильно выраженного недомогания, у некоторых начались острые головные боли.
— Кто-нибудь выключите это! — выкрикнул генерал Трион.
Диспетчер поочерёдно тыкала все кнопки на консоли, но это не могло оказать существенной помощи. Передача инфразвука и не думала прекращаться. Тогда девушка прибегла к крайнему, можно даже сказать, радикальному средству — ударила аппаратуру кулаком. Это действие возымело нужный присутствующим эффект. Консоль сначала зависла, а потом и вовсе отключилась. Люди очнулись, но их головы до сих пор болели, некоторые чувствовали сердечные недомогания. Благо, диспетчер успела прекратить передачу низких частотных волн, как раз вовремя, не допустив летального исхода кого-либо из высшего командного состава.
— Что теперь? — пробормотал сэр Ли. — Мы потеряли связь со стеной, флотом, авиацией и армией.
Он бы перечислил ещё парочку мест и служб, с которыми они потеряли связь, но их нельзя было в данной обстановке назвать столь уж необходимыми для ведения боевых действий.
— Спокойно! Нужно подумать, — Айван медленно переводил взгляд с аппаратуры на людей в командном центре.
Внезапно Лирия подскочила, её осенила идея, право на использование которой нужно было проверить в кратчайшие сроки:
— А если использовать другой канал? — в своей привычной манере недосказываний и подаче окружающим её соратникам исключительно намёков, призывно спросила она.
— Что вы имеете в виду? — протянул сэр Ли, лицо которого выражало крайнюю степень недоумения.
Благодаря тому, что основные используемые армией и флотом частоты накрылись, он просто не мог понять, какими же ещё возможно воспользоваться.
— Мы используем свои обычные каналы, а если использовать другой? Например, какой-нибудь старый… — снизошла до большего прояснения своей идеи Лирия. — Если нас глушат, в том числе и на сверхнизких частотах, вполне можно перейти на ультразвуковые. Не могли же они разом перекрыть все частоты! У них должен быть как основной частотный диапазон, так и спектр.
— Старый? — ахнул сэр Джонс, внезапно понимая, что именно до них хотела донести государыня. — Королева, вы гений! Диспетчер, настройтесь на сто второй канал.
— Сто второй? — удивился король, мысленно пробегая по «архиву» своей памяти для того, чтобы уловить суть предложения жены. — Это же, насколько я помню, брошеный торговый канал. Вы уверены, что он ещё работает?
Сэр Джонс улыбнулся, будто эту победу с каналом добыл лично он своими собственными руками без чьей-то дополнительной помощи.
— Уверен, — безапелляционно заявил он, — я сам лично его поддерживаю.
Через час все средства связи были перенастроены на сто второй канал. И как раз вовремя, ведь звезда Майр показалась из густого тумана, который уже дошёл до стены. В тот же миг, будто именно её выход в поле зрения послужил сигналом, из тумана начали лететь плазменные выстрелы, а затем сквозь него показали свои носы и сами источники этих выстрелов. Чёрные, как ночь, корабли без единого опознавательного знака, помимо их окраса: линкоры, крейсера, эсминцы и авианосцы, с которых уже начали взлетать сверхзвуковые истребители.
Осада началась, и первые четыре часа войска Лортей успешно отбивали атаки, получилось даже настроить трансляцию передач разведданных со стены в центр. План королевы неплохо сработал, некоторым кораблям противника даже пришлось бежать. Но часто бывает, что за успехом сразу идёт поражение. Выиграв тактическую битву, им так и не удалось захватить стратегическую инициативу в этой войне.
Теперь вся основная задача командного центра в сложившейся обстановке свелась к тому, чтобы хотя бы удержать текущие позиции. Ни о каком контрнаступлении речи пока не шло. Однако понимали это далеко не все.
— Я предлагаю начать гнать их флот! — открыто заявил генерал Ли, обнадёженный первыми успехами. — Они потеряли уже более ста кораблей.
Айван напряжённо вздохнул. Потери противника были немалыми, что заставляло не то сомневаться в адекватности их командиров, не то наводило на мысли, что здесь что-то не чисто и всё далеко не так просто, как могло бы показаться на первый, несомненно поверхностный, взгляд.
— Вот именно, более ста кораблей, так почему они не отступили? Они не идиоты, чтобы утопить весь флот. Я думаю… — король так и не смог окончить очередное предложение, как его прервали, нагло, но весьма вовремя перебив.
— Ваше величество, мы потеряли тридцать кораблей в центре, Адмирал Фрай мёртв! — выкрикнула диспетчер.
Девушку едва не трусило от непонимания происходящего и осознания того, насколько дурные вести она доносила до командования.
— Что?! Как?!
— Мы не знаем. Они просто затонули от пробоев снизу, которые никак не могли там возникнуть… — диспетчер прекрасно понимала, что предварительно разместить у их побережья на глубоководье морские мины было невозможно.
На ум приходило только использование противником баллистических глубоководных ракет донного базирования. Но девушка была не уверена в своём праве на вынесение каких-либо суждений об обстановке перед лицом высшего командного состава. И потому решила промолчать и скрыть, возможно, на время те сведения, что могли бы помочь делу, если бы её тут же, как младшего офицера, не заткнули те, чьё звание было на порядок выше её собственного.
— Айван, смотри на экран! — привлекла внимание мужа Лирия.
Из воды, где только что затонула пара линкоров, поднялся огромных размеров корабль, усеянный турелями разных размеров, что шли через равные пространственные промежутки от командного мостика до самого форштевня*. Он весь от крыльев мостика и до туннельного киля был покрыт стеклом, большая часть палубы видна не была, но складывалось такое впечатление, что её защитили от вражеских атак точно таким же не вполне понятным образом. На носу не то корабля, не то подлодки было установлено крупное плазменное орудие, каких Терра ещё не видела.
Король ошеломлённо застыл на месте. Уж
этот корабль он точно увидеть в своих водах никак не ожидал.
— Это же!.. — начал он возмущённо, но от того не менее взволнованно.
— «Сумрак» — флагман империи, — мрачно подтвердила Лирия.
У неё было какое-то абсолютно своё дикое предположение, основанное, по большей части, на чистой интуиции, что флагман засветился перед ними отнюдь неспроста. Это был не допущенный командованием Империи Тени промах, а какая-то не то откровенная провокация, не то попытка продемонстрировать своё превосходство в мощи, защите и оружейном мастерстве. Мол, ваши технические новинки — ничто перед тем, что разработали ведущие конструкторы и оружейные специалисты Империи.
Совсем рядом с ней довольно засмеялся генерал Трион:
— Вот они идиоты, подставились прямо под орудия стены! — королева пропустила его высказывание мимо ушей, пристально следя за флагманом на экране.
Её тревожило то, что ни один дурак, так открыто борьбу в условиях войны вести не будет, что бы об умственных способностях противника ни думал один из её генералов.
В «Сумрак» полетел град из плазменных выстрелов, но, когда они попадали в стекло, сразу же отражались, первым в истории таким рикошетом, обратно в стену, повреждая большое количество орудий, некоторые снося одним ударом за раз.
— Что за?.. — воскликнул сэр Джонс, которому явно начало не хватать цензурных слов, и, если бы не присутствие королевской четы, он бы уже в открытую перешёл на более близкий сердцу благодаря уставу мат. — Как такое возможно, это же просто стекло!
Лирия покачала головой, до неё постепенно начала доходить цель всего этого крайне необычного военного манёвра «Сумрака»:
— Нет, господа офицеры, это не стекло, это алмаз, только алмаз может отразить выстрел плазмы.
— Ваше величество, — обратилась к ней диспетчер. — Они заряжают носовое орудие, а наши корабли не могут подойти на необходимое для стрельбы расстояние — сразу уничтожаются турелями.
Айван вскочил со своего места и начал мерить комнату размеренными неуверенными шагами. Он был в смятении, война, как всегда, со страшной скоростью двигала прогресс семимильными шагами, и подстроиться под вновь изменившиеся обстоятельства было для него крайне сложно. Он, вообще, любые перемены воспринимал в штыки, будучи излишне консервативным для изменений в линии как поведения, так и ведения боёв.
— Что нам делать? Десяток выстрелов из этого орудия, и стена начнёт разрушаться, — выдал самый мрачный из возможных прогнозов король.
— Видимо, это конец, — предпочёл сдать позиции окончательно сэр Трион. — Может, если мы сдадимся, они хотя бы пощадят гражданских?
Надежда на такой исход была невелика, но, как известно, именно её приходиться добивать лопатой, чтобы в состоянии полного отчаяния начать выдавать крайне не шаблонное поведение, способное удивить противника настолько, чтобы обеспечить хотя бы кратковременное его отступление.
— Мама?
Королева обернулась и увидела, что дети вышли из своей комнаты и с испуганными лицами смотрели прямо на неё. Так повели себя близнецы, но не Кассандра: её взгляд был полон осознания собственной вины. Она считала себя главной причиной столь резко начавшейся атаки, при необъявленной войне меж государствами, хотя та, по сути, никогда объявлена и не была.
Лирия на пару секунд растерялась. Её мысли заметались, а что можно предпринять, она представляла себе очень плохо. Однако вскоре её осенило. Она подошла к своему мужу и, положив руки ему на плечи, со всей серьёзностью, на какую была способна, сказала:
— Дорогой, если со мной что-то случится, позаботься о детях.
— Лирия, что ты задумала? — напрягся Айван.
Ему не понравился как тон жены, так и слова, которые больше напоминали предсмертную просьбу человека, который решился пойти на такой риск, отчего слишком высокая доля вероятности неизбежного летального исхода.
— Пойти в хранилище, — просто и непонятно для большинства присутствующих открыла свои планы королева.
Ей пришлось выразиться именно так за счёт того, что она сильно не хотела пугать детей, а мужу будет доступна для понимания и такая формулировка, обозначающая её дальнейшие действия.
— Дорогая, а как же… — король на секунду замялся, но женщина выглядела решительной.
— У меня нет выбора, — спокойным тоном обречённой женщины выдала Лирия.
Она поцеловала мужа, обняла близнецов, королева хотела обнять и Кассандру, но та отстранилась. Племянница всё никак не могла принять тот факт, что большую часть жизни от неё скрывали правду о её происхождении. А так же он не смогла считать себя по-прежнему достойной объятий самой королевы. Ведь, кто — она? А кто — тётя, пускай и позволяющая дальше звать её матерью? Касси — раптор, Касси — угроза, именно благодаря ей вновь возобновилась война.
Лирия вышла из командного центра и поднялась во дворец, прошла вдоль старого коридора, в который она запретила кому-либо заходить. Благо, этот запрет дети не нарушали ни разу. Радовало, что хотя бы дела подобной важности они понять в состоянии.
В конце коридора находилась стальная дверь со сканером сетчатки глаза. Лирия осторожно подошла к ней, её начала бить крупная дрожь, тремор коснулся даже контроля над руками. А ко всему этому, будто в насмешку над тем, что было, и тем, что есть, давно заживший шрам начал болеть. Эта боль была особой, нереальной, она не должна была так реагировать после стольких лет, но психическое состояние королевы разбередило старые раны до такой степени, что вызвало фантомные боли.
Лирия, превозмогая недостойные государыне порывы, приложила глаз к сканеру, и дверь открылась, словно втянувшись в верхний металлический брус косяка. За порогом её ожидала маленькая комната.
Напротив входной двери в это помещение висела большая фотография в рамке, на которой была изображена сама Лирия, в возрасте шести лет, в обнимку с мальчиком, который был очень похож на неё. Их главным различием был зрачок: его особенность и основное отличие ото всех других людей было в том, что зрачок мальчика имел не чёрный цвет, а червонно-золотой.
В центре комнаты стоял пьедестал, в который был воткнут меч Лаены — семейная реликвия, а рядом с ним безмятежно покоился золотой широкий браслет. Она вошла в комнату с нескрываемым страхом в глазах. Слишком много тревожащих душу воспоминаний та в ней будила.
— Почему ты не сказала ей правду? — раздался голос у неё в голове.
Королева обернулась, но никого не увидела, зато шрам начал болеть еще сильнее.
— Ты ничтожество, тебе не быть королевой! — всё тот же голос стал выдавать характеристики, с которыми подчас ей сложно было не согласиться, вместо того, чтобы продолжать задавать вопросы, которые Лирия найдёт неуместными, и от того не станет на них отвечать.
Она узнала этот голос, но от этого стало только страшнее. За её внимание буквально начали сражаться призраки прошлого, дней былых, призраки тех, кого в настоящем уже не существовало и существовать не могло.
— Нет… — чётко выдала она, не понимая до конца, что именно она отрицала выданную голосом характеристику или сам факт возможности наличия этого голоса в её голове. — Ты мёртв, просто голос в голове.
— Почему ты не сказала, как на самом деле умерла её мать? — вновь переключился на неудобные и неуместные вопросы голос, заставляя её всё глубже зарываться в себя, в ставшем уже извечным самокопании, и невероятно умело отвлекая Лирию от того, зачем она вообще сюда пришла.
Стены комнаты загорелись фиолетовым огнём, а на картине глаза мальчика поменяли свой цвет на глубокий фиолетовый, став в добавок ещё и рептильными по форме и виду зрачка. И будто этих изменений было мало, так ещё и из всех углов комнаты стали слышаться голоса из прошлого королевы.
— Спаси нас! Королева? Почему ты нас бросила? — эти вопросы били по ушам, подобно набату, и, не желая прекращаться, повторялись вновь и вновь.
Лирия упала на колени и закрыла уши, но голоса только становились громче. Ведь их источник находился далеко не в комнате или каком-либо пространстве, их источник расположился глубоко в подсознании королевы, только сейчас получив доступ к контролируемой разумом части мозга. Она делала попытки спрятаться от них, но спрятаться от себя, в особенности, от каких-то чересчур травмирующих частей собственной памяти — задача невыполнимая. А её трудность, повышая требующие преодоления преграды, диктовала сама обстановка комнаты, что поднимала со дна воспоминания, в которых найти хоть что-то позитивное, хотя бы начать воспринимать их исключительно, как приобретённый опыт, категорически не удавалось Королеве, навсегда навесившей на них клеймо личностного позора.
А в комнате, несмотря на сильное пламя, становилось всё темнее. Огонь лижущий стены и полыхающий от них в сторону центра, абсолютно не давал ни света, ни тепла. Он источал одну только угрозу.
— Ты не достойна, только я имею право править, — будто ставя окончательную току в каком-то диспуте, выдал очередной свой непререкаемый постулат голос.
Лирия вдохнула и поднялась, бросив на картину короткий полный презрения взгляд. Это было уж слишком! Такое она терпеть не намерена! Картины прошлого, до этого туманившие её взор, отступили на второй план. Она решила здесь и сейчас поставить наглеца на надлежащее, созданное именно для него впоследствии его деяний, место.
— Ты потерял это право, когда склонился перед тьмой, когда убил нашего отца, когда стал Драконом Тени, — вся фраза была произнесена на удивление чётко, будто это говорила не та самая Лирия, которая совсем недавно под гнётом памяти упала на колени и дрожала от одних только воспоминаниях о днях минувших.
Словно в ответ на её слова, сама комната начала дрожать, а огонь отступил от стен, приближаясь и беря в окружение королеву.
— Нет… Нет… Нет… Как ты смеешь так со мной разговаривать! — в голосе сквозило ничем не прикрытое бешенство. — Я убийца миллиона человек!
Последнее было сказано так, будто это было каким-то небывалым достижением на политическом поприще и могло одним своим фактом доказать, что именно сказавший это достоин государственного престола.
— Снова нет. Ты — всего лишь образ из моих воспоминаний — страх своей магии из-за случившегося. Я скажу Кассандре всю правду, когда настанет момент, а пока она знает достаточно, — она считала, что так поступить будет мудрее, отгоняя на периферию сознания страх возможной реакции племянницы на очередное утаивание всей правды о её собственном происхождении и первых событиях жизненного пути. — А теперь пора победить свой страх.
Королева закрыла глаза, набираясь смелости, буквально черпая её из спокойствия девственной черноты, даруемой одним лишь прикрытием век. После этого маленького ритуала, имевшего для самой Лирии грандиозное значение, она взялась за рукоятку меча.
— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Т! — этот последний вопль, являвшийся, по большому счёту, провальной попыткой её остановить, королева предпочла даже не принимать во внимание.
Хотя было бы куда лучше, если бы она стала его трактовать, как маленькую победу над собой, запечатлённую и регламентируемую голосом того, кого она когда-то считала братом.
Вытащив меч, лезвие которого напоминало синее полупрозрачное стекло, но способное резать даже алмаз, Лирия открыла глаза, и комната вновь приобрела вид, который должна была иметь до того, как она сюда вошла. Затем она надела браслет и нажала на небольшую кнопку на нём. Из браслета начал быстро вытекать нанометалл, с небывалой скоростью распространявшийся и покрывавший поверхность её кожи и одежды, очень быстро он покрыл всё тело Королевы, превратившись в будто созданную из пластин, до того она была гибкой и гнущейся, броню цвета золота. К ней прилагался синий плащ. Поножи и наручи были более крупными, обеспечивая большую защиту часто в пылу боя отсекаемым конечностям. На пальцах же, словно естественное их продолжение, образовались дополнительные пластины, которые можно было использовать, как когти. Нагрудник, формой похожий на треугольник, с прямыми наплечниками, выходящими прямо из него, завершал образ рыцаря света. Оставалось дождаться образования шлема, наверху которого должны были установиться восемь пластин, направленных вверх, что не только напоминали зубья короны, но и использовались некоторыми её предками, как некое подобие рогов в ближнем бое. В районе глаз были алмазные стекла, через которые Лирия могла видеть, в придачу, дополнительную информацию, передаваемую системой брони и выводимой прямо на обозрение сетчатки глаза. По дизайну броня чем-то напоминала льва, ну, в данном случае, — львицу.
Получив полное боевое облачение, королева вышла из комнаты и закрыла её, напоследок бросив прощальный взгляд на фотографию. Завершив в этой части дворца свои дела, она побежала в гараж. Там, оседлав свой электромотоцикл золотого цвета, государыня поехала через опустевший до безобразия город — на пути к берегу она не встретила абсолютно никого. А оттуда уже было легко добраться и до стены.
Пока Лирия ехала, она слышала многочисленные взрывы и звуки истребителей, носящихся над городом со сверхзвуковой скоростью с одной лишь целью — устроить бомбардировку особо значимых военных и государственных объектов. Когда же королева приехала, она заметила, что даже стена не выдерживала напора плазменных выстрелов флагмана Империи. Она начала осыпаться в некоторых местах, что говорило о том, что долго без её королевского непосредственного вмешательства, ей не простоять. Надо было спешить! Наконец, приехав на лифте на вершину стены, она увидела, как люди в панике разбегались с назначенных долгом службы мест в разные стороны, лишь бы оказаться, как можно дальше, от непрерывно ведущегося обстрела.
«Их можно понять», — с толикой грусти подумала королева и пошла против толпы к центру стены, встав на самый край образованных для безопасности персонала перил. Обстрел приостановился, видимо, имперцы её заметили. «Сумрак» немного поднял орудия, тем самым целясь прямо в королеву, но она оставалась спокойна. Пока ветер развевал её плащ, а орудие готовилось к выстрелу, Лирия сосредотачивалась. На кончиках её пальцев засверкали синие искры. Броня являлась прекрасным проводником.
«Сосредоточься, ты сможешь! — придавала себе нужный настрой королева, являясь в данный момент основной и похоже единственной защитницей своего государства. — Если он мог, почему ты не можешь?»
Её руки постепенно покрыл золотой огонь, сияющий в некоторых местах синими вспышками. Королева простёрла длани в направлении подлых захватчиков-рапторов. И пламя вырвалось, сначала уничтожая орудия «Сумрака», а затем и разрушая остальные корабли. Она не считала поверженных врагов. Вот, первая сотня, вот — вторая.
Имперский флот, почуяв резкую перемену в расстановке сил, начал отступать вместе с флагманом, который погружением под воду спасал себя от синего уничтожающего всё лишнее на своём пути света, идущего стеной из рук королевы. Когда Лирия закончила, она сильно ослабла, вымотавшись чрезмерным применением магии, в которой у неё давно уже не было практики. Поэтому стража, не успевшая дезертировать со стены, бросилась к ней и помогла подняться.
Дойдя до дворца, королева чуть было не упала на ровном месте из-за того, что её пошатывало от усталости, но равновесие она всё-таки сохранила вплоть до того момента, когда на неё набросились дети, уронив на землю уже окончательно и бесповоротно.
— Мама, мы так испугались за тебя! — встревоженно выпалила Василиса. — Как ты?
Королева нажала на кнопку на наручи, и броня, в исключительно быстром порядке, вновь втянулась в браслет, возвращаясь на то место, где она должна быть при более-менее мирной обстановке.
— Со мной всё хорошо, — устало выдохнула королева, пытаясь тем самым успокоить детей.
— Мама, мы всё видели через камеры, это было круто! — заулыбался Влад.
Василиса подхватила:
— Да-да, ты такая «п-ш-ш-ш», а они такие «а-а-а-а!..» и бежали!
— Это ведь была магия света? — спросил Влад о том, что его в случившемся заинтересовало больше всего.
— Да, дети, спустя долгие годы ваша мать показала, на что способна Верос, — ласково улыбнулся король, чрезвычайно довольный тем, что супруга всё же смогла преодолеть один из главных своих страхов.
Королева покраснела от столь откровенной, ей показалось, лести, хотя на деле то была похвала. Дети же на это замечание отца захихикали.
— А где Кассандра? — спросила Лирия, осмотревшись по сторонам.
Племянницы, дочери, как не назови, в любом случае попадёшь в точку, нигде не было. Это вызывало беспокойство. Подросток, что ещё не до конца оформил свои взгляды на мир, начал избегать её. Не повторится ли, в таком случае, история её отца? Лирии крайне этого бы не хотелось. Она успела сильно привязаться к девушке и считала её своей родной дочерью.
— Касси, вернулась в комнату, просила никого не входить, — спокойно, будто ничего сверхнеобычного не произошло, ответствовал Влад, а потом со значением прибавил. — Она подросток, думаю, это нормально.
Когда к королевской чете подошли генералы, Лирия отпрянула от Василисы и Влада.
— Ладно, дорогие мои, бегите к себе, я должна поговорить, и это важно, — государственные дела всегда стояли для королевы на первом месте.
И хоть порой её разрывало между семьёй и страной, она чаще отдавала предпочтение последней, зная, насколько та ревнива и что она не терпела малейшего невнимания к себе.
Близнецы быстрым шагом, пытаясь при всех не сорваться на бег, направились во дворец.
Генерал Трион вежливо поклонился королеве. У него сложилось настолько яркое впечатление от этой победы, что он походу начал её переоценивать в своей значимости:
— Поздравляю, ваше величество, осада закончилась, мы победили.
— Победили? Нет! — Лирия уверенно покачала головой, отчётливо осознавая, что так просто одной демонстрацией её силы, врага не отпугнуть от предприятия следующих попыток прорвать оборону города или же найти в ней брешь. — Всё только начинается, генерал Трион. Империя не успокоится, пока не возьмёт, что ей нужно.
Рядом с ней, будто из ниоткуда, возник генерал Ли и тут же спросил о главном:
— И что это?
Король мягко отстранил его от Лирии, вставая между ними, в попытке пресечь возможное разгорание конфликта на корню.
— Это уже вас не касается! — отрезал он и, переключая их внимание на другие задачи, отдал следующее указание. — Идите, объявите всеобщую мобилизацию, началась война.
***
В то же самое время, когда происходил разговор королевы с мужем, детьми и собственным генералитетом, в столице Империи Тени Шрайзе, в главной её цитадели — Шадоукасле — тоже проходило своего рода совещание мало похожее на те, что бытовали в Лортее.
— И что теперь? Она снова использует свои силы! Наш флот разбит, а орудие Зи-2 уничтожено! — возмутился раптор.
— Успокойся, фельдмаршал, — холодно осадил разгорячившегося в своём запале военного его собеседник. — Надо просто выбрать другую тактику.
Из его уст это действительно звучало просто. Вот только фельдмаршала терзали смутные сомнения, что разрабатывать эту самую тактику придётся далеко не тому, для кого это виделось простым, а ему самому.
— Ты так спокойно об этом говоришь! — взорвался он, будучи слишком вспыльчивым для хладнокровной рептилии. — И что я должен делать, пока ты сидишь у себя в НЦТП*, киборг инопланетный?!
Собеседник подобного неуважения к собственной персоне, разумеется, не потерпел — схватил подчинённого за шею так, чтобы на короткий период полностью перекрыть тому доступ к кислороду. В следующий раз неповадно будет вести перед ним столь дерзкие речи. Может, фельдмаршал наконец-то научиться думать перед тем, как что-либо сказать?
— Всё просто, — повторил он фельдмаршалу, но на этот раз всё же соизволил пояснить, что именно он находил простым. — Отправляйся по независимым государствам, убеди их не оказывать никакой помощи Королевскому Союзу. А я пока займусь проектом «Титан».
Закончив раздавать указания, он всё же смилостивился, если это слово вообще можно употреблять в одном предложении с его упоминанием, и отпустил фельдмаршала так, что тот после того, как его приподняли над полом зала, упал на колени, судорожно хватая и ртом, и носом воздух, что так долго не наполнял в достатке лёгкие раптора.
— Что… Что ещё за проект «Титан»? — вымученно, но не теряя от этого интереса, осведомился тот.
— Увидишь, — усмехнулся его коллега, он никогда не распространялся о своих задумках, прекрасно зная, что тайна, известная двоим, останется таковой только в том случае, когда один из них — мёртв. — А пока не стоит забывать нашу главную задачу.
Механическая когтистая рука нажала на кнопку, и на мониторе появилась фотография Кассандры.
***
Кассандра, разумеется, не была осведомлена о том, кто в Империи Тени прямо сейчас изучал её внешность посредством рассматривания фотографии. И потому она занималась обычными вечерними делами. Перед сном необходимо было хотя бы по-минимуму уделить внимание гигиене.
Кассандра спокойно умывалась у зеркала в ванной, пока её не отвлек резкий зуд у ключицы. Она опустила ворот вправо, открывая её на полное обозрение, и увидела, что маленькая область кожи, превратилась в тёмно-серую чешую.
«Ну, началось!» — со вздохом подумала Касси.
Принцесса быстро наложила на этот бывший участок кожи, а теперь чешуи, бинт, чтобы никто не увидел, в какого монстра она превращалась.
И, как назло, именно это мгновение выбрали радиостанции и телевещание, чтобы по всем СМИ страны начать передачу сообщения: «Война Дракона и Льва началась!..».
