Феникс

      Я не ощущал своего тела. В голове звучал голос, который приказывал пошевелить крыльями и открыть глаза, но тело не слушалось. Я не мог пошевелиться. Серый водоворот перед глазами кружил голову и не давал сосредоточиться. Я вернулся? Почему я ничего не вижу, и что это за яркий свет так больно слепит глаза? Пытаюсь отвернуться от него, по крайней мере, мне кажется, что я это делаю, но куда бы я не повернул голову, он обжигает мои глаза, и я чувствую горячие слёзы, которые прочерчивают дорожку по гладким перьям, стекая вниз.       — Вернулся… — послышался облегчённый голос в моей голове, — огненный мальчик.       Я попытался что-то сказать, но клюв, словно залили воском. Я не смог приоткрыть его, и это напугало настолько, что я запаниковал. Показалось, что душа, словно в клетке, начала метаться в неподвижном теле. Когда я не ощутил биение сердца, внутри всё похолодело, покрылось ледяной коркой. Спазм страха больно уколол в районе солнечного сплетения, разнося терпкое онемение по всему телу, остро ощущаясь в левом крыле выкручиваемых сухожилий. Внезапно пальцы лап сжались и сгребли что-то рыхлое и тёплое подо мной. Нос жадно втянул воздух, глаза распахнулись, и размытые черты чего-то светлого ослепили меня.       — Ты вернулся, Феликс, — голос Байцзэ, словно хлыст, больно ударил по барабанным перепонкам.       «Я вернулся, — повторяю я себе, нервно бросая по сторонам взгляд, чтобы уцепиться хоть за что-то, тем самым пытаясь убедиться, что всё это — правда. — Вернулся!»       — Смотри на меня! Смотри на меня! — кричала Белая дама, и я почувствовал, как меня хлопают по щекам.       — Где ты? — серая пелена застилала взор.       — Я здесь, — произнесла она и свет вновь ослепил глаза, проникая в моё сознание, — перед тобой.       Я почувствовал тепло. Тепло где-то в голове. Густая тягучая дымка начала рассеиваться, и перед глазами показалось красивое бледное лицо Белой дамы. Большие синие глаза, вьющиеся белоснежные волосы плавно развивались на ощутимом только ей ветру, ровный нос и блеклые полные губы изогнулись в приветливой нежной улыбке. Так же, как и у див, её тело словно светилось изнутри, и этот мягкий рассеивающийся свет, исходящий от прикосновений её рук к моим перьям, успокаивал, принося умиротворение.       — Так-то лучше, — произнёс Байцзэ.       Я повернул голову в сторону и увидел облегчение в его глазах. Осторожно высвободившись из рук Белой Дамы, я попытался встать на свои затёкшие лапы. Мягкая трава приятно щекотала, а нос жадно втягивал разнообразие запахов различных трав. Я расправил крылья и, взмахнув ими, взлетел, зависнув над стоящими и наблюдающими за мной львом и духом. Ощутив мягкое покалывание у основания перьев, я вновь спустился на землю. Неприятные, сводящие судорогой, ощущения медленно растворялись в каждом шаге, дающимся с трудом. Казалось, что я просидел в одном положении несколько дней, а не пару часов. Чтобы подтвердить свои подозрения, я спросил Байцзэ:       — Сколько времени я был в прошлом?        — Около часа, — ответил лев, — но предугадать, сколько времени может занять путешествие — практически невозможно.        — Надеюсь, следующее так же займёт не слишком много времени. — Я выдохнул. — Это мне будет чего-то стоить? — поинтересовался я.       — Ты скажешь ему сама? — прикрыв глаза, мысленно спросил Белую даму Байцзэ.       — Твоё последнее путешествие будет стоить тебе одного года жизни, — ответила она и приблизилась ко мне, спокойно осматривая меня, будто знала ответ ещё заранее, — оставайся в своей сущности. Но… — она заглянула мне в глаза, — что бы ты хотел увидеть? Какое прошлое?        Последнее путешествие будет стоить один год жизни. Всего лишь год. Я вспомнил, что уже отдал сто лет Монетке за путешествие, в котором увидел Игниса — одного из моих перевоплощений. Там я и узнал тайну браслета. А Белая Дама, дух, живущий на священном острове, просит всего лишь год. Я поднял глаза к священной горе, прекрасно зная свой ответ.       — Я согласен. Я хочу увидеть своё сотворение. Может, это поможет понять, что объединяет все мои перевоплощения.       Хотя в голове уже давно был ответ, но я должен быть уверенным в его правильности. Она улыбнулась и её глаза заблестели от понятного только ей восхищения.       — Ты был прав, — ответила она Байцзэ и, посмотрев на него, добавила, — но что насчёт будущего? Что ты предскажешь о нашей дальнейшей судьбе?       — Всё происходит так, как и должно было произойти, а будущее запечатано в каменном зале прошлого. — Улыбнулся он и прикрыл глаза.       Я не понял его ответа, но, кажется, что Белая дама не собиралась настаивать на подробных разъяснениях. Или, может, они понимают, о чём говорят?       — Ты ведь предвидел это, правда? — спросил я, всё ещё вглядываясь в толщу густых облаков, скрывающих Священную гору. — То, что я буду здесь и вернусь в самое начало?       Он посмотрел на меня и подождал, когда я посмотрю на него. Его зрачки расширились, а голос стал гипнотизирующим, отчего я понял, что безвольно позволил ему проникнуть в свой разум, позволяя донести суть сказанного.       — Выбор! — он сделал акцент на самом важном в нашей жизни слове, и оно эхом растворилось в моём сознании, — твой выбор влияет на твою судьбу, — вздохнул лев, — но увидев тебя, я надеялся на это, — и он обвел взглядом место, где мы находились, — Феникс, всё…        — …сводилось к одному — я несу ответственность за других существ, — ответил я, вспоминая Игниса, Алангу, Ски, старого феникса, которому до сих пор принадлежит сундук со свитками. Я уверен, что хочу вернуться в самое начало. — И когда я вернусь в прошлое в последний раз?       — Сегодня, при встрече второго солнца и первой луны тебе нужно будет прыгнуть в священный костёр, в свою истинную стихию, господин, — ответила Белая дама. — И ты вернёшься в самое начало.       — А год жизни? Когда и как ты его заберёшь? — поинтересовался я.       Не касаясь земли, а паря над ней, Белая дама плавно подлетела ко мне.       — Поклянись, что ты добровольно отдашь год жизни священному острову Ао за возвращение в прошлое.       — Клянусь, что делаю это добровольно, — я посмотрел ей в глаза и приложил крыло к своей груди.       Она протянула руку.       — Перо сущности, — потребовала она.       Я выдернул клювом красное перо и передал духу, она приняла его и спрятала в рукаве светящихся белых одежд.

***

      На закате, когда второе солнце отбрасывало последние лучи, а первая луна только начала плавно всходить на небосвод, огромный костёр, который должен был помочь мне вернуться в прошлое, уже во всю пылал, стремясь красными языками ввысь. Белая дама подошла к нему, сложила руки на груди и шепотом, медленно, иногда растягивая слова, начала молиться. Огонь осветил её глаза, а тело так же продолжало излучать свет, который не смогли закрыть блики костра. Она достала из рукава моё перо и подбросила его вверх. Вспыхнув, оно сгорело. Не прекращая молитвы, она подошла ко мне и жестом приказала пройти в костёр.       — Смелее, феникс! Он не сожжёт тебя, а покажет истину. Я буду молиться Древним богам вместе с Белой дамой. Попроси их показать тебе прошлое, — слегка склонив голову, Байцзэ вместе с духом начал громко зачитывать слова молитвы.       Потрескивающий, словно шипящий, огонь подрагивал, плясал, показывая широкие рыжие языки. Раз он должен принять меня, то я тоже должен стать им. Раскрыв крылья, я воспламенился, словно факел, а мои перья покрылись пламенем, и я не раздумывая, вошёл в костёр. Его прикосновения наполняли моё тело странным чувством родства, хотелось вбирать его в себя, ютиться в нём, словно в колыбели.       «Попроси их показать тебе прошлое, » — пронеслись в моей голове слова Байцзэ.       Я никогда не молился, но однажды видел, как это делал Ментор, перед тем, как покинуть меня. Я помнил его слезы при восходящих лучах первого солнца и усердность прошения, отражающееся в глазах. Теперь я уверен, что он молился обо мне и о Ски. Он просил о защите и покровительстве. Он верил в богов всем сердцем. Я поднял глаза кверху, к невидимой вершине горы, с которой сходила благодать и наполняла этот остров, и начал свою, пусть не складную, но искреннюю молитву, исходящую из глубины своего сердца.       «Древние боги, вы направляли меня многие прошлые жизни. Но в этой, я не молился и не взывал к вам о помощи и просветлении, поэтому позабыл о своём предназначении, и о том, для чего был создан. Я увидел свои ошибки прошлого и выборы, сделанные мной в прошлых перевоплощениях. В этой жизни, сейчас, я, совершая своё последнее путешествие, прошу вас — покажите мой истинный путь.»       Я продолжал повторять эти слова снова и снова, постепенно растворяясь в огне, пока мягкий свет не начал больно щипать глаза. Я ощутил, как чьи-то теплые руки бережно гладили мою голову, спину, крылья. Мне хотелось почувствовать источник этого тепла, отчего я жался к нему, словно ребёнок в объятия родной матери.       — Посмотри, разве он не чудо? — Я услышал приятный женский голос и нежные пальцы погладили мою шею, мягко перебирая перья.       Я быстро заморгал и увидел поверхность стола, на котором играли крошечные золотой дракон, сфинкс, и глиняный, бесцветный грифон. Разнообразные части деревянных и глиняных тел существ были разложены в ящике, а разноцветные краски были аккуратно выставлены у его края. Измазанные в краске пальцы мужчины застыли в воздухе, немного подрагивая, словно машинально пытались определиться, какую работу выбрать первоначально: разукрасить грифона или собрать новое существо. Я поднял глаза вверх и увидел светловолосого мужчину с черными, словно гагат, пронзительными глазами, которые внимательно посмотрели на меня.       — Хм… — Он сощурился и взял меня в свою раскрытую ладонь, ближе поднося к глазам, осторожно поднимая и скрупулёзно рассматривая то одно, то другое крыло. — Что особенного в этой птице, моя богиня? Вспомни существ, которых создал я. Одни извергают пламя, — и он осторожно прикоснулся к голове дракона и тот покачал ей, издавая недовольный вопль, — этот, — он погладил сфинкса, — которому я ещё не придумал имени, наделён умом, но не таким, какой есть у других существ. На что способна эта птица?       — Это феникс. Он воспламеняется и становится твоей любимой стихией, — женщина улыбнулась, прикоснулась к моей макушке, отчего я моментально покрылся красными языками пламени. — Вместе мы сможем по его подобию создать других таких же птиц его вида.       Снова услышав вздох мужчины, я ощутил его прикосновение к перьям. Женщина продолжила:       — Его слёзы обладают исцеляющими свойствами.       — Слёзы? — удивился мужчина и я почувствовал лёгкое покачивание. Подняв голову вверх, я увидел, как их лица находятся совсем близко друг к другу, а взгляды устремлены на меня. Мужчина пальцем очертил скулы женщины и улыбнулся.       — Любовь моя, он не составит конкуренцию моим тварям, — как можно мягче произнёс мужчина, стараясь не обидеть жену, — его нужно дорабатывать. Ты же понимаешь? С какой целью ты его создала? — И он поцеловал её в щеку.        Её глаза засветились и она с любовью посмотрела на него, а затем на меня:       — Это единственное созданное мной существо. Это мой подарок тебе. Пока эта птица будет пылать огнём, я буду любить тебя, моё божество. — Она коснулась губ мужа и улыбнулась. — Он — символ моей любви к тебе.       Мужчина задумался и вновь начал внимательно рассматривать меня. Женщина подула на меня. Это стало знаком, что нужно показать себя во всей красе. Я расправил огненные крылья, оставляя после их взмахов блестящие искры, и взлетел, кружа над их головами, всматриваясь в каждую эмоцию возлюбленного моей создательницы. «Я должен понравиться ему» — вертелось в моей голове. Я видел восхищённые глаза мужчины, ему нравилась моя огненная сущность, и в этот момент я был уверен — женщина знала, что создавать и как произвести на мужа впечатление. Сделав ещё один круг по комнате, я приземлился на его широкую ладонь.       — Ты смогла меня впечатлить, дорогая, — обратился он к жене, — раз это символ нашей любви, то пусть он будет бессмертным и возрождается снова и снова, несмотря ни на что. Что бы не происходило за тысячелетия нашей жизни, он останется вечным символом бессмертного чувства. — Он поцеловал кончики пальцев древней богини. — Я сделаю его королём среди моих созданий. — Мужчина снял со своего пальца перстень и надел его на мой. — Он станет мудрым, справедливым, волевым правителем.       — Всегда думающем о всех своих подопечных, будь то сильный крылатый зверь или маленькое безобразное существо, — добавила женщина, и сняв сапфировую серьгу с уха, положила её на ладонь мужа.       Он сжал меня в своей ладони, не ощутив ни боли, ни страха, а принятие начала новой жизни в другом месте. Я почувствовал щелчок где-то внутри и рассыпался в пепел.       — Лети, феникс, в новый мир и возродись из пепла.       Голос всё ещё звучит в моей голове, когда я открываю глаза и тяжёлый выдох поднимает вверх мелкие частички пепла. Сквозь них я пытаюсь разглядеть то место, где оказался, с трудом отличая прошлое от реальности. Тело не болит, мне сейчас комфортно и приятно вдыхать эти мелкие частицы, зарываться в них носом и ощущать пряный привкус древесины на языке. Я принимаю человеческое обличье и с удовольствием зарываюсь пальцами в мягкий серый пепел. Я переворачиваюсь на спину и смотрю на белый диск луны, который освещает вечно густые облака Священной горы. Невесомость, покой и облегчение полностью завладели моим телом.       — Ты вернулся, — шепнул Байцзэ.       Я лениво повернул голову к нему и недовольно нахмурился, поняв, что его слова странным образом окончательно вернули меня в реальность. Нехотя сев, я всё ещё перебирал пальцами пепел.       — Ларец! — вдруг срывается с моих губ. Осознание того, что в коробочке, которая не открывалась, мог находиться тот самый перстень, подаренный древним богом.       Машинально коснувшись серьги, слова Бранна: «Ты единственный в своём роде» — холодком пробегают по позвоночнику и растворяются где-то внутри, пронося понимание сказанных им пророческих слов. Перебирая в голове недавние воспоминания, я не могу до конца поверить в увиденное. Я — король существ…       — Почему же ты верил в другие увиденные перевоплощения, а увидев это, тебя одолели сомнения, господин? — спросила Белая дама.       Странное чувство стыда и неловкости, заставили меня потупиться. Внутри всё сжалось. Я нервно заёрзал в груде пепла, теряя остатки его тепла, и сосредоточил блуждающий взгляд на чёрных огарках поленьев, всё ещё не решаясь встать и стряхнуть чёрные пылинки.       — Ты не уверен в своём предназначении? — спросил Байцзэ. — Разве не этого ты просил? Показать тебе истину!       — Да, просил. Но я не считаю себя достойным быть королём… — и это было правдой, ведь я ничего не смыслил в политике, устройстве государства, поддержании порядка. — Но разве я и не должен им становиться? — Я перевёл взгляд на Байцзэ.       — Времена изменились. Запечатанная дверь скоро отворится, — задумчиво произнёс он.       Его двусмысленные выражения меня начали раздражать. Я мало что понимал, но ведь то, что когда-то меня сделало королём существ не означало, что сейчас я должен стать им сейчас.       — Какие тайны ты ещё открыл для себя? Какие «дверцы» уже открыты? — спросил лев.       — Я не понимаю твоих высказываний, — раздражённо процедил я, — и что ты имеешь ввиду под словом «дверцы»?       Он улыбнулся, но ничего не ответил, внимательно всматриваясь в меня. Перед глазами проплыла картинка открывающегося ларца и вещицы в нём, и сундук в моём хранилище, в котором я нашёл свитки описанных мной видов фениксов. Сердце наполнилось тоской от того, что некоторых видов уже нет или они скрываются, как те редкие существа.       — Да, они — твоё подобие. Он, оставивший свитки в сундуке, та первая сущность которую создали древние. Он был королём всю свою жизнь, — будто заглянув в моё сознание, озвучил мои подозрения Байцзэ, — и ларец… тоже твоё творение.       — Но нужно думать не о троне и короне… — Выдохнул я. — Я должен принять другое решение. — Я вспомнил о встрече с мантикорой, решив сосредоточиться на более важных вещах. — Завтра Матт будет ждать меня в саду Прощения. Но в отличии от Ски, я согласен с Ментором. Я не хочу проливать кровь невинных существ. Я не хочу войны!       — Все путешествия открылись не случайно… и ответы на вопросы ты получаешь… — и последние его слова я не расслышал, он что-то шептал, словно обдумывая что-то. Встрепенувшись, он сказал, — он ждёт от тебя ответа, Феликс, — кончик хвоста Байцзэ начал слегка постукивать по земле, и он переглянулся с Белой дамой, которая всё это время стояла неподвижно, но волнение отразившееся на её лице говорило о том, что она знала, о чём мы говорим.       Я растерялся от несвязанных между собой речей Байцзэ, но всё же не забыл, что меня ждёт Матт.       — Я ничего не знаю о сложившейся ситуации после смерти Ски и о том сколько существ они завербовали в свои ряды. Я должен увидеть их всех и понять, действительно ли они готовы сражаться за идеи Ски. — Новые, захлестнувшие меня, воспоминания о сражении Аланги и кровавой бойни на поле, тяжёлым камнем свалились на голову. Я снова быстро заморгал, пытаясь прогнать нахлынувшие видения прошлого. — Понимают ли они, что должны убивать? О, древние… — ужас мелкой дрожью покрыл мою кожу, — но встречи не избежать. Я должен узнать, чего они хотят на самом деле и что им в головы вбивал Матт все эти года.       — Древние боги, — затрепетала Белая дама, сложив руки на груди.       — Байцзэ… мне нужно всё обдумать, — я устало растёр лицо грязными руками, и впервые мне стало неприятно от этого, — мне многие подробности неизвестны и я… в растерянности.       — Тогда тебе стоит спросить совета не только у меня. — Вздохнул Байцзэ и повернул голову в сторону, кивком приветствуя, шедшее к нам из глубины леса, существо. Я вскочил и с замирающим сердцем не мог поверить в того, кого увидел.

***

      Сад Прощения встретил меня благоуханием, пышным цветением деревьев и цветов. Только здесь деревья никогда не сбрасывали листья и никогда не отцветали, сохраняя своё вечное цветение. И только здесь не было говорящих деревьев дзиммэндзю. Петляющие, не пересекающиеся каменные дорожки уходили в глубину сада. Выбрав свою дорожку, пришедшее существо могло рассчитывать на покой и уединение, чтобы спокойно уйти в свои мысли. Я выбрал дорожку ведущую к озеру и неспешно побрёл по ней, стараясь побороть панику и волнение от предстоящей встречи. Я слышал чьи-то осторожные шаги и понимал, что за мной следят, но решил не выдавать своих предположений и старался быть сосредоточенным, попытаться определить другие звуки или ещё кого-то, помимо этого существа. Когда я повернул к озеру, то тёмный силуэт стоящего на берегу существа, заставил замереть меня на месте.       — Здравствуй, мой друг! — послышался знакомый голос, и существо обернулось ко мне с приветственной улыбкой, машинально поправляя тёмную накидку на плечах.       — Господин Матт! — ответил я и чуть наклонил голову, приветствуя его, но когда увидел недовольный хмурый взгляд, поправил себя, еле произнося его имя, — здравствуй… Дроу.       Лицо мантикоры просветлело и он довольно кивнул, жестом приглашая меня подойти ближе.       — Я знал, что ты выберешь эту дорожку. Ты очень любил это озеро. Помнишь? — Профессор заглянул мне в глаза. — Ты был в своём прошлом? — торопливо спросил он, рассматривая меня, словно пытаясь разглядеть во мне совершенно другого человека.       — Не во всём… — честно ответил я, чуть сжимая кулак, понимая, о чём мы будем вести разговор.       — Что ты решил? Ты с нами? — Он замялся, сдерживая на языке крутившееся имя Ски.       — Сколько нас, Дроу? — Я посмотрел в глаза Матта, пытаясь уловить каждую его эмоцию и молясь, чтобы у него была небольшая армия соратников.       Он с подозрением посмотрел на меня.       — Неужели твои люди не доложили тебе, что я один? — ответил я и перевёл глаза на ровную, переливающуюся под светом лун, гладь озера.       — Я тебя отведу к нашим друзьям… Феликс, но ты должен принять решение здесь и сейчас. Ты с нами или нет. Уж прости, твоя дружба с драконом мне совсем не по душе. Ты должен выбрать сторону! — повысил голос Матт.       — Я знаю! Не стоит повышать голос… — я резко повернулся к нему, отчего закружилась голова и я почувствовал, что начинаю оседать на землю, теряя сознание. Последнее, что я слышал — взволнованный голос мантикоры.       — Ски, что с тобой? Ски!

***

      Тяжёлый синий балдахин — первое, что я увидел, когда открыл глаза. Чувство усталости снова сковало моё тело и единственное, чего мне хотелось — это снова уснуть. Но глаза упрямо вглядывались в тёмную ткань. В голове не было никаких мыслей, только усталость и желание заснуть.       — Наконец-то вы проснулись, господин Аланга! — послышался чей-то голос и я попытался встать, но тело отказывалось слушаться, умоляя о сне. — Прошу вас, лежите! Тем более, вам сейчас будет трудно подняться. Майро, — обратился он к кому-то, — прикажи привести врача! — И слуга беспрекословно пошёл выполнять приказ.       Кости ломило, как после длительной тяжёлой болезни. Казалось, если меня начнут избивать, я ничего не почувствую и не буду сопротивляться, только бы снова уснуть и вернуть потраченные силы. Поэтому я вновь посмотрел наверх. Ко мне подошёл незнакомый мужчина с каштановыми волосами и посмотрел на меня сверху вниз. Его пронзительные, стального цвета глаза изучающе осматривали моё лицо.       — Где я? Кто вы? — Во рту пересохло и больно першило.       — Позвольте представиться, Эдэле Моартэ, золотой феникс, — гордо подчеркнул он, — и вы у меня в замке.       Я пропустил его имя мимо ушей. Единственные слова, которые отложились в моём сознании: золотой феникс… Я не мог подобрать слов, глаза на мгновение распахнулись от удивления и вспыхнувшего, словно искра, лёгкого восторга, которые ненадолго позволили почувствовать прилив бодрости. Ещё один редкий феникс… Ещё один феникс! Моартэ, словно прочитав мои мысли, довольно улыбнулся и горделиво приподнял голову, смотря на меня, как на равного.       — Вы заставили меня изрядно поволноваться, господин Аланга, не думал, что вы так долго проспите после событий в саду… Пришлось вызвать ведунью.       Должно быть я потратил много сил после двух путешествий и поэтому потерял сознание в саду Прощения. Но почему я здесь в замке у феникса, он тоже соратник Матта? И как долго я был без сознания?       — Сколько я проспал? — еле выговорил я.       Феникс вздёрнул бровь и слабо улыбнулся.       — Вы были без сознания ровно год, господин Аланга.