***
Диппер не ожидал со своей стороны такого грубого поведения. Раздражение нарастало, а выплескивать его было совсем не на кого, вот и сорвался на ни в чем не виновного следователя. Он достал пачку сигарет и зажигалку; подняться с кровати он не имел возможности, да и старался не курить в палате. Когда приходила Мэйбл, он мог просто погулять с ней, чтобы спокойно покурить в парке у больницы, но сегодня Мэйбл предупредила, что не придет, а успокоить нервы было просто жизненно необходимо. Доктор должен будет прийти через часа два, а до этого времени дым вполне успеет рассеяться. К тому же, палата не маленькая. Кончик сигареты загорелся багровым, испуская сероватый дым. Диппер сделал затяжку и прикрыв глаза, выдохнул. Сразу стало как-то легче. – Мистер Пайнс, я к вам с хорошими новостями. – Громкий и радостный голос Томпсона прогремел, словно гром среди ясного неба. В палату вошел доктор. Глаза Диппера судорожно забегали, и в голову не пришло ничего лучше, кроме как затушить сигарету о металлический бортик кровати. – Здравствуйте. – Нервно рассмеялся он, закидывая потухшую сигарету под кровать. – Вы курите!? – Вскрикнул доктор. Его глаза заискрились злостью. – Мистер Пайнс, вы понимаете, где вы находитесь!? Это больница и курение здесь строго настрого запрещено, за это грозит немалый штраф! Я уже молчу о вреде табачного дыма вашему организму! – Извините. – Шепотом произнес Диппер, впрочем, не капли не раскаиваясь. – Больше такого не повторится. – Соврал он. – Надеюсь на это, мистер Пайнс. В следующий раз без штрафа я вас не оставлю. – Прошипел доктор, после чего вернул себе профессионально-отстраненный вид. – Итак. Вернемся к хорошим новостям. Вам осталось провести в моей скромной компании всего несколько дней, а после я с чистой совестью смогу отпустить вас домой. – Действительно хорошие новости. Спасибо вам. – После сказанного, как камень с плеч упал. Он скоро вернется домой. К Мэйбл. И никто не будет ему ничего запрещать. Почти никто и почти ничего. – Пока не за что. Мужчина вышел из палаты, делая пометки в медицинской карте Диппера. Комната снова погрузилась в оглушающую тишину, которая отдавалась звоном в ушах после громкого голоса мистера Томпсона. Диппер с горем пополам развернулся и полез под кровать – доставать окурок. Ему место вовсе не там, а в мусорном ведре. На секунду Диппер пожалел о своем неэкономном поступке, целая сигарета оказалась в мусорном ведре. Билл? Позвал Диппер. В ответ была тишина. Билл точно его услышал, он сам говорил, что слышит мысли, направленные в его адрес. Дипперу захотелось попасть в Измерение снов. В палате было ужасно скучно, от чего не спасали даже техника и книги, принесенные Мэйбл. Диппер прикрыл глаза, надеясь, что Билл понял, чего он от него хочет и позовет его в это странное, но завораживающее место. Билл же вовсе не собирался сегодня переносить Диппера в Измерение снов. Конечно, он сразу понял, зачем парень к нему обращается, но они виделись буквально вчера, а частое перемещение вне снов может нанести определенный вред мозгу в виде бессонницы или ухудшения памяти, помимо постоянной головной боли. С первого взгляда ничего страшного или смертельного, но все это имеет свойство усиливаться и прогрессировать, что может привести к печальным последствиям. А если брать в расчет тот факт, что в мозгу Диппера копался Форд – тогда опасность возрастает в геометрической прогрессии – мозг Диппера потерял свою "защиту" вместе со стертыми воспоминаниями. Не сегодня, Сосновое деревце. Все же ответил Билл, после чего Диппер разочарованно раскрыл глаза и уставился в потолок. Нет, он не будет надоедать демону. Нет – значит нет. Открыв ноутбук, он начал бесцельно копаться в интернете в поиске того, что могло бы его заинтересовать и отвлечь.***
– Дядя Стэн. – Мэйбл вошла в гостиную. Спящий Стэн резко открыл глаза, машинально накрыл ладонью правое плечо и уставился на Мэйбл. – Звонил мистер Томпсон, врач Диппера. Он сказал, что через несколько дней его можно будет забирать. – Заберем, в чем проблема? – Недоуменно произнес он. – Ни в чем, но... Нужно будет на твоей машине. Дипперу будет сложно без нее... – Мэйбл не знала, как объяснить дяде, что Дипперу еще сложно и не желательно ходить самому. Ей было крайне неудобно просить Стэна о помощи, но другого варианта просто не было. – Я понимаю, Мэйбл. Скажешь, когда точно поедем. – Стэн потянулся к журнальному столику и взял пульт. – Что-то еще? – Спросил он, заметив, что Мэйбл все еще стоит у него за спиной. Мэйбл в серьез подумывала попросить дядю Стэна о помощи с кольцом. С одной стороны, Билл просил никому не рассказывать о кольце, но с другой – взрослый, способный объяснить зачем оно вообще нужно, ей бы очень помог. – Нет, ничего. – Она вспомнила слова Билла. Он говорил, что кольцо может навредить Дипперу, а этого Мэйбл хотелось меньше всего. Поиски информации о нем придется отложить до начала лета, а точнее до поездки в Гравити Фолз, где мог помочь дядя Форд. Или, как более скорый вариант, каким-то образом договориться с Биллом о встрече и попросить его рассказать о кольце. И как бы наивно это не было, но Мэйбл правда рассчитывала на честность от Билла – создания, для которого ложь является чуть ли не смыслом существования.***
Тим Грин долго не приходил в сознание. Это было его персональным Адом. Он не мог вырваться из своих снов, кошмаров, порожденных его сознанием. Сны различались местом, людьми, временем, погодой, но одно было всегда неизменно – перед Грином стоял Диппер Пайнс с пугающими глазами золотого цвета. Вытянутые зрачки вгоняли в панику, а в золотой радужке плескалось самое настоящее безумие, непреодолимое желание убивать. В каждом сне, которым он потерял счет уже давно, его подвергали ужасающим пыткам, а итог всегда оставался неизменным – его убивали и он попадал в следующий кошмар. Тим Грин будто застрял в бесконечном дне сурка, не имея возможности вырваться из лап Демона разума, которому он по незнанию перешел дорогу и теперь расплачивается за это. Грин мог думать, видеть, слышать, чувствовать, двигаться, и это создавало иллюзию реальности. Настолько правдивую, что он начал медленно сходить с ума. Он уже ждал новой вспышки боли, ждал, когда его страдания прекратятся остановкой сердца. Ждал, когда все начнется сначала. В один из таких снов, когда Грин уже ничего не чувствовал, кроме жуткой боли и безграничного отчаяния явился Билл Сайфер – основная и единственная причина его страданий. Тим содрогнулся всем телом, ожидая новую порцию боли, к которой невозможно привыкнуть, на что демон лишь рассмеялся металлическим смехом. Золотая радужка глаз полыхнула настоящим весельем и удовлетворением, после чего Сайфер снова стал серьезным. Пугающе серьезным. – Я смотрю, тебе весело? – Грин молчал, а Билл откровенно веселился. О, как давно он не сводил людей с ума. Как давно не чувствовал такого отчаяния и страха. Это незабываемо. –Я хочу предложить тебе сделку, Тим Грин. – Какую? – От постоянных криков голос был хриплым, будто не его. Пропала любая насмешка, оставив после себя лишь серьезность. Тим не верил ни единому слову демона. Билл сам упек его сюда, чтобы потом вытащить, заключив сделку? Бред, да и только. Хотя, последние события вообще являлись одним сплошным бредом больного на всю голову, психа, коим Грин мог уверенно себя называть. – Если ты согласишься – я тебя отпущу. Если же нет... – Билл сделал короткую паузу и прошел несколько шагов в сторону пленника. – Видишь-ли, сейчас твое тело полностью в моей власти. Если я захочу – ты умрёшь, захочу – не сможешь двигаться, захочу – не вернешься в реальность никогда. В случае твоего отказа, твое сердце резко перестанет биться, а жизнь оборвется. – Я согласен. – Не думая ответил парень. Его глаза заблестели последней надеждой. Надеждой покинуть этот вечный кошмар. –Не все так просто. С твоей стороны мне нужно будет полная власть над твоими действиями. – Что? – Ты станешь моей марионеткой, Грин. – Раздражение от непонимания отчетливо слышалось в голосе демона. – Навсегда. – Но... – Попытался возить Грин. – Время тикает, тик-так, тик-так, давай же! – Бледное лицо Билла исказила кровожадная усмешка, устрашая Тима. Подталкивая в нужном направлении, и одновременно отталкиваясь далеко назад. – Я... – Глаза судорожно метались от предмета к предмету, пытаясь найти что-то, способность успокоить разум. – Тик-так! – Я согласен! – Крикнул Грин. – Отлично. Билл протянул ему ладонь. Та вспыхнула голубым пламенем. Тим отстранился, боясь обжечься о огонь. Билла рассмешила такая реакция парня. – Ну же. Тим выдохнул и протянул ладонь в пламя. Оно поднялось выше, вспыхнуло ярче и исчезло, оставляя ошарашенного парня смотреть на ладонь в белой перчатке, сжимающую его собственную. Билл развернулся, собираясь покидать видения мальчишки. – А, забыл, если ослушаешься – убью. Если скажешь хоть что-то о случившемся – убью. Навредишь Дипперу Пайнсу – убью. Как только сможешь покинуть больницу приступишь к завоеванию Мэйбл Пайнс, твоя цель: втереться ей в доверие. Что делать дальше объясню позже. – Билл стукнул тонкой тростью и испарился, оставляя Тима наедине с самим собой совсем ненадолго, на считанные мгновения. Его резко вытолкнуло в реальность. Судорожный вдох обжег легкие, сердце бешено колотилось, а все остальное нестерпимо болело. Палату заполонили люди в белых халатах, которых мешала рассмотреть пелена перед глазами. Тим закрыл глаза и снова уснул.***
– Привет, Мэйсон. – Адам пришел к Дипперу на следующий день. Он не хотел оставлять парня на долго одного – ему явно не нравилось находиться в больнице так долго, но и выбора у Диппера не было, как такового. – Как себя чувствуешь? – Нормально. – Пожал плечами тот, не отрывая взгляда от дневника, он решил продолжить расшифровывать его, раз уж заняться все равно нечем. – Ты уже обедал? – Спросил мужчина. – Нет, не хочу. – Бумага тихо зашуршала и страница перевернулась. – Так не пойдет, Мэйсон. Тебе надо хорошо питаться. Особенно сейчас. – Вы не представляете сколько раз я это уже слышал за последние несколько дней. – Мэйбл, дядя Стэн, доктор Томпсон, Кейт – все пекутся о его здоровье, как о своем собственном. А теперь и Миллер туда же. – Я принес чипсы. – Улыбнулся Адам. По идее, ровесники Диппера любят именно такие полуфабрикаты, так может и он не исключение? – Я не голоден, спасибо. – Попробуй быть немного более общительным и люди потянутся к тебе. – Проворчал Адам, вскрывая громко шелестящую упаковку. – Извините, от природы не дано. – Да хватит уже выкать. – Вскрикнул Адам. – Я с ним подружиться пытаюсь, а он "вы", да "вы". Самому не надоело еще? – Не стоит со мной дружить, мистер Миллер. Для вас это может обернуться трагедией, впрочем, как и для всего моего окружения. – В каком смысле? – Насторожился он. –В самом прямом. Посмотрите на Мэйбл, не будь она моей сестрой – ничего этого бы не было. Советую вам уйти и больше не приходить. Помочь по делу я вам все равно больше ничем не смогу. – Диппер продолжил сверлить взглядом блокнот. Мысли перестали двигаться в нужном направлении. Ему самому было больно от своих слов, которые, тем не менее, были чистейшей воды правдой. Диппера изнутри съедала вина за Мэйбл. Если бы он тогда не сказал ей про Грина, они бы так и не пересеклись, он бы не лез к ней, а Дипперу не пришлось бы заключать сделку с Биллом Сайфером, о которой он, надо заметить, пока что не жалел. Только о ней из этой странной цепочки событий Диппер и не жалел. Не хотел, чтобы ее не было. Билл обещал защиту, помощь, которая была необходима Дипперу, как ничто иное. А главное: защита распространялась и на Мэйбл, пусть и косвенно. Билл казался Дипперу странно знакомым. Он вроде и знает его, но не помнит. И при этом у него, Диппера, складывается новое впечатление, что нет, это вовсе не так. Что его старое мнение уверенно перекраивается в новое, более хорошее. Диппер не знал Билла раньше. Не знал, как личность, живое существо. – Мэйсон, в этом нет твоей вины. Так вышло, а значит так должно было быть, и ты не при чем. – Голос Адама вырвал Диппера из задумчивости, напоминая, что он не один в палате в частности, и в мире в целом. – Спасибо вам, мистер Миллер, но займитесь делами. Я так полагаю, вы еще не нашли того... монстра? – Подбор слов дался не легко, а результат заставил хмыкнуть – демон, монстр, убийца, псих – это все может описать Билла. Причем достаточно точно. – Вам есть чем заняться, но при этом вы возитесь со мной, и, хочу напомнить, я вас об этом не просил. – Нет, Мэйсон, мы его не нашли, но у меня есть личное время, которое я вправе тратить так, как хочу. И я хочу тратить его на тебя. – Будьте осторожнее со своими желаниями и их формулировкой. – Диппер нахмурился. Что-то мелькнуло в голове. Неуловимое, непонятное, странное, близкое, но забытое. И это раздражало.***
Билл шарахнулся назад, готовясь к бою. Его руки уже полыхали ярко-синим пламенем, а трость пропала. Дверь. Перед Биллом просто появилась новая дверь с воспоминаниями, а он уже был готов уничтожать незваных гостей. Он потушил голубое пламя, вернул трость и настороженно посмотрел на дверь. На вытянутой ручке висел замок, не позволяя посмотреть, что за ней. Неужели Диппер научился блокировать воспоминания? Узнал о том, что Билл просматривает их, изучает его жизнь? Но нет. С первого раза такой замок поставить невозможно. Он выглядел слишком прочным, идеальным, будто воспоминание скрывалось не только от демона, но и от самого хозяина. От самого хозяина... До Билла дошло, что каким-то образом Диппер узнал одно из воспоминаний, но не смог его увидеть. Он вспомнил, но не понял этого. А Билл понял. Понял, что ему нужно попасть в это воспоминание любой ценой. И раньше, чем Диппер поймет, что случилось. Сегодня Билл заберет Пайнса в Измерение снов. Узнает что произошло и как он, Диппер, вернул воспоминание. А до этого момента нужно попытаться проникнуть за дверь, при этом не снимая замок.***
Мэйбл успела разрисовать весь гипс. Делать было, откровенно говоря, нечего. В школу она не ходила, а нагонять программу дома считала совсем неинтересным, скучным, и вообще – учиться дома по своей воле –дикость. Это больше по душе Дипперу, она не удивится, если узнает, что тот уделяет время учебе даже будучи в больнице с переломанными конечностями – тыкать по клавиатуре ноутбука это вообще ни капли не мешает. Взгляд сам собой набрел на шкатулку-пирамиду. Она больше не доставала то кольцо, не имея ни малейшего желания связывать себя с потенциально опасным для брата предметом. Но иногда она вспоминала, насколько оно красивое. Моментально появлялось желание надеть его и показать всем, что у нее есть, хотелось придумать какую-нибудь красивую историю его появления, аля, некий поклонник пришел к ней в больницу и, дав клятву вечной любви, преподнес ей это кольцо, как бы бредово не звучало, но Мэйбл Пайнс верила в "долго и счастливо". А почему бы и нет? Существуют демоны, гномы, вампиры, зомби, единороги, так почему не может существовать такая мелочь, как принц на белом коне? Почему не может быть хорошего конца? Если другие не могут его себе обеспечить – не значит, что его не может быть совсем, что она не сможет добраться до него.***
Диппер открыл глаза в уже знакомом месте. Перед глазами возвышались серые ели, под ногами такая же серая трава, а над головой серое небо. Измерение снов было как всегда молчаливо, встречая своего гостя почти загробной тишиной. – Здравствуй, Сосновое Деревце. – Билл стоял позади Диппера, облокотившись на трость. Привычная усмешка и смешинки в глазах успокоили Диппера – ничего серьезного не произошло. – Привет. – Улыбнулся Диппер. Он ждал этой встречи, почти также сильно, как возвращения домой. – Ты что-то хочешь узнать? – Диппер знал, что Билл не зовет его просто так. Только если Диппер сам напросится или, если Сайферу что-то нужно. – Да, Сосенка. Ты чувствовал сегодня что-то... странное? Может что-то вспомнил? Диппер не хотел врать Биллу, да и знал, что это совершенно бесполезно – демон безошибочно определял, где правда, а где ложь. – Да. На секунду что-то промелькнуло, но это все. – Понятно. Как это произошло? – Задумчиво спросил Билл. Диппер стал для него, можно сказать, подопытным кроликом в плане изучения возможности махинаций с чужой памятью. Билл и раньше успешно баловался мыслями людей, но возвращение, поддержание, восстановление определенных воспоминаний было для него почти в новинку. – Ну, после фразы "Будь осторожен со своими желаниями", вроде? – Он задумался, пытаясь вспомнить дословно, что сказал. – И кто же тебе это сказал? – Спросил Билл. – Не мне сказали. Я. Когда разговаривал с одним следователем. Знаешь, Билл, он так надоел. Я не знаю почему, но он пытается со мной подружиться. – Диппер хмыкнул. – Скажи, неужели я похож на человека, который хочет заводить новые знакомства? Билл замер. О, эту фразу он помнил очень хорошо, несмотря на прошедшие года. – Я не знаю, Сосенка, как должен выглядеть подобный мешок мяса. Не связывайся с подозрительными личностями. – Но, в случае чего, я же могу рассчитывать на твою помощь? – Безусловно. – Билл кивнул, подтверждая свои слова. – Не доверяй людям, Сосенка, это беспроигрышный способ не нарваться на неприятности. У всего свои последствия, у моего пребывания в твоем теле – тоже. – Какие такие последствия? Почему не доверять? – Насторожился Пайнс. – Думаю, ты обращал внимание на головную боль после перемещения, Сосенка? – Билл намеренно проигнорировал второй вопрос, а Диппер нерешительно кивнул. Попробуй такое не заметить. – С моим нахождением в твоем теле та же система, только, пока что, ты этого не чувствуешь. Потом же это аукнется тебе. – Конкретнее? – Попросил он. – Пока отложим эту тему, Сосенка. – Но, Билл, я хочу знать, что происходит в моем собственном организме! – Твои органы разрушаются под воздействием моей мощи. – Честно ответил Сайфер. –Удивительно, что ты выжил после того... происшествия в туалете. Диппер стоял ни жив, ни мертв. Вот уж хорошие новости. – Но почему я этого не чувствую? – Я тоже пытаюсь это выяснить, Сосенка. И все же, это сказывается на твоем организме далеко не положительно. Возможно именно из-за этого ты так долго спал, что мешки в белых халатах подняли панику. – То есть... даже ты не можешь сказать точно, какие могут быть последствия? – Именно. Видишь ли, Сосновое деревце, – Билл начал ходить вокруг Диппера медленными, аккуратными шажками. – у каждого свой организм и мое... вмешательство в его деятельность тоже влияет по разному. – Билл... а можно как-то узнать последствия раньше, чем исправить уже будет ничего нельзя? – Это не видно никому. Последствия могут отразиться на воспоминаниях, в конечностях, на органах – почти никаких ограничений. – Понятно. – Итак. Давай переведем тему. Диппер кивнул и сел на серую траву. О чем говорить он решительно не знал. Что может быть интересно демону, который живет на порядок больше самого Пайнса? Вот и он не знал. В голову пришел вопрос, который его интересовал так же сильно, как Измерение снов в целом: удивительно, но здесь его травм не было и в помине. Единственный раз, когда физическое повреждение было видно в этом месте – тот ожог о шкатулку. – Билл, а почему тут нет моих переломов и... прочего? – Я уже говорил, Сосенка, сюда перемещаешься ты, но не твое физическое тело. Сейчас у тебя нет плоти и крови, разве, что ее жалкая иллюзия. – Точно... Но почему тогда был виден тот ожог? Он был и у тебя... Биллу сейчас было совсем невыгодно разглашать нечто столь важное, как суть этой шкатулки, так и ее влияние на них обоих. Если Дипперу вдруг взбредет в голову избавиться от Билла – шкатулка дает идеальную возможность это сделать, пусть и с небольшой ценой в виде жизни Пайнса. И именно поэтому ему не стоит знать о сути этой вещи. – Душу тоже можно покалечить. – Расплывчато ответил он. – Не стоит больше лезть к этой вещи. Просто держи ее на виду. – Она... Может нанести более серьезный вред? – Спросил Диппер. Она, шкатулка, его очень заинтересовала, как артефакт. Опасный артефакт, надо заметить. – Да. – Билл, что внутри нее? Она не пустая. – Спросил Диппер, наивно полагая, что получит ответ. – Тебе пора, Сосновое деревце. Диппера окружила тьма, а привычное ноющее ощущение в конечностях вернулось вместе с противной головной болью в качестве мало приятного бонуса. – Че-ерт. – Протянул он, стукаясь головой о мягкую подушку.***
Знаете, какого это: вернуться в свою комнату, по которой скучал чуть ли не сильнее, чем по родным? Это что-то. Привычный беспорядок, любимая полутьма, незаправленная постель, кучи и кучи книг – вот он, мой Рай. И совсем неважно, что все эти книги я читал минимум раз по пять. По моему мнению, исключительно моему, книги вообще вещь прекрасная. Какие бы я не читал, сколько бы не читал – никогда не надоедает и, наверное, не надоест никогда. Книга – как отдельная вселенная, и у каждой она своя. Красивая, красочная и неповторимая. Я, упираясь на Стэна и Мэйбл, еле стоял на ногах. Представляю, как им тяжело. Особенно Мэйбл. Они заволокли меня в комнату и опустили на кровать. Я тут же нормально лег, уткнувшись носом в родную подушку и промычал нечто неясное даже мне самому. – Я пошел, детишки. – Прохрипел дядя Стэн, закрывая за собой дверь. – Как ты, Дип-дип? – Грустно спросила Мэйбл. Хотя, казалось бы, чего грустить. Мы оба живы и относительно здоровы. – Я – просто прекрасно, а ты? – Я приподнял голову, показывая Мэй свою улыбку, на которую она тут же ответила такой же. – Я тоже хорошо. Знаешь, Диппер, а мне завтра будут гипс снимать! А когда каникулы кончатся я смогу пойти в школу. А я и забыл, что у нас Рождественские каникулы. Ну, тот факт, что я встречу Рождество дома, а не в палате уже радует. – Мэй. – Мэйбл посмотрела на меня, отрывая взгляд от разрисованного гипса. – Подашь, пожалуйста, сумку? И окно открыть стоит. – Дип-дип, может не стоит? Ты только вышел из больницы и... – Именно поэтому я и хочу покурить, нормально покурить, Мэйбл, там это делать было катастрофически сложно, особенно в моем положении. – Я кивнул на свои ноги. Одна по-прежнему была в гипсе, а вторая просто перебинтована. Зачем? Не знаю, честно. – Хорошо. Но не кури слишком часто. Это влияет на твое здоровье. – Ты не представляешь, как надоела эта фраза. Доктор Томпсон мне ее повторял каждый раз, и далеко не один, после того, как спалил. Мэйбл выдохнула и пошла в коридор за сумкой. Я перевернулся на спину и с горем пополам положил подушку так, чтобы можно было полу-сидеть – полу-лежать. Меня удивляло безразличие дяди Стэна. Нет, он никогда не был особо эмоциональным, но мы с Мэйбл угодили в больницу, причем не абы с чем, а он такой спокойный, будто ничего не произошло. А еще Мэйбл совсем не обращает на это внимание. Я медленно, но верно перестаю понимать, что происходит в моей семье. После отъезда родителей мы начали отдаляться, а из дяди Стэна вышел действительно плохой родитель. Мэйбл вошла в комнату и с явным нежеланием протянула мне сигареты. – Может выйдешь? Я же знаю, что тебе это не нравится. – Честно говоря, мне это отвратительно, Дип-дип. – Она скривилась, но села на постель рядом со мной. Такого грубого слова от нее я, если честно, не ожидал. – Мэй... – Я выдохнул и положил сигареты на тумбу у кровати. Они подождут. – Знаешь, Диппер, мне было скучно без тебя. – Она снова грустно улыбнулась. – Мне тоже. Я бы тебя обнял, но... – Я приподнял руку в гипсе и улыбнулся. Мэйбл прыснула и тоже начала смеяться, бросившись обнимать меня самостоятельно здоровой рукой, пока загипсованная оказалась рядом с моей такой же.