***
Главная трибуна представляла собой довольно просторный балкон, возвышающийся над самой серединой арены и дающий наилучший обзор как на арену, так и на общие трибуны. Отсюда песок казался ровным рыжим полом и даже поблёскивал в лучах солнца. Мелисса подошла к балкону, пытаясь прогнать от себя тревожные мысли. — Ты выглядишь обеспокоенно, моя ученица. — заметила наставница Дженни. — Пожалуй, это действительно так. — В чём же дело? Ты не веришь в своего героя? — Хочу верить! Но… мне всё равно страшно. И… я очень перед ним виновата, — пальцы Мелиссы сжали белоснежные перила ложи. — Не надо бояться. От судьбы не уйдёшь, тебе ли этого не знать? — Вы правы, наставница, но… Луи говорит совершенно иное. — И что же? — Что я очень люблю видеть судьбу во всём… — И он тоже прав, — усмехнулась настоятельница, но тут же стала серьёзной. — Начинается. И действительно. Прогудели фанфары и клетчатые решётки с разных концов арены поползли вверх, выпуская на жёлтый песок обоих поединщиков. Толпа буквально взревела, когда увидела рыцаря, вызвав у Мелиссы неподдельный зубовный скрежет. В сторону Луи же пронеслось недовольное улюлюканье, что тоже не добавляло жрице настроения. В городе парня не очень любили за его нетрезвые выходки и пусть подобных не было давно, но забывать ему его поведение никто не хотел. Бойцы обменялись короткими фразами и повернулись к центральной трибуне, где настоятельница Дженни произнесла воодушевляющую речь и бросила церемониальный платок. Что случилось дальше — Мелисса не поняла.***
Грудь обожгло и укололо. Из глаз брызнули искры, а сам я на краткий миг ослеп. — Твои грязные бесчестные трюки не спасут тебя от справедливого возмездия! — продекломировал Конрад, играя на потеху толпе. Я же просто не понимал, что происходит. Во-первых, я не увидел вообще ничего. Ни замаха, ни стойки. Казалось, рыцарь просто вытащил меч из ножен и расслабленно стоял. В следующее мгновение он уже был рядом, а его меч со стеклянным звоном отлетает от раскалывающегося на тысячи осколков магического щита. Вот только почему он, в смысле щит, вообще сработал? Он же был настроен на скорость стрел! Я потому-то и не снимал амулеты. Отпрыгиваю и щупаю свободной рукой грудь. Не верю. Подношу верёвку с самоделом на уровень глаз и наблюдаю ушко от одной из двух керамических табличек, на которые и было нанесено заклинание. По идее, это был всё тот же щит, что должен защищать меня от мелких быстро летящих осколков. Это его я испытывал, стреляя в чучело из арбалета. Вот только стрелу тот выдерживал и благополучно уходил в кулдаун, а тут энергия и масса снаряда была настолько велика, что изделие попросту сломалось, не выдержав напряжения. Второй амулет был не повреждён, но это не значит, что он сработает так же. Это заклинание вообще не должно было среагировать! — Жулик!!! — взревела толпа. Проморгался, посмотрел на не менее охреневшего от случившегося оппонента и поудобнее обхватил меч. Каяться и посыпать голову пеплом на почве читерства не стал, потому что какого чёрта? Если я в этой ситуации шельма, тогда что не так с мечом, который вдруг ни с того ни с сего определяется специфическим заклинанием как снаряд?! В груди неприятно кольнуло и защипало, под рубашкой стало намокать. Керамические черепки от амулета сработали как шрапнель. Пусть энергии было мало, но кожу пробить хватило. — Я смотрю, ты подготовился к нашему бою, маг, — картинно откинул прядь со лба позер. — Не страшно. Это всё равно тебя не спасёт. Моя прекрасная леди, танцуй! Понятия не имею, как именно мне удалось парировать этот удар. Вот Конрад стоит в расслабленной позе, даже не смотрит на меня, вот он приближает гарду к лицу. Атаковать из такой позиции всё ещё невозможно, да расстояние, между нами, метров пять. И вот он уже возле меня, а его клинок, словно копьё летит мне в лицо! Кромка его меча высекает искру и с жужжанием скользит по лезвию «Выбора Наёмницы II» и уходит вправо в каких-то сантиметрах от моего глаза. Совершенно машинально делаю удар плечом и вот уже рыцарь, необычайно легко сбитый наземь, колобком катится по песку, издавая совершенно кухонный грохот. Кожу вновь обожгло холодом. Это сработал второй амулет, но, видно, его повредило разрывом первого или от удара, не важно, но он сработал в холостую, так что просто разрядился с опозданием и без видимых эффектов. Вставал на ноги рыцарь с таким видом, будто его сбил поезд. Опираясь на меч, упёртый остриём в песок, дрожа и пыхтя, будто вкладывает в простой, казалось бы, процесс все свои силы. А его лицо… — Видит Майли, я хотел закончить всё быстро и безболезненно, — гневно прорычал он обретая равновесие на ногах. — Но теперь я буду делать это медленно! Познай же ярость моего меча! Танцуй, моя леди! Ну то, что меч у него не обычный — было понятно с тех самых пор, когда на него в таверне совершенно завороженно смотрела Айла. Я же никак не мог понять, что конкретно он делает? Гипнотизирует меня? Замедляет время вокруг владельца? Отводит глаза от движения? Чёртов артефакт! Чёртов рыцарь! Не соврал ведь, скотина! Следующие полминуты запомнились мне тем, что видел я только как вздымается красный плащ, рыцарь мечется вокруг меня а я лишь получаю неглубокие порезы. Толпа ликовала, а я просто пытался выжить. Какие-то удары получалось отбить, но скорее случайно, потому что противника я по-прежнему не видел, но порезы на ногах, по большей части, руках и груди множились от того, как клинок врага галантно не обращал внимание на мои доспехи. — Ну что ж, я удовлетворён. — Насмешливо возвестил рыцарь. — Теперь, впору заканчивать. К вечеру нам с моей супругой надо будет покинуть этот городишко. Последнее слово, «герой»? Не дождёшься. — Как хочешь. Танцуй, моя прекрасная леди! Резко смещаюсь влево и вниз и всё равно не успеваю. Клинок уколом пробивает нагрудник и заезжает мне под ключицу чуть ли не по самую рукоять. Роняю свой клинок от боли и отмахиваюсь от рыцаря. Вся левая сторона тела стремительно немеет. Резкая, нестерпимая боль уходит, но радоваться этому совершенно не хочется. Шок, как он есть. Тем временем, рыцарь, получив моей отмашкой пощёчину вновь улетает в неведомые дали, а я хватаюсь за рукоять его клинка. Рука сразу начинает чувствовать заклинание, наложенное на меч. Слишком знакомое заклинание! Почти такое же, но намного более примитивное я сам использовал вот совсем недавно. На долбаном чайном блюдечке! — Чего?! — Чистая незамутнённая ярость ледяным ушатом выгнала из тела все ощущения вообще. Я стоял, как громом пораженный и медленным тягучим движением вытаскивал из себя, метр стали, заводской конструкцией не предусмотренный. На рубашке вокруг раны расплылось очередное бурое пятно, но мне было попросту плевать. — И это, по-твоему, честь?! Майли рассудит, да?!***
Рыжая чародейка бежала сквозь толпу то и дело сталкиваясь с кем-то и спотыкаясь об кого-то. Пару раз её окликнули, но она не обращала на это внимания. Всё потом! Главное — успеть! Айла посильнее прижала к груди свою долгожданную находку: длинный прямой меч из тёмной стали с сиреневым камнем, впаянным в гарду. Оружие было почти точной копией того, каким орудовал Конрад и это было неспроста. Клинки ковались и зачаровывались в паре когда-то давно в незапамятные времена величия Магического королевства. Найти его было нелегко, ну а выкупить срочно было невероятно дорого даже по её, Айлы, меркам. Пришлось просить денег у отца, но это сейчас не так уж и важно! Девушка вырвалась на первый ряд трибуны и собралась окликнуть Луи… ну или того, кто заменял сейчас Луи, но слова застряли у неё в горле от увиденного. Песок арены был окрашен кровью, а рыцарь с лицом, перекошенным от ужаса, лежал на локтях, а над ним навис израненный Луи.***
«Выбор Наёмницы II» пинком устремляется к руке моего соперника. Беснующаяся толпа затихла. — Подбирай. — абсолютно безэмоциональным голосом говорю я. Лежащий на земле дворянин ощутимо бледнеет. — Н-но… это твой меч! Мой у тебя… — блеет он. Видит бог, я не умею долго злиться на людей. Наверное, со временем, я смогу простить и этого ушлёпка, но во имя всего святого! Как же я ненавижу его в конкретно данный момент времени! — Я знаю, — в голосе прорезались замогильные нотки, — подбирай. Делаю шаг навстречу голубокровому. — Н-но… я… — ушлёпок встал на ноги и поднял руки на уровень груди ладонями ко мне. — Я сдаюсь! Точно! Вот! Ты выиграл! — В самом деле? Почему? — ещё шаг. Рыцарь начинает медленно пятиться. — П-потому что я убедился в твоей доблести! — проблеял он, но поняв по моему виду, что это объяснение не канает ну никак он продолжил своё отступление, не переставая оправдываться. — Да! Я действительно убедился, что леди Мелисса в надёжных руках и мне нечего за неё переживать. — Замечательно, а теперь бери в руки чёртов меч и дерись до конца, мерзкая ты крыса! — Из моей глотки вырывается не крик, рёв. — Но… я… не умею… — Вот именно! Ты не умеешь! Ты, ничтожество, вызвал меня на бой и собрался убить, даже не почтив своим мастерством, а направив на меня клинок, который будет фехтовать вместо тебя! — моя ненависть дошла до высшей точки и гейзером хлынула из чаши терпения. Волшебный клинок улетел куда-то в сторону, а я со всей силы впечатал кулак в ненавистную рожу. В месте удара моментально сформировался магический щит, а руку отбросило отдачей. Однако, и рыцарь вновь отправился в полёт. Зарычав, подобно зверю, я ринулся на него и стал осыпать его холёное лицо градом ударов, рыча при этом всё то, что я думаю о нём и его стиле жизни. Не знаю, сколько я так его избивал и в какой момент времени разбилось его защитное заклинание, просто когда-то между ним и мной взорвалось маленькое, но нестерпимо яркое солнце, от которого я отшатнулся и… наверное, даже пришёл в сознание. Удивительно, но даже та кровавая каша, в которую я превратил дворянчика всё ещё подавала признаки жизни. — Победил Луи! — Провозгласила настоятельница храма и я, сплюнув кровью на песок побрёл в комнату, из которой и вышел. Там на лавку я и упал.***
Когда пришёл в сознание, то обнаружил себя в довольно просторной комнате с каменными стенами и здоровенными стрельчатыми окнами, в которые с любопытством заглядывала неполная луна. Моя тушка располагалась на довольно просторном, но не очень мягком ложе. Потянулся рукой и, что удивительно, нащупал посох. Ощущал себя хреново, но явно не умирал, так что следовало всё хорошенечко обдумать. Через какое-то время понял, что ни одна мысль в мой пустой котелок так и не пришла, а я тупо пялюсь в какую-то точку в темноте. Решил, что в комнате слишком темно. Мягкий розовый свет магического светляка, взвившегося к потолку явил мне следующую картину: Упав на кровать верхней половиной туловища, практически рядом со мной спала леди Мелисса. Берет съехал с её головы, взлохматив буйную шевелюру, а всё, что не скрывала причёска было за пределами кровати. У дальней стены на меня пристально смотрела Джини. Она тоже спала, но усевшись на стул и вытянув скрещенные ноги. Должно быть проснулась, почуяв, как я зашевелился. В стороне на диванчике прилегла Айла. На полу рядом с ней лежало два меча, один в ножнах, а второй я запомнил слишком хорошо, чтобы быть в восторге от его присутствия в зоне видимости. Ну а в открытом дверном проёме восковой фигурой замерла не много не мало сама настоятельница храма Майли. Должно быть, меня отнесли в какие-то гостевые покои храма. Заметив, что её присутствие для меня больше не тайна, она подошла к кровати и присела на уголок. — Рада, что ты пришёл в себя, Луи. — тихо, но отчётливо поприветствовала меня настоятельница Дженни. — Как ты? — Спасибо, хуже, чем было сегодня утром, но лучше, чем могло быть. — фыркнул я. — Рада это слышать. — Как поживает мой соперничек? — Виконт уже отбыл в Рамлиэфию. Как только получил первую помощь. — Без меча? — Без меча, без чести, без сана. — кивнула настоятельница. — Я уже направила письма в другие храмы Майли. Лечения и приюта он там не получит. До Академии в Рамлиэфии мне не дотянуться, но с него и того хватит. — О, — тихо присвистнул я. — А зачем такие сложности? И стоит ли мне опасаться таких же санкций? — Тебе не стоит. — Но я же, вроде как, тоже сжульничал с защитными амулетами. — всё-таки уточнил я. — Потому что победителей не судят — это во-первых, — настоятельница позволила себе лёгкую улыбку, — ну а во-вторых, я уже немолода и могу позволить себе некоторую предвзятость. Ну и ещё, хотела сказать спасибо за Мелиссу. Даже не знаю, что бы я делала, если бы та вернулась домой. Почему ты помог ей? Насколько я могу судить по её причитаниям, ты не слишком рад вашей связи. Так что вполне мог воспользоваться этой оказией, чтобы избавиться от бремени, что тебя так тяготит. — Ну… не так уж и тяготит, просто я вредный, — поморщился я. — И всё же. О, да, тётушка Дженни в своей стихии. Теперь, пока не услышит то, что её удовлетворит, то не отцепится. А удовлетворить столь искушённую мадам может лишь правда. — Вам ответить честно или правдиво? — Это… любопытная постановка вопроса, — усмехнулась священница, но призадумалась. — Давай сначала честно. — Ну давайте так. Я прикрыл глаза, собираясь с мыслями и откинулся на подушку. — Если честно, то я не испытываю того негатива к Мелиссе, — косой взгляд на спящую жрицу, — что мнится ей. Сказал бы, что мне всё равно, но это тоже неправда. Она как бы знакомая. Хорошая знакомая, которая мне даже симпатична, как человек. И тут появляется этот распрекрасный принц, от общения с которым блевать тянет уже на тридцатой секунде, потому что тот говорит и как он это делает. И он вдруг заявляет, что обрекает девчонку на общение с ним всю последующую жизнь двадцать четыре часа семь дней в неделю. И я, по факту, единственный, кто может этому помешать, не накаляя ситуацию ещё сильнее. — Ещё сильнее? — Ну я ж её герой, етить меня в пень, — пояснил я логику своих рассуждений, — пока я у неё есть, у её рода не может быть к ней претензий. Избранница богов и всё такое. Тётушка Дженни от такой трактовки моих действий прижала ладонь ко рту и не очень культурно засмеялась. — Ну а если бы ты ответил правдиво? — справившись с голосом вопросила настоятельница. — Ну а если правдиво, то я просто заигрался, — эти слова из меня вылетели почти плевком. Собеседница посерьёзнела. — Можно подробнее? — Ну а чего нет? Понимаете, я вспоминаю этот мир. Но не только его. И чем больше мне приходит снов об этом мире, тем ярче ощущается тот. И тем менее реальным кажется этот. Там… эх… если короче, то мне всё больше кажется, что здесь… как сказать то… Я думал… Что здесь как в сказке, понимаете? — я воздел руки и, как бы обнял весь мир. — Воздух чище, цвета ярче, магия, замки, драконы, рыцари! И тут на тебе: спаси красавицу! Понимаете, нет? Это было так классно, сделать честно что-то хорошее, правильное, героическое! Даже угроза смерти не страшила. Если не за такое, то за что ещё умирать? — мой голос резко упал, в нём вдруг прорезалась горечь, — Вот только забыл я слова одного очень бывалого странника: небо везде небо, а люди — везде люди. Этот ублюдок умудрился опошлить мои самый светлый порыв, и убить меня не прилагая к этому НИКАКИХ своих усилий! Да за такое я…. Эх!.. Видит бог, тётушка, я очень отходчивый, но как я умею ненавидеть в конкретно данный момент времени! Почему вы меня остановили? Осёкся, поняв, что снова закипаю. — Потому что на арене Майли сражаются люди, а не грызутся дикие звери, — прикрыла глаза настоятельница. — Я просто не могла позволить тебе разорвать этого человека голыми руками. В тот момент… учитывая твоё… путешествие, я немного испугалась за тебя. Поверь старой женщине, человека от зверя отделяет очень немногое, и это немногое нужно беречь всеми силами. — Спасибо… наверное… — на этот раз призадумался уже я. — В следующий раз буду действовать… более цивилизованно. В дальнем углу комнаты в кулак фыркнула одна не в меру любопытная наёмница. Я недовольно покосился на неё, но та уже снова закрыла глаза и притворилась, что спит. — Мне… не очень нравится, как это прозвучало, — заметила тётушка Дженни. — О, я вас прекрасно понимаю.