***
— Здесь, — сказала Вишери, наконец останавливаясь в своеобразном тупике лабиринта. С трёх сторон пространство ограждали горы сваленных обломков мебели, каких-то старых мантий, свитков и и всякого другого барахла. — И что именно? — Индиго окинула прищуренным взглядом весь этот хлам и поморщилась. — Тёмный фон идёт откуда-то оттуда, — заметила Полумна, указывая в сторону какого-то старинного буфета из тёмного дерева. — Ну как, мне идёт? — весело поинтересовалась одновременно с ней Банафрит, успевшая нацепить высокий пыльно-серый парик, похожий на те, что были в моде лет двести назад. — Баф, руки! — тут же возмутилась Поттер. — А если бы он был проклят? Пока мы шли, я видела как минимум с десяток таких вещичек, после соприкосновения с которыми можно распрощаться с чем-нибудь жизненно важным. — Ой, подумаешь, — легкомысленно отмахнулась египтянка, но всё же стянула парик и закинула его обратно на погнутый напольный канделябр. — Эту заразу ничем не возьмёшь, — фыркнула ехидно Орлова. — То-то она с тараканами ладит. — Это скарабеи! — вскинулась Бафи в ответ. — Один чёрт, — ухмыляясь, парировала Индиго. — А причём тут тараканы? — тихо спросил Невилл у Драко. — Такие же неубиваемые твари, — как ни в чём не бывало ответила уже Инга, меняясь с сестрой. — Ин! Скажи ей, — тут же воскликнула египтянка, возмущённая словами одной из русских. — Я надеюсь, теперь концерт по заявкам закончен? — спокойно перебила весь этот балаган Вишери, привыкшая ко всему. — Вишня, она назвала скарабеев тараканами! — тут же повернулась Банафрит. Слизеринка возвела глаза к потолку, мысленно прося сил. — И часто у них так? — опять очень тихо спросил гриффиндорец у Малфоя. — Каждую пятницу, — закатил глаза слизеринец. — Сегодня суббота, — задумчиво сказала Лавгуд, гипнотизируя своим немигающим взглядом какой-то старинный бюст на вершине буфета. — А ну тихо! — гаркнула Поттер, чего от неё не ожидал никто. Русская и египтянка как по команде замолчали, переставая раздувать спор на пустом месте, парни дружно отпрянули, и только когтевранка осталась в той же позе, не отводя взгляда от трещинки в мраморе. — Ты тоже думаешь, что это оно? — спросила у неё Вишня, на что блондинка лишь повела плечом. — Что? Где? — тут же попыталась понять Инга, что такого узрели её подруги. — Корона на рыжем парике, — подсказал Драко, первый отследив взгляд девушек. — Не корона, — качнула головой слизеринка и исправила друга: — Диадема. — Диадема Кандиды Когтевран, — закончила за неё Полумна и повернулась к друзьям, улыбаясь. — Мы с папочкой делали прошлым летом её копию.***
Настойчивый стук в дверь разрезал ночную тишину и заставил некромантку поднять голову от свитков. За неплотно зашторенным окном стояла непроглядная темень, а комнату, заменявшую девушке кабинет, освещала лишь настольная лампа. Время уже перевалило за полночь, гостей Ирада не ждала, а подруги стуком утруждать себя не стали бы и просто зашли. Чужаков на своей территории Прах не любила, потому не было ничего удивительного в том, что на дне её чёрных глаз зажглись зеленоватые магические огоньки, а правую руку оплела тьма, готовая напасть на цель по малейшему приказу. Стук неумолимо повторялся с одинаковой периодичностью, пока девушка преодолевала путь от кабинета до входной двери и отворяла её. На пороге застыл высокий закутанный в плащ мужчина. Его бронзовая кожа в свете магического огня отдавала зеленью. Осанка и безразличный взгляд выдавали в нём воина, а едва заметный знак под левым глазом явственно указал на его принадлежность. — Твоё имя? — холодно спросила некромантка, позволяя магии проявиться сильнее и полностью окутать её руку. — Кемозири, — проговорил мужчина на английском, но с жутким акцентом. Голос его был низок и груб, но вполне узнаваем, если услышать его хоть раз. А Пепел без сомнения уже слышала его. — Госпожа Аш? — в свою очередь спросил он. — Это я, — слегка кивнула Ирада, не отводя взгляда, но воина нисколько не волновал этот пристальный взгляд. — Что вам нужно? — Мой господин, посланный нам великий Ра, отправил меня, дабы удостовериться, что дочь его, верная служительница почтенной Баст, прибывает в добром здравии и помнит о своих обязательствах, — с каменным лицом выдал Кемозири. — Банафрит здесь нет, — сказала девушка, желая поскорее выпроводить незваного гостя, и добавила: — И я не знаю, когда она появится. — Благословенный Яхмос предполагал такой исход, — на лице у мужчины не отображалось ни единой эмоции. — Он оставил послание для дочери своей Банафрит. Он протянул папирусный свиток, запечатанный магией. — Вы хотите, чтобы я передала его? — прямо спросила Пепел, не спеша брать в руки чужое послание. Кемозири, личный посыльный отца Бафи и бывший страж самой девушки, молча кивнул и убрал руку. Свиток так и остался висеть в воздухе. — Хорошо, — некромантка всё же взялась за скрученный папирус, перед этим удостоверившись, что опасности он не представляет. — Надеюсь, на этом всё? Мужчина лишь поклонился, развернулся и молча исчез в ночной тьме, как будто его и не было на пороге небольшого домика, арендуемого Ирадой в Хогсмиде. Сама девушка, окинув взглядом спящую улицу, закрыла дверь и вернулась в кабинет, держа свиток в руке. Проходя мимо небольшого стеллажа, она оставила папирус там дожидаться своего часа, погасила лампу и отправилась спать, чтобы уже через час быть разбуженной Банафрит, весело скакавшей по её комнате.***
— Ума плата дороже злата, — прочитала Инга и выразительно выгнула бровь: — Ну и? — Спорное утверждение, — весело хмыкнула одновременно с ней Бафи. — О меркантильное существо! — патетично парировала Орлова и в очередной раз пустилась в дискуссию с подругой на ровном месте. — О чём они вообще говорят? — шёпотом спросил Невилл. — Спроси что полегче, — раздражённо фыркнул Драко, с интересом поглядывая на диадему. — Сейчас или...? — Лавгуд смотрела на Поттер, державшую в руках знаменитый артефакт, утерянный несколько столетий назад. — Уничтожать пока не будем, — отрицательно качнула головой та. — Ещё слишком рано ворошить это осиное гнездо. Поместим пока туда же, где и кольцо, а там посмотрим по обстоятельствам. — Как скажешь, — не стала спорить когтевранка и вытянула из-за шиворота цепочку с круглым медальоном. Движение блондинки привлекло внимание всех остальных к происходящему. После того, как они дружно сняли диадему с каменной головы какого-то почтенного мага, использовав для этого найденные тут же среди всякого хлама стремянку и перчатки тончайшей выделки из кожи василиска — мечта любого артефактора, и не менее дружно осмотрели её в течение десяти минут, внимание друзей рассредоточилось. Русская самозабвенно тренировалась в колкостях с египтянкой, парни нашли собеседников в лице друг друга, и только Вишери с Полумной всё ещё помнили о цели их визита и единогласно пришли к решению ещё одной из их насущных проблем. С тихим щелчком створка ничем не примечательного медальона открылась. Лавгуд подцепила в нём что-то двумя пальцами, слегка потянула и уже через мгновение она за ручку держала на весу внушительный деревянный ларец, окованный железными полосами с какими-то непонятными большинству присутствующих рунами. — Подержи, пожалуйста, — девушка вручила свою ношу стоящему ближе к ней Лонгботтому и легко открыла крышку. В торжественном молчании под прицельными взглядами всех присутствующих Вишня сделала шаг к парню, который, затаив дыхание, завороженно глядел в отблески света в тёмно-синих камнях. Так же не произнеся ни слова Поттер медленно опустила диадему на дно и тут же убрала руки, перехватывая ларец из рук гриффиндорца, едва соприкасаясь с ним. В это же мгновение Полумна неожиданно закрыла крышку, а слизеринка вместе со своей ношей так же резко повернулась к стоявшим за её спиной подругам и резко сказала: — Баф! — Что? — от неожиданности икнула упомянутая и на всякий случай спряталась за плечо Инги. — Сама сможешь доставить его Ираде или кого-нибудь с тобой отправить? — сделав вид, что ничего не заметила, Вишери вопросительно уставилась на подругу. — Сама, — тут же сориентировалась египтянка и уже в следующее мгновение оказалась рядом. — Инга же откроет мне портал? Она выразительно посмотрела на русскую, на что та лишь закатила глаза. — Куда ж я денусь. Банафрит растянула губы в улыбке, Орлова состроила мину, но в глазах её плясали точно такие же черти, что и у подруги, а Поттер, передав ларец дальше, оглядела всех остальных. — Ну раз с этим вопросом покончено, предлагаю расходиться спать, — внесла она предложение. — Возражения? — Никак нет, — хмыкнул Малфой, Бафи звонко хихикнула, и даже Полумна легко улыбнулась на эту реплику. Дружной гурьбой они тронулись в сторону выхода из этого лабиринта, но не успели пройти даже и пары шагов, когда неожиданно раздался тихий голос Невилла: — Вишня, — позвал он и, когда девушка повернулась к нему с приподнятой бровью, замер на мгновение, но всё же спросил: — Вишня, а разве ты не хотела рассказать ещё о каких-то двух новостях? — Кстати, да, — тут же поддержала его Орлова. — Ты сказала, что у тебя три новости для нас, из которых нам понравится только одна. Так что ещё за две? — Ах да, это, — слизеринка слегка поморщилась, но всё же продолжила: — Они обе связаны с работой артефакта. — И что с ней не так? — первым понял ход мыслей подруги Драко. — Это не критично, конечно, но проблем нам немного добавит, — Поттер слегка поджала губы. — Во-первых, радиус действия я так и не смогла расширить. Чуть меньше километра это максимум. — А во-вторых? — спросила Полумна, слегка наклонивм голову в бок. — А во-вторых, никто, кроме меня воспользоваться им не сможет. Пришлось замыкать его на крови, чтобы резонансом не разнесло половину замка. — Ясно, — глубокомысленно изрекла за всех Банафрит. — Да ладно, Вишенка, не кисни, — Инга приобняла подругу за плечи. — Прорвёмся. Поттер хмыкнула в ответ, но спорить не стала, а русская обвела всех собравшихся хитрым взглядом. — Колитесь лучше, кого подбросить до комнат? Отказываться от порталов до спален никто не стал. А даже если хотел, то не успел, потому как Орлова, долго не думая, переместила всех по комнатам, особо нерасторопных почти впихнув в портал.***
— Эх, Ника, Ника… — глаза Долохова казались стеклянными, а обветренные губы шептали слова: — А ведь могло быть у нас всё по другому, если бы я не был тогда таким дураком… Он замолчал. Джек настороженно смотрел на мужчину, в чьём взгляде застыли боль и горечь сожаления. Повисшая в комнате тишина давила на уши, заставляла внутренности скручиваться в узлы и приказывала бояться даже вздохнуть, не то что разомкнуть губы и нарушить её. Антонин встрепенулся неожиданно. Притянул к себе всё не кончавшуюся бутылку и задумчиво отхлебнул, вспоминая что-то далёкое и полузабытое. Атмосфера в комнате слегка изменилась. Теперь мужчина меланхолично прихлёбывал обжигающую жидкость и думал. Думал до тех пор, пока наконец не сказал: — Их троица смотрелась со стороны странной ещё с самого начала. С разных факультетов, разного возраста, да и воспитания, — не совсем понятно пробормотал Долохов, цепляясь взглядом за едва тлеющие угли. — И если общение Ники и Марго можно было объяснить тем, что они были кузинами и воспитывались в одном доме, то вот Ольга… Как они вообще могли пересечься? Мужчина задумался над своим же вопросом, но ответа всё не находил. — Ника была прекрасна, словно цветущий весенний сад, — наконец продолжил Антонин, и Джек поразился, с какой неподдельной нежностью были сказаны эти слова. — А когда она улыбалась, мне казалось, что нет ничего более совершенного. Она была такой тихой и милой, но даже те невинные прогулки с ней были для меня даром небес… Он застыл в каком-то блаженстве, позабыв и о выпивке, и о собеседнике, раз за разом вспоминая тот единственный светлый образ в своей жизни. Молодой человек напротив него неотрывно следил за каждым его скупым жестом, всё больше желая узнать всю историю до конца. — А что же остальные? — нарушил через какое-то время тишину Джек, видя, что его собеседник всё глубже проваливается в свои мысли и продолжать свой рассказ не собирается. — Остальные? — переспросил Долохов и заторможено моргнул. — Марго и Ольга, что ли? Парень утвердительно кивнул. — А, они, — протянул, кивая своим мыслям, Антонин и наконец продолжил рассказывать: — Ну, Марго была настоящей ведьмой. В самом буквальном понимании этого слова, — он усмехнулся. — Отвратительный характер помноженный на тёмную магию и приправленный родовым проклятием сделал её негласной королевой Колдотворца. Ей боялись слово сказать, а переходить дорогу тем более. Мстительная была стерва. Последние слова мужчина почти просмаковал, находя от чего-то свою характеристику очень лестной. — А вот Ольга была тихушницей, — он задумчиво побарабанил пальцами. — Могу даже предположить, что именно она убирала по тихому неугодных Марго учеников и преподов. Была парочка замятых историй, да и интересные сплетни иногда всплывали… Вспомнив опять о незаконченной бутылке, Долохов сделал глоток. — Да и после смерти сестёр Орловых она быстро сориентировалась и выскочила за их младшего братца, но кажется у них в семейной жизни что-то не задалось. Эта парочка стоила друг друга, — Антонин поморщился, словно даже воспоминания о них были для него противными. — Братцу Ники достались все самые отвратительные черты Орловых. Как же мне хотелось всегда набить ему рожу. — И что же вас останавливало? — Ещё об малолетку мараться мне не хватало, — хмыкнул мужчина. — Да и Ника была бы не в восторге, она своего дурного братца жалела. Эмоции на лице мага сменяли одна другую очень резко. От приподнятого настроения не осталось и следа. Он слышно скрипнул зубами и крепче сжал бутылку. — Как я уже говорил, связываться с девицами из рода Орловых себе дороже. Хорошенько это запомни, парень. Хорошенько… — Почему? — вновь спросил Джек, так и не получив в первый раз ответа на свой вопрос, и в этот раз его не стали игнорировать. — В их роду девушек всегда держали в узде, — начал издалека Долохов, — потому что самая сильная родовая магия всегда переходила по женской линии. Проклятья — удел женщин, так написано на их родовом гобелене. Такой вот интересный факт об этом роде, — он глухо хохотнул. — Вот только вся соль этого в том, что удержать их было не возможно. Марго просто бы убила меня, её силу не выдерживали никакие щиты, если бы Ника не бросилась наперерез ей и не закрыла меня собой. Даже после всего того, что я натворил и наговорил, она всё равно любила меня… Моя Ника… Антонин вновь погрузился в болезненное оцепенение, но продлилось оно недолго. Он встрепенулся, отставил бутылку и оперся на каление локтями, сцепляя руки в замок и горбясь. — Я опозорил её перед всей школой, сказал, что лишь пользовался ей, что найду себе ещё сотни таких, — без какого-либо выражения проговорил мужчина, сверля взглядом одну точку. — Я ведь действительно так думал тогда. Дурак. Он поднял взгляд на парня. — Таких, как она, я больше никогда не встречал. Долохов смотрел куда-то сквозь собеседника совершенно бездумно, но губы продолжали механически двигаться, рассказывая историю до конца. — В тот момент я понял, что либо я, либо она. Умирать было страшно, — он вяло усмехнулся. — Это была моя первая Авада. Её зелёный отблеск отразился в её нечеловечески синих глазах, прежде чем убить. Она не успела проклясть меня. Точнее почти не успела. Иногда по ночам я вижу её глаза, и меня скручивает такая боль, что хочется сдохнуть, но вот незадача, — мужчина вновь хохотнул. — Смерть обходит меня стороной, сколько бы я её не искал… Сделав последний глоток, Антонин с досадой отшвырнул пустую бутылку. — Но с Орловыми мне теперь встречаться нельзя, мстить они умеют. И поверь, смерть не будет самым страшным для того, кто переступил им дорогу, — маг покачал головой. — Она будет манной небесной… Долохов потянулся за следующей бутылкой, и было совершенно непонятно, как в него могло помещаться столько крепкого алкоголя. В это же время дверь в гостиную распахнулась и с порога раздался ехидный голос: — Пьянствуете? — Мэг! — Джек тут же повернулся к своей пассии и встал. — Где ты была? — А, рыжая, — совсем уже пьяно протянул Антонин, успевший влить в себя четверть бутылки. — Да он в дрова, — хмыкнула коротко стриженная девица, игнорируя вопрос жениха. — Куда в него только помещается, — тихо фыркнул в ответ парень, но мужчине уже не было дела до парочки. — Пф, нашёл чему удивляться, — у девушки было прекрасное настроение. — Так где тебя всё-таки черти носили? — Джек притянул её к себе и по хозяйски обнял. — Где носили, там уже нету, — мурлыкнула Мэг и прошептала почти в губы парню: — У меня есть интересные новости от кое-кого. — С этого и надо было начинать, — он улыбнулся и довольно громко добавил: — Продолжим в спальне? — Я готова прям здесь, — девушка в ответ призывно облизнула губы. — Но так и быть, подожду до спальни. Не будем мешать. Она насмешливо кивнула на раскачивавшегося из стороны в сторону в обнимку с бутылкой Антонина и утянула жениха за собой вон из гостиной.***
— Прах, вставай! Прах! Ну проснись же. Взбудораженная Банафрит весело скакала по спальне некромантки и даже не обратила внимания на пущенный в неё сгусток некроэнергии, отмахиваясь как от простого бумажного комка. Пепел медленно села на кровати и с убийственным взглядом повернулась к подруге, но той было откровенно всё равно, на недовольство девушки. — Смотри что я принесла! — египтянка гордо сунула ей под нос ларец с крестражем, светясь изнутри не хуже светодиодной лампочки, будто бы она сама нашла его и обезвредила. Ирада промолчала. Какое-то время она просто рассматривала предъявленное ей, с недосыпа медленно соображая, что от неё хочет эта неугомонная кошка. Потом так же долго некромантка тяжело поднималась с кровати и плелась в кабинет. Радостная Бафи скакала где-то впереди. — Что сказала Вишери? — наконец собравшись с мыслями, спросила Прах, когда подруга торжественно водрузила шкатулку на её стол. — Передать тебе на хранение, — египтянка улыбнулась во все тридцать два. — До утра это, конечно же, подождать не могло, — тихо проворчала девушка, а Банафрит благоразумно сделала вид, что ничего не расслышала. Хотя с её слухом такого просто не могло быть. — Ко мне тут по твою душу приходили. — Кто? — тут же удивилась Бафи, вскидывая брови в вопросе. — Страж. — Кемозири, что ли? — Он самый, — утвердительно кивнула Пепел, не отвлекаясь от активации временной защиты на ларце. Как только подруга перестанет мешать из своих лучших побуждений, она непременно займётся его сокрытием. — Чего хотел? — разглядывая ногти, скучающим тоном поинтересовалась египтянка, хотя Ирада чувствовала, как она напряглась. — Письмо на стеллаже, — некромантка махнула рукой в нужном направлении. — Угу, — невнятно ответила девушка и зашуршала папирусом. Какое-то время стояла тишина, но вечной она не была. На этот раз уже Прах сделала вид, что не слышала нецензурного шипения подруги. — Да как он посмел! — наконец гневно сказала Банафрит и исчезла не прощаясь. Пепел лишь философски посмотрела на то место, где только что стояла девушка, и направилась за рабочими инструментами. Она знала, что как только египтянка остынет, то сама явится и всё объяснит.