Hiraeth

      Последние дни декабря – время подарков. Санта посещает детский дом, одетый в красный костюм, пахнущий нафталином. Его фальшивая борода слишком кучерявится и он слишком худ для более-менее похожего на святого Николая. Но мужчина старается изо всех сил, поэтому Рей подыгрывает ему и помогает развлекать младших детей. Им выдают блокноты и цветные ручки, сборник патриотической поэзии и коробку поддержанных игрушек, которые видели лучшие времена. Им достаются коротко стриженные Барби и плюшевые мишки без носа. Красный Крест тоже заглядывает, привозя партию одежды. Рей роется в поношенных джинсах и свитерах, распределяя по цветам. Она пытается найти что-то, в чём не будет похожа на бомжиху. Она впервые занимается чем-то подобным.       К сожалению, выбор невелик.       - Прошу прощения за всё это, - говорит работник Красного Креста. – Мы находимся под слишком большим давлением. Центры для беженцев переполнены, но люди продолжают прибывать. Вся гуманитарная помощь направлена туда. Вам, ребята, досталось то, что досталось.       - Что, сироты больше не в моде? – сухо парирует Маз. – Грёбаный конец времён.       Канун Нового года приходит и уходит. Маз проводит его со своей семьёй, так что дети остаются с Ункаром. Он позволяет им бодрствовать до часу ночи, смотря различные шоу по телевизору. Одобренные режимом знаменитости поют и танцуют при всех регалиях: блёстки, бабочки, причёски и гигантская рождественская ёлка. В полночь они стреляют шампанским, наполняют бокалы и произносят тосты за лучшее будущее. Поразительное зрелище, думает Рей. Бесстыдная имитация нормальности. Но есть вещь, которая приносит ей облегчение. Грёбаный 1993 наконец-то закончился.       В январе жизнь замедляется.       Ветер не стихает, школы остаются закрытыми, а город представляет собой бледный кокон теней и снега. Всё приостановлено. Свободное время становится проблемой. Рей не знает, чем заняться.       Прошло три недели с тех пор, как Кайло уехал.       Она добровольно помогает по хозяйству. Кормит детей, учит их детским стишкам, читает сказки вслух. Ункар закатывает глаза и предупреждает, что это не принесёт ей никаких карманных денег. Но ей это и не нужно. Дети занимают её время. Она слушает сборник, который сделал для неё Кайло, до тех пор, пока плеер не зажуёт кассету и ей приходится аккуратно перематывать её обратно ручкой. После этого она обращается с кассетой как с реликвией. Чем-то священным и хрупким. Она даже боится снова её воспроизвести. Она читает и перечитывает роман, который он ей подарил, представляя влажную жару Латинской Америки. Солнечный свет, стрекот сверчков, семейные проклятия, длящиеся от одного дня до ста лет. Это создаёт приятный контраст со снегом снаружи. Она возвращается к своей привычке бесцельно бродить по городу. Но снаружи слишком холодно и серо, а слякоть проникает в её туфли так, что пальцы моментально замерзают в промокших носках.       Ей кажется, что она бегает по кругу.       Прошло три недели, а она понятия не имеет, где он.       Рей по-прежнему каждый день заглядывает на музыкальный рынок. Она надеется, что увидит его там, ожидающего на их обычном месте. Но там никого нет, даже крутых ребят. Слишком холодно. Половина палаток закрыта. Она остаётся на некоторое время, может быть, на час, поглядывая на угол улицы, словно он может появиться в любой момент, но он не появляется. Иногда она думает, что раньше её жизнь была лучше, когда не было Кайло, и она была одна в этом мире. Но затем понимает, что ожидание даёт ей цель.       Он обещал, что вернётся. Обещал.       - Эй, - окликает её однажды продавец, жестом подзывая подойти. – Где Кайло?       Она непонимающе смотрит на него, обдумывая вопрос.       - Ты знаешь Кайло?       - Ну, не то чтобы знаю, - продавец переминается с ноги на ногу, - я бы в жизни не решился с ним заговорить, сама понимаешь. Но да, я о нём знаю. Все о нём знают.       Рей моргает. Все знают о Кайло?       - Он вернётся, - говорит она, не зная, как лучше поступить.       - О, да? – Мужчина вздёргивает брови. – Хорошо. Было так странно, что всё это время он был рядом. Должен сказать, он всех тут распугал. Это не очень-то хорошо для покупателей.       Внезапно он бледнеет, словно осознаёт, что только что сказал. В его глазах бушует необъяснимая волна паники.       - Я не хотел никого этим задеть, - извиняется он.       Рей не понимает.       - Забей, - произносит она в замешательстве.       - Вот! – продавец указывает на кассеты, выставленные на его стенде. Его нервная улыбка бессмысленна. – Выбирай. Всё, что понравится. Это подарок. Для девушки Кайло.       Рей возвращается в детский дом с величайшими хитами «The Smiths» - она знает, он одобрил бы, – а также с кучей вопросов. Она может понять, почему люди находят Кайло пугающим. Она сама была на их месте. Он – скопление гнева и тьмы, у него отсутствуют социальные навыки. Но таким он кажется лишь до тех пор, пока не узнаешь его поближе. И всё же реакция продавца была слишком бурной.       Должно быть, это связно с его познаниями в музыке. Со всеми местами, в которых он побывал, и группами, которые видел. Не удивительно, что Кайло пользуется уважением на музыкальном рынке.       Проходят дни. Она слушает Смитов. С тех пор как он уехал, прошло четыре недели.       Холодным, но солнечным январским днём Рей задаётся вопросом. Получится ли у неё так же выдуть дыханием кольца, как делает Маз с дымом. В этот холодный, но солнечный январский день на рынке её кто-то ждёт.       Это не Кайло.       - Эй, малявка, - говорит Хан, застёгнутый на все пуговицы в поношенной кожаной куртке поверх спортивного костюма. – Мне сказали, что ты всё ещё околачиваешься здесь.       Первое желание Рей – уйти. Она живо помнит спор, свидетельницей которого стала. Громкая ссора и тяжёлые слова, хоть многое осталось невысказанным. Кайло вышел из себя, старик отчаянно пытался вмешаться в то, что она не могла полностью понять. Если Хан пришёл сюда в поисках неё, это сулит большие неприятности.       С другой стороны, он может знать, где Кайло.       - Когда я видела тебя в последний раз, я подумала, что ты усвоил урок, что должен отвалить! – Рей выпрямляет спину, чтобы казаться выше и увереннее. – Не думаю, что ты друг Кайло.       К её удивлению, старик смеётся.       - Ты абсолютно права. Я не его друг. Я его отец.       Рей поражена.       Она снова изучает мужчину. Небрежно выбритый, с морщинами, но с ухмылкой, излучающей невозмутимость и очарование. Он похож на сообразительного пройдоху, при этом довольно весёлого. Но что-то не сходится. Она не может представить этого мужчину в дорогом лоске. Он абсолютно не вписывается в мир дорогих, чёрных, кашемировых пальто, мрачных ночных клубов и поездок в Токио или Нью-Йорк.       - Не думала, что мы встретимся? – Улыбка Хана становится шире. – У этого парня шило в жопе, признаю, но не я в этом виноват. Он пошёл в родню моей жены. Ладно. Бывшей жены. Они – кучка чванливых интеллектуалов.       Она не улыбается в ответ.       - Что тебе нужно?       - Ничего, - Хан небрежно пожимает плечами. – Просто решил проведать тебя. Узнать, как дела.       Рей может сказать, что это не совсем так.       - И, возможно, спросить, знаешь ли ты, когда вернётся мой сын, - добавляет он через некоторое время.       Получается, он тоже не знает, разочаровано заключает Рей.       - Я понятия не имею, - Рей скрещивает руки на груди и расставляет ноги в оборонительной стойке. – А если бы и знала, ты был бы последним человеком, кому бы я об этом сказала.       Хан вздыхает, но в его глазах мелькает искорка одобрения.       - Маленькая, а такая злая. И так предана моему глупому сыну. Сколько тебе лет, милая?       - Шестнадцать, - отвечает она слишком быстро. Старик прищуривается.       - Тебе нет шестнадцати, - одаривает он её понимающей ухмылкой. – И готов поспорить, он этого не знает, так?       Внезапно Рей чувствует себя оскорблённой.       - Он не пытался сделать ничего непристойного!       - Конечно, не пытался, - соглашается Хан, и она с облегчением видит, что он действительно в это верит. – Он всегда был полным болваном с девушками.       Кровь приливает к лицу. Она, должно быть, похожа на свеклу. Бля.       Короткое мгновение слишком давит на неё. Она безнадёжна, понимает Рей. Поймана, как мышь. В ситуации, которая явно ненормальна, она даже не пытается сопротивляться. Если бы другая девушка пришла к ней с такой же историей, она бы назвала её дурой.       Выражение лица Хана смягчается, когда он смотрит на неё. Он быстро улавливает её мысли.       - Что теперь? – Смотрит она свирепо, пытаясь скрыть, насколько ей душно. – Собираешься запретить мне встречаться с ним?       Улыбка старика окрашивается меланхолией.       - Если запрещу, послушаешься?       Рей заранее знает ответ. Но ей требуется мгновение, чтобы произнести его.       - Нет.       - Я так и думал. Но послушай, кнопка, есть кое-что, о чём тебе следует знать. Кайло – очень проблемный молодой человек.       В его голосе слышится странная дрожь, когда он подчёркивает имя своего сына.       - Я знаю, - заявляет Рей. – Я знала это с самого начала.       Хан прищёлкивает языком.       - Ты и половины всего не знаешь, милая. И прямо сейчас я разрываюсь между тем, чтобы выложить всё как есть и окончательно тебя напугать, или держать рот на замке. Меньше знаешь, крепче спишь.       Рей видит, что он совершенно серьёзен. Она помнит страх в его глазах, когда Кайло набросился на него. В чём дело, думает она. Что может быть такого плохого? Наркотики? Преступность? И то и другое кажется невообразимым для человека, который клялся, что больше не пьёт. Кто неодобрительно относится к контрабандному бизнесу своего отца. Значит, это что-то психическое? Она бы не удивилась. Может, он в больнице. Может, поэтому он не знал, когда вернётся и вернётся ли вообще.       Но он сказал, что вернётся к ней.       Рей может жить с оттенком безумия, решает она.       - Он добр ко мне, - наконец говорит она, опуская взгляд.       - Малявка, - вздыхает Хан с непрошенным пониманием. – Ты не привыкла, чтобы люди были к тебе добры?       Рей не отвечает.       - Послушай, - начинает старик. – У меня на проспекте стоит киоск. Точнее не совсем киоск, я продаю вещи прямо из машины. Но я бываю там каждый день, почти. Если почувствуешь себя одинокой, несчастной или просто захочешь с кем-нибудь поговорить, то сможешь найти меня там. Поняла?       Она кивает, чувствуя себя побеждённой, но не знает, почему.       Время идёт, снег продолжает падать и Рей удивляет саму себя, принимая его предложение.       Порой – не слишком часто – она приходит на проспект. В место, где улица превращается в базар под открытым небом, заполненный контрабандным товаром. Как Хан и сказал, он ведёт торговлю прямо из багажника своей машины. Сине-серого Корал 45, который он называет Соколом и утверждает, что это самая надёжная рухлядь в мире. Его глаза прищуриваются, когда он видит её, и он протягивает ей батончик «Марс». Бесплатно.       Иногда Хан развлекает её рассказами о своей юности. Он занимался мошенничеством по всей старой стране. От морского побережья, полного иностранных туристов, до горных курортов, где играл в карты с чиновниками коммунистической партии. Его рассказы полны джентльменов-воров и попавших в беду девиц, певцов или кинозвёзд, автомобильных погонь, нелегальных казино и придорожных таверн, где стареющие музыканты растрачивали свой талант и полицейских, которые всегда либо коррумпированы, либо комично глупы. Рей не верит и половине того, о чём он говорит, но он заставляет её смеяться. Особенно Хану нравится рассказывать о том, как он ухаживал за матерью Кайло. Благовоспитанной дочерью генерал-лейтенанта народной армии – настоящей принцессой, как он выразился. Она проводила свою жизнь на вилле в элитной части города, между уроками фортепиано и частными репетиторами французского языка. Но летом 1968 года, летом любви, огня и мятежа, когда студенческие беспорядки сотрясли столицу, она решила восстать. Что она творила, говорит Хан с ухмылкой. Он вспоминает её причёски в стиле хиппи и белые летние платья. Рей может сказать, что с тех пор, как он с кем-то делился этой историей, прошло много времени.       Хан признаёт, что уже много лет не разговаривал со своей бывшей женой. Она сосредоточена на своей карьере профессора колледжа. У неё также напряжённые отношения с их сыном, насколько ему известно.       Рей пытается представить Кайло мальчиком. Долговязым, лопоухим, склонным к перепадам настроения. Трудный. Наверное, такой же одинокий, будучи единственным ребёнком родителей, которые постоянно ссорились. Потому что у принцесс и негодяев счастливый конец бывает только в сказках. Она не может представить его жизнерадостным.       Хан никогда не говорит с ней о Кайло, а она никогда не спрашивает.       В начале февраля проходит шесть недель с тех пор, как он уехал. Это значит, что они провели больше времени порознь, чем вместе.       Рей не позволяет себе задаваться вопросом, вернётся ли он.       Снег начинает таять.