***
Алёна обвела комнату затуманенным взглядом, пытаясь запомнить хоть что-то. Темные тяжелые занавески. Стол. Диван. Как только мозг обрабатывал информацию об одной детали интерьера, он забывал предыдущую, будто место на диске кончилось.Девушка пыталась вникнуть в разговор, но выходило услышать только отдельные фразы. — …времени… утра… — …нормально… не вспомнит… И страх. Вполне обоснованный, когда ты не можешь двигаться, а тебе дали понять, что с тобой собираются «развлечься». Наконец Кирилл, во всяком случае, он был выше второго, снова обратил внимание на Алёну. Присев рядом с девушкой на корточки, парень впился в ее губы с требовательным грубым поцелуем. Блондинка дернулась от неожиданности, пытаясь оборвать поцелуй, но Кирилл только углубил его, сильнее наваливаясь сверху. Алёна что-то замычала, отчаянно впиваясь зубами парню в губу. — Ах ты, сука, — хлесткая пощечина, привкус крови из лопнувшей губы, непроизвольные слёзы. Однако, даже эта боль не заставила туман в голове рассеяться, — Если будешь кусаться, я те зубы выбью. Какой-то металлический звук, будто на пол что-то кинули. Девушка не успела обдумать эту мысль, когда ей в губы толкнулся член. Алёна дёрнула головой, пытаясь вывернуться, но парень только коротко хохотнул на все ее попытки. Слишком медленные движения, слишком много тумана в голове. — Если сама не отсосешь, придётся научить тебя манерам, — блондинка подняла взгляд, пытаясь достучаться хотя бы так, но Кирилл лишь положил ей руку на голову, направляя. Алёна послушно открыла рот, давая парню то, что он требовал. Несколько грубых толчков в самую глотку, девушку тошнило и с каждым движением члена во рту тошнота только усиливалась. Пару минут парень глубоко толкался, пока девушка не начала давиться от рвотного рефлекса. Кирилл вытащил член и несколько раз ударил девушку им по щекам, получая от этого удовольствие. Не без удивления, девушка заметила, что эмоций не было, будто что-то плотно перекрыло чувства. Даже страх и отвращение почему-то ушли. Осталась только апатия. Где-то на задворках сознания, пока один из насильников снимал с девушки одежду, она услышала щелчок фотоаппарата. И ещё один. Щелк, щелк, щелк. Ее снимали? Мысли жужжащим роем носились в голове, ни на чем не останавливаясь. — Жаль, что с ее сестричкой не вышло, — раздался чей-то голос сзади, — Я бы ее так оттрахал, ходить бы не могла. И ротик у нее рабочий, наверно. Девушка почувствовала как чьи-то требовательные руки стали мять ее грудь, спускаясь ниже, забрались под трусики, отодвигая тонкую ткань. Ее грубо натянули на член, не особо заботясь о прелюдии. Алёна почувствовала, как по ноге потекло что-то тёплое. Блондинку перевернули на живот, поставили на колени, продолжая все так же грубо насаживать на член сзади. Другой насильник толкнулся членом ей в губы, заставляя взять поглубже в рот. Лежа через пару часов пытки на полу, девушка смутно ловила себя на мысли, что тело как-то неправильно болело. Хотя, возможно, эта боль была вполне обоснованной после изнасилования, кто знает. Алёна перевернулась на живот, ища глазами насильников, боясь лишний раз шелохнуться. Одежда, к превеликой радости оказалась тут же: валялась бесформенной кучей рядом. Платье превратилось в самое настоящее драное тряпье, но это было не важно. Поднимаясь с пола, блондинка отмечала очаги боли. Ребра, ее пару раз ударили по ним ногой, когда она особенно сильно начинала сопротивляться; лицо, особенно разбитая губа и скула, кажется, девушка приложилась головой о пол; бедра. Но, когда туман в голове немного рассеялся, больше всего болело сердце и растоптанная в пух и прах гордость. Очень хотелось плакать, и, когда Алёна не без труда нашла телефон и, наконец, сумела вызвать такси, девушка осознала, насколько эта ночь ее вымотала. Еще вчера ее жизнь была вполне нормальной, она смеялась с братом, думала о чем-то, а теперь… а теперь она не знала, хотела ли жить вообще. На негнущихся ногах девушка поднималась на свой этаж, с каждой ступенькой почему-то все больше хотелось сбежать. Не показываться на глаза брату, не быть такой грязной и ничтожной. Просто не быть. — Где ты так долго… — парень не продолжал фразу. Выглядела сестра более чем красноречиво: рваное платье, синяки, кровь на ногах, ссадины. Даже без слов в голове Андрея вырисовывалось не самое радужное представление прошедшего вечера. Блондин помог Алёне доползти до постели и, не раздеваясь, девушка завернулась в одеяло, ограждаясь от мира.***
Весь день прошел как на иголках. Сестра не выходила из комнаты, Андрей сам пару раз зашел, но вразумительного ответа так и не получил. Она просто напилась так, что что-то случилось? Тогда откуда кровь на ногах? Очевидно, что-то случилось, но руки у блондина были связаны, пока Алёна продолжала молчать. Парень попробовал написать и позвонить вчерашним знакомцам, но страницы во «ВКонтакте» были благополучно удалены, а номера — заблокированы. Ближе к утру следующего дня сестра наконец вышла из комнаты до ванны и тут же прошмыгнула обратно. — Стой, — Андрей схватил сестру за руку, но так взглянула на него таким затравленным взглядом, что парень тут же разжал пальцы, — Просто скажи, что было, пожалуйста. Блондинка потрясла головой, словно отгоняя лишние мысли, но тут же расплакалась, оседая на пол: — Они… — девушка задохнулась рыданиями, не в силах продолжать дальше. Брат терпеливо ждал, давая время, чтобы собраться с мыслями, — Напоили наркотиками и… Сестра снова зарыдала, но продолжать не стала, слова плотным комом встали в горле. Андрей только успокаивающе погладил ее по голове, помогая подняться и дойти до кровати. Так они и просидели до утра, парень — слушая сдавленный, перебиваемый слезами рассказ о прошедшей ночи — и девушка — вспоминая самые страшные события своей жизни.