Ледовое побоище

— Утречка, — крикнул Чон и помахал рукой пробегающему мимо Юнги. — Долго ещё земля будет? — спросил тот вдогонку парню. Тот, развернувшись к нему лицом, но продолжая движение в том же направлении, показал два пальца и, развернувшись, снова побежал. — Два часа что ли? — озадаченно взъерошил затылок Чон. — Не, — довольно протянул Джин, морща нос. — Ещё два круга вокруг дворца пробежит и пойдёт готовиться ко льду. Зачем тебе он так нужен? — улыбнулся Джин, играя бровями. — Я хотел за вчерашнее его поблагодарить, он мне так помог, но потом исчез, — Чон виновато улыбнулся, подходя к тренеру фигуриста. — Что вчера стряслось? Он даже на звонки не отвечал… — Ты только его об этом не спрашивай, ладно? Вчера был сложный для него день. Что-то у него опять щелкнуло и начался срывчик. Вроде его отец помог стабилизировать ситуацию… Черт, говорю о нём, как о душевнобольном, — замотал головой Джин. На долю секунды в нём проснулось отцовское беспокойство, которое он так старательно скрывал, убегая глазами от выпытывающего журналистского взгляда Чона. — Спросишь Тэхена, если хочешь и если тот не занят. Это его слабое место, которое моментально разрушает его полностью. — Спасибо, тренер Ким. Потом передайте, пожалуйста, Юнги, что за ним должок. Видео в федерацию нужно отправить через дня 3-4, так что пускай не затягивает с этим, — Чонгук пошел в здание ледового дворца. Разрываемый любопытством, он безумно хотел узнать, что же так подкосило фигуриста, однако он понимал, что это личное дело, поэтому лучше не лезть. Тренировка на льду вот-вот должна начаться, но Мин даже в раздевалку ещё не вернулся, зато хоккеисты, напрочь вымотанные тренером, еле-еле плелись в сторону своей раздевалки. Но один из команды шёл позади колонны. Он шёл, виновато опустив голову, выслушивая тонну замечаний от тренера. — Хосок, ещё раз ты на тренировке кого-то из своих впечатаешь в борт, я не раздумывая выкину тебя из команды. Понял? — получив от игрока положительный ответ, тренер похлопал его по плечу и отправил со всеми в раздевалку. — Чонгук, — немного запыхавшийся голос окликнул его сзади, догнав журналиста, Мин положил ему руку на плечо, немного опираясь, — я помню про ваше это видео. Но какое видео с таким ожерельем? — Юнги пальцем поводил туда-обратно у шеи, показывая фиолетовые пятна. — Ну, меня не поймут… — А, конечно, я что-то не подумал об этом, Юнги, давай ещё немного потянем, а потом остатки синяков замажем, — закивал головой Чон, следуя за Мином в сторону раздевалки. — О, кстати, лед уже свободен, так что можешь поторопиться. И ты определился с программой на показательные? — закидывал его вопросами Чонгук. — Я взял последнюю программу Джина. Всё равно откатывал её несколько лет, да и развалина на ногах порадуется, — ухмыльнулся Юнги, открывая дверь в раздевалку. — Мне коньки надеть надо и твоей мазью синяки смазать, погоди меня чуток, — фигурист упал на мягкую лавочку, подхватывая коньки с рюкзака. — Ты уже решил, какая у тебя тема будет на этот год? — как бы невзначай спросил Чон. — Может есть предыстория к этому? — Всё стандартно, — шикнул тот, затягивая шнурки на коньке. — Что-то явно не очень радужное. Эээ, — фигурист замер, глядя на второй конёк, — у меня уже года три не было чего-то положительно. Проще же откатать то, что чувствуешь, да? Поэтому мне проще показать одиночество и предательство, нежели всеми обожаемую любовь и радость. Но так как тренер ставил произвольную буду пытаться найти нормальное объяснение, — пожал плечами он, заканчивая со шнурками. — То есть ты три года такая тучка? Как Тэхен всё еще такое позволяет? — посмеялся Чон. — Или когда ему надоедает, он тебя спаивает? Как он тебя назвал тогда… — Плюшка-ватрушка, — шикнул Мин, кидая через зеркало в него испепеляющий взгляд. — Да он шутит, я не такой, когда пьяный. Обычно я пытаюсь напиться до беспамятства и дрыхнуть, чтобы не тешить его непомерное эго. — Слабо у тебя вышло в прошлый раз, — прыснул заваливающийся в раздевалку тренер. — Вон, смотри, как малыша-Гуки засмущал. Так, ладно, пошли работать, я потом верну тебя Чонгуку. О, кстати, Гук, тебя директор звал, так что шуруй к нему, — разбросал указания Джин и потащил Юнги из раздевалки. Джин практически вынес Мина на лёд и вытолкнул вперед. Юнги с непониманием глядел на тренера, который, как стрекоза, скакал по рядам, пытаясь добраться до аппаратуры, чтобы включить музыку. — Что ты замер? Раскатайся немного, я пока всё настрою, — кинул тот, продолжая путь к столику с аппаратурой. — Ты с какой роты вышел, младший лейтенант Ким? Что за замашки на кинологическую школу: то делай, иди туда, беги туда, прыгай сюда, крутись там. Я похож на овчарку? — негодовал Мин, откатывая первый круг. — Скорее на вечно злую чихуахуа. Юнги-я, сидеть, — крикнул Тэхен со своего кабинета. Юнги поднял презрительный взгляд на люксовое ложе директора и прям в его направлении показал средний палец и начал потихоньку делать основные элементы своих программ. — Какой плохой мальчик. Придётся его наказать. Чонгук, что думаешь лучше сделать? — опираясь на перила, спросил директор. — Вот только попробуй что-то тявкнуть, — крикнул Юнги, останавливаясь после вращения, пытаясь разглядеть этих двоих. — Я вам обоим за чихуахуа втащу. — Пойдём, Чонгук, — показательно крикнул Тэхен, заводя парня в кабинет, — нам к сожалению достался кабель с бешенством. — Я не понял, — уже без доли усмешки крикнул Джин, — ты тренироваться будешь? Или мне вызывать бригаду погоняльщиков? — Мин закатил глаза, но всё же начал повторять простенькую дорожку шагов из своей произвольной на этот год. Затем сделал либелу, кораблик, пистолетик и всё то, что уже изрядно надоело за всё это время. И попытался сделать первый тулуп, но сделать то, что хотелось, не вышло. Не докрутил оборот. Затем Аксель, который вышел практически хорошо, не считая очереной недокрут. — Определись уже ты либо перелетай, либо не долетай. А лучше не спешить и найти середину, — крикнул Джин с трибуны. — Размялся немного? Тогда прогони на показательные программу. Не убивайся, если запутаешься, завтра важно не качество, а игра. — Я понял, давай уже, — раздражённо кинул Мин, замирая практически посередине центральной линии, изящно подняв руки вверх. Начиная выписывать правым коньком полукруг, он опускал руки, передвигая ноги одну за другой, попадая в такт музыке. Первое вращение. Набрав нешуточную скорость, он наклонился, одной рукой касаясь конька, а вторую изящно поднимая вверх. Отталкивается назад, выпрямляя величавую осанку, начиная двигать по дуге, поочерёдно меняя ноги, он перевёл дух, вспоминая кусок из хореографии, который он так долго учил с Кимом. Первый прыжок — тройной Аксель. Небольшой замах. И вот он уже чувствует, как коньки отрываются ото льда. «Только бы докрутить», — словно мантру вторит он. Эти мысли совершенно сбивают его с толку. Парень приземляется на правое бедро, немного проезжая вперёд. С трибуны слышится тренерское: «Быстрее, вставай!» И он встаёт, не без усилий встаёт, возвращаясь в нужный ему ритм. Хватаясь правой рукой за лезвие левого конька, он поднимает ногу вверх, выходя на грациозный бильман. С него он выезжает на дорожку шагов, и откатывается немного назад, устраивая легкую передышку перед очередным прыжком. Каскад четверной и тройной тулуп, которые он исполняет с огромным усилием, но без единого вопроса к качеству. Откатав программу почти до конца, он почувствовал, как его легкие предательски начинают ныть, хотя нужно сделать самое ценное в этой программе. То, что неделю назад он так старательно вытачивал, то, что и сломало карьеру Джина. Четверной Аксель. Он практически слышит, как тренер шепчет: «Только бы не упал. Только бы не упал». Замах, который отталкивает его от льда на добрые полметра. Вращение, скорость от ветра которого хлещет лицо холодными плеточками. И Джин вскакивает, видя, что тот приземлился, да не идеально, да он немного отрегулировал угол, немного согнув колено, но он приземлился, выбрасывая изящные светлые руки в стороны, словно лебедь крылья. Началась часть, где не будет сложных элементов, последние 20 секунд нужно просто отыграть так, как он умеет. Всем телом показывая эмоции, переполняющие его, а не только лицом. Останавливается, резко выводя руки вперед, будто отталкивая кого-то. «Конец действия», — произносит он в мыслях, когда музыка останавливается. — Идеально, — Джин захлопал, радуясь успехам ученика, словно ребенок. — Тройной сорвал, но сейчас это не так уж и важно. Важно, что четверной Аксель твой, Юнги!!! — Да, да, да, — лениво ответил тот, ложась лицом на лёд. — Господи, как жарко-то, — взвыл фигурист. — Можно мне холодный душ и стакан холодного кофе, — переворачиваясь на спину кряхтел он. — Джин, ты заразный, я начинаю разваливаться. — Зато ты депрессить перестал, — пожал плечами Джин. — Покатайся ещё немного. Прыжочки, вращения, дорожки там с короткой повтори, ну, ты знаешь, и не валяйся картошкой. — Да, дрессировщик Ким, — цыкнул Мин, поднимаясь со льда. — Я же совсем тупой, чтобы самому это делать, — закатил глаза Юнги, подкатываясь к бортику. — Чихуахуа слова не давали, — щелкнул фигуриста по носу тренер, — пойду заберу твой костюм с ателье, — сказал Джин, собираясь уже вылетать с катка. — Какой костюм? Я хотел в прошлогоднем на показательные идти, — заметил Юнги, удивленно поднимая брови. — Ну, так же не интересно, — перекривлял его Джин, — я пару дней назад отдал свой костюм с последнего чемпионата, он уже готов под тебя. — В смысле с последнего чемпионата? Ты меня в стразы сплошные решил нарядить? — закипая от злости крикнул вслед уходящему тренеру Мин.