Мир чужими глазами

Гермиона Грейнджер проснулась от того, что кто-то грубо тряс её за плечо. Она с сожалением вынырнула из тёплых объятий Морфея, потому что давно не спала так долго и так сладко. Остатки сна слетели с неё моментально, когда она увидела, что будит её столь неделикатным образом… она сама? Первой мыслью было, что произойдёт что-то настолько ужасное, что она из будущего воспользуется маховиком времени, наплевав на запрет встречаться с самой собой в прошлом. — Что случилось?! — в ужасе воскликнула гриффиндорка. — Тише, Грейнджер, — в голосе её двойника проскользнуло совсем нехарактерное для его обладательницы раздражение. Девочка на мгновение растерялась — очень странно было слышать к себе обращение по фамилии от себя же, а потом до неё дошло. «Оборотка», — догадалась самая умная ведьма на курсе, убирая с лица мешающую смотреть прядь тёмных волос. Стоп. Тёмных? Гермиона посмотрела на свои обычно коротко обрезанные ногти, которые теперь были длинными, покрытыми тёмным матовым лаком и выпиленными в идеально-миндалевидную форму. Масштаб катастрофы ещё не дошёл до неё полностью, но зелёный бархат полога кровати, в которую бесцеремонно влез её двойник, уже наводил на размышления. — Ты кто? — прошептала Грейнджер. — Я — это ты! А ты теперь — это я! — сердито прошипели ей в ответ и вручили маленькое карманное зеркальце. Гермиона не без страха взглянула в него и увидела… Панси Паркинсон? — Что ты натворила? — вскинулась гриффиндорка. — Я?! — возмутилась Панси. — Это ты что натворила! Я проснулась в гриффиндорской гостиной под совершенно идиотские звуки, да ещё и в шесть утра, а у меня первым занятием контрольная по нумерологии! — Я тут ни при чём! — возмутилась Гермиона, судорожно перебирая в уме тех, кто мог бы быть причём. — Говори тише! Сейчас кто-нибудь проснётся и спросит, какого Мерлина ты, то есть, я, забыла в спальне слизеринок! — Надо срочно найти профессора МакГонагалл и всё ей рассказать! — всполошилась староста Гриффиндора. — Ещё чего не хватало! — возмутилась Паркинсон. — Мы потратим кучу времени на объяснения, я пропущу контрольную, профессор Вектор наверняка решит, что я всё это специально подстроила, и мне придётся писать работу отдельно от всех, да ещё и с понижением оценки за опоздание! — А это не ты подстроила? — с сомнением протянула Грейнджер. — Конечно нет! Если бы я хотела поменяться с кем-то телами, я бы выбрала кого-нибудь посимпатичнее! — И что ты предлагаешь делать? — Ты по нумерологии лучшая? Вот ты и пойдёшь за меня писать контрольную! — Ничего я за тебя писать не буду, — возмутилась Гермиона. — Во-первых, это жульничество. Во-вторых, нужно обо всём рассказать преподавателям. В-третьих, нужно найти автора этой дурацкой шутки и… — Слушай, Грейнджер, — процедила Панси, — мне нужна хорошая оценка по этой контрольной. И если я не получу её, ты об этом пожалеешь. После неё — делай что хочешь, а сейчас давай вставай и иди на нумерологию, иначе… — Иначе что? — с вызовом спросила Гермиона. — Как думаешь, — поинтересовалась Панси, доставая из кармана её личный дневник, — зачитать в общей гостиной Гриффиндора, или сразу устроить межфакультетские чтения? — Ты не посмеешь, — ахнула Грейнджер, прикрыв рот рукой. — Я не посмею, — согласилась слизеринка. — А ты не посмеешь отказать мне в моей маленькой просьбе касательно нумерологии. Из-за полога кровати раздался шорох: кто-то из слизеринок уже проснулся и собирался вставать. — Дафна, — одними губами сказала Панси, радуясь, что сквозь плотный бархат полога не виден её силуэт. — Панс, — раздался голос Гринграсс, подтверждающий, что староста Слизерина не ошиблась. — Панс, вставай. Ты хотела ещё что-то повторить перед контрольной. Паркинсон метнула сердитый выжидающий взгляд на саму себя, сидящую на кровати с нехарактерно растерянным выражением лица. — Я сейчас, Дафна, — Гермиона постаралась, чтобы её голос звучал так, как обычно звучал голос Панси. — Подожди минуточку. — Пользуйся своей минуточкой, а я в ванну первая, — отозвалась Дафна. Через некоторое время дверь спальни хлопнула. — Чёрт, — пробормотала Паркинсон. — Придётся мне ждать, пока все не разойдутся на занятия, не могу же я показаться в нашем общежитии в таком виде. — Если я пойду за тебя писать нумерологию, то ты должна пойти за меня на историю магии, я не могу пропускать занятия, — возмутилась Гермиона. — Мерлин, кого-то кроме тебя в этой школе беспокоит история магии? — Мне всё равно! Изволь прийти на занятие и писать конспект. А не то я буду так переживать за свою успеваемость по истории, что не смогу сосредоточиться на контрольной. Паркинсон закатила глаза, но испытывать терпение Грейнджер не стала — вдруг та решит, что парочка её сопливых дневниковых откровений не стоят помощи слизеринке. — Хорошо-хорошо. Приду я на историю магии. Но с опозданием. Не может же Грейнджер неизвестно как оказаться в общежитии Слизерина! — Кстати, а как ты сюда попала? — Это моя гостиная, идиотка. Я знаю пароль. — Ещё раз назовёшь меня идиоткой, и я докажу это звание на твоей контрольной. Я имею ввиду, как тебя никто не заметил, когда ты сюда пришла? — Опомнись, никто кроме тебя в шесть утра не встаёт. Когда я пришла сюда — все ещё спали. Собирайся давай. Гермиона вздохнула и аккуратно выскользнула из-за полога кровати так, чтобы Панси, то есть, её, никто не заметил. Милых её сердцу джинсов и баек, которые она всегда надевала под мантии, в гардеробе Панси не нашлось. Скрепя сердце, Гермиона остановила свой выбор на чёрных брюках-клёш и тёмно-зелёной приталенной рубашке из атласа. Зачем Паркинсон так заморачивается одеждой, если под мантией её не видно, гриффиндорке было не понять, а спросить у самой хозяйки вещей, которая пряталась за пологом кровати, Гермиона не решилась. — Ванна свободна, — сообщила Гринграсс, входя в комнату, подходя к зеркалу и любуясь своим отражением. Гермиона торопливо умылась и собиралась уже бежать на занятия, когда Дафна окликнула её. — Ты забыла расчесаться, — насмешливо сказала однокурсница. — Понимаю, что перспектива контрольной по нумерологии кого угодно с ума сведёт, но не надо уподобляться лахудре Грейнджер. Гермиона едва сдержалась, чтобы не ответить что-то язвительное. Проблема заключалась в том, что гриффиндорка понятия не имела, что делать с обычно гладким каре Паркинсон, которое после сна выглядело растрёпанным. — Вот твой гребень, — Гринграсс протянула ей изящную вещицу из серебра, украшенную изящным узором из листьев. — Спасибо, — пробормотала лже-Панси. Гребень оказался волшебным во всех смыслах этого слова. Простого расчёсывания оказалось достаточно, чтобы волосы легли в идеальное каре. — Идём быстрее, на завтрак опоздаем, — поторопила её Дафна. — А Миллисент? — С каких пор мы о ней беспокоимся? Проспит так проспит. Гермиона бросила тревожный взгляд на полог кровати, за которым скрывалась настоящая Панси. Чем позже Миллисент встанет — тем дольше будет собираться, а значит, тем позже придёт на историю магии лже-Гермиона. — Это не дело, — решительно сказала гриффиндорка. — Надо её разбудить. Дафна пожала плечами: — Делай как знаешь, а я из-за неё завтраком впопыхах давиться не буду. Чао, до встречи на контрольной. И удачи тебе, Панс. — Спасибо, — ответила Гермиона. — Сучка, — одними губами произнесла настоящая Панси за пологом своей кровати, понимая, что пожелание удачи от Дафны — завуалированный намёк на то, что в нумерологии Паркинсон кроме как на Фортуну рассчитывать не на что. Гермиона Грейнджер сидела за столом Слизерина между Драко Малфоем и Дафной Гринграсс и чувствовала себя максимально неуютно. Вежливый Малфой любого гриффиндорца заставит почувствовать не в своей тарелке, а уж завтрак за одним столом… Надо побыстрее написать эту дурацкую контрольную и разобраться, какому шутнику они с Паркинсон обязаны таким недобрым утром. Гермиона надеялась, что Панси хватит благородства не читать её дневники всем желающим, если она получит Превосходно по нумерологии. Хотя это же слизеринцы… Ни в чём нельзя быть уверенной. Гермиона Грейнджер практически не нарушала школьных правил. Ну, за исключением поджигания профессора Снейпа. И ограбления его личных запасов. И незаконного изготовления зелий повышенной сложности в школьном туалете. А ещё использования маховика времени в личных целях для того, чтобы… А, впрочем, в школьных правилах ничего не сказано про запрет на спасение невинно осуждённых, поэтому это к делу не относится. В общем, в последние два месяца никаких провинностей за Гермионой не водилось, поэтому, когда профессор МакГонагалл поднялась за завтраком со своего места и объявила, что охранные амулеты школы засекли применение темномагических заклинаний в восточном крыле замка на четвёртом этаже, староста Гриффиндора просто решила, что очередные безответственные студенты опять баловались с запрещёнкой. — Незаконное использование студентами тёмной магии — серьёзное нарушение порядка, виновным грозит взыскание вплоть до исключения из школы, — сказала под конец профессор МакГонагалл. — И мы просим всех, кто что-либо знает об этом происшествии, сообщить в деканат, потому что этим делом заинтересовалось Министерство. — Панс, уж не ты ли вчера развлекалась? — Гермиона ощутила тычок локтем и шёпот Дафны шевельнул прядь волос возле её уха. — Причём тут я? — не поняла девочка. — Четвёртый этаж, восточное крыло. Это же там, где вы с Грейнджер вчера отработку схлопотали. Кстати, смотри, за столом её до сих пор нет. Ты на ней что, опробовала что-то из того, чему учил тебя папочка? Гермионе на мгновение стало нехорошо. Вспомнились странные заклинания, которые попросил переписать профессор Флитвик, одно из которых они с Паркинсон так неосторожно произносили вслух. А это ведь Панси пыталась опробовать заклинание, взяв волшебную палочку! Значит, виновата она. С одной стороны Гермиона Грейнджер на хорошем счету у учителей, и если она скажет, что виновата только Панси — ей, скорее всего, поверят. С другой стороны, если делом заинтересовалось Министерство… Кто такая Панси Паркинсон? Гермиона впервые пожалела, что мало знает об этой девочке. Кажется, её дядя один из заместителей министра по… По чему? Среди Пожирателей Смерти, вломившихся в отдел тайн, её родителей не было, значит, её семья не скомпрометирована. Кто такая Гермиона Грейнджер для Министерства? Магглорожденная, одна из организаторов Отряда Дамблдора, пойманная за незаконным проникновением в кабинет директора (и то, что в тот момент директором была сотрудница Министерства Долорес Амбридж, делает ситуацию только хуже). Если дело дойдёт до разбирательства, вступится ли за неё Альбус Дамблдор так же, как вступился за Гарри? Хотелось бы верить, но при этом очень не хотелось проверять. «Отставить панику, — сказала сама себе Гермиона Грейнджер. — С чего я взяла, что это мы виноваты в произошедшем? Может быть, кто-то просто развлекался в коридорах в то время, пока мы с Паркинсон сидели на отработке». Для того, чтобы подтвердить или опровергнуть это предположение, нужно было ещё раз покопаться в свитках, которые давал им на перепись профессор Флитвик. Больше всего ей не хватало сейчас Гарри и Рона. А что скажут друзья на то, что Гермиона и Панси поменялись телами? Воображение Гермионы моментально нарисовало картинку, в которой Гарри, в последнее время помешанный на теме «Малфой — Пожиратель Смерти», заставляет шпионить её за ним день и ночь, а Рон выдвигает тысяча и одну идею, как напакостить слизеринцам, имея доступ к их спальне. Нет, мальчикам она пока ничего не скажет, нужно решать эту проблему в одиночестве. Хотя почему в одиночестве? «Надо написать эту чёртову контрольную и срочно искать Паркинсон, — мрачно подумала Гермиона. — Сама натворила — пусть помогает расхлёбывать».