Мир чужими глазами

Панси Паркинсон пришла на историю магии в отвратительном настроении. Ей пришлось полтора часа сидеть как мышка за пологом собственной кровати в ожидании, пока гостиная Слизерина разойдётся по своим делам. И даже потом она чуть не напоролась на Флинта, забывшего свой учебник и вернувшегося за ним. Слава Мерлину, она уже успела выскочить из гостиной, но Флинт посмотрел на неё с подозрением и презрительно бросил ей вслед «Ты что тут забыла, гр... Грейнджер?». Панси решила не обращать на него внимания. К слову, когда-то это именно она первая начала говорить первые две буквы фамилии заучки, демонстративно запинаться, а потом произносить её целиком, с видом крайне невинным, будто бы просто забыла, как зовут однокурсницу, но подтекстом более чем унизительным, поскольку так же начиналось слово, за которое от преподавателей можно было и отработку схлопотать. На завтрак она, естественно, не попала, и даже на историю магии пришла с большим опозданием, благо, профессор Бинс этого даже не заметил, он традиционно вещал в режиме монолога и внимания на то, чем занят класс, обращал крайне мало. Нельзя сказать, чтобы это кого-то огорчало, большая часть учеников была занята тем, что готовилась к другим урокам. Больше всего Панси хотелось использовать создавшуюся ситуацию для того, чтобы выкинуть что-нибудь этакое, будучи Грейнджер, что бы изрядно подмочило репутацию гриффиндорки, но она себя сдерживала. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь догадался, что не сама Паркинсон пишет сейчас свою контрольную. Значит, нужно вести себя максимально приближенно к оригиналу. Слизеринка окинула класс взглядом, выискивая лохматые головы вечных дружков Грейнджер — Поттера и Уизли. Первый приветственно помахал ей рукой и кивнул на свободный стул рядом. Приложив усилие, чтобы не придать случайно своему лицу выражение, совершенно не подходящее подружке этих двух недоумков, Панси прошла к их столу, раздражённо бросила сумку на пол и села рядом. Спустя минуту после того, как она достала учебник, пергамент и перья, рыжий сунул ей под столом какой-то пакет. — Что это? — недовольно спросила Паркинсон. — Тебя не было за завтраком, — шёпотом ответил Рон. — Я подумал, ты будешь голодна и прихватил кое-что и тебе. Кстати, где тебя носило? Так, где могло носить Грейнджер с утра пораньше? Ага… — В библиотеке. Мне нужно было перепроверить один факт, на который я ссылаюсь в эссе по зельям. Уизли закатил глаза, но ничего не сказал. — Да ладно тебе, Гермиона, — прошептал Поттер. — Хватит злиться. Ты лучшая по всем предметам, просто инструкция Принца оказалась круче той, что в учебнике. Если бы ты сварила зелье по ней, оно получилось бы не хуже, чем у меня. Ну надо же… Страсти в гриффиндорском зверинце. Грейнджер и Поттер из-за чего-то поцапались. Панси до смерти хотелось узнать, что за учебник и какой принц, но она просто пожала плечами, чтобы не привлекать лишнего внимания. Кстати, надо бы дневник лахудры почитать, там наверняка про это что-то быть должно. — Ты не собираешься записывать лекцию? — поинтересовался Рон. Ну да, конечно. Самому писать лень, поэтому одалживает потом конспекты Грейнджер. Но Панси-то ему в секретари не нанималась. Обойдётся рыжий. — Нет, — сказала она вслух, обезоруживающе улыбнувшись. — Ты совершенно прав, я голодна и собираюсь есть. А конспект потом скопирую у кого-нибудь из вас. Так что, мальчики, сегодня сами. Поттер и Уизли выглядели слегка обескураженными, но послушно взялись за перья, а Панси занялась изучением содержимого пакета. Мерлин всемогущий. Рыжий не поленился собрать заучке сэндвичи. И не просто мясо на хлеб кинул, а добавил кусочек помидора, листик салата и соус. Слизеринка с досадой отметила, что вот Драко для неё такого никогда бы не сделал. Да и другие мальчишки тоже. Вычурные коробки великолепного шоколада на день Святого Валентина или какие-то другие аналогичные даты — пожалуйста. А вот подумать сделать сэндвич для подруги, которая пропустила завтрак — это не к ним. История магии тянулась вечность и ещё немного. Панси отчаянно скучала: больше всего на свете хотелось вытащить пилочку и исправить отвратительную форму ногтей Грейнджер. А ещё пройтись по ним полировочным заклинанием и намазать зельем, удаляющим кутикулу. Однако представить гриффиндорскую заучку делающей маникюр на уроке никак не получалось, разговаривать с Поттером и Уизли не хотелось, поэтому Паркинсон достала из сумки учебник продвинутой трансфигурации и углубилась в него, надеясь провести время с пользой. Как только часы отсчитали конец урока, слизеринка вихрем взлетела со своего места. — Гермиона, — окликнул её Поттер. — Я очень тороплюсь, я, кажется, забыла своё домашнее задание, — протараторила она и рванула к выходу. Не хватало ещё тратить время и силы, изображая Грейнджер перед этими двумя. Торопливо спускаясь по лестнице Панси с досадой подумала, что они с гриффиндоркой не условились, где встретятся после занятия, но долго злиться ей не пришлось. Как же странно было видеть саму себя со стороны. — Не подходи ко мне при всех, — сердито прошипела она. — Туалет Плаксы Миртл, — бросила Грейнджер перед тем, как пронестись мимо. Панси закатила глаза, но медлить было опасно: где-то в потоке идущих сзади учеников были Поттер и Уизли, прицепятся — так не отстанут. Туалет Плаксы Миртл встретил тишиной и спокойствием: его обитательницы не было на месте, а никто другой в это место не заходил. — Ты знаешь заклинание, которое читала вчера вслух на отработке? — Грейнджер, как обычно, сразу перешла к делу. — Давай сперва о важном: о моей контрольной. Ты её написала? — поинтересовалась Панси. — В твоей контрольной не было ничего сложного, могла бы подготовиться и написать её сама! Теперь давай о заклинании… — Грейнджер упрямая. — Ты думаешь, дело было в нём? Да брось, ничего же не случилось, — отмахнулась слизеринка. — Оно могло быть отложенного действия, — возразила заучка. — А такие бывают? — удивилась Паркинсон. Ни родители, ни учителя ей про такое не рассказывали. — Я только читала, что теоретически это возможно, но на практике встречается крайне редко. — Прекрасно, раз это заклинание — то его можно снять. Выждем немного времени, чтобы никто не заподозрил, что ты писала за меня контрольную, пойдём к профессору Флитвику и попросим нас расколдовать. — Паркинсон, ты вообще слышала о чём говорят в школе? — ей бы ещё руки к небу воздеть, честное слово, столько драмы. — В школе постоянно о чём-то говорят… Например о твоём дружке Поттере. — Да, а сегодня говорят о том, что вчера вечером в восточной части замка кто-то баловался запрещёнкой! — Гермиона Грейнджер уже просто теряла терпение. — Ну пошалили какие-то придурки, и что теперь? — Панси всё ещё не понимала, как это касается её лично. — Паркинсон, включи голову, в это время, в этом месте, там были мы! — Профессор Флитвик не стал бы доверять нам переписывать темномагические заклинания, — неуверенно сказала слизеринка. — Я тоже так думаю. А точнее, очень на это надеюсь. Но Профессор Флитвик мог случайно… не заметить. Или перепутать! — И что ты предлагаешь? — раздражённо спросила Панси, которой начал очень не нравится этот разговор. — Надо убедиться наверняка. — Как? — Найти вчерашние свитки! — Прекрасная идея, Грейнджер. И как мы её осуществим? Где вообще гарантия, что они до сих пор в кабинете? Может, он отнёс их в учительскую! Или, ещё лучше, в свои комнаты. — Когда мы уходили, его уже не было, значит, вчера он их никуда не отнёс. Сегодня у него занятия только после обеда, так что в кабинете он до сих пор не был. Это наш шанс. — Ты предлагаешь вломиться в кабинет преподавателя? Ты же вроде умная. Хотя влияние Гриффиндора на интеллект ещё, конечно, не полностью изучен. Как мы это сделаем? — Ты сделаешь, — сердито прошипела гриффиндорка. — Грейнджер, ты совсем?! — Это ты произнесла то заклинание вслух! Если наш обмен телами его последствие — это твоя вина, а если оно ещё и запрещённое — то это тобой интересуется весь деканат и министерство. Так что в твоих интересах узнать всё точно. И, конечно, я помню про свой дневник. Но я его прочтение на публику как-нибудь переживу, а вот что скажут твои родители, если им придёт письмо из школы о том, что их дочь балуется тёмными заклинаниями, да ещё и теми, назначения которых не знает? Панси почувствовала, что ей не хватает воздуха. Родители, конечно, к запрещёнке относятся куда толерантнее, чем Министерство. Но вот за проблемы с нарушением дисциплины… Да ещё и техники безопасности… Прощайте, каникулы. Паркинсон пришлось несколько раз сделать глубокий вдох. — Как ты предлагаешь мне это сделать? — наконец спросила она. — Слушай внимательно, — Грейнджер вошла в привычную ей роль мозгового центра предстоящей операции. — Ты же знаешь, что у Гарри есть мантия-невидимка? — Драко рассказывал. — А Рона близнецы научили мастерски вскрывать замки. Скажи им, что… Ну не знаю… Скажи, что тебе очень нужно попасть в кабинет профессора Флитвика потому что ты по ошибке забыла вчера в его бумагах на отработке… Ну, например, письмо! — Какое письмо, Грейнджер? Кто вообще будет тебе писать кроме родителей? И что там может быть такого? Напоминание надевать рейтузы на занятия в подземельях, потому что согревающие заклинания твоей родне неизвестны? — Например мне часто пишет Виктор Крам, — невозмутимо отозвалась Грейнджер. — И в его письмах встречается всякое. Панси с досадой замолчала, вспоминая Святочный бал на четвёртом курсе, когда лахудра пришла под ручку со звездой квиддича. И как только ухитрилась? Точно без любовного зелья не обошлось. Хотя, стоит отметить, кто-то знатно поколдовал тогда над её причёской и макияжем, и она выглядела почти симпатичной в своей мантии небесно-голубого цвета. — В общем, ребята тебя поймут, — невозмутимо продолжала староста Гриффиндора, как будто вломиться в кабинет учителя было самым что ни на есть рядовым делом. — Попросишь Рона вскрыть дверь, и пусть они постоят на шухере. — На чём постоят? Грейнджер, ты откуда слова такие знаешь? В книжках вычитала? — К твоему сведению, я два лета провела в одном доме с близнецами Уизли и принимала непосредственное участие во взломе кабинета директора, когда им была Амбридж, — отчеканила гриффиндорка. — Да ты уголовница, Грейнджер, — ухмыльнулась Панси. — Кто бы говорил, Паркинсон. И сделай одолжение, будь милой с Гарри и Роном. Они совершенно не виноваты в том, что произошло. Панси Паркинсон сокрушённо вздохнула. Вести себя мило с директорским любимчиком и рыжим предателем крови… Вот уж и правда, быть ей — тяжкий труд. Ну, Грейнджер, держись. Если окажется, что Панси тут не при чём, ох и устроит же она гриффиндорке весёлую жизнь.