Никаких запретов

Когда Джаред проснулся, то Криса рядом уже не было. И это, пусть немного и разочаровало — все, волшебная сказка быстро закончилась, едва успев начаться, — но все-таки принесло некое облегчение и спокойствие: больше нервничать и переживать из-за Криса он не намерен. Если тот, правда, ничего не хочет, (а если хотел бы, то точно воспользовался бы отличной ситуацией сегодня ночью), то он, как его и просили, обо всем забудет. Или, по крайней мере, попытается. Уже в который раз. Радовало только, что нога совсем не болела, и можно было без проблем самому дойти до общей гостиной, где было уже довольно шумно и людно. — Крис, а вот и наш наглый клавишник, что без очереди, и главное, никому ничего не сказав, по тихому, переночевал с тобой в апартаментах. А мы, между прочим, так не договаривались. Лично я обиделся. Полночи ворочался, беспокоясь, как же там Джаред, как его ноженька. А Джаред в это время. Парень несколько секунд смотрел на Бо, не моргая, и все никак не мог понять, шутит тот или говорит всерьез. Но судя по лицам остальных, которые едва сдерживали улыбки и смех, похоже он все-таки шутил. Но Джаред решил что-нибудь сказать в свое оправдание, хотя было и трудно оставаться абсолютно серьезным, так как Крис уже начал, успокаивая, гладить гитариста по голове, а затем и поцеловал в подставленную небритую щеку, и картинно поморщился, засмеявшись. — Я просто отключился. И меня никто не разбудил. — Ты крепко спал, мы не захотели с Крисом тебя тревожить. Как нога? Посмотрим на отек? — заботливо спросил Класс, когда Джаред сел рядом с ним, напротив Бо и Криса. — Отдает немного, когда наступаю. — А, ну это нестрашно. А так не болит? — Да вроде нет. — Вот и здорово. — Надеюсь, что на этом мои мучения закончились. И я больше вас ничем не расстрою. — Ты что, готеныш? Мы же просто волнуемся. У тебя то пальцы, то нога, то аллергия. Нельзя расслабляться. — Аллергия? У тебя приступ был? Когда? Я не заметил. — На кота, Крис. Небольшой. Все быстро прошло. — На Лорда, у него был приступ на Лорда, — Бо снова засмеялся и подмигнул Джареду. Тот только покачал головой и взглянул на Класса, как всегда, в поисках любой поддержки. Но Крис уже нахмуренно сдвинул брови и достал телефон. — И почему не сказали? Я сейчас же свяжусь и предупрежу, чтобы никаких котов, по возможности. — Да у меня не на всех. Таблетки быстро помогают. — Молчи, Джаред. И дай мне, пожалуйста, полный список своих аллергенов. Я так понимаю, что у тебя не только на котов и арахис, да? — Ну все, включил «папочку». Расскажи лучше про друга, о котором ты говорил, пока не пришел Джаред. Нам с Классом интересно. Правда ведь, Класс? — Да, Бо прав. Расскажи. «Друг» заявился в гримерку еще во время саундчека и сразу же забрал себе все внимание Криса, который, кстати, встретил его слишком теплыми объятиями и поцелуями в щеку. Джареду парень сразу не понравился — приятный, общительный, веселый, со светлыми живыми глазами и медными волнистыми волосами ниже лопаток, с отличной фигурой и весь разрисованный татуировками — слишком красивый и сексуальный. И то, как он смотрел на Криса во время разговора, слегка приобнимая одной рукой за талию, не понравилось еще больше. Но потом Джаред услышал, что парень женат, и немного расслабился. И мысленно отчитал себя, словно мальчишку, за странные навязчивые мысли. В конце концов, это всего лишь старый друг, который приехал поддержать, который, наверно, давно не видел Криса и успел соскучиться. Да мало ли, что еще? Его это не касается. А парень, которого, кстати, звали Томас, весь день вертелся возле Криса. Он тоже был музыкантом — играл на пианино, и этот факт, конечно, спровоцировал много остроумных шуток и замечаний со стороны ребят в адрес клавишника, которые, впрочем, никто особо не оценил, — с интересом рассказывал про свой опыт и слушал остальных. И когда пришла очередь Джареда поделиться историей знакомства с клавишными, то Томас даже пересел к нему на диван поближе и с любопытством заглянул в глаза. И парень на какое-то время даже замер от неожиданности и немного растерялся от столь пристального внимания. — Да ничего особенного. Я еще, наверно, ходить толком не умел, а меня уже заинтересовало домашнее пианино, к которому я даже не сам подошел, наверно, а меня, скорее всего, поднесли. Это была любовь с первой клавиши. Все. — Здорово. Я, получается, поздно научился играть. Мне уже семь было, — заулыбался Томас. — Крис, вон, тоже ранний гений. — Я не гений, — тихо, и абсолютно неожиданно для самого себя, ответил Джаред, опуская голову. — Готеныш у нас просто скромничает. Он талантливый. Ты сам сегодня увидишь, как он обращается со своей штуковиной на сцене. — С удовольствием посмотрю. Давно собирался на концерт к Крису, и все никак не мог из-за работы. Так рад, что, наконец-то, приехал. — Отлично, за это надо выпить! По пиву, Томас? — Спасибо, Класс. Не откажусь. Во время шоу Джаред не нашел Томаса в толпе — было слишком темно. Зато во время раздачи автографов тот не отходил от Криса ни на шаг- рядом постоянно мелькала его белая разодранной майка, которую ему любезно одолжил сам Крис. Он так же, ради шутки, и накрасил Томаса — тот даже не отказался от черного густого грима и позволил так же намазать ему шею и плечи. И остался в полном восторге, как ребенок, хотя было видно, что он старше их всех. Но в обтягивающей майке, драных черных джинсах, которые ему подогнал уже Бо, с ярко подведенными глазами и распущенными волосами, он выглядел моложе, и, что окончательно расстраивало Джареда, был чертовски сексуален. Фанатки, что подходили к Лорду, улыбались открыто и ему. Но вскоре и самого клавишника отвлекли — кто-то из организаторской тусовки предложил им двоим с Энни выпить в баре у стойки. Отлично, отсюда вид на странную парочку открывался еще лучше. И Джаред даже пару раз с интересом замечал, как Крис тоже смотрел в их сторону. А потом они с Томасом исчезли. И отчего-то стало уже не так забавно шутить и заигрывать с новыми знакомыми. Может, они сейчас вернутся? И даже подойдут к ним? Но время шло, в голове мутнело и тускнело, нога в ботинке снова начала ныть от долгого стояния, а никто не подходил. И Джаред решил заскочить в туалет, а потом вернуться в гримерку и отдохнуть. За сценой было гораздо тише и прохладнее, и намного светлее — в первые секунды он даже не смог широко открыть глаза, пока снова не привык к яркому свету. В уши, после громкого сет-листа ди-джея, тоже как будто кто-то ваты наложил — не стоило ему все-таки с его идеальным слухом так долго стоять возле колонки, — но, зайдя в туалет, что был как раз возле гримерки, из одной из кабинок он отчетливо услышал голоса. Точнее, это были какие-то бессвязные звуки и приглушенные стоны — будто стонавшему закрывали рот ладонью. Джаред даже потряс головой, стараясь прогнать наваждение — может, ему это только кажется, может, кто-то ради шутки что-то подмешал ему в пиво и теперь его идеальный слух и замутненный разум играют с ним злую шутку? Но стоны повторялись. И голос показался до боли знакомым. С опасением, и точно не понимая, что делает, Джаред взглянул на закрытую кабинку, точнее, попытался рассмотреть ноги того, кто там сейчас находился. И узнал концертные ботинки Криса. А так же рыжие, сильно приметные ботинки Томаса. И с ужасом отшатнулся в сторону. А затем быстро метнулся обратно к выходу. Он не шел, он практически бежал, нещадно наступая на больную ногу, по коридору. Хотелось немедленно где-нибудь скрыться, спрятаться, испариться, превратиться в пыль. Даже сквозь пьяное измененное сознание он сразу же понял, чем занимались Крис и Томас в закрытой кабинке. И теперь больше не было ни одной мысли. Он гнал их одну за другой, жестоко и грубо убивая еще при рождении. И чувствовал застывший ком боли и отчаяния в горле, чувствовал, как сжалось сердце и легкие, как сложно стало вдруг дышать. Наконец, он увидел одинокий маленький диванчик в углу у окна. Здесь, между двумя комнатами, был отличный темный закуток, где можно было вволю отдаться собственной жалости. Но он не хотел. Нет, не в этот раз. Он с силой стискивал зубы и жмурился, чтобы не разрыдаться, как юная девчонка. Он бил себя кулаками по коленям и неистово беззвучно кричал, выпуская злость. А потом глубоко вздохнул и засмеялся. Сам себе. Над собой. Проклиная свою же глупость, свои ненаглядные «грабли», что снова больно ударили по лбу. И в отчаянии попытался сорвать с шеи украшение в виде логотипа группы, но оно крепко было завязано сзади и едва не задушило его. Тогда он дрожащими пальцами его развязал и положил в ладонь, усмехнулся. А ведь он его не снимал с того самого момента, как Крис его завязал. И не собирался. Но нет, не теперь. Да, это всего лишь мерч, но пусть другие носят. А он пока не может: слишком много воспоминаний. Немного успокоившись от легкого шока, Джаред забрался с ногами на диван, крепко сжимая в ладони «ненавистное воспоминание», и все-таки позволил себе хотя бы немного проанализировать увиденное. Значит, все-таки не женщина, а мужчина. Крис — гей. И у него есть партнер. Любовник. Друг? Нет, только не друг. И при этом, еще и женатый. Но как так-то? Да Крис же, он, он самый лучший, самый красивый и добрый, самый талантливый и удивительный, почему он выбрал заведомо провальный вариант? Да еще и пианиста. Черт. Да он же может быть, с кем захочет. Он всем нравится. Интересно, давно они вместе? И любит ли он его?.. — А ты чего здесь? Все в порядке? Из размышлений вывел знакомый ласковый голос. Класс стоял прямо перед ним с бутылочкой пива и широко улыбался. Было темно, но от окна падал лунный свет, и Джаред без труда прочел искреннее волнение и участие в глазах друга. И почему-то сейчас не захотелось больше обманывать. Да и выглядело все так, что он оказался здесь не случайно. Он точно его искал. Может, он все знает про Криса? А если спросить? — Не совсем. Класс, я хочу тебя кое о чем спросить. — Конечно, спрашивай, — и Класс сел рядом, предложил сделать глоток, отчего Джаред не отказался, хотя пил басист снова горьковатую IPA, которую тот откровенно не любил. — Это Крис? — Эм. Что Крис? — Я же не слепой. Крис виноват в твоем отчаянии, рассеянности и желании уйти ото всех? — Уф. Прямо и откровенно. Не ожидал, что так заметно. — Незаметно. Но я просто внимательно смотрю. Спрашивай, что тебя интересует. Я отвечу. — Крису нравятся …нравятся мужчины? Ну, я имею в виду, его друг, Томас. — Ха. Определенно. А это важно для тебя, Джаред? — Я просто заметил что-то между ними. Хотя, не мое это дело. — Ты против? — Что? Нет, конечно, нет. Я просто. Класс, черт. Я, кажется, запутался. Совсем ничего не понимаю. И главное, сам не знаю, хочу ли, вообще, понимать. — Бедный Джаред. Иди, дай я тебя обниму. Ты обязательно во всем разберешься. Джаред буквально вцепился в плечи друга и глубоко вздохнул, прикрывая глаза. Почувствовал, как Класс осторожно погладил его по спине, успокаивая, заставляя расслабиться. И пусть Джаред не смог толком ничего ему объяснить, потому что и сам никак не мог понять, что же с ним творилось, но его, похоже, поняли. И к тому же, Класс дольше всех знал Криса, был всегда у него в фаворе, ему стоило доверять, он не станет вмешиваться, и тем более, все рассказывать Крису. И уже хотелось хоть с кем-нибудь поделиться и попросить совета. Класс мягко отстранил Джареда за плечи и заглянул в глаза, снова ласково улыбаясь. — Полегчало? — Спасибо, — прошептал в ответ Джаред, чувствуя, что руки друга продолжают медленно скользить по его плечам и спине. И ему вдруг захотелось отчаянно прижаться к улыбающимся губам Класса — настолько было сейчас хорошо в его теплых дружеских объятиях. И Джаред сомневался всего пару секунд, а потом прихватил губы Класса своими и замер. Его не оттолкнули, а обняли покрепче. И тогда он тоже прижался сильнее, осмелел, продолжил спонтанный поцелуй, чувствуя, что ему отвечают, но не стараются перехватить инициативу, а позволяют вести и быть главным. И это кружило и без того затуманенную голову, окончательно уводило все дальше и дальше от реальности. И Джаред с удовольствием следовал по этому легкому пути, чтобы забыться, чтобы не было так больно. Но уже понимал, что это порыв, всего лишь кратковременная слабость, которой он поддался, и которая не сможет ему помочь. — Прости, Класс. Я идиот. Джаред резко разорвал поцелуй и, усмехаясь, уткнулся лицом в плечо другу, не смея поднять глаза. Сердце стучало, как бешеное, и готово было вот-вот выскочить из груди. Снова было неимоверно стыдно. Хорошо, что полумрак коридора заботливо скрывал румянец и виноватую улыбку. — Тебе не за что просить прощения. Все нормально, Джаред. — Да, но… — Я знаю, Джаред. Все понимаю. Я твой друг. А это — всего лишь поцелуй утешения, потому что целовать по-настоящему ты хочешь не меня. Не бери в голову. — Я уже сам не знаю, чего хочу. Я не должен был, мне очень стыдно. — Забудь. Давай я лучше тебя снова обниму, мой друг, и мы пойдем в гримерку. — Ладно. Спасибо тебе еще раз. — Все, хватит, Джаред. Я просто… — и тут Класс осекся: в самом конце коридора стоял Крис, пристально и с ужасом, словно увидел привидение, смотрел на них во все глаза. А заметив взгляд Класса, тут же исчез. — Что? — Я просто сделал то, что должен был. А ты справишься, я уверен. Все будет хорошо. — Постараюсь. Но какой же я все-таки идиот.