***
Небеса скрыты тучами, Тучами скрыты. Слова старой боевой песни стучали в висках Така при каждом шаге. Он сам уже не мог понять, отчего вспомнил ее, но теперь она звучала у него в голове против его воли, подгоняя вперед. Впрочем, пусть лучше он слышит слова песенки, чем то, что выкрикнула ему Джера на прощанье. А здесь внизу слышно, Как катится гром. Он едва поспевал за Флорой, которая зеленым огоньком летела перед ним, молниеносно огибая деревья, проскакивая между листьями кустов и петляя между стволами. Она ни разу не замешкалась, чтобы подождать его, и Так старался не отставать. От быстрого бега после почти бессонной ночи у него сердце стучало быстро и очень громко, где-то в горле. Заглушить его удары смогли разве что слова песенки. Здесь внизу его слышно, Эхо то оглушительное. Ему казалось, что это все сон или что он перенесся на пять лет назад, когда отправился с Флорой в самое первое приключение. Они несутся навстречу опасности из мира магии, с которой не справится обычный человек. При этом он уже был слишком уставшим, чтобы поверить, что скоро все закончится, ужас всех последних дней, а предсказание Ясновидца, как обычно, осуществится. Выпущенное копье, как дар летящий, Как змей о двух головах… Жезл в его руке светил необычайно ярко, горя в темноте как самый жаркий костер. Он даже затмевал собой чистый свет Флоры, как будто она была лишь созданием из этого мира. Так не ощущал тяжести жезла, словно рукоятка посоха была продолжением его руки, часть его плоти. Его собственная, внутренняя, магия не ощущалась, она полностью перетекла в кристалл, напитав его точно мед — соты. Хватит ли у него маны для того самого взрыва, о котором говорил Ясновидец? Как могло не хватить? Быстрые шаги, Громкие шаги, — Здесь, Так! — крикнула Флора и резко взлетела наверх. Пока Так поднимал к ней голову, не иначе как ожидая увидеть, как с неба на него падает чудовище, Царад появился из ближайших кустов, подмяв их под себя. Вид его был еще более ужасен, чем обычно. Из его шеи торчало два обломка стрелы, еще один – из левого бока. Густая, темная жидкость, которая у демона вместо крови, перепачкала его белоснежный мех. Когти были черны от крови и даже возле носа и губ виднелись темные подтеки, словно он пытался рвать своих жертв зубами. Но глаза зверя все еще светились ярко, под стать кристаллу. Царад не спешил. Он стоял перед Таком, уже не гордо запрокидывая голову наверх, а пригнувшись, широко расставив ноги и приоткрыв рот. Не видя его зрачков или оскала, Так и без того чувствовал, как зверь зол на него. Но ни один из них не спешил нападать. Они присматривались, стоя всего в паре шагов друг от друга. Глаза и кристалл светились в темноте золотым и фиолетовым. Бока зверя раздувались от дыхания, кончики ушей подрагивали, а длинный хвост то и дело дергался. У Така развевался за спиной ободранный плащ, грудь тяжело опускалась и поднималась, а все раны, полученные за последнее время, ныли, притупляя его чувства. И кровь-то в каждом следе… — Чего ты ждешь? — срывающийся крик Флоры был подобен выпущенной стреле. — Убей его! У Царада расширились глаза. И, словно эти слова были адресованы ему, он без промедлений бросился на Така. Жезл вспыхнул, сам собой создавая защитный барьер вокруг своего хозяина, и Царад отшатнулся назад. Забытый ли Храм сейчас помогал ему, долина Вог или еще что, но помощь пришла как никогда вовремя. Так смело ринулся к зверю, подняв жезл. Шаги стремглав несутся… — Получай! — кристалл вспыхнул синим, опалив шкуру Царада, и тот коротко взревел. Он по кругу пятился от Така, не желая уйти и опасаясь его. За ним метался огонек Флоры, которая была уверена, что сможет задержать чудище в случае чего. Так собирался крикнуть ей, чтобы она улетела прочь, пока он до нее не добрался, но было некогда. Он угрожающе размахивал жезлом, с наслаждением чувствуя и видя, какой силой он наливается от малейшей его мысли. — Это тебе за Тау! — выкрикнул он, подбадривая самого себя, и ранил Царада по левой ноге. Он рыкнул, покачнувшись, и поджал лапу. Золотые глаза продолжали сиять, следя за ним, ноздри широко раздувались, а уши помимо воли были крепко прижаты к голове. Знал ли он, что больше никогда не выйдет на охоту? — За Джеру! Так с ненавистью взмахнул жезлом, рассчитывая ранить монстра в горло, но тот неуклюже увернулся, и кристалл опалил ему плечо. Царад собрался в комок, пригнув голову, и Так понял, что лучшего момента и пожелать было нельзя. Шаги то Темного Джуджу! Он с воплем бросился на него, а монстр вдруг вскинулся и встал на дыбы, высоко запрокинув передние лапы. Так успел увидеть, как безумно сверкнули его глаза, а затем он со всей силы обрушился вниз, прижав подбородок к груди. Жезл с потрескиванием выпустил вокруг себя вспышку, но в следующий миг его выбили из рук Така. Рога Царада проехались по его старым ранам на груди, он тычка он упал на спину, и мир перед глазами на пару мгновений стал черно-белого цвета. Царад, уже не такой проворный, медлил. Так услышал его храп, затем влажный шорох, когда зверь поднял лапу, проведя когтями по земле. — Так! — взвизгнула Флора, и он заметил ее яркий, зеленый свет. В следующий миг над ним пролетела белая тень. И сразу стало очень тихо. Так не успел перевести дыхание, как к нему бросилась Флора, едва не упав на него. Она уже приняла привычный облик девочки, но вокруг нее ярко продолжала сиять аура, ее мана. — Так! Вставай скорее! Царада отвлекла Фауна, нам нужно спешить! Да, нужно. Но ему бы только пару минут на передышку. Флора уже обняла его за плечи и пыталась поднять. От нее как обычно сладко пахло орхидеями, а кожа на ощупь была как прохладные лепестки, хотя это должны были быть последние вещи, занимающие его сейчас. Так заставил себя подняться, хотя от боли и тяжести в груди впору было только упасть и помирать. — Ох, бедняжка мой, как он тебя поцарапал… Флора прижала ладони к его ранам, и Так дернулся от боли. Но вспышка быстро прошла, и на ее место пришла благословенная прохлада. — Лучше таману нет средства от кровотечения, — прошептала Флора, убирая руки. — Это совсем ненадолго, тебе нужно будет найти настоящий сок или... Но сейчас — вперед за Царадом! Фауна будет задерживать его, сколько сможет. Пошли же! Таку очень хотелось сказать, что он полностью доверяет Фауне, а значит им необязательно так спешить, но он послушно подобрал жезл и поспешил за Джуджу. Что бы он делал без дочерей Луны… — Быстрее! Быстрее! Так как мог спешил за Флорой, понимая, что она волнуется за сестру. Но бежать было так тяжело! Ноги подкашивались, ободранное монстром тело болело от малейшего движения. Так почти ничего не видел перед собой и лишь пытался не упустить из виду огонек духа, вокруг которого висела темная пелена. Фауна намного сильнее, чем он про нее думал. Она с легкостью может задержать чудище на час или даже больше. Но он спешил, потому что одним качеством не могла похвастаться рыжая Джуджу — терпением. Если ей наскучит эта игра, она уйдет, и глазом не моргнет. Мчись над звездами! Благодаря прикосновению Флоры, боль проходила, пусть и на время, а вместе с ней исчезала и усталость. Подумать только, зверь был почти в его руках! Еще бы немного, и Так свернул ему шею. Он крепче сжимал пальцами горячую рукоятку жезла. Если бы только он мог управлять магией без всякой помощи, как все Джуджу, то Царад был бы уже мертв… — Быстрее, Так! Быстрее! Флора вновь была зеленым огоньком и быстро летела поверх кустов. Впереди нее, где-то в глубине долины, сияла оранжевая вспышка, и что-то шумело, но у Така не было времени на то, чтобы остановиться и прислушаться как следует. Мчись над Луной! Строчки древней песни опять стучали у него в голове, как будто его внутренний голос пытался докричаться до него. Так был бы и рад избавиться от навязчивого стиха, но никак не получалось. Вместо этого он старался думать лишь о том, как разделается с Царадом. Ударит по нему магией так, что и крошки не оставит от зверя, весь мир содрогнется от этого взрыва… Ясновидец будет прав — Так вряд ли будет радоваться, по крайней мере, сейчас. Он слишком устал бегать за неуловимым зверем, слишком много потратил маны на защиту и прочее, а еще ему сейчас было очень больно от того, что он бросил Джеру одну в джунглях. Но зверь здесь, а значит, с ней все хорошо. — Сюда, Так! Флора зависла над черными кустами, за которыми жарко светила оранжевая магия — такая же яркая, как волосы Фауны. Так вложил все силы в оставшийся рывок вперед, и жезл в его руках вновь засветился розовым светом. Беги! Взлетай!.. Он заорал и напролом рванул через кусты, едва не оставив там тупану. Так вылетел вперед и поднял над головой жезл, не видя ничего вокруг кроме Царада перед собой. Зверь стоял к нему спиной и утробно рычал, взмахивая передними лапами, чтобы что-то достать. Вокруг него полыхали оранжевые огни от щита, который создала Фауна. Она мигом окружила монстра, чтобы тот не смог сбежать, оставила лазейку только для Така. Он размахнулся и послал вперед мощный разряд магии, вырвав всю силу из жезла. И наконец убивай… У него выбило дух, и он упал на колени, выронив посох. Вспышка прокатилась по поляне, ослепив, а потом взорвалась, ударив по Цараду. Он слишком поздно заметил ее. Магия ворвалась в него и кольцом опалила землю, сожгла все растения и деревья на десяток шагов вокруг. Зверя подбросило в воздух от удара, он взревел, взмахнув лапами, и тяжело упал. По его короткому меху пробежали розовые всполохи, пожирая его сущность. Потянуло паленым. Лапы Царада слепо заскребли по земле, дернулся хвост, и он затих. Утих треск магии вокруг. Погас огонь. В воздухе стоял острый запах горелых деревьев, паленой шерсти и еще чего-то солоноватого. Тыльной стороной ладони, Так вытер глаза. Как у него тряслись руки, да и его самого колотила сильная дрожь. Сил не хватало даже на то, чтобы посмотреть на тело зверя. А еще, кажется, сестры Джуджу исчезли. Набрав полную грудь прогорклого воздуха, Так наконец поднял голову, и у него потемнело в глазах. Только сейчас он увидел, что здесь все это время была Джера. Царад не убил ее. Всего лишь потрепал, точно неуклюжий ребенок свою игрушку. Когда Так подбежал к ней, он не подумал, что магия задела ее. Его сила не трогала друзей и еще никогда не причиняла им вреда — потому что он сам этого не хотел. Как ни были бы страшны истории о том, какие неприятности и опасности он приносит людям своей магией, Так на самом деле был более чем уверен, что никогда не смог бы убить кого-то из близких, даже если вдруг решил сделать это. Ведь не убил же он Кико, когда любовное зелье лишило его рассудка, и он едва не сравнял деревню с землей от приступа ревности. И Лок ни капли не пострадал, когда Так помогал ему с разрушением всего недвижимого в джунглях. Даже близнецам ничего не было, когда Так рассердился на них. Подумаешь, стали овцами на полчаса… Но все же было немудрено, что Джера вздрагивала каждый раз, стоило ему резко обернуться к ней или замахнуться жезлом, или просто подскочить к ней, когда она этого не ожидала. Но он. Никогда бы. Не ранил ее. — Джера? — тихо позвал он, не рискуя дотронуться до нее. — Джера! Как ты сюда попала? Подруга неподвижно лежала на земле, ее губы были разомкнуты, а веки не полностью прикрывали глаза, и они щелочками сверкали между ресницами. Может, вспышка только оглушила ее на время, может, она слишком испугалась Царада. Так ближе склонился над ней и заботливо потряс за плечо. Едва прикоснувшись к ней, он приготовился к тому, что на него огрызнутся и шлепнут по руке. Но Джера не подала никаких признаков, что ощутила его руку на своем плече. —Драчунья, я убил Царада! — Он даже слегка прикусил кончик языка, недоумевая, как все же произнес его сложное имя. — Вставай, все закончилось! Он вдруг понял, что вокруг слишком тихо. Как будто в уши кто-то напихал соломы. Чувствуя, как от живота к рукам поднимается нехороший холодок, Так сильнее затряс Джеру, чтобы поскорее разбудить ее и успокоиться самому. — Вставай! Ты меня слышишь? Джера!.. Его голос надломился, и он закусил губу. Обернулся по сторонам, но сестры-Джуджу бесследно исчезли. Тишина давила на него, и его собственное, прерывистое и громкое дыхание, казалось чем-то странным и чужеродным здесь. — Хватит пугать меня… Он еще раз потряс ее, а затем наклонился и крепко прижался ухом к груди Джеры, молясь всему на свете, чтобы она была жива. Но его собственная кровь так дико стучала в виске, что он ничего другого не мог расслышать. Он сжал ее запястье, чтобы почувствовать пульс, но его руки продолжали дрожать, и он ничего не мог разобрать. Ни. Че. Го. — Джера! Пожалуйста, вставай, — прошептал он, чувствуя, как глаза застилают прохладные слезы. Так не боялся, что она увидит его в таком виде — да он не желал сейчас ничего другого, только бы подруга сейчас посмотрела на него, услышала все это, и посмеялась над ним. Сказала бы, как жалко он выглядит, толкнула в руку, улыбнулась… Он осторожно ощупывал ее шею, боясь надавить слишком сильно, но слезы уже ручьями лились из глаз, и собственное сердце съеживалось все сильнее и сильнее — того и гляди лопнет, не вынеся всего этого. Горло тоже сжималось изнутри. Еще немного, и он захлебнется в крике. Еще до того, как его пальцы, наконец, нащупали нужную жилу на шее, а ладонь прижалась к месту, где должно биться сердце, Так понял, что Джера умерла.***
…у тебя есть сила Джуджу!.. …я и кидаю правильно, это ты ловить не умеешь!.. …ты опоздал, олух… …но ты ведь не хочешь жениться на ней, правда?.. …никогда в тебе не сомневалась… …ты же не умеешь драться!.. …бросил меня ради Блиты?.. …что с тобой сделают Джуджу, когда узнают, что ты убил одного из них?.. …эй, ранимый мальчик… Так резко открыл глаза, уловив изменения вокруг. Первое время он ничего не видел, ослепленный от слез, но вскоре понял, что и смотреть не на что. Все вокруг тонуло в плотном тумане, неизвестно откуда появившемся. Так полулежал, упершись коленями в землю и прижимаясь лбом к груди Джеры. Плащ казался холодным, точно напитанным водой. Где-то рядом валялся жезл и светился, сам по себе. Медленно переведя на него взгляд, Так едва не схватил его. Сломать бы его пополам об колено, как прутик! Выбить бы из груди всю магию дубиной! Пустить кровь из большой вены, чтобы вся часть от Джуджу вытекла наружу!.. Но Так не шевельнулся. Снова закрыл глаза, забыв обо всех странностях, и попытался услышать что-нибудь еще кроме стука у себя в груди. Зазвучал знакомый голос, но лишь в его голове. …спасибо, предатель… …просто сделай вид, что меня не знаешь… …это всего лишь игра!.. …нам будет не хватать тебя, Так… …потому что я люблю его! Так глотнул ртом воздух и закашлялся, поняв, что слишком долго не дышал. Нос и грудь болели, он не мог вдохнуть, но сейчас это беспокоило его меньше всего на свете. Мышцы налились тяжестью, плащ давил, заставляя почти распластаться по земле. Пальцы, сжатые в кулаки, онемели. Он не мог заставить себя подняться или хотя бы просто поменять позу. Стало невозможно даже просто открыть глаза. Если слишком долго сидеть в темноте и тишине, слушая только голос Джеры в голове, то однажды это станет правдой, заполнит пустоту вокруг. Он откроет глаза и поймет, что ему просто приснился дурной, тяжелый сон. Может, он приболел, или его слишком затянул в себя Мир Кошмаров, но это скоро пройдет, главное знать, что это неправда… Потому что настоящий мир не может быть таким жестоким, таким холодным и тихим. — Это Мир Снов. Так с трудом разлепил ресницы, но заметив перед собой пятнистую шкуру девчачьего топа, снова зажмурился. — Ты бывал здесь уже много раз… Нет. Нет-нет-нет… — …в своих сновидениях… Он рывком развернулся и только после этого открыл глаза. — …но сейчас ты вызван сюда по одному важному делу… Среди густых клубов белого тумана стояла белая антилопа с золотыми глазами, а на ней верхом сидел Тлейлок. «Я сплю! — обрадовался Так. — Конечно! Иначе и быть не может.» Он даже не удосужился вытереть лицо, и лишь попытался усмехнуться. Тлейлок при всем параде, со своим богатым убором на голове и уже без бинтов. Царад — как только что сотворенный, чистенький, без единой царапины. Потому что это лишь сон, а они мертвы в Проснувшемся Мире. Тлейлок восседал на звере, точно это был носорог или моа — Так никогда раньше не видел, чтобы кто-нибудь оседлал антилопу. Впрочем, Бабузонки не называли Царада антилопой, они сказали какое-то другое слово… — Что, Так? — спокойно окликнул его Тлейлок. — Плачут камни, рыдает земля? Зачем же ты девчонку потащил сюда? У этой ведьмы столько маны накопилось, что это обязательно привело бы к неприятностям. Но не сегодня. Если бы она держалась подальше от тебя, то сейчас была бы в безопасности. Иль не знаешь, как оно бывает, у таких, как ты? «Я сплю, — упрямо повторял про себя Так, рассматривая тонкие, белые рога Царада и не поднимая взгляд выше, — это всего лишь сон. Он может нести все, что угодно, но я-то знаю правду…» — Такие, как ты, — медленно продолжил Тлейлок, точно разговаривая с очень глупым учеником, — опасны. Тебя не должно быть вовсе. Слишком дурная смесь могущества Джуджу и человеческой тупости. Ты и сам видишь, к чему это привело. Тлейлок многозначно кивнул ему за спину. Так сглотнул, но не обернулся. Там ничего нет. В этом сне его мучают только два призрака, и они перед ними. — Что… — на этот раз решил заговорить он, хотя голос прозвучал слишком хрипло и тихо. Он откашлялся и начал заново: — Что тебе нужно? Тлейлок помолчал, испытывающее смотря на него, а затем решил поддержать его беседу, раз Так отказался отвечать на его вопросы. — Мир Снов — это моя стихия, после того, как тело оказалось сломано. Здесь же я силен и могущественен, как никогда. А еще, — он коварно улыбнулся и потрепал Царада за ухом, точно это был малыш-папикинс, — здесь мы встречались с этим красавцем. Я больше не сержусь на него за то, что он пытался меня убить, а ему этого больше не нужно. — Я рад, что вы подружились, — пробормотал Так, смотря по сторонам и пытаясь придумать, как ему проснуться и вернуться в настоящий мир. Но Тлейлок еще не закончил. — Хочешь узнать, как это произошло? — вкрадчиво спросил он, и Царад сделал пару бесшумных шагов, подойдя к Таку. Теперь Тлейлок возвышался над ним, высокомерно поглядывая. — Хочешь знать, как мне удалось приручить зверя? Таку было на это плевать. Он смотрел на белую шкуру антилопы, уже без страха или ненависти, просто безразлично. Это же просто сон. Но что-то в голосе Тлейлока настораживало, и он понимал, что обязан узнать. Как он приручил пожирателя. — Ну? Держась за шею Царада, шаман наклонился к нему, и его глаза оказались на уровне глаз Така. Длинные губы медленно растянулись в улыбку, наблюдая за ним. — Потому что я накормил его. Овцами и душами твоих соплеменников. Цараду понравилось. Таку понадобилось не очень много времени, чтобы понять, что имеет в виду колдун. И когда Тлейлок по его глазам увидел это, он наклонился еще ниже, едва удерживаясь на Цараде. — А теперь, мальчик, ты попытаешься меня убить. Жезл притянулся к ладони Така еще до того, как он осознал, что желает этого. Тлейлок сверкнул зубами в улыбке и выпрямился, подняв голову. Так стоял перед ним, чувствуя гладкую рукоять жезла, прохладную и по-особенному тяжелую. Что-то у него в голове не складывалось, а потому кристалл не светился. Что-то здесь было не так. Почему этот призрак продолжает говорить с ним о смерти? Тлейлок громко щелкнул языком. — Царад, друг, только взгляни на это ничтожество. Он только что узнал, кто виновен в смерти его соплеменников, и ему все равно. Он так устал, так сломлен, так запутался, только посмотри на него… Так перестал различать его слова. Жезл выпал из руки, и он сам согнулся и опустился на колени. Все. Хватит. В чем-то колдун прав, он очень устал. Очень. Выспаться бы как следует, ничего не боясь, ничего не ожидая, ни на кого не охотясь. Но сейчас он и так спал. Да? — Эй, мальчик, — снова послышался рокочущий голос Тлейлока, — неужели ты не собираешься отомстить за своих родных, за то, что я причинил боль твоей семье? Тебя же воспитали Пупунуну, а они трепетно к таким вещам относятся. Голос шамана раздавался как будто со всех сторон одновременно, и Так поднял голову, но возле него уже никого не было. — Или у тебя уже не осталось сил? — продолжал он, и его голос отдалился, а затем зазвучал почти над самым ухом. — Ты совсем вымотался, да? Устал бегать, переживать, бояться и пытаться понять: что происходит-то вокруг? Я говорил тебе, я уже давно тебе говорил, но разве ты послушал? Голос растаял вдали, и Так опустил голову, не то жалея о том, что Тлейлок ушел, то все же радуясь этому. Все равно. Он бы не смог еще с ним сейчас вступать в битву. Да и зачем? Шаман мертв, а это — это все лишь его сон. Или кошмар. Так встал, покачнулся, по привычке подобрал жезл. Вокруг все было белое-белое, точно мир еще не сотворили. Еще до того, как появились духи Джуджу, а Моана разлилась из раковины и родила остров. Еще до того, как появилась хоть какая-нибудь жизнь, а после нее и смерть. Он невольно коснулся груди, нащупал камень-застежку на плаще, но даже прикосновение к чему-то материальному не вернуло ему чувство настоящего. Если еще нет ничего и никого, а это — его сон, то почему ему так дурно, так больно и так горько? Если все это было сном — то почему же ему настолько плохо? Он опустил взгляд на жезл, и впервые подумал, почему он такой тяжелый, а затем взмахнул им. По кругу от него розовыми искрами рвануло кольцо магии, и Так вздрогнул, почувствовав резь в груди. Туман начал рассеиваться, расползаться, как пена. Так проморгал, стараясь разглядеть что-нибудь вокруг тебя. Сейчас же он проснется, да? Откроет глаза и обнаружит себя в палатке, рядом с Кико и Локом. Или нет — в своей комнате, в доме шаманов. Он закрыл глаза, во всех деталях представляя свою спальню. Свитки с заклинаниями и рецептами, сваленные в углу, под потолком полку с горшками и склянками, гамак, натянутый под маленьким круглым окном… Он просто опять ходил во сне, ничего страшного. Все в полном порядке. Он открыл глаза. Перед ним, на фоне чернильного неба стоял Царад, а на нем сидел Тлейлок. Каменные арки и мосты извивались за их спинами, ведя в Никуда и упираясь в Ничто. Под ногами белой антилопы расползалась нездоровая буро-серая проплешина, которая уже поразила эту часть Мира Снов. Из земли на ее месте тянулись шипы, небо вокруг темнело, а мосты и арки покрывались трещинами и ломались. — Бедный-бедный мальчик, — поцокал языком Тлейлок. — Ты правда верил, что выберешься отсюда? Что после того, что ты нагородил возле Забытого Храма, ты сможешь легко покинуть это место? Эта магия сильнее тебя, кем бы ты ни был на самом деле. И она поглощает тебя, она тобой управляет. Это из-за нее ты убил ведьму. Сердце Така вздрогнула, и уже в третий раз за полчаса разбилось вдребезги. Тлейлок сам замолчал, увидев, как он поменялся в лице. Но было поздно. — Я никого не убивал! Вместе с криком из кристалла Така вылетела яркая вспышка, что смертельным цветком рассыпалась прямо над головой Тлейлока. Царад вскочил на дыбы, шаман прикрыл глаза рукой, но крепко схватил зверя за рог. — Это всего лишь кошмар! По земле, зараженной тьмой, синими змеями устремились молнии, и монстр вовремя подпрыгнул, чтобы они не подпалили его. Тлейлок едва удержался на Цараде и предостерегающе вытянул к Таку руку ладонью вперед. — Тише, мальчик… — Ты ничего не знаешь! — Так говорил все громче, заглушая воспоминание о той тишине, от которой у него что-то погасло внутри. — Я — не убийца! Я — не опасен! Но если ты не замолчишь, ты, олух, я докажу тебе обратное! Если бы Так не был в таком бешенстве, он бы обратил внимание на то, как испугался Тлейлок, да и Царад насторожился. Магия вспышками, пульсацией, толчками исходила от Така в такт его сердцебиению. Но он не замечал, как это выкачивало из него ману — наоборот, от ярости словно прибавилось сил. Злость и боль душили его и жаждали выйти на волю, показать себя, чем-нибудь заняться. О, как бы он был бы рад столкнуться с Тлейлоком в рукопашную или попытаться придушить зверя голыми руками — только бы избавиться от этой ноющей боли под своей кожей. — Не ты, — примирительно сказал Тлейлок, все так же держа руку ладонью вперед, и Так сердито дернул головой, посмотрев на него, — но твоя сила. Видишь, что с ней происходит здесь? Ты не можешь ее контролировать. Когда-нибудь это должно было случиться и ранило или убило бы кого-нибудь из твоих родных. Так крепче сжал в руке жезл, и набалдашник заскреб по каменной земле. — Я никого не убивал! Это всего лишь кошмарный сон! — Нет, Так, — твердо возразил Тлейлок и расправил плечи. — Ты сделал это на самом деле, тебе это не приснилось. Ведьма мертва, потому что ее задела твоя сила. Он не успел закончить фразу, как Царада сбила с ног вспышка магии, которая, точно волна, прокатилась по земле, сметая все на своем пути. Тлейлок откатился от животного, поспешно поднимаясь и перекрещивая руки на уровне лба, чтобы защититься от магии. Царад же наоборот, брюхом прижался к земле и теперь сверху вниз поглядывал на Така, прижав уши и быстрыми, резкими движениями взмахивая по земле хвостом. Так стоял напротив них, ощущая, что еще немного, и его душа тоже отделится от тела. Он был бы и рад не проявлять магию, оставить ее в себе, но в Мире Снов все работало не так, как в Проснувшемся. Его вторая сущность, Джуджу-часть буквально вылезла из-под его кожи и теперь светилась ярким огнем, готовая испепелить любого, кто слово скажет против. Теперь сам Так-человек, был внутри нее, точно в коконе. — Видишь, что она с тобой делает? — повысил голос Тлейлок, перекрикивая треск магии. — Она поглощает в себя и управляет тобой! Она это сделала с твоей подругой. Но ты можешь от нее избавиться. Его голос стих, стал вкрадчивым, и колдун перешел почти на шепот. — Во всех известных мирах Джуджу единственные, кому подвластно всё и вся. Ты можешь прийти к ним, мой мальчик, и они избавят тебя от проклятья. Силу нельзя забрать у духа. Но ты Джуджу лишь наполовину. Магия Така стихла и немного погасла. Слова Тлейлока мучительно напомнили ему что-то. Что-то, уже пережитое, уже слышимое, уже давно пройденное. — Темный Джуджу, — вспомнил он вслух. Когда Темный узнал, что Так — сын Авроры, он пожелал забрать его силу, и при этом он сказал те же самые слова. А потом… Так скрипнул зубами от воспоминаний. — Это очень больно! — воскликнул он, и магия сжалась вокруг него при мысли о той пытке, что подверг его Темный. — Я этого не переживу во второй раз. — А убивать своих друзей тебе не больно? — повысил голос Тлейлок, и щит вокруг него стал сильнее на случай, если Так снова утратит над собой контроль. — Сколько еще человек ты должен потерять, прежде чем поймешь, что этот путь был бы лучшим для всех? Или ты действительно думаешь, что такие как ты могут всю жизнь провести среди обычных людей, и это не принесет никаких проблем? Да только последнему идиоту могла прийти такая мысль! Царад, забытый до этого момента, медленно поднялся и встал, пригнув голову и продолжая наблюдать за Таком. Но тот даже не посмотрел в его сторону. У него впервые появились мысли, что, возможно, Темный хотел сделать как лучше. Не только для себя, но и для самого Така и, возможно, для всех Пупунуну. Ни Джиболба, ни Вождь, ни друзья, никто и никогда не говорил ему об этом, и смог только Тлейлок. Возможно, Темный был прав, когда пытался забрать у Така его волшебную силу. Колдун следил за его лицом, а на его собственном медленно вытягивалась улыбка. — Ты думаешь, так всем будет лучше? — прошептал Так. Магия погасла, и стало тихо-тихо. — Да, Так, — выдохнул колдун. — И ты это знаешь. Это не вернет ведьму, но ты больше никого не потеряешь. Царад быстро оглянулся в его сторону и снова посмотрел на Така, словно пытался понять, о чем они разговаривают. Так помолчал, большим пальцем привычно водя по теплой рукоятке жезла. Тлейлок терпеливо ждал его ответа. И наконец Так помотал головой. — Почему? — Я не могу. Не сейчас. — Ты боишься, — в голосе Тлейлока расползлось презрение. — Ты боишься, как обыкновенный человек. Боишься за себя, но не за своих близких. Что ж. Знать, не так уж и дорога была тебе та девчонка. Так нахмурился, но все же ответил: — Не поэтому. Я кое-что вспомнил. Ясновидец Джуджу дал одно предсказание. — И что же? — угрюмо спросил Тлейлок, медленно сощурив глаза. — Я должен убить Царада. И кристалл вновь вспыхнул во тьме.