Когда Шото смотрел на Изуку Мидорию, ему становилось плохо. И совсем не от тех чувств, от которых что-то сжималось внутри (а может, и из-за них тоже).
«Деку» был настоящей катастрофой, и вопрос: как Тодороки не понял этого еще с первой минуты их знакомства, когда тот эпично врезался в него?
Мидория заболтался так, что Шото пришлось успокаивать парня после того, как тот чуть не задохнулся от нехватки дыхания. Изуку смотрел на него большими глазами и глотал воздух, как выброшенная на берег рыба. Зеленые глаза искрились восхищением — почему-то Шото было тяжело в них смотреть, и Тодороки то и дело отворачивал голову, почесывая затылок.
— Ты меня уже знаешь… — выдохнул он, понимая, что представление в таком случае будет лишним. Опустим весь официоз, сейчас это было бесполезно. — Давай я покажу тебе, где гардероб.
Когда Шото краем глаза зацепился взглядом за Изуку, он увидел, как тот заулыбался и начал кивать головой как болванчик. Тодороки почувствовал, как у него дрогнули губы — и правда мальчишка. И не скажешь, что профессиональный игрок, хотя и такое иногда случалось.
— Мидория?.. — неуверенно переспросил Шото. Изуку так быстро болтал, что он не был уверен, правильно ли расслышал его фамилию. Зеленоволосый еще раз утвердительно кивнул. — Ты в школе учишься?
На лице Изуку снова появился нежный румянец, ярко подчеркивающий каждую веснушку на его щеках.
— Н-нет! — заикался он, останавливаясь и размахивая руками. Шото не мог понять, оскорбило ли его это или ему просто было неловко. Впрочем, Мидория с самого начала казался ему совсем ребенком. — М-мне двадцать! Я не в школе… у-учусь…
Шото чуть недоверчиво посмотрел на него, наклонив голову.
— Прости, мне показалось… — начал гетерохром, но Изуку быстро его перебил:
— Н-ничего страшного! Я понимаю! — сказал он чуть громче, чем нужно было, и на них обратились любопытные взгляды людей, присутствующих в холле. Изуку, поняв это, зажал себе рот руками и приглушенно продолжил: — Извините, я не хотел перебивать! Простите. Я просто хотел сказать, что… мне жаль! Я-я не хотел смутить…
Шото лишь выдохнул, глядя на парня, который, казалось, за секунду потеряет сознание. Не зная, что делать и как успокоить его, он протянул руку, мягко касаясь его куртки. Веснушчатый мгновенно затихает, расширяя глаза и удивленно переводя взгляд на руку Тодороки.
— Прекрати. Все в порядке, — спокойно проговорил Шото, едва-едва смущаясь столь близкого контакта. Он редко общался с кем-то так близко, но как еще ему успокоить этого парня? — Мне приятно, что ты так хорошо обо мне думаешь, — он попытался немного расслабить парня, отнимая свою руку, но было видно, что тот еще больше смутился.
Изуку зарделся еще пуще — Шото, едва взглянув, заметил, что веснушек теперь и вовсе не было видно. Он опустил голову и медленно, будто бы невзначай провел рукой по месту, где его только что касался Тодороки. Гетерохром вздохнул.
— Д-да… — так же затравленно выдавил он, идя в гардероб вслед за старшим парнем.
Шото чувствовал себя кем-то вроде Бакуго: Мидория так испуганно реагировал на все его действия, что от этого становилось неловко. При этом Тодороки был старше Изуку всего на три года, а появлялось чувство, будто между ними пропасть хотя бы в десять лет. Даже шаги у Мидории были такими тихими, как у малыша, будто он не шел, а парил над землей. Когда Шото перевел взгляд на худое тело, укрытое курткой, ему почему-то до боли захотелось защитить его. Он вспомнил профиль в Твиттере и текст, где парень благодарил маму за кацудон. Странно, что тогда Шото не обратил на это внимание, но теперь ему было понятно, что такая роскошь, как это блюдо, была редкостью в рационе Изуку. Хотя часть его надеялась, что это просто генетика, а не то… о чем он бы ни думал.
Когда Мидория снимал свою куртку, намереваясь передать ее гардеробщице, он нечаянно уронил ее на пол. Изуку сконфуженно посмотрел на куртку, затем на Шото и женщину, будто бы пытаясь убедиться, были ли они свидетелями его позора, и засопел. Он как-то смято извинился и опустился на пол, пытаясь поднять куртку, но случайно падая на колени. Шото боялся выдавить и звук — казалось, если он это сделает, то веснушчатый расплачется прямо у них на глазах. Женщина тоже молчала — похоже, ей не то чтобы хотелось рассмеяться, а скорее наорать на Изуку из-за того, что они тревожили ее в долгожданные минуты покоя. Тодороки стало его жаль, и он ненавидел себя за это чувство.
Изуку наконец поднялся и поспешно пододвинул свою куртку гардеробщице, натянуто улыбаясь. Как бы он ни пытался скрыть свое смущение, для Шото все его попытки проваливались — стыд черным по белому был написан в его глазах. Пытаясь рассеять неловкость, Тодороки заговорил первым, проходя вперед и давая знак идти за ним.
— Ты впервые на таком мероприятии? — спросил он, сразу же мысленно давая себе оплеуху. Подобные вопросы были странными и неуместными, а он и не собирался узнавать о нем такие детали и уж тем более становиться ближе.
Только сейчас Тодороки смог разглядеть одежду парня. Это был опрятный и на вид недорогой наряд, но, тем не менее, ему шло. В черные джинсы была заправлена милая клетчатая рубашка с неаккуратно завязанным темным галстуком. Интересно, как бы Мидория выглядел в зеленом. Такой цвет точно бы подчеркнул его глаза.
Изуку уткнулся взглядом в пол, пересекая порог гардероба.
— Д-да, — снова запнулся он. — Так заметно, Тодороки-сан? — улыбнулся, поглаживая себя пальцем по щеке. На ней был едва заметный порез — странно, что Шото лишь сейчас разглядел его. Видя эту маленькую и почти зажившую царапину, Тодороки почувствовал, как его собственный шрам напоминает о себе давно потусклым жжением.
— Немного, Мидория, — не стал врать он. — Но тебе нечего стыдиться. Ты заслужил быть тут. И перестань с этим «сан». Нет потребности в таких формальностях, двадцать первый век на дворе.
Изуку немного расслабился, слыша это, и Шото едва заметно выдохнул. Хоть что-то.
— Но… Тодороки-сан, — улыбнулся веснушчатый, наклоняясь к нему чуть ближе, — это не формальность. Я просто очень в-вас… уважаю.
Гетерохром заинтересованно уставился на парня, удивляясь столь откровенным словам. Мидория на секунду казался увереннее, но под взглядом парня сжался и отвернулся, смутившись. Шото не понимал, чувствовал он неловкость из-за его присутствия или это было его типичным поведением.
— Спасибо, Мидория, — легко ответил он, чувствуя, как приподнимаются уголки губ. Он не хотел улыбаться. Он правда не хотел, никогда не делал этого, да и просто не умел, но сейчас…
Сейчас внутри что-то дрогнуло. Затряслось. И он почему-то совсем не хотел знать, что именно.
Перед ним стоял парень —
соперник, подсказывал его разум — у которого в глазах не было ни зависти, ни злости, ни враждебности, а лишь чистое неписанное восхищение. Он ожидал всего, но не этого. Он ожидал получить новую порцию адреналина, сравнить его с парнем, который, возможно, сможет его переиграть, но вместо этого он увидел нечто совершенно другое. Ему впервые за долгое время не хотелось знать, кто сильнее. Не хотелось соперничать.
Ему впервые не хотелось побеждать.
Изуку Мидория точно был монстром, но не таким, которого себя придумал Шото раньше. Этот монстр был совершенно другого уровня и ранга, обойти его было не так-то и легко — для этого нужно как минимум переступить через себя.
Веснушчатый парень мягко улыбался. В груди лопалась пузырчатая пленка.
— Я покажу тебе, где зал, — сглатывая, говорит Шото.
Мидория Изуку кивает и бодро стискивает ладони. Он растерянно оглядывает свою одежду, недовольно морщась, и Тодороки пытается делать вид, что не заметил этого. Чего он так неуверен в себе? Шото уж чуть было не сказал, чтобы тот не волновался, но вовремя прикусил себе язык. Казалось, чтобы он ни говорил, это заставляет парня еще больше нервничать, будто словом он как камнем кидал в его сторону.
Веснушчатый медленно семенил своими ножками, с благоговением глядя на Шото. Это была его давняя заветная мечта — повстречать игрока номер один. Странно, что он сделал это вот так, а не в качестве фаната. Прежде он много раз приходил на встречи с Шото Тодороки, но едва мог разглядеть его в толпе — он всегда казался недосягаемым, и это давило на сердце сильнее, чем весь остальной груз его жизни. В любом случае, сейчас он мог коснуться его на расстоянии вытянутой руки. Конечно-конечно, он этого не сделает, но это ощущение придавало ему крылья — Изуку парил, лишь переменно возвращаясь в реальность. Он украдкой поднимал свои изумрудные глаза, тут же отводя их и рассматривая пол под ногами так, будто эта самая интересная вещь в мире. И он совсем не удивился, когда…
— Смотри, куда прешь! — этот грубый голос ни с чем не спутать. Изуку поднимает свой взгляд вверх, уголки губ едва заметно приподнимаются, а затем тут же опускаются в напускной серьезности. — О. Деку!
Изуку не хотел встретиться с Бакуго вот так, но этого и следовало ожидать. Сейчас он не чувствовал прежней боли, встречаясь с этим багровым цветом глаз, — примерно пять лет назад их вражда полностью исчезла, оставив место лишь странной дружбе и соперничеству во всем, с чем они имели дело. Когда Бакуго уехал от матери, они полностью перестали общаться, и лишь изредка Изуку проверял, как живет его давний знакомый, разглядывая его обновления в соцсетях. Но несколько недель назад все изменилось. Узнав, что Мидория стал игроком, Бакуго тут же позвонил ему, сказав, что он не проиграет. Уже тогда Изуку понял, насколько тот изменился. Когда-то воспоминания о нем лишь причиняли боль, но теперь он уж точно смотрел на него, как на равного. Конечно, близкими друзьями их назвать нельзя (такими они были в детстве). Обычными знакомыми тоже. Они были чем-то средним.
— Кач…чан! — последнюю часть имени Изуку договорил шепотом, оглядываясь вокруг. Он и забыл, где они, и в забвении едва не прокричал имя давнего друга. Бакуго сузил глаза, но ничего не сказал. Он прекрасно понимал замашки Изуку и его привычку называть по-идиотскому-мило, поэтому ему было примерно все равно, что кто-нибудь об этом подумает. Наверно, зря.
Стоявший рядом Киришима лишь усмехнулся, услышав обращение Мидории. Он был знаком с ним — конечно, совсем немного, но несколько раз пересекались, пока учились в одной старшей школе. Да, это «Каччан» невозможно выкинуть из головы. Особенно вспоминая то, как Бакуго чуть не побил Каминари, когда тот попытался назвать его этим милым прозвищем. На Изуку он злился, но лишь фыркал и не возмущался. Магия.
А вот у Тодороки была более бурная реакция. Конечно, не в сравнении с Киришимой, а с его обычным состоянием. У парня была совсем невыразительная мимика — сложно было сказать, о чем он размышляет или что у него на душе. Даже если б он думал о том, что ему пришлось расчленять труп в одной идиотской игре, ни одна мышца его лица бы не дрогнула. А сейчас он смотрел на Изуку, слышал его наивное «Каччан», и в голове что-то не укладывалось.
— Это ты к Бакуго обратился? — недоуменно спросил Тодороки. Он до конца не понимал Изуку, потому что людей, которые дружили с Бакуго, вообще было трудно понять, но это прозвище звучит уж слишком невинно.
Вот тут Киришима, не выдержав, прыснул. Бакуго закатил глаза.
— Тодороки, у тебя сейчас такое лицо! — Киришима все не переставал хохотать. — Не волнуйся, наш взрывной принц на такое не обижается, — ухмыльнулся он, положив руку на плечо Бакуго, которую тот сразу же скинул, что-то рыкнув себе под нос.
— Привет, Киришима! — просиял Изуку.
Тодороки все больше удивлялся. Мидория проговорил это так легко — все же магия Киришимы дает о себе знать. Но все же это значило, что именно с ним он вел себя как-то слишком уж удрученно на фоне остальных. Даже к Бакуго он обратился, совершенно не волнуясь, а следовало бы. С ним же в коридоре он почти что дрожал.
Боялся?
Мидория не напоминал того, кто бы настолько переживал из-за рейтинга и его первенства. Да и открыто высказывался о своем восхищении, которое буквально можно было разглядеть на лице. Что тогда не так?.. Ожидание не совпало с реальностью?..
Он разочаровался?..
И почему Тодороки вообще об этом думает сейчас, когда…
— Ты уже познакомился с Двумордым, — проворчал Бакуго в своей обычной манере, то и дело сверкая алыми глазами в его сторону. Но и, кстати, в Изуку он бросал не менее опасные взгляды, но тот, похоже, привык. — Ну что ж… я вам не проиграю.
Сказав это, Бакуго развернулся и скрылся в толпе. Киришима подмигнул и пошел за ним, попутно кидая Изуку заинтересованный взгляд.
— Ты знаешь Бакуго, — Тодороки проконстатировал абсолютный факт.
Он точно знал об этом. Еще тогда, когда пытался найти профиль «Героя Деку» в Твиттере. Но у него ожидания, кажется, тоже не совпали с реальностью. Он думал, что этот геймер будет похож на Бакуго — упорный, немного жестокий и интересный, как и любой игрок.
Оказалось же, что Изуку Мидория — это милый мальчик с малахитовыми глазами, вьющимися волосами и широкой улыбкой. Который говорил ему о своем восторге и при этом делал несколько шагов в сторону, как только он пытался подойти ближе.
Почему он вообще пытался сделать это, спрашивать не стоит. Действия сейчас явно не поддавались логике — только инстинкты.
Они оба замолчали, каждый задумался о чем-то своем. Пытались решить головоломку, построенную самими собой. И лишь на секунду… Тодороки повернул голову в сторону парня, будто проверяя, там ли он, и увидел ответный яркий взгляд. И этот взгляд впервые не казался ему затравленным, испуганным…
Шото сделал крошечный шаг вправо, где стоял Мидория. Он хотел запечатлеть этот момент у себя в голове. Веснушчатый парень смотрел на него открыто, искренне и… странно-тепло. До этого Тодороки и не понимал, как ему было холодно. А сейчас кожа будто покрылась огнем — не сжигающим, но определенно опасным.
Поддавшись инстинктам, он наклонился к лицу зеленоволосого. Тот сглотнул, а вот Тодороки даже и сам не понимал, что он хотел сделать. Не понимал, но…
— Просим произнести приветственную речь нового игрока номер три, Мидорию Изуку, известного под именем «Герой Деку».
Услышав громкие слова, Шото тут же отстранился, слыша в своих ушах биение сердца. Тук-тук, тук… слишком быстро. Взглянул на Мидорию — тот выглядел… взъерошенно. Его щеки снова окрасил уже привычный мидорийский румянец, и он дотронулся рукой до щеки, будто пытаясь охладить ее. Похоже, не получилось.
Изуку вздохнул, пытаясь возобновить дыхание, и мягко улыбнулся Тодороки. Обошел его и, пробираясь сквозь толпу, направился к сцене.
Тодороки смотрел вслед парню, не переставая чувствовать ранее неизвестное давление в груди. Ступая на сцену, Мидория совсем не внушал уверенности, но от этого его очаровательность никуда не уходила.
— Я… эм… — он оглянулся, будто ища кого-то в помещении, полном людей. Шото отошел подальше — сейчас он стоял возле стены, где открывался лучший обзор на сцену. — Я… меня зовут Мидория Изуку, я совсем недавно начал играть под ником «Герой Деку». Хоть и кажется, что все только начинается, я прошел очень много… препятствий, чтобы стоять здесь. Я очень благодарен разработчикам игры «Моя геройская академия» за невероятно проделанную работу, а еще… — Изуку замер. Шото тоже. Его взгляд был направлен прямо на него. — Спасибо т… другим игрокам, что вдохновляли меня, — закончил он и под аплодисменты спустился со сцены.
Наверно, не только Шото заметил дрожь в его руках, но при этом Мидория смог себя показать довольно достойно. Никто и не ожидал от него первоклассных речей, быть искренним было вполне достаточно.
Шото повернулся к стене, чтобы никто не заметил, как глупо он улыбался.
***
Спустя несколько часов Шото снова увидел Мидорию. На некоторое время он полностью упустил его из виду, пока тот болтал с другими игроками, увлеченно расспрашивая их о любимых играх, увлечениях и обо всем, что только взбредет в голову. А Шото все не мог закончить с интервью: сегодня вопросы буквально сыпались со всех сторон. Конечно, большинство касались Деку, о том, что игрок номер один думает о новом сопернике. Право, Шото нечего было ответить — думать о Изуку как о сопернике он не мог, даже после его речи, которая, так сказать, была «посвящением» в мире геймерства.
Веснушчатый мальчик проделывал путь к нему, пытаясь отвертеться от репортеров. Сразу было видно, насколько Мидории неловко, так почему они просто не оставят его? Шото не понимал такой настырности, но, похоже, Изуку был слишком мягок, чтобы отказать им. Тодороки не мог его винить — он даже не помнит свои первые подобные встречи… слишком давно это было. Но, должно быть, ему тоже было неуютно.
— Тодороки-сан! — выдохнул Мидория, наконец-то приблизившись к нему. Милое «Каччан» все еще вертелось в мыслях Шото. Конечно, такого прозвища ему не надо, но избавиться от «сан» было бы прекрасно. — Я-я был рад в-вас встретить! Я уже должен идти д-домой, чтобы успеть на поезд… с-спасибо вам!
Гетерохром изрядно удивился, узнав, что Мидория уходит. Но причина была ясна, и ему точно следовало поспешить, чтобы успеть.
А еще странно было снова видеть заикающегося Изуку. Даже на сцене у него было больше уверенности.
Тодороки кивнул, вежливо поднимая голову.
— Приятно было познакомиться, Мидория.
В глазах Изуку снова зажглись звезды. Слишком ярко — невозможно смотреть.
Шото отвел взгляд, пока тот, словно собираясь что-то сказать, сжимал ладони. Зеленоволосый все не уходил — так и простояли где-то пять минут: Тодороки, все время отводящий взгляд, и Мидория, почти теряющий сознание.
— Вынехотитекакнибудьвстретиться?! — без единой паузы выдавил веснушчатый, зажмурив глаза.
Тодороки был не уверен, что понял… но…
— Хочешь встретиться? Можем как-нибудь прогуляться… я тебе оставлю свой номер, — сказал Шото, параллельно в кармане находя свою визитку. Мидория лишь удивленно пялился на него глазами-пуговицами. — Держи, — гетерохром протянул бумажку Изуку.
Мидория сжал листочек в своих руках, будто это было его самое большое сокровище. Тодороки даже стало неловко от подобного жеста. Казалось, что Изуку слишком странно реагирует на такой обычный жест. Хотя… он вообще никогда не давал свой телефон другим геймерам, разве что по работе…
Да уж. Шото только осознал, что произошло.
И сразу же забыл, когда Изуку растворился в радужной улыбке.
— Спасибо! — прокричал он. — Спасибо! — еще раз, уже обходя его. — Спасибо! — заходя за угол и покидая зал.
Шото все так же смотрел ему вслед и растерянно моргал глазами.
***
Позже ночью, уже ложась спать, он открыл Твиттер и совершенно
случайно зашел на знакомый профиль. Со вчерашнего дня появился лишь один новый твит.
@youcanbeahero
я самый счастливый человек на земле! ◝(⁰▿⁰)◜
