Saudade

      Стук двери на этот раз пробудил Сынмина ото сна, а снаружи донесся тихий шепот.       — Джисон, Уджин убьет меня, если узнает, что ты туда ходил. Никто другой не должен входить в его комнату. Достаточно того, что я позволил тебе подслушать их разговор раньше.       — Ну, тогда, Югём, я предлагаю тебе не дать ему узнать, — прошипел молодой человек, проскользнув в комнату и закрывая дверь перед носом Югёма.       Почти так же, как если бы он чувствовал, что не должен был просыпаться, Сынмин поспешно закрыл глаза, как раз вовремя, прежде чем другой мужчина пересек комнату и встал рядом с его кроватью. Сынмин почувствовал, что Джисон навис над ним, и это почти заставило его подпрыгнуть, когда он почувствовал, как большой палец осторожно провел по его лицу, касаясь родинки на левой щеке.       — Слишком много общего, чтобы это могло быть простым совпадением. Ты очень похож на него. Пожалуйста, пусть это не будет еще одной ошибкой.       Сердце Сынмина чуть не разорвалось, когда он услышал уязвимость в шепоте другого мужчины. Ему было интересно, на кого он должен был быть похож, и в каком-то смысле он хотел спросить, но с другой стороны, он просто хотел продолжать притворяться спящим, чтобы Джисон не расстроился, если он не тот, о ком он думал. Когда Джисон отошел от кровати и плюхнулся в кресло, он достал свой телефон, чтобы поиграть в какую-то довольно раздражающую игру, но он, казалось, не заметил, что Сынмин снова открыл глаза и внимательно наблюдает за ним. Он не видел лица Джисона, когда был с ним в его квартире, но его голос укоренился в его памяти, и Сынмин был уверен, что это он.       По правде говоря, он и не ожидал, что Джисон будет выглядеть так, как сейчас. Легкая фигура с мышиными каштановыми волосами, которые трепетали каждый раз, когда он двигался, было не так уж удивительно, но его закатанные рукава показывали, что он был покрыт замысловатыми черными узорами. Многочисленные татуировки танцевали вверх и вниз по его загорелым рукам, вокруг шеи, и он предположил, что на груди и спине тоже, так как он мог видеть линии, исчезающие за воротником. Он был одет во все черное, брюки-карго спускались до боевых ботинок, а сверкающий клинок, прикрепленный к бедру, делал его похожим на человека, который собирался отправиться на какое-то специальное задание, как секретные агенты, которых Сынмин помнил в детстве из кино.       — О, ты проснулся! Извини, я надеюсь, тебя разбудил не шум моего телефона.       Сынмин вздрогнул, так увлекшись изучением Джисона, что даже не заметил, как тот оторвался от телефона. Выражение безудержной радости на лице собеседника смутило Сынмина, так как он не мог понять, почему Джисон уже так полюбил его. То же самое было и в его квартире. Судя по тому, что он помнил, Джисон обращался с ним с величайшей осторожностью, прижимая его к груди. Все эти люди проявили к нему больше любви, чем он получал за столь долгое время, и ему очень нравилось чувствовать, что за ним ухаживают.       — Нет, нет, я уже давно проснулся, — ответил Сынмин.       — О, так ты просто притворялся спящим, пока я тут сидел?       Имея приличие выглядеть смущенным, Сынмин понял свою ошибку, когда увидел, что другой человек самодовольно улыбается ему. Он натянул одеяло на голову, думая о том, что ему следовало просто сказать, что телефон Джисона разбудил его, а не показывать, что он был слишком труслив, чтобы сказать, что он не спал все это время.       — Не беспокойся об этом. Я все понял. Просыпаясь в незнакомом месте с незнакомыми людьми, ты должен быть немного осторожен, — выдохнул Джисон, вставая и потягиваясь, показывая, что догадка Сынмина была верна о том, что у мужчины тоже есть татуировки на животе. — Как ты себя чувствуешь?       — Учитывая все обстоятельства, не так уж и плохо. Немного сбитый с толку, с небольшой головной болью.       Тихое хихиканье Джисона заставило Сынмина поднять глаза, испугавшись, что он только что сказал что-то действительно глупое, но расслабился, когда он увидел сочувственную улыбку на лице другого человека.       — Еще бы. Когда на тебя нападают подобным образом, ты должен быть Суперменом, чтобы не растеряться.       Сынмин действительно не мог ничего поделать, когда он начал хихикать вместе с Джисоном. Может быть, у него было сотрясение мозга или что-то еще, а может быть, он просто чувствовал себя так невероятно комфортно в присутствии Джисона, как и в присутствии Уджина. Он не мог этого понять, но был рад, что чувствует себя в этой ситуации легко, а не беззащитно и одиноко. Сынмин подумал, что, хотя Уджин не ответил ни на один из его вопросов, Джисон, казалось, был более готов говорить с Сынмином о чем угодно, поэтому он собирался спросить, пока у него была такая возможность; он знал, что Уджин скоро вернется. Хотя он уже представился Уджину раньше, он понял, что не сделал того же самого для Джисона, и сел прямо на кровати, чтобы посмотреть ему прямо в лицо, когда он протянул руку для рукопожатия.       — Меня зовут Сынмин. Приятно познакомиться с тобой, даже если я хотел бы, чтобы это было при других обстоятельствах.       Джисон застыл на месте, и Сынмин поклялся, что видел, как молодой человек немного всплакнул, прежде чем протереть глаза тыльной стороной ладони. Люди в этом месте действительно странно реагировали, когда он по какой-то причине называл им свое имя. Борясь с прерывистым дыханием, Джисон медленно поплелся вперед, схватив Сынмина за руку и слегка поклонившись.       — Так я и слышал. Ну, ты же знаешь, что раньше я подслушивал, — пробормотал Джисон, почесывая шею. — Привет, Минни. Я так рад снова тебя видеть.       Слегка нахмурившись от этого прозвища, Сынмин попытался убрать свою руку, но казалось, что Джисон не собирался отпускать его прямо сейчас, чувство отчаяния давало о себе знать через почти болезненную хватку, которую человек с мышиными волосами не отпускал.       — Я Джисон кстати.       — Да, я знаю.       Голова Джисона взлетела вверх с поднятыми бровями; ошеломленный взгляд заставил его челюсть отвиснуть, когда он продолжал пристально смотреть на Сынмина.       — Ты... ты знаешь, кто я такой?       — Да, ты был одним из тех парней, которые спасли меня от этого монстра. Раньше? В моей квартире?       Сынмин устал заставлять людей выглядеть такими удрученными, когда они должны были бы улыбаться. Сжав губу между зубами, Джисон посмотрел вниз, на землю, где он брыкал ногой, как смущенный ребенок.       — Да, конечно, именно поэтому ты меня и помнишь.       Это было жестоко, когда он думал об этом, и он знал, что не должен был использовать доброту Джисона в этот момент, но Сынмин отчаянно хотел знать обо всем, что произошло, и он собирался сделать все возможное, чтобы узнать обо всем на этот раз.       — Джисон, ничего, если я задам тебе несколько вопросов? Я чувствую, что могу доверять тебе, что ты дашь мне прямой ответ.       Это определенно сработало, так как вся тревога вылетела в окно, и Джисон нетерпеливо занял свое место рядом с Сынмином на кровати, схватив руку, которую он буквально отпустил пару секунд назад.       — Конечно, ты можешь мне доверять! Я могу ответить на твои вопросы, без проблем. Для тебя все, что угодно, Минни.       Сынмин чувствовал себя полным мудаком, разыгрывая очевидную слабость, которую демонстрировал Джисону, просто желающий помочь Сынмину любым возможным способом, даже если он был не тем человеком, на которого он надеялся. Слегка наклонив голову, пока он играл с одеялами на своей кровати, Сынмин действительно не хотел смотреть в яркие, выжидающие глаза другого человека, успокаивающее пожатие его руки только заставляло его чувствовать себя хуже из-за эксплуатации Джисона, но это не имело большого значения, когда они оба услышали повышенный голос снаружи комнаты.       — Ах! Ты вернулся! И собираешься пойти в комнату Сынмина! С Чанбином!       — Югём, какого черта ты орешь? — упрекнул его голос, который, как знал Сынмин, был Уджина, и он усмехнулся, что старший мужчина сдержал свое обещание и вернулся так быстро.       Тем не менее, казалось, что Югём кричал ради Джисона, который обернулся на звук и пробормотал миллион проклятий себе под нос, прежде чем быстро оглядеть комнату в поисках укрытия. Внезапно он спрыгнул на землю и забился под кровать, подтянув ноги к груди и сжав губы.       — Джисон? Что ты делаешь? — спросил Сынмин, перегнувшись через край кровати, чтобы увидеть Джисона в позе эмбриона под ней. При этом его плечо свело судорогой, но еще больше его беспокоила реакция, которую только что вызвал молодой человек, лежащий сейчас под его кроватью.       — Тише! Садись обратно! Меня здесь вообще не должно быть. Притворись, что это не так. Пожалуйста, ради спасения моей жизни! — Джисон умолял.       Сынмин вскочил как раз вовремя, когда Уджин вальсировал обратно в комнату, а за ним следовал еще один, который, судя по предыдущему крику Югёма, мог быть только Чанбин. Он был одет примерно так же, как и Джисон, только на плечах у него была плотно облегающая кожаная куртка. Его волосы были окрашены в фиолетовый цвет, что заставляло их мерцать в свете флуоресцентных ламп, но бесчисленные серьги, которые свисали с его ушей, плюс пирсинг на правой брови, были еще более ослепительными. Он имел довольно пугающий вид, который показывал, что с ним не стоит связываться ни в коем случае, но теплая улыбка, которая теперь была адресована Сынмину, излучала совершенно другую атмосферу.       — Ты все еще не спишь? Я подумал, что ты мог бы вздремнуть, пока меня не было, — промурлыкал Уджин, заняв прежнее место Джисона на кровати Сынмина, в то время как Чанбин остался стоять чуть поодаль, как будто боялся подойти к Сынмину. Он начал расхаживать по комнате, по-видимому, восхищаясь необычными картинами на стенах, но все еще держал на лице широкую улыбку.       — Да, я немного поспал после твоего ухода, но... - Сынмин замолчал, вспомнив мольбы Джисона. Он не мог сказать, почему проснулся, не выдав молодого человека под своей кроватью, а Сынмин не хотел так предавать Джисона.        Приподняв брови, чтобы побудить Сынмина продолжать, Уджин протянул руку вперед и смахнул несколько выбившихся волосков с глаз рыжего, заставив Сынмина задуматься, как, черт возьми, он так привык за такое короткое время к тому, что Уджин суетится вокруг него, что он просто сидел и принимал его прикосновения без намека на неловкость.       — Но я предполагаю, что какая-то громкая, раздражающая белка снова пошла против правил и проскользнула в твою комнату, даже когда он знал, что не должен этого делать. Разве не так, Джисон?       Громкий крик разнесся по всей комнате, когда Чанбин наклонился и схватил Джисона за лодыжки, вытаскивая его из-под кровати и ставя ногу ему на грудь.       — Откуда, черт возьми, ты узнал, что я был там?       — Потому что ты ужасно скрываешь свое присутствие. Поработай над этим завтра на тренировке, — самодовольно улыбнулся Чанбин. - Кроме того, Удж решил, что раз ты не пришел искать меня, как он просил, то, вероятно, ты делаешь то, что не должен был делать. Поэтому мы и решили, что ты будешь здесь прятаться, как маленький слабак.       Насмешливо фыркнув, Джисон сунул язык за щеку, не пропустив ни одного удара, когда Чанбин был настолько самоуверен, что забыл о том, что Джисон был так же искусен, как он, когда дело доходило до победы над противником. Маневрируя ногой, Джисон пнул прямо вверх, ударив Чанбина туда, где солнце не светило*, заставив мужчину постарше согнуться пополам от боли. Джисону потребовалось всего две секунды, чтобы вскочить и пригвоздить Чанбина к земле, прежде чем они вдвоем покатились по полу лазарета, выкрикивая оскорбления друг другу, на что Уджин только закатил глаза.       — Ничего нового. Я так привык к этому, что уже даже не замечаю. Ты уверен, что не помнишь, как они это делали? Они занимаются этим с самого детства. Кажется, это было бы ужасно трудно забыть.       Сынмин слегка наклонил голову, недоумевая, как он вообще мог вспомнить драки Чанбина и Джисона, когда только познакомился с ними.       — В этом нет ничего удивительного, — проворчал Джисон, в данный момент выигрывая бой, прижимая лицо Чанбина к безупречно чистому полу. — С какой стати ему помнить кого-то столь уродливого и раздражающего, как Чанб...       Весь шум в комнате исчез, когда Джисон позволил себе расслабиться, наконец поняв, что имел в виду Уджин, полностью игнорируя Чанбина, все еще пытающегося вывести его из себя.       — Помнить его? Погодите, вы ходили на анализ крови, верно? Значит ли это...?       Сынмин видел, как тело Джисона сотрясается от электричества, но его взгляд был снова прикован к Уджину, когда он продолжал поправлять волосы Сынмина, вертя их в пальцах.       — Да, Сони. Вернулся положительный результат. Это он, — объявил Уджин, его голос был едва выше шепота, как будто если бы он поднял его еще выше, то отпугнул бы Джисона.       Едва пропустив секунду, Чанбин поднялся с пола и заключил Джисона в теплые объятия, так как знал, что его друг не будет спокойно реагировать на эту конкретную новость. Его подозрения подтвердились, когда он почувствовал, как Джисон вцепился в его куртку сзади, спрятал лицо в шее Чанбина и начал громко плакать.       — Эй, Сони, тшш. Все в порядке, — успокоил его Чанбин, но быстро отстранился, когда Джисон, извиваясь в его руках, вскочил с пола и бросился на молодого человека, лежащего на кровати, который все еще пытался разобраться в ситуации.       Сынмин признался, что, несмотря на ограниченное общение с остальными тремя мужчинами, он пришел к выводу, что ему нравится их общество, и не только потому, что они спасли его от растерзания каким-то бешеным монстром ранее ночью. В них было что-то безопасное, что-то такое, что заставляло его хотеть проводить с ними все свободное время, но он был еще не совсем на той стадии, когда ему хотелось бы начать сокрушительные объятия. Это, казалось, не имело значения для Джисона, так как теперь он обхватил руками шею Сынмина, слегка раскачиваясь из стороны в сторону и вытирая сопли о плечо рыжего.       — Минни, Минни, Минни... Ты вернулся. Наконец-то мы нашли тебя! Я так скучал по тебе! Это ведь не сон, верно? Бин! Ущипни меня или еще что-нибудь! Если я проснусь от этого, я буду так зол!       — Эм, ты можешь отпустить меня, пожалуйста?       Казалось, Джисон действительно принял это близко к сердцу, когда Сынмин положил руки ему на грудь и начал отталкивать его, показывая, как ему неудобно от внезапного контакта, который инициировал другой.       Понимая, что вся причина, по которой Сынмин не обнял его в ответ, заключалась в том, что он в основном понятия не имел, кто он такой, Джисон поднял голову от изгиба шеи и приказал себе взять себя в руки. Он бы тоже отстранился, если бы какой-нибудь незнакомец, которого он встретил минут десять назад, начал цепляться за него и кричать во все горло. Всхлипнув и застенчиво улыбнувшись, Джисон отпустил его руку и отступил, бормоча извинения, прежде чем Уджин схватил его за руку и потянул сесть на кровать рядом с ним.       — Прости за это, Сынмин. Он просто легко возбудим.       Просто кивнув головой, Сынмин взглянул на Джисона, который все еще сжимал руку Уджина с невероятной силой, прячась за спину старшего и опираясь на его плечо. Огромная перемена в его поведении немного обеспокоила Сынмина. Этот Джисон, дрожащий и хрупкий, определенно не был тем, кого он встретил несколько минут назад.       — Ничего страшного. Просто неожиданно. С тобой все в порядке, Джисон? — спросил Сынмин, вытянув голову ровно настолько, чтобы увидеть, как Джисон кивнул с легким смешком.       — Он все такой же сострадательный, как всегда, — фыркнул Чанбин, придвигаясь чуть ближе, но все еще сохраняя разумное расстояние.       Он не чувствовал себя таким уж великим, будучи единственным, кто был не в курсе происходящего. Было более чем ясно, что остальные трое мужчин в комнате знали что-то о нем, и Сынмин не собирался больше сидеть, чувствуя себя идиотом.       — Джисон, что ты имел в виду, когда сказал, что я вернулся? Почему ты все время называешь меня Минни? Ты... ты говоришь так, будто знаешь, кто я.       Никогда не испытывая такой надежды, как сейчас, собственные пальцы Сынмина начали дрожать, когда он схватился за одеяло под собой. Он вспомнил, как в детстве слышал о родителях, потерявших ребенка во время взрыва, и искал их. Они приходили навестить детский дом, чтобы узнать, был ли он их потерянным любимым ребенком, и Сынмин вспомнил, как он будет рад, возможно, снова найти свою семью. Всегда элегантно одеваясь и улыбаясь во весь рот, он думал, что хотел бы выглядеть как можно лучше, если бы родители пришли забрать его домой, но каждый раз его встречали плачущая мать или отец, торжественно качающие головой, давая понять, что он не их маленький мальчик. Он всегда убивался, когда снимал свою самую красивую одежду и вешал ее в шкаф, а потом она висела там и собирала пыль, потому что люди перестали приходить посмотреть, был ли он их пропавшим сыном. Каждый раз, когда это случалось, Сынмин плакал, пока не засыпал, но через несколько месяцев он словно оцепенел, как будто ожидал, что они прогонят его прочь, что они всегда и делали.       Но что теперь? Теперь он стоял лицом к лицу с людьми, которые смотрели на него так, словно он повесил звезды**, говорили о нем так, словно он был одним из их самых близких друзей, членом их семьи. Сынмин всегда говорил себе, что больше не стоит надеяться. Надежда была эмоцией, которую могли испытывать только дети, и она приносила плоды только в книжках о сказках, но в этот момент он не мог сдержать маленький цветок ожидания, который расцвел в его груди, когда он увидел три веселые и восторженные улыбки, обращенные к нему, когда он сделал последнее высказывание.       — Да, Сынмин, мы знаем, кто ты такой. Наверное, лучше, чем кто-либо в целом мире, — добавил Уджин, положив свою руку поверх руки Сынмина, когда увидел, как сильно тот дрожит.       — Как? Откуда вы меня знаете, ребята? Потому что я точно не знаю, кто вы такие.       — Мы знаем, потому что ты раньше жил здесь с нами, — объяснил Чанбин, подходя сзади к Джисону и потирая шею младшего, который все еще прижимался к спине Уджина, держась за край его помятого свитера. — Тебя зовут Ким Сынмин, тебе двадцать два года, ты родился в Сеуле и был... Нет, ты один из наших лучших друзей.       — Да? Ким Сынмин... это мое полное имя? Подождите, как вы можете быть так уверены, что не принимаете меня за кого-то другого? Возможно, вы ошиблись. Я не хочу расспрашивать вас, но я был в такой ситуации слишком много раз прежде, и я просто не хочу быть разочарованным снова, — пробормотал Сынмин, опуская глаза, изо всех сил стараясь, чтобы другие не увидели, как он боится, что его ожидания не оправдаются еще раз.       Воздух был застоявшимся, забитым тяжестью ситуации, но все вдруг стало легче, когда Уджин слегка рассмеялся, но не насмешливо, а так, чтобы успокоить Сынмина.       — Прежде чем ты проснулся, я взял образец твоей крови, просто чтобы посмотреть, не вышел ли яд из твоего организма, но я подумал, что было бы неплохо провести ее через нашу базу данных, чтобы посмотреть, сможем ли мы идентифицировать тебя, и она вернулась с положительным совпадением.       Нахмурившись в замешательстве, Сынмин слегка покачал головой, не совсем понимая смысл предыдущей фразы Уджина.       — Во-первых, меня нет ни в какой системе. Полиция просмотрела все доступные базы данных, и ни в одной из них меня не нашли, что само по себе странно, но как вы можете иметь такую, которой у них нет?       На этот раз ответил Джисон, наконец подняв голову, чтобы положить подбородок на плечо Уджина и посмотреть на Сынмина заплаканными глазами.       — У нас есть журнал, недоступный для обычных людей, Минни. Это индекс всех Сумеречных охотников, прошлых и настоящих, и так как ты один из них, ты все еще был в нем. Твоя ДНК совпадает с Ким Сынмином, нашим другом, который исчез, когда ему было двенадцать лет, потому что он был вовлечен в нападение демонов в центре Сеула в канун Рождества. Что-нибудь из этого кажется тебе знакомым?       Обычных? Сумеречный охотник? Демоны? В объяснении Джисона было слишком много вещей, которые не имели никакого смысла для Сынмина, и он был уверен, что чувствует приближение мигрени. Это действительно было слишком много для него, чтобы принять. Он не мог понять, как кто-то наконец узнал его после десяти лет одиночества. Очевидно, он нашел кого-то близкого еще до того, как потерял память, и все потому, что какое-то чудовище напало на него в его доме. Совпадение, чистая удача. Что-то щелкнуло в голове Сынмина, маленькая деталь на мгновение отодвинулась в сторону среди хаоса его головы.       — Подожди, та тварь, что напала на меня, тоже назвала меня Сумеречным охотником. Казалось, что он хотел убить меня из-за этого, но ты остановил его. Что это была за штука? Неужели он действительно отравил меня? Кто такой Сумеречный охотник? Кто вы такие, ребята? Не могли бы вы сейчас ответить на мои вопросы, пожалуйста? — взмолился Сынмин, его разум дико работал и создавал слишком много тревожных сценариев.       — Ладно, ладно, успокойся. Во-первых, ты сейчас находишься в Сеульском Институте, где мы трое плюс многие другие Сумеречные охотники живем, — пояснил Уджин, используя самый мягкий тон, который только мог. — Это место, которое является базой для нас и убежищем для других Сумеречных охотников, которые могут путешествовать. Такие Институты есть в каждом крупном городе мира. Мы также предлагаем его как место для примитивных или обитателей Нижнего мира, если они находятся в серьезной опасности.       — Э-э, Удж, я не думаю, что после твоих объяснений ему стало понятней.       Чанбин слегка фыркнул, увидев выражение полного и абсолютного замешательства на лице Сынмина, понимая, что, хотя Уджин действительно хорошо говорил, ему никогда раньше не приходилось объяснять их мир Сумеречному охотнику без памяти. Все было ново для Сынмина.       — Правильно... Сначала я должен объяснить, что такое Сумеречный охотник. Все мы в этой комнате - одно целое, Сынмин. Мы - солдаты, назначенные ангелом Разиелем для наблюдения и управления сверхъестественными силами этого мира. Да, мы по сути люди, но в наших жилах течет кровь ангелов. Именно это отличает нас от обычных людей, которые ничего не знают о нашем мире. По большей части, Сумеречные охотники рождаются такими, какие они есть, такими же, как и ты. Если твои родители были Сумеречными охотниками, это значит, что и ты будешь таким же. Это наша работа - уничтожать демонов и защищать невинные жизни, которым они будут угрожать. Ты все еще слушаешь меня?       Глаза Сынмина дико метались к каждому из мужчин, стоявших перед ним, прежде чем он очень осторожно кивнул и убрал свои руки от рук Уджина.       — Итак, ты говоришь, что... что вы вроде как полиция преступного мира или что-то в этом роде?       Смех Джисона был определенно самым громким, но Чанбин и Уджин хихикали вместе с ним.       — Да, Минни, я думаю, можно сказать и так, - хихикнул Джисон, вытирая слезы с глаз, но никто не мог сказать, были ли они вызваны его предыдущим срывом или из-за того, как сильно Сынмин только что заставил его смеяться.       — Ну, тогда ладно. Было очень приятно познакомиться со всеми вами, но я пойду... прямо к этой двери... и, надеюсь, никто из вас не помешает мне уйти, — прошептал Сынмин, пытаясь встать с кровати и снять манжету с руки. Он посмотрел на свои ботинки, стоявшие в углу комнаты, и взмолился, чтобы успеть добраться до них прежде, чем он выскочит за дверь.       Он не мог поверить, что находится в одной комнате с тремя ненормальными людьми и сумел выжить. Все они казались такими собранными, такими здравомыслящими, но он начинал думать, что они были вовлечены в какой-то культ и просто играли с его головой, чтобы заставить его тоже присоединиться. Хотя поклонение ангелам было не самым худшим из того, что он мог придумать, но все же это было немного странно, особенно учитывая, что они получили задание защищать людей. Это было действительно идеально, набирать тех, у кого не было жизни, чтобы жить; он был уверен, что некоторые люди ухватятся за возможность служить какому-нибудь высшему божеству до конца своих дней. Но только не Сынмин. Он собирался выбраться отсюда, пока мог.       — Что?! Уйти?! Нет! Нет, Минни, ты не можешь уйти! Уджин, сделай что-нибудь! — взревел Джисон, вцепившись в руку Сынмина и отказываясь ее отпускать.       Независимо от того, сколько Сынмин боролся, казалось, что Джисон был значительно сильнее его. Может быть, именно на этом они и сосредоточивались в этом культе. Затем Чанбин попытался расслабить руки Джисона вокруг рук Сынмина, крича, что это только сделает его еще более пугливым по отношению ко всей ситуации и не поможет им ни в какой форме. Вскоре все трое молодых людей оказались в самом центре ссоры, стараясь, чтобы каждый из них был услышан, громко крича.       — Ты ведь видишь их, правда?       Сынмин подумал, что у Уджина определенно был свой вид лидера, когда за его словами последовала тишина, и все они были готовы заткнуться на две секунды, чтобы услышать, что скажет человек с волосами цвета воронова крыла.       — Ты замечаешь их всю жизнь. Монстры. Существа настолько отвратительные, что пугают тебя до глубины души. Это те самые демоны, о которых я говорил. Ты уже практически подтвердил, что можешь видеть их, так как говорил о демоне, который напал на тебя в твоей квартире. Ты не можешь сказать, что не веришь в них, так как ты определенно видел это.       Когда он сказал это таким образом, Сынмин не мог отрицать обвинения. Это не было плодом его воображения, это точно, и боль, которая все еще ползла по его плечу, была доказательством того, что он также не создавал атаку внутри своей головы.       — Но ведь дело не только в них, не так ли? Ты видел и другие вещи, которые не можешь объяснить. Они сказали тебе, что ничего подобного не было, верно? Когда ты говорил об этом в детстве? Люди с острыми клыками, заостренными ушами на голове, красивыми крыльями, торчащими из спины? Вампиры, оборотни, феи. Ты перестал говорить о них, потому что боялся, что люди подумают, что ты сумасшедший. Ты думал, что они могут исчезнуть, если проигнорируешь их, но они этого не сделали, не так ли?       Это была чистая правда. Сынмин не знал, как долго он пытался убедить всех вокруг себя, что по улицам бродят существа, не похожие на них, настолько ужасные и страшные, что он каждую ночь молился, чтобы перестать их видеть. С другой стороны, он также помнил тех людей, которых описал Уджин, тех, кто выглядел точно так же, как он, но со сверхъестественными чертами лица. Они вели себя точно так же, как и он, не обращая на него никакого внимания и просто занимаясь своей повседневной жизнью. Он не испытывал никаких угрызений совести из-за того, что мог их видеть; в большинстве случаев они были довольно красивы, даже если его пугало, что никто другой их не замечал.       — Они из тех, кого называют жителями Нижнего мира. Они не представляют угрозы, как демоны, так как у нас есть своего рода договор с ними, но это то же самое, что и с примитивами; всегда есть несколько избранных, которые любят создавать проблемы. Многие демоны - просто безмозглые монстры, настроенные на разрушение, но жители Нижнего мира точно такие же, как ты и я, в смысле сознания и проницательности. Мы также наблюдаем за ними, но у каждой группы есть свои индивидуальные лидеры в разных частях мира, и мы сотрудничаем с некоторыми из них. Они настоящие, Сынмин, все они, и ты можешь их видеть, потому что каждый Сумеречный охотник рождается со зрением, и чтобы улучшить наше зрение, когда мы начинаем наше официальное обучение, чтобы стать Сумеречным охотником, мы получаем нашу первую руну: руну Воянса, которая обычно помещается на тыльной стороне нашей руки.       Подняв руку так, чтобы он мог показать знак, Уджин наклонил тыльную сторону своей левой руки, демонстрируя глаз, который Сынмин видел раньше, тот самый, который тоже был у него на руке. Когда он увидел, что Джисон и Чанбин двигаются синхронно, его глаза расширились, когда он заметил точно такую же вещь на тыльной стороне их рук. Может быть, то, что они говорили, было не таким уж безумным, как ему показалось вначале.       Все, что пытался объяснить Уджин, имело смысл. Он видел их, все эти разные типы потусторонних существ, но думал, что все они живут в его голове, так как никто другой, с кем он когда-либо разговаривал, не мог их видеть. Он знал, что Чанбин и Джисон тоже видят их; они спасли его от одного из них и, насколько он помнил, убили его, чтобы не дать ему убить его.       — Больше никто в мире не пользуется рунами, Сынмин. Ни одна раса Нижнего мира не использует их, и примитивы не могут пережить их нанесение на свою кожу, поэтому, если ты посмотришь на это таким образом, ты должен быть Сумеречным охотником. Есть много вещей, которые мы применяем к своему телу, чтобы увеличить наши способности и дать нам силы, которые иначе были бы недостижимы. Они - дар от ангелов, которые были даны Сумеречным охотникам.       Посмотрев вниз, Сынмин проследил контур своей так называемой "руны". Он резко прикусил губу, пытаясь понять, стоит ли доверять словам Уджина. По какой-то причине он так сильно хотел принять их.       — Сынмин, я знаю, что это слишком много для понимания, и я понимаю, если ты не поверишь нам сразу, но я думаю, что если ты позволишь нам показать тебе наш мир, ты сможешь понять его. Когда-то ты был его частью или, скорее, он был частью тебя. Пожалуйста, не уходи, пока не дашь нам шанс. Мы не собираемся держать тебя здесь против твоей воли, но... пожалуйста, Сынмин. Мы не хотим снова потерять тебя.       Если бы Сынмин знал Уджина в прошлом, у него было самое смешное чувство, что он не смог бы сказать ему "нет" в то время. Чистый взгляд отчаяния, когда он пытался сохранить спокойное поведение, был чем-то, что дергало струны сердца Сынмина, и, как бы безумно ни звучало все, чем они пытались накормить его, он не мог отрицать, что все это могло быть правдой. Когда он посмотрел на Чанбина, пытающегося сдержать Джисона, когда молодой человек попытался вернуться к нему, Сынмин глубоко вздохнул, прежде чем кивнуть головой, показывая, что он готов дать им шанс убедить его в жизни, которую он, возможно, когда-то вел. Кроме того, что он потеряет?       Такая же теплая улыбка, которая была на лице Уджина, когда он впервые общался с Сынмином, теперь снова прочно застыла на его лице, когда он встал и подошел к нему. Он искоса посмотрел на Чанбина и Джисона, молчаливо предупреждая, чтобы они вели себя хорошо и не прыгали на Сынмина, так как он согласился пойти с ними. Это, казалось, сделало свое дело, когда Чанбин отпустил его хватку, а Джисон только убрал руки за спину и слегка покачал головой.       Положив руку на плечо Сынмина, Уджин свободной рукой указал на дверь, из которой ему предстояло выйти. Оказавшись снаружи, Сынмин заметил высокого молодого человека, стоящего на страже, которого он принял за Югёма, так как слышал это имя много раз. Уджин велел ему отказаться от еды, которую он заказал для Сынмина; вскоре они сами отведут его в столовую. Когда Югём посмотрел на них так, словно у них выросла лишняя голова, Чанбин просто похлопал его по плечу, сказав, что они все объяснят позже.       Когда они шли по коридору, казалось, что они направлялись в какие-то жилые помещения, а вовсе не туда, куда ожидал попасть Сынмин. Заметив замешательство рыжего, Уджин ободряюще улыбнулся и пошел вперед, а Джисон и Чанбин медленно последовали за ним.       — Прежде чем мы расскажем еще что-нибудь о мире Сумеречных охотников, я думаю, есть место, куда мы должны сначала отвести тебя. Ты должен узнать больше о том, кто ты есть, а не о том, что ты есть. Давай, иди за мной.