***
— Данечка, что у тебя с лицом? — Яна накинулась на парня, как только он сел за парту. — На меня в парке кто-то напал. Кажется, хотел забрать деньги, но убежал, увидев других людей, — Даня, Даня… Снова врёшь. И снова из-за Вани. — Что?! Ты серьёзно? Ты обратился в полицию, Дань? — девушка легонько коснулась его щеки. — Всё нормально, Ян. Не волнуйся, я… — Да, Яна. Не волнуйся. Он большой мальчик, сможет разобраться сам. Да и я буду рядом, да малой? — этот голос… Снова издеваешься, да, Вань? Какую реакцию на этот раз ты жаждешь увидеть? Страх, ненависть, полное подчинение? Полагаешь, что уже захватил над ним контроль, да? Думаешь, что уже сломал его? Ты думаешь, что птица, у которой оторвали крылья, действительно смириться с этим и больше не попытается взлететь? — Конечно, спасибо за заботу, Ва-ня, — смелый взгляд прямо ему в глаза и непринуждённая улыбка. Однозначно, убийственное оружие, Дань. Кажется, тебе напрочь отбили последние крупицы разума, и ты решил позлить брата прямо здесь. Старший, явно, ожидал другого ответа, но… Он ухмыляется? «Чёртов психопат, тебе действительно, блять, нравится играть со мной». Их затянувшееся молчание прервал учитель, пришедший в класс. Начался урок. Но мысли Данила занимало отнюдь не доказательство теоремы. Вот так вот общаться с братом было нереально трудно. Даже просто смотреть на него стало для младшего суровым испытанием. «Глаза стали действительно другими. Или я просто воображаю. Что со мной не так? Почему я так спокойно ему ответил… Что вообще за пиздец с моей жизнью. Я… Я смирился со всем произошедшим? И я уже не злюсь… Или я? Блять. Геометрия. Урок. В пизду этого Ваню». Одноклассники и учителя сегодня ни раз интересовались внешним видом нашего мальчика, что было неудивительно. Даня спокойно рассказывал всем о несуществующем грабителе, каждый раз говоря ребятам не волноваться. Не то, чтобы он ладил со своим классом, но всё же. — Данил! — Эля дотронулась до плеча, останавливаясь Ивановна. Даня вздрогнул от прикосновения. То ли это было слишком неожиданно, то ли Эля задела синяк. Но без внимания девушки, это в любом случае, не осталось. — Что с тобой? Я тебя напугала? — в голосе чувствовалась тревога. — Я… Нет. Просто не ожидал этого. Ты что-то хотела? — Данил, ты же знаешь, что мы друзья и я могу тебе выслушать в любое время. Я волнуюсь за тебя. И… Ваня. Вы всегда в школе были вместе. Да, это только второй день школы, но вы даже приходите по-одному. Я подумала, вдруг вы поссорились. Ну… И это он тебе… — Нет! — прозвучало слишком резко. — Мы с ним, правда, немного поссорились, но это сделал не он. Спасибо, что волнуешься, но не выдумывай всякого. Извини, мне пора. — Данил развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Ну и что это сейчас было, Дань? Кого ты защищаешь? Его или себя? Хотя, значения это не имеет. Ариэль всё равно не смогла бы тебе помочь.***
Данил пришёл домой один. Вани не было и младший решил воспользоваться спокойной обстановкой и сделать уроки. «Уже шесть часов… Он всё ещё не появился дома». Данил сидел на кровати, читая книгу. Ну или пытаясь читать книгу. Ваня, а точнее его отсутствие перетягивало всё внимание на себя. Где он ходит? Что сделает, когда придёт? Будет ли злиться из-за ответа в школе? Младший напрочь забыл о книге и не заметил, как заснул. Казалось, как после всего, что он пережил, он может так спокойно думать о человеке, ставшим причиной всех его страданий, как он спокойно засыпает, зная, что через стенку, в соседней комнате, его изнасиловали. Увы, но никто не знал ответов, даже сам Данил. Люди… Такие странные, да? А может это странность уже давно стала нормой. Не нам об этом судить. Даня медленно перевернулся, и книжка упала на пол. Ваня повернулся в его сторону, реагируя на звук. — «Мой лучший враг» значит… — старший улыбнулся, прочитав название. — Символично, однако. Эту книгу Ване подарила Эля, но он сразу же отдал её брату. Современная литература никогда его не интересовала. — Ваня? Что ты делаешь? — Данил спросонья выглядел очень сердитым, но в голосе не чувствовалось какой-либо злости или страха. Может, он подумал, что последний месяц — страшный кошмар, и сейчас ему наконец удалось проснуться? — Хах, выспался? — и снова это выражение лица, снова эти тёмные глаза, источающие лишь ненависть. Ваня небрежно бросил книгу на кровать младшего и, не сводя глаз с парня, произнёс: «Раздевайся». «Что? Нет, прошу, не сейчас, не хочу. Он же не… Нет…». Данил начинал паниковать, дыхание учащалось, тело не слушалось. Он не двинулся с места, не попытался что-то сказать. Лишь молча смотрел на своего мучителя. Ваня закатил глаза и шумно вдохнул. — Просто сними толстовку и повернись ко мне спиной. Шевелись, котёнок. Иначе, я сам. Нашему малышу не оставалось ничего, кроме как послушно исполнить приказ. Он повернулся лицом к стене. Пытаясь раздеться, Даня запутался и больше не сдерживая себя, начал слёзно умолять брата остановится. — Ваня, пожалуйста, не надо, я не скажу никому, я больше никогда ничего не сделаю, хватит, по… — Ты меня раздражаешь, — старший одним рывком стянул с Дани толстовку и отбросил её на пол. — Давай сегодня без слёз, ладно? В следующую секунду Данил, ожидая удара, сжался в комок, закрывая рот рукой, чтобы хоть как-то сдержать всхлипы и не издавать лишних звуков. Но… Холодные пальцы осторожно коснулись предплечья, нанося на повреждённый участок кожи, по всей видимости, мазь или какой-то гель. От каждого прикосновения у Дани пробегали мурашки, заставляя его невольно дёргать плечами, и тут же зажмуриваться и опускать голову, готовясь к тому, что его ударят. Но Ваня просто продолжал обрабатывать синяки, не издавая ни единого звука. Кончики его пальцев еле-еле касались кожи, аккуратно втирая мазь. Конечно, это всё очень мило. Но он же и оставил тебе эти синяки. Это действительно один и тот же человек? Что вообще творится у него в голове, когда он делает всё это? — Ну а теперь штаны, — Ваня уселся рядом, непринуждённо смотря на брата. Даня замешкался, не зная как ему лучше встать и действительно ли нужно раздеваться полностью. Мальчик кое-как, задом сполз с кровати. И отошёл на пару шагов назад. Стоять вот так, полуобнажённым, прямо перед Ваней было очень неловко. И чувство страха никуда не делось, хотя, он всё же смог немного успокоиться и перестал плакать. Данил вопросительно посмотрел на брата, но никакой реакции не последовало. Парень то сжимал, то разжимал кулаки, заламывал пальцы руки, нервно потирая ладони, ожидая ответа. Мысленно посчитав до десяти, Данил неуклюже начал расстёгивать ремень. — Тц, серьёзно? Не понимаешь сарказма? — Ваня изобразил искреннее удивление. — В твоих же интересах не раздеваться, котёнок, поверь. Иди сюда, — Ваня похлопал по кровати, приглашая брата сесть рядом. Данил, который вообще перестал понимать, что происходит, послушно сел рядом. Хотелось бы так сказать, однако мальчик запутался в своей же толстовке, валявшейся на полу, и упал чуть ли ни на колени старшему брату. Хотя, фактически он уткнулся в них лицом. — Прости, я… Ваня подхватил младшего под руки и усадил к себе на колени как положено. — Да что с тобой такое-то, — усмешка. — Сиди, не ёрзай. Парень достал из кармана сигареты и зажигалку. Через несколько минут в комнате стоял терпкий запах сигаретного дыма. Данил всё это время упорно разглядывал свои руки, не осмеливаясь поднять глаза на брата. Сидеть было крайне неудобно, но он молча ждал. С каждой секундой тревога внутри него росла, переходя в панику, но он старался этого не показывать. Не вынимая сигарету изо рта, Ваня взял, как мог догадаться младший, мазь и зачерпнул немного на кончики пальцев. Тыльной стороной ладони он легонько коснулся Даниного подбородка, заставляя того наклонить голову. Ваня осторожно начал обрабатывать искалеченные участки кожи, ни на чём больше не заостряя внимания. Казалось, его совершенно не волновал тот факт, что Данил сидит у него на коленях, остро реагируя на каждое прикосновение. Торс и рёбра младшего пострадали сильнее всего. Они были усыпаны пятнами разных оттенков и размеров. Ваня не пропускал ни одного синяка, досконально обрабатывая каждый миллиметр. Закончив, парень оглядел брата, словно любуясь своей работой, но его взгляд задержался на лице. — Посмотри на меня. Данил поднял голову. И резко дёрнулся в сторону, не ожидая, что Ваня дотронется до лица. — Ну и что это было? — тон заметно изменился. — Извини… — Себе же хуже делаешь, — Ваня намазал ранку над бровью. — Всё, жить будешь, малой. Он вытащил сигарету, сделав затяжку. — Хочешь что-то спросить? — сказал Ваня, выдыхая дым. — Почему ты всё это делаешь? Почему сначала избиваешь, позволяешь избивать другим, — Данил говорил шёпотом, глубоко и прерывисто дыша, — почему ты мучаешь меня, а сейчас… сейчас… Что ты делаешь сейчас? — слёзы покатились из глаз, но Даня даже не почувствовал этого. — Почему ты заботишься обо мне? ПОЧЕМУ, ВАНЬ? — Если за вещами не ухаживать, они станут непригодны, — он самодовольно пожал плечами. — Не ищи здесь скрытый смысл, котёнок. Его нет, — Ваня поцеловал брата в лоб и осторожно столкнул на кровать, придерживая его за плечи. Данил остался сидеть неподвижно, смотря опустошённым взглядом в никуда. Кажется, в этой пустой тишине, он услышал звук очередной разбившийся надежды.