Warriors

В морге было тихо. Даже чересчур. Малкадор поёжился, осмотрев столы, закрытые защитным полем. На них лежали два тела, которые Смитт так и не успел вскрыть — Раса и клон Шепард. И к ним теперь присоединится третье. Хотя, скорее всего, Харпера не будут трогать, ведь там не на что было смотреть. А доктор Яна слишком потрясена, чтобы проводить какие-либо манипуляции. Она сейчас сидела у стены и всхлипывала, закрыв лицо руками. Пару раз подымала взгляд на Сигиллита, но он продолжал так же равнодушно стоять, скользя взором по лежащим под простынями трупам. Смерть Джека была неожиданной даже для него, а завещание, где Смитт становился новым Призраком… Благодарность за помощь в бегстве из плена турианцев оказалась слишком большой. Что он делает сейчас? Морис вместе со Смиттом ушли в тот момент, когда Малкадора отослали помочь Яне с телом. Ну, как помочь — врач рыдала, сидя на полу, и ему самому пришлось вкладывать внутрь извлечённые имплантаты и зашивать разрезы. А Смитт… Даже стоя в стороне, Сигиллит видел, насколько было всё плохо. Во время разговора с генералами Харпер рассматривал карту, и было заметно, как вокруг «Кроноса» сжимается кольцо. Связь с объектами терялась, Альянс медленно, но верно приближался. И от этого факта в животе неприятно что-то сжалось. «Альянс приближается». Дюпон говорил так же, сидя за столом в своём просторном кабинете за два дня до того, как пала Либрия. Они со Смиттом стояли за его спиной, а перед ними — десять клириков первого класса, которые вернулись с ночных рейдов. Только четверо пережили бойню у здания Эквилибриума, никто не выжил после экспериментов турианцев. «И сколько погибнет сейчас?» — Малкадор покосился на Яну, которая затихла, уставившись в пол. И вздрогнул, услышав шипение открывающихся дверей. В зеркальной поверхности отразились две фигуры на фоне идеально белого потолка. А за ними — ещё четверо, которые несли длинный серебристый предмет, отдалённо напоминающий гроб. «Криокапсула», — вяло шевельнулась на краю сознания мысль, пока Сигиллит рассматривал вошедших. Смитт был бледным, под глазами появились тёмные круги, и от него тянуло неприятным холодом. Нетрудно было заметить, как дрожат его пальцы от недавнего потрясения, а движения были резкими, словно он то и дело терялся в пространстве. Сопровождавшая его Морис словно постарела на десять лет — лицо осунулось, под глазами появились морщины, а в растрёпанной причёске появились несколько седых волос. Секретарь не стала приближаться к столам, так и оставшись стоять у дверей и наблюдать, как заносят и опускают на пол криокапсулу. — Уйдите. Оставьте нас с доктором Сигиллитом, — Малкадора передёрнуло от голоса Смитта. Хриплый и тихий, он был переполнен болью. А сила, которую клирик вложил в эту фразу, едва не заставила самого Сигиллита подняться и уйти прочь. Остальные молча повиновались, и даже Яна, с трудом поднявшись с пола, ушла в коридор. Только дверь закрылась, стало холодно настолько, что по полу поползла изморозь, а тёмная лужица крови под столом, где лежало тело Харпера, моментально высохла, и оставшаяся корочка потрескалась. Клирик поднял взгляд на Смитта, что подошёл к столу и снял простыню с трупа. Его трясло, а сознание кричало, разрываемое от видений. — Что вы видите, мой лорд? — шёпотом спросил Малкадор, и учёный поднял взгляд. — Шепард идёт, — кажется, Смитт не услышал или просто проигнорировал вопрос. — Положение плачевно — Харпер в погоне за контролем Жнецов и спасением Шепард сделал множество ошибок, которые будут стоить «Церберу» жизни. И я не смогу их исправить, как бы ни пытался. Всё, что возможно — это эвакуировать учёных с баз, куда ещё не добрался генерал Хакет и его псы. И то, я не уверен, что Фройденберг успеет спасти хотя бы половину, пока Аккерман сдерживает продвижение врага. — А много осталось людей? — Вменяемых — очень мало. Как бы это ни звучало — Джек умер очень вовремя. — Действительно, — Малкадор глянул на бледное лицо Харпера, на котором застыла мучительно-болезненная гримаса. — А что с Ленгом? Где он сейчас? — Понятия не имею. Скорее всего, возвращается со Святилища. Я видел его донесение о том, что он пробрался туда и взял какие-то документы, оставленные Лоусоном. Ещё он видел Шепард, но в контакт с ней не вступал, поскольку «это было нецелесообразно». — Удивительно, учитывая его реакцию на Цитадели. Смитт хмыкнул, но промолчал, отойдя к криокапсуле. Присел рядом с ней, коснулся пальцами панели, и створки с шипением поднялись. Пискнула система жизнеобеспечения, но быстро набрал что-то на панели, и она потухла. — Тело нужно доставить на Землю. И похоронить по указанным в завещании координатам. Джек давно хотел вернуться домой и вписал это в свою последнюю волю, — голос клирика звучал глухо, словно у него в горле стоял комок. — Он знал, что полёт на Цитадель будет последним. — Из-за Шепард? — Нет. Помнишь, он уходил куда-то после того, как мы разгромили отель? — Я слышал, что ему нужно было что-то в Президиуме, у ретранслятора… — Именно. Жнецы не смогли захватить Цитадель силой и пустили что-то в системы с помощью Джека. Он сам не знал, что это было. А после этого от него избавились, узнав про последний элемент — Катализатор. Саленс нарыл кое-что в остатках ИИ протеан, и выходит, что Горн может послужить не спасением, а гибелью всего живого в этом цикле. Всё зависит от того, кто в этот момент будет стоять у пульта. Жнец, его марионетка или разумное существо. — Шепард справится с этим? — Малкадор подошёл к столу, где лежала Клон. Отбросил простыню, рассматривая её изуродованное нейроимплантами лицо. И обернулся, услышав фырканье Смитта: — Что, разве нет? — Шепард одурманена так же, как и Джек. Не знаю, подцепила она это на Иден Прайм, когда открыла маяк протеан, или на Жнеце, где получали систему «свой-чужой», или на базе Коллекционеров, но она тоже слышит голоса. Пока они тихие, словно мысли, но, когда потребуется, закричат в полную силу. Но только Джейн не доживёт до этого момента. Она умрёт раньше. — И она… — Сигиллит не закончил, повернув голову в сторону открывшейся двери. В морг вошла Морис, а за ней — фантом в знакомой броне. Смитт поднялся им навстречу, забрал из рук секретаря инфопланшет и глянул на солдата. Кай Ленг выглядел неважно — кроме того, что он был весь в чёрной жиже, которая подозрительно напоминала кровь тварей Жнецов, на его лице густой сеткой появились трещины, а глаза даже из-под очков поблёскивали знакомой голубизной. Это было чудом, что он всё ещё держался в собственном сознании. Или, по крайней мере, Жнецы позволяли ему делать вид, что Кай всё ещё сам управляет своим телом. — Докладывайте, — клирик отвернулся к столам, делая вид, что просматривает данные. Хотя в этом уже не было никакой необходимости, поскольку наработки Лоусона потеряли свою актуальность. — Жнецы разгромили комплекс. Все, кто защищал его, погибли, подопытные разгуливают по помещениям. Лоусон мёртв — его убила Миранда вместе с Шепард. И забрали с собой Орианну, — Ленг облокотился на стену, снял очки и швырнул их на пол. — Проклятье… Смитт обернулся к Морис, которая утвердительно кивнула головой. Да, Кай был в курсе, что Джек Харпер умер. И что руководство сменилось. Удивительно только, что его реакция была уж слишком спокойной. Жнецы хотят таким образом усыпить его бдительность и потом убить? «Хотите убрать его раньше, мой лорд?» — голос Малкадора прозвучал как-то печально. Он продолжал рассматривать труп Клона, наклонив голову набок. Кажется, его заинтересовали нейроимпланты, которые превратили её лицо в паззл. И Ленг, заметив это, отлип от стены и, покачиваясь, направился к столам. Морис шарахнулась от него, когда он прошёл рядом с ней, а Смитт настороженно провёл фантома взглядом. Что он задумал? Цепляясь руками за столешницы, Кай прошёл мимо трупа Джека, даже не взглянув в его сторону. Грубо оттолкнув Сигиллита, стащил с тела Клона ткань и склонился над ним, словно что-то ища. Придирчиво, миллиметр за миллиметром, Ленг осматривал труп, то и дело почти утыкаясь в него носом, как ищейка в поисках нужного запаха. Его лицо потемнело, изо рта закапала пена. — Ш-шепард мертва, — это был всё ещё его голос. И в нем звучало… облегчение? На несколько секунд он задержался, всматриваясь в перекошенное лицо Клона, а потом круто развернулся к соседнему столу, содрав с него простыню. И злобно расхохотался, глядя на мёртвую Расу: — Ты всё-таки получила по заслугам, маленькая дрянь! Осталась только Лоусон. Миранда… — Ленг поднял голову, его лицо дёрнула судорога. — Она умрёт сама. — Сэр, что с ним? — Морис испугано вцепилась в рукав Смитта, наблюдая, как Ленг схватился руками за голову, осев на пол. — Он же не собирается… Как его босс? — Морис. Забирайте Яну, бегите. Бегите отсюда, живо! — клирик развернулся и толкнул секретаря в сторону коридора. Она нелепо взмахнула руками, как марионетка, едва не упав на спину. И замерла, глядя, как Кай медленно повернул голову в её сторону. Его лицо почернело, синие провода проступили на шее. Где-то за спиной в ужасе завизжала Яна. — Беги! — рявкнул Смитт, доставая клинок и наблюдая, как фантом криво улыбнулся, не сводя глаз с Морис. — Ну, пошла! Это помогло. Слабо, конечно — секретарь начала медленно пятиться к двери. Её била дрожь, подкашивались колени… А потом Ленг прыгнул, и она с визгом бросилась прочь. Звон металла, посыпались искры. Меч Ленга столкнулся с клинком Смитта, безумные синие глаза на миг задержались на карих. С рыком фантом отскочил, потом снова набросился на клирика, брызжа слюной. Они закружились по моргу в бешеном вихре, сбивая всё на своём пути. Он слышал, как голоса в бешенстве изрыгают проклятия, заставляя свою марионетку хаотично нападать. Они требовали крови. Убить всех, кто сможет хоть немного помешать. И Смитт не пытался хоть как-то сдержать его, отбиваясь от беспорядочных атак и не давая загнать себя в тупик. Удар, разворот, удар, за ним ещё, ещё… Не подводить его близко к Джеку. Не запутаться в столах, не оступиться, не упасть, не вывести за пределы морга, не дать использовать биотику. «Слишком много «не», не находишь?» — мысленно спросил он себя, уворачиваясь от очередного удара. Лезвие ударило по железной столешнице, оставив глубокую царапину в том месте, где только что была его рука. Перемахнув через другой стол, подхватил с пола простыню, швырнул противнику в лицо. Пара секунд, чтобы сменить позицию, напасть, и… — Да чтоб тебя! — Смитт вовремя заметил, как в ладони Ленга появился тёмный сгусток, и присел, закрыв уши. Хлопнуло хорошо. Настолько, что бронированные стёкла морга разлетелись вдребезги. На него перевернулся столик с инструментами, скальпель царапнул по плечу, разрезав ткань. А во рту появился металлический привкус. Но сидеть долго было нельзя, иначе… Он приподнялся, опасливо оглядываясь в поисках Ленга. И, заметив сингулярность, висящую под потолком, нырнул обратно под стол, пряча лицо и руки. И через мгновение град осколков хлестнул по столу, раздирая одежду и вонзаясь в кожу. От боли Смитт скрипнул зубами. Кажется, сильно посекло спину и плечи. На восстановление нужно секунд тридцать, не меньше. А то и минута. «У меня нет минуты!» — он резко поднялся, чувствуя, как мокрая от крови ткань прилипает к коже. И в ярости крепче сжал клинок. Лезвие полыхнуло огнём, но клирик не обратил на это внимание. Ринулся вперёд, к Каю, что уже создавал новую сингулярность, и с размаху рубанул по кисти. Противник вскрикнул и отскочил, тряся обожжённым обрубком. А потом поднял меч левой рукой и кинулся на Смитта. Два вихря — синий и золотой — снова пошли по кругу. Но теперь было сложнее. Тело клирика не выдерживало такой психической нагрузки, в то время как Ленг окончательно превратился в хаска. Он чувствовал, как слабеет. Ещё немного, и начнёт пропускать удары. А в придачу противник был левшой, и у него было преимущество. Но пока Смитт держался. И надеялся, что Малкадору хватило ума собрать сотрудников и убраться отсюда. Потому что если он умрёт — Шепард останется один обезумевший хаск, не выдержит — взрыв будет колоссальным. И Жнецы добьются, чего хотели… Эта мысль. Такая неудачная. Он оступился. Зацепился за край стола, едва не упал. И клинок Ленга вонзился в стол прямо перед его лицом. Рыкнув, фантом попытался его выдернуть, но в руках остался только острый обломок. Смитт попятился назад, но Кай прыгнул на него. И он не успел увернуться, только выставить меч перед собой. В сторону полетели искры. Обломок встретился с лезвием, и противник хищно улыбнулся. Он прижал клирика к стене, и единственной преградой, которая мешала ему вогнать остатки меча ему в глотку, был его нож. Кай надавил сильнее — он ждал, пока металл сломается или Смитт сам отпустит лезвие, отрезав себе пальцы и перерезав шею. Голоса торжествующе пели. Анафема умрёт. — Ты умрёшь сегодня, Анафема. Ты нам не помешаешь, — рычал Ленг в унисон им, глядя в спокойные глаза клирика. Даже сейчас он не терял самообладания. Но это ненадолго, ведь ладонь уже начала кровоточить, осталось совсем немного… Выстрел. Выстрел? Фантом медленно повернул голову под неестественным углом, удивлённо глядя на человека, стоявшего позади и сжимающего в руках «Палач». Хотел было кинуться к нему, но удивлённо опустил голову, глядя на зияющую дыру в груди. Сзади закашлял Смитт, и Кай обернулся к нему. В этот момент прогремел второй выстрел. Голоса замолчали, и стало пусто. Несколько мгновений он тупо смотрел на оседающего на пол своего нового босса, не понимая, что делать. Тело не слушалось, темнота застилала глаза. Он… умирает? Ленг завалился на спину и затих. Чёрная липкая лужица начала медленно растекаться под головой. А Смитт скрутился на полу рядом, едва не теряя сознание от боли. Потемневший клинок выпал из рук, с оглушительным звоном ударился об пол. И это было последнее, что он услышал. А дальше была жуткая боль. Кажется, прошедшая навылет пуля зацепила его. И это прибавилось к посечённой осколками спине, обожжённым и изрезанным рукам и адски болящим глазам. Кажется, они тоже кровоточили от перенапряжения… Сквозь кровавую пелену, застилающую взгляд, увидел Малкадора, который швырнул в сторону пистолет и присел рядом. Кто-то подал ему дозатор, и через несколько секунд Смитт почувствовал лёгкий укол на шее. Скорее всего, это был панацелин. Конечно, потом его будет мутить, но это будет не так сложно вытерпеть. «Мой лорд?» — Сигиллит склонился над ним, заглядывая в глаза. — «Пожалуйста, смотрите на меня.» — Малкадор… вы целы? — голос выходил с груди со странным свистом. Врач обеспокоенно глянул на грудь Смитта, потом снова поднял взгляд. — Да, только Морис напугана до полусмерти, сидит и рыдает на лестнице. Почти весь персонал покинул отсек. А у вас… — Малкадор посмотрел на спину клирика, — множественные порезы, пара очень глубоких, в одном торчит осколок. Его нужно достать, чтобы не врос в ткани. Ещё пуля… — Вырви их. Нет времени на манипуляции. Сигиллит неуверенно поднял руку. Это было слишком рискованно, учитывая состояние Смитта. Но если он будет медлить, ускоренная регенерация и панацелин сделают так, что извлечение будет ещё болезненным. Поэтому Малкадор поднёс руку к осколку, чувствуя знакомое покалывание. Он был не настолько силён, чтобы исцелять, а сознание клирика было наглухо закупорено болью. Поэтому пришлось действовать грубой силой — импульс энергии вырвал осколок и швырнул в сторону дальней стены. Тут же хлынула кровь, и Сигиллит снова взял дозатор. Он слышал, как Смитт от боли скрипнул зубами, и ввёл сразу и панацелин, и обезболивающее. Не лучшее решение, но уж лучше так. И снова присел рядом, наблюдая за другом. Его тело было слишком истощено, и поэтому на восстановление пойдёт гораздо больше времени, чем в прошлый раз. А после всплеска энергии кровоточили уже не только глаза — кровь текла изо рта, носа и даже ушей. Если будет ещё одна такая сильная вспышка через короткий промежуток времени, Смитт рисковал сгореть окончательно. Перерождение было бы лучшим вариантом, но не сейчас, когда всё грозило рухнуть. А ещё Шепард… — Сэр, прошу прощения, но у меня срочное донесение, — раздался синтетический голос Евы, и Смитт приподнялся, крепко сжав руку Малкадора. — Докладывай, Ева. — «Нормандия» вошла в туманность. Через несколько часов она будет здесь. Если вы хотите эвакуироваться, лучше сделать это сейчас. Запустить протоколы уничтожения данных? — От… отставить, Ева. Есть возможность показать здесь продвижение Альянса? Малкадор, — он повернулся к Сигиллиту. — Помоги мне дойти до стола. Тот хотел было возразить, но увидев решительный взгляд Смитта, только тяжело вздохнул. Поднять клирика оказалось сложно — прошло минут пять, прежде чем он смог встать на ноги. А несколько шагов до ближайшего стола стали пыткой. Хоть Смитт и молчал, но тяжёлое дыхание и холодный пот говорили сами за себя. Ева, которая развернула голоэкран и теперь терпеливо наблюдала за происходящим, поинтересовалась: — Вы уверены, что можете работать, сэр? — Лучше скажи, сколько понадобится Альянсу, чтобы добраться сюда, — фыркнул клирик, опираясь на столешницу. — Первые их корабли ворвутся в нашу систему через десять-двенадцать часов. «Нормандия» прибудет через шесть. Я повторюсь — у нас ещё есть время, чтобы эвакуировать вас и персонал. Смитт поднял взгляд на трупы. Криокапсула, которую принесли для Джека, была разбита, в панели управления торчал кусок стекла. Тело клона Шепард посекло осколками, Расе и вовсе отрезало голову. Из трупа Джека на пол мерно капала тёмная жидкость. Из небольшой лужицы вытекала струйка, которая неспеша пробиралась сквозь стеклянную крошку к Ленгу, который лежал на полу с простреленными грудью и головой. Потом снова повернул голову к голоэкрану, где медленно и верно сжималось кольцо вокруг «Кроноса». — Кое в чём в завещании Джека придётся отступить, — начал он, скрестив руки на груди и игнорируя адскую боль в спине. — Трупы оставим здесь. Ева? — Я слушаю, сэр. — Объявляй эвакуацию. У нас хватит пилотов и кораблей, чтобы забрать всех? — Вполне. — Хорошо. Как только персонал покинет медотсек, изолируй его и отключи атмосферу. На всякий случай, чтобы не было сюрпризов. Собери всех в ангаре. Вместо ответа экран моргнул и погас, а в коридоре сработала система оповещения. Синтетический голос сообщал, что всему персоналу нужно было немедленно собрать необходимые вещи и спуститься в ангар. Смитт в последний раз взглянул на труп Джека, тяжело вздохнул и кивнул Малкадору: — Пойдём. Они вышли как раз в тот момент, когда свет в коридорах начал гаснуть. Похоже, остатки медперсонала уже давно ушли, и теперь шаги эхом разносились по пустым коридорам. Тусклые лампы постепенно отключались, и скоро, похоже, единственным источником света останутся входные панели, которые отбрасывали алые отблески на стены и пол. И становилось холодно. Смитт поёжился, когда они почти подошли к выходу — мокрая от крови одежда прилипла к коже, и ощущения были… не очень. Поэтому, когда наконец покинули отсек, он выдохнул, услышав, как закрылась герметичная дверь. И тут же почувствовал на себе чей-то взгляд. Ему не нужно было даже подымать глаза, чтобы понять, кто это. Протожнец всё ещё висел между лестничными пролётами, наблюдая за ними простреленными Шепард глазами. Смитт заметил, как Малкадор подошёл к перилам, рассматривая эту громадину. У него явно были вопросы, но он не собирался их задавать. Клирик подошёл к нему и коснулся плеча. Сигиллиту нельзя здесь долго задерживаться. И он, наверняка услышав эту мысль, согласно кивнул и отвернулся от Протожнеца. Нужно было спешить. Спускаясь по пустой лестнице, Смитт прокручивал в голове речь, которую должен был сказать персоналу. Их, возможно, оповестили о гибели их начальника, может даже сообщили о том, почему их эвакуируют. Место назначения даже не обсуждалось — только Земля, насколько опасно бы это не было. Он рассматривал варианты некоторых колоний, но до них рано или поздно доберутся или Альянс, или Жнецы. Хотя родную планету людей начали осаждать с самого начала, но Смитт был уверен, что они доберутся туда целыми. Хотя, возможно, не совсем невредимыми. В ангаре их уже ждали — возле шаттлов ровными рядами выстроились сотрудники станции и с десяток солдат, которые тут же подняли головы, как открылись двери наверху. Клирик вышел на балкон, бегло осматриваясь. Справа была аппаратная, где при надобности осуществлялось ручное управление ангаром, слева — спуск вниз. Малкадор сразу же отправился к нему и, встав у ступенек, ожидал его действий. Как и стоящие внизу люди. Опёршись на перила, Смитт прикрыл глаза. Он знал, что выглядит ужасно — бледный, в растерзанной и окровавленной одежде, с кровавыми следами на лице. И слышал мысли людей — кто-то был в ужасе, кто-то удивлялся, кто-то задавался вопросом, не нужна ли ему помощь… «На это нет времени», — клирик открыл глаза. Эти люди были очень преданы своему хозяину. Их нужно заставить уйти отсюда. — Как вы знаете, Джек Харпер мёртв, — он начал говорить, крепко сжав поручень рукой. — И теперь я — новый Призрак. И моё условное правление пришло не в самое лучшее время для нас всех. — А почему не Ленг?! — внезапно выкрикнул кто-то из толпы. — Он был бы лучшим кандидатом! — Кай Ленг тоже мёртв. Миранда Лоусон дала наводку Альянсу на наше местоположение. Раса мертва. Большинство оперативников или далеко отсюда, или погибли, или в плену у Альянса. Есть ещё вопросы? — Смитт обвёл взглядом людей. — Если нет, продолжу. Как вы поняли, Альянс знает, где мы. И уже спешит как можно быстрее убрать нас с арены. Действия Джека, руководимого Жнецами и слепыми чувствами, погубили «Цербер». И теперь сюда идёт Шепард, — он замолчал, наблюдая за реакцией. Но в ответ была только тишина, и клирик продолжил: — У вас есть ещё время, чтобы убраться отсюда. Пилоты доставят вас домой. На Землю. Да, это опасно. Да, там вокруг Жнецы. Но вы будете не одни — мы эвакуировали туда людей с других станций. Вы встретитесь с ними, а доктор Сигиллит, — Смитт обернулся к Малкадору, — сделает так, чтобы вы были в относительной безопасности. — Что? — тот замер, с неподдельным ужасом глядя на своего друга. — Мой лорд, вы… Остаётесь?! — Да, Малкадор. Я должен закончить здесь. Не возражай. Так нужно. — Нет! Шепард же… — Малкадор. Никто, кроме меня. — Тогда останусь я! — внезапно отозвалась Морис, протолкнувшись вперёд. — Я обещала ему быть рядом всегда! — Тогда будь рядом с его детищем, Морис. И дай мне покончить с моим. — Это самоубийство, мой лорд! — Сигиллит подлетел к нему, схватил за руки. — Вы слишком тяжело ранены, вы не выдержите… — Я не умру, ты знаешь это не хуже меня. Это тело давно требует перерождения. — Нет, сэр! Если вы погибнете, то и мы с вами тоже! — раздались выкрики из толпы. Они становились всё громче, некоторые стали подыматься наверх, к клирикам, громко крича и размахивая руками. Кто-то падал на колени в умоляющем жесте, но Смитт рыкнул: — Назад! — по щеке потекла кровавая слеза, и люди остановились. — Я ценю вашу преданность, но мы тратим время. Поэтому все по шаттлам, живо! — Но мне вы так не сможете приказать, мой лорд, — прошептал Малкадор, наблюдая, как персонал вяло направился к кораблям. — Я должен остаться с вами. — У тебя осталась нашивка Тетраграмматона. Ты должен спрятать людей, пока всё не закончится. Альянс не разрушил подземные лаборатории Либрии, где ставили опыты для проекта пятьсот семьдесят два. Электронные замки наверняка умерли, но механические можно обойти. Я направил туда всех, и в том числе детей, которые были на «Громе». — Они ещё живы? — Да, Малкадор. Прошу, сделай так, чтобы они выжили. — А если вы не вернётесь, мой лорд? — Оберегай их. Хотя бы до того момента, как всё кончится. — Я понял, мой лорд, — обречённо выдохнул Малкадор, отпустив его руки, и направившись к ступенькам. Смитт наблюдал, как его друг спускается вниз, закусив губу. Они провели вместе почти два века. И их пути снова расходились. Такова была судьба носителей «феномена» — они сходились, расходились, умирали, возрождались, снова встречались, уже в других телах, статусах, с другими именами… Но Малкадор был одним из тех, кто был ему близок. Возможно, даже больше, чем Эрда. Задумавшись, он не заметил, что Сигиллит внезапно развернулся на последних ступеньках и кинулся наверх. Подлетел к нему и резко обнял со спины, отчего Смитт едва не взвыл от боли. Обернулся, и… все слова пропали, когда посмотрел на лицо Малкадора, мокрое от слёз. И просто быстро обнял его в ответ, моментально отстранившись. На прощание не было времени. Большая часть шаттлов была готова к отлёту. И Сигиллит это понимал, поскольку тут же кинулся обратно и побежал к кораблю, возле которого стояла Морис. Проводив его взглядом, Смитт вошёл в командный центр. Герметичная дверь захлопнулась, и, как только последний из пассажиров сел в челнок, в конце ангара распахнулись ворота. Тридцать секунд — и защитное поле пропало, включились двигатели, и пять шаттлов вылетело наружу. — Why does my heart cry? — он попытался выдавить усмешку, но не получилось. И тут же справа раздался знакомый голос: — Это какая-то песня, сэр? Я поискала в экстранете… — Ева, — Смитт повернул голову, глядя на мерцающую голограмму ИИ, черты которого были похожи на те, которые были у физической платформы Евы, — теперь мы остались с тобой здесь одни. — Да, сэр. Но я не думала, что вы отошлёте всех. Вам определённо нужна помощь доктора Яны… — Ничего, к моменту прибытия Шепард я уже достаточно восстановлюсь, чтобы дать ей отпор. Я же надеюсь, ты не ошиблась с расчётами, что она будет через шесть часов? — Они должны остановиться на топливной станции. И охранные дроны немного задержат их. Знаете, опрометчиво было активировать мою платформу и пускать в неё СУЗИ. Конечно, я не могу перехватить управление дистанционно, но, когда Саленс с командой смогли меня восстановить, у меня появилась возможность иногда наблюдать за их действиями. Поэтому… В чём-то у нас есть преимущество. — Это хорошо. — Но, сэр, я настоятельно рекомендую принять вам хотя бы ещё одну дозу панацелина. У вас внутреннее кровотечение. — Хорошо, Ева, — он взглянул на станцию с панацелином, чувствуя, как к горлу подступает комок. — Потом поднимешь меня к кабинету? Хочу встретить Шепард так же, как это сделал бы Джек. — Конечно, сэр, — хоть голограмма была за его спиной, Смитт услышал неподдельную радость в голосе ИИ, до боли похожую на ту, которая звучала в голосе настоящей Евы. Да, техники «Цербера» были действительно хороши. Осталось теперь только удостовериться, что они были хороши не только в создании эмулятора эмоций.