Два влюбленных идиота.

Зайдя в квартиру и усадив Чимина на диван, Юнги пошёл на кухню за аптечкой, так как помимо испуга, Пак ещё и поранился об осколок разбитого стакана, что находился рядом с ним при падении. Два в одном, так сказать. Бонус, чтоб его. — Дай сюда руку. — потребовал Мин, ставя аптечку на столик около дивана. — Прости… — тихо, почти шепотом произнес Чимин, шмыгая носом. — Вечно от меня одни проблемы… — Не неси чушь. — усмехнулся Юнги, дуя на рану, чтобы не так сильно ощущалась боль. — Такого рода вещи и проблемой то назвать смешно. — Но… Ты ведь мог пострадать, а это уже не шутки… — чуть уверенней донеслось со стороны розоволосого. — Ты за меня волнуешься? — не отрываясь от дела, но с явной усмешкой спросил Мин. — Ну так там ведь был не человек метр с кепкой, а бандюга! Как тут не волноваться… — Сказал тот, который забыл, как дышать, дрожа всем телом. — Ну Юнги! — надул щечки Чимин, хотя глаза всё ещё были на мокром месте. — С Тэхёном ты ведешь себя так же? — как-то отрешённо произнёс Юнги, закрывая аптечку. — Как? Причем тут Тэхён? — искренне не понял Пак, уставившись на Мина, которого перекосило при одном упоминании этого имени. — Неважно. Поехали, отвезу тебя домой. — взяв аптечку и отводя взгляд, Мин встал и направился к выходу из комнаты. — А если мне нравится Тэхён? — донеслось до Юнги, отчего тот на минуту замер в дверном проёме, сжав зубы. — В таком случае совет вам и любовь. — кое-как выдавил из себя Мин и только хотел было уйти, но прилетевшая в него подушка чуть не сбила его с ног. — Чимин! Какого хрена… Повернувшись и увидев Пака всего в слезах, Юнги был ошарашен настолько, что коробка с медикаментами, находящаяся в его руках, чуть с грохотом не упала на пол. Благо подушка, удачно оказавшаяся рядом, смягчила ее приземление. — Юнги, мать твою! Ты такой дурак! — маленькие ручки сжимали край покрывала, из глаз безостановочно шли слезы, попадая на одежду розоволосого, а постоянное шмыгание сопровождало речь парня. — Ты за столько лет так ничего и не понял?! Думаешь, стал бы я голым по квартире щеголять и задом вертеть перед тем, кто мне не нравится?! Да я из кожи вон лез, чтобы ты, скотина бездушная, обратил на меня внимание! Медленно переставляя ноги, Юнги сокращал расстояние под чиминовские слезы, вопли, крики, ругательства и проклятия. Его самого переполнял букет эмоций, заставляющий сердце биться чаще и чувствовать, как плавиться мозг, а мысли превращаются в кашу. Кулаки сжимались сильнее, что невооружённым глазом можно было разглядеть каждую костяшку и вену, выпирающую на бледной коже. — Я даже попу качал, только потому что тебе такие нравятся, — продолжал Чимин, захлебываясь слезами и не только. — и на глаза тебе специально попадался, а ты даже и бровью не повёл! Только по тем шлюхам и бегал, не отвечая на звонки и сообщения! Угораздило же меня именно в тебя влюбиться! Лучше бы уж тогда в Тэх… — договорить он не успел, так как бледные руки Юнги подняли его с дивана и с силой сжали паковские плечи. — Никогда! Слышишь?! Никогда больше не произноси это имя! — чуть ли не рычал Мин, сдвинув брови. — И не смей говорить, что, выбирая между нами, выбрал бы его! Не смей говорить этот бред! — Почему?! Почему бред?! Если бы у меня был выбор, то я бы предпочел остановиться на… Продолжению было не суждено сбыться, так как Юнги выслушал достаточно, чтобы потерять контроль. Ни секунды не сомневаясь, он притянул голову Чимина и жадно впился своим губами в его, которые так давно манили к себе. В миновских снах и фантазиях они что только не вытворяли с его телом. Просто смотреть на них — уже пытка! А если подумать, что их будет трогать и целовать кто-то другой, то мысль о смерти кажется не такой уж и ужасной. Только вот своей или чей-то, то это уже вопрос другой. Оттягивать нижнюю губу и кусать ее, исследовать ротик Чимина и слушать его плохо скрываемые стоны доставляли Юнги неимоверное удовольствие. — Почему? — шепотом, еле-еле произнес Пак, когда их губы разомкнулись из-за нехватки воздуха. — Думаешь, легко было сдерживаться все это время? — хрипло отозвался Мин. — Я с ума сходил, когда ты ходил в чем мать родила или просто на диване валялся, оттопырив свой зад! Желание сделать так, чтобы ты и пошевелиться не мог, было настолько сильным, что пришлось ходить по бабам, оборвав с тобой связь. Знаешь, сколько раз я мысленно тебя оттарахал? — Чимин смотрел, не мигая, с широко открытыми глазами — В моей голове мы испробовали уже все поверхности, позы, места, игрушки и наряды! Ты хоть представляешь, какого мне было, глядеть на тебя и не думать об этом?! Я уже был готов в Ад пойти, лишь бы избавиться от этих мыслей, но ты упорно выводил меня из себя, хотя я и старался сдерживаться. А потом ещё и этот сукин сын на горизонте мелькать стал. — Мин опустил голову на плечо Пака, выдыхая и переводя дух. — Юнги~я… — только и смог произнести Чимин, заливаясь краской и чувствуя на себе чужое дыхание, пробирающее до дрожи. — Шшш… — в шею прошептал Юнги, захватив губами часть кожи и оставив на ней бледно-розовое пятнышко. По телу розоволосого пробежали мурашки, причём как снизу вверх, так и в обратном направлении. Обвив левой рукой чиминовскую талию, а правой забравшись под одежду и проводя пальцами вдоль позвоночника, Юнги спускался все ниже, исследуя языком каждый сантиметр шеи Пака, не забывая оставлять метки и влажные дорожки. Дойдя до ключиц, Мин вцепился клыками сначала в одну, слизывая алые капли, затем в другую, повторив те же действия, что заставило Чимина обмякнуть в его объятиях и схватиться на миновские плечи, сжав их. — Юн-юнги~я…ноги…не слушаются… — полушупотом, полустоном произнес Пак, обжигая горячим дыханием бледное ухо Юнги. — Ммм… — прикрыл глаза Мин, наслаждаясь этим моментом. — Чимин, ты соображаешь, что творишь? — парень старался сдерживаться, сжав попу розоволосого, впиваясь в нее ногтями и теребя, упираясь стояком в возбуждению плоть Пака. — Когда зад зудит, а из члена течет, трудно соображать, знаешь ли… — упрекнул того Чимин, глядя глаза в глаза. — Трахни меня уже в конце концов! Иначе… Повалив розоволосого на пол, Юнги быстрым движением раздвинул его ноги, устраиваясь между ними поудобнее и наслаждался видом, что ему открылся. Взъерошенные волосы, опухшие ещё больше губы, загнутая до груди футболка, которая оголяла пресс и узкую талию, пышные бёдра, красоту которых нельзя было скрыть никакими джинсами или брюками — и все это только ЕГО. — Ты сводишь меня с ума… — Юнги уткнулся в шею Чимина, еще раз вдыхая запах его тела и слегка двигая бедрами вперёд. Опускаясь ниже, Мин сквозь футболку провел языком по левому соску, обжигая горячим дыханием и неслабо намочив саму ткань, задрав которую, вцепился в горошину зубами, кусая несколько раз подряд. Волна боли и наслаждения накрыла Чимина, переплелась между собой, отчего тот впился маленькими ручонками в волосы Юнги, хаотично перебирая их и издавая стоны, не сдерживая голос. Его бедра начали двигаться навстречу миновским. Оставив кровавые следы и на другом соске, Юнги покрывал живот Чимина алыми отметинами и царапал ногтями его же грудь, отчего Пак извивался под ним. — Юнги~я… Я больше не могу… Аха-ах… Мои трусы…уже…мокрые… — Тогда мне стоит их сделать ещё более мокрыми. — прищурился Юнги и перевернул Чимина, вдавив того пол. — Посторайся не двигаться, малыш… Уже набухшие соски упёрлись в холодную поверхность, от чего по телу пробежала дрожь, а от тесноты в штанах член начал ныть. Расставив руки по обе стороны от головы Чимина, Юнги начал делать бёдрами волнообразные движения, дразня, тем самым, аппетитный зад, который так и просил хорошего траха. — Этого недостаточно… — скулил розоволосый, царапая пол. -…хочу твой член внутри себя…по-пожалуйста… — Где ты научился этим словечкам? — движения стали более резкими и быстрыми. Член Юнги болел, но ради того, чтобы «малыш» его умолял, Мин готов был терпеть. — Аха-ах! П-пожалуйста, Юнги~я… Аха-ах… Вставь мне! — пройдясь от шеи до поясницы ногтями, Мин заставил Чимина дрожать ещё больше. Раздвинув ноги и немного приподнявшись, Чимин выгнулся в спине и уже сам упирался в возбуждённую плоть Мина, требовательно двигаясь навстречу с силой. — Какой похотливый малыш мне попался… — облизнулся Юнги, проникая в штаны Пака и сжимая уже сочившийся член, слегка поглаживая головку. У Чимина перехватило дыхание, а с языка и уголков рта стекала слюна. Глаза закатывались, а из приоткрытых губ, жадно глотающих воздух, слетали томные вздохи, музыкой раздающиеся в ушах Юнги. — Ты такой мокрый и липкий… — хрипло произнес Мин, не разжимая руки. — Это из-за тебя, Юнги~я… Мммх… Т-ты сделал меня таким… — Неужели? — начав медленно надрачивать, усмехнулся Юнги, чувствуя, что разрядка розоволосого уже близка. Быстро сняв одежду с себя и с Чимина, но оставив на нем только футболку, Юнги раздвинул паковские половинки и, обильно смочив колечко мышц белой и вязкой жидкостью, что капала с бледных рук, проник внутрь сразу двумя пальцами. Дырочка с охотным удовольствием приняла их, отказываясь возвращать хозяину. — Малыш, ты так сильно сжался… — произнес Юнги, слегка шлепнув Чимина несколько раз, а после нежно поглаживая следы. — Насколько же сильно ты меня хочешь? Кроме стонов, Чимин не издавал ничего, только продолжал насаживаться на длинные пальцы Мина, затягивая те с каждым разом всё глубже, хлюпая ежесекундно всё громче. Здравые мысли уже давно покинули Пака, желая все благ. Все что осталось, так это желание. Огромное, просто гигантское желание Мин Юнги. Чимин хотел только его и только в себе, да так, чтобы пожестче, чтобы точно удостовериться, что это не сон, что это реальность, а не очередные его фантазии! Именно поэтому Чимин хочет его, хочет до основания, до звона в ушах, до звёздочек в глазах, до хруста в костях! — Смотрю, тебе очень нравятся мои пальцы, малыш. — добавляя третий, произнес Юнги, шевеля ими внутри Пака. — Все, что связано с тобой, мне нравится… — прерывисто отозвался Чимин. Обхватив одной рукой свой член и накрыв большим пальцем верх головки, а второй касаясь затылка Юнги, Чимин выгнулся так, чтобы их головы находились на одном уровне, дыша тому на ухо и касаясь пухлыми губами мочки. — Юнги~я, — зашептал Пак, проникая языком в ушную раковину Мина. — я хочу чувствовать только тебя, только твой член, который будет долбиться в мой зад, знатно трахая его, и который будет кончать только в меня, пачкая всего спермой. Юнги знатно прихуел от таких слов, слетающих с этих кукольных губ, но и возбудился от них же ещё сильнее, ведь видеть своего малыша таким развратным и желающим его, ему очень нравилось. Если бы не выдержка, то Мин кончил бы, так и не войдя в Чимина, но разве он столько времени сдерживался, чтобы все закончилось, так и не начавшись? Вынув пальцы, Юнги прошёлся ими по соскам Чимина, покрутив и оттянув их, наслаждаясь новой порцией стонов. Закусив нижнюю губу, Пак тёрся щекой о миновские скулы, походя на кота, требующего ласки. — Ты в курсе, что сейчас выглядишь чертовски соблазнительно? — хрипло прошептал Юнги, захватывая в плен губы, которые никогда и ни при каких условиях не разлюбит, в прочем, как и самого их обладателя. — Тогда возьми меня, сделай, наконец, своим, а то у меня складывается ощущение, что ты меня совсем не хочешь, Юнги~я… — Не хочу, говоришь… — Мин упёрся стояком между чиминовских половинок, демонстрируя полную боевую готовность. — Придется доказать тебе обратное. Не успел Чимин даже ахнуть, как Юнги вошёл в него практически полностью, начав двигаться в быстром темпе. Розоволосый кончил сразу после нескольких первых толчков, попав не только на пол, но и себе на живот. Мин полностью это проигнорировал, продолжая долбиться в задницу Чимина, крепко сжав его бедра. Упав обратно на холодную поверхность, Пак раздвинул колени так шикоро, насколько это позволяла его растяжка, которая была, кстати, очень даже хорошая, так как на шпагат он мог сесть спокойно. Вдавив Чимина в пол, Юнги продолжал углубляться в него размашисто, резко и на скорости, доводя каждый раз до точки кипения и оставляя на нем не только красные следы от своих бедер, но и от шлепков, от ногтей и даже губ. Чимин чувствовал Юнги по всюду, что кружило голову ещё сильнее. Было и такое, что Юнги специально останавливался, прекращая движение, поэтому Чимину ничего другого не оставалось, как брать инициативу в свои руки (булки) и, насаживаясь на член Мина, прыгать на нём. Приключения, которые нашёл аппетитный зад Чимина, были увлекательными, запоминающимся и головокружительными. Хотелось натыкаться на них снова и снова, забывая про перерывы. Но бездействовать Юнги быстро надоедало, и он с новыми силами имел зад и самого розоволосого, да так, чтобы тот ещё долго не забыл форму и ощущение от Юнги младшего. И вот теперь когда, находясь оба в гармонии не только душой, но и телом, они, лежа на полу в обнимку и почти полностью липкие, действительно счастливы. Счастливы вот так вот чувствовать тепло друг друга, находиться рядом, наслаждаясь дыханием близкого сердцу человека. Человека, который такой же дурак, с такими же страхами и переживаниями, но так же сильно любящий. Любящий настолько, что порой даже и бесит не только кого-то, но и самого себя. Сколько же нервов и времени они потратили, чтобы понять свои чувства и желания?! Сколько раз ранили друг друга? Сколько раз они залечивали эти раны, чтобы загладить вину и облегчить боль другого? Сколько бы раз это не происходило, их снова и снова будет тянуть друг к другу. Таков закон! Таков мир, в котором мы живём!