***
Фабио чистил, заряжал и проверял каждый револьвер, который они с Валентином из чистого беспокойства принесли с собой из фургона. Если его карьера тюремного охранника и научила его чему-то, так это то, что все может измениться от тишины до хаоса в мгновение ока. Повернув свое лицо к блондинке рядом с ним, он испускает вздох, когда его взгляд падает на яркую фиолетовую линию, огибающую ее шею. Мужчина видел, что на Макарену подействовали события той ужасной ночи. Он никогда раньше не видел ее такой — целыми днями она сидела на пляже, глядя на волны с отсутствующим выражением лица. Вместо того чтобы попытаться заставить заговорить Феррейро, он решил оставить ее в покое. Подняв руку, он убирает ее светлые локоны за ухо, чтобы разглядеть синяк на шее. Фабио делает глубокий вдох, прежде чем открыть рот. —Он больше не прикоснется к тебе. К его удивлению, Макарена фыркает. Резкий звук, прорезающий тишину рассвета. —Я об этом позаботилась.— говорит она с горечью, не отрывая глаз от экрана. Ее голова начала пульсировать от знакомой головной боли. Макарена чувствовала его пристальный взгляд на своей правой щеке — ей не нужно было этого видеть, чтобы знать, что если она посмотрит на него, то снова увидит эти большие взволнованные карие глаза. Блондинка знает, что он не ожидал такой реакции от нее — в конце концов, она действительно хорошо сыграла свою роль — но теперь Мака была слишком взволнована, чтобы даже подумать о том, будет ли он обижен или нет. У нее были более серьезные проблемы. Положив руку на живот, блондинка испускает вздох, стряхивая руку Фабио с ее шеи, прежде чем повернуться и войти в кухню. Пальцы поднимаются, чтобы поиграть с волосами, а ее глаза нервно следят за последовательным тиканьем стрелок часов. Они должны были действовать быстро. Макарена так и стояла у столешницы, когда остальные члены банды начали покидать свои комнаты и присоединяться к ним в гостиной. —Фабио, в чем необходимость такого раннего инструктажа?—спрашивает Валентин, завязывая изящный узел на шелковом халате. —Черт возьми. Я уже чувствую, как с каждой потраченной минутой, моя красота угасает. Кристиан кряхтит, плюхаясь на кушетку, скрестив пальцы перед глазами, а следом за ним идет его брат — правда, гораздо более грациозно, чем младший. Фабио ждет, пока Гэри полностью войдет в комнату, прежде чем махнуть рукой на ноутбук на столе. —Ожерелье начало двигаться. Мужчины на мгновение замолкают, все глаза обращаются к экрану. Макарена проводит рукой по волосам, ее глаза высекают дыру в мраморе перед ней, должным образом игнорируя взволнованную болтовню мужчин. Мозг блондинки был занят тем, что нужно было сделать дальше — пальцы интуитивно образовали кулак на ее рубашке, прямо над ее животом. Раньше она не боялась риска и последствий, которые могут произойти в ходе ограбления. Она знала об опасности, когда впервые планировала все это. В конце концов, наступать на ноги Эмилио было не совсем легким и безвредным процессом. И уж точно не в первый раз она с головой погружалась в подобные ситуации. Попав в тюрьму, Мака могла по пальцам пересчитать, сколько раз она совала свой нос туда, куда не следовало — почти все ситуации так или иначе касались Зулемы. Самый последний из них – это тюремный бунт. Макарена чувствовала себя свободной в тот момент. Блондинка на мгновение почувствовала, как ее грудь согрелась, когда она вспомнила, как Кастильо на самом деле приложил все усилия, чтобы освободить ее, но она не могла этого сделать. Она уже повернула назад. Блондинка любит думать, что она вернулась исключительно из-за всего того дерьма, которое Мака оставляла позади, несмотря ни на что. Девушка построила семью внутри этой тюрьмы и повернулась бы к ним спиной, уйдя. Это было неприемлемо. Но. Она знала, что в глубине души это было из-за того, как слова Зулемы подействовали на нее. В ту ночь блондинка проснулась и обнаружила, что женщина сидит в ногах ее кровати. Зулема была грозной. Темные зрачки отражали свет коридора почти так же, как у кошки, превращая зеленый в белый, словно можно было рассмотреть ее душу. Тушь размазалась под ее глазами. И Мака подумала, что скорее умрет, чем увидит, как плачет Зулема. Это было не так трогательно, как можно было бы ожидать в такой уязвимый для женщины момент. Блондинка не лгала, когда говорила женщине, что она заслужила каждое проклятье, посланной ей. Зулема была ответственна - по крайней мере, в какой-то степени – за смерть каждого члена ее семьи, и блондинка определенно не была лучшим человеком, чтобы просить утешения у нее после смерти своей дочери. Но все же ... Косвенно и бессознательно, думает она, Зулема попросила ее о помощи. И она никогда не смогла бы выйти из тюрьмы, зная это. В тот день она наконец поняла, насколько похожими –и насколько разными –они стали на самом деле. И снова им больше нечего было терять. Макарена никогда не имела удовольствия встретиться с Фатимой, бедная девочка уже была убита к тому времени, как Феррейро очнулась от комы. Блондинка быстро улыбается, вспоминая, как Сандоваль упал, безвольно, как тряпичная кукла, распластавшись по полу. Он заслужил все, что они с ним сделали. Оглядываясь назад, она чувствует, как любопытство сжигает ее изнутри, когда она думает о девочке, гадая, какой была бы Зулема матерью. Даже Скорпионы заботятся о своих детях. Разум Макарены неизбежно проецирует мысль о том, до какой степени это предложение было действительно правдой — рука вновь сжимается на верхней части ее рубашки. Теперь она могла довольно легко потерять все, что любила в одно мгновение. Снова. Блондинка резко вырывается из задумчивости, когда чье-то тело занимает то место, которое она мысленно обжигала своими глазами. Подняв глаза, Мака обнаруживает, что сама суть ее мыслей стоит напротив нее — спиной облокачиваясь на столешницу. Зулема засунула руки в карманы брюк, запрокинула голову и задумчиво смотрела на нее сквозь ресницы. Поджав губы, медовые глаза прочертили дорожку вниз по ее телу, ненадолго остановившись на сжатом кулаке Макарены, лежащем у на животе, а затем снова поднялись — встретившись взглядом светлых глаз с ироничным выражением на ее лице. Блондинка не чувствует себя от этого лучше. Зулема ощущает, как уголки ее губ скривились, когда она видит, что глаза женщины становятся жестче под ее пристальным взглядом. —Ты слишком много думаешь, Рубия.—говорит она, позволяя себе усмехнуться. —О, неужели?—спрашивает Макарена с недоверчивой улыбкой на лице. — Я думаю, что у меня есть,— ее глаза на мгновение заглядывают через плечо брюнетки, прежде чем снова встретиться с ней взглядом, голос понижается на тон — Довольно хорошая причина, чтобы думать слишком много, не так ли? —Я просто говорю, что весь этот кортизол в твоей крови может причинить некоторый вред. Высокие стрессовые ситуации могут привести к преждевременным родам. Зулема фыркает, склонив голову набок, чтобы подарить девушке перед ней веселый взгляд. Блондинка испускает вздох, проводя рукой по волосам. Глаза закрываются, когда она чувствует, что боль позади ее черепа поднимается немного вверх. Макарена снова открывает их, когда чувствует, что в воздухе что-то шевельнулось, и взгляд ее падает на женщину, стоящую перед ней, теперь уже гораздо ближе, чем раньше, и лицо Заир находится всего в паре дюймов от ее собственного. Зулема наблюдает за ней с задумчивым выражением лица, слегка прищурившись. Блондинка может видеть, как язык женщины блуждал по зубам в закрытом рту – очевидно, что-то бежало в голове Скорпиона. Внезапно она чувствует, как холодная рука сжимает ее кулак поверх рубашки. —Нет времени на слабости,блондиночка.—шепчет брюнетка, не сводя с нее горящего от напряжения взгляда. Пальцы сжимаются еще сильнее.—На шахматной доске жизни, а ведь мы еще не разыграли наш последний ход. Блондинка чувствует, что ее дыхание останавливается, когда она наблюдает, как медовые оттенки отражаются в глазах Зулемы. —Транкила—говорит брюнетка тихим голосом, но Макарене он показался громким, как гром, отдающийся внутри нее, проникающий сквозь кожу, скользящий по грудной клетке, пока не достигнет сердца. И это чувство поджигает его. Зулема одаривает ее ухмылкой, которая говорит, что она точно знала, какое смятение вызвали ее слова — блондинка не знает, хочет ли она ударить Заир по лицу или целовать до потери сознания. —Макарена? Моргнув раз, другой, она переводит взгляд через плечо брюнетки, встречая хмурое лицо Фабио. Она совсем забыла о нем. —Что? —Я думаю, что тебе лучше объяснить эту часть.—говорит Фабио, скрестив руки на груди. Его глаза мечутся между ней, сомкнутыми ладонями на животе и затылке Зулемы, визуально пытаясь разглядеть то, что он видел. Макарена на мгновение задумывается, что именно нужно ему, чтобы понять, что она больше не принадлежит ему. Вздохнув, она снова встретилась взглядом с Зулемой и слегка улыбнулась женщине, прежде чем отпустить их руки, отойти в сторону и направиться к книжной полке. Она обхватывает рукой сложенный листок бумаги - местную карту - и расстилает его на столе. Мужчины медленно поднимаются на ноги, чтобы обойти ее, придавая бумаге надлежащий вид. Открыв красный маркер зубами, она начинает выделять шесть главных дорог, которые соединяли особняк Эмилио с его банком. — Пока я планировала это ограбление, была только одна вещь, которую я не могла понять сама.—начинает Макарена, закрывая маркер и откладывая его в сторону, прежде чем положить обе руки на стол. —И по какой же дороге, черт возьми, он поедет? Все шесть дорог- это хороший выбор, но после нескольких месяцев размышлений об этом, я думаю, что лучше всего для перевозки будет эта. Говорит блондинка, проводя ногтем по самой нижней дороге на карте. —Федеральная автодорога. Здесь тихо, пустынно и безлюдно. Остальные же проходят через деревни и небольшие города. А вот эта - нет. Вся эта тишина и гладь, дадут нам идеальный периметр для работы. —Мы сможем сбить их, как кохито— говорит Зулема, делая шаг позади блондинки и глядя на карту через ее плечо. Брюнетка изображает пистолет рукой, указывая двумя прямыми пальцами на бумагу, закрыв один глаз и издавая звук стрельбы. Макарена ловит взгляд женщины через плечо, чувствуя, как ее внутренности горят с новой силой от возбуждения, которое она находит в них. —Именно.—кивает Мака позволяя ухмылке появиться в уголках ее губ.—Нам просто нужно подобраться достаточно близко, чтобы застать их врасплох. Зулема смотрит на стоящую перед ней блондинку с скрытой улыбкой, поджав губы, чтобы не дать ей окончательно расплыться на ее губах. Макарена же не прилагает таких же усилий, одаривая ее счастливой улыбкой, прежде чем снова посмотреть на карту. — И вот еще что, —блондинка проводит пальцем по бумаге, — Эта кривая внизу, идеальный момент для того, чтобы мы их перехватили. Зулема перестает слушать ее, пользуясь моментом, чтобы наконец нормально рассмотреть девушку. Они были очень близки, замечает она. Физически близко. Зулема даже не заметила, как близко они подошли. С такого расстояния она чувствовала тепло блондинки сквозь рубашку. Каждый раз, когда Мака двигала рукой, ее локоть скользил по животу Заир. Близость в тюрьме всегда имела гораздо более глубокое значение, чем близость по духу. Тогда она использовала ее как угрозу. Оказавшись достаточно близко, она могла прочитать каждый дюйм лица человека, предсказать его реакцию, прочитать его страхи. Она обещала убить блондинку на таком же расстоянии. Зулема на мгновение закрывает глаза, когда вспоминает жгучее ощущение от иглы, пронзившей ее кожу. В тот день Макарена застала ее врасплох. Она не должна была расслабляться, ей нужно было быть настороже рядом с блондинкой. Эта женщина действительно стала настоящей hija de puta внутри тюрьмы. Достаточной сукой, чтобы использовать пытки, ради информации от Заир, в обмен на собственную свободу. Они всегда были такими, думает она. Всегда немного крови в воде. С того момента, как Макарена вошла в тюрьму, они кружили вокруг друг друга — ни слишком близко, ни слишком далеко — две небесные звезды, вращаясь вместе, разрушая ткань пространства, заставляя небеса кровоточить от их интенсивности. Пока однажды Зулема не сделала шаг вперед, и они полностью не появились — образуя черную дыру, втягивая их обоих внутрь, поглощая их целиком. Зулема не была человеком, который часто терял контроль — если вообще терял. Все в ее жизни было спланировано заранее. Ей это было необходимо. В тюрьме вам не нужны друзья, чтобы выжить, вам нужна собственная голова. Брюнетка уже потеряла счет тому, сколько раз ее быстрое мышление помогало ей выходить из трудных ситуаций. Самоконтроль был тем оружием, которое помогало ей выживать на протяжении многих лет — она никогда не сдавалась. Старые привычки умирают с трудом. И все же ... Она не помнит, когда начала подчиняться притяжению Макарены. Когда неторопливый шаг превратился в свободное падение. Блондинка застала ее врасплох во многих отношениях, медленно пробираясь внутрь, тихо — пока Макарена не обхватила ее так крепко, что отступление стало невозможным. Зулема больше не может ее убить. Нет. Какое-то раздражающее маленькое чувство скрутилось внутри нее, жужжа через кожу, побуждая ее сделать все с точностью до наоборот. И Макарене, и ребенку, растущему внутри нее. Зулема резко вырывается из своих мыслей, когда в комнате воцаряется тишина. Подняв взгляд, она видит, что все повернуты к ноутбуку на столе — следуя невидимой линии к самому объекту, она находит красную точку. Он снова остановился. Зулема начинает открывать рот, чтобы спросить блондинку, что было таким важным, когда внезапный звук разрезает тишину. Шипение. А затем белый шум превращается в слова — голоса — заставляя всю группу задержать дыхание, поскольку шпионский Жук делает свою работу. —Вот оно, сэр. —Вот и хорошо. Все ли готово для транспортировки? Эмилио. Макарена осознает это с болезненным ощущением, которое снова поднимается вверх внутри ее груди. Они, должно быть, открыли чемодан ожерелья, чтобы дать ему последнюю оценку перед транспортировкой. —Да, сэр. Все шесть фургонов загружены. Его охранник, предполагает она. —Превосходно. Я хочу, чтобы это ожерелье было на дороге до восхода солнца. Не могу поверить, что Алехандра не приняла его,—вздыхает он. —Женщины, я прав? —Да, сэр. Эмилио издает глубокий смех-леденящий душу звук. —Кстати, есть новости о моей Бонни? Макарена чувствует, как в груди у нее замирает сердце. Судорожно сглотнув, она медленно выпрямляется, и от этого движения ее правый бок прижимается к груди Зулемы. Она не отодвигается — и женщина тоже — и обе не мигая смотрят на экран ноутбука, стоящего перед ними. —Нет, сэр. Мы ничего не получали от Сантьяго за последние пару дней. Сантьяго. Охранник, которого она убила. — Ну, это может означать только две вещи. Либо он решил оставить ее себе— говорит мужчина с горьким смешком, как будто сама эта мысль заставила его злобно усмехнуться,—Либо что-то случилось. —Да, сэр. —И мы оба знаем последствия того, что я не получу то, что хочу, не так ли? —Так и есть, сэр. —Это значит, что Бонни стала гораздо более труднодоступной, не так ли? —Так оно и было, сэр. —Погоня всегда делала вкус победы намного лучше,— напевает он. Холодные мертвые глаза Эмилио и железная хватка вокруг ее руки на мгновение всплывают в сознании Макарены, вызывая дрожь по спине. —Я хочу, чтобы твои лучшие люди были на месте. Я хочу, чтобы эта женщина была здесь, прежде чем я приготовлю свой завтрак сегодня. Алехандра отослала остальных моих спутниц, и я отчаянно нуждаюсь в прикосновении молодой женщины. —Да, сэр. Прямо сейчас, сэр —Очень хорошо. Устраните эту часть. Щелчок. И снова наступила тишина. Тяжелое напряжение начинает нарастать в комнате, опускаясь как тяжелая драпировка вокруг них — превращая воздух в густой туман, медленно удушающий их. Сердце Макарены бешено колотилось в груди, сильный пульс пробегал по венам, заставляя венку на шее биться в быстром ритме. Теперь, действительно, время вышло. Она поворачивает голову в сторону, чтобы поймать пристальный взгляд брюнетки с обеспокоенным хмурым взглядом. Губы женщины сжаты в напряженную линию. У Зулемы было напряженное выражение лица, зеленые глаза пылали гневом. Макарена чувствует, как ее сердцебиение замедляется до умеренного темпа, находя некоторое утешение, когда она видит, что брюнетка была так же расстроена, как и она. Настойчивость Эмилио начинала действовать ей на нервы. —Кто такая, черт возьми, Бонни?—внезапно спрашивает Кристиан, нарушая тишину в комнате. Макарена чуть не выпрыгивает из своей кожи — не ожидая, что ее прервут. Вздохнув, она переводит взгляд на молодого человека рядом с ней. На лице Кристиана застыло ребяческое выражение — скривившиеся губы, растерянно сдвинутые брови, — он явно был обеспокоен тем, что его не пускают на какую-то операцию. —Он имел в виду меня.— Мака вздыхает, проводя рукой по волосам, задаваясь вопросом, может ли этот день стать еще хуже —вероятно. Отвечает ее разум, усиливая головную боль. Чувствуя, как ее щека начинает раскаляться от обжигающего жара, она переводит взгляд на мужчину справа от Кристиана и видит, что глаза Фабио уже смотрят на нее. Лицо мужчины превратилось в битву, метроном переключаясь между беспокойством и гневом — глубокий хмурый взгляд омрачает его лоб. Отлично. Теперь еще и это. Макарена на мгновение закрывает глаза, слегка откидывая голову назад, мысленно молясь тому, кто ее слушает, чтобы он дал ей терпение. —Так это значит, что они придут за тобой?—умудряется спросить Кристиан непривычно тихим голосом. —По-видимому, да.—ответила Макарена, снова открывая глаза и проглатывая внезапно подступившую к горлу кислоту — так ее тело постоянно напоминало ей, что не только одной жизни угрожает одержимость Эмилио. —Что же нам тогда делать, дорогая?—спрашивает Валентин со своего места позади брата.—Может, нам стоит подумать об побеге?—предлагает мужчина, скрестив руки на груди. Он знал об опасностях этого ограбления — он уже достаточно повидал на своем веку воровства и грабежей, прежде чем их с братом выгнали из караула. Валентин был не из тех людей, которые легко пугаются, не поймите его неправильно, но Боже. Эти воды были намного глубже, чем он ожидал. Мужчина кладет тяжелую руку на плечо своего младшего брата, нежно сжимая его, и начинает чувствовать себя виноватым, что втянул в это маленькое отродье. Макарена хмуро наблюдает за ними, повторяя прежнюю позу Валентина и тоже обхватив себя руками — точнее, обхватив живот. Раньше она бы не колеблясь отказала ему. В конце концов, она потратила месяцы своей жизни, планируя это ограбление — почти шестьдесят дней терпя привязанность Фабио и постоянную потребность прикоснуться к ней в любое время. Тогда Мака поняла, что нормальность не создана для нее, больше нет. Мысль о том, чтобы иметь ежедневную работу, зарабатывать крайне мало и стать трофейной женой Фабио и матерью его детей, была удушающей. Нет, это ограбление стало дверью в жизнь, которую она действительно начала страстно желать. Она никогда не будет колебаться, решая падать ли в пропасть головой вперед. И все же ... И вот она здесь. Взвешивая свои слова. Теперь все было по-другому. Есть еще одна деталь, которую нужно учитывать при балансировке этой конкретной шкалы, думает блондинка, снова сжимая кулак на своей рубашке. Теперь у Макарены появилась очень ценная вещь, которую она могла потерять. Она не может снова потерять его. Это ее сломает. Внезапно блондинка чувствует, как чья-то рука легла ей на поясницу, совсем чуть-чуть, едва ощутимо и прижалась так близко, что согрела кожу под рубашкой, отчего по спине пробежали мурашки. Повернув голову к женщине, стоящей рядом с ней, она видит, что Зулема пристально смотрит на нее — почти дико — медовые оттенки пылают в ее глазах. У брюнетки между зубами был зажат большой палец — привычка, вспоминает Макарена, которая проявлялась, когда ее злобный ум вращал свои колесики голове. Она научилась не бояться каждый раз, когда видела, как Зулема делает это движение. Хотя как правило, после этого следовали лишь только несчастья. Но в этот момент, это действительно давало ей некоторое утешение — если Зулема замышляла что-то, то ситуация была далеко не такой отчаянной, как она думала. Брюнетка выдерживает ее пристальный взгляд, прежде чем коротко кивнуть Макарене. Обнадеживающе. Женщина точно знала, какие мысли вертелись у нее в голове. Макарена чувствует, как ее сердце замедляется до почти нормального ритма. Ее должно было удивить, как глубоко они начали понимать друг друга. Зулема всегда была трудным человеком для чтения — ее собственная природа позаботилась об этом, но, в конце концов, Макарена стала одним из очень немногих людей на Земле, которые действительно видели какой-то смысл в поведении Скорпиона. Феррейро понимала ее. И, в конце концов, ожидалось, что брюнетка сделает то же самое. Однояйцевые близнецы, как тогда называла их Альтаграсия —что случается с одним, случается и с другим. Ей следовало бы знать, что в конце концов только Зулема поймет ее. Блондинка одаривает женщину мягкой улыбкой, чувствуя, как в груди у нее пылает сердце. Губы брюнетки начинают изгибаться в довольной ухмылке, когда внезапный хлопок прорезает комнату, заставляя всех подпрыгнуть. Фабио положил на стол большой черный чемодан, резко открывая его одним движением запястья, показывая все оружие, которое они купили у источника Валентина. —Сейчас нет времени возвращаться. Нам нужно подготовиться к битве.***
—Я не могу поверить, что из всех вариантов ты выбрал именно эсту мирду.—хмыкает Зулема с другой стороны балконной двери. Макарена закатывает глаза и крепче сжимает пистолеты. —А в чем проблема? Они практичны и компактны. Самое главное, стрелять пулями, верно?— отвечает блондинка, бросая на женщину раздраженный взгляд. —Самое главное, четко рассказать им о своих намерениях .— брюнетка почти мурлычет. Один глаз крепко зажмуривается, когда она поднимает винтовку перед собой, кладя щеку на оружие, прежде чем направить дуло на далекую точку перед ними. —Чтож, пока твои заявления крайне неблагоразумны. Фырканье. —Ну, в конце концов, будем честными, не я сделал неудачный выбор.—говорит ей Заир, пока ироническая усмешка украшает ее губы. Блондинка издает стон, откидывая голову назад, чтобы положить ее на стену позади себя. Светлые глаза скользят по темным волнам перед ней — даже низкое гудение вдалеке не отвлекало ее от ситуации, в которую они попали. После того, как Фабио кинул их оружие на стол, вся группа начала заполнять свои руки оборудованием — Макарена, которая всегда считала, что автоматические винтовки были слишком грязными на ее вкус, сомкнула пальцы на последних двух оставшихся пистолетах, которые у них были. Материал был достаточно легким, чтобы позволить ей с относительной легкостью вытянуть руки перед собой, примеряя вес оружия на ладонях. Зулема бросила на нее скучающий взгляд, с презрением наблюдая за пистолетами в руке блондинки. Женщина лишний раз проверяла, действительно ли заряжена ее собственная винтовка. Она не верила, что Фабио действительно даст ей работающее оружие. Макарена со вздохом опускает руки вдоль туловища и поднимает взгляд к деревянным часам на стене. Если то, что сказал Эмилио, было правдой, то у них осталось не так уж много времени до восхода солнца. Его люди, вероятно, уже покинули его особняк, и если они были быстры — в конце концов, Эмилио не был известен своим терпением — то они, скорее всего, прибудут в ее коттедж в любую минуту. Учитывая, что она угадала дорогу правильно, у них должно было быть по крайней мере немного времени после восхода солнца, прежде чем фургон приблизится достаточно близко, чтобы они могли уйти и начать выслеживать их главную цель. Им просто нужно было продержаться до тех пор. Макарена стояла в стороне, наблюдая за мужчинами, строящими баррикаду в коридоре . Фабио убрал все со стола, осторожно положив открытый ноутбук рядом с балконной дверью, прежде чем быстро перевернуть мебель на свою сторону, загораживая проход на кухню. Одним движением руки он поставил перевернутый стол рядом с кухонной столешницей и отодвинулся в сторону, когда Гэри втиснул диван прямо между его деревянными ножками. Образуется крепкая баррикада. Военный стоял, уперев руки в бока – это придавало ситуации еще более странный вид. Все это чертовски смешно. Они строят баррикады в ее собственном коттедже, который определенно не был предназначен для пальбы по мафии. Здесь должны были бегать ее дети и ее брата. Оглядевшись вокруг, Фабио делает мысленную заметку о возможных путях побега и путях входа, которые могли бы использовать их враги. Проблема номер один заключалась в том, что дверь выглядела слабой - тяжелый удар мог легко сбить ее. Ему нужно было это исправить. Протискиваясь сквозь импровизированную баррикаду, он кладет руку на левый край холодильника, сильно толкая его. Металлическая коробка с шумом падает на пол — ее дверца от удара распахивается, и все содержимое резко вываливается наружу. Полностью блокируя главный вход в дом. Со своего места Макарена разглядела несколько упавших продуктов — пакет молока, разбитую яичную скорлупу, бутылку водки "Смирнофф", которую ей так и не удалось допить. Прежде чем выглянуть в окно, Гэри вытер руки о штаны сзади, передавая Фабио винтовку. Если им повезет, охрана Эмилио прибудет до того, как солнце полностью взойдет, а это значит, что у них будет два преимущества: элемент неожиданности и темнота. Эти охранники не смогут полностью увидеть их с выключенным светом в доме. Повернув свой пристальный взгляд к Фабио, он медленно кивает — чувствуя легкое удовлетворение, когда смотрит на их защиту. Здоровяк усаживается перед окном над раковиной, прижимая к плечу свою винтовку. Кивая в ответ, Фабио подтягивает ремень своей ряби выше и более прочно закрепляя ее на теле. Повторяя положение Гэри, он начинает выкрикивать приказы другим мужчинам в комнате. Валентину и Кристиану было приказано оставаться за стойками и построить баррикаду в гостиной, чтобы следить за всем, что может ускользнуть от их с Гэри внимания. Макарене и Зулеме было приказано оставаться вне дома — подальше от линии огня. Он недостаточно доверяет брюнетке, чтобы не застрелить ее в ту же минуту, как охрана Эмилио начнет стрелять в них. И он не смог бы сосредоточиться, если бы знал, что блондинка была в возможной опасности. Макарена просто закатила глаза, выходя из комнаты и прислоняясь спиной к балконной двери. Зулема заняла другую сторону. Это было по меньшей мере полчаса назад. Макарена сильно прижимается головой к стене позади нее, пытаясь контролировать свое дыхание. Они уже давно ждали их. Мака всегда ненавидела ждать: минуты всегда проходят слишком медленно, когда начинаешь чего-то ждать. Прямо сейчас они ползли через нее в бешеном темпе, сводя ее с ума. На пляже было тихо — необычно тихо, — как будто все живые существа знали, что что-то должно произойти. Блондинка закрывает глаза, чувствуя, как ее мысли снова разбегаются. —Эй, чокнутая. Макарена снова открывает их, чтобы сердито окинуть взглядом брюнетку рядом с ней. —Что? Но то, что она ожидала увидеть в глазах Зулемы, оказалось совсем не тем. На нее смотрела новая краска, которую она никогда раньше не видела. Глаза брюнетки приобрели медовый оттенок, такой глубокий, что он был почти гипнотическим, согревая ее тело изнутри, заставляя сердце втрое чаще биться в груди. —Жизнь все еще улыбается нам, блондиночка. Не так ли? — она смеется—Вот мы, две сукины дочери, которые пытались убить друг друга много раз, но никогда не добивались успеха, блять.—говорит Зулема, одаривая ее веселой улыбкой, слегка качая головой и фыркая, пока ее язык блуждает по зубам.—Даже если я не могу убить тебя, милая, сомневаюсь, что кто-то из этих людей сможет. Макарена чувствует, как у нее перехватывает дыхание. — Зулема, я ... —начинает блондинка, но тут же закрывает рот, потому что тишину внезапно нарушает шипящий звук. Повернув голову в сторону гостиной, она видит, что Фабио машет рукой в их сторону, приложив палец к губам, требуя тишины. Снова сжав пистолет в кулаке, он кивает Гэри, а потом направляет их дула за окно, целясь куда-то вниз по дороге перед ними. Проходит секунда, две, прежде чем Мака их видит. Две пары фар светили вниз по грязной дороге перед ними, направляясь прямо к ним. Прибыла охрана Эмилио. Проглотив тошноту, подступающую к горлу, она чуть крепче сжала пистолеты и перевела взгляд на женщину рядом с ней. У Зулемы было дикое выражение лица, она была полностью в своей стихии, думает блондинка. Она коротко кивнула Макарене, прежде чем положить на плечо ствол оружия. Часто моргая, блондинка задерживает дыхание, когда видит, как машины въезжают во двор коттеджа — они сворачивают, прежде чем остановиться рядом с входной дверью. Вокруг все еще было темно — солнечный свет робко сиял над горизонтом, превращая небо над ними в глубокий темно — синий оттенок, но Макарена все еще могла видеть силуэты по меньшей мере восьми мужчин, выходящих из припаркованных автомобилей. Все они были хорошо вооружены. Они останавливаются, чтобы взглянуть на дом, последнее известное место в Сантьяго был этот коттедж. Там было тихо и темно. Ни малейшего движения. Но все же у них был приказ. Макарена наблюдает, как они приближаются к дому — солнце медленно поднимается позади них. Внезапный свет заставляет ее опустить взгляд на ноутбук, стоящий у ее ног. Как и приказывал Эмилио, красная точка начала двигаться, на этот раз к сейфу. Ее глаза следуют за точкой, когда она начинает покидать владения Эмилио, направляясь вниз, прежде чем резко свернуть налево. Блондинка чувствует, как ее сердце бьется в груди. Она оказалась права. Они собирались выехать на федеральную трассу. Теперь им просто нужно было разобраться с этими охранниками, прежде чем ехать за их главной целью. Макарена с облегчением закрывает глаза, мысленно благодаря тех, кто ее слушает, за то, что они сжалились над ней и заставили все идти по плану. Фырканье заставляет ее снова открыть глаза и увидеть, как Зулема злобно ухмыляется макушкам охранников. Женщина снова зажала большой палец между зубами, зеленые глаза следили за движениями мужчин, как львица за газелью, пробирающейся по открытому полю перед ней. —Говорят, счастливые люди живут на двадцать лет дольше.—говорит Заир, и в ее голосе слышится насмешка, прорезающая внезапную тишину, лицо поворачивается в сторону блондинки. Макарена хмуро встречает ее взгляд, вопросительно приподнимая бровь. Брюнетка одаривает ее ухмылкой, прежде чем достать, из заднего кармана брюк, пульт от радио, стоящего в соседней комнате. Не может быть. —Зулема, что ты делаешь?—шипит на нее Макарена. —Так, давай будем счастливы.—говорит она, нажимая на кнопку. Мгновенно, звук акустической гитары прорезает комнату на полной громкости.Ну и ну! При Ватерлоо Наполеон действительно сдался.
—Ты сошла с ума?—Макарена шипит под громкую музыку, быстро кивая в сторону гостинной, получая пару растерянных взглядов, направленных в ее сторону. Кристиан, будучи тем, кем он был, фактически тряс плечами в такт музыке. Она бросает на Фабио быстрый взгляд — мужчина прожигал дыры на голове брюнетки, прежде чем снова посмотреть на саму блондинку. На лице Зулемы расплылась широкая улыбка, одной рукой она крепко прижимала оружие к груди, а другой размахивала перед собой в такт песне. Несмотря ни на что, Макарена чувствует, как уголки ее губ против воли дернулись в улыбке, когда она наблюдает за женщиной. Ее грудь согревается от этого зрелища. Такая открытая улыбка всегда была редкостью в жизни Зулемы — Феррейро не могла удержаться от того, что бы лишнюю секунду полюбоваться ей.Ватерлоо, даже если бы я захотел, мне бы этого не избежать!
Блондинка переводит свой взгляд на коридор, когда слышит хор щелкающих звуков, идущих из гостиной. Она слегка выглядывает, чтобы найти мужчин, начинающих снимать с предохранителя свое оружие. Макарена на мгновение закрывает глаза и делает глубокий вдох, чувствуя, как дрожат пистолеты в ее руке. Время вокруг нее менялось. Знакомое спокойствие начало овладевать ею, заставляя музыку замедляться, а воздух становиться холоднее. Ее дыхание меняется на контролируемый ритм, частота сердечных сокращений падает до постоянного ритма. Открыв глаза еще раз, она перегибается через балконный вход, вытягивая руки вперед, чтобы прицелиться из пистолетов. Руки больше не дрожали.Ватерлоо! Наконец-то я вижу свое Ватерлоо!
Она стреляет. На минуту все стихает, единственный звук, резонирующий внутри нее - это постоянный стук ее сердцебиения. Время замедляется достаточно надолго, чтобы на мгновение блондинке показалось, что она действительно видит, как ее пули летят вперед, прорезая пространство, пересекая окно — разбивая его в сверкающем тумане — прежде чем войти в ночной воздух и погрузиться прямо в грудь охранника. Тишина. И тогда, весь ад вырвется на свободу. Тело охранника даже не касается земли, прежде чем его товарищи начинают расходиться, прячась за своими автомобилями — чередуя стрельбу по ним и укрытие. Вся комната взрывается в шуме, когда взрыв пуль начинает ломать все вокруг них. Макарена быстро прижимается к балконной стене, когда чувствует, как обжигающие снаряды рассекают воздух вокруг нее — слишком близко, на ее вкус. Мака поворачивается к женщине рядом. У Зулемы было дикое выражение лица, губы скривились в оскале, зеленые глаза горели, когда она безжалостно стреляла в мужчин снаружи. Фабио начинает кричать что-то из гостиной, но было слишком далеко, чтобы она могла понять хоть что-то под звуки оглушительной музыки и выстрелов. Гэри, по-видимому, понимает его крайне четко — меняя свою позицию, прежде чем начать стрелять снова. Высовывая голову, она смотрит в щель, которая когда-то была окном. Ее передний двор был похож на поле битвы —разбитое стекло покрывало всю землю, пылающее под ярким утренним солнцем, несколько тел, брошенных на пол рядом с машинами охранника. По крайней мере, трое мужчин уже лежали на земле. Осталось пять. Внезапно Макарена издает шипение, когда правая сторона ее лица взрывается от боли. Вернувшись в укрытие, она поднимает руку и проводит костяшками пальцев по щеке. Красные капли крови, стекают по ее руке. Ее задела пуля. Услышав рычание, Макарена поднимает свой взгляд к женщине, стоящей рядом с ней, которая бросает на кровь на ее руке дикий взгляд. Брюнетка крепче прижимает винтовку к груди, прежде чем снова прицелиться — зеленые глаза слегка прищуриваются, когда она направляет перекрестие прицела винтовки прямо на голову охранника. Лишь один выстрел. Еще один человек падает замертво на пол. Осталось четверо. Прежде чем блондинка может обработать информацию, которую она только что увидела, ее внимание переключается на экран ноутбука рядом с ее ногами. Ожерелье двигалось быстрее, чем она думала, красная точка была на самом деле гораздо ближе к отмеченному перекрестку, чем Мака ожидала. Им нужно было двигаться. Сейчас. —Зулема.—она кричит, что есть силы, что бы хоть как- то перекричать звуки выстрелов. Женщина встречается с ней взглядом. —Что? —Ожерелье совсем рядом. Нам нужно идти.—говорит Макарена, кивая головой, чтобы брюнетка перешла на ее сторону. Зулема просто кивает, понимая. Настороженные зеленые глаза окидывают взглядом окрестности коттеджа, прежде чем присесть на корточки, сократив расстояние между ними двумя торопливыми шагами — выпрямившись рядом с блондинкой, повторяя ее позу и прижимаясь спиной к наружной стене. Тяжело дыша, Макарена начинает думать. Им нужно было найти способ добраться до фургона. Наклонив голову в сторону гостиной, блондинка ждет, пока Фабио прекратит стрелять, прежде чем она кричит мужчине. Он тут же переводит взгляд на нее — глаза падают на порез на ее щеке, и от этого зрелища внутри у него все переворачивается от беспокойства. В ту же секунду он пересек кухню и бросился за диван рядом с Кристианом. —Макарена, с тобой все в порядке?! Ты истекаешь кровью! Что случилось?! —Ожерелье близко, Фабио —говорит она вместо того, чтобы ответить на его вопросы, игнорируя его беспокойство. Сейчас на это не было времени. —Нам нужно двигаться. Помоги мне добраться до фургона. Фабио озадаченно смотрит на нее, хмурясь. —Макарена, я не могу пойти с тобой прямо сейчас. В этом районе слишком жарко. —Я знаю. Я уеду вместе с Зулемой. —Что?—он кричит громче, чем любая пуля в комнате. —Ты сошла с ума, Макарена? Я не позволю тебе остаться наедине с этой женщиной. Блондинка делает глубокий вдох, палец на спусковом крючке ее пистолета начинает зудеть. Ее терпение было на исходе. —Я помогу ей. Удивленные, она и Фабио переводят растерянный взгляд на Кристиана, который, казалось, был так же шокирован собственной реакцией, как и они оба — его широко раскрытые глаза смотрели куда-то в пустоту слева от него. —Ты уверен, Кристиан?—спрашивает Фабио, бросая на него обеспокоенный взгляд. Молодой человек не был бы его первым выбором, которого он отправил бы Макарене на помощь, но все же это лучше, чем позволить блондинке идти одной с этой психопаткой. Кристиан молчит пару секунд, а потом качает головой и более доверительно смотрит на мужчину, стоящего перед ним. —Да, но только возьми это.—говорит он, бросая винтовку в руки Фабио. Оружие никогда не было его темой - слишком скучно. Если и было что-то, что Кристиан ценил в своей жизни, так это творческий подход к решению собственных проблем. Встав на колени, она переползает через Фабио и направляется к дальнему концу самодельной баррикады, за которой они прятались, обхватывая руками упавшую бутылку "Смирнофф", прежде чем повернуться, чтобы встретиться с блондинкой снаружи балкона. Выпрямившись рядом с женщиной, он одаривает их обоих очаровательной ухмылкой, проводя свободной рукой по ткани своей собственной рубашки — очищая руки от грязи скопившейся на ладонях. —Здравствуйте, дамы. Нужна помощь? —Определенно нет.—Зулема невозмутима, ей не нравится нянька, которую Фабио прислал присматривать за ними. —Что ты собираешься с этим делать, Кристиан?—спрашивает Макарена, указывая пистолетом на бутылку с алкоголем, которую держал молодой человек. —А, это? Просто маленький трюк, которому я научился, будучи барменом в течение двух лет. Специальный коктейль.—говорит он и подмигивает. Передавая "Смирнофф" брюнетки, чтобы она подержала бутылку, он быстро делает в ней отверстие, которые позже затыкает куском разорванной рубашки. —Пойдемте со мной, дамы.—говорит он, спрыгивая с балкона на песок и бегом огибет дом. Макарена бросает взгляд на Зулему, прежде чем последовать за ним. Кристиан, прижавшись плечом к стене коттеджа, медленно шел через небольшое пространство между домом и окружающей его листвой — кусты были достаточно высокими, чтобы скрыть их, когда они приблизились к переднему двору дома. Дойдя до угла, он прижимается спиной к стене. Оглянувшись по сторонам, чтобы посмотреть, последовали ли за ним женщины. Макарена шла прямо за ним, повторяя его движения. Блондинке не нужно видеть, чтобы понять, что Зулема сделала то же самое, что и она. Мужчина одаривает ее ухмылкой, его глаза светятся весельем, когда он протягивает палец вперед. Фургон был прямо там. —У тебя есть зажигалка, дорогая?—спрашивает он Зулему, протягивая руку к блондинке и подставляя ладонь прямо ее под нос. Глаза Заир слегка прищуриваются, когда она осматривает молодого человека, мысленно задаваясь вопросом, желал ли он смерти или просто был безразличен к ней. Она издает раздраженный вздох, когда ловит на себе предупреждающий взгляд блондинки. Разочарованно посасывая кончик языка, она лезет в карман, сжимает пальцами зажигалку и кладет ее на выжидающую руку мужчины, а потом иронично ухмыляется Макарене. Довольна? Ее глаза с усмешкой скользят по лицу Макарены. Блондинка одаривает ее довольной улыбкой. Да. Ей ответили. —Спасибо тебе, лисенок.—говорит Кристиан, совершенно не замечая молчаливого диалога, происходящего рядом с ним. Он ловко переворачивает бутылку верх дном, так что бы не обжечь запястье. С щелчком мужчина зажигает зажигалку, поднося зажженное пламя под ткань — и поджигает. Вернув зажигалку брюнетке, он улыбается женщинам, сидящим рядом с ним. —Я могу бросить это прямо в них. Думаю, что это отвлечет их достаточно надолго, чтобы позволить вам, ребята, войти в фургон и уехать отсюда. Макарена улыбается мужчине, чувствуя, как горит ее грудь под рубашкой, а сердце наполняется любовью. За те дни, что они провели вместе в коттедже, она действительно начала видеть в нем кого-то вроед брата. Она будет скучать по нему, думает блондинка, засовывая один пистолет за пояс брюк, прежде чем поднять руку и обхватить его щеку. Кристиан кладет свою большую руку поверх ее, подражая ее улыбке. —Я знаю, что ты не вернешься, блондиночка.—говорит он, и в его голосе слышится горечь. Макарена замирает, ее желудок переворачивается— разум работает над другой гипотезой, почему именно он сказал ей это. К ее удивлению, мужчина действительно смущенно улыбается ей, прежде чем отпустить их руки. —Несколько дней назад, я вроде как проснулся посреди ночи, чтобы взять немного воды, и случайно попал прямо в свой лучший сон.—говорит он, скривив губы в широкой ухмылке — его стыд, очевидно, длится не более пары секунд. Макарена хочет провалиться сквозь землю. —Он все понял. —И ты ничего не сказал, дон Хуан?—спрашивает Зулема, приподняв бровь, хотя она явно и вполовину не так обеспокоенная внезапным открытием, как блондинка рядом с ней. —Потому что это было не совсем мое дело.—он пожимает плечами. После того, как его едва проснувшийся разум полностью обработал то, что он видел — воспоминание, которое он никогда не забудет — мужчина просто развернулся и направился обратно в свою комнату. Кристиан знал, что выбор блондинки, вероятно, не был окрашен самыми белыми оттенками морали — учитывая, что она, очевидно, была в отношениях с Фабио в то время, но, между ними двумя, он предпочел остаться на стороне Макарены. —И... — продолжает он, и на его губах появляется мягкая улыбка,—Я бы не стал мешать твоему счастью, блондиночка. Макарена решительно игнорирует насмешливый взгляд Зулемы, направленный в ее сторону, сосредоточив все свое внимание исключительно на глазах Кристиана. —Мне очень жаль, Кристиан. Я знаю, что обещал вам очень много и не сдержу слово. —Эй, не волнуйся. Я всегда могу вернуться к работе барменом, верно?— отвечает он, переводя карие глаза на зажженную бутылку в своей руке. Пришло время бросать мяч.—Хорошо дамы, час разгрома настал. Прежде чем он успел пошевелиться, Макарена крепко обхватила его руками за шею притягивая к себе. Кристиан судорожно вздыхает, не ожидая этого, прежде чем обхватить свободной рукой спину блондинки, крепко зажмурившись и прижавшись лицом к ее шее — изо всех сил стараясь запечатлеть этот момент в своей памяти. Эта девушка действительно начала занимать особое место в его сердце. Он никогда ее не забудет. Макарена в последний раз прижимает его к себе, прежде чем отступить назад, делая мысленную заметку попытаться послать ему крупную сумму денег, когда все успокоится. —Пора идти, блондиночка.—говорит Кристиан едва слышным шепотом. Она слабо улыбается ему, прежде чем кивнуть. Вынимая пистолет из-за пояса, она делает шаг ближе к Зулеме. Брюнетка одаривает ее ухмылкой. Кристиан начинает обратный отсчет, складывая пальцами число три. Два. Один. И он бросает. Бутылка летит по воздуху и взрывается на крыше ближайшего автомобиля, распространяя свою горящую жидкость по металлическому капоту — люди вокруг нее с визгом расходятся, у некоторых из наемников загорелась одежда. Пользуясь случаем, Макарена бросает взгляд на женщину рядом с ней, прежде чем начать пробираться к фургону. Зулема поспешно открывает водительскую дверь, бросаясь внутрь на сиденья, пальцы сжимают ключи, делая поворот в замке, чтобы включить двигатель. Она ждет, пока Макарена сядет рядом с ней, а потом с силой давит по педали газа, давая резкий рывок вперед. Они обе прижимаются к торпеде, когда слышат как по корпусу авто проносятся пули. Брюнетка топит педаль газа в полу, попутно сбивая одного охранника, когда они отъезжают, заставляя всех остальных отступить в сторону, когда она направляется к грунтовой дороге, прочь от коттеджа. Глядя в зеркало заднего вида, Макарена вздыхает, когда видит, что охранники не потрудились попытаться последовать за ними — скорее всего, предпочтя сэкономить свою силу на цели, которая стреляла в них. —Куда это ты, блондиночка?—спрашивает ее Зулема. —Прямо. Я видела, как они ехали по федеральной трассе, как и подозревала. Мы должны встретиться с ними в ближайшее время. Блондинка вздыхает, откидывая голову на спинку сиденья, позволяя себе просто сидеть и дышать — пытаясь расслабиться хотя бы на пару минут. Скоро все закончится, думает она, чувствуя, как ее глаза закрываются. Ее тело уже несколько дней не отдыхало, и усталость начала брать над ней верх. —Блондиночка. Макарена подскакивает в ужасе — она вовсе не собиралась засыпать. Моргнув раз, другой, она полностью открывает глаза, чтобы обнаружить, что они всего лишь в паре метров от фургона Эмилио. Вовремя. Зулема начинает, открывать окно, явно собираясь пустить в ход винтовку, но Макарена останавливает ее, положив руку ей на плечо. —Мы сделаем это по-твоему.—говорит блондинка, поднимая палец, чтобы нажать кнопку на передней панели. Потолок фургона начинает открываться над их головами - маленький квадрат, достаточно широкий, чтобы она могла легко пролезть. Достаточно широко для нее. Перейдя в заднюю часть фургона, Макарена начинает бродить, ища оружие, которое она попросила Фабио купить вчера. Он сказал, что положил его где-то здесь. Она чувствует, как на ее губах появляется ухмылка, когда ее пальцы смыкаются вокруг большого прямоугольного кейса. Зулема чувствует, как ее глаза вылезают из орбит, когда она видит Макарену, возвращающуюся на свое место с гребаной ракетницей — RGW 90, если быть точным. Макарена не удостаивает ее ни единым взглядом, балансируя оружием на плече, когда она хватается за край люка, чтобы помочь себе вытащить оружие наверх, а затем проунуть голову и плечи. Ее волосы откинуты назад силой ветра, когда она ставит локти на ходовую часть фургона, поддерживая оружие на своем плече. Закрыв один глаз, Макарена начинает целиться в грузовик перед ними. Затаив дыхание, она ждет, пока машина не окажется точно в центре перекрестия прицела ракетницы, прежде чем нажать на спусковой крючок. Блондинка чувствует, что порез на ее щеке жжет, когда ракета запускается, ее плечо дергается от сопротивления. Снаряд создает горящий след в пространстве между ними, прежде чем попасть в фургон со сильным взрывом. Зулема резко нажимает на тормоза, когда видит, что автомобиль перед ней действительно делает сальто в воздухе — огонь, пылающий в огромном сером и черном дыму. Макарена отбрасывает пустую пусковую установку в сторону, прежде чем спуститься обратно. Черный фургон резко переворачивается через дорогу — разбивается и катится, как маленькая игрушка, — тяжело ударяясь о землю раз, другой, прежде чем упасть на траву рядом с дорогой. Со своего места Мака могла видеть, что водитель и пассажирское сиденье были объяты пламенем. Она сомневалась, что кто-то из охранников выжил после этого. Зулема останавливает фургон рядом с пылающей грудой железа, достаточно близко, чтобы они почувствовали обжигающий жар на своей коже. Макарена секунду наблюдает за пламенем, а потом переводит взгляд на женщину рядом с ней. У брюнетки на губах была ухмылка — глаза горели жаром, очень похожим на дыхание ада. Ее сердце замирает в груди, когда женщина переводит взгляд, чтобы встретиться с ней глазами. Зулема выглядела по-другому, думает она, склонив голову и пытаясь разглядеть какой именно оттенок сейчас преобладает в этих глазах. В глубине глаз Заир блеснула искорка. Макарена чувствует, как у нее перехватывает дыхание, когда она наконец понимает, что видит. В последний раз, когда глаза брюнетки вспыхнули этой искрой, это тот самый момент, когда их застали в ее камере — заставляя пойти прямо в комнату стиральных машин. Время, вспоминает она с тяжестью в груди, когда Фатима еще не была убита. В ту ночь, когда они сожгли тело Соле, блондинка заметила, что глаза Зулемы стали еще более темными. Пока они сидели на полу внутреннего двора, у огромного костра перед ними, Мака повернулась, чтобы посмотреть в глаза брюнетки - женщина слегка ухмыльнулась ей, прежде чем поднять лицо и посмотреть на небо над ними. В этот момент она размышляла о том, что они обе скорбят по двум совершенно разным вещам. Макарена о смерти женщины, которую она начала видеть в роле матери во время заточения, а Зулема о смерти ее дочери. Теперь, оглядываясь назад, блондинка понимает, что в ту ночь брюнетка похоронила две вещи — ребенка, который рос у нее в животе в течение девяти месяцев и был отнят у нее силой. И часть ее самой. Скорпион тоже умер той ночью. По крайней мере, каким-то образом, теперь, глядя ей в глаза, Макарена понимает, почему женщина выглядела так по-другому. Зулема наконец-то выглядела живой. Впервые за несколько месяцев. Заметив, как долго блондинка смотрит на нее, брюнетка начинает кривить губы в ухмылке. Зулема издает удивленный смешок, качая головой и глядя на нее своими самыми теплыми медовыми глазами. Макарена спрашивает себя, может ли ее сердце биться еще быстрее. О. Как это было несправедливо. Это было совершенно безнравственно — то, как женщина, стоявшая перед ней, могла вот так полностью сбить ее с толку, прорвав все барьеры, пока от самой Макарены ничего не осталось. Было время, когда там, в тюрьме, Скорпион обещал убить ее. Девушка задается вопросом, не этим ли она занималась все это время — убивала ее, но мягко — кусок за куском, пока каждый дюйм ее тела не имел отметину, превращаясь в один шрам, отравленный ядом. Ну и злая же это была игра, думает она, влюбиться в Зулему. Вздохнув, Макарена поднимает руку, чтобы положить ее на щеку женщины, чувствуя, как вся ее грудь согревается от того, что улыбка Заир становится все шире. Внезапно Зулема протягивает руку, кладя ее на шею Макарены, прежде чем поспешно потянуть вперед, соединяя их губы вместе. Макарена реагирует мгновенно, поворачивая голову, чтобы поцеловать ее глубже, позволяя своему языку пробежаться по губам Зулемы — сердце колотилось в груди. Думаю, что это самая сладкая форма убийства, которую я когда-либо пробовала. Через пару минут блондинка прерывает поцелуй и снова поднимает взгляд на стоящую перед ней женщину — Зулема ловит ее взгляд с веселой ухмылкой, украшающей ее губы. — Давай возьмем этот чертов ошейник. Макарена ответила ей такой же ухмылкой, в последний раз поцеловав ее губы, прежде чем сомкнуть пальцы вокруг двери фургона и выйти наружу — один пистолет вернулся на свое прежнее место в ее ладони. Прежде чем сделать то же самое, Зулема поднимает свое оружие. Женщины обе очерчивают контур автомобиля, встречаясь друг с другом перед фургоном. Они обмениваются взглядами, прежде чем сделать шаг вперед, сокращая расстояние между ними и задней стороной фургона. Зулема заглядывает в кабину, стараясь удостовериться в том, что охрана мертва. Добравшись до фургона, Мака пинает дверь ногой, практически сбивая металлические петли, заставляя два обугленных куска с шумом упасть на пол, поднимая облако маленьких угольков. Зажмурившись, чтобы лучше видеть сквозь дым, Макарена находит знакомый серебристый чемодан, брошенный рядом с задней дверцей фургона. Обхватив рукой руку Зулемы для равновесия, блондинка вытягивает ногу вперед, осторожно отодвигая чемодан подальше от огня и ближе к выходу. Учитывая, что фургон только что получил ракету прямо заднюю часть, чемодан выглядел сносно, думает она, присев на корточки, чтобы открыть крышку кончиком своего пистолета. И вот это случилось. Ожерелье. Нетронутое. Наклонившись вперед, Зулема сжимает рукой сверкающий бриллиантовый шнур, он даже не был теплым, поворачивая драгоценный камень в своих пальцах, чтобы лучше его рассмотреть. Это было потрясающе. Выпрямившись, Макарена протягивает руку, чтобы перевернуть главный бриллиант, указывая на жучка-шпиона, которого она поставила несколько дней назад, девушка отрывает его ногтем, позволяя ветру сдуть с украшения маленький кусочек пластика. Облегченно вздохнув, она с ухмылкой встретила взгляд Зулемы. Они сделали это. —Куда теперь, Рэмбо?—брюнетка смеется, медовые глаза посылают теплые волны вниз по груди блондинки. Макарена улыбается ей, чувствуя, как напряжение вокруг ее тела исчезает с каждым вздохом. —Я знаю только одно место, куда можно пойти.***
Макарена смотрит на трейлер перед собой со спокойствием, поселившимся в ее груди — не совсем веря, что после всего, что она задумала, ее план сработал. Сделав шаг вперед, девушка одним движением руки отпирает дверь трейлера. Поднявшись на несколько ступенек, Мака направляется прямо направо, заходит в кабину водителя — наклоняясь, чтобы дотянуться до главного сиденья и сомкнуть руку вокруг бензиновой канистры, поднимая ее одним движением руки. Направляясь обратно, она ненадолго останавливается, когда ее глаза находят что-то на верхней панели. Пачка из-под сигарет. Тихо посмеиваясь над своей удачей, она берет ее в руки, прежде чем спуститься по ступенькам и встретить Зулему рядом с черным фургоном. Бросив взгляд на женщину, она держит канистру между ними — наклонив голову набок — и глазами просит брюнетку поджечь автомобиль. Они не могли оставить после себя ни единого следа. Кивнув, Зулема берет бензин и начинает выплескивать жидкость на фургон. Сделав пару шагов назад, Макарена достает из заднего кармана свой телефон и разблокировав экран большим пальцем, прежде чем нажать на номер. Вздох срывается с ее губ, когда она подносит устройство к уху.Один последний акт.
Он звонит раз, другой, прежде чем мужчина поднимает трубку с сердитым голосом. —Где тебя черти носят, Макарена?—Фабио кричит в телефонную трубку. Его резкий тон приглушен ненадежным телефонным приемом. В конце концов, они были в самом центре бездны. —Мы забрали ожерелье.—вместо этого отвечает Макарена. Она слышит, как мужчина испустил долгий вздох через телефон —Слава богу. Когда ты вернешься? —Нет. —Что? —Мне очень жаль, Фабио.—говорит блондинка, врет сквозь зубы. Она звонила ему только потому, что он был отцом ее ребенка. Не сказав ему, что беременна, блондинка почувствовала необходимость хотя бы предупредить его, что все еще жива. Фабио замолкает на секунду, прежде чем его мозг щелкает — кусочки информации, которые не подходили раньше, наконец сливаются вместе, проливая свет на все те вещи, что происходили с ним. —Ты уезжаешь вместе с ней? Ты выбрала ее?—он кричит. В голове Макарены на мгновение вспыхивает воспоминание о сне, который она видела пару ночей назад. Феррейро чувствует легкое чувство дежавю, проходящее сквозь нее, когда вспоминает, как его глаза сверкали яростью, выкрикивая во всю глотку слова, очень похожие на те, что он кричал ей по телефону. Забавно, но на самом деле его голос звучал намного тише — она действительно слышала, как за гневом просачивается отчаяние.Жалкий.
Повернувшись она бросает взгляд на брюнетку, стоящую в нескольких шагах впереди. Блондинка чувствует, как на ее губах появляется улыбка, когда она видит, что Зулема действительно радостно кричала — подняв руки вверх. И то, как появляется огромная улыбка на лице Заир, когда та смотрит, как горит фургон перед ней, говорит Маке лишь о том, что она выбрала Зулему очень давно, задолго до того, как узнала об этом. —Прощай, Фабио.—говорит она, нажимая на кнопку выключения, даже не потрудившись дождаться ответа. Мака бросает телефон в огонь. Наконец-то свободна. Феррейро смотрела, как устройство плавится под мучительным жаром, внезапно осознав, что постоянно присутствующая головная боль, которую она чувствовала в течение последних двух дней, медленно отступала. Зулема встает рядом с ней, засунув руки в карманы, и тоже поворачивается, чтобы посмотреть на пламя. Подняв руку, Макарена протягивает брюнетке найденную ранее пачку сигарет — в конце концов, беременная женщина не может курить. Женщина рядом с ней почти мурлычет, когда сжимает свои пальцы вокруг подарка — она снова выпускает на волю свою вторую любимую зависимость. Поднеся сигарету к губам, она вытягивает руку перед лицом, зажигая сигарету от пламени, прежде чем глубоко затянуться — никотин, попавший в легкие, мгновенно расслабил ее. —Итак, как Фабио справляется?—она выдыхает, одаривая блондинку веселой ухмылкой, наблюдая за ней краем глаза. Макарена фыркает, прежде чем кивнуть ей. —Да. Все прошло не так, как ты хотела, но все же. Напевает Зулема, делает еще одну затяжку. Между ними повисает недолгое молчание, вполне комфортное. Обе женщины просто смотрят на горящие языки пламени, вспоминая предыдущие события того дня. —Я никогда не благодарила тебя за то, что ты спасла мне жизнь. Та ночь.—наконец произносит Макарена, нарушая тишину. —Блонд... —Нет, позвольте мне. Я не знаю, что бы со мной сделал Эмилио, если бы он взял меня, Зулема. И теперь я знаю, что ты спасла меня и моего ребенка.—она настаивает, глядя на профиль брюнетки с решимостью, отражающуюся в ее глазах—Теперь я у тебя в долгу. Зулема даже фыркнула, покачала головой и растянула губы в удивленной улыбке. —Ты мне ничего не должна, блондиночка.—выдыхает брюнетка, смотря прямо перед собой.—Ты дал мне свободу.—говорит она, прежде чем наконец встретиться взглядом с Макареной. —Я свободна. На губах Зулемы появилась улыбка. Она на мгновение закрыла глаза, чтобы почувствовать, как ветер пробегает по ее волосам, и сделала глубокий вдох, чтобы соленый воздух проник в легкие. —Итак, кто бы ни рос у тебя внутри... брюнетка на секунду замирает, указывая двумя тонкими пальчиками в сторону живота блондинки,—Мы с справимся. Макарена чувствует, как ее сердце колотится в груди. Вместо того чтобы открыть рот, она просто одаривает женщину теплой улыбкой, нежно целуя, зная, что если она что-то скажет, то может выдать слишком много, слишком рано. Поэтому вместо этого она склоняет голову в сторону трейлера. —Ну что, пойдем? Зулема бросает окурок сигареты на землю, прежде чем ухмыльнуться ей. —В путь.***
Через пару часов ночную тишину прерывает резкий звук разбитого стекла под очень дорогим на вид ботинком. Эмилио шагает по трассе с большой сигарой на губах — холодные мертвые глаза анализируют дымящуюся обугленную кучу от его фургона. Сделав глубокую затяжку, он весело улыбается. Бонни оказалась веселее, чем он ожидал, думает он, чувствуя, как внутри у него все горит от удовольствия. Он всегда любил хорошую охоту. И это было только начало.продолжение следует
Примечания:
И это все, мои дорогие. Конец Ватерлоо. Прежде чем я поставлю себя в неловкое положение, став слишком эмоциональной, я хотела бы сделать несколько заметок для всех вас. Во-первых, это не совсем прощание. Я работаю над продолжением, и мне доставляет огромное удовольствие сказать всем вам, что он будет называться Parabellum. Я уже работаю над этим, и у меня уже есть несколько идей, которые я хочу запечатлеть на бумаге. Это будет история, сосредоточенная на Макарене и Зулеме, когда обе пытаются справиться с беременностью Феррейро. Я верну Сарай, и несколько персонажей из Ватерлоо, просто чтобы создать интересный поворот, ахахах Эта работа будет переведена на португальский и выложена на Wattpad. И, все новости о Parabellum также будут размещены в twitter. Вы всегда можете спросить меня о чем-нибудь в twitter или tumblr, instagram, о том, как идет написание, я никогда не раздражаюсь, когда вы, ребята, пишете мне. Ладно, вот и эмоциональное начало. Я хотела бы поблагодарить вас всех, от всего сердца, за всю любовь и радость, которую каждый из вас дал мне, прочитав эту сказку, и комментируя, и рассказывая мне, как сильно вы, ребята, любили ее. Это действительно много значило для меня. Я хотела бы послать самые теплые и крепкие объятия каждому из вас, ваше присутствие сделало мою жизнь намного счастливее, и я благодарю вас всех за это. Я всегда верила, что читатели и писатели поддерживают связь через эту историю. El Oasis оставил зияющую дыру во всех наших сердцах, и я надеюсь, что эта история помогла всем вам так же, как она помогала мне. Зулема Захир не умерла. Макарена Феррейро не бросила ее. Они выбрали друг друга. Выбрали семью, счастье, и совместную жизнь. Я скоро снова увижу вас всех. Люблю вас, мои дорогие. До следующего раза!