***
Дневник Кэрол Пелетье Я была счастлива узнать, что мой мерзавец муж пропал. Надеюсь, что его уже едят черви в неглубокой могиле! Грешно было так думать, но после того, что произошло, я не чувствовала никакой вины. На минуту до того, как в дверь позвонил шериф, Эд ударил меня по лицу так, что я не устояла на ногах. Я упала на бок и сильно ударилась плечом, едва успеть прикрыть руками живот. Только за то, что едва не пострадал малыш, я сама бы его прикончила. Никогда бы не подумала, что способна на такую ненависть… Он ломал меня, заставляя исчезнуть то хорошее, что ещё теплилось во мне. Любовь к Дэрилу и к его ребенку — вот то, что держало меня на плаву, не давая окончательно соскользнуть в пучину отчаяния и ненависти. Как я дошла до такого? Как позволила себе стать настолько слабой? А теперь Эда подозревают в убийстве. И изнасиловании. И я — живое доказательство того, что он способен на это и даже на большее. Но… но если Пелетье расскажет о том, что Дэрил убил своего отца? Что тогда? Что делать мне с таким грузом вины? Я же давно могла заявить, что Эд — проклятый садист и склонен к насилию и тогда, возможно, Эми была бы жива… Я могла бы просто поступить правильно. Но страх совершенно затмил мой разум. Я едва сознавала, что творится вокруг и снова поплатилась. Шериф прав. Нельзя быть такой трусихой, нужно действовать. Эбби заботилась обо мне как о тяжелобольной. И ни о чём не спрашивала — это было почти благословлением. Мне нужна была тишина. Немного тишины и покоя, иначе моя несчастная голова просто лопнет. Я отчаянно тосковала по Дэрилу. Я так виновата перед ним! Поступила, как с игрушкой, но… Но если бы он только знал! Мне нужно отыскать то, чем Эд собирался на него надавить. Доказательства. Где-то же они должны быть, так? Если я найду их и уничтожу, мой Дэрил будет в безопасности.***
Шейн подъехал к дому Эбби и заглушил мотор. Денек выдался совершенно жутким — вопреки ожиданиям, арест Диксона не стал облегчением, скорее наоборот — он чувствовал, что зашёл в тупик. Даже если Дэрил убил Эда Пелетье, что он никак не докажет, его трудно осуждать. С исчезновением мужа Кэрол оборвалась та ниточка, что вела его к сообщнику. Шерифу нужны были оба негодяя — на теле Эми обнаружили два разных ДНК. Около недели займет проверить их по базе и если поиск ничего не даст, то это означает зря потраченное время. С согласия Кэрол они с Гленном обыскали дом и захватили расческу и зубную щётку Эда — к сожалению, образцы не годились. Им нужен был живой и здоровый Пелетье, чтобы убедиться, что он — убийца и насильник. А ещё Доун. Бывший шериф беспокоила его сильнее, чем он готов был признаться сам себе. А уж после её слов о «другом изнасиловании» он и вовсе готов был на стенку полезть, думая, что это её… что она… стала жертвой. Поэтому и бросила работу, заперлась в доме и превратила себя практически в бестелесную тень. Почему его так волнует женщина, которую он знать не знал несколько дней назад, Уолш старался не думать. На неё едва не напали в её собственном доме и кто знает, не предпримут ли вторую попытку. Дом она отказалась покидать наотрез, не мог же он караулить её постоянно! Хотя мысль. Поймать урода на живца. Шейн немного приободрился. Сейчас они с Кэрол съездят туда, затем он вернет миссис Пелетье к Эбби, а сам предложит Доун остаться с ней. Ничего такого, он же полицейский. И потом, дом настолько огромный, что можно не переживать о… нравственной стороне вопроса. Они могут даже не пересекаться — она будет на втором этаже, он на первом. Дежурить можно по очереди. Готовой замороженной едой холодильник забит под завязку, так что об этом переживать не придется. А потом, когда негодяи будут за решеткой, он как-нибудь уговорит её показаться врачу. Тот же Хершел Грин может её осмотреть и дать рекомендации. И определить, нужна ли Доун Лернер помощь психолога. Или психиатра. Он плохо понимал разницу, знал только, что просидеть целый год дома обозначает, что… что с ней всё не в порядке. И это ещё мягко сказано. Почему же никто из сочувствующих горожан не сделал этого давным-давно? Не оказал девушке помощь, в которой она так нуждалась? Вот тебе и маленький городок, где все друг друга знают и готовы подставить плечо! Он дернулся, когда входная дверь дома кузины отворилась, и Кэрол Пелетье легко спустилась с крыльца, одетая в очередное длинное бесформенное платье тускло-бежевого цвета и кардиган в мелкий цветочек, больше подходящий женщине преклонных лет. И что только Диксон в неё нашёл? Кэрол молча устроилась рядом, искоса взглянув на шерифа и пристегнув ремень безопасности. Он хмыкнул, заводя мотор. Стоящая у распахнутой двери Эбби помахала им рукой. — Как вы, миссис Пелетье? — вежливо спросил шериф. — Всё хорошо. И… — она помедлила, прикусив губу. — Во много благодаря вам. Спасибо. — Не стоит. Я так и не нашёл вашего мужа. Это плохо. Если он не сбежал, то скорее всего, мёртв. — Или прячется, — обронила Кэрол, — он не дурак. Шейн повернулся к ней, свернув к церкви и уже видя вдалеке дом Доун Лернер. Сердце на миг сжалось, и перед глазами возникло истерзанное тело Эми. — Есть варианты, кто мог бы его прятать? — спросил шериф. — У него есть какие-то приятели, я не знаю имен, — Кэрол сглотнула, — Эд со мной не был… особенно откровенен. Я знаю, что он играл в бильярд с Цезарем Мартинесом, Акселем и Мэрлом Диксоном, — на последней фамилии её голос ощутимо дрогнул, — а ещё, кажется, пару раз встречался с Гаретом Праттом. У них автомастерская с братом, с Алексом. А у матери, Мэри, кажется, когда-то было ателье. Или что-то подобное. Или теплицы, мистер Хорват должен знать лучше. Когда я приехала в Ла-Кросс, все уже закрылось. Я, как вы понимаете, не особенно выхожу… в свет. Видя, как её губы скривились от последних слов, Шейн вздохнул. — Не мне судить вас… Кэрол. Но если это действительно Эд убил Эми, вы понимаете, что произойдет? Все набросятся на вас. И станут спрашивать, как вы не заметили, что с мужем что-то не так. Почему не остановили его. Зачем молчали, когда он бил и насиловал вас… Я допрошу всех, кого вы назвали. Но… на вашем месте я бы подумал о том, что будет дальше. Голубые глаза Кэрол потемнели и она вскинула подбородок, плотно сжав губы и уставившись в окно. Они почти приехали, развернувшись у церковной ограды, шериф проехал по узкой дорожке к дому Доун и заглушил мотор. — Я знаю, что вы с мисс Лернер подруги. Она не в порядке, и вы это знаете, Кэрол, — негромко заговорил Уолш, — я не хочу навредить ей ещё больше. Она позвонила мне и сказала, что хочет рассказать про «ещё одно изнасилование». Кэрол вскрикнула, но он безжалостно продолжил: — Я не уверен, что речь о ней самой, но всё свидетельствует именно об этом. Почему-то она решила довериться мне. Я хочу, чтобы вы внимательно выслушали всё, что скажет Доун и, если потребуется, уговорили её обратиться за помощью. Идет? Тогда я разрешу… навестить мистера Диксона в камере, куда посадил его по подозрению в убийстве вашего мужа. — Вам говорили, что вы чудовище, шериф? — мягко протянула Кэрол, сузив глаза и смотря на него, как на какое-то отвратительное насекомое. Шейн хищно улыбнулся в ответ. — Много раз. В прошлой жизни. Здесь, в Ла-Кросс, миссис Пелетье, я — закон. И сам Господь благословил меня, чтобы вершить правосудие. Она фыркнула и вышла из машины, громко хлопнув дверью. Уолш, продолжая улыбаться, подумал, что теперь понимает, что именно в ней нашёл Дэрил Диксон. Эта утонченная хрупкость в сочетании с тлеющей яростью, этот огонь в глазах… Страстная натура, эта Кэрол, даром, что прикидывается тихоней. И Диксону точно повезло — говоря о её муже, Шейн не заметил ничего, кроме ледяного безразличия, а от одного звука фамилии Дэрила голос сдержанной женщины дрогнул, а уж когда он упомянул, что её возлюбленный в тюрьме, она едва удержалась, чтобы не залепить шерифу увесистую пощёчину. Ни одна женщина не готова была так защищать его, Шейна Уолша. Лори ради него даже пальцем бы не пошевелила, наконец-то он это осознал. Это было больно. Славно. Если Диксон не убивал, то Кэрол убедит его заговорить, Уолш точно знал. Ну, а если убил, то… он подумает, что с этим можно сделать. А с накатившей горечью и тоской в собственной груди он как-нибудь справится. — Доун? Это Кэрол. И со мной господин шериф, — женщина громко постучала, — открой пожалуйста. Стоя рядом с миссис Пелетье на покосившемся крыльце, он размышлял, что делать с Андреа Блейк. Её горе по убитой сестре было невероятным, но при этом она ни словом не обмолвилась, где и с кем провела эти дни. Почему оставила Эми одну? И как так вышло, что его помощница шла ночью через лес? Эксперты нашли на её подошвах землю и семена трав, которые не росли в городе. Судя по звуку, Доун прижалась к входной двери — он слышал, как она неуверенно дышит и водит пальцами по обивке. — Если хочешь, я приеду в другой раз, — тихо сказал Шейн, — или ты расскажешь то, что хотела, по телефону. Кэрол изумленно уставилась на шерифа. Надо же, он умеет быть нежным? С ней он нисколько не церемонился, но это, кажется, пошло только на пользу. Она сбросила оцепенение, накатившее на неё с момента, когда Эд пригрозил уничтожить Дэрила. — Ты как, Донни? — ласково спросила Кэрол. — Я знаю, что ты впустила шерифа Уолша. Сама. Я очень горжусь тобой. И тем, что ты помогаешь Эми. — Я рада, что вы пришли, — наконец раздался голос Доун, — я сейчас… Сейчас открою, правда… Спустя десять минут замок щелкнул, и Кэрол осторожно приоткрыла дверь. — Спасибо, милая. Мы заходим. Пройдя на кухню, Шейн увидел сидящую на полу девушку. Она прижалась спиной к шкафчику и подтянула колени к груди — настороженная, словно дикий зверек, попавший в незнакомое место. Странно. Она так не боялась в прошлый раз. Кэрол закрыла дверь и заперла её на замок, после этого Доун немного расслабилась. — Всё хорошо, — женщина села на стул и улыбнулась, — я могу сделать чай. Или кофе. Хочешь чего-нибудь? — Я хочу с этим покончить. Устала бояться. И не спать. Кошмары совсем замучили, — Доун шумно задышала, — но вас я не боюсь, просто… Просто мне нужно рассказать. Давно нужно было, может, Эми тогда была бы жива… Закусив губу, девушка всхлипнула и Шейн, игнорируя приподнятые брови миссис Пелетье, притянул Доун к себе, легонько гладя спутанные тёмные волосы. — Ты ни в чём не виновата, — проговорил он, — в том, что случилось виноват только тот, кто сотворил это с Эми, слышишь? Шериф смотрелся на удивление органично — словно он и Доун всегда обнимались, сидя на полу настолько выверенными были его жесты. И подруга совсем не чувствует дискомфорт, поняла вдруг Кэрол, скорее наоборот — она прильнула к Шейну так, будто делала это не в первый раз. — Вы как хотите, а мне нужен чай, — Кэрол встала, старательно отводя глаза от этих двоих и чувствуя себя немного лишней. Пока она споласкивала чашки, насыпала заварку и кипятила чайник, Доун окончательно пришла в себя и даже села за стол. Шериф примостился рядом и Кэрол поставила перед ними свежезаваренный эрл грей и блюдце с печеньем. Отпив пару глотков, Доун вскинула на сидящих рядом людей голубые глаза, в которых застыла грусть. — Однажды я шла домой через лес. И услышала, как кричит женщина. Я поспешила на звук, но опоздала — судя по всему, её изнасиловали. Я не запомнила лица, только то, что у неё были светлые волосы и зелёное платье. Меня… Меня ударили по голове, а когда я очнулась, никого уже не было. Я попросила помощника шерифа осмотреть место и… И он ничего не нашел, ни следа. Сказал, что мне всё привиделось и я слишком много работаю вот и вижу то, чего нет. Но… — голос Доун охрип и стал тише. — когда я вернулась домой, на мне… Были следы. Следы чужих зубов. Кто-то укусил меня после того, как ударил по голове. А на двери я нашла записку. Он… Он знал, кто я. И я испугалась. Я понятия не имела, что делать и где его искать. Мне никто не мог помочь… Кэрол была потрясена, поняв наконец, что случилось. — Почему ты не рассказала мне? — протянув руку, она накрыла ею ладонь подруги. — Я бы хотя бы попробовала тебе помочь… Шейн хмыкнул. — Она подумала, что это мог быть ваш муж, миссис Пелетье. Ведь Доун знала, что он вас бьет, так? Ужас и вина на лице Кэрол были настолько сильными, что шериф на миг почувствовал себя последней сволочью, но женщина быстро взяла себя в руки и даже сумела одобряюще сжать пальцы Доун, прежде, чем убрать руку. Выражение её лица снова стало нейтрально-безмятежным, но кажется, шериф начал наконец понимать, что это всего лишь маска. — Что будем делать, шериф Уолш? — негромко спросила Кэрол. — Кажется, это ваша юрисдикция.