Порезы на твоём теле

      Образ смутно знакомой женщины в белоснежном одеянии расплывается перед моим взором непроглядным, цветным пятном, а её сдержанный голос, наполненный нотками предостережения и строгости, отдаляется с каждым шагом. Сон медленно растворяется под натиском поступающего в помещение света и я открываю глаза, чуть поёживаясь от прохлады. Ветер, исходящий из раскрытого окна легко раздувает тёмный тюль, уносит с собой мыльные отпечатки моей сонливости с собой, и я перекатываюсь с бока на спину. Лиловые крылья, успевшие за короткий период стать такими родными, отдают болезненными уколами в мышцы, и боюсь, летать мне будет не очень приятно какое-то время. Тело ломит, и чувствую я себя так, словно меня перерезал проезжающий по рельсам поезд, прямо на две идеально ровные части. Протираю глаза пальцами и уже моментально жалею об этом, ведь косметику я не смывала с лица со вчерашнего дня. Тихонько ругнувшись, привстаю на локтях, уставившись на сидящего в кресле дьявола, который спокойно читает какое-то земное произведение, название которого не могу разглядеть. Прекрасно, значит произошедшее не сон, и я действительно раскрыла Люциферу глаза, принимая своим телом весь его гнев. Перевожу затуманенный взгляд на свою ладонь, которую недавно сжимал мужчина и губы сами по себе расплываются в лёгкой, смущённой улыбке. Неловкость поступательными движениями объяла всю меня, ведь ночь я провела в постели дьявола, пусть и не в том самом запретном для меня смысле.       Люцифер внешне никак не реагирует на моё пробуждение, и думаю, что он будет дальше продолжать делать вид, словно меня нет в его комнате и я не заснула вместе с ним на одной кровати. Как будто не он обрабатывал мои порезы, не он заботливо уместил на своё ложе и не он держал меня за руку. С одной стороны, для меня так осознавать произошедшее намного легче, не привлекая его внимание, а с другой стороны, неприятный осадок с прошедшего разговора и его некрасивого поведения чешется где-то внутри меня. В любом случае, я не хочу начинать сегодняшнее утро с очередных перепалок и порезов, поэтому молча отбрасываю одеяло и поднимаюсь с кровати. Уверенно подхожу к напольному зеркалу и с ужасом разглядываю своё отражение. Взъерошенные волосы, требующие укладки; мятая мужская рубашка со складками на юбке; стёртая красная помада, да размазанная тушь под глазами предстали во всём своём обличии.       Руками приглаживаю шоколадные волосы, пытаясь привести их в божеский вид, подушечками пальцев стираю чёрные следы туши и зачем-то провожу второй рукой по складкам на юбке, наивно думая, что мне это хоть как-то поможет. Хочу поскорее убежать к себе в комнату и принять бодрящий душ, привести себя в нормальное состояние внешне и морально, но что-то меня останавливает, и я продолжаю по-идиотски прихорашиваться у зеркала. Мы вчера так и не успели толком поговорить, ведь я бездумно выключилась и уснула, а следом за мной заснул и Люцифер.       Дьявол так и не смотрит на меня, пока я места себе найти не могу и не могу унять зудящее желание присесть рядом и начать спокойный, но такой серьёзный разговор. Хотя не понимаю, почему меня эта мысль так заботит, ведь это Люцифер желал столько лет найти родственную душу, а не я. Нет, я конечно понимаю, что человек — это не предел мечтаний для сына Сатаны, но обговорить детали мы просто обязаны. И пока я судорожно думаю как правильно предпринять первый шаг, Люцифер продолжает молчать и нашу тишину прерывает лишь шелест перелистывающих страниц. Моя женская гордость уже какой раз режется об острые концы дьявольского равнодушия и безразличия.       От накатившей скуки огибаю взглядом всю комнату и понимаю, что ничем таким ценным и ярким она не выделяется. Обыкновенная спальная комната, выполненная в тёмных и мрачных тонах, хотя я ожидала увидеть все оттенки красного. Никаких зловещих и исторических экспонатов, но зато один широкий книжный стеллаж. Подхожу ближе к полке и провожу указательным пальцем по поверхности. Затем брезгливо морщусь, понимая по слою пыли, что Люцифер в своих школьных покоях бывает не так уж и часто. Поворачиваюсь к распахнутому окну и опираюсь ладонями о подоконник, жадно вдыхая свежий воздух, а Люцифер всё молчит. Думаю, если бы он хотел моего отсутствия, то выгнал бы сразу же, поэтому я принимаю его поведение за зеленый свет. Если так сильно желает, чтобы я начала первой, то хорошо. Быстрее начну — быстрее сбегу отсюда и окажусь у себя.       — Доброе утро? — поворачиваюсь корпусом к нему и запрыгиваю на этот самый подоконник, чтобы вызвать капельку интереса у самовлюблённого мужчины. Это уже дело принципа — привлечь его внимание.       Однако Люцифер даже не думает поднимать на меня свой надменный взор, чем начинает раздражать и просто сухо отвечает, перелистывая пожелтевшую страницу:       — Для кого как.       Невозмутимое выражение лица и ровный тембр голоса просто кричат мне о том, что я на всех правах могу послать дьявола ко всем его родным чертям и оставить в одиночестве, громко хлопая дверью, однако голос разума твердит мне быть немного рассудительнее.       — Может, поговорим?       — Милым я с тобой не буду, если ты об этом.       На смену раздражительности приходит весёлая игривость с улыбкой на красных губах. Шепфа, упаси, требовать от Люцифера снисхождения и милосердия, припадая к его ногам. Он правда думает, что мне необходимы его подачки в виде хорошего поведения, после того как узнал о нашей связи? Смешно. Во время обучения в университете меня всегда забавляли слишком самоуверенные в своей самооценке мальчишки, думающие, что ни одна особа не устоит перед их вниманием. Строили из себя плохих мальчиков, соблазняли и извращали, а за углом вели список съехавших с крыши от них девчонок и гадко делились успехами. Только вот, Люцифер не строит из себя плохиша, он был тем самым "бэд боем", берущим от жизни всё желаемое, наступая на чужие чувства. Истинный дьявол не тратит своё время на осознание своих поступков и сказанных слов в сторону любого —это факты. В последнем я убедилась самолично, даже не рассчитывая, что Люцифер изменится в своей манере общения, а хотелось бы.       — Избавь себя от таких мучений, Люци, — ну давай, покажи мне любую свою эмоцию и перестань сверлить книгу каменным взглядом, когда ты даже текст уже не читаешь глазами.       Безрезультатно. Я язык прикусываю от такой досады, потому что разговаривать с собеседником, не испытывающим никакого к тебе интереса, в особенности, если этот собеседник твой соулмейт, с которым тебе просто жизненно важно обговорить все нюансы — не хочется. Нервно сжимаю пальцами острые края подоконника, отгоняя от себя все отрицательные эмоции, решаясь сменить тему:       — Я думала, что ты всё время живешь в Аду.       Люцифер вздыхает так, как будто за эти десять минут я успела ему надоесть до белого каления, хотя так оно, по-моему и есть на самом-то деле. Вот только, пусть он мне не говорит, что после всего произошедшего мы просто молча и тихо разойдёмся. Делает вид, что ему всё равно, а на самом-то деле агрессивно принимает сведение, что в его комнате, на подоконнике крайне соблазнительно сидит его родственная душа, а не какая-то левая дьяволица.       — Живу.       Нет, он точно издевается.       — И? — глупо жестикулирую ладонью, намекая на продолжение разговора, но всё равно не удостаиваюсь его взгляда.       — И только не говори мне, что ты так быстро рассчитывала на знакомство с моим отцом, — позволил себе усмехнуться, когда я хочу в него кинуть чем-то тяжёлым и увесистым, только вот кроме книг из здешней атрибутики больше ничего и нет. — Не думаю, что Сатана взорвал бы в твою честь фейерверки и включил фанфары, узнав такую грандиозную новость.       О, да, конечно. Сарказм никто не отменял и его ехидство тоже.       — Вау, — улыбаюсь. — Мне принимать это за заботу? — ну посмотри уже на меня и пойми, что нам просто необходимо поговорить, а не делать вид, будто бы с нами ничего такого серьёзного не произошло.       — Скорее, — перелистывает страницу, всё также не смотря на меня. — За предостережение, ну или предупреждение. Выбирай что из этого для тебя более понятно и доходчиво, — улыбается, язвит и просто бесит меня сейчас своей надменностью.       Закусываю губу и киваю головой, проглатывая в себя все его издёвки какой уже раз. Злость сходит на нет, раздражение всё ещё покалывает своими острыми коготками, а игривость будоражит сознание своим опьяняющим, эмоциональным напитком. Умом понимаю, что наше непонятное поведение сейчас — это просто защитная реакция перед друг другом, ведь осознать случившееся всё ещё непросто и очень даже трудно. Если я более менее смирилась со своей судьбой и приняла тот факт, что мне достался в пары сын Сатаны, то сам Люцифер должен всё лично обдумать и принять решение, от которого будут зависеть наши дальнейшие с ним отношения. Мне в первый раз хочется перестать накручивать себя и о чём-то думать. Хочу, чтобы всё решили за меня и обдумали тоже, возлагая уже на свои плечи ответственность. В любом случае, соулмейты не обязаны быть вместе, и многие даже не страдают, поэтому мне ничего не стоит завершить связь, чтобы она не сжирала меня день за днём, и просто разойтись на хороших нотах. Правда, если связь позволит.       — Что будем делать дальше, Люцифер?       Не надеюсь на его реакцию, но так хочется выплыть из состояния неведения, когда не знаешь, что будет с тобой в будущем, и будут ли в дальнейшем новые шрамы от ненавистных мне порезов украшать тело. Хочется просто расставить все точки прямо сейчас, но понимаю, что дьявол не готов говорить мне ничего по этому поводу в данный момент, ведь сам ещё ни черта не знает.       Как и думала, старательно избегает моих глупо выброшенных слов и просто делает вид, что с интересом читает книгу, когда мне его равнодушие уже наскучивает. Уйти к себе в комнату я ещё успею, поэтому желание обратить на себя внимание Принца Ада возрастает, и я даже не могу осознать, почему именно и откуда появился такой всплеск непонятных мне эмоций. Пару минутами ранее я стремилась убежать отсюда, забывая к этой комнате дорогу, а сейчас элегантно спускаюсь с подоконника и подхожу к напольному зеркалу, улыбаясь своей игривой мысли.       Уже не рассматриваю своё отражение, а медленно расстёгиваю пуговицы мужской рубашки. Петельку за петелькой. Раздеться перед самим воплощением всех существующих грехов — это самый действенный способ, который только можно придумать. Только вот, на самом деле, я просто хочу увидеть свою кожу и стараюсь не думать ни о каких смущающих меня мыслях. Последняя пуговица вызволяется из плена петельки и я расправляю края рубашки, умещая ладони на бёдра. С недовольством рассматриваю новые отметины в виде длинных полос и ловлю взглядом алый взор Люцифера. С расстояния разглядывает каждый миллиметр моего живота через зеркальное отражение и даже не хмурится. Просто жадно смотрит. Искры красного цвета не сверкают в его омутах, но могу поспорить, что увиденное сейчас его заводит похлеще обнажённых девиц. Победа.       Специально провожу пальцем по новым шрамам, неосознанно облизывая нижнюю губу, и слышу громкий звук закрытой книги. Подавляю в себе желание издевательски улыбнуться, потому что в следующую минуту Люцифер встаёт с кресла и подходит ко мне, всё также не опуская взгляда с порезов на моём теле. Встаёт позади меня так близко, что моя спина обжигается от температуры его тела, а шею щекочет умеренное дыхание. Микс оттенков цитруса с нотками пряностей и древесных переливов дает привкус сладковатой горечи на языке, и я просто утопаю в аромате его мужского парфюма. Кажется, что комнатная температура возрастает на несколько градусов сразу, потому что демон дотрагивается подушечками пальцев до пореза, оставленного на ключице. Не знаю почему его так сильно интересует именно этот порез, но точно знаю, что дыхание моё успело сбиться. Сердце призывно стучит в два раза быстрее, разгоняя кровь с новой силой, а во рту резко пересыхает. Хочется глотнуть холодной воды, чтобы унять жгучую жажду и потушить разгорячённое тело, ведь тягучее чувство лёгкого возбуждения протекает с груди по животу вниз и мне также хочется убить себя за это. Люцифер медленно проводит по всей длине шрама, спускается пальцем ниже, специально задевая кружевной лифчик и останавливается на плоском животе, касаясь новых полос, оставленных вчера. Пока я вспоминаю, как нужно правильно дышать, чтобы не задохнуться и не упасть в обморок от недостатка кислорода, дьявол лишь усмехается и ловит мой затуманенный взгляд. По довольному взору вижу, что увиденное приносит ему непонятное мне удовольствие, ведь как можно восхищаться шрамами, пусть и оставленными своей же родственной душой.       — Где находится первый порез?       Спрашивает уверенно, а у меня от его вопроса волоски на затылке дыбом встают, да мурашки по всему телу пробегают. В животе как будто порхают бабочки, и все эти яркие чувства возникают новой волной, опасно дурманя. Правой рукой накрываю его ладонь и двигаю ей в сторону ребра, где чуть ниже располагается выделяющийся шрам. Даже странно, что мужчина сразу не заметил его.       Люцифер закусывает губу, а мне этот жест кажется до сумасшествия сексуальным и прибить книгой хочется уже не его, а себя саму. Потому что воздух раскаляется рядом с ним до предела, а низ живота медленно тянет, да щёки предательски алеют, обнажая мои ощущения от его жарких прикосновений. Мою ладонь со своей не сбрасывает и рукой к коже сильнее прижимает, а в глазах так и искрится что-то мне непонятное, но такое манящее и впечатляющее, что судорожно выдыхаю всё накопившееся волнение.       — Это очень больно?       Издаю нервный смешок, потому что да, больно. Согласно киваю головой и Люцифер кивает в ответ, ведь знает, что первый порез самый болезненный и ярко-ощущаемый по сравнению с другими.       — Так сильно хочешь узнать? — лукаво улыбаюсь, а он ухмыляется. — Могу устроить.       По непонятным мне причинам я улавливаю момент единства, будто бы я знаю Люцифера вечность. Его близкое присутствие кажется правильным, его приятные касания кажутся тоже правильными, да и вообще возникшая ситуация вся какая-то правильная. Словно так и всегда должно было быть. Эмоции Люцифера тоже непонятные мне, но такие искренние и ничем не прикрытые. Напускное безразличие пало, а безразличие ко мне развеялось, и улыбаться мне от этого всё хотелось, а также биться головой об стенку, потому что раньше таких чувств не возникало.       — Думаю, что если я не вернусь сейчас к себе, то Мими вызовет поисковый отряд и полетит меня спасать, — шутка моя – та же защитная реакция, ведь нельзя влиять на меня так сильно, чёрт.       — Застегнись только, без вести пропавшая, — сбрасывает свою ладонь и на шаг назад отстраняется от меня, а я игриво двигаю плечами, рассматривая себя.       — Зачем? Найду на себе пару взглядов хорошеньких демонов, репутацию тебе понижу твоей рубашкой, надетой на мне, — доигралась, Уокер.       Дьявольские глаза вспыхивают адским огнём, а скулы остро сжимаются. Успеваю нервно сглотнуть, как мужчина резко поворачивает меня лицом к себе, хватая за предплечье. Даже неосознанно жмурюсь, ожидая удара по своему лицу, но, к удивлению, чувствую сильные руки на ткани темно-синей рубашки. Люцифер лишь рвано пуговицы застёгивает на одежде, а я снова задыхаюсь от такой непозволительной близости и покалывания лёгкого возбуждения. Списываю такое состояние на присутствие привлекательного мужчины или на то, что связь шалит понемногу, пока мужские пальцы умело расправляются с последней пуговицей на рубашке. Он с довольным видом оттягивает ткань вниз и непринуждённо разворачивается, направляясь к своему креслу. Снова берётся за книгу, а я так и стою столбом на одном месте, унимая разогнавшееся до максимума сердце.       — Теперь можешь идти, — последний раз окидывает меня своим взглядом и возвращается к чтению, а я понимаю, что разговора так и не будет между нами, придётся снова ждать.       Рукой дотрагиваюсь до дверной ручки и хриплым голосом бросаю напоследок:       — Когда примешь решение, то сам найдёшь меня.       Да, Люцифер.       Почувствуй себя послушным пёсиком.       Скрываюсь за дверью, пока меня любезно не настиг гнев сына Сатаны и облегчённо выдыхаю, а выдох мой сопровождается гулким эхом по пустому коридору. Прикасаюсь ладонью к груди и чувствую быстрое сердцебиение, да дрожь в коленках даёт о себе знать. Ещё чуть-чуть и я даже по стенке сползу вниз от накативших на меня эмоций, таких ярких и очень чувственных, слишком сильных.       Снова я путаюсь в нитях своего клубка, который мне всё не размотать и иду по коридору на ватных ногах. Из своих комнат потихоньку выходят ученики, а я гордо плечи с крыльями выпрямляю, мысленно надеясь, что мой несуразный вид не вызовет удивлённой реакции прохожих. Выбегаю быстрым шагом к лестнице и натыкаюсь на Ости, которая предстаёт во всей своей дьявольской красе. Девушка огибает меня изучающим взглядом, а изумрудные глаза цепко хватаются за мужскую рубашку. Она закусывает губу и ухмыляется так хитро своим мыслям, да на меня смотрит так пронзительно, что я со стыда хочу мигом сгореть, потому что понимаю, что именно она себе там навыдумывала. Судорожно пытаюсь обдумать, что хочу сказать в свою защиту, пока дьяволица только глазками искрит и проводит ноготком по губам, разглядывая мой несуразный внешний вид. И лучше бы она посмеялась надо мной и сказала, как хреново я сейчас выгляжу, чем пошло ухмылялась своим непристойным догадкам.       Закатываю глаза и прохожу мимо неё, кидая небрежное:       — Это не то, о чём ты подумала, — ловлю женский смешок и со всех ног бегу в своё крыло, желая скрыться просто от всех.       С глухим звуком захлопываю за собой дверь и осматриваюсь по сторонам, в надежде увидеть скучающую Мими, но её нет в комнате. В воздухе витает шлейф сладких духов, и видимо, дьяволица поспешила на утреннее занятие, на которое я бессовестно опаздываю. Забегаю в ванную комнату и принимаюсь раздеваться, чтобы принять быстрый душ и собраться на лекцию, но только мужская рубашка в ладонях застывает, и я неосознанно подношу её к носу, вдыхая парфюм дьявола.       Чёртов Люцифер.

***

      Все последующие дни Люцифер меня игнорировал и даже не смотрел в мою сторону, а я была рада такому поведению. Вроде бы должна раздражаться, но понимаю, что сейчас дьявол проходит период отрицания, как я с самого начала, чтобы преодолеть этот предел и просто принять существующее. Он не избегал меня нарочно, не выражал негодования и не выплёскивал на меня свой гнев. Не посылал в мою сторону никаких оскорблений и просто на какой-то промежуток времени исчез из моей жизни. Его отсутствие в кругу моего общения — это как глоток свежего воздуха, потому что такая передышка мне была необходима. Напряжение спало, а настроение каждый день стояло максимально высоким, и я наконец-то позволила себе расслабиться и посвятить время себе и своим друзьям, а также учебе. Некогда мне было думать о Люцифере и своих непонятных к нему чувствах, потому что Фенцио нещадно заваливал Непризнанных тестами и зачётами, Дино усиленно занимался со мной блокировкой разума, а всё остальное время меня веселил вечно смеющийся Ади на пару с Мими и Сэми. Ангелу и демону я ещё не решалась открываться, а вот Мими, когда оставалась наедине со мной ещё долго ругалась на меня по поводу того, что я не сразу завершила связь с Люцифером. По её словам, я должна была оскорбить дьявола в ответ, чтобы родственная связь перестала высасывать из меня мою энергию и чтобы почувствовать покой. Слияние душ.       Девушка искренне не понимает моего желания отомстить Люциферу его же монетой и до сих пор причитает меня в своём глупом поведении, на что я снисходительно улыбаюсь в ответ, лишь соглашаясь с её выводами.       За прошедшее время я успела убедиться в том, что Люцифер не опьянел от полученной власти к моему телу и нарочно не поливал меня грязными эпитетами, только чтобы видеть мои порезы. Я представляла его злобным монстром, своим ночным кошмаром, который окончательно сломит меня, но как оказалось — ошиблась. И горький вкус ошибки ещё долго оставался на кончике языка. Мне немного совестно от того, что я позволила себе так плохо о нём думать, искренне веря в его ненависть, но извиняться точно не намерена. Обида ещё теплится глубоко в моём сердце.       Мне было хорошо в кругу своих любимых, и я не позволяла себе окрашивать свои дни в чёрные краски. Углублялась в творчество с головой, выслушивая шутки Ади про то, что Мими скоро придётся красть очередной такой блокнот из художественного магазина, и смеялась, открыто, звонко, заражая своим солнечным настроением окружающих. Я расцветала от непонятных мне чувств, которые теплой жидкостью стекали внутри меня, а прохожие крутили указательным пальцем у виска, считая меня поехавшей. В ответ они слышали лишь мой беззлобный смех, потому что на чужое мнение мне было абсолютно плевать, а Дино называл меня влюблённой душой, но я глупо отмахивалась от его слов. На дворе вовсе не весна и я совсем, ни капельки не влюблена, просто счастлива непонятно от чего именно. А потом в какой-то момент отсутствие Люцифера показалось мне слишком долгим, и почему-то я стала испытывать грусть, ведь дьявол совсем не попадался мне на глаза. За грустью настигло томление от ожидания, а за ожиданием волнение. Я не знала, какое именно примет решение Люцифер и это незнание меня отравляло, заставляло нервно заламывать пальцы и ждать. Дьявол как будто нарочно перевернул песочные часы, издевательски наблюдая, как песчинки моего терпения медленно опадают вниз, но бежать к нему первой я не собираюсь. Вот когда слишком плохо станет, тогда и приду. С ходу оскорблю его, чтобы задушить в себе незавершённую до конца связь и исчезну из его жизни, потому что никакой любви же нет, да и Люцифер не позволит себе такой слабости. Ему нужна другая, точно не я. И от своих же слов почему-то хочется задушиться.       Сегодня на стадионе будет проводиться соревнование по крылоборству, и вся школа будет смотреть за жёсткой схваткой между ангелами и демонами. К моему счастью, Непризнанных не допускают к такому шоу, и я могу расслабленно вытянуться на трибуне, пока Мими по-геройски провожает Ади в славный путь воина. Рыжик на прощание треплет меня по голове и после двигает к своей команде, пока я заинтересованно бегаю глазами по стадиону, медленно наполняющемуся учениками. Неприятное волнение охватывает меня. Я даже не могу точно расслышать, что мне там верещит на ухо разговорчивая Мими. Снова ищу взглядом Люцифера и хочу придушить себя от такого поведения, от всех этих противоречивых чувств, которые по видимости не собираются во мне утихать. Меня бьёт нервная дрожь от того, что сегодня Люцифер будет поблизости, ведь он капитан своей команды, и избежать друг друга просто не получится. Встревоженно наполняюсь желанием услышать его ответ, чтобы покончить с этим раз и навсегда.        Чтобы отпустило.       — Не помешаю? — поднимаю недоуменный взгляд наверх и встречаюсь с тёплыми карими глазами девушки, так открыто улыбающейся мне. Я отвечаю такой же милой улыбкой и двигаюсь в сторону, уступая Лоре больше места.       Блондинка умещается рядом, поправив своё нежно-розовое платье, и размещает на коленях тетрадь с пером, пока в мою голову прилетает просто гениальнейшая мысль. Мими пихает меня своим красивым крылом и надуто отворачивается к Сэми, отвлекая своими нескончаемыми рассказами, а я поворачиваюсь к блондинке и в неуверенности смыкаю ладони в замок.       — Мы можем поговорить? — Лора даже брови поднимает в удивлении, а потом быстро расслабляется и согласно кивает, ожидая моих вопросов. Мы с ней не были близкими подругами, да и вообще нас подругами сложно назвать, но сейчас Лора необходима мне как никогда.       — Тебя что-то тревожит?       Да, Лора.       Только не что-то, а кто-то.       — Хотела узнать о тонкостях родственной связи, — блондинка открывает тетрадь и принимается за перо, другой рукой напутственно жестикулируя, чтобы я продолжила. — Как сильно изменились твои чувства к Энди?       — До неузнаваемости.       На заднем фоне громко хлопает праздничная хлопушка, а вместе с ней и моё сердце. На спортивном стадионе становится более оживлённо и голоса всех учеников смешиваются в единый непонятный мне шум. Лора, заметив мою резкую смену настроения, откладывает белое перо в тетрадь и после захлопывает, поворачиваясь ко мне.       — Такие изменения очень сложно объяснить, но я попытаюсь, — девушка как-то мечтательно улыбается. — С самого начала я испытывала к Энди абсолютное ничего. Даже его жизнью не интересовалась. Я слишком была закрыта в самой себе и долго принимала тот факт, что окружающая меня действительность — реальность, поэтому игнорировала общение со всеми. Пока Энди не захотел вытащить меня из пучины моего же отчаяния и не разделить страдания, понятные обоим. Мы стали общаться и почему-то я чувствовала непонятное мне притяжение, но стойко и умело отмахивалась от этого, пока в один день Энди на эмоциях не оскорбил меня, оставив на моём теле первый порез, — Лора нервно выдыхает, морщится. — Из-за такой адской боли я даже забыла причину нашего глупого конфликта и видела лишь взволнованного парня перед собой. Тогда я его возненавидела так сильно, что испугалась саму себя, а уже после выписки не испытывала ничего кроме всепоглощающей пустоты и отчуждения.       Мими пихает меня локтем в бок, призывая повернуться, но в данную минуту я слишком заинтересована рассказом Лоры, потому не реагирую на проходящего ангела, задевшего меня крылом.       — Я оскорбила Энди через неделю и за те семь дней моё сердце при виде него просто выпрыгивало из груди. Я стойко старалась подавлять в себе все чувства, потому что мне было страшно, понимаешь? Все эти странные изменения, настигшие меня так быстро, и влияние соулмейта — жутко. Меня ломало, просто-напросто тянуло к нему, и закончились эти терзания после того, когда я завершила связь и обрела покой. Это ещё не любовь, но уже что-то такое родное и своё. Каждый по-разному проходит этот период, но если ты нашла своего соулмейта, то будет лучше быстрее связать себя с ним, иначе просто потеряешься в своих чувствах. Потеряешь саму себя.       Лора рассказывает спокойно, равномерно и мелодично, но тревога больно сжимает меня в своих крепких силках, не выпуская. Блондинка, заметив моё состояние, просто накрывает своей ладонью мои руки и ободряюще приподнимает уголки губ, а в её глазах переливается нежность и доброта. Девушка не влезает в мою личную жизнь, не интересуется моей родственной душой и не пытается прочитать мои мысли, чтобы удостовериться. Её, кажется, вообще это не волнует, но со мной она охотно делится сейчас своими переживаниями и болью, зная, что такая тема для разговора слишком личная. В любом случае, этот диалог мне просто был необходим, и я благодарно киваю, хоть от полученной информации легче мне не стало. Сзади слышится весёлый смех вместе с приветствиями и тот, о котором говорила Лора, присаживается рядом с ней, дружелюбно махая мне ладонью.       — А ещё мы слишком разные, — тихо шепчет и поворачивается к Энди, прижимаясь к его боку. Парень накрывает её плечи рукой и во рту тает вкус сладкой ваты — вкус влюблённости Лоры.       Чувства накрывают меня, а сердце предательски бьётся в напряжении, потому что влюбиться в Люцифера — исход фатальный, но я искренне надеюсь, что до этого никогда не дойдёт, пусть меня сейчас и колотит от чего-то непонятного.       — Смотри, сладкая, — дьяволица восторженно треплет меня за плечо, обращая внимание. — Капитаны команд выходят на поле.       Стадион наполняется гулом восхищенных голосов и я спускаюсь взглядом вниз, к самой арене. Тело прошибает сильным ударом, когда я вижу дьявола в спортивной форме, так эффектно облегающей его мускулистое тело. Лёгкие сжимаются, да и я сама вся сжимаюсь, потому что выглядит Люцифер слишком дьявольски, слишком мужественно и слишком могущественно, выделяясь на фоне других алым пятном силы и мощи.       Мужчина поворачивается к нам спиной и принимается строго разъяснять стратегию своим сокомандникам, пока Дино спокойно разговаривает со своими.       — Посмотри какая у Люцифера сексуальная задница, — Мими демонстративно прикладывает ладонь ко лбу, прикрывая глазки и вожделенно выдыхает, падая на мои колени, словно истинная фанатка. Хитро косится на меня и заливисто смеётся, заражая меня своим лучезарным настроением. Я лишь закатываю глаза на такую выходку и тихо хохочу, пока подруга отстраняется и мигом устремляет взгляд на поле.       Игнорируя быстрое сердцебиение и покалывания в грудной клетке, я рассматриваю Люцифера прямо как малолетняя школьница за своим воздыхателем, что становится аж тошно от такой дурной мысли. Дьявол поворачивается в нашу сторону и красным взором пробегает по трибунам, определённо пытаясь найти кого-то взглядом. У меня в животе всё скручивает от всех этих дурацких чувств, которые я не в силах контролировать. А когда его взор алых омутов сталкивается с моим, то я моментально забываю счёт времени. Вокруг становится тихо. Безжизненно. Весь радостный шум испаряется, а я, кажется, сейчас вниз провалюсь, потому что слишком проникновенно он сейчас на меня смотрит, словно сам дожидался нашей встречи. Не смею опускать глаза, потому что нельзя показывать его влияния и в ответ просто качаю головой, как приветствие. Усмехается в своей излюбленной манере и подмигивает, снова заставляя меня потерять такую необходимую способность дышать.       — Как он на тебя смотрел, — Мими сжимает ладони, чтобы как-то выплеснуть свои разрывающие в клочья эмоции и ярко улыбается. — Хочу кричать от восторга, потому что моей подружке достался самый горячий альфа, — успеваю прикрыть её губы рукой, дабы ничего лишнего не разболтала, а она хохочет, игриво наматывая прядь волос.       — Замолчи, — шлёпаю её лиловым крылом по макушке и тоже улыбаюсь.       А соревнование начинается.       Гонг издаёт три громких удара и капитаны команд в традиционной манере пожимают друг другу руки, выказывая своё мнимое уважение. Правда лица обоих не выражают никакого дружелюбия. Обменявшись быстрым рукопожатием, судья взмахивает флагом и обе команды рысью устремляются в небо, поднимая за собой огромную волну пыли. Все зрители раскатисто визжат, подбадривая своих сородичей, всем сердцем желая им триумфальной победы, которая сломит дух противникам. Мими счастливо кричит вслед Ади, махая ладонью, ну а я с улыбкой наблюдаю за всеми вокруг, чувствуя, как азарт медленно растекается по всему телу.       — Демоны сейчас святошам испачкают белоснежные крылышки, — дьяволица на то и дьяволица, что даже при своём ангельском друге, который хмуро отворачивается, не боится высказывать свои мысли. — Сэми, даже не смей от меня воротить нос, — притягивает ангела к себе и взъерошивает тёмные волосы, вызывая его лучистую улыбку.       Борьба была долгой, мучительно долгой, а ещё очень жесткой и беспощадной. Крылоборство — это не только сражение, но ещё и хороший способ вылить на своих соперников всю свою злобу, ненависть, отправляя в низменный полёт одним лишь взмахом крыльев. Ангелы с хрустом падают на землю, за ними падают и демоны, мыча от боли и морщась от неприятных ощущений. Ади вообще приземляется лицом в песок, вытягивая руку и показывая палец вверх, мол всё круто, спасибо за борьбу. Мими с него задорно смеётся, а мне вот стало рыжика немного жаль, и Сэми полностью разделяет мои чувства. Нервно заламываю пальцы, потому что конец соревнования медленно приближается, а никто из обоих капитанов не собирается уступать. Даже не знаю, за кого я сейчас волнуюсь больше, но ощущение горького переживания теплится в сердце. Когда Дино влетает в землю со всей силы, до самой протяжной трещины, я вздрагиваю от удивления, прикрыв губы ладонью.       За ним плавно приземляется Люцифер и все демоны вскакивают с мест, разрывая стадион своими победными голосами, пока я так и продолжаю смотреть на лежащего ангела, которому досталось больше всего. Мими вопит рядом как обезумевшая, а моё сердце обливается кровью. Я словно испытываю на себе всю ангельскую боль, когда Дино стойко поднимается с земли и отряхивается от пыли. Дьявол произносит ему что-то крайне издевательское, на что мужчина улыбается и дёргает сломанным крылом, проявляя сдержанное терпение. Ангел принимает поражение мудро, сильно и без эмоций, в отличие от некоторых его сокомандников, которые кричат о нарушениях правил и нечестной игре. Люцифер умело игнорирует недовольные вопли, оборачиваясь на меня, когда я смотрю на алую кровь, стекающую с белоснежных крыльев Дино.       — Ой, он опять сюда смотрит, — Мими издаёт восторженный писк, совсем как мышка, и хватает меня за локоть, поднимая с места. А мне как-то всё равно. Я немигающим взором наблюдаю за тем, как Дино покидает арену, чуть сгорбившись, по пути помогая своим же, пока дьяволица всё ахает. — Чёрт, меня ослепили красные искры, которые предназначались тебе, — девушка моргает глазами и посмеивается, но мне совсем не до смеха. Мне больно за друга.       — Хочу уйти отсюда.       Мими гладит меня по волосам и прилежно кивает. Не стала отговаривать, потому, в следующую минуту подлетает к Ади, чтобы снова посмеяться над его разукрашенным лицом, пока Сэми помогает подняться с земли. Я, не теряя времени, прощаюсь с Лорой и быстро спускаюсь по ступенькам вниз, расталкивая по пути учеников. Мне нужно увидеть Дино, оказать ему помощь и просто побыть рядом, потому что ангел всегда помогал мне, когда было трудно. Не могу я бросить его сейчас и разбираться с Люцифером, который стоит на выходе из арки и кого-то ждёт. Вот всегда он появляется тогда, когда его присутствие лишнее. Стараюсь надеть на себя маску равнодушия и прохожу мимо, а в мою спину прилетает острое и такое колкое:       — За ангелочком бежишь?       Резко оборачиваюсь назад и смотрю на дьявола, которому тоже досталось от души. Рассечённая бровь, разбитая губа, а перцовые крылья нетронутые, целые и такие же невредимые, как с самого начала. Стоит, опираясь корпусом об арку и меня прожигает злобным взглядом, сверкая своими зеницами, словно хочет дотла сжечь. Да конечно хочет, даже думать не надо.       — Тебе есть дело? — смахиваю волосы назад, показывая всем своим видом, что его выпад ничем меня не пугает и даже не колышет, когда сердце в очередной раз предательски разгоняет темп, а пульс учащается. И снова все эти чувства-чувства-чувства внутри меня образуют грозный ураган.       — Никакого.       Какая красивая ложь.       — Тогда, всего самого наихудшего, — издевательски посылаю воздушный поцелуй и на пятках разворачиваюсь в противоположную сторону, желая поскорее избавиться от его компании, а нутро моё вопит от чего-то радостного и непонятного, аж хочется волком выть.       Только не успеваю я отойти от него на нормальное расстояние, как дьявол преграждает мне дорогу и нависает надо мной грозной скалой, скрещивая руки на груди. Ещё чуть-чуть и обрушу на него весь список своих оскорблений, потому что бесит необъяснимо сильно.       — Ну чего тебе?       — Я-то думал, что тебе интересно будет узнать о моём решении, Непризнанная.       Непризнанная. Как ножом по коже.       — Как жаль, что ты не центр моей вселенной и мне неинтересно в данный момент тебя слушать, — вижу, что ухмыляется, потому что теперь это была моя красивая ложь.       Пытаюсь обойти этого наглеца стороной, но он снова и снова встаёт у меня на пути, предугадывая мои шаги. Сжимаю ладони в кулаки, морщась от ногтей, впившихся в кожу и опять поднимаю на Люцифера разгневанный взор.       В моих серых облаках сейчас гром гремит, да грозы искрят.       — Попытка засчитана.        Как же ты меня раздражаешь, видит Бог.       — Люцифер, — подхожу ближе, улавливая нотки цитруса. — Читай по губам, — медленно смакую каждый слог, — От-ва-ли, — и отстраняюсь, оставаясь довольной от своей дерзкой, максимально глупой выходки.       Не понимаю, что за химия сейчас творится, потому что живот снова стягивает какой-то тугой и сладкой истомой, а щёки точно алеют внезапным румянцем. Мужской аромат словно въедается в лёгкие и дышать опять так тяжело и трудно, а ещё кулаки чешутся безумно, потому что сейчас разбитой у него окажется не только губа. Влепить бы ему хлёсткую пощёчину, да только жить хочется.       — Высказалась? — смешок.       Злость его бесследно исчезает. И весёлым Люцифер каким-то резко становится, когда мне совершенно не до шуток. Мне нужно идти к Дино, милому ангелу, которому требуется помощь, а я стою, не в силах двинуться в сторону, потому что нахожусь под прицелом красных глаз. И опять же.             Чёртов Люцифер. — Ладно, — ритмично топаю ногой, скучающе огибая его взором. — Говори, раз так нравится моя компания.       Игнорирует мои очередные смехотворно-глупые слова и молчит, а я жду, и сердце моё на части разрывается. Волнение затмевает разум и снова я принимаюсь нервно заламывать пальцы, потому что слишком долго дьявол молчит, когда я сейчас умру от ожидания. Предельно громко выдыхаю, не в силах свои чувства контролировать. Ещё минута и я разобьюсь об самые острые скалы — таким взглядом он смотрит на меня, чтобы в следующий миг довольным тоном произнести сбивающее меня с ног:       — Думаю, нам стоит узнать друг друга поближе. И я разбиваюсь.