Зоркость все же послала отряд на выручку: драконов сорок, а то и больше.
— Огонь! — закричала предводительница.
— Стойте!
Арктик прыгнул вправо и с силой взмахнул лапами. Огненные шары резко сменили траекторию и врезались в воду, подняв тучу брызг, но не причинив судну ни малейшего вреда.
— Дайте отмену! — закричал ледяной дракомант.
Сообразив, что его никто не услышит, Арктик сложил лапы рупором, и его голос, усиленный заклинанием, разнесся над морем:
— Дайте отмену немедленно! Мрак, сюда! Нам нужен щит!
Ропак приподнял Мракокрада за крыло и расстегнул ошейник.
— Пусть ночные увидят тебя! Стамуха, заряжай!
— Нет! — Арктик обернулся. — Полкоманды поляжет!
Ропак прошипел что-то под нос и подтащил ночного к краю борта.
— Стреляйте картечью!
— Подождите! — отчаянно замахал лапами ледяной дракомант. — Хоть кугелем отстреливайтесь — это не поможет! Их слишком много. У вас один выход — сдаться! Клянусь, я помогу вам на суде, добьюсь помилования! Только не ввязывайтесь в это сражение, не рискуйте жизнями ночных и своей командой!
— Поздно!
Ночные раскручивали пращи с Драконьим Пламенем — взрывающимся кактусом, который на войне не гнушались использовать как смертоносную бомбу. У Зоркости на скалах были целые фермы этих растений, которые при должном уходе вырастали до солидных размеров.
— Отбой, отбой, на борту есть ночные!
Не выйдет! Мракокрад слышал мысли предводительницы: ей поручили потопить корабль, без жалости, без сомнений. Но почему? Разве Зоркость не заботит гибель ни в чем не повинных драконят, попавших в беду?
Нет, не заботит! Она же шпиономанка, а Шейд наверняка доложил ей о том, что ледяные теперь могут менять внешность. Уж лучше пожертвовать пленниками, зато наверняка избавиться от опасных артефактов. Ну и заодно от двух проблемных дракомантов. А Арктик ведь тоже использовал маскировку… и не вернулся вовремя. Вот королева и решила, что он сбежал обратно в Ледяное королевство. Такое предательство она, понятное дело, попытается предотвратить любой ценой.
— Отбой-отбой-отбой!!!
Залп! Арктик подскочил, пытаясь отбить снаряды магией, и Мрак с ужасом понял — у него не получится. Слишком много бомб, слишком близкое расстояние.
Прогремел взрыв. Часть борта, где стояли Мракокрад и Арктик, разнесло в щепки. Ночного подкинуло и швырнуло в море. Он упал плашмя и взвизгнул, больно ударившись о воду. Раны обожгло соленой водой, тяжелые цепи потянули его вниз, и Мрак изо всех сил забарахтался, пытаясь удержаться на плаву, но усилия оказались тщетны.
Страх, мерзкий и холодный, охватил ночного от головы до хвоста. Он с детства относился к морю с недоверием, а сейчас вода была со всех сторон, готовая забрать его жизнь. Чуждая и опасная стихия легко одолела дракона, и темная, холодная бездна сомкнулась над его головой.
Плюх! Короткий вскрик. Мелькнула светло-голубая чешуя. Арктик! Его глаза были зажмурены, а морда исказилась от боли. Синяя кровь, напоминающая цветочный узор, скрыла его от глаз Мракокрада.
Его мысли были полны паники и муки — боль, распространившаяся от крыла по всему телу, мешала ему применить магию. В памяти вспыхнул яркий образ, долгие годы преследовавший ледяного-отступника в кошмарах: серебристая дракониха с горящими крыльями, крича, падает с огромной высоты. В последний момент ее подхватывает другая ледяная, проклиная Арктика и желая ему пережить то же самое.
Мракокрад понял, что это конец. Проклятие Снежной Лисы все же настигло отца: ему суждено умереть бескрылым, прежде потеряв сына.
Однако Арктик не собирался сдаваться. Переборов боль, он подался вперед, схватил Мракокрада зубами за холку и потянул вверх.
Это оказалось нелегкой задачей: сломанное крыло мешало ледяному всплыть, а его ношу утяжеляли цепи. Меж тем воздух у обоих заканчивался. Грудь и живот Мракокрада распирало от желания вдохнуть, ему хотелось извиваться и биться, как пойманному угрю, лишь бы стало легче.
И когда ночной уже уверился, что они с отцом упокоятся на морском дне, острые когти вцепились ему в плечи. Неизвестный спаситель резко вынырнул, чудом успев вовремя расправить крылья, и швырнул Мрака на палубу.
— Подставь лапы, парень!
Ропак (а это был он) быстро открыл замки на его кандалах.
— Спасибо, — прохрипел Мракокрад.
— Да не за что. Эй, осторожней там!
Паудер и Шуга осторожно уложили Арктика на канатную бухту.
— Тушите пожар! — приказал капитан. — Паруса не убирать до последнего! Стамуха, как у тебя?
— Ни одного!
Ропак побежал к пушкарю, шипя что-то нечленораздельное.
Корабль горел. Ледяные гасили огонь морозными выдохами, и у всех в голове была лишь одна мысль: успеть справиться с возгораниями, пока ночные не атаковали снова.
Мракокрад кинулся к отцу, прихрамывая. Арктик сжался в комок, учащенно дыша. Его левое крыло было изломано в мясо: тонкие фаланги пальцев, удерживающие перепонку, обломились и проткнули остальную мембрану в нескольких местах. Кое-где из ран торчали края костей.
— Помоги, — чуть слышно прошептал Арктик. — Убери боль, дальше я сам…
Мрак похолодел. Исцеляющие заклинания считались самым сложным разделом магии, и не зря. Он читал, что за тысячи лет лишь несколько дракомантов освоили это искусство. Одним из этих умельцев был Арктик, но сыну он свои знания не передал.
Мракокрад несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Только отец сможет спасти корабль, команду и пленников. Так что на размышления времени нет, надо действовать, и поскорее.
Он склонился над Арктиком и положил лапу ему на грудь, пропуская магию сквозь пальцы. Мысли ледяного дракоманта стали отчетливее, боль — физически ощутимой. Мракокрад сглотнул.
Как надо обезболивать? За боль отвечает нервная система — может, отключить некоторые рецепторы? Так ведь тут навредить легче, чем помочь. Стимулировать выработку какого-нибудь гормона? Адреналина, например? А как это сделать? «Стоп, Мрак, — прикрикнул сам на себя он. — Ты пытаешься думать, как отец. Твоя магия другая. Раз уж тебе не повезло родиться с ледяными мозгами, надо рассуждать по-ночному». Вот только как? Что у ночного есть против боли? Разве что…
— Пока я не сниму заклятие, — медленно, взвешивая каждое слово, заговорил Мракокрад, — этот дракон будет чувствовать свои крылья так, как я чувствую свои. Бери энергию от нашей телепатической связи.
Арктик удивленно взглянул на сына, потом понимающе кивнул.
— Благодарю, — хрипло сказал он. — Твое нестандартное мышление меня спасло. А теперь — за дело!
Оба дракоманта как по команде взглянули на небо. Ночные готовили очередные заряды.
— Держим связь. Я создам щит, а ты помоги мне удержать его. Сможешь?
— Конечно, — стараясь выглядеть уверенно, сказал Мракокрад.
Снова взрывающиеся кактусы. Арктик встал на задние лапы и поднял передние над головой. Снаряды на мгновение зависли в воздухе, и Мракокрад почувствовал, как заклинание выпивает его силы. Слабость эта, однако, продлилась недолго — шары взорвались в воздухе, так и не долетев до корабля.
— Что за… — ахнул Стамуха.
— Дракомантия и никакого мошенничества! — довольно заявил Арктик.
— Этак нам ничего не страшно будет! — обрадовался Паудер.
— Щит продержится недолго.
— Нам надо покинуть корабль! — сказал Шуга. — В воздухе будем на равных, но здесь мы слишком легкая мишень.
— Нет! — твердо произнес Ропак. — Мы не бросим ни ночных пленников, ни Арктика.
— Арктика?!
Матросы изумленно уставились на ледяного дракоманта.
— Этот предатель — у нас?
— А что, по-вашему, щит из воздуха взялся? — раздраженно спросил Арктик.
— Отставить дрязги!
Ропак хлопнул хвостом по палубе.
— Шуга, я полностью согласен с тобой — корабль нас погубит. Но и сбежать мы тоже не можем. Остается только одно. Нилас, есть ли шанс довести судно до берега и не разбить его?
— До берега? — Нилас оценивающе глянула на волны. — Не уверена. А лоции этих мест у меня нет.
Лоция! А что, если…
— Щит скоро исчезнет, — предупредил Арктик.
— Я могу заменить лоцию! — воскликнул Мракокрад. — Свяжемся телепатически, и ты увидишь все варианты будущего!
— Доверить корабль ночному? — скептически хмыкнул Шуга.
— Щит!
— Нилас, руль вправо!
Корабль повело в сторону, и очередной залп ушел в воду.
— У нас нет выбора, — рассудил Ропак. — Мракокрад, помоги Нилас. Все остальные — к парусам!
***
Мысли Нилас напоминали осиный рой: беспорядочные, путаные, но при этом совершенно не сбивающие с толку владелицу. Она лихорадочно соображала, как бы пробиться через неглубокую воду к берегу, не посадив корабль на мель и не повредив корпус о прибрежные скалы.
— Пусть эта дракониха услышит мои мысли и увидит то будущее, которое вижу я, — быстро-быстро зашептал Мракокрад. — Но пусть заклинание не затронет мою связь с отцом!
Нилас пораженно зашипела, широко распахнув глаза.
— О Луны, ну и мешанина у тебя в голове!
Мракокрад постарался сосредоточиться на видениях. Это было невероятно сложно: он высоко ценил независимость, а сейчас ему предстояло лишиться всякой индивидуальности. Да что там индивидуальности — разума! Он должен был превратиться в послушный инструмент, прибор вроде лага или секстанта.
— Так…
Нилас направила корабль к берегу, осторожно, прислушиваясь к каждому видению.
— Не понимаю, — растерянно сказала она. — Твое предвидение странно работает — оно кричит об опасности, но не показывает, что не так!
— Бывает и такое, — поморщился Мракокрад. — Возможно, опасность мне не знакома… Я вижу белую пену — это плохо?
— Пену?! Держи штурвал в том же положении!
Нилас подпрыгнула, распахивая крылья, и взлетела над палубой.
— Куда? Прибьют!
— Буруны! — закричала Нилас.
— Гадюку мне на голову! — Паудер хлестнул хвостом по лапам. — Мало нам ночных!
Мракокрад понятия не имел, что это за буруны такие, но страх Нилас красноречиво говорил: ничего хорошего в них нет. Он смутно догадывался благодаря видениям, что за беда поджидает корабль — скалы и белая, пенящаяся, кипящая вода. А глубина небольшая, а сверху ночные…
— Жир! — воскликнула Нилас. — Польем воду жиром — успеем проскочить!
— Да где ж его взять!
— У вас есть уксус? — спросил вдруг Арктик. — И уголь?
— Есть, но на кой…
— Тащите!
Мракокрад благодаря телепатической связи сразу догадался, что задумал отец. Устроить реакцию, скомпоновав магией нужные элементы, и получить жир — идея дракоманта-самоубийцы, безумная, как раз под стать положению невезучих корсаров.
— Нилас, веди корабль к берегу! — приказал Ропак.
— Есть!
Мракокрад вновь погрузился в видения, но просто не мог не следить за мыслями и действиями Арктика. Он перебирал в уме формулы, не особо понятные Мраку. Эти формулы, однако, были лишь вспомогательным инструментом: отец собирался полностью переделать структуру вещества.
«К бою! Стреляйте, когда они окажутся у скал!»
Ночные! Догадываются или знают, что у Арктика не хватит сил одновременно колдовать над веществом и держать щит. «Отец! — позвал Мракокрад. — Ночные!» «Я знаю. Не отвлекай, иначе я точно не успею».
Буруны приближались. Ночные в воздухе замерли, ожидая приказа. Воздух вокруг корабля казался густым, как желе, от напряжения и страха. Мракокрад неосознанно вцепился в Нилас.
«Стреляйте!»
Ровно в эту же секунду жидкость в бочке, повинуясь магии Арктика, выплеснулась за борт, а сам дракомант воздел лапы вверх, пытаясь вновь сотворить щит.
— Отставить огонь!
Раздался скрежет, потом грохот, корабль швырнуло на прибрежные скалы. Все попадали, кто-то закричал — возможно, сам Мрак. Судно накренилось. Послышался хруст и непонятный, но отчетливо-белый звук. Ночной сжался, прикрывая голову крыльями, и зажмурился.
Только через пару секунд он понял, что, в сущности, еще жив. Хотя, наверно, стоило засомневаться, потому что откуда-то сверху доносился знакомый яростный голос:
— А ну прочь, дрозды кизиловые! Я из ваших же потрохов сделаю фарш для пельменей и заставлю их сожрать!
— Мама, — всхлипнул ночной.
— Люта, спокойно! Никаких ругательств. И никаких нападений! Не подлетайте к кораблю!
Мракокрад, пошатываясь, встал и огляделся. Корабль достиг берега, причем без каких-либо видимых повреждений. Обстрел прекратился, и Мрак наконец-то понял, почему.
Боевому крылу помешал большой отряд, который возглавляли Люта и Звездокоготь — старый друг интерплеменной семьи Мрака, один из дипломатов, бежавших из Ледяного королевства вместе с Лютой и Арктиком. Ночной узнал еще Быстрокрылую и ее команду медработников. Все драконы носили головные повязки с отличительными знаками: три Луны на синем фоне у медиков и… непонятной звездной символикой у остальных, в том числе у Люты. Самое странное, что воинственные ночные не посмели и слова против сказать, когда Звездокоготь велел им не приближаться к судну.
— Мракокрад! — встревоженно позвала Нилас. — Твой отец…
Мрак вздрогнул всем телом. Нет. Нет-нет-нет…
***
Арктик неподвижно лежал у мачты. Его измочаленное крыло неестественно вывернулось, на груди и передних лапах ночной заметил ожоги. Отец выглядел ужасно: синяя кровь, подсохшая и совсем свежая, по всей спине и бокам, колючки кактуса, застрявшие в чешуе, беззащитно поджатые лапы…
— Он?..
— Жив, — тихо сказал Паудер. — Пока что.
— Принял на себя почти весь последний залп, — опустив голову, произнес Ропак. — Бомбы сначала замедлились, а потом взорвались совсем рядом с ним…
— Надо звать медиков! — закричал Мрак. — Я полечу, приведу…
— Попробуй, — безнадежно вздохнул капитан.
***
Люта издала горестный вопль, увидев Арктика в таком состоянии. Быстрокрылая же, покачав головой, молча подозвала своих помощниц, и они занялись раненым. Мракокрад отвернулся.
— Оставайтесь пока на корабле, — приказал Звездокоготь ледяным. — Нам нужны ключи от кандалов и клеток ночных. Вас не тронут.
Ропак без возражений отдал ключи, и вся команда сгрудилась на палубе. Ледяные были угрюмы — догадывались, что их ждет в плену.
— Воля, займись ночными. Обязательно попроси помощи у кого-нибудь из помощниц Быстрокрылой.
— Там есть дракончик со сломанной лапой, — пискнула Опал. — Темно-зеленый.
Шуга шикнул на нее, однако Звездокоготь благосклонно кивнул.
— Мы учтем твою помощь. Селеста, отправь весточку королеве, пусть знает, что ее план не удался. Потом — к жандармам, пусть летят сюда, арестовывать всю эту компанию.
Убедившись, что все заняты делом, Звездокоготь слегка приобнял Люту.
— Все получилось, лютик. Не совсем так, как хотелось бы, правда…
— Что получилось? — чуть не плача, спросил Мракокрад. — Почему вы не прилетели раньше? И что теперь будет с отцом?
«Мрак, я тебе все объясню, — мысленно сказала Люта. — Ты прочтешь мои воспоминания и поймешь, что произошло. Арктик будет в полном порядке совсем скоро, обещаю, но сейчас нам надо поскорее передать вас обоих врачам, а потом разрулить всю эту ситуацию, иначе…»
— Расскажешь ему подробности чуть позже, — остановил ее Звездокоготь. — Фиалка, у нас тут еще один раненый!
— Где?
Медсестра взглянула на следы от хлыста и присвистнула.
— Неплохо тебя отделали… Мы собираемся отвезти всех с травмами в госпиталь по праву приоритета, не дожидаясь жандармов, — обратилась она к Звездокогтю.
— Правильно, — одобрил черный дракон.
— Сможешь долететь сам, Мрак?
— С-с-смогу.
— Только нам нужна помощь — боюсь, ледяного мы сами не перенесем, вылетали-то впопыхах, почти без оборудования, а Быстрокрылая боится, что у него что-то с позвоночником.
И тут Мракокрад не выдержал. Вся боль, усталость, страх после боя и плена прорвались наружу — он заплакал навзрыд, уткнувшись мордочкой в крыло Звездокогтя.
