***
Резкий свет, слепивший глаза, оказался лампочкой в старой покосившейся пятиэтажке. Это хлипкое здание было так похоже на его дом, что грудная клетка невольно сжалась. — Он… Убил его… — Старая женщина, уже преклонных лет, схватилась за сердце. Буквально десять минут назад их сосед отдал им несколько черных мешков с ужасными словами про «мусор, не достойный жизни». Ее муж раскрыл каждый пакет и каждый раз пошатывался, видя все новые и новые части растерзанного подростка. Пара снимков, звонок в полицию, где лишь поздравили с освобождением от постоянного шума и стук в дверь на протяжении всех последующих ночей. — Давай просто сожжем труп, милый! — Рыдая умоляла женщина, вися на руке мужа. Мужчина отказывался, все глубже пряча труп, чтобы в нужный момент… Сильная боль в висках пронзила голову. Будто кто-то насквозь вонзил в нее меч. Картинка сменилась на яркое теплое солнышко. И кто знает, думал ли Деймос так о погоде, когда вспоминал лучший день в своей жизни, или о свете своей любимой мамы. Длинные светлые волосы развивались от ветра, разных качель и аттракционов. Голубые глаза отражали в себе небо, будто были их частичкой, а нежные руки обнимали, обволакивая, защищая от всех опасностей мира. — Деймос, пойдем. Ты ведь любишь колесо обозрения. — Милая улыбка его мамы озаряла светлее солнца. — Давай ручку. — Такая нежная, волшебная, красивая, добрая, самая-самая лучшая. Деймос стоял в стороне, наблюдая за маленьким собой и еще живой мамой. Парень не пытался сдерживать слезы, ведь, кажется, сегодня ему можно наконец побыть слабым. — А папа? Мы возьмем папу? — Мальчик оглянулся по сторонам и остановил взгляд на папе, покупающем сладкую вату. — Конечно возьмем. Парк аттракционов, сладкая вата, колесо обозрения, шарики, ужин в уютном кафе, которое так полюбила вся семья. И вот они пришли домой, переоделись и, казалось бы, пора спать, но вместо этого целый час был потрачен в битве подушками. А после: приставки, фильмы, попкорн, мороженое до самого утра. Папа обнимал маму и гладил сына по голове. Маленький Деймос счастливо улыбался во все тридцать два. Завтра его маму должны были забрать в больницу. Она позволила им провести весь день, насладившись каждым моментом, попыталась научить их ценить жизнь, но тщетно. Высокие потолки, богатые люстры, картины Ван Гога, Леонардо да Винчи, Эдгара Дега, десятки, сотни дорогих картин самых разных художников разных веков. Серебряные столовые приборы и скатерти от итальянской родни. Странные, пугающие, но явно дорогие скульптуры на каждом углу. И все это в здании, которое несколько раз перенесло восстановление. Здании — раритете. — Дорогая, смотри, смерть нашей дочурки во всех новостях. — Утонченный подтянутый мужчина, сидя в кресле, большим пальцем переключал каналы на плазменном телевизоре, стуча кольцом об пульт. — Тебе ее не жаль? Такая забавная была. — Отмахнулась женщина, затянув дым из длинной курительной трубки. Она заметила легкое непонимание в глазах мужа и пояснила, — Было забавно смотреть, как она умирала, зная, что это мы ввели ей яд. — Может твоя идея подсыпать понемногу в еду и была забавной, но она знала и не пыталась ничего сделать. — Вздохнул мужчина. — Скучно. — Он выключил телевизор, откинув пульт в сторону, — Интересно, сколько бы она продержалась, подсыпь мы ей чуть больше? — Комната содрогнулась под ироничным смехом парочки убийц-любовников. — Все? — Деймос одарил Карро презрительным взглядом, полным огорчения, боли и ненависти. В пустой белой комнате, где они стояли, постепенно появлялась трава, заходящее осеннее солнце, согревающее своим теплом, и слабый бодрящий ветерок. Две фигуры сидели на холме, наблюдая за оранжевыми переливами на горизонте. — Еще не все. — Протянул в ответ Карро, сделав пару шагов к паре. — Помнишь? — Ухмыльнулся он, поправив рукой очки и блеснув ими. — Не смейте. — Горячо выдохнул брюнет. — Не сейчас. — Он сжал кулаки, впиваясь ногтями в кожу, — Пожалуйста. — Опустил голову, не желая наблюдать за этим. — Нет-нет-нет, так не пойдет, — Демон обошел парня, зашел со спины, положил руки на его плечи, будто обвивая тысячами цепей, ударяющимися о тело Деймоса. — Смотри. — Он поднял его голову за подбородок, заставляя лицезреть самую худшую ошибку. — Люблю… — Проглатывая звуки проронил Деймос, пододвигаясь ближе к Весте. Он чувствовал запах ее волос, видел блеск в ее глазах, когда та наблюдала за небом, и видел ее руку, лежащую совсем рядом. — Да, я тоже люблю закаты. Они делают небо таким красочным, — Кончики ее губ поползли вниз, заменяя нежную улыбку, на погрустневшее негодование. — Я люблю не только закаты. — Девушка не могла пересилить себя, чтобы посмотреть в глаза плохого парня. Парня, в которого она влюбилась, еще когда тот остановил ее задир в старшей школе; Когда встал на их место, задирая ее постоянным вниманием и разговорами, которые она полюбила так же сильно, как его смех. — Еще ты любишь сладости, музыку, искусство, путешествия, — Деймос прижал четыре пальца на руке к большому пальцу, показывая соответствующий жест и качая головой, — Не разводи сопли, Вест. Ты же не в край ванильная девочка, какой тебя считают. — Он отмахнулся. Невзирая на колотящееся в груди сердце, невзирая на капельки пота, выступившие на лбу, невзирая на собственные чувства. — Да… — Обиженно выдохнула девушка, — Ты любишь меня? — Веста встала, поправляя подол белого платья. Теперь она намеренно подошла вплотную к одному из своих лучших друзей, чтобы заглянуть в его серые глаза. — Ты не видишь во мне девушку… — Она натянула улыбку, пытаясь сдержать слезы. — Какая из тебя девушка. — Хмыкнул Деймос, — Даже если бы ты любила меня, не сказала бы. Я ужасен и ты это знаешь. Ненавидишь, презираешь меня, но дорожишь. — Брюнет закрыл глаза, откинув голову назад. — Я люблю тебя. — Дрожащим голосом произнесла девушка. Ее голос отдалялся, все больше и больше утопая в слезах. — Смешная шутка. — Деймос улыбался, совсем не заметив, как Веста скрылась с холма. Он не любил ее, но тогда почему каждый день проверял соц.сети в надежде увидеть сообщение от нее? Не любил, но почему каждый день бежал к ее дому, чтобы хотя бы мельком увидеть ее светлые волосы цвета солнца в окне? Не любил, но с первого взгляда, с первой встречи, делал все, чтобы защитить ее. У него были девушки, и она знала об этом. Знала, когда он бросал их, после первого ее слова. Нет, он не любил ее, он был полностью на ней помешан. Это не любовь — это зависимость. Деймос моргнул, осмотрелся по сторонам, и не найдя Весту, упал на траву всем телом. Он закрыл глаза, но уже рукой, чтобы не один лучик этого ненавистного солнца не раздражал зрение. Легкий смешок, чуть смелее, еще и еще, пока по холму не разнесся звонкий нервный смех парня, разбившего два сердца за пару минут. На следующий день Весту забрали в больницу, как когда-то его маму, но из-за передозировки медицинскими препаратами. Она ничего не помнила о вчерашнем дне. — Прекрати! — Крик. Настолько громкий, что иллюзия распалась на кусочки, как разбитая чашка. Мягкий голос Весты срывался на крик настолько редко, что его почти никто не слышал. Деймос, сидя на полу, поджав к себе ноги, молил бога о пощаде. Своего бога. — Дыши, все хорошо, все будет хорошо. — Под смех Карро, под молитвы Деймоса, Веста стала его спасением. Девушка присела на корточки, заключив лучшего друга в крепких объятиях. — Так было нужно. — Прошептала она, помогая ему встать. — И все же, Веста, ты такое солнышко. — Действительно, демон. Чего еще ожидать от приспешника между раем и адом. Он улыбался. Искренне улыбался только той, кого недостоин сам бог. — Веста? — Деймосу понадобилась пара секунд, чтобы переварить полученную информацию. Его подруга все еще жива здесь. И если он хочет защищать ее так же, как и годы до этого, ему нужно вцепиться когтями в эту… Работу? — Работу? — Карро удивленно вскинул брови. Его круглые очки сползли на кончик носа, играя с местным освещением. — Я конечно мог бы устроить тебя, но только если леди не против. — Демон кивнул в сторону Весты. — Веста, согласна ли ты работать с Деймосом до конца своих дней? — Звучит как обручение на свадьбе. Но это не так. — Улыбнулась девушка. Ее пальцы ухватились за кончики платья, слегка поднимая его, имитируя реверанс. — Согласна. — Ее милый, добрый, нежный смех, по которому Деймос так скучал, звучал как пение ангелов. Будто это единственное, что могло его спасти. — Жаль… — Так, в чем заключается моя «работа»? — Парень в строгом костюме протирал стаканы, наслаждаясь одним запахом Весты, который, к великому счастью, не изменился. — Но сначала… Как я… — Как ты попал сюда, тебе знать не нужно. Ты умер. А если вспомнишь, как умер, то уволиться не сможешь. — Со всей серьезностью ответила Веста, бесцеремонно перебив коллегу. — Я хочу, чтобы ты освободился от постоянных проблем… — Шепотом продолжила девушка, — И меня… — Почти неслышно сказала она, отвернувшись в сторону, продолжив расставлять бутылки с виски. Деймос решил пропустить это мимо ушей, но указание усвоил.***
— Сейчас ты должен сам определить душу в рай или ад. Основное объяснила, кнопки вот, деревца не автоматические, так что не пытайся ими манипулировать. Это моя работа. — Девушка жужжала аки пчелка, ведь через пару минут «испытательный срок» Деймоса мог закончиться. Веста поспешно убежала в неизвестном направлении, оставив бармена со своими мыслями. — Здравствуйте. — Двери лифта выпустили милую девочку-подростка, которая спокойно осматривалась по сторонам, уверенно шагая вперед. — Присаживайтесь, что вам налить? — Бармен взял сверкающий стакан, готовясь исполнить слово клиента. — Зеленый час с мелиссой, пожалуйста. — Она поправила свои рыжие волосы, которые, будто совсем недавно обстригла выше плеч, и подняла руку, чтобы посмотреть на ногти. Аккуратные, чистые, но сломанные и обкусанные. — Какую игрушку вы бы выбрали? — Бармен поставил чай на стойку, открыв занавес. — Посмотрите. — Он кивнул в сторону окна, держа палец на кнопке. — Я — никакую, а вот младшему братику взяла бы солдатика. Он любит солдатиков. — Девочка мешала чай в кружке серебряной ложкой, наблюдая за кругами на воде, которые, постепенно, отправили ее домой, к братику. — Сестренка, открой! — Шестилетний мальчик стучался в дверь, пытаясь своими детскими силами выломать ее. — Дядя говорил, что ты спишь, но сейчас же еще рано. — Мальчик искренне не понимал, почему дверь его доброй сестры заперта. — Прекрати долбить! — Рявкнул мужской голос за дверью. Щелчок замка, удар, и мальчик видит труп своей сестренки. Избитой и изнасилованной на собственной кровати. А рядом ее красивые рыжие отрезанные волосы. — Они мне не нравились. Кыш отсюда. — Фыркнул мужчина, выгоняя ошарашенного ребенка. — Нет! Это… Я? Не важно, — Заикаясь тараторила девочка, протягивая руки к брату. Ее пальцы проходили сквозь единственного родного ей человека, причиняя жуткую боль, но та даже не пискнула. — Не показывайте ему этого! Не хочу, чтобы брат запомнил меня такой! — Дверь захлопнулась, оставив девочку наедине с ее телом. — Такой конец ты хотела? У тебя было все. Так почему ты не убежала от единственного раздражителя в своей жизни? Почему? — Немой вопрос остался на губах, когда, достав из куртки зажигалку, девочка подожгла прядь своих волос. Тех, которые росли на ее голове. Тех, которые она чувствовала. Волосы, которые вспыхнули ярким пламенем. — Что ты делаешь? — Невольно проранил Деймос, вытащив ее из комнаты. Деревца облили девочку в лифте водой, потушив нарастающий пожар. — Это было просьбой вытащить меня. — Она поправила обугленные кончики рыжих волос, поджав губы. — Я ничего не понимаю, но, знаете, лучше уж так, чем еще раз посмотреть, как мою хорошую жизнь разрушил плохой роман моей тетушки. — Девочка улыбнулась краешком губ. Двери лифта закрылись, а Деймос помахал ладонью, отправив ее в рай. — Этого было… Мало. — Выдавила из себя Веста, взял друга за руку. — Надеюсь, ты сделал правильный выбор. — Она сглотнула, — В любом случае, ты принят. Когда-нибудь мы вернемся в момент, когда чашка еще цела.