Проклятие Дома Борсоди

– Это же просто невозможно! Как ты сумел обмануть каэрбат? – не скрывая любопытства, спрашивала Йеннифер. За большим столом в зале первого этажа крепости собрались все, кроме Ламберта. Они хотели услышать, как обычный человек смог перехитрить эльфский артефакт. – Никакого обмана здесь нет, – спокойно объяснил Эвальд, – Когда я узнал о смерти Фольгера, я задумался. О нём, об отце, о нашей семье. Я ведь даже не знал, что у меня был дядя, пока не нашёл этот блокнот… Взял его снова, начал листать. В конце оставались пустые страницы, и где-то среди них я случайно заметил адрес, вписанный крохотными буквами… – Ты уезжал, чтобы узнать, что там? – спросила Цири, надеясь, что он не пытался оставить её навсегда, избавляя от проклятия. – Да, я подумал, что это мог бы быть адрес дома Адониса. И оказался прав. Дверь мне открыл какой-то мужчина, мы познакомились, пожали друг другу руки. Он сказал, что Адонис – его отец. Ведьмак засомневался. – Но ведь Селина умерла при родах, а Хорста ты… – Сейвел – сын Адониса от первого брака, – перебил его Эвальд, и с горечью добавил, – Думаю, отец вполне мог о нём не знать. Повисла тишина. В этой радостной новости была и капля разочарования. – Знай мы об этом раньше, – покачала головой Цири, – Если бы мы только догадались… – Не вини себя, – мягко успокоила её чародейка, – Нам повезло, что Эвальд вообще отыскал адрес. Кстати, а этот Сейвел – он чувствовал что-нибудь? Я имею в виду влияние проклятия? – Он ничего не подозревал. И я не стал ему говорить. Сейвел уже много лет живёт один. Жена ушла от него… – тут он вдруг замолчал, не договорив. – Почему? – уточнила Йеннифер, не терпя недосказанности от собеседников. – Она ушла после третьего выкидыша. Чародейка понимающе кивнула. Её опасения подтвердились. – Что ж, – сказала она после некоторой паузы, – Теперь нужно заняться каэрбатом. Есть два способа избавиться от проклятия. Один проще, другой сложнее, но более надёжный. – А поподробнее? – Первый: я накладываю на монету иллюзию, которая превратит её в обычную крону, и ты купишь на неё что угодно. Именно купишь, а не подашь милостыню, например, – важен обмен. Новому владельцу вреда каэрбат не принесёт, если он, конечно, не решит высказать какое-нибудь желание, держа его в руке. – А второй способ? – Каэрбат можно перековать. С помощью магии, естественно. Тогда он сможет, пожалуй, даже стать оберегом. Однако для этого необходимо найти кузнеца, который пустит к себе чародейку. – Это будет непросто. Даже не знаю мест, куда бы не добрались Охотники за колдуньями. – Значит, ты выбираешь второй вариант? – Да. Не хочу, чтобы кто-нибудь случайно пострадал. – Как благородно, – съязвил ведьмак. – Рад, что ты, наконец, заметил, – парировал Эвальд. *** После недолгих раздумий, Борсоди понял, что самым веским аргументом в разговоре с кузнецом будут деньги, и решил навестить свои тайники. Для начала он подумал отправиться в тот, что поменьше, поскольку до него было проще добраться. Цири поехала с ним, так как Эвальд хотел показать ей, где можно будет взять деньги, если они ей срочно понадобятся. Первый тайник находился на неприметной поляне. Вокруг неё среди сосен затерялась низенькая, но невероятно плодоносная вишня, которая сейчас как раз была в цвету. Эвальд отсчитал от неё семь больших шагов в сторону поляны и нащупал в земле деревянный люк. Затем открыл его и спустился вниз по лестнице: под землёй находился сундук, однако внутри оставалась только половина припрятанных средств. – Чёрт! Кто-то его нашёл, – послышалось из-под земли. – Хорошо, что хоть половину оставили, – утешила его Цири. – Ага, – недовольно буркнул он, – Наверняка кто-то из тех, с кем я имел дело. Проследить-то проследили, но побоялись, что если заберут много, то я их найду. – А ты бы нашёл? – Нашёл, – ёмко ответил Эвальд. Борсоди вылез из тайника с двумя туг набитыми кошелями и оба отдал Цири. – Это мой долг, за то, что приютила тогда нас с Фольгером. – Эвальд, зачем теперь-то? Мы ведь… – Да, разумеется. Но тогда я был просто бездомным, который когда-то давно приглашал тебя на танец. Для меня важно, чтобы ты их приняла. – Ну, хорошо. Запишу их насчёт бездомного Эвальда. – На счёт Анзу. А всё, что заработает Эвальд, и так будет твоим. Цири улыбнулась. – Я и сама неплохо получаю за убийства чудовищ. Правда, не очень часто… Но а как же кузнец? – Есть ещё второй тайник. Возьмём оттуда. Второй тайник действительно был гораздо надёжнее. Он располагался в небольшой отвесной скале, возвышающейся над Понтаром, и никому не пришло бы в голову без надобности лезть по камням над бурлящими волнами. Эвальд знал безопасный спуск. Он попросил Цири лезть точно за ним, держась строго за определённые камни. Таким образом они добрались до выступа, за которым скрывалось небольшое углубление, прикрытое валуном. Сверху на нём Эвальд обнаружил гнездо, свитое из веток и сухих травинок. Камень невозможно было сдвинуть, не разрушив хрупкого птичьего жилища. Борсоди, немного засомневавшись, всё-таки взялся за него, но его руку остановила подоспевшая Цири. – Подожди, видишь, там ласточкино гнездо! – Почему ласточкино? Девушка огляделась вокруг, как бы призывая Эвальда сделать то же самое. Повсюду в скале виднелись точно такие же гнёзда, а чуть ниже стайками резвились сине-чёрные птицы с раздвоенными хвостами. – Может, оно уже давно брошенное, – предположил Эвальд, и они заглянули внутрь. В гнезде оказались маленькие пятнистые яйца, похожие на перепелиные, три штуки. Борсоди вздохнул. – Цири, мне всё равно нужно отодвинуть этот камень. Иначе деньги не достать. – Не надо! Заплатим кузнецу из тех, что ты мне дал. – Но… – Никаких но! Давай наверх. Цири стала быстро подниматься, перепутала камни, не удержалась и полетела вниз. Эвальд успел схватить её за предплечье, неудачно перехватив опору левой рукой, и тоже соскользнул. Они упали в реку, наделав множество брызг и отбив себе половину тела. К счастью, течение было не очень сильным, и Эвальд сумел зацепить уплывающую Цири. Вместе они сумели добраться до берега. – Ты как, ничего себе не повредила? – спросил он. – Нет. Только промокла. Эвальд посмотрел на неё. Волосы выпутались из причёски и легли на плечи, блузка облепила тело. В таком виде Цири казалась ещё красивее и даже какой-то беззащитной. – Надо оставить вещи просохнуть. Сейчас солнечно, хватит получаса, – сказал Борсоди. – А мы куда? Вдруг кто-то пройдёт мимо берега? – А мы пойдём купаться. Всё равно уже намокли. У берега, куда не падала тень от скалы, вода была гораздо теплее. Цири, поймав течение, быстро поплыла, Эвальд её догнал. Он смотрел на девушку, не отрываясь, как смотрят при игре в напёрстки или когда охотник сосредотачивается на слившейся с деревьями дичи. Она уже знала, что означает этот его взгляд, и, смеясь, брызнула на Эвальда водой. Он брызнул в ответ и, воспользовавшись моментом, поймал её под водой. – Эвальд! Так нечестно! – смеялась Цири. – Это не я, это рыбки! – Рыбки так не делают! Он поцеловал девушку и прижал её к нагретому на солнце камню, поднимающемуся из-под воды около берега и поросшему вьюнком. *** – Эй, некоторые отседова пьют вообще-то! – внезапно раздался скрипучий голос. Цири и Эвальд выглянули из-за камня – по берегу ковыляла сгорбленная старушка с клюкой. – Ну-ка вылазьте, паршивцы! – не унималась бабулька, – Воду нам тута поганите. – Мы выйдем, – крикнула ей Цири, – У нас просто вся одежда сушится на берегу. Бабулька покачала головой и пошла, что-то недовольно бормоча. Эвальду тоже захотелось поворчать на надоедливую старуху, но он вовремя взял себя в руки. Они оделись и пошли по направлению к ближайшему мосту. К счастью, идти до переправы пришлось недолго. По эту сторону моста стояли двое стражников и какой-то задумчивый паренёк на уставшем вороном мерине. – Анзу! Борсоди! – узнал стражник. Эвальд прищурился. – Ты чего, это же я, Вилле! – А-а-а, Вилле Крот? – Ну да! – Так ты теперь в солдаты подался? – Ага, и ни разу не пожалел! Делаю то же самое, но только не тюрьмой грозят, а орденами! Да и жалование ещё платят. – Рад за тебя. – Ну, а ты? Вижу не один, хе-хе. Не та ли это дамочка, которую ты в Ковире… – Мы торопимся, Вилле, – быстро прервал его Эвальд, – Может, в другой раз увидимся. Борсоди, держа Цири за руку, уверенно прошагал мимо стражников. На середине моста его догнал тот скучающий паренёк на мерине. – По-постойте! – заикаясь, сказал он, – Я услышал, что в-вы Бо-борсоди. Э-эвальд Борсоди? – А в чём дело? – У м-меня д-для вас пи-письмо. Я ис-скал вас в О-о-оксенфурте, потом в Новиграде, а п-потом потерял с-след и… Впрочем, уж-же н-не важно. Вот. Паренёк передал Эвальду письмо. – Б-бывайте! – крикнул он и ускакал назад. – От кого это? – поинтересовалась Цири, – всё ещё немного смущённая разговором со стражником. – Не подписано, – насторожился Эвальд, – Давай найдём наших лошадей, потом прочитаем. Когда они вернулись к тому месту, откуда полезли по скале в тайник, уже начало смеркаться. Эвальд сложил небольшой костерок и развернул письмо. «Здравствуй, Эвальд Борсоди! Когда я говорил, что ты славный малый, и я против тебя ничего не имею, это была чистая правда. Хотя я, честно говоря, даже не думал, что в тебе хватит благородства забрать пацана с собой. Признаюсь, ты очень меня удивил. Эвереки ценят великодушие, и поэтому я решил не оставлять твой поступок без награды. Я дарю тебе мой охотничий домик в Ринде. Будь уверен, обставлено там всё со вкусом, оружейная тебя не разочарует, да и погреб, кажется, полон всяческих закусок. Мне оно уже не нужно, а тебе поможет начать новую жизнь. Если ты, конечно, согласен жить мирно и по закону. P. S. Все средства я передал в соответствии с завещанием твоего отца, и священники госпиталя св. Вильмериуса каждый день возносят тебе молитвы. Надо полагать, теперь удача повернётся лицом, и люди вроде Грея станут попадаться реже. О его судьбе ничего написать тебе не могу, ибо выгнал его взашей сразу же после окончания всех дел с продажей дома. Я предателей и мелочных тварей возле себя не терплю. Удачи, Ольгерд фон Эверек» В конверте Эвальд обнаружил красивый резной ключ.