Огненно-рыжие волосы

Когда он их стягивает, то запах сразу заполняет все, что есть. И становится просто воздухом для Хона. Чангюн уже просто не может. Но тут он чувствует укусы на своих ягодицах и стонет безостановочно. Укусы иногда сменяются поцелуям, но изредка. Но Гюн теряется, когда чувствует мокрый язык Чжухона, прям там. Им никогда ничего не стеснялся, но сейчас щеки сразу краснеют, но это так ахуенно, что он просто стонет протяжное: «Хооон». А Чжухон начинает усерднее двигать языком, добавляя пальцы. Чангюна просто размазывает до конца. Его трясет, он мечется по кровати, цепляется руками за все, что видит. Он стонет беспрерывно и повторяет словно мантру: «Чжухон, Чжухон, Чжухон». -Я б-больше не могу -Что ты не можешь? -Я хочу ощутить тебя в себе Чжухон не может медлить, ведь у самого в штанах уже тесно. Поэтому он в миг сбрасывает с себя и толстовку, и штаны и нижнее белье. Он пристраивается к входу и входит сразу наполовину. Чангюн вскрикивает от приятной боли, которая разливается по его телу. Он сжимает простыни и чувствует, как Хон начинает двигаться. И Гюн, наверное, ничего приятнее не чувствовал. Его руки снова сжимают задницу Има, а он думает, что так и должно быть. И никак по-другому. Чжухон практически сразу набирает скорость и уже вбивает в кровать Чангюна. Но это настолько приятно, что Им готов прям сейчас, же откинуться. Но Чжухон неожиданно выходит и переворачивает. Он сразу руки хватает и закидывает их наверх, держа своей рукой. А сам вновь входит только уже на всю длину. А Чангюн вновь вскрикивает и закатывает глаза. -Смотри мне в глаза. Ты не представляешь, какие они красивые Чангюн быстро поднимает глаза и утопает. Он бы сейчас что-нибудь ответил, но не может. Его хватает только на стоны и крики, потому что до ужаса хорошо. До жути ахуенно. Даже не с чем сравнить, ведь Гюну никогда так хорошо не было. -Ты очень красивый Говорит это Чжухон на ухо и облизывает его. А у Гюна по коже сразу мурашки. Ведь его голос хриплый, он пробирается в каждую клеточку и завладевает. -Ты мой Чжухон это шепчет и кусает ухо, а Чангюн стонет безбожно. Он только от этих слов может кончить. Ведь это истинная правда. -Скажешь это? Или ты не согласен? Гюн буквы в слова связать не может, но говорит невнятное: -Я т-твой -Я не слышу -Я т-твой! Он чертов демон или сатана. А может и хуже, но Чангюн только ему и отдастся целиком и полностью. И безвозвратно. И пусть он после смерти будет вариться в котле, но лишь бы с ним быть. Он нависает и проницательно смотрит, снова задевая простату где-то внутри. Чангюн, кажется, с ума сошел, потому что в глазах двоится, а каждый шлепок отдается эхом. Но Хон не дает расслабиться и ставит раком. Чангюн сразу выгибается и утыкается лицом в подушку. А Чжухон входит медленно, а руку кладет на шею, сжимая ее. Считайте, что Чангюна нет больше на этой планете. А Хон начинает ускоряться и сжимать шею сильнее, лишь иногда позволяя сделать вдох. -Скажи мне, тебе хорошо? Он что, издевается? Разве не видно? Разве не видно, что Чангюну так хорошо, что он и слова сказать не может. -О…О-ччень Чжухон ухмыляется и сам в шоке от того, насколько горяч Чангюн. Хон рассматривает каждую мелочь, пытаясь все запомнить. Он сам уже совсем не соображает и не контролирует себя. -Я с-сейчас… -Мое имя Чангюна накрывает волна оргазма, и он вскрикивает имя, которое никогда не забудет: «Чжухон». А Хона передергивает, и он просто срывается на бешеный ритм, от чего кончает, изливаясь глубоко в Чангюна. -Запомни, что ты мой…