Экипаж или сказка о подводной лодке

26 апреля 2002 года

      В честь шестнадцатилетия наследника Хорс объявил в отделе выходной. Все тренировки тоже отменялись на сутки, которые Яр с девчонками провел за городом. В лесу пахло пряной сыростью и молодой травой. Этот пьянящий аромат новой жизни кружил голову до уровня эйфории без видимых причин. Сперва они, визжа и вопя, носились через расцвеченные яркими солнечными бликами пока не затененные листвой буераки. Радовались возможности разогнать кровь, дать мышцам поработать вволю без кабинетного застоя и тренировочных сверхнагрузок. Потом испытывали подаренный мечником набор метательных ножей. Мишенью служил ствол березы с обломленной верхушкой. Зимняя непогода сломала ствол пополам. На полутораметровом пне ни одной ветки, а из неровного слома течет сок. Яр лизнул сладковатую жидкость. – Вот жизнь, - усмехнулась Урсула, проводя пальцами по шершавой бересте. - Пень пнем, а туда же, живым прикидывается. Хотя жизни в этом пне столько же, сколько в человеке без души: побегает, пока не помрет, а потом – ничего… В голосе лишенной своей души ведьмы дрогнул страх. Ангел же пристроила к пню веточки – привои, шепча над ними песнь – заклинание. – И на Марсе будут яблоки расти! Это ж рябина. На березе не приживется, - попытался свести все к шутке Яр. – Пока есть надежда, есть и жизнь, - отозвалась Лада. Потом жарили на костре хлеб и сосиски, запивая их дешевым пивом, слушали гитару Лады и просто смотрели на облака. И им было хорошо. В отдел вернулись одновременно с Хорсом: тот был слегка пьян и не успел еще снять официальный, пропахший Преисподней камзол. За молниеносно накрытым Ладой столом они выслушали зачитанный нетрезвым голосом поздравительный адрес от князей тьмы. Затем мечник достал из кармана небольшой, размера стандартной фотографии портрет в рамке. Потерев картинку рукавом (едва не поплевав на нее при этом), Хорс вручил подарок наследнику. – Это тебе персональный презент от Сатаны. Его портрет кисти хорошего, говорят, художника. С портрета на Яра смотрел демон в черных свободных одеждах. Самое ужасное в его лице то, что когда-то оно было прекрасным. Но каждая его черта неуловимо изменилась. Изменилась совсем чуть-чуть, и вот перед наследником изнеженный, капризный, сжигаемый страстями, но изнутри холодный старик. – Почему я не видел его среди князей тьмы? – Ярослав не мог отвести глаз от портрета. – Падшие ангелы вообще – отдельная каста. Никчемная, но с амбициями. Мы, рожденные на помойке, им, когда-то летавшим, не ровня. Сатана - первый среди них, так вообще считает себя выше всяких дел. Разве что пиарится регулярно, да критикует рай за недостаточность света, а ад за недостаточность тьмы. Да кто б его слушал. Такое внимание, конечно, лестно, но не рассчитывай на него, наследник: по сути, он – ноль. Бывший во всех отношениях. Он претендовал на престол еще до Аида, но трон его не принял. Талант с гордыней, но без воли – самое дно Преисподней, с которого не поднимаются. – Но почему? – Для того чтобы стать кем-то нужен поступок. Любой серьезный поступок – это преодоление обстоятельств или самого себя. А он слишком себя любит, вот и катится все ниже и ниже, хотя, казалось бы, ниже уже и некуда. А говорят, он был одним из лучших… - печально вздохнула Лада.       – И на нашей помойке есть своя свалка. Так что учти наследник, не уцепишься за трон, покатишься туда, а не в Эдем. Ладно, поздно уже. Молодежь, по-быстрому отправляется готовиться к новым свершениям в учебе и труде, то есть спать! Наутро же Яр проспал. Требование мечника немедленно прийти к нему в кабинет застало его в постели. Хорс развалился в привычно отодвинутом от стола к окну кресле, закинув ноги на подоконник. – Не стал напрягать тебя вчера, но кроме адреса и портрета есть еще подарок от Анубиса. Князь небрежно кивнул на чистый пергамент, лежащий развернутым поверх бумаг. Яр подошел ближе. Перед ним необычно помпезно декорированный «откровенник». Кроме китчевого дизайна – ничего особенного. – Тебе 16 и тьма считает, хватит сидеть на шее Преисподней. Этому пергаменту уготовано место в анналах, ибо наш Властелин добыл с ним первую душу. – Я? – Да, ты. Хорс протянул наследнику свиток. В зрачках князя клубилась тьма, которой он служил всей своей яростной сущностью. – Держи, Яр. Детство кончилось. Пришло время определяться. Нельзя тянуть с выбором бесконечно. Преисподней плевать, чью душу и на каких условиях ты ей принесешь. Но надо сделать шаг. И советую не тянуть. – А если я откажусь? – Это твое право. Ты сделаешь шаг, а Свет и Тьма – оргвыводы. Мечник оставался нарочито равнодушен, даже небрежен. Ярославу стало не по себе. – Вам все равно, какой выбор я сделаю? – Лично мне – нет. Но выбор твой, и отвечать за него тебе. Все, иди. Имеешь три дня, через которые отсутствие результата будет защитано за результат. Время пошло. Яр убрал пергамент во внутренний карман куртки. Приемную он постарался проскочить незаметно, но Лада почувствовала и вышла следом. – Что случилось? – С чего ты взяла? Все нормально. – Я твой ангел-хранитель. Я знаю. Ярослав молча показал свиток. Ангел поняла и ничего не ответила. От ее молчания стало неуютно. – Как мне быть? – Ты взял пергамент, так иди и используй его по назначению. – Как? Ты же мой ангел – хранитель?! – А ты как хотел? Я должна отнять у тебя «откровеник», пойти отхлестать им Хорса по морде, потом вернуться, утереть тебе сопли и отвести за ручку к свету? Князь прав: детство кончилось, пришло время взрослых решений. Я буду рядом, но поступок за тобой. Яр обиженно хлопнул дверью. Но, дошагав до остановки у торгового центра, успокоился. Решение, и правда, за ним. Он и так слишком долго сидит на двух стульях. Пользуется силой тьмы и лаской света, да только до той поры, пока и те, и другие позволяли ему это. Выбор между добром и злом, что может быть проще! А между Ладой и Хорсом? «Хорс – не зло!» - внутренне крикнул сам на себя Яр: «А тогда кто зло?». И Хорс и Урсула сами по себе нормальные, в чем-то даже симпатичные, но вместе они поставляют в Преисподнюю души людей пачками. Так ли уж права Лада, уча его видеть в каждом ту половину стакана, которая полна? Как узнать зло, если во всем есть капля света? И еще, ему нравится с ними! Он с гордостью готов встать плечо к плечу с мечником. В конце концов, сев на трон Преисподней, он сможет окружить себя такими как Хорс и Урсула. Не будет ли такое «очеловечивание» ада делом его жизни? Лада считает такие планы самонадеянной и опасной утопией, ну, а если?.. Да и кто он для света? Все тот же наследник трона тьмы. Сам же Свет ничего ему не предлагает взамен. Конечно, ангелы – не коммивояжеры, а добро – это, то чего ты не можешь не делать. Все так, но ему иногда хотелось от светлого большего внимания. Да и лишаться общения с ангелом тяжело. Чувство, которое он испытывал к Ладе не было влюбленностью, он слишком отчетливо понимал дистанцию между ними. Но он любил ее, как любил бы старшую сестру, заменившую ему мать, как все живое любит солнце. О необходимости рано или поздно сделать выбор он задумывался и прежде, но теперь оказался застигнутым врасплох. – Наследник, а, наследник! Головку опустить извольте, будьте злобненьки, - Белый, пушистенький, красноглазенький бесик как кошка терся об ногу. - В ничтожестве своем смею предложить вам сделочку. Душечку вот имею на продажу. Вам готов безвозмездно, в знак почтения… «Все уже в курсе. А ведь и, правда: принесут аж на выбор. И выбирать предложат из душ, уже и так принадлежащих Преисподней. Это выход? Вот только такой поступок едва ли обрадует Хорса или Ладу». Не удостоив услужливого бесика даже пинком, наследник прошел мимо. Он бесцельно кружил по центру города, сворачивая на улочки потише и побезлюдней. А там, где ему все же встречались люди, старался не смотреть им в лицо. Стоило встретиться с прохожим глазами, как взгляд привычно высматривал душу, а мозг прикидывал ее цену. Вот влюбленный студент готов на все, лишь бы подружку не отчислили из вуза. Это дичь для вкрадчивых и пушистых. А вон тому солидному господину позарез нужен кредит миллионов 20 – 25. Если не выкрутится, пропадет бизнес, который он раскручивал десять лет… К бледному пареньку – своему ровеснику он подошел совсем непроизвольно. Тот всего один раз попробовал какой-то дури на дискотеке, и вот ломка. Яр взял бедолагу за руку. – Ты хочешь, чтобы этот ужас кончился? – Да. – Я могу тебе помочь, только… – Все, что хотите, только маме не говорите… «Я не смогу ему помочь, хотя сниму интоксикацию легко и без последствий: он на следующей же тусовке опять нажрется всякой дряни. Таких сначала надо учить говорить «нет». А забрать плату, не дав устойчивого результата, я не могу». – Пошли. Ярослав приволок парня к особнячку представительства света на Садовой. Благо горе – наркоман и не думал сопротивляться, а нужный переулок оказался в пяти минутах ходьбы. Калитка открылась, стоило лишь дотронуться до кнопки звонка. – Вот, - наследник пихнул паренька во двор. - Привет его хранителю – дармоеду крылатому. Яр захлопнул калитку и зашагал прочь. Его не окликнули. Ну и ладно. Притормозил он только у перехода, дорога пуста, но интуиция настоятельно рекомендовала остановиться. А вот с молодой мамашей с коляской она явно не общалась. Стоило коляске съехать с тротуара, как из открывшегося в метре от нее портала выскочил джип. Мгновенная боевая телепортация на сверхмалой дистанции изобретена не для этого, но сейчас сработала. Пустая коляска еще кувыркалась под ударом «кенгурятника», а неистово орущий младенец уже выдирался из рук Ярослава. – Уроды. «Не держи добра, наследник, не один ты нынче на охоту вышел», - примирительно щелкнуло в мозгу. – Ой, спасибо! - еле лепетала мамочка. - Проси, мальчик, что хочешь, все для тебя… – По сторонам смотри, дура! – заорал Яр, убегая. Хорс встретил вернувшегося ученика молча, но смотрел как на убогого. Лада ободряюще улыбалась. Одна Урсула жизнерадостно рассказывала бородатую байку о пьяном в зюзю по случаю Рождества черте, пытавшемся купить душу у работавшего под личиной кузнеца Вакулы св. Георгия. Мечник заговорил, когда все уже собрались спать. – Сегодня под утро загорится деревянная домушка на Затинной. Поджог по случаю передела собственности. На втором этаже живет парализованная старуха. Дрянь - бабка: в юности отреклась от репрессированных родителей, лет двадцать торговала самогоном, сейчас тиранит внучку, с которой живет. Внучка, к слову, сегодня ночью на работе. Рай бабке не светит, а жить она любит. Делай выводы. Спать хотелось безумно, хорошо хоть утро выдалось холодным. Яр прыгал то на одной ноге, то на другой. Два небритых типа с канистрой терпеливо ждали за углом. Душ у обоих не было и в помине. Наконец одному из поджигателей надоело бездействие. Прячась за покосившимся забором, он подобрался к неожиданной помехе со спины. Ударить с разворота в пропитую харю и по-разбойничьи засвистеть вслед убегающему компаньону оказалось достаточно. На шум выскочили сонные, но агрессивные жильцы. Яр предпочел телепортироваться незамеченным. – Оно не загорелось, - отрапортовал он, проснувшись к обеду. – Ты у нас, правда, дурачком уродился, или умело прикидываешься? - пожалела идиотика ведьма. - Дуй в город, живо, пока шеф не вернулся. Второй день он по улицам не бродил. Просто сидел на лавочке у театра и смотрел на людей. Смотрел спокойно, без страха или суетного интереса. Ему улыбались в ответ. Бабулька – дачница подарила букет желтых нарциссов. – Девочку ждешь ведь, - пояснила она свой подарок. Сидел, пока его не окликнул рык Хорса из отдела. Цветы Яр сунул встретившей его на пороге Урсуле и шагнул в кабинет. Хозяин встретил его увесистой оплеухой. Удара Ярослав не ждал, потому едва устоял на ногах. – А ты чего хотел? Вчера хотя бы вид делал, что стараешься. Над кем издеваться надумал, щенок? Ты зачем явился? Решил сменить ориентацию, уходи. Подружку твою пернатую я уже от добра подальше в ее курятник сплавил. Яр не ответил. Действительно, зачем он здесь? Только по привычке, или… Но демон был не склонен поощрять чрезмерную рефлексию. – Урсула, проводи наследника в его комнату и проследи, чтоб без глупостей. Все телепорты перекрыты. Разве что прямо в Геенну. Завтра где-нибудь к обеду я обеспечу тебе клиента. Инициативник. Циркач после травмы безумно боится работать на манеже, а уходить - сил нет. Прежде всего, из-за непомерных амбиций. Хочет гарантий безопасного карьерного роста. Все предварительные переговоры уже проведены. Человек знает, на что идет и готов платить. Твое дело – помалкивать и заверить договор. Все. Князь презрительно кивнул на дверь. Ярослав медлил. – Пшел вон, тряпка! Ученик Хорса остался на месте. Демон шагнул ему навстречу с явным намерением вышвырнуть его из кабинета. На Ярослава двигался центнер чистой, холодной ярости без примесей понимания и сочувствия. Воин тьмы может казаться каким угодно, но есть он то – чему служит. Не желая получить новый удар, Ярослав телепортирвался ему за спину. Мечник мгновенно развернулся, и его ученик оказался загнанным в угол. – Просто уйти нечестно. Однажды я уже сделал выбор, за который расплачивались вы. – Ты меня жалеешь, что ли? Мечник казался скорее удивленным, чем рассерженным. В его представлениях жалость – презренный удел слабых. Себя он к таковым не относил, значит, оснований для такого унижения не видел. Его ученик понимал принципы своего наставника и постарался объясниться. – Нет, не жалею, но я вас уважаю. И не подчинюсь прихоти Анубиса, да и повода учинить расправу ему не дам. – Каким это образом, разрешите узнать? – ехидно уточнил мечник. Ярослав уклонился от ответа способом простым и эффективным как кирпич. – За Ладу спасибо. – Завтра в цирке! – заревел демон. Мальчишка вышел. Князь устало опустился в кресло. Парень либо четко знает, что делает как истинный владыка, ведущий свою игру, либо как надеющийся на удачу аферист. Таких судьба любит. По-любому, его ученик не зря ел хлеб эти годы. А с деталями завтра разберемся. Никакого четкого представления о том, что он делает, у Ярослава не было. Как и надежды на слепую удачу. Пока он просто уклонялся от действий, которые считал неправильными. Нельзя выиграть бой, только защищаясь. Но пока он его и не проиграл. Спал Яр на удивление спокойно: крепко и без сновидений. А вот проснулся хотя и ближе к обеду, но под пристальным взглядом Урсулы. Ведьма мрачно и неотступно наблюдала за тем, как наследник делает зарядку и умывается. – Где шеф? – В город умчался. Утром Анубис велел шугануть светлых из «Прио-ленда», чего-то они там затеяли. Но контракт с циркачом в силе, не надейся. – Слушай, отчего такой сыр-бор с этим свитком? Ну, сделал Анубис подарок с намеком. Ну, не поняли мы того намека. Делов-то, - примирительно начал Ярослав за завтраком. – Кусок идиота, - охотно отозвалась ведьма. - Возможность подчинять себе чужие души – право демонов. Ты, хоть и наследник, все еще считаешься человеком. Но достаточно одной, принесенной в общак души, и ты – демон. Причем сразу высший. Возможно, уровня десятого – тринадцатого князя тьмы. – Князья согласны подвинуться? – А марш несогласных закончится встречей с мечом Хорса. – Анубису от этого какая радость? – Радости никакой, а выгода – прямая. Приблизить тебя к себе, самому стать наставником и правой рукой будущего Властелина. Поздравляю, он признал твои шансы на трон достаточно высокими, и не хочет упускать момент. – И Хорс на это согласился? – Согласился. Сказал, что это в интересах зла, тебе надо расти, больше заниматься политикой… К слову, сам он не попросит, но ты подумай о кандидате на должность своего телохранителя. – Если все так хорошо, что меня и спросить позабыли, то почему ты такая злющая? – А мне все это НЕ НРА-ВИТ-СЯ, и точка! Ну, все. Пора в цирк. Ведьма открыла портал. – Наследник Яр. – Анубис? Темноту зала вдруг рассек луч, в котором появился начальник управления злом из мрака Преисподней. Ярослав поискал источник света. За тихо гудящим цирковым прожектором сидел черт. Еще несколько теней зашуршало по залу. Когда луч света вместе с первым князем тьмы приблизился к вошедшим, Урсула смиренно опустилась на колени. Шагнув мимо нее, Анубис протянул Ярославу руку для поцелуя. Наследник ограничился сухим поклоном. – Я рад твоему приходу, мой мальчик. – Где Хорс? Яр понимал, спрашивать об ангеле опасно. Опасно как для нее, так и для него самого. – Забудь о нем. – Почему? – Он предал нас: меня и тебя. Урсула вскрикнула как от удара. – Не бойся, ведьма. Я возьму тебя к себе секретаршей и не только. Анубис вновь протянул руку для благодарного поцелуя. На сей раз дождался. И вмиг забыл об Урсуле. – Ты не веришь мне, мой мальчик? Увы. Тебе знаком этот предмет? – Демон щелкнул пальцами, и в его руке оказался свиток из кармана Ярослава. – Да, это пергамент – «откровенник». Его привез мне Хорс от твоего имени. Сегодня отдел собирался подписать серьезный контракт. – Знаешь какой? – Нет. – Он вероломно решил присвоить принадлежащую Преисподней душу ее будущего Повелителя. Не исключено, что по наущению света. –Мою душу? Но он же сказал… Анубис грустно развел руками, мол, сам удивляюсь эдакой подлости. – Где Хорс и Лада? Начальник управления злом вздрогнул. Редко кто позволял себе разговаривать с ним таким тоном. Воистину, мальчик – наследник силы Аида, да не к ночи он будет помянут. – Разоблаченный изменник Хорс бежал. Светлая подалась к своим. Но, похоже, они уже встретились. Первый князь тьмы чуть театрально щелкнул пальцами, и в луче прожектора замелькало мутноватое изображение: два молоденьких светлых с интересом рассматривают меч Хорса. – Крылатая подружка крутится где-то рядом. А вот и твой наставник. Теперь крупным планом виден мечник с разбитым лицом и скрученными за спиной руками. Железная городулина, к которой он был прикован, показалась чудовищно знакомой. Но картинка быстро исчезла, и зафиксировать мимолетную мысль Яр не успел. – Быстро он допрыгался. Как учат наши светлые конкуренты, предательство никогда не приносит желаемых дивидендов. – Неправда! Слышите, это неправда! Я тебе не верю, шакал! Урсула метнулась к демону с неудержимым намерением выцарапать ему глаза, сопровождая свои действия выразительной характеристикой деловых и личных качеств начальника управления злом с использованием сакральных идиоматических выражений на трех мертвых и пяти полумертвых языках. Отскочивший под неожиданным напором Анубис вскинул руку и выкрикнул заклинание. Из голубого камня на перстне вырвался луч, дымящийся на воздухе, словно жидкий азот. Его удар пришелся в грудь Урсулы и, хотя видимых ран не нанес, девушка тряпичной куклой осела у борта арены. – Что с ней? – Не имеет значения. Вернемся к тебе. Видишь, мой мальчик, в мире никому нельзя верить. Каждый за себя. Хорс казался надежным, а и он, испугавшись потерять контроль над тобой, затеял свою игру. Ангел упорхнула к своим навсегда. Ты один среди завистников и конкурентов. Но в тебе нуждается Преисподняя, и мой долг защитить наследника. Как, если ты не доверяешь мне, а я, согласись, вправе не доверять тебе? Только на основе взаимной выгоды: контракта, который нельзя разорвать. – Предлагаешь отдать душу не тьме вообще, а персонально в твой карбонус? – Отчего такой сарказм? Есть вариант долгосрочной аренды: продаешь мне душу и тут же получаешь ее в пользование на сто лет. Мне она будет принадлежать только формально, хранить ее будешь, как и прежде, у себя. Плюс немедленное выполнение трех желаний в виде поощрительного бонуса. «Хорс, Урсула и, возможно, Лада. Как раз три» - Славка облизал губы вдруг ставшим сухим языком: «Помочь здесь и сейчас, а за сто лет мало ли что случится. Для бессмертной сущности нет ничего неисправимого. Или есть?» Яр вспомнил вечный истеричный страх в глазах всех слуг Преисподней. Выбор есть всегда, но до тех пор, пока он не сделан. Или он рассуждает как эгоист, взвешивая риски для себя, когда те, кто ему дорог в беде? Ярослав обернулся к Урсуле. Ведьма хрипло дышала, ее щеки, будто распираемые внутренним жаром, пылали, лоб покрыла испарина. – Где гарантия выполнения моих желаний? – Я похож на самоубийцу, способного не выполнить хотя бы одно желание Властелина Преисподней? Слишком услужливо и фальшиво. Это Яр чувствовал, а вот попытки услышать хоть кого-то вне цирка провалились. Густой, липкий туман вокруг. Тогда он просто представил тех, с кем не смог связаться. Снисходительное пренебрежение в глазах Хорса. Для ангела же такое «спасение» - хуже смерти. Нельзя предавать других ради себя. А себя ради других? Яр медлил. Сперва просто пытался справиться с растерянностью и рассуждать здраво. Потом заметил нервозность начавшего терять терпение Анубиса. Высшие демоны – существа с тонкой душевной организацией, проще говоря – психи. Этому разумно противопоставить спокойную уверенность. Не придумав ничего конкретного, Ярослав сделал каменное лицо и просто стал молча ждать развития событий. Анубис же возился все нетерпеливее. – Твое решение, наследник? – Мы торопимся? Еще несколько минут тупого убийство времени в особо циничной форме. – Надеешься, кто-то придет на помощь? Зря. Ярослав продолжал работать безмолвно улыбающимся сфинксом. Анубис хлопнул в ладоши, и из-за кулис черт вынес блюдо со свернувшейся на нем змеей. Демон ловко ухватил ее за хвост и начал раскручивать над головой. Классическое «ты пошто животну мучишь, князь?» уж совсем сорвалось с губ, когда «животна» превратилась в огненный хлыст. Яр едва успел уклониться от удара по лицу. Несколько следующих отразил мечом. Но только отразил: разрубить огненную змею оказалось не под силу. Атаки же Анубиса уже несколько раз достигали цели. Яр пятился. – Тебе, гордецу, предлагали по-хорошему? Ты отказался. Теперь пеняй на себя. – Врешь, шакал. Душу нельзя отнять силой. – А ты будешь в ногах валяться, умоляя принять ее у тебя. Ты в моей власти. Я сделаю все, что захочу, и на помощь к тебе никто не придет.