Экипаж или сказка о подводной лодке

– Ёптыть твою за ногу и об угол! – отчаянно выдохнул водитель. Бензовоз лениво хрипнул заглохшим движком. И то и другое потонуло в пронзительном визге тепловозного гудка. Этот уж лет десять мертвый переезд между «Цветметом» и кирпичным заводом все едущие в Соколовку и обратно привыкли проскакивать, не глядя. Да и глядеть на что-либо кроме красных огней запретительного семафора тут некуда: и справа и слева обзор – ноль, кусты, да заводской забор. Вот бес и попутал. Поторопился, на собственные похороны, выходит…. Водитель последний раз попробовал оживить заглохший прямо на путях автомобиль. Тщетно. Да и без толку. Не успеть уж. Вот он, тепловоз, в десятке метров. И автобус – желтый школьный «ПАЗик» сзади. Да сбоку парень в камуфляжной куртке на скутере. Этот-то чего замер? У него еще есть шанс развернуться по-быстрому и уйти по встречной от огненного моря, что разольется здесь через миг. По идее этот остолбеневший бедолага должен был стать последним, кого видел и о ком думал в своей жизни водитель бензовоза. Но… Истерично гудящий тепловоз пронесся в считанных сантиметрах перед капотом заглохшего у самых путей автомобиля и скрылся на заводской территории. Уж и огни переезда погасли, и замершие за бензовозом автомобили нетерпеливо загудели, завидуя лавирующему меж ними скутеру. А водитель бензовоза все зачарованно смотрел в одну точку. Наконец опомнился, высунулся в окно и заорал: – Не видите: заглох, зараза, об угол за ногу твою ёптыть!... Пацан, прижавшийся носом к стеклу школьного автобуса, старательно шевелил губами, заучивая услышанное. А парень в камуфляже просто исчез, стоило его скутеру свернуть на Куйбышевское шоссе… – …Хорс, ты что? Ярослав удивленно смотрел на стоящего посреди двора мечника. Судя по валяющейся радом газонокосилке и опрокинутой пластиковой канистре, еще минуту назад планы у егеря были не просто мирными, а и вовсе хозяйственными. Но теперь, не смотря на материализованную кольчугу и меч, он выглядел скорее растерянным, чем агрессивным. – Что случилось? Прислонив скутер к забору, Ярослав тревожно огляделся. – Все в порядке, – убрав оружие и доспех, Хорс тяжело опустился на лавку. - Просто минуту назад я почувствовал, что ты попал в передрягу и по привычке собрался на выручку… А потом ты выбросил столько силы, что хватило бы за секунды растопить, вскипятить и выпарить льды Антарктиды. – С временем пришлось работать. На переезде бензовоз заглох. Я отмотал ситуацию на двадцать секунд назад, а потом локально ускорил только для грузовика, так, чтоб заново подъехав к переезду, он не на рельсах встал, а чуть раньше. – Впечатляет. В общем, я понял, ты и без меня справишься. – Обиделся? – Нет, конечно. Просто, когда понимаешь, что тот, кому ты недавно объяснял, что такое сила, теперь умеет такое, о чем ты и представления не имеешь, то поневоле почувствуешь себя старым и ненужным. – Прости. Это было так заметно?       – Еще бы. Ты впервые использовал всю данную тебе при рождении силу. Этого трудно не заметить. Ярослав зябко передернул плечами от близости измененного им варианта настоящего. Оно стояло перед глазами равнодушное и холодно- любопытствующее, как экран телевизора: …Нервно затягивается, словно сигарета способна перебить вонь непрогоревших нефтепродуктов и горелой плоти, спасатель…. ….Прячущаяся за латынью беспомощность врачей…. … По-мертвому пустой взгляд выходящих с опознания в морге…. ….Короткий, звериный вой над закрытым гробом… - Наверное, проще было телепортировать грузовик через рельсы. Но меня как по голове шарахнуло. – Угу. Только ты не ко мне ехал? Во вроде бы спокойном голосе Хорса сквозила тревога. – Нет, не к тебе. Но проехав тот злосчастный переезд, я вдруг понял, если бы тринадцать лет назад меня встретил не ты, а кто-то другой, то сегодня, поняв и показав другим всю свою силу, я стал бы владыкой Преисподней. Но рядом оказался ты. Спасибо. – Не факт, - возразил не ожидавший благодарности и того чуть засмущавшийся мечник. - Во-первых, Анубис мечтал возвести тебя на трон в тридцать три года. Ну, богохульствовал, ясен пень. Во-вторых, чтобы тот автобус сгорел, время двигать не надо. – Отчего же? Остановить время, чтобы успеть вытянуть души из перепуганных пассажиров автобуса. – Дурак ты, наследник, и идеи у тебя дурацкие. Хорошо, что мне не пришлось тебя из этого дерма вытаскивать. Там же дети. Значит, остановленное время можно тратить только на сбор сведений о родственниках будущих жертв. И потом рассадить сопляков по салону так, чтобы враз погибли те, чьи родители станут проклинать Господа за то, что не уберег. А в ожоговых центрах оказались бы те, чьи матери душу продадут за их спасение. Но самих малолеток не трогать! Хотя, не думаю, что сумел бы тебя удержать. – Надо думать, - с несказанным облечением от того, что их разговор – это всего лишь треп о том, что было бы, если бы, но все еще нервно засмеялся Ярослав: - Чтобы доказать свое право на трон, я пошел бы на то, чего другим нельзя. Любой слуга тьмы четко знает, позарься он на душу ребенка, из Преисподней потом лучше носа не высовывать: никаких поединков один на один не будет. Его атакуют столько ангелов, сколько нужно для гарантированного результата. – Никому нельзя. Потому как, бывало, и из Преисподней доставали, хотя может и врут. – Ты про историю с секретарем Анубиса? – Нет, тут точно врут. Конечно, в гибнущей Помпее он отоварился шикарно. Какая мать пожалеет хотя бы и душу ради спасения ребенка? И какого ребенка не уговорить ради спасения любимой мамочки отдать что-то ему совсем не нужное? Только отсиживался он со своим богатством не просто в Аду, а из Управления Злом веками не высовывался. Но зарезал я его не по наущению Света, как болтали, а чисто по пьяни. – Во-во, значит, владыке Преисподней сам Аид велел совершить то, чего боятся его слуги. – Ага, и нарваться на адекватный ответ в форме Апокалипсиса. – Ну, уж и Апокалипсис… - смутился собеседник. – Именно, ибо то, что веками рекламируется как конец света, на деле является концом тьмы. Ну да реклама – есть реклама… Тревога за ученика выходила из Хорса ворчанием, что не мешало переодевшемуся в камуфляжные штаны и майку с гербом СССР егерю накрывать на стол. – Ужинать останешься? – Как ужинать? Я еще не обедал… Хотя, это в Рязани утро, в Забайкалье самое время ужинать. – Застолья уровня пира в честь восшествия на трон не обещаю, но пельмени и зелень на столе. Обильно посыпав горку пузатых домашних пельменей укропом и петрушкой, Ярослав залил все это сметаной и лишь, затем взял в руки стопку тоже отнюдь не магазинной кедровки.       – Да, на коронационном пиру мы бы с тобой так душевно не сидели, - выдохнул несостоявшийся владыка Преисподней, неторопливо ставя на стол пустой стакан. – На коронационном пиру ты бы сидел без меня, - мотнул головой уже отправивший в рот пару пельменей Хорс. – Потому что первым моим распоряжением стал бы приказ о твоей ликвидации? – Да, причем способом, предполагающим наиболее длительную агонию. – Зачем казнить единственного по-настоящему верного соратника? Несмотря на невеселость темы, обсуждалась она легко, ибо стала нереальной и абстрактной более десяти лет назад. Так же легко бабушки на приподъездных лавочках решают мировые проблемы любой степени сложности. – Верный, но единственный соратник не сможет по-настоящему защитить от всех угроз. А вот его лютая казнь способна заставить куда менее верных вздрагивать от одной мысли о непокорности или измене. – И фиг с ним с пиром, вместе с троном. Без них голова кругом. – Испугался собственной силы? – Да, кажется, я не готов к таким возможностям. Я просто не знаю, что с ними делать. У меня есть силы остановить любую катастрофу. Понимаешь, ЛЮБУЮ! Но я не смогу останавливать их все! А значит, придется выбирать. Вот только как? – Как? Хорс неторопливо отодвинул чашку и положил на стол дочерна загорелые, опутанные канатами вен руки. От недавней растерянности и следа не осталось. Перед Ярославом вновь грозный наставник. Из тех, кто, не умеешь – научит, не хочешь – заставит. – Оно известно как: как хирург в полевом госпитале раненых сортирует. Первыми на стол – легких и кандидатов на ампутацию. А долгие операции тяжелораненых, когда схлынет поток новых поступлений и, если доживут. Сортирует, не становясь при этом ни равнодушной сволочью, ни алкоголиком… Как отдавали приказ штурмовать переполненный народом «Норд-Ост». Как… Да не знаю я как! Сам научишься. Или сломаешься и пойдешь править Преисподней. – Жизнь подскажет, жизнь научит, - процитировал Яр сослуживца прапорщика Коношенко. – В общем, старайся так, чтоб у самого не оставалось ощущения, что мог больше…. В твоем случае и этого не надо. Потому что мир, в котором можно быть безответственным, ибо в последний момент обязательно придет великий Яр и все разрулит, а с другой стороны нельзя нарушать предписанные заповеди, иначе все тот же персонаж придет и накажет, мне не нравится. – Мне тоже. – Вот именно. Времена нынче смутные. Тебя неспроста, небось, в противовоздушные войска направили. Только не говори мне, что ты сам надумал на свою РЛС податься. – Не сам. Посоветовали, - согласился лейтенант Бойко. - Только силища моя причем? – При том самом. Пару тысяч лет назад похоже было. При тогдашней численности человечества и господствующей идеологии «око за око» силы фаланг, легионов и прочей милитаристской мощи стало достаточно для уничтожения вида homo sapiens. Тогда Он через собственного сына, пророков Будду и Магомета предупредил людей, «что не убей, убьешь, везде найду, мол». Помогло. Но как выяснилось, ненадолго. Только второй раз Лорд ни сам, ни через сына вразумлять не станет. Слова уже сказаны. А вот чтобы напомнить, что в Коране и Нагорной проповеди не просто слова, ты – самое то. – Что? – А я знаю? Например, когда твой «Воронеж М» засечет старт десятка ракет, тебе же не составит труда заставить их с полпути попятиться и так лететь, вперед хвостами, до места старта, где они тихо - мирно нырнут опять в свои шахты и крышечку за собой прикроют. Наглядно, поучительно и умиротворяюще. – Третий нужен? – Третий нужен всегда. Хорс поднялся навстречу новому гостю уважительно, но без суеты. Одному гостю и известно, чего ему это стоило. Правду сказать, к такому визиту редко кто бывает готов. Ярослав так и остолбенел с вилкой у рта, глядя на того, кого раньше видел на иконах да на распятии. Мечник же, ничего, поставил перед пришедшим чистую тарелку и вилку, вопросительно скосил взгляд на бутылку кедровки и, дождавшись утвердительного кивка, присовокупил к ним еще и стопку. – А мы тут по поводу Ярославовой силы и открывшихся в связи с этим возможностей, и ответственности судачили. Ты ведь поэтому пришел? – Возможности и ответственность… Я встречаю вновь прибывшие души, и мне надо сказать им о любви и милосердии Отца нашего Небесного… Рассказать о милосердии матери погибшего у нее на руках двухлетнего жителя Хатыни Миши Каменского… Рассказать о любви изнасилованной десятью мужиками старорязанской малолетке. А еще – застреленному на пороге дома, но, в отличие от меня, пришедшему на зов дорогих ему людей псу, который даже спросить: «За что, Господи?» не может, потому как тварь бессловесная. Как объяснить, что если бы не батыево нашествие, то через каких-то пятьдесят лет Новгород, Киев и Владимир сцепились бы в такой же кровавой, но бессмысленной и братоубийственной бойне за лидерство, после которой Русь навсегда перестала бы быть единой. Что великие войны как нельзя лучше отделяют людей от нелюдей… А ведь есть еще те, кто в последний миг отчаялся, отрекся и проклял. Обвинить в неверии и трусости. Кого? Константинопольского кузнеца, на стенах оборонявшего свой город, а когда крестоносцы ворвались в него, нашедшего свой дом разграбленным, а семью – вырезанной. За что? За то, что продав душу, получил от дьявола лишние полчаса жизни и право лично покарать грабителей, насильников, убийц. Или чикагского пацана, вышедшего с шестнадцатого этажа, после того, как его первая любовь, подсаженная продажными копами на героин, умерла от передозы? Мне еще предстоит смотреть им в глаза и отвечать на их вопросы на Страшном Суде…. Это к слову о возможностях и ответственности. Голос говорящего был спокойным, ну, разве что, чуточку усталым. Так говорят о тяжелой, но привычной и нужной работе. – А теперь о силе. Как люди представляют себе ангелов? – Если в европейском искусстве, начиная с Возрождения, – то срисованный с Купидона пупсик с крылышками. Если в серьезных религиозных текстах – грозный посланник, перед которым люди падают ниц, - пожал плечами Хорс. – Почему? – Если человек видит ангела в его истинном обличие, значит дело – уж совсем дрянь. А разруливать крутые передряги обычно витязи из «Золотых крыльев» ходят. – Значит, сейчас уж не совсем такая дрянь, как в религиозных текстах описана, но похоже. Надеюсь, вы без серьезного усиления справитесь. – С кем воюем? – оживился Хорс: ибо философствования за рюмочкой занятие приятное, но конкретное дело всяко лучше. – С ордынскими татарами, немецкими фашистами и арабскими террористами. – Одновременно? Это нам в Геену, что ли… – Нет. Каждых застанете в их времени и месте. А вот с точки зрения сегодня, сделаете это одновременно. – Ничего не понял. – И не бери в голову. Работа со временем - забота Ярослава. У него достаточно силы, чтобы обеспечить пространственно-временной проход в три разных точки одновременно. Да и набраться опыта до декабря успеет. – Опять 21-го кому-то не имется? – впервые уточнил Ярослав. – И я, кажется, знаю кому: не иначе Ах-Пуч реноме поддерживает? – хмыкнул Хорс. – Да. Управление Злом готовит три группы вторжения в прошлое человечества. Их цель – изменить ход истории так, чтоб к 21 декабря начался хаос, соразмерный концу света. Ваша задача сохранить статус кво в истории.

***

– Вот сегодня уже и смена почти кончилась, а все тихо. А вчера в самом начале опять ложная цель появлялась: вспыхнет средь монитора, словно из ниоткуда и через миг исчезнет. Оборудование перепроверили, все исправно. Может правда инопланетяне, как думаешь, лейтенант? Прапорщик Коношенко был несколько старше и куда опытнее новоиспеченного летехи Бойко, посему позволял себе по отношению к старшему по званию некоторую фамильярность, пока салаги не видят. Тот и не возражал. – Может и тарелка, но скорее просто буря магнитная шалит, - лениво отозвался Ярослав, ибо знал, странный след на экране самого совершенного из имеющихся радаров оставляет временной портал. Вчерашний след – это была его тренировка. Так что, когда на пульте перед ним вспыхнут сразу три невесть откуда взявшиеся ложные цели, он знает, что делать. – Вот, вот, опять, гля… Прапорщик замер с открытым ртом, время для него, как и для всей дежурной смены, остановилось. Ярослав секунду всматривался в три светящихся точки, наконец, выбрал и шагнул в образованный одним из обнаруженных порталов канал.