***
Мне везёт, как утопленнику. Я это понял, когда моя комната, после смены облика, превратилась в царство снежной королевы. Королевы Эрендейла, мать вашу! Короче, я как-то подзабыл, что у Эльзы были неполадки с магией до… сколько ей там было? Восемнадцать? Двадцать? Короче, весело получилось. Мы с Робин, честно говоря, такого не ожидали. А потому решили думать, в честь чего мы такие нестабильные и что с этим делать. Пришли к тому, что ситуация с магией Эльзы напоминает нам чем-то хоркусы из Гарри Поттера. Там эти черномагические штучки были якорями, за которые цеплялась душа. Нам же был нужен якорь для магии. Видимо, таким в оригинале была Анна. Меня этот факт удручает, потому что у меня нет младшей сестры, за которую я смогу зацепиться. У меня вообще никого нет. Единственным близким человеком является Шеф, но он старше меня, что нехорошо. Якорь явно должен быть моложе носителя дара, потому как в случае смерти того же старика Куроды, я без понятия, что произойдёт. Возможно, наступит ледниковый период и даже огня Старателя не хватит на то, чтобы растопить всё. Такого добра мне не надо, а по сему я решил, что стоит подчинить себе стихию льда. Это будет не просто, и я уверен, что мне понадобится место для тренировок. В нашем округе таких немного: сквер, парк, несколько заброшек, а также окраина города, где начинается лес. Первые два я отбросил, потому что кто-нибудь да может припереться и в лучшем случае этот кто-то получит обморожение. А так сосулькой в лоб…хм…идеальное преступление. Так, что-то я отвлекся. Заброшенные здания не подойдут, так как самому копыта откинуть не хочется, упав на арматуру. А вообще в данной части нашего района опасность идёт не только от разрушающихся зданий, но и от людей, которые занимаются там всякой фигнёй, порой даже нелегальной. Лучшим вариантом стал лес, до которого ещё доехать нужно. Пришлось выклянчить у школы проездной. Мне долго выносили мозг в администрации, пока я не показал им статьи закона, по которому они должны мне выдать проездной, а также заранее подготовленное письмо в департамент образования. Только после этого все начали нормально работать. Вот не хотел я угрожать, но надо же было этим гражданам стать в позу. Ну, а я что? Я в душе русский, а не японец: вежливо послал всем на хутор…работать, а не смотреть на меня, как на гэ, пытаясь отказать во вполне безобидной просьбе. Проездной я получил, как и жалобу на меня директору. К нему я пришёл выяснять кто же меня решил «сдать» и какую лапшу он сейчас будет всем вешать на уши. Сдали меня, как оказалось трое из четырёх секретарей. Последняя когда я тогда припёрся, ушла на обед. Дивно. Дальше минут этак сорок меня пытались пристыдить, а одна даже вякнула, что таким как я в их элитной школе не место. — Мне кажется это уже решать не вам, мисс, — произнес я, когда уже терпение лопнуло. — И да, хочу сказать, что не понимаю сути проблемы и того, почему мы здесь собрались. Я думал мы разрешили вчерашнюю ситуацию. — Коннолли-кун, — начал директор, который мужик хоть и алчный, но умный. — Не мог бы ты рассказать, что же всё-таки произошло вчера. — С радостью, господин директор. Дальше я подробно расписывал, то как получил необоснованный отказ, показ статьи закона, в которых сказано, что сиротам проездные выдаёт учебное заведение, а также то, что вполне мог написать в департамент об отказе в предоставлении услуги. Директор слушал меня внимательно, а я старался рассказывать коротко, четко и без прикрас. К концу монолога я уже понимал, что мужик на моей стороне. Он сказал, что никаких вопросов ко мне более нет, я могу получить свой проездной, а письмо-жалобу мне пока стоит попридержать. Тёток этих из администрации так и не убрали. При виде меня они теперь хмурились, воротили носы, но не возникали. Я же вежливо с ними здоровался, а затем обходил по широкой дуге. Такой вот вооруженный нейтралитет у нас появился.***
Теперь раза четыре в неделю я с утра занимался в лесу. Из-за подобного пришлось пересмотреть свой забитый график и сократить время сна, потому что я не могу забрасывать учёбу, тренировки и подработки. Первые два — залог моего счастливого геройского будущего, последнее — уже приносит деньги. Так что единственным решением стало сокращение сна до шести часов в день. С Робин же мы внимательно отслеживал все изменения в организме. Мне не хотелось грохнуться в обморок, только из-за усталости. Пока такого не происходило, и с Нулем всё было в порядке. Вообще в случае повреждения оригинала, его восстановление будет проходить за счёт энергии личин. Если же что-то происходило с обликом Санджи, Робин или Эльзы, то восстанавливались они не от Нуля, а от своей энергии или внешней подпитки. Поскольку оба этих пунктов завязаны на еде, я стал больше есть. Вся моя зарплата теперь уходила на обеспечение комфорта обликов. А поскольку они и их силы зависели от того, сколько я ем, то я часто покупал куриные и индюшачьи грудки к ним макароны или картофель и готовил всё это добро в раменной. Иногда ел что-то сладкое, как правило приготовленное самостоятельно. Если бы я выглядел, как нормальный человек, то я бы был тем ещё толстячком, про которого не скажешь, что он приютский. Что касается самого процесса освоения облика Эльзы, то тут всё очень туго. Как только я ей становился, от рук шёл холод, а на земле появлялся иней. Перед тем как чего-нибудь коснуться или вообще что-то сделать мне приходилось долго себя уговаривать, что мороз не страшен. Я то его не боялся и зиму, в принципе, любил, но вот Эльза кричала о том, что ей это всё не нравится и она хочет, чтобы дар ушёл. Я же с упорством Молнии Маккуина, доказывал ей, что «Я — Лёд». Девочку отпускало очень медленно: только через минут сорок разговоров с личной шизофренией и мотивационных речей начиналось освоение магии льда. Пока что я создавал снежинки, лёгкие узоры на деревьях и небольшие холодные вихри. Так я показывал красоту волшебства. Постепенно, медленно и плавно я отходил от фокусов, которые всё-таки успокаивали Эльзу. Затем я начал её настраивать на работу. Мы создавали мороженое из принесенных на опушку ингредиентов. Как оказалось, сладкое успокаивало мою принцессу. Этим я и воспользовался, когда решил посмотреть в её облики репортажи с мест сражений героев. Фруктовый лёд возвращал её в реальность, где она стояла перед витриной магазина электроники. Сражения двух людей с сильными причудами очень впечатлили нас. Вернее будет сказать её. Я то смотрел на это шоу подмечая ошибки тех и других сторон, анализируя причуды и внешние условия. Этическая сторона вопроса меня волновала мало, так как для меня даже героика была лишь способом легального заработка с использованием причуды работника. Эльзу же одолевали смешанные чувства. Да, всё же этот ребенок гораздо эмоциональнее Санджи с Робин: они смотрят на всё не через розовые очки и довольно-таки индифферентно. Честно сказать, я не знаю накладывает оригинальная история отпечаток на личности тех, кем я становлюсь, но надеюсь, что нет: не хочется стелится перед каждой юбкой, как Санджи, быть расчётливой стервой, как Робин до встречи с Мугиварами, или петь везде «Отпусти и забудь». Сейчас я ничего конкретного сказать не могу. Робин умный ребёнок, но я без понятия, как она отреагирует на мир с его взрослыми проблемами, Санджи сейчас маленький и у него нет потребности угодить каждой женщине, а у Эльзы просто не всё в порядке с принятием своей уникальности. Сейчас у меня в руках личности детей, для которых я являюсь тем самым взрослым, что решит всё и защитит их. Именно в Нуле я иду бодаться с руководством школы, драться с приютскими и решать бытовые проблемы. Личности во всём этом участия пока не принимают, хотя во время пробежек или тренировок я часто прокручиваю события дня и рассуждаю о путях решения проблем. Иногда детское восприятие даёт о себе знать и облики с чем-то не соглашаются, но в основном ребята мотают себе всё на ус, тем самым прогибаясь под меня. Вот и, стоя перед телевизором и взирая на очередную битву «бобра с ослом», я мысленно проговаривал все их ошибки и другие способы устранения героя или злодея. Эльза внутри металась из крайности в крайность и, когда на стекле образовывались снежные узоры, я с силой откусывал здоровенный кусок фруктового льда. Это отвлекало нас, било по мозгам и не давало заморозить всё и вся. Таким вот образом, я мягко перестраивал Эльзу, сильнее заглушая её чувство. Я старался сделать так, чтобы она повзрослела как можно быстрее и догнала два других облика. Вообще я мог бы не заморачиваться и сломать девчонку, но мне не нужны были в дальнейшем непредвиденные сбои. Сломанная личность может, как спокойная с виду лошадь, неожиданно взбрыкнуть. А такой момент может настать на патруле, во время битвы, обвала, пожара и прочее, прочее. Короче, не хочется мне ощущать пятой точкой, что подо мной сейчас находится пороховая бочка. Так что работаем, господа, работаем.***
Спустя год моей работы в раменной у нас с Шефом случился странный разговор. — Какая у тебя мечта, парень? — спросил он как-то меня. Я даже как-то опешил от неожиданности, а затем очень долго думал над вопросом. Я чётко понимал, что мечты и цели всё же разные вещи. Мне точно не хотелось быть героем, но цель я перед собой такую поставил, потому что здраво оценивал свои перспективы. С мечтой же дела обстояли ещё печальнее. У меня Нуля мечты не было в отличие от моих обликов: Санджи хотел сначала найти Олл Блю, но под моим давлением мечта превратилась во что-то реальное и он захотел открыть ресторан на воде; Робин грезила археологией и путешествиями в поисках загадок и ответов; Эльза хотела увидеть мир, а также написать книгу о собственных приключениях. Все эти мечты были не моими, но я бережно их хранил и обещал, что помогу в их осуществлении. Так что я не знал, что ответить Куроде. — Мечты у меня нету, старик, — произнес я уворачиваясь от полетевшей в меня скалки. — Но есть цель. — Цель? — Да, я стану профессиональным героем, — четко и уверенно ответил я, глядя в его серьезные глаза. — И это не просто слова. Уже ведь начал тренироваться. Можешь не отвечать — видно. Давно начал, ещё до того, как припёрся ко мне. — Да, и что с того? — А место у тебя для тренировок есть? — Есть, но вам то что. — Хм, — хмыкнул он, и рукой позвал за собой. Молча он довел меня до подвального помещения, в которое до этого мне хода не было, так как зайти туда возможно только со стороны жилой. На секунду мне даже страшно стало, так как я кажись пересмотрел в прошлом много триллеров и ужастиков. Но не всё так плохо. Оказывается подвальное помещение оборудовано под спортзал. Были в нём и шведская стенка и несколько тренажёров. На полу не скользкий линолеум. Свет в помещении шёл от ламп, а в воздухе витал запах с улице: туда выходила вентиляция. — Здесь, — обвел рукой пространство Шеф. — я занимаюсь в не рабочее время. Можешь приходить сюда, когда тебе угодно, только запирай дверь, перед уходом. Ключи я дам. — Спасибо, — искренне поблагодарил я Куродо-сана. — Но?.. — Почему у меня всё это? Когда-то поступал на героя, но не срослось. А сейчас это лишь хобби. Форму поддерживаю. — Героем? — осторожно спросил я. — Да, — кивнул Шеф, что-то вспоминая. — Я проучился год на геройском факультете, а затем получил травму. В героику путь мне был закрыт. Но ничего. Из меня вышел неплохой повар. И мне не надо другой судьбы. — Судьбы, — тихо повторил я, когда мы выходили из подвала. Я никогда не задумывался предначертано ли мне быть героем и в этом ли моё призвание. Я относился ко всему этому серьёзно, но без огонька. В чём же я всё-таки хорош? Героика — цель, но где же моя мечта, которой я скажу «Иду к тебе»? Теперь перед сном я долго думал о том, в чём же моё призвание и кем я действительно хочу стать. Герои это хорошо, но я понимаю, что это не профессия и то, что на это учат, не делает геройство работой. Скорее… Хобби. Кажется, теперь я понял, почему про герои неохотно говорят о своих хобби: не потому что это скучно или их и вовсе нет, а потому что это их отдушина. Это то в чём они так же хороши, то в чём они себя нашли. Только вот… Они не поняли где они настоящие, а где им приходится играть роль. В этом проблема большинства. Они становятся героями и понимают, что упёрлись в потолок. Когда я это осознал, мне стало смешно: я никогда не ощущал себя героем, и это не было пределом моих мечтаний. Я хочу… — Эй, старик! Я понял, какая у меня мечта, — сказал я, после тренировки. — Какая? — спросил меня Шеф, который передумал за такое обращение бросать меня килограммовый блинчик от штанги. — Я хочу попробовать себя во всём! Мир огромен и прекрасен, и мне не хотелось ограничивать себя выдуманными рамками. Я попробую себя во всём. Я покорю горы и моря, научусь так готовить, что ты обзавидуешься, буду писать песни и картины, обучусь всему до чего дойдут руки. Я не буду стоять на одном месте. Быть героем — это ещё не всё, я хочу стать кем-то большем чем очередной герой. Я попробую всё, потому что я Никто Коннолли!