Путешествие в один конец

POV Ваас Конечно же, Бен не оставил меня в покое, и на следующий же день после нашего разговора в баре помощник посетил мое бунгало, чтобы напомнить о сделанном мной обещании. Если этот парень решал что-то учинить - он пер напролом. Это его качество я ценил и одновременно ненавидел в нем больше всего. В какой-то момент он достал меня так, что я отключился от разговора и задумался о своём. Бенджамин махнул рукой у меня перед носом. Я перехватил его запястье и прижал руку помощника к столу, отчего она неестественно изогнулась в локте, а парень вскрикнул - удивленно и жалобно одновременно. - Ещё одна такая выходка - и я тебе ее сломаю, - пообещал я, отпуская его. Бен прижал руку к туловищу - видимо, я повредил ему локоть - и злобно зыркнул в мою сторону. С колючим взглядом помощника я сталкивался редко, мы слишком хорошо ладили, чтобы ссориться. - Я перед тобой распинаюсь, а ты тупишь! - разозлился он, поднимаясь с места. - Взгляд, как у тухлой рыбы! Опять о пленнице своей думаешь?! - Тебе какое дело? - огрызнулся я, подскакивая следом за ним. Бен вытянул целую руку в сторону лагеря и указал туда пальцем: - Там парней твоих расстреливают, а ты замечтался о сочной пиздёнке! - он оскалился, тяжело дыша. Он знал, что любой другой, оказавшийся на его месте, уже лишился бы конечности или уха за такие слова. Он знал, что мое терпение не было безграничным, но все равно говорил. Опустив взгляд на стол, я задумался. Действительно, а не слишком ли много внимания я уделял женщине, торчащей сейчас в камере для пленников? Почему я так часто думал о ней? Бен молчал, сверля меня тяжелым взглядом и обиженно сопя. Наконец я поднял на него глаза: - Ты прав. Садись. Мы заняли прежние места. - Допустим, ты прав и в том, что ракьят нас слушают, - я откинулся в кресле, закинул ноги на стол и закурил. Выпустив облако дыма в потолок, спросил, глядя вверх: - И что ты предлагаешь сделать? - Нужно убедиться, что я прав, - Бенни слегка растерялся. По-видимому, он не ожидал, что какую-то часть его слов я все же услышал. - Не знаю… Нужно подумать. Я затянулся, перевёл взгляд на висящую на стене карту острова и выпустил очередное облако дыма в ее сторону. Шестеренки в голове задвигались быстрее. - Что, если мы пустим «утку»? - предложил я и ткнул сигаретой в сторону карты. - Допустим, сообщим о следующем из пункта А в пункт Б караване, - пепел с сигареты упал мне на майку, и я раздраженно смахнул его на пол. - По каждой из трёх волн, - подхватил Бенни. Я кивнул, глядя в карту. - Только по очереди, ясен хер. - Да-да… Но Ваас, это нужно будет делать в разное время, - помощник жестом попросил разрешения закурить, я кивнул. Парень стрельнул сигарету из моей пачки, лежащей на столе, подкурил и тоже откинулся на спинку своего стула, копируя мою позу. - И, думаю, ракьят поймут, что дело пахнет жареным, если никакого конвоя не будет. Я задумался, глядя на талисман, висящий на шее помощника. Глаз Фатимы смотрел мне в душу, мешая сосредоточиться на плане. Мы молча докурили, периодически глядя на карту и прикидывая, как можно было бы поступить. Я загасил окурок о пепельницу и вспомнил, что у меня кончались таблетки. - Нужно съездить к доку, - я потянулся за новой сигаретой, но передумал. - У меня кончаются «красненькие». - Сегодня? - Угу. Подумав ещё немного, я добавил: - И нужно что-нибудь для пленницы. Не сильно токсичное, не вызывающее привыкание. Бен помрачнел, но молча кивнул. Я пригрозил: - Ещё раз так посмотришь на меня, и я выдавлю тебе глаз. - А чего не оба? - съязвил Бенни. - Чтобы вторым ты видел, как я скармливаю тебе первый. Помощник усмехнулся, но по нему было видно, что угрозу он воспринял должным образом - серьезно. Он был единственным, кому я позволял осуждать свои решения, но, как я уже говорил, у моего терпения был короткий срок службы, и Бенни хорошо это знал. - А по поводу радио я подумаю, - продолжил я и принялся искать в ящиках стола деньги, чтобы дать их Бену. - По трём разным волнам нужно будет поочерёдно передать какое-то сообщение и проверить, какое из них будет перехвачено. - Ваас, - Бенни нетерпеливо заерзал на стуле, - а что, если все три канала прослушиваются? - Тогда дела плохи. Новый шифр придумывать долго, да и парни особо им не пользуются, - признал я и поморщился. Решив разобраться с одной проблемой, Бенджамин подкинул мне ещё несколько. - Amigo, давай разгребать дерьмо по мере его поступления, а? Он усмехнулся и кивнул. Я поднялся с места, давая понять, что разговор окончен, но не успел Бенни уйти, как я кое-что вспомнил. - Эй! - окликнул я. Голова Бена тут же оказалась в дверном проёме. - Позови того мальца, что сидел на герыче. - Айзека? - переспросил Бенни. - Хуяйзека. Тощий такой, кудрявый. - Айзеком его зовут. - Не повезло парню… Короче, приведи его ко мне. Бен кивнул и скрылся из виду, а я сел подбивать бухгалтерию (слишком круто сказано - считать примерные доходы и приблизительные убытки), пока в кабинете не показался Айзек. - Уколы делать умеешь? - едва парень пересёк порог моего кабинета, спросил я. - Ну тип да, - Айзек машинально почесал левый локоть, сам того не замечая. Я усмехнулся. - Мне нужно, чтобы ты уколол пленницу. Я залез в тумбочку и достал оттуда бутылёк с наркотиком. Запасы подходили к концу, но поскольку Бен собирался сегодня к Эрнхарту за новой партией, пополнения ждать было не долго. - Только не борщани, чтобы она не померла, - приказал я. - Нужно, чтобы она просто отрубилась. Крепко и надолго. Глаза Айзека, когда он взял бутылёк в руки, хищно заблестели. Я тут же отвесил ему подзатыльник: - Это не тебе, ублюдок! Шуруй. Делай, что сказано. На следующий день до моего кабинета неожиданно донёсся звонкий, нарочито вызывающий женский смех: парни привезли девочек из Бэдтауна развлечься. Стоило мне об этом подумать, в дверь легонько постучали особым образом, и я сразу узнал ту, кому принадлежал этот стук. - Не заперто, - ответил я, затушил окурок о пепельницу на столе и принялся собирать бумаги в стопку, чтобы скрыть лишнее от посторонних глаз. Мелисса вплыла в бунгало, как лебедь. Я никогда не видел лебедя вживую, но мне казалось, что сходство между ними было. Одетая в джинсовые бриджи и тунику с пестрым цветочным рисунком, облегающую ее худую фигурку, она неспешно прошла по комнате, касаясь рукой стены, и опустилась мне на колени, обнимая одной рукой за шею. - Ты, как всегда, в работе, - ее грудной голос звучал не нежно, а немного властно, но мне это нравилось. - А ты решила меня отвлечь? - я приобнял ее за талию. Оторвавшись от бумаг, я откинулся на спинку стула и принялся разглядывать ее лицо. Когда Мелисса была моложе, она была чрезвычайно миленькой; но со временем ее пухлые, аппетитные губы стали тоньше, а в карих миндалевидных глазах, обрамлённых мелкими морщинками, поселилась тоска. Зная, что унылых женщин никто не любит, Мелисса всегда натягивала фальшивую улыбку и никогда не делилась со мной своими проблемами, и правильно: мне не было до них дела. - Не все же тебе работать… - ее ручки нежно гладили мои плечи. - Нужно уметь расслабляться, Ваас. Ты так напряжен… Я охотно отдался ее проворным рукам. Мелисса знала меня достаточно долго и близко, чтобы без лишних слов понимать, чего я хочу здесь и сейчас. Уверенным движением она стянула с меня майку, провела ладонями по напряженной спине, опустила их на поясницу… Мелисса расстегнула пряжку тактического ремня, постепенно сняла с него все подсумки, аккуратно раскладывая их на столе, и незаметно оказалась на мне в позе наездницы. Вскоре ее томные вздохи и стоны заполонили бунгало. Мелисса извивалась подо мной, водя ладонями по моей груди, и ее бёдра все крепче сжимали мои. Когда я кончил и опустился на простыни рядом с ней, она достала из прикроватной тумбочки спрятанную пачек сигарет, и мы закурили. - Тебе правда не тяжело? - спросила она, стряхивая пепел. Увесистая пепельница стояла на моей груди, но я совсем не ощущал ее тяжести. - Вообще нет, - спокойно ответил я, выдыхая дым в потолок. - Ты такой сильный, Ваас… Рядом с тобой я чувствую себя слабой, как настоящая женщина… Она восхищённо провела кончиками пальцев по моему бицепсу, словно видела его впервые. В сознании неожиданно прорисовался нечеткий силуэт Виктории, привязанной к стулу, и раздался ее голос: - Легко бить связанную женщину, правда? Что-то внутри меня зашевелилось. Простым вопросом сучка задела мое чувство собственного достоинства, а должно было быть наоборот: это я пытался растоптать ее гордость, сломать ее волю. Очевидно, чтобы раскусить этот орешек, нужно было приложить чуть больше усилий. Больше атмосфер в челюсти. По-видимому, воспоминание о другой женщине слишком явно отразилось на моем лице. Мелисса скорчила недовольную гримасу, но тут же овладела лицом и снова приторно сладко улыбнулась. - Ты готов повторить? - ее ладонь игриво скользнула по моему животу вниз, но я поймал ее свободной рукой. Мелисса замерла. Ее система дала сбой. - Не сегодня, Мелисса. Деньги возьмёшь… Сама знаешь, где. Женщина едва заметно фыркнула, сладострастие пропало с ее лица. Я докурил и потушил окурок, отставил пепельницу в сторону и лениво наблюдал за тем, как Мелисса одевается. И хотя движения ее не были лишены свойственной ей грации, я поймал себя на мысли, что эта женщина меня больше не возбуждает. Ее покорность, отсутствие самоуважения внезапно вызвали во мне отвращение, хотя раньше я ценил в ней именно эти качества: она готова была на все, что я хотел, и исполняла все мои капризы в постели. Она готова была делать это даже не за деньги, а просто потому, что я - это я. Даже сейчас, когда я в очередной раз напомнил ей о роде ее деятельности, она нисколько не обиделась, а молча собралась, достала из ящика стола пачку купюр и отсчитала положенное ей количество, пока я лежал в кровати, глядя в потолок. - Ты уверен, что не хочешь продолжения? - ее голос звучал соблазнительно, но… Была в ее тоне доля робости, будто она боялась, что я ей откажу. - Слишком многое нужно переварить, - ответил я после непродолжительной паузы. - В другой раз, Мел. Окей? - Как скажешь, Ваас. Я знал, что даже если она обидится, виду не подаст. Вот и сейчас, хотя в голосе ее сквозила обида, на лице играла сладострастная призывная улыбка, пропадавшая с ее губ так редко, что я уже не помнил, как выглядело ее лицо без этой гримасы. - Хорошего тебе вечера, - бросил я ей вслед. - И тебе, Ваас, - ответила она, закрывая за собой дверь.