"I feel like I’m going to die when hyung is sad When hyung is in pain, it hurts more than when I’m in pain.." (Begin)
(с англ.: "Когда хёну плохо, мне хочется умереть. Когда хёну больно, мне намного больнее, чем когда ранят меня..")
playlist: Halsey - SUGA's Interlude - И-и-и-раз.. та.. та.. та-а-а.. Взмах!.. Два.. три.. Поворо-о-от - шаг.. два.. Прыжок!.. Выпад!.. Та.. Та.. Волна-а-а-а - четыре!.. - размеренно сопровождал счётом танец шестерых бантанов сосредоточенный на технической составляющей хореографии Сондык, без устали двигаясь зеркально ребятам и иногда напоминая им детали движений. - Ррррраз.. два.. Джун!.. Резче!.. Та-а-а.. та.. Чимин.. чуть вправо-о-о - раз!.. Кажется, за последние пять лет они репетировали этот номер не меньше семидесяти раз. Наизусть знали, в какой момент нельзя моргать, сколько раз вздохнуть перед своим соло, сколько шагов сделать для двухсекундного перемещения в противоположную сторону, как стабилизировать голосовые связки перед кульминационным бриджем и припевом.. Не знали только, что даже имея весь этот багаж двигательной памяти, всё начнёт рушиться и "ехать", стоит лишь вычесть из семи один. Самый важный "один". Он всегда стоял позади. Сначала как слабое звено танцевальной практики. Потом.. потом все просто привыкли, а он и не возражал. Тоже привык к тому, что не дотягивает, не был уверен в том, что справится, танцуя там, в первом ряду. А когда всё-таки осознал, что у него, наконец, стало получаться, скромно продолжил выкладываться по максимуму за их спинами, не претендуя на похвалу и ведущие танцевальные партии и тихонько, со слезами на глазах, радуясь фанатским фан-камам, фиксирующим его хореографические и вокальные успехи. Он улыбался, когда от боли перехватывало дыхание, когда обидные замечания били по душе сильнее, чем потёртый временем, огрубевший кнут; шутил, когда ничего не выходило, когда чуть ли не терял сознание от усталости. Его смех и завуалированные в шутках слова поддержки всегда поднимали командный дух и придавали сил двигаться вперёд, помогали игнорировать не знающие пощады оклики ненавистников, пробивать надуманные собою же "потолки", верить в себя, любить себя. Он с самого первого дня тихонько стоял позади, прикрывая их с тыла невидимыми крыльями, не позволяя оглядываться на себя прежних - излишне самокритичных, нуждающихся в чужом одобрении, восприимчивых ко мнению окружающих. Он всегда решал их проблемы, часто откладывая свои собственные на потом. И они принимали это как должное. А теперь, когда их заботливый хён впервые в жизни вполне справедливо сделал выбор в пользу себя самого, все шестеро вдруг ощутили внутри почти осязаемую зияющую пустоту, с тяжёлым сердцем признав, насколько эгоистично не замечали всего того, что он делал для них все эти годы.. - Сто-о-оп!.. - вдруг с досадой громко протянул Сондык, остановил музыку и замахал руками, призывая парней прерваться; те рассеянно замерли на своих местах и, удивлённо переглянувшись, вопросительно уставились на хореографа. - Ещё раз сначала. Из-за Джуна. Джун-и, ты опять уезжаешь из своего квадрата вправо, между Тэ и Чоном получается очень некрасивая дырка.. - Прости, хён, - виновато скривился лидер. - Кажется, это уже на физическом уровне. Это.. не моё место.. Остальные пятеро мемберов рефлекторно повернулись к пустующему квадрату пола, затем подняли глаза на поникшего Рэпмона и, поймав подавленные взгляды друг друга, солидарно опустили головы. Сондык озадаченно нахмурился. Ему тоже категорически не нравилась вся эта ситуация. С тех пор, как больше десяти лет назад они стали одной командой, по своей природе не шибко общительный хореограф старался относиться ко всем одинаково. Однако судьба распорядилась иначе. Конечно, от того, что их с Джином стихийные дополнительные индивидуальные тренировки постепенно стали носить ежевечерний, а потом и ежеполуночный характер, эти двое вовсе не кинулись доверять друг дружке свои сокровенные тайны и мысли: Сондык сразу смекнул, что Ким-старший не любитель пускать кого-то в душу - он и сам придерживался подобных жизненных позиций. Пару недель Джин продолжал держать дистанцию, стойко переносил все тяготы хореографических неудач и поддерживать в общении с хёном закрепившийся за ним образ не унывающего балагура, только хватило его не надолго. В отличие от общих занятий, где каждый из мемберов невольно сравнивал себя с остальными и успокаивался тем, что никто не идеален, на индивидуальных тренировках парням приходилось оставаться один на один с реальными возможностями собственного тела и голоса. Вечер, когда, спустя три часа малорезультативного интенсивного заучивания движений, улыбающийся старший из бантан без сил рухнул на пол и, внезапно изменившись в лице, вдруг отчаянно зарыдал, стал точкой отсчёта их ненавязчивой доверительной дружбы. Горькое "Я не смогу", мучительное "У меня никогда не получится", полное обречённости "Я всех подвожу, я должен уйти" - всё это Сондык услышал от него первым и последним. Он искренне любил этого парня - сильного, волевого, упорного, чертовски старательного. Он безумно уважал его за решение не сдаваться и поверить в себя. Последние пять лет весь мир пытался раскрыть секрет успеха самой популярной k-pop группы, а Сон знал ответ с самого начала. BTS ни дня не были просто группой, они всегда были семьёй. Братьями. И всё это благодаря одному единственному человеку. Тому, кто всегда был рядом с младшими в минуты боли и разочарований. Тому, кто находил нужные слова, чтобы уладить назревающие конфликты между "наседкой" Ши Хёком и его вечно чего-то бедокурящим септетом. Тому, кто ради мечты делился всем, что имеет, с тогда ещё только начинающей развиваться бедной развлекательной компанией: привозил из дома родителей еду для мемберов и стаффа; утром подбрасывал младших мальчишек до школы и забирал их оттуда поздно вечером, встречая каждого с пакетом вкусняшек; когда узнал, что компания не в состоянии выкупить заказанные в ателье шикарные дебютные концертные костюмы, потому что сотрудники сего ателье, как потом выяснилось, находясь в сговоре с двумя другими развлекательными агентствами, прямо перед выкупом нещадно задрали цену, в тот же день занял у отца необходимую сумму денег, а через год и вовсе уговорил родителей профинансировать первые шаги группы, дав им клятву вернуть всё в двойном размере.. Ши Хёк всю свою жизнь боялся попасть под влияние денег в любом их проявлении. Каждый раз, одерживая очередную победу вместе с ребятами, он твёрдо запрещал себе зацикливаться на этом моменте. Гордиться? Да. Благодарить парней, себя, весь стафф и поклонников группы? Да. Хвастаться, задирать нос, мериться успехами с владельцами компаний-конкурентов? Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Они просто тихо отмечали очередную пройденную веху в кафе или общежитии, ставили перед собой новые цели и шли дальше. Музыка всегда являлась главным ориентиром. В какой-то мере наивным, несерьёзным с точки зрения безжалостной развлекательной индустрии, но.. это позволяло им оставаться свободными, сплочёнными, искренними, совершенно отличными от других. Это делало их семьёй. Пока желание "поставить на место" тех, кто до сих пор категорически не соглашался воспринимать мега-талантливого Бана ПиДи равным себе, окончательно не заглушило все доводы его разума. Именно этот смысл и заключался в последних словах Джина, которые он бросил им всем в лицо в тот роковой вечер, перед тем, как навсегда закрыть за собой дверь. - Какого хрена ты, стоишь как сраное, мать твою, изваяние?! - будто нарочно с размаху окуная Тэхёна в воспоминания о худшем дне рождения в его жизни, когда Ким-младший чуть не потерял любимую женщину, спешно поднимаясь из-за стола вместе с остальными опешившими ребятами, в ярости прошипел ему те же самые слова Юнги. - Детский психолог, млять, нашёлся.. Гони за ним!! И Тэхён, задыхаясь от страха, который бесконечной автоматной очередью решетил пульсирующую стенку его обливающегося кровью сердца, сорвался с места и помчался за растворяющейся в темноте вестибюля, высокой, широкоплечей, сокрушённо сгорбленной мужской фигурой. Ему показалось, что в этот раз он бежал ещё быстрее, чем несколько лет назад: лёгкие обжигало изнутри, словно их облили керосином и подожгли. Чуть не налетев на старшего и едва успев затормозить, макнэ схватил его за предплечье почти у самой двери. Тот резко замер и обернулся. Из покрасневших мокрых глаз без остановки катились слёзы. - Д-д-джин!.. Х-х-хён!.. Зуб на зуб не попадал. Голосовые связки било истерической дрожью от застрявшего в горле саднящего сгустка едко-солёной жижи. Слова беспомощно булькали в глотке, предательски лопаясь на поверхности пересохшего от волнения языка и срываясь с трясущихся губ беспомощным неразборчивым сипом. - Пусти, Тэхён. Вокруг рушился целый мир. Он беспощадно выскальзывал из рук макнэ вместе с рукавом куртки Джина. И где-то глубоко внутри Тэ точно знал, что удержать его нет ни единого шанса. Даже если бы ему всё-таки удалось выдавить из себя хоть что-то, это не поможет: то, что он сделал две минуты назад, вряд ли вообще возможно когда-нибудь простить.. Ребята и Ши Хёк подоспели к ним практически в то же мгновение. Они что-то говорили, просили, пытались успокоить, образумить, объяснить, оправдать.. А Тэ всё стоял и испуганно сжимал побелевшими кончиками пальцев чёрный кожаный краешек его рукава, страшась отпустить. Понимая, что если отпустит, то это определённо конец. Всё это время Джин слушал их, молча глядя куда-то в сторону. А когда аргументы ребят и не на шутку распереживавшегося Ши Хёка, наконец, закончились, Тэ вдруг почувствовал, что вместо мягкой ткани держит в своих пальцах пустоту, и в полном отчаянии прохрипел: - Семь.. Рука Джина застыла на уже опущенной вниз ручке двери. Он медленно обернулся и в ожидании бесстрастно воззрился на макнэ. Все растерянно умолкли. - Семь.. минус один.. равно.. равно.. ноль.. - срываясь на шёпот, просипел Тэхён. Ким-старший плотно сжал губы. По щекам, переливаясь, сбежали две обжигающие кожу дорожки. Он неспеша перевёл сквозящий болью взгляд за спину Тэ и медленно, по-очереди, будто запоминая каждую чёрточку, оглядел некогда родные лица. Затем вновь посмотрел на внезапно начавшего всхлипывать макнэ и безжизненно произнёс: - Шесть. Семь минус один - равно шесть, Тэхён-и.. Тех неделимых "семь" давно уже нет.. Есть лишь семь по одному.. "Семь по одному.." Они все виноваты. Забыли, о себе, забыли о своих мечтах, о музыке. Все эти месяцы упорно смотрели себе под ноги, выверяя каждый следующий шаг, не замечая, что тот, кто всегда защищал их, стоя позади, споткнулся и отстал, решив справиться со своим горем в одиночку, чтобы не тревожить других. Но не рассчитал свои силы. Сондык сомневался, что даже сейчас, спустя почти четыре недели, Ши Хёк полностью осознал, что происходит с его детищем, с его второй родной семьёй. Встретившись с Джином на следующий день, кое-как уговорив его не рубить с плеча и дав месяц на раздумья, Бан, кажется, вполне успокоился, так и не восприняв всерьёз фразу старшего из бантанов "Хорошо. Но это пустая трата времени. Мой ответ останется прежним". Компания на скорую руку выпустила заявление для фанатов, объяснив отсутствие "мирового красавчика" плановым прохождением им профилактического лечения старой травмы, опираясь на определённые пункты контракта и давление на агентство "сверху", заставила Кима-старшего снять короткое видео с подтверждением их слов и заверением поклонников в том, что с ним всё в порядке, и преспокойно вернулась в рабочий режим, отчего-то воображая, что скоро всё вернётся на круги своя. Хореограф печально вздохнул: - Я всё понимаю, но.. ничего не поделаешь. Нам всем придётся как-то перестроиться. Работа сама себя работать не будет. - Фак.. И не поспоришь, - мрачно усмехнулся Намджун и кивнул: - Я буду очень стараться. Обещаю. - Вот и отлично, - одобрительно подмигнул ему Сондык. - Тогда давайте с самого начала, и будьте предельно внимательны. Тэ, Гук, здорово начали, молодцы, мне понравилось. Перед вторым куплетом не ускоряйтесь - остальные пугаются. Чим, движения чуть плавнее - перед соло голос начинает скакать. Хос, всё прекрасно. Только давай сделаем переход поярче, поможем Джуну, окей? Перекинь внимание на себя, взмахи динамичнее.. - Принял, - сосредоточенно моргнул в знак согласия Хоби, прекрасно понимая, что лидеру сейчас как никогда тяжело отдуваться за двоих. - Юн, сильно беспокоит? - напряжённо обратился к рэперу Сондык, указывая взглядом на его больное плечо. - Все те разы, когда вам казалось, что я улыбался, я не улыбался, - с прискорбием отозвался разминающий больное плечо Мин, намекая на то, что всю репетицию только и делал, что стискивал зубы. - Не усердствуй. Побереги связки, - нахмурившись, с беспокойством дал отбой хореограф и, повернувшись правее, вдруг совершенно на автомате почему-то произнёс: - Джин.. В ответ вместо привычного наигранно-старческого "Айщщщщщ!.." по залу прокатилась стальная тишина. Сондык взволнованно замер и, в растерянности оглядев моментально потухших парней, с глубоким вздохом печально констатировал: - Нет. Так совсем не годится.. Давайте-ка продолжим завтра, с утра пораньше, - глянув на часы и громко хлопнув в ладоши два раза, решительно объявил он и, с облегчением заметив на лицах ребят полное одобрение, после десятиминутки ценных указаний и прощального дружеского объятия с каждым в чрезвычайно невесёлых раздумьях ретировался из помещения. - Кто-нибудь остаётся тренить? - глотнув из бутылки воды, без особого энтузиазма поинтересовался Хосок. - Я - пас, - укладывая полотенце в сумку, устало бросил Намджун. - Поддерживаю, - буркнул Тэхён, набирая сообщение в телефоне. - Я сегодня не смогу. У нас ужин с родителями, - сняв мокрую футболку и повесив её на стул, отчитался Чонгук. - Если никто не остаётся, я тоже воздержусь - смысла нет, - присоединился к ним Чим, зная наперёд, что Юнги можно и не спрашивать - ответ очевиден. - Ну, тогда и я домой, - коротко пожал плечами неестественно безразличный к некогда обожаемой дополнительной танцевальной практике Хоби и, сняв майку, уже было направился в душ следом за Гуком, однако оба неожиданно застыли в дверях, когда вдруг позади знакомым низким гортанным рыком на весь зал с досадой раздалось очень нецензурное междометие. Все пятеро резко повернулись к источнику сквернословия и вопросительно воззрились на него в ожидании пояснений. - Какого жопокрылого членистонога мы творим, а?.. - с размаху потрясённо плюхнулся на стул и пробежался по ним суровым взглядом Юн. - "Fake love" с самого начала была его песней. Она о нём. Она для него.. Это как выйти на сцену, расхерачить смычок об колено и слабать на скрипке этюд Паганини унитазным ёршиком! Типа, ни*уя разницы! В комнате повисло напряжённое молчание. Тема Джина не поднималась с того самого вечера, когда после его ухода из ресторана они все чуть не переругались вдрызг. Уверенности в том, что сейчас это не повторится, не было ни у кого. Но вопрос, который только что так внезапно поднял на обсуждение Мин, уже долгое время выворачивал наизнанку душу абсолютного каждого из пятерых. Чон, Чимин и Хос встревоженно переглянулись и в поисках поддержки беспокойно уставились на Джуна. Тот беспомощно опустил плечи и, сделав небольшую паузу, мрачно произнёс: - Вряд ли в этом помещении есть кто-то, кто с тобой не согласен.. Ты же видел, Ши пытался их.. - Если бы он реально пытался, он бы никогда не допустил всего этого дерьма! - в сердцах перебил его Шуга. - Можно было настоять на любой новой песне! Можно было ещё месяц назад объявить, что группа берёт небольшой отпуск, в конце концов, и вместо того, чтобы нас в своих целях поимели на этом политическом китайско-корейском маскараде, спасти то, что ещё можно спасти! - Так это же вроде сами поклонники выбрали "Fake love".. - в замешательстве почесал голову Чимин, намекая на проведённый южнокорейскими властями публичный опрос по поводу фестиваля в честь двадцатилетия со дня установления дипломатических отношений между Китаем и Южной Кореей. - Ты серьёзно думаешь, что наши поклонники поголовно слепые идиоты, а водила, которого Джин неоднократно посылал нахрен, просто так чуть пасть от счастья не порвал во время объявления нам трек-листа выступления? - раздражённо всплеснул руками Юнги. - Для АРМИ эта песня значит то же самое, что и для нас! Они обращение Джина ещё в день публикации на запчасти разобрали вплоть до его "стеклянных зрачков", и не поверили ни единому его слову! Волна подозрений уже несётся к нашему берегу! После выступления с "Fake" шибанёт цунами, и вот тогда мы окажемся в такой жопе, что придётся срочно рыть себе многоквартирный бункер голыми, млять, руками! - И что ты, блин, предлагаешь? - паникуя, возмутился Чим. - Подойти к главному, по-братски закинуть ему руку на плечо и сказать: "Господин президент, тут такое дело.. BTS никогда не будут исполнять "Fake love" вшестером. Понимаете, для нас это - личное табу. Либо меняйте её на одну их свежих, либо убирайте из трек-листа", так что ли?! - Фак.. парни.. не заводитесь.. - начиная нервничать, попытался успокоить их Джун, но поскольку сам чувствовал, что и тот, и другой абсолютно правы, сделал это не достаточно убедительно для того, чтобы эта его попытка оказалась удачной. - Я предлагаю оставаться вне политики, мать вашу, как мы делали это всегда! - выпалил Юн. - Шоу проходит в Сеуле, китайцам позволили выкупить только тридцать процентов билетов; у китайских артистов по одному-два номера, когда у одних нас - целых шесть!.. Камон! БигХит держат за оба нижних полушария! Сделали из бантанов небожителей, превратив их друзей-коллег в бывших друзей; взяли под контроль личную жизнь, работу, как бы, с*ка, намекая, что любая ошибка, любое серьёзное неповиновение может "совершенно случайно" настроить против группы толпы фанатов или причинить дохрена неприятностей их родным!.. - Айщщ.. Юн, уши.. - встревоженно указывая ему глазами на дверь, приглушённо взмолился Хосок. - Да мне по*уй! - резко встал и рассерженно пнул от себя ногой свой упавший стул Юнги. - Нас посадили в лифт, одних отбильярдили на крышу грёбаного небоскрёба, и сначала было весело! А теперь вот что-то нихрена! Как-то добуя стрёмно, когда за спиной никого не осталось, а те, кто рядом, с чьей-то мразотной подачи стали бодаться друг с другом чаще, чем, млять, Су-Хо и Бан Рю (персонажи дорамы "Хваран: начало" - прим. авт.)!.. БиТиЭс - это семь! Всегда было, есть, и останется семь! Им на*рать! А для нас выйти сейчас с "Fake love" вшестером - значит осознанно столкнуть старшего брата с этой чёртовой многоэтажки! За все десять лет это будет первая пуля, пробившая нашу броню! И пустим мы её прямо себе в голову своими же, бл*ть, руками!.. Чимин набрал было в лёгкие побольше воздуха для ответной реплики, однако, осознав, что возразить хёну ему, собственно, нечего, через пару секунд шумно выдохнул его обратно. Хос и Гук грустно переглянулись и неспеша вернулись к своим стульям. - Юнги прав, - подбоченившись, нахмурился Джун. - Мы для них просто средство достижения целей. Но пока мы нужны им, мы имеем полное право диктовать им свои условия. Нам сейчас как никогда необходимо держаться вместе. Ради нас самих, ради Джина. Ради тех, кто верил нам все эти годы. Даже ради Ши-хёна. - Я очень боюсь.. что Джин-хён больше не вернётся.. - перестав наконец держать боль в себе, погрустнел и обречённо отозвался Чим. - Айщщщ.. Хён ведь не может дуться на нас вечно, - слегка воспрянул духом и дал своему природному позитиву показаться на свет Хоби. - Вечность и Джин-хён - это в принципе понятия не совместимые. - Ну да, конечно, - обиженно хмыкнул себе под нос Чонгук, который из-за затянувшейся шутки старшего всё ещё не получил от него обратно своё кольцо и, честно говоря, искренне не понимал, как вообще можно шутить такими важными вещами. - Эмм.. давайте просто надеяться на лучшее, - приободряюще улыбнулся Намджун. - Дадим ему время отрефлексировать ситуацию и для начала попробуем просто напомнить о себе.. - С этим вроде проблем быть не должно. Мы же тогда извинились, - активно закивал в знак поддержки идеи лидера Хосок, не обратив внимания на так до сих пор и не поднявшего глаз с телефона, молчаливого Тэхёна, и как-то странно напрягшегося, потупившего взгляд и напряжённо стиснувшего зубы "золотого" макнэ. - Честно говоря, это было больше похоже на жалкий нечленораздельный галдёж, чем на извинения.. Джин точно такого не заслужил, - совестливо уставился в пол Чимин. - Не стоило тогда, за столом, вообще заводить этот разговор.. - Да кто ж знал, что так получится.. - огорчённо посетовал Хоби, мельком покосившись на Кима-младшего, который почувствовал на себе пристальный взгляд и, наконец, осмелился поднять на парней глаза. - Если бы кое-кто не стал развивать тему.. - с досадой посмотрел Пак на оторопевшего от внезапно посыпавшихся на него отовсюду обвинений Тэхёна. - Фак.. только не по-новой.. - в панике схватился за лоб Джун. - Если бы этот кое-кто извинялся так же "широко", как топил за столом, а не стоял и мычал какую-то бабуйню.. - строго воззрился Юнги на внутренне сжавшегося словно от удара Тэ, у которого тут же предательски покраснели глаза. - Пресвятые ананасики.. - нервно пробормотал Гук и инстинктивно приготовился разнимать тех, кого понадобится, но тут случилось непредвиденное. - Бабуйню??.. - вдруг не выдержал и впервые за последние недели, в порыве самозащиты, взорвался уязвлённый Тэхён. - А кто из вас в тот вечер нёс не бабуйню?!.. Может быть кто-то из вас там, у двери, обнял его и сказал, что с Рэй всё будет хорошо?! Нет!.. А может кто-то из вас в тот момент думал не о том, что если он уйдёт, BTS не станет, и хотел вернуть не айдола Ким Сокджина, а своего друга??! Нет, чёрт побери! Никто! Ни один из вас!.. Он сделал паузу, чтобы отдышаться, и только сейчас понял, что в ушах звенит не от подскочившего от нервной лихорадки давления. Так звенела вокруг него резко наступившая в зале, отрезвляющая в самое сердце, тишина. - Где ж ваши хвалёные "семь", когда вы уже месяц смотрите в мою сторону волком и пытаетесь повесить на меня всю вину за то, что произошло с Джином?! - со слезами на глазах страдальчески воскликнул Тэ. - Куда делись ваши неделимые "семь", когда я один остался виноват за то, что высказал вслух мысли всех шестерых?!.. Мечтаете сплотиться и опять стать одним целым? Так может начнёте с того, что перестанете прикрываться мной, чтобы оправдать себя?.. - он обвёл их страдальческим взглядом. - Никто из нас не был рядом с ним, когда он больше всего в этом нуждался! Все только и делали, что молча раздражались его кислой физиономии! Тому, что он упорно не желает слушать врачей и упрямо верит в то, что любимого человека ещё можно вернуть, даже если весь мир твердит, что надежды уже нет!.. Не одного меня бесило, что он каждый день опаздывает на репетиции из больницы, задерживает тренировки и интервью! Нас всех волновал только наш психологический комфорт! И сейчас ничерта не поменялось, слышите?!.. Вы понятия не имеете, как я хочу вернуться в тот проклятый вечер! Вместо всех своих слов просто обнять его, сказать, что буду с ним до конца!.. - Тэхён уже не скрывал слёз, его губы дрожали. - Мне больно! Я друга потерял! И не знаю, сможет ли он когда-нибудь простить меня!.. Вы не замечаете, что пока вы ищете крайнего, я уже месяц лечу вниз головой с вашей чёртовой крыши, и от этого мне больно вдвойне!!.. Потому что.. Джин оказался прав.. Сглотнув перекрывший гортань вязкий комок, полный горечи, Тэ шумно втянул носом скопившуюся влагу, схватил свою сумку и пулей вылетел наружу, громко хлопнув дверью. Ни один из оставшихся пятерых бантанов так и не осмелился поднять глаза. Правда немилосердно ударила в самую душу, словно заставив их вдруг очнуться от какого-то кошмарного сна и осознать, насколько далеко всё зашло не туда. Однако все пятеро отлично понимали, что им нужно было её услышать именно сейчас. Тэхёну понадобилось немало времени, чтобы успокоиться и сесть в машину к ожидающему его водителю с уже абсолютно бесстрастным выражением лица. С самого первого дня тот изо всех сил старался втереться к Киму-младшему в доверие, но Тэ сразу почувствовал неискренность и стал всеми способами избегать общения, каждый раз предельно вежливо ссылаясь на хроническую усталость и недосып, или на необходимость наличия тишины для мысленного повторения текстов песен. Водителю потребовалось буквально несколько дней, чтобы оставить свои попытки выудить из макнэ хотя бы минимум информации и начать просто наблюдать за поведением айдола, делая какие-то, притянутые за уши, личные выводы. Рин услышала детский плач и рассерженные мужские возгласы ещё в коридоре, в метре от входной двери. Ключ как назло заел в замочной скважине, и быстро провернуть его подрагивающими от тревоги пальцами оказалось задачей не из лёгких. Когда тот всё-таки поддался, девушка практически влетела в квартиру, наотмашь захлопнув за собой дверь, на ходу скинула туфли и уже через пару секунд вся на нервах ворвалась в детскую. - Что случилось?!?.. - задыхаясь от волнения, воскликнула она при виде испуганно взирающего на отца своими заплаканными, широко распахнутыми глазёнками и судорожно всхлипывающего ГуГу, и в гневе нависшего над сыном, трясущего у его мокрого личика какими-то бумажками, побледневшего от негодования Тэхёна. - Ма-а-амочка-а-а!! - завидев Рин, мгновенно кинулся к ней, вцепился в её брюки и душераздирающе разревелся малыш. - Господи.. Чонгу.. - совершенно ничего не понимая, но уже порядком теряя самообладание, тотчас упала на колени и обняла младшего Айрин, тут же строго уставившись на разгорячённого мужа, который часто дышал и плотно сжимал губы. - Тэ, что у вас происходит?! - На, вот, полюбуйся, что происходит! - продолжая негодовать, резко выкинул руку с несколькими альбомными листами вперёд Тэхён. - Мамочка-а-а, прости-и-и!!.. - сильнее ухватился за неё и ещё горше расплакался Чонгу. Рин поднялась на ноги, прижав к себе голову вздрагивающего сына, свободной рукой выхватила из пальцев Тэ злосчастные рисунки и, наскоро окинув те суетливым взглядом, взметнула на мужа хмурый, требующий объяснений взор. - Неужели тебя ничего не смущает?! - не веря глазам, возмущённо всплеснул руками Тэ. - Меня смущает, что ребёнок доведён до истерики из-за ерунды! - сдержанно парировала девушка. - Из-за какой ерунды? Он нарисовал обнажённую женщину, Рин! - в гневе тыкая пальцем в сторону бумажек, рявкнул Тэхён. - Боже.. Да это просто очертания! Большинство детей проходит через такое! Он взрослеет, Тэ! - потрясённо возразила танцовщица, ощущая, как пальчики сына впились в её брюки до синяков на коже её ног. - Взрослеет?! - взорвался Тэхён, сделал шаг навстречу и, на каждом слове тыкая пальцем в лист с контуром женской фигуры и знакомой корявой надписью, грозно отчеканил: - Это! Очертания! Обнажённого! Тела! Его! Собственной! Матери! - Папочка-а-а! Мамочка-а-а! Прости-и-ите-е-е! - вырвался из рук Рин и, сквозь слёзы, зажмурившись, тоненько заголосил перепуганный нешуточной ссорой родителей Гу. - Я больше не бу-у-уду-у-у!!.. Взглянув на трясущегося от плача ребёнка, Рин заставила себя обуздать свои эмоции, медленно втянула носом воздух и для начала указала Тэхёну глазами на дверь, призывая дождаться её снаружи. Молодой человек на миг стушевался и кинул встревоженный взор на кроху Чонгука, затем, будто прозрев, болезненно стиснул челюсти и, бросив на решительно настроенную жену полный смятения взгляд, потерянно вышел из комнаты. Девушка бережно взяла сына за руку, отвела его на маленький детский стульчик в углу комнаты и, присев перед ним, тихо попросила: - Чонгу, счастье моё, успокойся.. Давай вытрем слёзы.. Вот та-ак, мой зайчик.. - Ты злишься на меня, мамочка? - безостановочно всхлипывая, жалобно прохныкал малыш. У Рин печально сжалось сердце. - Я не злюсь на тебя, слышишь? Нисколечко, - она грустно улыбнулась и вновь погладила Гу по щекам, стерев свежие влажные дорожки. - И папа тоже не злится, ему просто очень плохо сейчас.. Ты не сильно испугался? - Я думал, папа меня.. ударит.. - трогательно всхлипнул и дёрнул плечами Чонгу. - Он никогда этого не сделает, дорогой. Как бы зол ни был - никогда, запомни, - отрицательно замотала головой Рин. - Взрослые часто срываются на тех, кто рядом, когда им плохо.. Извини нас, пожалуйста, если напугали, мгм? - Я очень люблю вас, мамочка! Я не хотел вас огорчать! - сорвался с места и повис у неё на шее Чонгу. - Мы тоже любим тебя, наше сокровище, - крепко обняла его и поцеловала в висок Рин, затем чуть отстранила Гу от себя и, взяв за плечи, успокаивающе произнесла: - Всё будет хорошо. Папочке просто нужны наши волшебные обнимашки.. Побудь здесь минутку, ладно? Я пойду напомню папе, что мы все его очень любим, и после мы вместе его обнимем. Договорились? - Да, - мужественно сдерживая подкатившие слёзы, закивал в знак согласия Гу. Рин расплылась в ласковой улыбке, несколько раз поцеловала его в макушку и, усадив на стул, вышла, прикрыв за собой дверь. Тэхён сидел на диване сгорбившись и уронив голову: звук приближающихся мягких, неторопливых шагов заставил его выпрямить спину и напрячься. Рин была намного старше, но несмотря на это она изначально не стала претендовать на главенствующую роль в семье, без единого возражения с радостью отдав её любимому мужчине. Однако.. она была старше. И даже по южно-корейским меркам имела сейчас полное моральное право крушить направо и налево.. Тэ внутренне приготовился отражать атаку, но моментально растерялся, когда вместо угрожающей позы "руки в боки" Рин подошла к нему вплотную, опустилась между его ног на колени и, обняв любимого за талию, взволнованно вгляделась в гнетущую глубину его глаз: - Я люблю тебя, Тэхён.. Молодой человек на мгновение замер, затем безоружно опустил плечи и вымученно-протяжно моргнул, почувствовав на своих ресницах соленоватую морось. - Пожалуйста, хватит пытаться справиться в одиночку - это воронка в один конец, Тэ, - умоляюще произнесла она, но он вдруг, не выдержав её нежного взгляда, стыдливо отвернулся в сторону. - "Если вы не откроетесь и не поделитесь своими чувствами, никто не сможет понять, что вы переживаете" - твои слова? Он еле уловимо кивнул. Рин ждала. - Я не хотел обижать хёна.. - спустя несколько десятков секунд сдавленно просипел Тэхён. - Он знает, любимый.. Он знает.. Дай ему время. Верь в него, не бросай его, - обняла его крепче и прижалась головой к его груди девушка. Тэ не выдержал и обнял её в ответ. Эта боль мешала дышать, но он был так благодарен ей за то, что она не стала обвинять его, как остальные. Всё это время он скрывал от неё подробности случившегося, боялся, что Рин разочаруется в нём, и даже уйдёт.. навсегда.. Но когда догадался, что ей обо всём известно, когда понял, что она всё равно на его стороне, - стало стыдно за свои сомнения в ней. Он злился на себя и продолжал рушить всё вокруг вместо того, чтобы вот так признаться ей и услышать, что она всегда рядом.. - Как Чонгу?.. - беспокойно нахмурившись, чуть слышно спросил он. - Всё ещё любит тебя, - ласково хмыкнула Рин и, немного отстранившись, серьёзно добавила. - И меня. И твою маму, которую он тоже в таком виде уже рисовал.. - Что??.. - ошарашенно расширив зрачки, скривился Тэхён. - Никакой натуры, только воображение, Тэ, - снисходительно улыбнулась Рин. - Твоя мама сказала, они вместе смотрели какую-то программу о жизни Рубенса, и ребёнок просто почему-то впечатлился его картинами. Началось всё, как и положено, с эскизов на тему рубенсовской "Головы медузы Горгоны", а потом Гу один за другим стал делать наброски очертаний женских и мужских фигур ню, пририсовывая к ним наши головы. Это просто баловство, Тэхён. - Баловство, от которого мне всё равно не по себе.. - недоверчиво съёжился молодой человек. - Слишком уж.. правдоподобно ты у него вышла.. - Гу всегда фанатично внимателен к интересующим его деталям. Но это вовсе не значит, что его пора вести к психологу, он в полном порядке, - наставительно напомнила Айрин и неожиданно с ухмылкой добавила: - Это ты ещё своё карандашное неглиже в его исполнении не лицезрел.. - Святые праведники.. - трогательно приподнял брови Тэхён и наморщил нос: - Мама видела?.. - Видели даже твои папа с сестрой, - сочувственно улыбнулась девушка. - Господи.. за что.. - наигранно застонал Тэ, и Рин мысленно расслабилась, поймав тень ответной улыбки на лице любимого. - У нас в семье растут юные художник, учёный и дизайнер, и с этим надо как-то научиться жить, - в шутку с сожалением констатировала Рин и, улыбнувшись, погладила его по щеке: - Иди. Он тебя очень ждёт. Тэ грустно усмехнулся, обхватил ладонями её лицо и, нежно коснувшись губами её губ, глядя в любимые глаза, тихо шепнул: - Спасибо, что выбрала меня.. Спустя несколько минут, стоя у приоткрытой двери детской, Рин тайком задумчиво наблюдала за тем, как двое её любимых мужчин дарят друг другу самые искренние в мире "лечебные обнимашки", и в который раз хвалила себя за то, что когда-то давно подвигла на тот момент довольно консервативного Тэ научиться всегда признавать свои ошибки и извиняться за них перед своими детьми, вне зависимости от возраста обеих сторон. Чего она так и не смогла дождаться от своей собственной матери. playlist: SB19 - Hanggang sa huli - Сайонара (с яп. "до свидания" - прим. авт.), Кеничи-сан, - приобнимая на прощание будущего тестя, благодарно улыбнулся "золотой" макнэ. - Сайонара, Чонгук, - по-отечески похлопывая молодого человека по спине, ответил ему душевным крепким объятием господин Араи и, сделав шаг назад, добавил: - Не знаю, кто научил тебя готовить такой невероятный кальби, но моя печень готова воспевать этому великому человеку хвалебные оды всю свою оставшуюся жизнь! При воспоминаниях о ночной готовке упомянутого блюда в дистанционном тандеме с Джином перед поездкой в Финляндию, на лице Гука невольно заиграла уморительная ностальгическая улыбка: - Я передам брату дифирамбы Вашей достопочтенной печени, Кеничи-сан. - Учитывая, сколько кальби он сегодня приговорил, завтра его "достопочтенной" печени придётся воспевать оды ещё и активированному углю, иначе не так уж много ей осталось, - под сдавленный смех будущего зятя шутливо подначила весело фыркнувшего мужа госпожа Араи и, горячо приобняв макнэ, добродушно произнесла: - Сайонара, дорогой. Береги себя. - Сайонара, Сора-сан. Ицумо оайдэкитэурэщидес (с яп. "мы всегда вам рады" - прим. авт.), - с теплом отозвался Чонгук. - Ойя (с яп. "боже мой" - прим. авт.)! - отстранившись, восхищённо хлопнула в ладоши Сора. - Твой японский просто великолепен, Чонгеши (искусственное произношение корейского имени на японский манер - прим. авт.)! Я горжусь тобой и Нами - ваши занятия дают прекрасные плоды! Мои умницы! Услыхав похвалы в их с Изой адрес, Гук густо покраснел. Правда, скорее, от того, что каждое их занятие японским заканчивалось вовсе не теми плодами, которые только что упомянула госпожа Араи, поскольку хитрый макнэ, когда ему наскучивало заучивать правила, начинал просить девушку перевести с корейского на её родной язык всякие неприличные вещи, уже через пять минут воплощая их в жизнь под слабые протесты напрочь потерявшей способность мыслить здраво старшеклассницы. - Эмм.. Аригато, - пряча смущение, коротко поклонился Чон. - До выходных! - уже открывая калитку в обнимку с нагнавшей его женой, помахал ему Кеничи, а потом поднёс ладонь ко рту и заговорщически громким шёпотом добавил: - Новая тату - огонь! Макнэ беззвучно фыркнул от смеха, снова отвесив им короткий благодарственный поклон, махнул рукой в ответ и, стоило воротам закрыться, тут же припустил обратно в дом: с тех пор, как БигХит оброс немыслимой популярностью, стало не безопасно долго находиться даже на территории собственного двора. Нами как раз мыла посуду после застолья, когда счастливый Чонгук буквально влетел к ней на кухню и, резко обняв искристо взвизгнувшую девушку сзади, прошептал ей на ухо: - Теперь не отвертишься, он мой! - С чего бы это? - наигранно хмыкнула заулыбавшаяся Иза. - Всё, что моё, - моё, а всё, что твоё, теперь тоже моё, - пощекотал носом её ухо и чмокнул девушку в шею Гук. - А разве мы уже женаты? - забавляясь, повернула к нему голову и ехидно приподняла одну бровь Нами. - А разве твои родители только что не сказали мне "да"? - скопировав её ухмылочку, двинул бровями вверх-вниз Чон. - А разве меня спрашивать уже не надо? - игриво прищурилась Иза. - А разве ты сможешь отказать такому классному парню? - нарочно улыбнулся ей самой обворожительной своей улыбкой Чонгук, на что девушка звонко рассмеялась и закатила глаза. - Ещё как смогу, если всё это только ради марвэловской железяки, - нарочито самодовольно щёлкнула пальцами перед его лицом Изанами. - Нет. Не только, - мгновенно посерьёзнел Чонгук, однако по озорному блеску его глаз Иза сразу сообразила, что клоунничать её шкодливый возлюбленный пока и не думал заканчивать. - Ещё ради самых обалденных в мире гёдза (японские жареные пельмени - прим. авт.), бесплатных уроков японского и скейтбординга, возможности на шару получить японское гражданство и шикарную гейшу в ежедневное эротическое пользование.. - Чонгук-а-а-а, я знаю, что ты сейчас крадёшь морковку, - давно почувствовав отсутствие одной его руки на боку своего округлившегося живота, улыбнулась одним уголком рта и с подозрением воззрилась на него Иза. - Да я просто ногу почесал, - по-актёрски обиженно воскликнул Гук, сделал шаг назад и в доказательство своих слов помахал ей обеими руками. - Точно спёр, - сжав губы в узкую полоску, прищурилась Нами и утвердительно закивала головой, констатируя предположительный факт. - Это наглый поклёп. Я не голодный, я же только что из-за стола, - в шутку возмущённо развёл руками смешно вытаращивший глаза макнэ. - Хочешь, чтобы я тебя обыскала? - облокотившись о раковину и приподняв брови, снисходительно поинтересовалась девушка. - Оу, в такое мы ещё не играли, - прислонившись к барной стойке, ухмыльнулся и многозначительно подмигнул ей Чонгук. Не выдержав убийственной комичности его выражения лица, Иза прыснула от смеха и в отместку брызнула в него водой из-под крана. Ловко увернувшись от летящих в него капель, Чон с хохотом подскочил к девушке, снова поймал её в свои объятия и, успокоившись, уже по-настоящему серьёзно предложил: - Давай помогу мыть посуду. - Лучше иди и проверь гаражную дверь, мелкий воришка, - легонько оттолкнула его от себя бёдрами в пах Иза и, открыв кран, принялась заканчивать начатое. - В упор не помню, закрыла ли я её, когда привезла к нам маму.. - Окей, - чмокнув её в щёку, тотчас отправился выполнять задание Чон. - Только фонарик возьму, там вчера лампочка сдохла. - Угу, - кивнула Нами. - Джи уже в Токио? - прямо за порогом кухни на ходу доставая из кармана штанов морковку, громко спросил Гук. - Да! - откликнулась Нами. - Днём звонил из отеля! И знаешь что? - Что? - остановившись в прихожей у вешалки, крикнул макнэ, сунул овощ в рот на половину длины и, зажав его зубами, залез в карман своей куртки одной рукой, придерживая её полы второй. - Я так поняла, его поездка в Японию всё-таки оказалась не напрасной! - крикнула ему Иза. - Кажется, они с Еин снова вместе!.. Чонгук на миг удивлённо вскинул брови, однако в эту же самую секунду вместо фонарика его пальцы случайно нащупали на дне кармана.. нечто маленькое, тонкое и круглое. Молодой человек ошеломлённо застыл на месте и, слегка округлив глаза, вытаращился на свою куртку, как узник на огромную дыру в стене собственной камеры. Та самая, в которой он летал в Хельсинки.. Макнэ аккуратно зажал находку кончиками пальцев, приложив небольшое усилие, медленно вынул ту из многомесячного межшовного заточения и, в изумлении остановив полусогнутую руку прямо напротив глаз, нахмурившись, с замиранием сердца воззрился на тонкое золотое колечко с янтарной лилией. Морковка выпала из приоткрывшегося рта. Воспоминания, обгоняя друг друга, валом посыпались в сознание, едва давая Гуку время хотя бы на какую-никакую синхронизацию. Когда Джин успел вернуть кольцо в его куртку, если вплоть до приезда домой кольцо в ней всё ещё отсутствовало? Больше он её не надевал. Джин к ним в гости не заходил. Да и вообще никто из тех, кого он тогда подозревал, сюда не заявлялся.. "Не клеится.. Попробуем заново", - пронеслось в голове интуитивно распереживавшегося Чона, и, опустив руку с золотым украшением вдоль тела, он изо всех сил напряг память. В день пропажи.. в коробке кольца не оказалось. Он искал.. В кармане тоже.. В левом кармане, не в правом!.. Откуда оно взялось в правом, если коробка лежала в левом??.. Нами пошутила? Заметила, что он что-то от неё прячет, взяло любопытство?.. Нет. Не в её стиле. Несмотря на образ боевой упрямицы, в плане сюрпризов и подарков она до сих пор остаётся истинной девочкой. Да и он был очень осторожен, она не могла заметить.. ... Перемотка назад. Когда он доставал кольцо из коробки?.. В день покупки. Но точно положил его обратно.. Тогда..? ... Стоп!.. Он рассматривал его.. мм.. Когда же это было?.. Чёрт.. ... В аэропорту!!.. Да! Прямо перед отлётом в Финляндию!!!.. ... Перемотка назад. Блин!! Да вот же оно!.. Вытащил из коробки.. В левой руке - коробка, в правой - кольцо.. Потом сзади внезапно подошла Иза, и он со страху сунул их.. в разные.. Бли-и-ин!!.. Вот кретин!.. Какой же тупой кретин!.. .. Стоп!.. Но тогда.. тогда получается, что.. - Пресвятые ананасики.. - сглотнув моментально подкативший к горлу, ужасно горчащий ком, почти неслышно просипел Чонгук и отрешённо уставился в пол, чувствуя, как бешено разгоняется стук его сердца. - Эй.. Ты меня слушаешь? - вышла к нему из кухни немного расстроенная его молчанием Иза и, заметив у его ног сиротливо валяющуюся морковку, театрально вздохнула: - М-да.. Конспиратор из тебя так себе, ДжейКей.. Однако бледнеющий на глазах макнэ словно смотрел сквозь неё. - Чонгук-а?.. Что с тобой?.. - машинально положив ладони на свой сильно выдающийся вперёд живот, не на шутку занервничала Нами, которая в последний раз видела его таким, когда они чуть не расстались навсегда. - Он.. не брал его.. - преодолевая сухость в глотке, хрипло пробормотал Чон. - Кто? Кого не брал?.. Ничего не поняла, - ещё сильнее забеспокоилась девушка. - Джин-хён.. - почти одними губами произнёс он. - Джин-оппа?.. - удивлённо хлопнула ресницами Иза. - Всё это время.. я думал.. что он украл у меня ради шутки.. обручальное кольцо.. которое я купил для тебя.. - еле шевеля губами и глядя куда-то мимо неё, будто сам для себя, проговорил Чонгук. - Для меня?.. - неспеша опустив плечи и растроганно взирая на остолбеневшего парня, тихо повторила Иза. Тот автоматически кивнул. - Конечно Джин-оппа не мог его взять!.. - внезапно, чуть ли не с возмущением, сорвалось с губ девушки. Этот её тон и то, с какой непоколебимой уверенностью она это заявила, мгновенно вывело Гука из забвения и заставило резко вскинуть на отчего-то плотно сомкнувшую губы, как никогда встревоженную старшеклассницу полный вопросов подозрительный взгляд: - Почему ты только что это сказала? - Не почему, - не сводя с него испуганных глаз, отозвалась Нами и, нервно сглотнув, тихо добавила: - Джин-оппа.. он.. эмм.. слишком стар для таких шуток. Он сам это всегда всем талдычит.. Я пойду, у меня там.. посуда.. Сказав это, неестественно растерявшаяся японка молнией развернулась и на всех парах зашагала обратно на кухню. Только дойти до неё так и не успела. Почти тут же прижав её спиной к дверному косяку, Гук настойчиво приподнял подбородок девушки большим и указательным пальцами так, чтобы полностью видеть её лицо, и, нахмурившись, очень серьёзным тоном изрёк: - Моя тайна чуть не сломала нам жизнь.. Иза, прошу.. - Прости, - не став отрицать его догадку, вся сжалась и с горьким сожалением судорожно замотала головой Нами, - я не могу, прости.. - Почему??.. - похолодел от нехорошего предчувствия Гук. - Я поклялась.. - чуть не плача, дрожащими губами шепнула она. - Иза, я должен знать.. У меня есть очень нехорошее предчувствие, что месяц назад я единственный чертовски незаслуженно.. смертельно обидел брата.. - ощущая, как по спине, волна за волной, прокатываются целые полчища пробирающих до костей, леденящих кожу мурашек, сипло произнёс Чон. - Ваше с ним общение изменилось с тех пор, как он привёз тебя ко мне. Он стал для тебя тем же, кем больше десяти лет назад стал для меня. Я не мог не замечать.. Но сейчас, глядя в твои глаза, я больше не уверен, что причина этому - я.. Не я сблизил вас.. Я должен знать, что не обидел его сильнее, чем могу себе представить.. Потому что все эти годы Джин.. был мне вместо отца.. Я никогда не прощу себе.. Умоляю тебя, Иза.. Помоги мне, пожалуйста.. - Ты возненавидишь меня.. - вдруг горестно всхлипнула Нами. У Чона от волнения перехватило дыхание и земля ушла из-под ног, но что-то внутри упорно не давало сдавать назад, и он не придумал ничего лучше, чем.. поцеловать её. Искренне. Нежно. Преданно. - Ты не возненавидела, когда я скрыл о себе правду. Когда просила не отталкивать, а я даже не обернулся. Когда бросил тебя один на один против всего мира, думая, что спасаю тебя. Когда эгоистично запер тебя в своей золотой клетке, заставил жить моей жизнью и удивлялся, почему ты не счастлива, - чуть отстранившись, приглушённо напомнил Гук. - Клубничка.. Что бы ты сейчас не сказала, я.. - Джин-оппа не позволил мне убить нашего с тобой сына.. - не дав ему договорить, надрывно выдохнула правду в его лицо Изанами, зажмурилась, и из-под её ресниц тотчас градом хлынули слёзы. Его молчание резало без ножа. Нами сковал такой животный страх, что она не осмеливалась открыть глаза до тех пор, пока его руки вдруг не притянули её к себе, а прямо у самого её уха не раздалось до боли разбитое "Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?" Девушка распахнула мокрые от слёз ресницы, потрясённо уставилась в пространство за его плечом и, не веря своим ушам, уже через несколько мгновений, разрыдавшись от облегчения, вместо ответа на его вопрос кинулась ему на шею.. "Что, вот так просто?!.. Бросаешь нас?!.." "Если подпишешь это, для меня ты навсегда станешь предателем, слышишь?!.. Предателем, хён!!.." Чонгук гнал по сеульским улицам на максимально разрешённой скорости, не обращая внимания на скользящие по щекам солёные капли. С самых высоких, пыльных полок памяти в сознание беспощадно сыпались воспоминания, рвущие душу на куски: Джин подбегает к нему, зарёванному, на перроне, берёт за руку, улыбается и говорит "Поедем со мной".. Джин улыбается и подсовывает ему половину своей порции ужина после очередной изнурительной преддебютной тренировки, соврав, что не голоден.. Джин с улыбкой встречает его из школы, стоя у машины и помахивая ему бумажным пакетом с самыми вкусными на свете рисовыми пирожками.. Джин беспокойно поддерживает его, сидящего на перилах высокой лестницы, во время съёмок клипа.. Белый, словно мел, улыбающийся Джин стоит в углу гримёрки с намертво скрещенными у груди пальцами рук и развлекает его шутками, пока врачи надевают на него кислородную маску и пытаются не дать потерять сознание.. Джин тихо ругает его за не закреплённый на ремне безопасности трос перед самым началом движения подвесной лебёдки над зрительным залом.. Джин брюзжит со сна, но идёт готовить для него поесть посреди ночи, потому что он поздно вернулся с тренировки.. Джин.. Джин.. Джин.. Его самый родной, самый близкий старший брат, спасший жизнь его ребёнку и ему самому.. "..Предателем, хён!!".. Как его угораздило в тот роковой вечер вонзить финальный кол в сердце человеку, из которого только минуту назад вывернули душу??.. Тогда, единственным выбежав за Джином на парковку, он боялся только за себя, за своё будущее. Кричал все эти обидные вещи брату в лицо, пока тот стоял у распахнутой водительской двери, беззвучно оплакивая навсегда потерянных шестерых друзей и молча позволяя ему стрелять в него на поражение. Сокрушительной силы боль, застывшая в горько взирающих на него глазах, навсегда останется в его памяти. - Прости меня, брат.. Прости меня.. Он тысячу раз зарекался покупать дом, но в тайне всё же мечтал о нём. Просторные уютные комнаты, согревающий холодными осенними и зимними вечерами камин, шумные семейные застолья, любимая женщина и маленькая черноволосая банда в количестве четырёх отпрысков, весело донимающая двух кошек, собаку и трёх белок-летяг.. Он и сам не успел сообразить, в какой момент эта его мечта исказилась до неузнаваемости. Вместо уюта - пустота и безысходность, вместо мелодично потрескивающих дров - затянутый внутри редкой паутиной камин. Вместо дружеских застолий - одинокие завтраки, обеды и ужины. А вместо жены, четверых детей и домашнего зверинца - крепко спящая красавица, один убитый горем, замкнувшийся в себе ребёнок, нечеловечески переживающая за всех них пожилая женщина, и пара безликих, отслеживающих работу аппаратов жизнеобеспечения санитарок.. Оглушительный звонок в дверь застал его на лестнице и прозвучал так неожиданно, что молодой человек испуганно дёрнулся, тотчас замерев на месте, и раздражённо скривился: скорее всего, опять Ши Хёк. Господи, почему он никак не хочет оставить его покое?.. Прошла уже почти минута, а в большой гостиной всё ещё звучал мозгодробительный мелодичный долбёж. В комнату вошла Алма и, не заметив Джина в полумраке лестницы, направилась прямиком к двери. - Пожалуйста, аджумма, не открывай. Это наверняка из агентства, - негромко подал голос Джин и, дождавшись, пока женщина обернётся к нему, добавил: - Потерпи. Они скоро уйдут. Женщина сочувственно взглянула на молодого человека, тяжело вздохнула, но, кивнув, послушно покинула помещение. Однако звонок не затих ни через две, ни через три минуты. Джин инстинктивно напрягся: такое настырное поведение, да и вдобавок в настолько позднее время вряд ли похоже на Ши Хёка.. Постояв на ступеньке лишние полминуты, он нахмурился и, сбежав вниз, широкими шагами пошёл к двери.. Джин вырос перед ним так внезапно, что подрагивающий от переживаний макнэ в панике вытянулся в струну и беспомощно вылупился на хёна, с трудом признавая в нём прежнего добродушного весельчака Кима-старшего: полуторасантиметровая щетина на лице, беспорядочно уложенные, отросшие до плеч волосы с седым просветом у самых корней, абсолютно потухший, безжизненный взгляд, и какой-то несусветно стрёмный халат а-ля "как-нибудь обойдусь без вашего полосатого матраса". В доме царила пугающая тишина. Уловив её, Чонгук моментально покрылся гусиной кожей и в безмолвном ужасе вопросительно посмотрел на Джина. Тот даже в лице не изменился, чем дал понять, что ничего трагического пока не произошло. Макнэ проглотил тугой, шершавый сгусток слюны вперемешку с воздухом и попытался набрать в лёгкие побольше кислорода, вдохнув носом. Но к уже успевшим раскраснеться в дороге глазам некстати подступили слёзы, и Гук просто пронзительно всхлипнул: - Хён, прости меня.. Джин продолжал стоять, не шелохнувшись. Его равнодушный взгляд сдавливал грудь Чонгука, выкачивая оттуда всю жизнь. Однако дверь так и оставалась открытой. Стало так больно, что захотелось убежать и, спрятавшись ото всех, зарыдать в голос, крича в небо до хрипоты.. Но тот, другой, полный боли взгляд старшего брата, который уже целый месяц рвал ему сердце, вдруг придал сил, напомнив, сколько словесных пуль безропотно принял от него стоящий сейчас напротив его самый родной человек. Руки еле уловимо затряслись. Чон повинно опустил голову и, смахнув слезу со щеки подрагивающей ладонью, срывающимся на хрип голосом заговорил: - Я знаю, ничего уже нельзя изменить.. Ты имеешь право презирать меня. Больше.. больше не называть меня своим братом.. другом.. Я очень виноват и.. никогда себя не прощу за то, что повёл себя, как трус, и обидел тебя.. Бросил тебя одного, когда тебе нужна была помощь.. Это не ты предал меня.. - его губы и плечи задрожали, а голос сорвался и задохнулся от череды шумных гортанных спазмов; Джин неторопливо опустил отрешённый взгляд на плиточную поверхность: у самых носов кроссовок судорожно всхлипывающего Гука, множась, расползались небольшие мокрые кляксы. - Это.. я тебя предал.. Прости меня ради бога, Джин-хён!.. Конвульсивно вздрагивающий макнэ стоял, накрепко сцепив пальцы опущенных вниз рук, до одури страшась поднять голову и увидеть перед собой навсегда закрытую для него дверь. Однако тревожная тишина в ответ била в сердце похоронным набатом, и Чонгуку ничего другого не оставалось.. От неописуемого волнения к горлу подкатила тошнота. Чон сжал пальцы крепче и, превозмогая слезоточивые спазмы, стал медленно продвигать взгляд вперёд. Носки собственных кроссовок.. Намокшее от его слёз плиточное покрытие.. Широкий порожек.. Всё так же настежь открытая дверь.. И спина удаляющегося к лестнице Джина. Сердце будто с удвоенной силой заколотилось! Чонгук страдальчески поднял глаза к небу и выдохнул с таким облегчением, что из его груди непроизвольно вырвался короткий вымученный смешок, а из глаз снова прыснули слёзы. - Добрый вечер, - неожиданно послышалось из гостиной, и Гук, наскоро шмыгнув носом и скользнув рукавом по щекам, напряжённо вгляделся в полумрак комнаты: стоя у входа в столовую, ему ласково улыбалась пожилая филиппинка, обнимая прислонившуюся к ней спиной, безумно похожую на Джина маленькую лучезарную девочку. - Может, зайдёте к нам на чай? С тревогой взглянув на опустевшую лестницу, Чон вновь посмотрел на Мину, немного замешкавшись, расплылся в очаровательной улыбке и со словами "Добрый вечер, с преогромным удовольствием", решительно шагнул внутрь, закрыв за собой дверь..