***
«Ты был моим крестражем, когда стал Повелителем Смерти, Гарри. Ты подарил мне то, о чём я всегда мечтал. Бессмертие». Гарри тут же почувствовал, как из его рта готов вырваться отрицающий возглас. Он не мог поверить в то, что сказал Волдеморт. Это было нелепо. Это было невозможно. Он не хотел в это верить. «Ты не знаешь, как это работает. Ты не можешь быть Повелителем Смерти только потому, что во мне есть часть твоей души». «Тогда почему я всё ещё существую? Твоя душа была под влиянием части моей в течение многих лет, пока я насильно не разорвал эту связь с помощью Убивающего заклятия, но это только отсрочило неизбежное. Ты никогда по-настоящему не переставал быть моим крестражем. Ты просто решил оставить эту часть меня, но каждый раз, когда ты умирал, ты вновь разжигал эту связь, и поэтому я понял, что она существует. Эта частичка меня не могла перестать тянуться к твоей душе. Она искала тебя, и в процессе нашла все остальные кусочки моей души». Гарри вспомнил чахлую фигурку ободранного и изуродованного младенца. Альбус сказал, что ему уже ничем нельзя помочь и Гарри должен просто уйти. «Этого не может быть. Ты лжёшь… в этом нет никакого смысла…» «Ты сам так сказал. Я это он. Я — весь он целиком. Я — это все части меня самого, разбросанные по всему лимбу». Пальцы Гарри задрожали. «Ты лжёшь…» «Твои невежество и наивность раздражают меня. Ты обрёк нас на вечность вместе. Смирись с этим». Гарри показалось, что время остановилось. «Я убью себя». «Ты не посмеешь. Ты обещал не делать этого. Ты сдержишь свое обещание, иначе…» — прошипел Волдеморт в голове со всей яростью, и пришла пронзительная боль. Снова он загнан в угол. И не было никакой надежды. Гарри не мог принять это прямо сейчас, не тогда, когда он понял, что вернуться домой почти невозможно. Волдеморт и он, связанные вместе навечно, — Повелители Смерти? Это что, шутка? Гарри встал, в сознании билось желание оказаться подальше от всех людей, которые были в опасности только потому, что он был здесь, в этом времени. Но вдруг его ноги подкосились, и он сел обратно. Он не мог пошевелиться. Физически. Как будто его собственное тело не слушалось его. Он был так подавлен и шокирован, что даже заплакал. «Да, Гарри. Это бесполезно. Даже если ты умрешь, ты просто возродишься снова, и я вместе с тобой. Своими угрозами ты ничего не добьёшься… Даже если ты не произнёс тогда ни слова, ты думал о том, чтобы взять меня с собой. Помнишь, как мальчишки из приюта заперли тебя в шкафу? Несколько ударов по голове — и уже всё. Ты умер и очнулся вместе со мной в лимбе. Я предложил тебе взять меня с собой, и это было все, что от меня требовалось. Моё желание было исполнено. Ты всегда питал слабость к тем, кого любишь. А я как раз принял образ юного себя, за которого ты так очаровательно беспокоишься».— Всё нормально, — мальчик притянул его ближе. Руки обвились вокруг него, и Гарри подумал, что так было очень удобно. — Похоже, ты знаешь больше моего. Ты часто сюда приходишь, Гарри? Тот не смог вовремя придержать язык и ответил: — Только когда умираю. — …и сколько раз ты умирал? — Я не знаю… проклятия, кажется, не действуют на меня, но если я сосчитаю, сколько раз я видел станцию, — Гарри сделал паузу и подсчитал в уме, — то это уже седьмой. Руки вокруг него напряглись. — Семь… Гарри прислушался, но не почувствовал сердцебиения другого мальчика, и вдруг стало странно тихо. Звуки станции казались приглушёнными. — Том?.. — Гарри вздрогнул, когда Риддл погладил его по спине. — Ты думаешь, это сон? — Даже не знаю. — Почему бы тебе не остаться здесь со мной, Гарри? Здесь так одиноко… ждать. Гарри чувствовал, что что-то не так, но всё вокруг было окутано некой дымкой и беспокойством за Тома. — Не знаю, смогу ли я. Мне нужно вернуться, Том. — Тогда возьми меня с собой. — Я не знаю, возможно ли это. — Конечно.
Гарри чувствовал, как бухает его сердце. Он едва мог дышать. «Ты обманул меня. Да как ты посмел?» Он вспомнил Тома Риддла на вокзале. Он вспомнил всё. Как он мог забыть? Воспоминания… Волдеморт ведь имел доступ к его памяти. «Ты стёр мои воспоминания. Что ещё ты со мной сделал?» «Ничего такого, о чём бы ты уже не знал. Я знаю о тебе всё. Я прожил твою жизнь. Я знаю все самые тёмные твои секреты. Я видел всё твоими глазами. Я чувствую тебя. Все твои мысли принадлежат мне. Твой разум. Твоя душа». «Нет. Прекрати. Я не твой. Я не принадлежу никому, кроме самого себя. Перестань мне врать. Я не хочу ничего слышать». «Ты можешь отрицать это, но ты знаешь, кто ты, Гарри Поттер. Мы бы смогли поладить, если бы ты перестал сопротивляться мне, и за твоё хорошее поведение я расскажу тебе правду». Гарри всё ещё не мог пошевелиться. Ему хотелось, чтобы его голос звучал так громко, что Волдеморт и сам Гарри оглохли бы. «ЗАМОЛЧИ!» «Я знаю, что ты продолжаешь лгать себе. Ты не хочешь возвращаться к своей семье. Нет. Ничуть. Ты просто гонишься за ними, потому что привык делать то, что считаешь правильным, вместо того, чтобы делать то, чего на самом деле хочешь. Ты помнишь, что сказал Дамблдор?» Гарри вспомнил, как всё это началось. Волдеморт любезно выцепил из памяти это воспоминание и вывел в центр… «Быть Повелителем смерти довольно сложно, но, уверяю тебя, это никогда не принесёт тебе чего-то такого, чего бы ты сам не захотел». «Как бы сильно я ни хотел быть здесь, у меня бы ничего не получилось, если бы этого не захотел ты». Слова Волдеморта ядом растеклись в голове, и Гарри захотелось исчезнуть. «Ты хотел, чтобы это случилось».***
Трудно было справиться со всем навалившимся. С воспоминаниями о его приёмном отце-маггле, с тем, что настоящим родителям из этого времени он был не нужен, с тем, что дети из приюта всё-таки сумели убить его, с правдой о том, что они с Волдемортом связаны как Повелители Смерти, и с тем, что было практически невозможно вернуться в своё время или что сам Гарри даже не хотел этого. Ему показалось, что все рухнуло, и он испугался самого себя. Он не мог попытаться убить себя, потому что не знал, сможет ли как-то помешать Волдеморту завладеть телом и начать сеять хаос, пока Гарри будет заперт в собственной голове. Он был бомбой замедленного действия. Если он наскучит Тёмному Лорду, его запросто можно будет использовать, а потом закинуть на задворки сознания. Он заметил, как легко Волдеморт перехватывал контроль над телом. Гарри был как марионетка на ниточках. Чары гламура давно развеялись, и мальчик был измотан как никогда. Он устал бороться. В чём вообще смысл его трепыханий? У него болела голова. Было больно дышать. Как будто что-то застряло в горле. Больно. Больно. Как больно. Вскоре Гарри очутился перед воротами приюта, потерянно и бездумно шагая ко входу, и он готов был вот-вот упасть, когда почувствовал, что его обнимают чьи-то руки. — Том? — слабо произнёс он. Гарри заметил, что они находятся уже в середине знакомого коридора. Как он вообще сюда добрался? — Гарри… что случилось? Почему ты плачешь? Гарри не мог говорить. Ему хотелось все раскрыть. Он хотел выдать Тому все свои секреты, чтобы тот мог разделить его боль, но его сдерживало то, что он не был уверен, что Том будет хотя бы сочувствовать ему, из-за того, что Гарри сделал с ним в другом времени. Может быть, Том даже возненавидит его за то, что он скрывал от него всё это. Ладонь откинула волосы Гарри назад, щупая лоб, и Риддл досадливо зашипел. — У тебя жар. Снова. Идём. Надо уложить тебя в постель. Гарри почувствовал, как у него подогнулись колени, и краем глаза увидел, что остальные дети смотрят на них. Одного хищного взгляда Тома было достаточно, чтобы шугануть их. Гарри попытался встать ровно, но у него закружилась голова. Весь мир продолжал вращаться. Каждый раз, когда он пытался выпрямиться, он чувствовал, что всё вокруг едет куда-то вкривь. А может, это он сам? Ему потребовалось немало усилий, чтобы удержаться за Тома, который решил, что Гарри не может даже стоять самостоятельно, и поднял его на руки, как будто он почти ничего не весил. Внезапное движение заставило Гарри закрыть глаза, и его чуть не стошнило. К счастью, им не пришлось подниматься по лестнице или идти очень далеко, и вскоре они оказались в своей комнате. Том положил его на кровать. Гарри прижался головой к подушке, застонал и попытался сдержать рвотный позыв. — Лежи. У тебя слишком высокая температура. Я позову Марту. Гарри покачал головой: — Н-н... нет, не надо. Не зови её, — он боялся, что она вспомнит. Он знал, что рано или поздно поправится. Он просто устал за день от большого расхода магии. Гарри взял Тома за руку. — Мне просто нужно отдохнуть. — Гарри, ты испытываешь мое терпение. Тот покачал головой. — Пожалуйста, не зови её, Том. Я не хочу, чтобы она волновалась. — Ладно. Но мне всё равно нужно сбить твою температуру. Риддл склонился над ним. Он снял с него очки и начал расстегивать пиджак, потом рубашку. Том развязал шнурок на брюках, снял ботинки и носки. Гарри запоздало сообразил, что Риддл, вообще-то, раздевает его. Без очков все казалось таким расплывчатым. Он не видел даже выражения лица Тома. — Подними руки, чтобы я снял. Гарри слабо подчинился. Затем Том забрался на кровать, чтобы снять штаны. Пусть Гарри и знал, что Том, вероятно, проделывал это уже много раз, теперь, когда он был в сознании, это всё ощущалось по-другому. Вскоре он уже лежал в постели в одном белье. Том накрыл его тонким одеялом. Гарри вздрогнул, когда Риддл отошёл и начал рыться в шкафу. Он достал серую ночную рубашку и положил её на кровать. Потом он сел рядом с Гарри и откинул одеяло. — Придётся тебя трогать. Терпи. У Гарри не было времени выразить свой протест. Руки Тома начали касаться его, охлаждая сочившейся магией. Гарри чувствовал, как она медленно и глубоко проникает сквозь его кожу. Это было немного похоже на охлаждающее заклинание, хотя магия Тома, казалось, исцеляла больше изнутри. Том касался его точечно. Лоб, шея, ладони, предплечья, грудь, живот, бедра, голени, ступни. — Тебе вовсе не обязательно это делать… Том. Гарри казалось, что Риддл и так уже слишком много сделал. Приятно было сознавать, что хоть кто-то по-прежнему заботится о его самочувствии и здоровье, но он не хотел быть обузой. — Сколько раз я должен повторять, что делаю это по своей воле? — рявкнул тот в ответ. — Я обещал заботиться о тебе, так что хватит болтать и отдыхай. Том точно злился на него. Гарри знал. Он закрыл глаза и наконец уснул.***
Когда он пришел в себя, на лбу у него лежало мокрое полотенце, а Том сидел рядом и читал письмо. — Э-это моё, — запаниковал Гарри. Он попытался сесть, и Том медленно помог ему подняться. Риддл убрал мокрое полотенце и лениво проводил его рукой до тазика. — Пей. Гарри знал, что пререкаться бессмысленно, и сразу взял стакан. Том подождал, пока он закончит пить. — Я знаю, что оно твоё, но что это такое? — Том аккуратно помахал письмом. Гарри поставил стакан на тумбочку между их кроватями. — Я скажу тебе… только отдай его, — Гарри потянулся за письмом, и глаза Тома сузились. Его магия пульсировала от гнева. — Ты так и не сказал мне, почему тебе надо было уйти сегодня. Я нашёл странные вещи в твоей одежде. Том поднял руку, и в поле зрения Гарри вплыли мешочек из Гринготтса, письмо, деньги, которые он украл у прохожего. — Я всё объясню, — сказал Гарри, стараясь сохранять спокойствие. — Естественно, и не смей мне врать. Я узнаю, — сказал Том таким ледяным голосом, что Гарри почувствовал лёгкий укол в сердце. Гарри взял очки и надел их. Он почувствовал силу желания Тома узнать правду и задрожал, вцепившись в потёртое одеяло. — Всё очень просто, Том, — начал он. — Я волшебник. И ты тоже. Гарри почувствовал, как Волдеморт заворочался в его голове, словно предупреждая. — Расскажи мне больше. Том отшвырнул плавающие предметы, и они с тихим пугающим стуком упали на табуретку. Гарри вздрогнул от этого звука. Том схватил его за руку и уставился на него. Холодные голубые глаза сузились, словно льдинки, но внезапно лицо Тома изменилось, стало добрым. — Гарри, ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда. Не надо так пугаться. Но Гарри было очень страшно. Том мог обмануть кого угодно, но Гарри теперь умел читать его. Риддл всё ещё злился на него. Он чувствовал, как Том пытался проникнуть в его сознание, как он яростно бился о его слабые щиты. Гарри закрыл глаза, но магия Тома продолжала буйствовать, пока не треснуло оконное стекло. — Я всегда знал, что мы особенные, — поспешно начал Гарри. — Волшебники… они существуют, Том. Они… они прячутся, и их очень много. Прости, что я не мог тебе рассказать. Гарри отвел взгляд и задрожал от внезапного холода. Затем Волдеморт начал подсовывать ему разные версии, которые можно было бы пересказать Тому, чтобы не раскрывать всей правды. — Я получил письмо из Гринготтса. Это волшебный банк. Они просили меня прийти к ним, чтобы получить наследство. — Почему ты мне об этом не сказал? Ты обманул меня, — обиженно заявил Том. — Я не хотел, чтобы ты волновался. Это мог быть какой-нибудь розыгрыш, а ты уже так много сделал для меня. Так что если это оказалась бы какая-то опасная ловушка, то, по крайней мере, ты бы не пострадал, — сказал Гарри. Ложь и правда сливались воедино почти незаметно. — Я узнал, что волшебники хотят оставаться скрытыми от тех, кто не владеет магией. Я получил это письмо совсем недавно, и мне потребовалось набраться смелости, чтобы решиться пойти туда. Я обещал тебе, что в конце концов расскажу. Я обещал рассказать всё. Теперь… просто выслушай меня. В голове Гарри всплыло ложное воспоминание о сове, которая принесла письмо, пока Том спал. Воспоминание было таким ярким, что Гарри мог чувствовать щекотное веселье Волдеморта, который и сфабриковал его. Том, вероятно, увидел эту картинку, и сила, пытавшаяся проникнуть в разум Гарри, смягчилась. — Они сказали мне, что мои родители оставили мне некоторую сумму денег. Я хотел узнать, кто они. Я хотел найти их, поэтому сделал всё так, как говорилось в письме от Гринготтса. Когда я пришёл туда, то узнал, что моя настоящая фамилия в самом деле Селвин, и я думаю, что мои родители или, по крайней мере, один из них — волшебники. И я не врал, я и правда ходил… к своему прошлому дому. Они забрали все мои вещи, там больше ничего нет. Нет даже намёка на то, где могли бы быть мои родители… А что касается денег, то мне пришлось украсть их у прохожего, чтобы попасть туда. Иначе никак. Я использовал магию, чтобы Марта не беспокоилась обо мне. А мешочек из Гринготтса. Они дали мне его, чтобы я мог получать свое ежемесячное пособие, не приходя в банк. Затем Гарри увидел, какой завистливый взгляд Том бросил на мешочек, и серьёзно сказал ему: — Я поделюсь с тобой. Мне они не нужны. Мы можем пойти туда вместе, если хочешь. — Куда пойти, Гарри? — В Косой переулок. Это место, где волшебники могут покупать магические вещи. Здесь, в Лондоне, есть паб, который ведёт к нему. Войти туда может лишь волшебник. Те, у кого нет магии, даже не видят тот паб. Как только проходишь через него, оказываешься в Косом переулке, и как раз там находится Гринготтс. — Как-то сложновато. Ты уверен, что не выдумал это всё? Гарри разочарованно глянул на Тома, но вспомнил первый визит Дамблдора и понял, что Риддл всегда был таким недоверчивым. Сейчас Том почти что принял слова Гарри за правду. — Мы можем сходить туда завтра, и я покажу тебе, что волшебный мир реален. Том вздохнул и в изумлении начал водить большим пальцем по тыльной стороне ладони Гарри. — Так вот кто мы такие… Магия реальна. Я знал, что мы особенные. Риддл повернулся, чтобы посмотреть на Гарри, и тот увидел на его лице явное разочарование. — Я верю тебе, но мне тяжело ничего не знать. Ты ведь так много от меня скрываешь. Ты не хочешь говорить о Джинни. Ты не хочешь говорить о своих друзьях. Тебе снились кошмары, о которых ты даже не можешь мне рассказать. А потом вдруг ты ушёл. Раньше я не разрешал. Я волновался. Я думал, ты уже никогда не вернёшься, — при этих словах Том рассердился, и его ладонь с силой сжала другую руку. — А днём ты приходишь в ужасном состоянии. Было бы проще, если бы ты взял меня с собой. Присутствие Волдеморта почти растворилось. — Только посмотри на себя. Том как будто пытался что-то сказать, но слова у него не шли. Он выглядел таким расстроенным. Гарри чувствовал себя маленьким. Он просто хотел свернуться в маленький комочек и провалиться сквозь землю. — Мне очень жаль, — пробормотал Гарри, подтянув ноги поближе к себе и спрятав руки на коленях. — Если бы тебе было жаль, то ты перестал бы заставлять меня волноваться. Во всем виноват Волдеморт. При мысли об этом паразите Гарри снова почувствовал себя грязным. — Прости, — Гарри посмотрел на Тома и постарался не заплакать. Риддл вздохнул. — Иди сюда, — потребовал он. Том осторожно магией подтолкнул Гарри к себе. Тот медленно подошёл, пока не сел Риддлу на колени и не прижал голову к его груди. Том обнял Гарри и нежно поцеловал в макушку. Их связь ожила и загудела, приятным тёплом растекаясь по телу. — Я больше никогда не спущу с тебя глаз. Это была угроза. Обещание. Безопасность. Все в одной фразе. — Но, Том, я ведь вернулся целым и невредимым. Я не пострадал, — попытался возразить Гарри. — У тебя была температура. Ты плакал. Ты почти упал в обморок. Второго шанса не будет. Я тебе больше не доверяю. Ты мог бы избежать всего этого, если бы просто поговорил со мной. Для Гарри это было ещё больнее. Он не знал почему, но чувствовал, что потерял что-то важное. Он хотел, чтобы Том доверял ему. Он не желал его сомнений, но знал, что заслужил их. Но всё равно было обидно. — Нет… прости, Том. Пожалуйста, не говори так, — Гарри почувствовал, как его дыхание участилось, когда он посмотрел на Тома, который начал вытирать его щеки пальцами. «Когда это я успел…» Гарри почувствовал, как руки гладят его волосы, расчесывают их. — Это не значит, что я перестану заботиться о тебе. Я просто не хочу, чтобы ты страдал от того, что сам вытворяешь. Я знаю, каково это — чувствовать себя покинутым. Все дети в приюте чувствуют это. Большинство из нас не хотят здесь находиться. У нас нет дома, куда мы могли бы вернуться. Мы все надеемся, что однажды кто-нибудь пожалеет нас и возьмёт к себе, или что наши настоящие родители придут и заберут нас отсюда. Я думал, ты уже понял это, но, возможно, я ошибался. — А что плохого в желании обрести семью? Что плохого в том, чтобы скучать по ней? — спросил Гарри. Что плохого, если он хотел увидеть Джинни, свою семью и друзей хотя бы ещё раз? — Я не говорю, что это неправильно. В будущем, когда у нас будет возможность, мы можем даже поискать твоих настоящих родителей. Я тоже хочу узнать, кто мои отец и мать. Мне всегда этого хотелось. У меня так много вопросов, на которые я хочу получить ответы… но сейчас это наш дом. У нас есть только мы сами. Разве этого недостаточно? Услышав это, Гарри замолчал и слабо ответил: — Да. — Хорошо. Гарри растаял в объятиях Тома и поддался своему внутреннему ребенку, который просто хотел, чтобы его утешили.***
— Похоже, моя младшая версия более проницательна, чем я думал, — протянул Волдеморт в образе пятнадцатилетнего себя. Маленький Гарри был стиснут в его объятиях, не в силах оттолкнуть крепкие руки. Разум Волдеморта всегда был сильнее разума Гарри, и он так легко контролировал это нематериальное пространство, даже не используя всю силу своей воли. — Ненавижу тебя! — выплюнул Гарри. Волдеморт ухмыльнулся, растянув лицо в слишком широкой улыбке. — Я думал, мы с тобой это уже обсудили, мой дорогой маленький Гарри. Но я всё равно не понимаю, чего ты добиваешься, позволяя Тому быть рядом. Неужели ты думаешь, он когда-нибудь отпустит тебя? Он уже относится к тебе как к самому драгоценному своему сокровищу. За этим ужасно интересно наблюдать… и всё же он понятия не имеет, что ты уже принадлежишь мне. Целиком и полностью. — Я не твой. Не говори обо мне, как о вещи. Я никогда не буду тебе принадлежать. Ты здесь оказался случайно. Я всё ещё не верю тебе. — Нет. Я здесь, потому что ты этого захотел. Связь, которую ты разделяешь с младшим мной, слабее, чем наша. Ты — мой крестраж. Гарри извернулся в его хватке, но глаза Волдеморта вспыхнули ярким багрянцем, и он жестоко сказал: — Давай-ка посмотрим, что случится, когда я, лорд Волдеморт, раскрою навстречу тебе свои объятия. И тут Гарри почувствовал, как чужеродное тепло проникает в каждую пору. Чувство безопасности, уюта и примесь странной тоски, исходящая от той части его сущности, что желала воссоединиться с Волдемортом. — Я не хочу… тебя. Я не хочу этого всего… Волдеморт рассмеялся, целуя Гарри в лоб, словно в насмешке над заботливым поцелуем Тома. Гарри начал расслабляться в захвате, и в конце концов все его трепыхания сошли на нет. Он сжимал в руках мантию Волдеморта, оцепеневший и покорный. Он думал, что сможет остаться стоять вот так навсегда. Гарри поднял взгляд, полный обожания. А потом Волдеморт обрубил это навеянное чувство, и Гарри в ужасе шарахнулся от него.***
Волдеморт затих, и последние несколько недель его голос был едва слышен. Как будто этот паразит решил залечь на дно. Гарри подумал, что, возможно, Волдеморт раскаивался в том, что причинил ему столько горя, но, скорее всего, дело было не в этом. Последнее видение с Волдемортом заставило Гарри вспомнить то, о чём он давно уже беспокоился. Какая часть его привязанности к Тому была реальной, а какая выстроена узами? Он знал, что любит Тома и что Том любит его, но Гарри не хотел, чтобы так было лишь из-за души Волдеморта. Том сказал, что они никуда не пойдут, пока Гарри не поправится, к тому же надо было дождаться выходных, прежде чем попросить разрешения выйти на улицу и сходить в библиотеку. Из них двоих Том врал куда искуснее, так что было достаточно легко даже без магии убедить Марту, что с ними все будет хорошо и они вернутся в срок. Такси они ловить не стали, решив дойти до паба пешком. Гарри с вдохновлённым видом обещал, что Тому наверняка понравится в Косом переулке, потому что, когда он сам пришел туда в первый раз, все магазины тоже поразили его. Том был явно взволнован, но при этом старался выглядеть достойно. Они купили книги, которые могли бы почитать в свободное время. Купили хорошую еду и нужные безделушки. В общем, они растратили всю небольшую сумму, что скопилась у Гарри за первые месяцы. Гарри купил отпугивающий магглов простенький артефакт, который повесил в их комнате, так что никто больше не совался туда. Они купили матрас помягче, пуховую подушку и плотные одеяла. Гарри приобрёл себе и Тому одежду. Теперь они в основном осваивали магию с помощью заклинаний, делая большие успехи. Том впитывал знания как губка, болезненно напоминая Гермиону. В глубине души Гарри понимал, что Том стал более бдительным — чрезмерно заботливым, и все потому, что у него случился эмоциональный срыв. Он надеялся, что Том со временем перерастёт это чувство. Гарри подумал, что вполне способен позаботиться о себе самостоятельно. Вскоре долгое ожидание закончилось. Когда прилетела сова, принёсшая два письма. Одно для Тома Марволо Риддла, а другое для Гарри Селвина.Школа чародейства и волшебства «Хогвартс» Директор Школы: Армандо Диппет (Кавалер ордена Мерлина II степени, Великий волшебник и мастер рун)
Дорогой Мистер Селвин! Мы рады сообщить вам, что вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля. Искренне ваш, Альбус Дамблдор заместитель директора***
Школа чародейства и волшебства «Хогвартс»
Форма Студентам-первокурсникам требуется: Три простых рабочих мантии (чёрных) Одна простая остроконечная шляпа (чёрная) на каждый день Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала) Один зимний плащ (чёрный, с серебряными застежками) Пожалуйста, обратите внимание, что на всю одежду ученика должны быть нашиты именные бирки. Книги Все студенты должны иметь следующие книги: «Курсическая книга заговоров и заклинаний»(первый курс). Миранда Гошоук «История магии». Эмилия Бэгшот «Теория магии». Адальберт Уоффлинг «Пособие по трансфигурации для начинающих». Эмерик Свич «Тысяча магических растений и грибов». Филлида Спора «Магические отвары и зелья». Жиг Мышьякофф «Фантастические твари и где они обитают». Ньют Саламандер «Тёмные силы: пособие по самозащите». Квентин Тримбл Также полагается иметь: 1 волшебную палочку, 1 котел (оловянный, стандартный размер №2), 1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов, 1 телескоп, 1 медные весы. Ученики также могут привезти с собой сову, кошку или жабу.НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ ПОЛОЖЕНО ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЁТЛЫ.
Искренне ваша, Кэтлин Берк Главный смотритель колдовской провизии***
Гарри понимал, что с этим письмом вступает в новую главу своей жизни. Он уже и так долго откладывал поиски ответов, поэтому надеялся, что в библиотеке Хогвартса найдется достаточно книг, чтобы разрешить все вопросы касательно его перемещения во времени и статусе Повелителя Смерти. — Как ты думаешь, на каком факультете мы будем? — спросил Том. — Ты точно попадёшь в Слизерин. Я думаю, что смог бы быть в любом из четырёх… Может быть, Гриффиндоре. — Было бы здорово, если бы мы оказались вместе. Это была скрытая просьба, хотя Том и не знал, что на решение Распределяющей шляпы можно повлиять своим желанием. Гарри задрал ноги кверху и лег на траву животом, уткнувшись подбородком в руки. Он смотрел, как играют остальные дети приюта. Ничего особенного. Они с Томом сидели на своём любимом месте под деревом, и Риддл игрался с пушистой белой кошкой, своей очередной жертвой. Со стороны казалось, что мальчик действительно играл с кошкой, но как только та начинала терять интерес и переставала слушаться, он магией подстегивал её. Мысль о том, что Том когда-нибудь сможет делать то же самое со своими последователями, послала у Гарри по спине холодок. Вскоре Том посадил кошку на него сверху, и с весельем наблюдал, как та клубком улеглась на спине Гарри и намерилась спать. — Я не могу сам решать, куда меня распределят, — пробормотал он. — Ты должен найти способ попасть в Слизерин, Гарри. — Какой ты прямолинейный. Я думаю, это потому, что ты будешь скучать по мне, если я окажусь на другом факультете. Том улыбнулся и лёг рядом с Гарри, забирая у мальчика очки. — Эй… я ничего не вижу, — Гарри надул губы. — Я скучаю по твоим глазам без очков. Без них ты выглядишь лучше. Мы должны найти для тебя зелье, которое исправит твое зрение, — пробормотал Том и вернул очки на нос. — Разве такое существует? — Гарри прищурился, когда снова смог видеть мир чётким. Он знал об этом зелье, но не был уверен, что его уже изобрели. — Да. Я читал о нём. Ну вылитая Гермиона. — Хорошо. Хотя я уже привык носить очки, — сказал Гарри. Том лежал на спине, глядя на облака сквозь крону дерева. Нахмурившись, он подумал вслух: — Тебе не кажется немного странным, что они не рассказывают детям о магии раньше? Гарри понял, к чему клонит Том. Кошка на спине начала потягиваться, легонько цепляясь коготками за одежду. — Как ты думаешь, мы сможем протащить туда Сифа? — Уже ищешь неприятностей, Гарри? В письме говорилось о кошке, жабе или сове, — вежливо заметил Том. — Но там ничего не сказано о том, что мне нельзя взять его с собой. Я просто беспокоюсь о Сифе. Нам понадобится сова для доставки писем… А что насчёт жаб — я не думаю, что они очень полезны, кроме как для приготовления зелий, — подумал Гарри вслух. «И создания василисков», — мысленно добавил он про себя.***
— Сегодня тебе нужно посетить только одно место, но там будет двое детей. — Близнецы? — Нет, как ни странно. Похоже, они сироты. Магглорождённые, скорее всего, но я могу ошибаться. Армандо Диппет поправил очки, глядя на два имени в своем списке. — А ещё они живут в одной комнате, — Армандо прищурился, улыбнулся и протянул Альбусу Дамблдору две карточки. — Мистер Селвин и мистер Риддл, — прочел Альбус вслух. — Насколько я знаю, они не относятся ни к одной волшебной семье… но я отправил им письма несколько дней назад, просто чтобы посмотреть, как они отреагируют. К моему удивлению, они прислали свои ответы в тот же день, и оба приняли приглашение в Хогвартс. Мне будет очень интересно узнать, что ты думаешь об этом маленьком Селвине. — Это из-за его фамилии? Это ведь нарушение протокола, Армандо, — осторожно сказал Альбус. — Я ничего не нарушил, они уже знают о магии. — Знают? — спросил Альбус, и глаза его загорелись любопытством. — У меня есть свои источники. — Это очень необычно. Так вот почему ты дал это задание именно мне? — Отчасти да, но если я ошибаюсь, то ты просто выполнишь свои обязанности, Альбус. Ты помнишь, что случилось семь лет назад? — Армандо Диппет сделал глоток чая. — Конечно помню. И очень хорошо. Единственный наследник семьи бесследно исчез. — Мальчик может даже не иметь никакого отношения к этому роду, но если он всё-таки принадлежит ему, то я уверен, что чистокровные волшебники будут невообразимо рады и очень быстро разнесут хорошую новость своим близким. Каменная горгулья начала двигаться, и вскоре послышался стук. — Войдите. В комнату вошел ещё один профессор, у которого вместо одной ноги и руки были деревянные протезы. Профессор Сильванус Кеттлбёрн опоздал на целый час. Впрочем, Армандо всегда знал, что мужчина всю жизнь был слишком увлечён своими волшебными тварями, чтобы обращать внимание на время. Если он продолжит в том же духе, когда в школе будут дети, придётся как-то его приструнить. — Ах, Сильванус, опять опаздываем, — Армандо вскинул руку на лоб в притворной досаде, и профессор виновато улыбнулся. — Джарви, как правило, становятся удивительно противными, если их не кормить. Поэтому я должен был убедиться, что они сыты, прежде чем уйти на весь день, — улыбка Сильвануса стала весёлой. — Да. Избавь меня от своих обычных извинений, — Армандо кинул ему две карточки, и Сильванус легко поймал их взмахом палочки. — Сегодня ты посетишь юного наследника Малфоев и одну маленькую леди, мисс Помфри. Я надеюсь, что ты вернёшься целым, а не по кусочкам, и что ты успел позаботиться обо всех зверях замка. Сильванус с энтузиазмом кивнул, тряхнув своей серебристой шевелюрой. — Конечно, директор. Я отправлюсь сейчас же. Все существа довольны и сыты. Я запер всех, кого надо. Вам не о чем беспокоиться. Что ж, я пошёл. До свидания. Удалился профессор на удивление резво, несмотря на ковыляющую походку. — Я тоже откланяюсь. Увидимся вечером, Армандо, — сказал Альбус. Дамблдор положил обе карточки в карман и вышел из кабинета директора.***
Шли дни, и в уединении их комнаты Гарри ел очередной пирог, приготовленный Мартой. — Как думаешь, мы тоже заразимся? Много других детей в последнее время болеют. Гарри задумался о ветрянке, проникшей в стены приюта. Уже четверо детей заболели и лежали в небольшой занавешенной части лазарета. — Волшебники обычно не заражаются маггловскими болезнями. Ты же это и сам знаешь, Том. — А как же ты? Ты такой хрупкий, Гарри. Я вот сомневаюсь, что стоит есть этот пирог от Марты, — заметил Риддл. — Это ведь она о них заботится, — сказал он, показывая своё явное отвращение. Гарри нахмурился и возразил: — Хватит уже, Том. Ты не можешь до сих пор злиться на Марту. Её пироги очень вкусные… не стоит тебе отказываться. Ты меня расстраиваешь. Пожалуйста. Возьми хоть кусочек. — Что ж, видимо, мы вместе заболеем, — сказал Том с притворной серьёзностью. — Возможно. Марта просто старается изо всех сил помочь другим детям, как и мне тогда. Неужели ты не можешь хотя бы поблагодарить её за то, что она такая добрая, ведь меня не было бы здесь без нее, — Гарри улыбнулся ему и отрезал маленький кусочек торта. — Давай. Скажи а-а. Он протянул его Тому, который открыл рот и раздражённо закатил глаза. «От этого отвратительного проявления любви у меня аж зубы скрипят». «Заткнись», — прошипел Гарри в своей голове. — Неплохо, — признался Том, прожевав. — Дай-ка мне еще немного. Том выхватил тарелку Гарри, и тот запротестовал: — Куда! Я тебе достану отдельную. — Да зачем. И на одной можно, — нахально сказал Том. Гарри надул губы. Вдруг раздался стук в дверь, неожиданный и громкий. Гарри забыл одну небольшую деталь. Хагрид впервые пришёл к нему с письмом в день рождения. Когда дверь открылась, на пороге стояли миссис Коул и Альбус Дамблдор.