- Узнал, значит, - кивнул Джеймс при виде того, как Воробей смотрит на злосчастную подпись. - Не бойся, этот документ тебя не укусит, птаха.
Воробушек сполз с постели, обернулся в старое одеяло на манер римской тоги, и сел с краю, достав из открытой папки каперскую грамоту, и удручённо её рассматривая:
- Катлер, этот чёртов псих, из-за которого я ношу на себе это "украшение"! - и Джек со стыдом продемонстрировал Норрингтону своё клеймо, когда-то причинившее ему чудовищную физическую боль, а теперь оставившее лишь отголоски боли душевной. Воробей жалобно и одновременно почти возмущённо посмотрел в глаза гуля. - Ты знаешь его, да? Знаешь лично?
Норрингтон мягко схватил пирата за руки, осторожно отобрал у него каперскую грамоту, и отнёс её к столу - опасался, что в порыве обиды глупый Воробей вполне способен её попросту порвать. Затем сразу же вернулся к своему пленнику, взял его ладошку в свои руки, принялся нежно массировать, стараясь утешить.
- Я знал лорда Беккета, да. Мы с ним сотрудничали, у наших видов... так часто водится, - с трудом подбирая слова, заговорил гуль. - И я тебе обо всём расскажу, но сначала меня интересует вот что - что у тебя с ним было, Джек?
Воробей насторожился было на слова "у наших видов" - в них сквозило что-то, что не нравилось ему уже сейчас - но последний вопрос экс-командора сбил его с этой мысли, и вообще ошарашил и смутил.
- С ч-чего ты взял, что между мной и этим павлином могло что-то быть? - Воробушек тут же и сам понял, что перегнул с показным возмущением, и что в добавок он выглядит настолько смущённым, что гуль не сможет не заметить. - Что может быть между английским аристократом и обычным пиратом? Ну, кроме вражды...
- Что-то сегодня тебе не даётся искусство лжи, - криво усмехнулся Джеймс, чуть крепче сжимая тонкое запястье пирата, и буквально гипнотизируя его взглядом. - Не пытайся меня обмануть, пташка! В тот день, когда я подобрал тебя, едва живого после того удара головой об стену, ты бредил сквозь боль - бредил о лорде Беккете. И, признаться, я услышал более чем достаточно, чтобы суметь понять - ты был к нему неравнодушен. Ты был влюблён в него, но более того - у меня есть все основания для того, чтобы тебя сейчас порадовать - он тоже к тебе неровно дышит!
К удивлению Норрингтона, после его слов Джек не смутился, не стал обиженно возражать - а вскочил с постели почти в приступе злобы. Босые ноги Воробушка сделали несколько быстрых шагов назад, а сам пират гордо вздёрнул подбородок, непримиримо насупил брови, и отчеканил подрагивающим голосом:
- Не смей, Норрингтон! Не смей насмехаться и сочинять о том, чего не можешь знать! Возможно я и любил этого человека, только вот он не любил никого! Я работал на него, мы с Катлером близко общались, очень близко, и мне... правда казалось, что он ко мне неравнодушен. Только вот...
Воробей горестно поник, на секунду проведя кончиками пальцев под глазами. Гуль встал и подошёл к нему, несильно сжал в пальцах его плечи, и тактично спросил:
- Только вот что?
Джек до боли прикусил нижнюю губу, в его тёмных и поразительно выразительных глазах сверкнули слёзы и отразилась боль:
- Только вот разве может хоть какой-нибудь человек сотворить такое с тем, кого любит? - горестно спросил пират, вновь показав изуродованное клеймом запястье. - Это не просто сделали по его приказу его шестёрки - это он сам, сам Катлер Беккет, своей рукой!
- Почему это произошло? - серьёзно и сочувственно спросил гуль, легко подняв несчастного Воробушка на руки, и вновь усаживая на кровать, а сам устраиваясь на полу между его колен, цепко и проникновенно глядя в глаза. - Постарайся мне всё рассказать, птаха...
Джек несколько раз тяжко всхлипнул, проклиная омежскую сентиментальность, затем всё же сумел подавить намечающийся плач, и принялся рассказывать, с трудом подбирая слова и с ещё большим трудом сохраняя спокойствие. Он начал с того, как совсем в юности желал вырваться из той неблагополучной среды, в которой оказался с рождения из-за родного отца, рассказал о побеге от Эдварда Тига. На моменте первой встречи с Катлером говорить стало на удивление легко - Джека смущала лишь необходимость освещать некоторые весьма интимные детали своих отношений с будущим лордом, но Норрингтон хрипло усмехнулся и сказал, что Воробушек с ним спал, и теперь глупо перед ним смущаться - это всего-лишь история флирта с другим мужчиной. Это подбодрило Джека, заставило стать увереннее, и дальше рассказ пошёл легче. Птаха рассказала о тех нескольких годах, проведенных рядом с Катлером, о всех моментах, так похожих на любовные, память о каждом из которых пират бережно хранил где-то в резной шкатулке в своей душе, точно милые сердцу памятные вещички. Джеймс присел к нему, приобнял за плечо, и притянул к себе так, чтобы Воробей мог прижаться щекой к его плечу. Гуль гладил Джека по волосам, и ободряюще массировал его подрагивающие от волнения руки.
"Хм, а ведь я был абсолютно прав в своих догадках!" - тихо усмехнулся гуль, слушая очередную историю развития отношений вендиго и человека. Воробушек в этот момент рассказывал о том, как провёл один из вечеров в поместье Катлера, как сидел затемно в его кабинете вместе с ним самим, и плёл бисерное колье у ночника, пока вендиго читал ему книгу. Слушать обо всём этом было даже забавно, и одновременно Норрингтон не мог не чувствовать ревность.
Рассказ об отпущенных рабах и жёстком издевательстве в наказание за это заставил забыть о ревности, и мрачно нахмуриться, невольно стиснув руку пирата так, что тот вскрикнул от боли.
- Прости, Воробушек, сейчас станет легче, - и Джеймс тут же отпустил запястье, на котором даже тёмные отпечатки его пальцев остались, бережно поднёс миниатюрную руку омеги к своему лицу и несколько раз поцеловал. Затем вдруг поднялся, церемонно поклонился перед удивлённо застывшим Воробьем.
- Прости, Воробушек. Теперь я ещё больше осознаю, сколь по-тварьски поступал с тобой в прошлом. Ты этого не заслужил... Но я обещал тебе это в этом доме, и обещаю снова - теперь ты можешь на меня положиться, я буду тебя защищать, пташка.
- Перестань, Джеймс, я больше не сержусь... Ни на тебя, ни на Беккета. Всё вышло так, как вышло, - грустно вздохнул Джек, плавно поднялся и обнял выпрямившегося мужчину, привстав на цыпочки и обвив руками за шею.
Нежный поцелуй омеги заставил гуля расцвести довольной улыбкой. Норрингтон придержал одеяло, которое едва не скользнуло вниз с фигурки Джека, и прижал пирата покрепче. Воробей уткнулся лицом в его засаленный ворот камзола, и немного печально и насмешливо спросил:
- Теперь веришь, что твои слова о его ко мне неравнодушии - просто бред? Ни один человек не сделал бы такого со своей любимой омегой...
- Человек бы, может, и не сделал, а вот вендиго порой и не на такое способны, - хмыкнул гуль, предвкушая реакцию своей птахи с интересом и тревогой одновременно. Зарылся лицом в волосы Джека, и негромко добавил. - Для меня показательнее другое - он тебя отпустил, не съел - и это не может быть случайностью. Вендиго никогда не отпускают жертву, если не желают этого сами.
- Что? - спросил пират таким тоном, точно услышал разом бред и оскорбление. - Вендиго - олицетворение зимней стужи и бесконечного голода, хищная лесная тварь из мифологии североамериканских индейцев - видишь, я знаю, что это... И ты сейчас говоришь, что Катлер - вендиго? С ума сошел?
- Ты общаешься с реальным гулем, а в существование вендиго поверить не в силах? - улыбнулся Джеймс, покрепче прижимая к себе пирата. - Или же ты не в силах поверить, что таким существом оказался твой бывший начальник и первая любовь?
- Ну уж нет, ты не можешь сочинять про Катлера всякие небылицы! - категорично покачал головой Джек, состроив упрямое выражение мордашки. - Я общался с ним, очень долго и очень... близко, и его невозможно даже... заподозрить ни в чём таком, о чём ты говорил! Он человек, как и я!
Джеймс взял личико пирата в обе ладони, и мягко но убедительно возразил:
- Ох, Воробушек - да ведь вендиго мастера инфильтрации!
Гуль заметил взгляд пирата, полный непонимания, и пояснил:
- Внедрения в человеческое общество, скажем так. Ты вряд ли имел шанс распознать, с кем имеешь дело. А вот я знаю об этом, знаю о его истинной сущности - вендиго и гули часто сотрудничают, так уж повелось исторически. Запомни крепко-крепко, милый Воробей - ты насолил ему с теми рабами, и вендиго, по природе мстительное и жестокое создание, не убил и съел тебя - и это громче любых его клятв любви или дорогих подарков говорит о том, что ты ему дорог! Куда дороже, чем он тебе показывал. Не бойся лорда Беккета, я гарантирую, что он тебе не навредит. А эта каперская грамота - дополнительный гарант твоего спокойствия, то, что придаст тебе уверенности в своей безопасности. Подпишешь её, Джек, и отдашь ему, когда мы с тобой попадём к нему на аудиенцию.
Воробушек отошёл от него, плотнее завернувшись в одеяло, незаметно для себя начиная дрожать от понимания, в какой он был опасности, многократно оставаясь с Катлером наедине. Неприятный такой холодок жути... Вендиго. Мама рассказывала будущему пирату жуткие легенды об этих существах, и это был один из главных страхов его детства. Но вот парадокс - даже теперь у Воробья не пропала симпатия к лорду Беккету, своему бывшему мучителю! Джек нервно рассмеялся, отвернувшись от Норрингтона и прикрыв губы ладошкой, когда осознал это.
"То гуль, то теперь ещё и вендиго..." - удручённо подумал пират, вновь неравно хихикнув - "Господи, и откуда вы вообще оба взялись на мою голову?". Джеймс наблюдал за ним с сочувственным видом, готовый успокоить и утешить. Видимо, пока что гуль был вполне удовлетворён той выдержкой, которая пока ещё осталась у птахи, и не пытался схватить и скрутить её. Джек, наконец, заметил, с каким видом мужчина за ним наблюдает, и скептически улыбнулся:
- Не смотри так, мистер Гуль. Не думай, я не побегу топиться в море лишь оттого, что узнал о ещё одной хищной человекообразной твари в своей жизни!
Воробушек гордо изогнул уголки губ, и с мягким, вежливым достоинством добавил:
- Думаю, я смогу приспособиться к тому, кто он на самом деле. Смогу принять это с достоинством. Наверно, по вашим меркам я даже гордиться должен такими ухажёрами, м-м-м?
- Во всяком случае, я не могу не гордиться тем, какая у меня омега, - лукаво улыбнулся Норрингтон, подмигнув своему пленнику. - Ты восхитителен, Джек Воробей, я понял это уже давно.
- Ну что ж, наверно я должен сказать "спасибо"? - нежно улыбнулся Джек, рассеянно поглаживая кончиками пальцев край одеяла. - В самом деле, должен сказать - мне приятно, что ты не убил и не сожрал меня, дорогой!
Пират склонил мордашку, внимательно посмотрел в озадаченное лицо гуля, и весело захихикал... А Джеймс слегка нахмурился, чувствуя внезапный стыд - он ведь действительно изначально хотел убить бедного Воробья - добить и сожрать... Но сейчас это подлое желание было в прошлом, и мужчина ни за что не собирался говорить птахе об этом своём косяке - ни к чему прививать Воробушку лишнюю фобию, да ещё и отвращать его от себя.
- Извини, глупая шутка, знаю, - вздохнула омега, заметив мрачную задумчивость Норрингтона. - Я понимаю, что ты бы не причинил мне зла, честно...
- Ничего, - улыбнулся гуль, подойдя к Джеку и погладив его по макушке. - Ты главное вот что запомни, Воробей - если уж какой человек сумел запасть вендиго в душу, этот вендиго ни за что не нападёт на него, как на пищу... Да ещё и будет очень качественно защищать своего любимого человека от других врагов. А на твоей стороне теперь и вендиго, и гуль - так что наслаждайся чувством защищённости, милая птаха! Сейчас ты можешь мне не верить, но со временем сам убедишься...
- Ох, это было бы очень приятно, правда. Меня так редко кто-либо защищал... Ну, кроме отца, пока я жил вместе с ним, - личико пирата словно просияло изнутри нежным, едва уловимым жемчужным сиянием - так он обрадовался словам Норрингтона. - Кстати, я согласен подписать эту каперскую грамоту, только вот ведь незадача - у меня совсем нет туши!
- Это не проблема. У меня есть, - серьёзно сказал Джеймс, положив подбородок на макушку пирата, и задумчиво тиская его за бока. - Иди выпей воды, птаха, а я пока всё подготовлю.
Джек кивнул, вывернулся из мужских объятий, и отправился собирать свою одежду - ему захотелось привести себя в порядок, прежде чем подписывать важный документ - возможно это и было глупо, но Воробей даже чувствовал лёгкое приятное волнение. Норрингтон бросил на него пару взглядов, не отказав себе в удовольствии полюбоваться на плавные линии его фигурки, затем извлёк из комода маленький флакон с порошком для чернил - он хранил их ещё с времён службы - и принялся умело разводить порошок с нужным количеством воды, смешивая всё в большой чистой половинке устрицы. Когда Воробушек с торжественным видом подошёл к нему - успевший не только весьма аккуратно надеть на себя блузу и бриджи, но и умыться - экс-командор вежливо отодвинул перед ним стул, помогая усесться, и пододвинул к посвежевшему и мило-серьёзному пирату каперскую грамоту, тушь в импровизированной ёмкости, и достаточно прочное перо красного голубя.
- Не Бог весть какое перо, но для подписи вполне сгодится, - прокомментировал гуль, передавая перо в чуть подрагивающую ручку пирата. - У тебя ведь есть своя подпись?
- А ты думал, я совсем деревня? - насмешливо фыркнул Джек. - Есть, ещё с тех времён, когда я работал на Беккета.
Воробушек аккуратно обмакнул кончик пера в тушь, задумчиво и сосредоточенно прикусил нижнюю губу, и медленно вывел на удивление красивую подпись - для этого ему пришлось обмакнуть перо в тушь ещё пару раз, поправляя те места, где получились прочерки из-за закончившейся туши.
- Ох, ну вот - наши с ним подписи на одном документе, прям как в старые добрые времена, - ласково улыбнулся Воробушек, склонив голову и полюбовавшись.
Норрингтон одобрительно поцеловал птаху в щёку, мягко проговорил:
- Ну вот и молодец. Видишь, ничего сложного, Воробей...
К радости мужчины, птаха ловко развернулась, позволяя поцеловать себя в губы - следующие несколько минут гуль и человек позволили себе ненадолго забыть о всех сложных разговорах и проблемах, и просто наслаждаться друг другом... Джеймс вытащил Джека из-за стола и даже подхватил его на руки, намереваясь вновь утащить в кровать - очередной секс столь скоро после предыдущего принёс бы омеге боль, но вот просто приласкать её руками - это вполне себе можно позволить... Норрингтон устроил довольного Джека на постели, сдвинул его к стене и лёг рядом, чтобы не дать сбежать, и с удовольствием принялся щекотать - он уже знал, что его птаха боится щекотки. Чередуя эту "пытку" с чувственными ласками, Джеймс утомил Воробья так, что пират умиротворённо заснул, мило прильнув к подушке и свернувшись калачиком.
- Ну вот и отлично, отдыхай. Помнится, я обещал тебе немного горячей воды, чтобы освежиться - это всё равно займёт достаточно долго времени, - прошептав это всё глубже засыпающему Джеку Воробью, Джеймс тщательно укрыл его одеялом, мягко чмокнул в лоб, и отправился исполнять обещание.
Когда Воробушек проснулся, солнце уже было ближе к закату, чем к обеденной поре. Пират потянулся, с неохотой вылез из одеяла, и отправился искать Норрингтона, щурясь от ярко-оранжевого света солнца, проникающего в окно. Гуль был в "кухне", он стаскивал на пол котёл с водой.
- О, ты проснулся, - улыбнулся Джеку мужчина. - А я как раз закончил, и могу тебя порадовать - сейчас ты сможешь помыться!
Воробей даже взвизгнул от радости, и несколько раз хлопнул в ладошки. Норрингтон с любопытством проследил за этой радостью, и с удовольствием подумал о том, как его птаха обрадуется, когда попадёт в его личную купальню в его настоящем доме - там была не только ванна, но и даже небольшой бассейн, выложенный мелкой плиткой. По приказу Джеймса этот бассеин наполнялся горячей водой...
- Раздевайся и иди наружу, - велел гуль, прежде чем тащить котёл.
В этом котле была не просто тёплая вода, но вода с добавлением листьев эвкалипта.
- Спасибо, - кивнул Джек, сложив ладошки в благодарном жесте, и торопливо принялся раздеваться.
Пират почувствовал себя нереально, как во сне, когда прошёлся голыми ногами по прохладным старым доскам, и медленно спустился к примятой траве, обнажённый точно лесная нимфа. Ещё почти горячее солнце ласково огладило его чувствительную кожу, тёплый ветер игриво пошевелил длинные каштановые волосы.
Воробушек с любопытством склонил голову, наблюдая за тем как Норрингтон довольно легко тащит вниз котел с тёплым настоем эвкалипта.
- Садись прямо сюда, на траву, - приказал гуль, кивком указав куда именно. - Давай, я помню как красиво ты умеешь складывать свои ножки.
- Ты про эту позу? - улыбнулся Джек, легко усаживаясь по-турецки.
В данный момент это выглядело крайне соблазнительно, так что наблюдающий за ним мужчина даже присвистнул, хрипловато заметив:
- Очаровательно выглядишь, Воробей.
Котёл поставили рядом с Джеком, затем Норрингтон достал то, чем собирался заменить мочалку - кусок холщовой ткани.
Когда на пирата медленно вылили первую чарку восхитительно-теплого эвкалиптового настоя, Воробей даже негромко замурлыкал от удовольствия какую-то пиратскую песенку. Конечно, Джеймс давал ему некоторое количество тёплой воды каждый день - для соблюдения гигиенических процедур - но сегодня был первый раз, когда его мыли целиком. Норрингтон намочил свой кусок тряпки, и принялся быстро и тщательно отмывать свою жертву, начав с шеи, груди, и спины. На траве под задницей пирата быстро образовалась тёплая лужица, но это было даже приятно. Джек приподнял голову и довольно прикрыл глаза, позволяя поливать свои волосы. Грубый кусок ткани на удивление хорошо справлялся со своей задачей, и пират с наслаждением чувствовал, как становится всё чище. Вскоре он мог наслаждаться свежестью кожи на спине и на животе - теплый ветер слегка холодил мокрую и чистую кожу. Норрингтон решил приласкать свою птаху, напоследок омыв её тушку ещё и при помощи рук. Затем велел подниматься, и продолжил поливать тёплой водой и отмывать тряпочкой. Воробушек с удовольствием потоптался на мягкой смятой траве, под его ногами плескалась вода. Странно, но пират даже не чувствовал никакого стыда - в конце концов, вокруг не было никого постороннего, лишь привычный Норрингтон да иногда пролетающие высоко над головой чайки.
- Спасибо, дорогой, это было потрясающе, - со счастливым видом вздохнул Джек, вновь усевшись по-турецки, чтобы обсохнуть прямо на воздухе. Гуль огладил его по щеке, и ушёл в дом - принести ещё один котёл, теперь уже для себя. Всё ещё обнажённая омега помогла ему отмыть спину, и вскоре гуль и человек отдыхали вместе, вдоволь выпив чистой прохладной воды, и устроившись на постели, медленно даря друг другу поцелуи - они оба чувствовали себя просто прекрасно.
***
Норрингтон ушёл уже затемно - вновь раздобыть мяса для них обоих. Джеку уже изрядно надоело мясо, но конечно сделать с этим было ничего нельзя - ему было доступно мало еды, только мясо, устрицы, грецкие орехи и немногочисленные фрукты. Но пират был готов потерпеть ещё немного - он верил, что скоро пребывание на этом поднадоевшем острове, в конце-концов, закончится, и Джеймс заберёт его с собой на большую землю. Сегодня Воробушек удивился самому себе - он почувствовал, что почти не страшится остаться один в доме за полночь. На душе царил удивительный покой, его не тревожили даже мысли о родной Жемчужине - птаха верила, что Уилл и Элизабет сумеют сберечь её корабль. Более того, даже извечные ночные страхи перед нечистью сегодня отчего-то не имели власти над Воробушком - он чувствовал себя неуязвимым, чувствовал домашний уют и защищённость. К тому же, его любимый гуль где-то поблизости, и не бросит свою добычу... Смелости пирата не хватило на то, чтобы выйти наружу, к темноте, звёздам, и звукам ночных джунглей неподалёку - но вот уютно устроиться в постели, свернувшись в калачик под одеялом и камзолом Норрингтона... Это удалось Джеку легко и просто. Пират задумчиво погладил себя по середине груди, наслаждаясь долгожданным ощущением чистоты - кожа была отмыта до идеальной гладкости, и была бархатистой и чуть прохладной. Метрах в двухстах за окном, где начинались джунгли, пела какая-то ночная птица - таинственно и завораживающе. Воробушек прижался щекой к подушке, и позволил себе просто вслушиваться в эти звуки. Выставил из-под одеяла левую ногу, наслаждаясь прохладой ночного воздуха... И в этот момент различил, кажется, звуки чьих-то шагов. Не Джеймса, нет - кажется, это были шаги сразу нескольких людей. Состояние сонливости как рукой сняло - Воробей торопливо выпутался из одеяла, спустил босые ноги на пол, стараясь встать беззвучно. Постель всё равно скрипнула под его весом, заставив сердечко забиться тяжелее и быстрее... Норрингтон давно вернул ему его нож, и теперь пират достал этот нож из-под подушки, стиснув его в похолодевших и влажных пальцах. Шаги прозвучали уже ближе, и теперь к ним добавились тихие голоса - птаха не могла различить ничего из этой речи. Мелькнула было надежда, что это они, свои - Уилл, Элизабет, члены родной команды. Но приступ интуитивного страха подсказал Воробушку, что это не они, а кто-то чужой. Чужой, и вполне возможно опасный. В темноте Джек прокрался к двери, хотел было дожидаться гостей возле неё - но всё тоже чувство опасности, хорошо у него развитое, заставило пирата беззвучно метнуться обратно к кровати, опуститься на пол всем телом, и заползти под неё. Благо её высота вполне позволяла устроить эти прятки. Воробушек едва не вскрикнул от досады, когда осознал, что мог бы попытаться прыгнуть в окно с другой стороны дома, прыгнуть и бежать... Но теперь было слишком поздно - словно бы замедленное время вновь ускорилось, и дверь громко распахнулась, ударившись о стену.
- Ну здравствуй, домик! А вот и мы! - провозгласил насмешливый мужской голос. - Только знаете что, ребята - а ведь тут кто-то недавно был!
- Откуда знаете, сэр?
- Запахи, идиот! Я почти сразу почувствовал чужие запахи - человеческий, довольно аппетитный вроде, и словно бы запах чужого гуля! Тут всё ими пропахло, и запахи свежие!
Джек отполз к самой стене, прижался к ней, и осторожно переложил нож так, чтобы иметь шанс защищаться им. Задрожавший словно от холода пират уже прекрасно понял, кем является капитан этих людей - людей ли? - ещё одна опасная тварь, жрущая человеческое мясо!
- Да не лезьте все сразу! Ждать меня тут! У меня есть интересное чувство, очень интересное...
Воробей услышал отчётливые и уверенные шаги, которые были всё ближе. А ещё через мгновение смог увидеть сапоги незнакомца перед самой своей кроватью. Раздался сиплый шипящий звук, и похолодевший от ужаса пират понял, что это - это существо прямо сейчас принюхивается. Прозвучавший голос, недобро-игривый, довольный, чуть было не заставил его закричать - пират понял, что существо обращается именно к нему:
- А ведь ты всё ещё где-то здесь, человечек... Не хочешь сам сдаться? Обещаю, тогда я не сделаю тебе больно! А прятаться долго ты всё равно не сможешь... Не хочешь? Ну ладно - так даже интереснее!
Джек зажал себе рот ладошкой, оцепенел от страха, каждую секунду ожидая, что эта тварь сейчас полезет к нему под кровать. Пират не поверил глазам, когда неизвестный неторопливо прошагал в соседнюю комнату, принялся искать там. "Боже, Боже мой, мне больше нельзя ждать!" - понял Воробей. Если оставаться на месте, его вот-вот найдут, это лишь вопрос времени. И глупо рассчитывать, что Норрингтон непременно успеет появиться вовремя - ведь он может быть ещё далёко, и не знать о том, в какой опасности его жертва! Джек пополз на слабый лунный свет, выбрался из-под кровати и встал на дрожащие ноги. Прижал к груди камзол Норрингтона, и беззвучно зовя про себя своего гуля - "Пожалуйста, родненький, поспеши ко мне, меня же сейчас убьют!" - бросился к открытому окну. Джек почти взобрался на узкий подоконник, когда его с силой обхватили сзади, зажав рот, стаскивая обратно, и довольно восклицая:
- Ну здравствуй! Вот ты какой, значит...
Джек задушенно закричал, забился в руках, что держали его тисками, постарался даже несколько раз пнуть нападавшего - эти пинки ничем ему не помогли, впрочем. Но его держали с такой силой, что ребра едва не трескались - даже Норрингтон никогда не хватал его так больно и жестоко! Мужчина, довольно смеясь как заправский злодей, быстро выволок бьющегося в его руках пирата наружу, к своим людям, громко провозгласил:
- Полюбуйтесь, парни - эта еда была столь любезна, что сама пришла сюда, и мило дожидалась меня в комнате!
Джек смог разглядеть "парней" - несколько мужиков бандитского вида, угодливо заржавших над шуткой своего командира. Почти целая толпа. Самого командира пират пока так и не смог разглядеть - тот не давал ему обернуться. Мужчина вдруг сделал Воробью подсечку, сбил с ног, грубо толкнул в спину, заставил упасть в давно утоптанную траву. Джек с трудом обернулся на него, чуть приподнялся, развернулся, пытаясь отползти, но лишь уткнулся в ноги одного из его людей. Их командир неторопливо приблизился к нему, присел рядом на одно колено, хватая пташку за шею.
- Хм, ребята - а ведь это настоящая омега! Теперь я вот думаю - может мне его не сразу, кхм... того? - мужчина, а это был черноволосый и высокий мужчина лет тридцати пяти, изобразил красноречивый жест, проведя ребром ладони по своей шее под подбородком. Затем пугающе склонился к жертве, нагло обнюхал её, с удовольствием прикрыв глаза.
- Ты вендиго или гуль? - спросила вдруг его жертва, бесстрашно прищурившись, скидывая с себя его руку, и чуть склоняя голову набок, так что длинные прядки, слабо пахнущие эвкалиптовым настоем, качнулись в сторону.
- Откуда ты знаешь о тех и других, лапочка? - спросил мужчина, вмиг посерьёзнев, снова хватая Воробья - на этот раз за подбородок. - Работал на судне капитана-вендиго?
- Не угадал, - дерзко усмехнулся Джек Воробей, принимая более удобную позу. - Меня захватил в плен гуль, бывший командор, и ты не посмеешь трогать его добычу, если не хочешь быть придушенным его кагуне! Лучше не прикасайся ко мне больше! Кстати, ты сам-то кто? Ты так и не сказал...
Мужчина зло и игриво усмехнулся, полюбовавшись мордашкой жертвы - она сейчас имела выражение, дерзкое и напуганное одновременно, пробормотал "Ими не душат, а режут, глупый!", чем заставил птаху неуютно поёжиться - затем поднялся на ноги, издевательски поклонился, и проговорил:
- Ох, как невежливо с моей стороны! Позволь представиться, моя будущая жертвочка - я Стэн Хоклер, гуль. Теперь твоя очередь...
Джек заставил себя подняться на ноги, приняв помощь в виде протянутой руки этого капитана, слегка склонил голову, и вежливо проговорил:
- Я Джек Тиг, больше известный как Джек Воробей, капитан Чёрной Жемчужины. А гуль, в руках которого я нахожусь в данный момент - Джеймс Норрингтон, бывший командор.
Воробушек чуть улыбнулся, позволив себе вдохнуть поглубже, когда услышал голос Джеймса:
- Временно бывший командор. И ты, Хоклер, поможешь мне и моему пирату вернуться в Порт Ройал. За тобой долг, помнишь?
Все чужие мужчины разом обернулись, удивлённо уставившись на неизвестно как подкравшегося Норрингтона. Гуль небрежно скинул на траву тушку свежеубитого тапира, и предупреждающе прорычал:
- И пусть кто-нибудь из вас, шакалы, хоть пальцем тронет моего Воробья!
Мужчины хотели было достать оружие, кто-то хотел было схватить Джека, но их капитан всё это пресёк:
- Не трогать их. У нас с Норрингтоном свой договор... Ха, как же я сразу не узнал на тебе его запах - ты же весь им пропах, пиратишка!
Джек гордо фыркнул, прошёл мимо этого капитана, нарочно слегка толкнув его бедром, и, оказавшись рядом с Джеймсом, не удержался - бросился в объятия своего гуля.
- Спасибо, что появился так вовремя, - прошептала омега, уткнувшись лицом в его грудь. Затем спросила чуть громче. - Откуда вы друг друга знаете?
Норрингтон странно посмотрел на Джека, точно что-то решая, но ответил на вопрос не он, а Стэн:
- Откуда он меня знает? Довелось... вместе охотиться.
Воробушек нервно вскрикнул, осознав что имел в виду этот гуль, его пальцы невольно сжались на внутреннем сгибе локтя Норрингтона. Сам же Джеймс посмотрел на Стэна с недовольством и угрозой, точно предупреждая без слов: "Думай, о чём ты говоришь!".
- Пардон! - грубо рассмеялся Хоклер, понимая, что сумел напугать этого красивого и дерзкого Воробушка. - Я думал, он уже в курсе, если тебя не боится!
- Я ничего не боюсь, и я догадывался о подобных аспектах жизни экс-командора! - презрительно ответил Джек, чуть отстраняясь от своего мужчины, и гордо вздёрнув подбородок. - Кстати, это Ваш дом?
- Мой, - кивнул Стэн. - Его построили мои ребята, чтобы их капитану было где заночевать, когда мы делали тут стоянки. Мы частенько пополняем на этом острове запасы воды. Сегодня мы тоже приплыли по этой причине - запастись пресной водой.
Воробушек невозмутимо кивнул, и легко улыбнулся:
- В таком случае мне жаль, что мы влезли в твой дом. Мы не знали, что его хозяин может объявиться.
Норрингтон положил ладонь на плечо своей омеги, и грубовато сказал:
- Джеку извиняться не за что. Я притащил его сюда раненного, и выхаживал здесь - так что это было моё решение, занять этот дом. Есть претензии?
- Никаких, - хмыкнул Хоклер. - Мне даже льстит, что в моём домике для ночёвок жил мой давний приятель, и такая аппетитная омега...
- Эй! - обиженно воскликнул Джек, зло сверкнув глазами.
- Не волнуйся, он тебя не тронет, - негромко сказал ему Джеймс, приобняв за талию. Затем спросил у своего давнего знакомого. - Когда отплываем?
- Завтра. В десять утра, может раньше, - последовал короткий ответ. - Можешь забрать одеяло для своего пиратишки, но постель вам придётся освободить.
- Принято, - натянуто усмехнулся Норрингтон. - Твои люди могут разделать и зажарить мясо, что я принёс. С условием, что я заберу доли для себя и Воробья.
На этом и порешили. Стэн Хоклер ушёл в дом, его шестёрки принялись сооружать костёр, таскать воду и готовиться к ночёвке, а Джек устроился рядом с усевшимся на траве Джеймсом, завернувшись в одеяло и положив голову ему на колени. Пират со вздохом подумал, что ему скорее всего предстоит настоящая бессонная ночь... А ещё в голове Воробья возникло осознание, полное и страшное - "Если бы Джеймс не вмешался, если бы они не оказались знакомы - меня бы помучили и скорее всего убили! Нет, не скорее всего - точно!". Воробушек нашёл руку гуля, подтянул её к себе, переплёл их пальцы.
- Всё уже позади, ты можешь расслабиться, Джек, - проговорил Норрингтон, точно прочитав его мысли. - Закрой глаза, больше я никуда не уйду, обещаю.
Ночь выдалась длинной и муторной. Воробей то и дело засыпал ненадолго, затем так же ненадолго просыпался. Один раз его разбудил сам Норрингтон - заставил поесть мясо, которое наконец дожарили. Птаха послушно съел довольно большой кусок, и снова уснул, свернувшись в калачик под боком у Джеймса. Рядом горели костры, полночи были слышны разговоры чужой команды. Воробушек не заметил того момента, когда Норрингтон перенёс его поближе к одному из костров - видимо, в этот момент пират наконец уснул крепко. Сквозь сон Воробей ощутил тепло Норрингтона перед собой, и тепло костра - сзади. Разговоры незнакомых мужчин вокруг трансформировались в снах птахи в натуральный бред, зачастую связанный с гулями - один раз даже снился сумасшедший гуль, разрывающий могилы на французском кладбище... Когда Воробушек проснулся в следующий раз, он с облегчением обнаружил, что уже рассвело, и судя по солнцу сейчас часов восемь утра. Джек выпутался из одеяла, с удовольствием потянулся, усаживаясь на колени и оглядываясь вокруг. Команда чужого гуля постепенно просыпалась - многие уже кипятили воду в котлах, грели завтрак. Свежий воздух помогал скорее прийти в себя после муторной ночи. Джек глубоко вздохнул, склонился над Норрингтоном, мягко потряс его за плечо:
- Эй, командор, просыпайся скорее! Я хочу забрать свои вещи, и твои между прочим тоже! Джеймс!
Но гуль не спешил просыпаться, и тогда его пленник решил оставить его в покое - встал на ноги и сам двинулся к их уже бывшему домику. Несколько мужчин бросили на него вопросительные недобрые взгляды, на что пират негромко пояснил:
- Не волнуйтесь, я лишь заберу свои вещи...
Воробушек вежливо постучался, прежде чем войти. Дверь открыли через минуту, и несколько помятый со сна Стэн хрипло спросил у него:
- Чего тебе, лапочка? Соскучился?
- Я за нашими с Джеймсом вещами, - презрительно фыркнул Воробушек, бесстрашно протиснувшись мимо него, и уверенно заходя в комнату. Гуль только посмеялся от его смелости. Джек собрал все жемчужины (теперь их было столько, что хватит на хорошее ожерелье, серьги и кольцо), что успел найти для него Норрингтон, забрал и подобранные ракушки, включая ту, перламутровую, аккуратно убрал в папку свою каперскую грамоту, и, наконец, осторожно забрал мешочек с сердцем Дэйви Джонса - отдать Норрингтону. Колечко же с золотистым авантюрином теперь постоянно украшало миниатюрную руку омеги-пирата. Джек задержался напоследок возле украшения из ракушек, которым они с Норрингтоном украсили угол над окном. Задумчиво и чуть грустно огладил пару ракушек, слегка улыбнулся.
- Твоя работа? - спросил подошедший сзади Хоклер.
- Работа моя, а задумка Джеймса, - негромко ответил Воробушек, не оборачиваясь. - Будь добр, гуль, не выбрасывай это - это моя благодарность этому дому.
- Надо же, как мило! - хрипло рассмеялся Стэн, тряхнув чёрными волосами. - Хорошо, так уж и быть... Возьми вот это, Воробей.
Джек обернулся с вопросом, отражённым на личике. Мужчина протягивал ему холщовый мешочек - на минуту пират даже успел испугаться, что у него каким-то образом вытащили сердце Джонса. Но нет - через секунду он понял, что оно мерно бьётся у него за пазухой. Тогда Воробушек неуверенно улыбнулся, принял подарок, заглянул внутрь.
- Ой, спасибо, мне этого очень не хватало! - пискнул пират, увидев в мешочке крупнолистовой чёрный чай.
Осталось лишь одеть сапоги и камзол, и вот ещё что - подобрать свой нож, так и оставшийся валяться под кроватью...
На пороге Воробей столкнулся с Норрингтоном, который выглядел встревоженным.
- Всё в порядке, он меня не трогал, - быстро пробормотал пират, шагнув в объятия своего мужчины. - Держи, кажется это твоё...
Джеймс забрал у него из рук сердце Джонса, улыбнулся своей омеге, и выпустил из рук, подтолкнув к свежему костру:
- Или завтракать. Я пока кое-что тут обсужу...
Джек осмотрелся с умиротворённым личиком, затем уверенно прошагал к костру, где было свободное место:
- Позвольте разделить с вами завтрак, джентльмены.
- Какой вежливый! - рассмеялся один из мужчин. - Садись-садись. Как я понял, мы теперь временно в одной лодке.
Воробью дали чарку с чаем - это был такой же черный чай, как ему недавно подарили, только уже заваренный - и, вот ведь радость, пару длинных и больших кусочков яблочной пастилы. Кажется, всё действительно шло довольно неплохо...
***
Лагерь снялся с места на удивление быстро - кострища затоптали и залили, остатки еды быстро собрали, Стэн запер домик изнутри и вылез из окна, а полностью собравшийся Норрингтон оказался рядом с Джеком, предложив ему руку, за которую птаха с радостью зацепилась.
Вся компания отправилась к берегу, и Воробушек лишь обернулся напоследок на домик, который уже казался ему своим - пирату стало самую малость грустно.
- Кстати, кто они? Тоже пираты? - тихо и с любопытством спросил Джек у Норрингтона, когда они уже спускались к берегу.
- Не угадал. Контрабандисты, - усмехнулся гуль, помогая своему пленнику спуститься и не споткнуться. - Скоро увидишь их корабль, птаха.
Когда вся компания обогнула изгиб крутого берега, Воробей смог увидеть их корабль - он замер на воде на глубоком месте, на берегу их ждали несколько лодок, с помощью которых им предстояло вскоре оказаться на нём. Лодки охраняло пятеро матросов.
- Хм, неплохой фрегат, - усмехнулся Джек, рассматривая корабль.
- Усаживайся, - Норрингтон нетерпеливо подтолкнул его к одной из лодок, помог усесться на сидение. - Можешь меня поздравить, я тебя выходил, и довольно скоро ты увидишь лорда Беккета!
- Поздравляю. И спасибо, - ласково улыбнулся ему Воробей. Затем похлопал по сиденью рядом с собой. - Садись, ты вызываешь у меня больше доверия, чем все эти...
Джеймс не смог не улыбнуться в ответ, и устроился рядом со своей птахой, с удовольствием приобняв её за талию.
Вскоре все лодки, загруженные пассажирами, добрались до фрегата, и Джек смог взобраться на борт - после долгого сидения на диком берегу это было очень приятно, вновь чувствовать привычную качку и слышать скрип такелажа. Матросы натаскали побольше пресной воды, и вот корабль уже снимался с якоря. Воробушек с счастливой улыбкой прижался к гордому собой Норрингтону, блестящими от радости глазами провожая Остров Креста, берег которого проплывал мимо, медленно оставался позади.
