***
— Эва? — чей-то голос вырвал ее из вакуума собственных мыслей. Лоусон пришла в себя, обнаруживая, что находится на довольно оживленной улице, где, кажется, собралась половина французского квартала. Эва обернулась, вспоминая о зовущем, и удивленно хлопнула глазами, увидев Камиллу. — Ками. — Зачем приходил его брат? — спросила девушка, но запоздало добавила. — Если я, конечно, могу спрашивать, — конечно, ей было интересно. — Рассказывал о важности этого ребенка, — ответила Эва, садясь на лавочку. Ей нужно было с кем-то всем этим поделиться. — И сказал, что выбор за мной. Ник не может решить без меня. — Перекладывание ответственности в какой-то степени нормально, — неуверенно ответила О’Коннелл. Конечно, нет. — Ему нужно сделать такой сложный выбор, от которого будет зависеть буквально вся его дальнейшая жизнь, отношения с тобой, а последним, насколько я поняла, он очень сильно дорожит. — Но почему я должна его делать? — искренне не понимала Эва. Камилла развернулась к ней всем корпусом и положила локоть на спинку лавочки, а колено на сидушку. — С его точки зрения, насколько я могу судить по его действиям: ты — самая важная часть его жизни, он любит тебя настолько, что давал шанс уйти и готов был отпустить, но ты осталась. Теперь он не собирается отпускать, — Камилла попыталась как-то все проанализировать. — И теперь он цепляется за тебя, доверяет, какими бы странными не были ваши отношения, — она усмехнулась, поднимая руки. Эва лишь пожала плечами. — Он не хочет, чтобы ты уходила теперь. И сделает все, что ты бы не сказала. — Опять скажешь, что любит? — Эва слышала сегодня это не один раз. — Не просто любит. Ты его совесть, — Лоусон наклонила голову. — Заметь, ты ни разу не пришла к мысли, что готова убить девушку и ребенка вместе с ней. Эва уставилась в пространство. Действительно, в голове не на долю секунды не появилось мысли, чтобы убить их. Она даже не ненавидела их. То ли с ней было что-то не так, то ли… — Какие выходы ты рассматриваешь из этой ситуации? — Вот именно, что я не знаю! — Ты не знаешь, что выбрать, но какие есть варианты? — Камилла очевидно наталкивала ее на путь выбора. Тем не менее, Эва повелась. — Я помогу. Первое — вы не принимаете ребенка, что будет? — Либо мы оплатим ее аборт, либо просто заплатим, а она скроется и никогда не напомнит о себе, — Камилла кивнула, подталкивая к следующему. — Второе — мы принимаем его. И тут я не знаю. — Подумай, как это будет выглядеть. — Ладно, — Эва задумалась. — Возможно, мы просто дождемся, пока она родит. Ребенок останется у нас, а она уйдет. Или не уйдет, — она вздохнула. — Останется, будет его матерью. — А кем будешь для ребенка ты? — Женой отца? — как бы кем еще она могла быть? — А ты что думаешь, я могла бы стать его матерью? — Почему бы нет? — Эва тут же хотела возразить, но Камилла продолжила. — Ты хотела ребенка, вот он. Конечно, нужно учесть мнение той девушки на этот счет, но ведь она тоже считает это все ошибкой. — Предлагаешь принять нам это все как суррогатное материнство? — изумилась она. — Я не предлагаю, ты ведь уже сама об этом думала. Как я поняла, тебя нужно просто направить, — Камилла села прямо. Кажется, О’Коннелл хорошо в ней разобралась. — Почему ты мне помогаешь? — неожиданно спросила Эва. — Ты мне интересна и как человек, и как потенциальный клиент. Тебе сейчас нужна поддержка и тот, кто сможет сказать тебе все твоими же словами, — барменша пожала плечами. — Вообще-то… ты права, — все же кивнула вампирша. — Если мы останемся в Новом Орлеане, то не против поработать моим психологом? — У меня завтра выходной, но могу дать свой номер, — предложила девушка. Но только Эва достала свой телефон, чтобы записать ее номер, как пришло сообщение. От Элайджи. Лоусон замерла на какое-то мгновение, но потом все же открыла его. «Ведьмы дали нам время до полуночи. Я собираюсь оттянуть его до утра, отдав им гримуар Эстер». Эва замерла, выгибая бровь. Похоже, что Элайджа вообще не рассматривал мысль, что она откажется от ребенка. Все вокруг, даже ее мысли, говорили, что правильно будет, если Эва согласится, как будто даже Камиллу кто-то принудил к этому. Но ведь мысли самой Лоусон никто не мог… — В смысле гримуар?! — вдруг воскликнула она, вскакивая. Камилла удивленно посмотрела на нее. — Я свяжусь с тобой, но сейчас мне пора идти. Даже не дожидаясь ответа, в мгновение разгоряченная вампирша твердым шагом пошла в сторону кладбища Лафайет. Она не доверяла новым ведьмам — если они начали шантажировать их с помощью беременной девушки, что еще они смогут натворить с гримуаром? «Только попробуй отдать его им. Теперь это мое дело». Пора брать все в свои руки — так она решила. Спасение Маршалл не будет означать ее ответ, просто она не собирается позволять ведьмам своевольничать. Тем более, что они настолько отбились от рук, что готовы ей угрожать. Стоило только Эве появиться в склепе за полчаса до полуночи, Хейли тут же подскочила. Она уже ждала своей смерти или хотя бы потери моря крови, когда ей придется отбиваться, так что в какой-то мере появление Лоусон стало для нее надеждой на другой исход. Хотя странно радоваться, что за тобой пришла невеста парня, чьего ребенка ты носишь под сердцем. Да и вообще все это странно. — Пришла за ребенком и матерью? — спросила Деверо. — Софи, кажется, — Эва холодно посмотрела на нее. Девушка кивнула. — Я буду говорить со старейшиной. Где Бастиана? — Ее убили. Эва лишь вздохнула, не подавая виду, что ее это задело. Живя с ведьмами, она привыкла, что они не бессмертны и могут умереть, конечно, но она постоянно к ним привязывалась. Старейшины жили долго, всегда дружили с ней, поэтому смерть каждой из них была шрамом на ее сердце. Но приходилось терпеть. — Кто? — вдруг спросила она. — Ты еще не знаешь? — она удивилась. Эва нахмурилась. — Была Жатва. Убили трех девушек, но пришли вампиры, и не дали закончить ритуал. Забрали Давину Клэр. А Марсель и его свита перерезали большинство ведьм, в том числе и Бастиану. «Я убью его». — Выйдите все отсюда. — приказала Эва, стараясь сохранять лицо. Те, кто ее знали и даже уважали, пошли на выход, но кто-то все же остался. — Я что-то не понятно сказала? Холодный взгляд прошелся по ведьмам. Хейли тоже встала, но Эва одним взглядом приказала ей сидеть. Маршалл, конечно, буйная девица, но сейчас она была готова сделать все, что скажет Лоусон. — Идите, — кивнула Софи. «Она мне не нравится. Нужно ее свергнуть», — подумала Эва, пока ведьмы покидали склеп. Когда же в помещение осталось только трое, вампирша продолжила. — Это же ты виновата в таком исходе, — укорила она. Деверо сморщилась, отводя взгляд. — Ты была против Жатвы. Ты не понимала, что она значила для местного ковена. И когда все испортила, то поняла ошибку, да? — Да. И я не горжусь этим, — все же ответила Деверо, вскидывая голову. — Мне бы в пору убить тебя. — прорычала Лоусон, делая шаг к ней. Софи лишь покачала головой, складывая руки на груди. — Я связана заклинанием с ней, — она кивнула на Маршалл. — Ты не хочешь моей смерти, раз пришла за беременным оборотнем. — Я пришла сохранить ее жизнь, а не за ней, — поправила Лоусон. — Ты раздражаешь меня Софи Деверо. А раз мы не знакомы, то еще не знаешь, чего тебе это будет стоить. — Хватит угрожать, я тоже так могу, — фыркнула Деверо. — Если ты не за ней, то, чего хочешь? До полуночи не так много. — Хочу продлить время, — Софи нахмурилась. — Что, новая старейшина, тебе это не подходит? — Что ты мне дашь? — спросила она. Слишком горделива и надменна. — По лицу? — предложила Лоусон. Хейли усмехнулась — Лоусон ей определенно нравилась. А вот Софи нет. — Скажешь, что не могу? О нет, почему бы нет, — усмехнулась она, достав из кармана амулет и кинув его Хейли. — Подержи-ка. Маршалл только непонимающе посмотрела на него, как Эва тут же оказалась перед Деверо и схватила ее за грудки, поднимая над полом. Девушка испуганно вздохнула, но кричать не стала — Лоусон перегрызет ей горло быстрее, чем та хоть звук произнесет. — Силы в нем осталось мало, убить тебя я не смогу, но припечатать об стену вполне — ей даже больно не будет, — Лоусон ощущала свое преимущество. — Слушай сюда, Софи Деверо, ты должна была уже понять, кто и что я. Поверь, за твою смерть мне даже не прилетит. Ты стараешься исправить то, что наделала, но Предки на той стороне изведут тебя в любом случае. Они любят меня, но не любят тебя, — усмехнулась вампирша. — Ты слишком самоуверенно считаешь, что всем нравишься, — холодно сказала Деверо. Она хотела съязвить или фыркнуть, но не хотела провоцировать вампиршу еще больше. — Нет, не всем. Но ведьмы 19 и 20 века меня знают, многих я обучала. А другие признательны мне за это. Как минимум поэтому я им нравлюсь. — Пф, — все же не удержалась Деверо. Лоусон скалисто улыбнулась, но затем резко впечатала девушку в стену. Софи простонала, пока Эва смотрела на реакцию Хейли. Больно ей не было — амулет все еще работал. — Мисс Деверо, я взрастила сотни сильнейших ведьм за эти годы, и каждая из них на моей стороне. Но не вся моя сила заключается в них. Я могу уничтожить тебя самолично, — прошипела вампирша сквозь зубы. Софи сглотнула, явно ощутив всю ее власть. — Ты уже поняла, почему меня стоит бояться или мне продолжить? — Я поняла. Отпусти. Эва выпустила ее кофту из рук. Девушка сразу полетела вниз, даже чуть не упала. Она была очень расстроена, но подумать только — решила напасть на Лоусон? Сама умрет быстрее. — Снимай заклинание. — Не могу, — она потирала плечо, которым ударилась о стену, когда чуть не упала. Лоусон наклонила голову. — Стала старейшиной, не зная, как создаются контрзаклинания? — ехидно усмехнулась Лоусон, но Софи все же продолжила. — Марсель держит всех ведьм в узде. Если кто-то использует магию, он найдет, и ведьма умрет. Моя сестра пожертвовала собой, чтобы узнать, беременная ли она, — Софи указала на Хейли. — Как? — неожиданно изумилась Эва, нахмурившись. Деверо пожала плечами. — Рррр. — Лоусон сейчас была готова их всех убить. Она не могла рассказать Марселю о том, что происходило. Конечно, он ее друг, а еще сын Клауса, но, похоже, все очень сильно изменилось. Про Хейли никто не должен был знать. Поэтому Эва не могла попросить его не убивать ведьму. «Тогда придется начать войну с ним». — Мне придется разобраться с этим. Я к Жерару. — сказала Эва, разворачиваясь. — А я? — Хейли подскочила. Лоусон даже не посмотрела в ее сторону, но все же ответила. — Мы еще не решили, что делать с ребенком. — Решите потом. Забери меня отсюда! — умоляла она. — Сиди здесь, я скоро буду, — и Эва пошла на выход, лишь на секунду остановившись перед тем, как покинуть склеп. — Амулет ей не отдавай. — Эй, а время?! — донесся до нее крик Деверо. Но ответ не требовался. Ей придется дать Лоусон времени столько, сколько ей будет нужно.***
— Марсель! — закричала Эва, только входя в дом. Здесь было пусто. Никаких признаков вечеринки, кроме оставшихся бокалов. Что-то, очевидно, случилось. Но сейчас ей было настолько плевать, что она готова была сделать что-то еще. Усугубить ситуацию. — Вы, Майклсоны, видимо, решили, что это ваш город, да? — Жерар спускался по лестнице. Челюсть его была сжата, а мускулы напряжены. — Сначала он, теперь ты. — Мне плевать, чей это город, — Эва сложила руки на груди. — Но ты перешел те границы, которые были установлены уже давно. — Он так же сказал, — фыркнул Марсель. — Что, ты тоже кого-то убьешь? — Тебя как минимум, — кивнула Лоусон очень серьезно. — Ты правда прервал Жатву и теперь контролируешь ведьм? — Они убивали неповинных детей, чтобы их магия продолжала течь. Я лишь остановил это, — он пожал плечами. Эва даже рта открыть не успела, когда он продолжил. — И как бонус теперь знаю, кто и когда колдует. — Ты идиот, Марсель. — Чем это отличается от устранения оборотней? — разъяренно спросил он. — Тем, что ведьмы твои друзья? А если бы ими были оборотни? Мир не крутится вокруг тебя, Эва. Я не хочу подстраиваться под желания вампирши, которая в городе бывает раз в год. — Ты уже второй, кто говорит, что я не так важна, как думаю, — прищурилась она. — На самом деле мне плевать, так ли это. Плевать, что обесцениваете все мои труды, потому что не помните их. Плевать, что вдруг решили напасть на меня, даже если словесно. Я верю в себя, свои силы и мысли, Марсель. А пока верю я, мне плевать на мнение других. Я сильная, пока чувствую себя такой. — Хваленая самооценка Эвы Лоусон? — съязвил Марсель, хотя на самом деле был жутко зол. Ему не сломить ее просто так. Даже если Эва ревела еще пятнадцать минут назад, билась в истерике, то это всё всего лишь минутная слабость, которую она переживет и пойдет дальше сносить головы. Разозлить ее — всегда дорого стоило, он знал не понаслышке. — Мне плевать на твои планы, Марсель. Я избавилась от оборотней, потому что так хотела, ты в тот момент лишь соответствовал моим планам, — фыркнула она. Марсель сжал челюсти, едва ли не скрипел зубами. — Если начнешь идти вразрез с моими замыслами, то канешь в лету и сам. Ты возомнил себя королем? — вампирша подняла подбородок, делая шаг к нему. — Тебе просто позволяли им быть. — Ты мне позволяла? — изумился он. — Да ты к трону никаким образом не причастна. — Это так, — просто пожала она плечами. — Но есть как минимум трое Первородных, которых тебе действительно стоит бояться. И ты это знаешь. — Вы возвращаетесь? — он еще пытался создавать видимость уверенности в себе, но эта маска распадалась на осколки. И ей нравилось разбивать ее. — О, Марсель, теперь мы тут надолго, — прищурилась Эва. Жерар нахмурился. — Я, Клаус, Элайджа, остальные, — она усмехнулась, скалисто улыбаясь. — Возвращение Майклсонов в город не пройдет для тебя гладко. — Я тоже Майклсон, так что не собираюсь отдавать вам его. — Как угодно, сынок, — поддела вампирша. Жерар сморщился. — Это заявление? Собираешься устроить войну? — Нет, я не хочу с тобой воевать, — Эва повела плечом. — Просто предупреждаю, — она оказалась перед Жераром лицом к лицу. — Мы остаемся. И прежде чем Марсель хоть что-то ответил, Эва исчезла. Она сама не поняла, как неожиданно приняла сложное решение.***
— …А в мое отсутствие Марсель получил все, что когда-либо хотел. Власть, преданность, семью, — произнес Клаус. Эва на секунду остановилась. — Я создал его по своему образу, и он превзошел меня… Я хочу то, что есть у него. Я хочу это вернуть. Я хочу быть королем. — Это все, что для тебя значит ребенок? Стремление к власти? — Элайдже было больно от его слов, но он понимал, что большего не дождаться. — Что он значит для тебя? — Я думаю, что этот ребенок сможет дать тебе то, чего у тебя никогда не было. — И что же это? — Безусловная любовь семьи, — на этих словах Элайджа поднял глаза на Эву. Клаус моментально развернулся. — Ты что-то решила, — и это не вопрос. — Не совсем. В ее руках была изумрудная сова, которую сегодня Клаус проклял не один раз и трижды даже порывался разбить. До полуночи оставалось немного, какие-то минуты две. Сегодня Эве пришлось многое проанализировать и понять. Камилла во многом помогла, раскрывая ей ее же мысли, но нужно было что-то еще. Она сказала Хейли, что вернется. Сказала Марселю, что остается. Весь день в погоне за решением, она не поняла, даже не думая об этом, дважды приняла одно и то же. Сейчас сова была даже ей не нужна. Но Эва все равно сомневалась. Ей нужно было еще одно подтверждение своего намерения. Чтобы точно убедиться. Чтобы точно понять… Почему она не злиться и готова принять ребенка? И в этот же момент где-то часы пробили полночь. Сова засияла изумрудным светом, и все перед ее глазами потемнело. Нет, Эва не упала, продолжая стоять, держа сову. Но мысленно была сейчас вовсе не во Французском квартале. — Для того чтобы прислушаться к себе, тебе действительно нужна сова? Эва была в своей голове — в темной, едва освещенной безразмерной библиотеке. Чистые книги стояли ровными рядами только на одной единственной стороне, несомненно, хранившей в себе знания о сверхъестественном мире. Пол местами был залит кровью. А все остальные стеллажи были либо пыльными, либо разрушенными. В дальнем углу, который она могла видеть в этой темноте, было все огорожено, а на большом платяном шкафу висели цепи и много замков. Самое потаенное, что даже ей не могло открыться. Вот только один из замков уже лежал на полу. Лишь одна лампочка светила над ее головой. Перед ней стояло зеркало. А в зеркале она сама. Нет, не просто отражение — а та часть Эвы Лоусон, которая была умна, коварна и властна. Та самая маска, которую она называла «Королева Ада». — Хочешь узнать, что тебе делать, — усмехнулось отражение. — Наверное, — вздохнула Эва. Хотя это был даже не вопрос. — Ох, дорогая, ты столько сегодня пережила, что тут было почти наводнение и ураган, — печально улыбнулась ей она. На самом деле, на полу была не только кровь, но и много луж воды. — Ты примешь ребенка. Полюбишь, как своего, и будешь защищать до конца своей вечности. — Ты уверена? — Я это ты, — ответила Королева бесстрастно. — Я прямым текстом говорю тебе о твоих мыслях. Так что ты уже все для себя решила. — Почему я не злюсь? — На измену-то? — усмехнулась отражение. Эва кивнула. — Потому что ты не считаешь это изменой, — пожала она плечами. — Да и ты сама переспала с Элом. Вы с Ником вроде как сделали взаимоисключающее действие. Так что вот, — она развела руками. — А если на ребенка, то… Ну ты уже сама думала о суррогатном материнстве. — Не правда, — нахмурилась Эва. — Ой ли? — фыркнула другая. — Ты постоянно об этом сегодня думала, еще до того, как тебе предложила Камилла. Ты даже готова не быть матерью полностью, просто быть рядом и любить этого ребенка. — Что за ерунда? — Разумеется, тебе хочется быть матерью, но даже если Хейли останется и будет с ребенком, ты все равно будешь счастлива. — Как ты себе это представляешь? — Эва не понимала. — Я? — удивилась отражение. — Это твои мысли, ты так решила. Я просто говорю то, что есть. Эва опустила взгляд в пол. Это правда так? Собственное сознание буквально выложило ей все мысли, к которым она самостоятельно прийти не могла. — Честное слово, дорогая, ты обратилась по пустяку. Тебе надо к психологу, а то эмоции, — отражение указала на разваленные полки, по которым капала кровь, — как ты видишь, совсем тебе не подвластны. Повезло, что ты представляешь это все как книги, а не питомник какой-то, тогда бешеные псы тебя бы точно съели. — А что я думаю насчет?.. — А нет, дорогая, больше нельзя, — она подняла ладонь, останавливая. — У тебя только минута полуночи. Конечно, время тут идет по-другому, но все все равно имеет свойство заканчиваться. — Спасибо, — искренне произнесла Эва. — До встречи, дорогая. Перед глазами вновь все потемнело, а затем появилась улица и два обеспокоенных лица. Клаус и Элайджа, которые минуту пытались до нее дозваться, заметили, что во взгляде ее что-то поменялось. — Эва? — вновь позвал Клаус. Девушка лишь кивнула, она снова здесь. — Ты обязательно пояснишь мне позже, как эта сова работает, но пока скажи, что она рассказала тебе сейчас? — Просто помогла мне принять решение, — вздохнула Эва, обнимая изумрудную сову как любимую плюшевую игрушку. Ей все равно было тяжело. Ник коснулся ее плеча, а затем притянул к себе и обнял. — И что? — спросил Элайджа. — Мы принимаем ребенка, — Эва произнесла это, глядя в глаза Ника. Тот прикрыл глаза, целуя девушку в висок.***
— Пошли, — сразу сказала Эва, стоило ей войти в склеп. Софи Деверо и парочка ведьм удивленно подскочили, зато Хейли была максимально рада — сразу встала и пошла на выход, пока что-то не изменилось. Вампирша оглядела ведьм и последовала за ней, но Софи ее окликнула. — Лоусон, — девушка развернулась. — Я правильно поняла? — Не знаю, насколько хватает твоих мозгов, мисс Деверо, но да — считай, мы договорились, — кивнула Лоусон. Ведьмы стали возбужденно перешептываться. Но вампирша еще не закончила. — Мы поможем вам вернуть свободу, но город будет наш. — Майклсоны вновь у руля? — спросила одна ведьма. — Точнее на троне? — поправила ее другая. — В скором будущем. Но знайте, — Лоусон оскалилась. — Мы дорого вам будем стоить. И под непонимающими взглядами, полными ужаса, довольная вампирша развернулась и пошла на выход. Сегодня все решили сделать Майклсонов своими пешками, но эта семья, ее семья — короли, стратеги, безжалостные убийцы — вовсе не какие-то шестерки. Их пытаются использовать? Майклсоны введут свои правила. Теперь это их игра. Ее игра. Хейли ни на шаг не отставала от Лоусон. И с каким же счастьем Маршалл покинула кладбище и села в дорогую машину. — Куда мы едем? — спросила она через пять минут молчания, когда они покидали квартал. — В новый дом, — ответила Эва. — Тебе нельзя находится в квартале, потому что ты оборотень, но так же нельзя покидать Новый Орлеан, так как ты привязана к Софи. У Элайджи нашлось решение проблемы. — Вы не убьете меня? — Скажу тебе честно, Хейли, — Эва даже не смотрела на нее. — Нашей семье нужен твой ребенок. Мы будем охранять тебя, заботиться. Вот только это не сказка, — она на мгновение встретилась с ее озадаченным взглядом. — Смотрела когда-нибудь сериалы про королей? Так вот, Майклсоны — это королевская династия, став частью которой, ты получишь не только поддержку, но и врагов. — Я не понимаю, ты запугиваешь меня или успокаиваешь? — Хейли была в замешательстве. — Просто говорю, как есть, — ответила Эва. «Как бы я ни хотела, чтобы ты просто исчезла из нашей жизни после рождения ребенка, ты останешься. Они привяжутся, я привяжусь. Мы не сможем относиться к тебе, как к инкубатору, Хейли. Ты поможешь разобраться в наших проблемах, мы в твоих. И, в итоге, ты станешь частью семьи». Именно это было сейчас в ее голове, словно то самое отражение сейчас с ней говорило. Она не знала, почему так думала, но это казалось самой настоящей правдой. — Как ты относишься к Нику? — спросила Эва на всякий случай. — К кому? — не поняла Маршалл. — Никлаусу. — Ого, это его полное имя, — удивилась волчица. — Вообще, мне бы хотелось его сейчас убить за все это. И как я вообще могла с ним переспать, — фыркнула она, складывая руки на груди. — Заверяю тебя, что ни за что в жизни больше с ним не пересплю, — очень убедительно огласила она. Эва лишь усмехнулась. — Мы могли бы подружиться. — Это точно.