— Мы можем поговорить? — раздался голос Никлауса в их спальне, в которой она сидела уже несколько минут, просто глядя в стену.
— Если вдруг твои планы относительно ребенка поменялись, то я тебя просто убью, — честно ответила Эва. Эта головомойка слишком дорого стоила для ее нервов.
— Нет, — он покачал головой. — Просто я хотел узнать… — Клаус замялся. — Как ты?
Эва подняла на него усталый взгляд. Тут и говорить ничего было не нужно. Он видел ее слезы, ее истерику на той улице. Так что «как ты» — это самое тупое, что он мог спросить.
— Просто скажи мне все, что посчитаешь нужным, — он сел рядом на кровать. — Хоть накричи, ударь.
— Я вроде как уже смирилась со всем, что произошло, — признала Эва, глядя на то, как он переплетает их пальцы. — Я должна на тебя злиться, как сделала бы любая нормальная девушка. Но мы вроде как уже поняли, что оба ненормальные, — усмехнулась она, пытаясь поддерживать в себе… желание жить. Клаус улыбнулся от ее слов.
— Это точно.
— Камилла предлагала мне считать это суррогатным материнством, — все же решила сказать Эва. Клаус нахмурился, и в глазах можно было прочитать вопрос: «Кто?» — Барменша из Руссо. Мой новый психолог. Только нужно нанять ее, — заметила она.
— Ты рассказала обо всем барменше-психологу? — изумился он без упрека.
— Она мне нравится, понимает меня. Тем более, я же должна была кому-то высказаться, — она пожала плечами. — И почему ты на этом свое внимание акцентируешь? — вдруг возмутилась Эва.
— Волчица — суррогатная мать? — Клаус выгнул бровь. Эва неопределенно кивнула, потому что ей тоже эта идея не особо нравилась. — Элайджа все время об этом говорил. Но как это вообще? Я, правда, был бы рад, если бы этот ребенок был наш.
— Он как минимум твой, — Клаус умоляюще посмотрел на нее, но Эва продолжила. — А я твоя девушка. Но, понимаешь, проблема вовсе не в том, что я не могу представить себя его матерью, а в том, что Хейли останется.
— Останется? — не понял Никлаус.
— Я чувствую так. Она же девять месяцев точно будет здесь. Будет участвовать во всех наших проблемах. А они точно будут, я уже намекнула ведьмам и Марселю, что Майклсоны собираются захватить город, — невзначай сообщила Эва. Клаус удивленно выгнул бровь, но затем скалисто улыбнулся, восхищенно глядя на нее.
— Ты, моя будущая Майклсон, решила разжечь войну?
— Я слишком хорошо тебя знаю, мой Майклсон, — девушка с любовью в глазах смотрела на него.
Эва просто не могла от него уйти. Настолько привязана, что это уже казалось нездоровым помешательством. Но ведь все было не так. Начало их истории — это любовь с первого взгляда. Прекрасный граф, который одной лишь своей улыбкой влюбил в себя.
И она продолжала влюбляться каждый раз.
Это не просто слепое обожание, а любовь во всех ее проявлениях. Он был с ней в трудные минуты, понимал, отдавал всего себя и принимал всю ее. Если не учитывать той ужасной ситуации, начавшейся из-за всплывшей правды, то они почти никогда не ссорились. И вместе им было просто хорошо.
Эва бы, действительно, не пережила, если бы они совсем расстались. И Никлаус тоже.
— И почему ты постоянно говоришь о Майклсонах в третьем лице? — вдруг возмутился Клаус. Эва немного растерянно наклонила голову. — Ты Майклсон на три тысячи процентов, разве нет, — он улыбнулся, целуя ее в щеку.
— Но… — Лоусон правда растерялась. — Я же… Мы не женаты.
— Только потому, что вечно что-то мешает, — заметил мужчина. — Я бы уже десять раз сделал тебе новое предложение, если бы ситуация позволяла.
— Ты же помнишь, что мы снова вместе только полгода, да? — рассмеялась девушка, но Клаус даже слышать этого не хотел, просто и бесцеремонно заткнул ее рот поцелуем.
Никлаус ужасно хотел загладить свою вину, потому что эта ситуация с ребенком ни в коем разе не входила в его планы на их ближайшую вечность. Какой-то ребенок — может быть, но не этот и не таким образом.
Он был поражен тем, что Эва даже не подумала уйти от него. Клаус досконально не знал, что уж там творилось в ее голове, ему лишь оставалось радоваться, что отношения, которые еще пару часов назад грозились распасться, кажется, становились крепче?..
— Что будем делать теперь? — спросила Эва. Одна ее рука медленно перебирала его волосы — это успокаивало и его, и ее.
— Ну, захватим город, — беспечно предложил Никлаус. — А ты можешь захватить власть над ведьмами.
— Власть над ведьмами не захватить, если я не буду ведьмой, — она закатила глаза и усмехнулась.
— Чтобы учить их, тоже надо было быть ведьмой, скорее всего. Но ты же поменяла это. Так что… — он выразительно посмотрел на нее. Эва лишь фыркнула, медленно целуя его в уголок губ.
— А что с ребенком и Маршалл? — Клаус недовольно простонал. Уж лучше бы она продолжала его целовать. — С ней должен кто-то сидеть.
— Она же не маленькая, — закатил глаза Первородный, но все же добавил. — Хотя я согласен, что ее должен кто-то охранять.
— Полностью согласен, — двери распахнулись, и в комнату вошёл Элайджа.
Клаус недовольно прорычал. Он демонстративно придвинулся ближе к Эве, пальцы которой по-прежнему перебирали его волосы, и запустил руки под ее футболку. Лоусон поняла, что Майклсон делал, но препятствовать не стала.
Элайджа посчитал сцену детской, но вполне закономерной, учитывая, что было. И ему вчера весь вечер не уставали об этом напоминать. То один накричит, то вторая. В какой-то мере он действительно был виноват, может, даже полностью, и старший Майклсон действительно раскаивался, вот только все, в итоге, складывалось хорошо.
Возможно, все переживания смогли закалить их и их отношения. А еще Клаус ошибся в своих рассуждениях настолько, что теперь у Майклсонов может появиться новый родственник — маленький ребенок.
— Хейли в опасности из-за нас. За ней кто-то должен присматривать, — Элайджа поднял руку, проводя по дверному косяку. Казалось, его вовсе не волновал вид, в котором он их застал. Хотя бы не голые. — Но учитывая, что количество людей в семье, за которыми нужен глаз да глаз, перевешивает тех, кто хоть чуть-чуть ответственный, — придется что-то придумать.
— Благородный братец берется за дело, которое сам и начал, — фыркнул Клаус.
— Ладно, продолжай винить меня во всех грехах, если тебе так будет легче. И мне стоит выразить свое удивление, что вы даже не поссорились.
— О, ты надеялся на это, верно? — прошипел Клаус. Элайджа покачал головой и вернулся к обсуждению насущных дел.
— Ваши планы по захвату города принесут нам только проблемы, когда мы должны всеми силами избегать их ради ребенка. Вашего ребенка.
— Ты пытаешься давить на меня, — прищурилась Эва. — Мне не нравится.
— Вообще-то мне тоже, — Клаус грозно посмотрел на Элайджу. — Ты, видно, брат, решил, что мы будем сидеть как мыши, когда в нашем городе такой беспорядок.
— И поэтому ты решил устроить еще больший, — серьезно сказал Элайджа.
— Я собираюсь вернуть наш город, — отрезал Клаус, резко поднимаясь. — Ради нашего ребенка. — Элайджу удивило такое заявление, потому что еще пару часов назад Клаус дал понять, что ребенок не больше, чем стремление к власти.
Эва же не была удивлена. Он только говорил так, пренебрегал всеми членами семьи, но на деле готов порвать за каждого. А это его ребенок. Клаус свернет горы.
— Поэтому Хейли нужна защита.
И в тут его глазах промелькнуло… Что-то необычное. Они оба заметили. Эва наклонила голову, заинтересованно глядя на старшего Майклсона, как и Никлаус.
— С вампирши на волчицу? — ехидно заметил гибрид. Элайджа холодно смерил его взглядом и продолжил, решив не продолжать эту тему.
— Единственный вампир в семье, кроме меня, который хоть чуть-чуть ответственный — Эва, — заявил он. Лоусон картинно выразила своё почтение, покрутив рукой и кивнув. — Но с тобой она не пойдет.
— Не понял. — сразу разозлился Клаус, сжимая кулаки и проявляя гибридные глаза.
— Потому что вместе вы еще более безумны.
— Ты хотел сказать всемогущи? — поправила Эва, поднимаясь на ноги и кладя ладонь на плечо Майклсона, чтобы успокоить его. Клаус улыбнулся ей через плечо.
— Может и так, — Элайджу начинали утомлять споры с этими двумя. Они слишком упрямы. Если что-то решили, то уже не переубедить.
Оба самоуверенные умные стратеги с определенной долей безумия — а это действительно гремучая смесь. Если один из них переставал быть хоть чем-то из этого, то второй дополнял: Клаус часто терял голову — Эва напоминала обо всем.
— Нужно кого-то приставить к ней на защиту. И стоит не забывать, что она живой человек, которому нужно есть. А так как она будущая мать — нужно обеспечить ее витаминами, — Эва кивнула — об этом она думала.
— Тогда сиди с волчицей, охраняй, а мы захватим город, — Клаус самодовольно улыбнулся, приобнимая Эву за талию.
— Вообще-то я предложил сделать это всем вместе, — Элайджа улыбнулся уголком губ.
— А что Ребекка? Она еще не перестала дуться? Не собирается присоединиться к веселью?
За те несколько недель бесчеловечности они виделись один раз в Ричмонде. До Мистик Фолс не доехали — Эва назвала его скучным городком, где каждый будет норовить вернуть ей чувства.
Лекарство свое младшая Майклсон не получила, что в первый раз на том острове, что во второй, когда Элайджа отдал его Сайласу, думая, что он Ребекка. Но о втором они узнали чуть позже, так как не лезли в эти дела совершенно.
Когда находишься не в Мистик Фолс, проблем становится значительно меньше, даже Сайлас был им по боку. На Новый Орлеан, кстати, такое явление, как отсутствие проблем, похоже, не распространялось.
— Она четко дала понять, что ей это не интересно, — вздохнул Элайджа.
— Ее слишком часто закалывали и клали в гроб, — усмехнулся Клаус, Эва цокнула и стукнула его по плечу, вызывая его удивленный взгляд.
— Или может быть Бекка расстроена тем фактом, что не смогла стать человеком, чтобы родить ребенка, а теперь вы ей звоните и говорите, что у тебя будет ребенок из-за чудовищной ошибки, возникшей вследствие твоих неверных умозаключений? — съязвила Лоусон. Никлаус отвел взгляд, напрягая желваки.
— Ребекка еще может нас удивить, — произнес Элайджа. — Мы все принесли одну и ту же клятву.
— Надеюсь, она останется далеко, — серьезно произнес он. Эва задумчиво обвила его талию руками, хотела прильнуть щекой к груди, но кое-что ощутила.
Лоусон положила руку на рукоять клинка, который лежал у него за поясом, отклонилась и встретилась с его коварным хитрым взглядом, который тут же правильно истолковала.
Вообще-то они оба решили, что виноват Элайджа. Не полностью, конечно. Но проучить его оба хотели.
Так что мешать ему она не стала.
— А как действовать потом придумаем, — пожал Клаус плечами, когда Эва отстранилась, доставая из кармана зазвонивший телефон. Это было сообщение от «Предателя».
«Привет, Эва… Мы можем поговорить?»
Лоусон замерла. Она совсем забыла, что поссорилась с ним несколько недель назад, потому что… Он пренебрегал ее желаниями, ставил ниже своих интересов и всегда требовал помощи. По крайней мере, тогда это выглядело так.
Без человечности вампирша с ним не общалась вообще, даже благополучно забыла, как и ее сердце. Но теперь оно могло болеть и тосковать. И честно, по Сальваторе она скучала.
Вот только прощать его так быстро не собиралась.
Пока она раздумывала над ответом, разговор продолжался.
— …Потому что, желая исправить этот город, украсть у Марселя все, что ему дорого, я осознал одно необычайно слабое место. Одну слабость, которую Марсель может использовать, — Майклсон подошёл к ней, заглядывая в телефон, а сам в это время достал из-за пояса кинжал.
— И что же это? — Элайджа даже в голову не пришло, что он собирается сделать.
— Ты.
На вскрик боли Эва внимания не обратила, набирая Предателю ответ, который одновременно показывал, что она все еще зла, но готова к разговору.
«У меня нет времени сейчас на твои проблемы, так что придумывай извинения поправдоподобнее. Если ты, правда, попросишь помощи, то я тебя убью».
— Кажется, он обиделся, — пожал плечами Клаус, глядя на умерщвленное тело брата.
— Я надеюсь, меня ты закалывать не будешь? — поинтересовалась Эва. — Мистер-семья-мое-слабое-место.
— Ты знаешь, почему я его заколол, — закатил он глаза. — Зато успокоим Марселя.
— Теперь за Маршалл следить мне, — кисло сообщила Эва. Все-таки сидеть с женщиной, с которой теоретически изменил тебе твой парень, ей вообще не улыбалось.
— Она же не маленькая, — фыркнул Клаус, подходя к девушке. — Тем более ты нужна мне.
— Ох неужели? — съязвила Эва, когда он притянул ее к себе за талию. — Никогда раньше не захватывала власть. Хотя нет, — она задумалась, — пыталась, но не получилось.
— Ого, моя королева, — Клаус был приятно удивлен. — Как насчет заняться любовью на новой кровати? — его губы растянулись в улыбке.
— Неа, — протянула Эва с той же улыбкой, которая моментально пропала с лица Первородного. — Ты еще не загладил свою вину, Майклсон. Думал, тебе это никак не аукнется? — все еще с улыбкой, но уже более холодной, спросила она. По его лицу было видно, что он, по крайней мере, надеялся. — Иди к Марселю, а я займусь новым членом семьи.
— Она не член семьи.
— В ней, а не она. Матери нужно что-то есть, чтобы поддерживать развитие ребенка, — Эва легко выпуталась из его объятий и пошла на выход. У тела Элайджи она остановилась. — Ты должен рассказывать мне обо всех своих планах и обо всем происходящем.
— Само собой, — согласился Клаус. — Как раз собирался сказать, что подчиню себе одного из новеньких вампиров Марселя.
— Замечательно, — она улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй, разворачиваясь. — А мне нужно к психологу…
И вышла из комнаты.
***
Купив что-то для Маршалл в ближайшем магазине, девушка, недолго думая, отправилась на поиски своего нового психолога. Все же стоило вчера взять номер барменши, но из-за этого пришлось идти в Руссо, чтобы выпытать номер или адрес у ее работодателя или коллег.
— Черт, я забыла, что это ваш бар, — выругалась Эва, когда увидела за стойкой Софи Деверо, протирающую стаканы. — Все же Анита была самой лучшей из вас, — брезгливо сморщилась она, садясь перед не менее недовольной Деверо.
— Что тебе нужно?
— Бурбон, — выпить бы ей правда не помешало. — И номер Камиллы О’Коннелл.
— Зачем? — нахмурилась Софи.
— Хочу ей сказать, чтобы научила тебя обслуживать клиентов, — съязвила Лоусон. — Бурбон долго ждать?
Софи ей откровенно не нравилась. И это было максимально взаимно, вот только Деверо в свою очередь ничего не могла сделать. Ей даже колдовать было нельзя. А Эва могла свободно сломать ей руку, пока амулет работал.
— Серьезно, зачем тебе Ками? — спросила Деверо, когда поставила перед вампиршей полный стакан.
— Чтоб ты спросила, — наигранно улыбнулась Лоусон. Ведьма одарила ее холодным взглядом. — Тебя мои дела не касаются, верно?
Деверо написала ей адрес и телефон, а затем отдала с надеждой, что Эва Лоусон сейчас же покинет ее бар. Именно это она и сделала, компания Софи — это не то, о чем она могла мечтать.
Буквально через пять минут она уже стучалась в дверь Камиллы О’Коннелл. Барменша, которая в лучшем случае только встала, все же открыла дверь. Она несколько секунд тупо смотрела на Лоусон, даже не понимая ни то как девушка нашла ее, а почему вообще здесь была.
— Привет, Ками, прости, что так рано, — Лоусон виновато улыбнулась. — Я принесла кофе, — она потрясла стаканчиком из Старбакса.
— Входи, — обескуражено ответила Камилла. Эва, которую больше ничего не останавливало, буквально влетела в квартиру.
— Короче, мне нужно тебе много рассказать, но это нужно для того, чтобы ты начала меня понимать. Тебя ждет миллион потрясений, поэтому я принесла еще и бурбон, — вампирша вытащила из внутреннего кармана кожанки Клауса бутылку. Свою она разодрала вчера, а новую пока не купила. Поэтому забрала у Ника, которому предстояло ходить сегодня в одной кофте.
— Вот это ты подготовилась, — Камилла, кажется, не была уверена, что Лоусон вообще реальна, поэтому отхлебнула кофе. Крепкий.
— Я не хотела тебе рассказывать все, но так как мы остаемся в городе, тебе придется это узнать. А то была у меня одна подруга, от которой приходилось все скрывать, — вдруг печально вздохнула Эва, но тут же вернулась к прежней теме разговора. — Поэтому чтобы избежать ненужных криков, — она резко оказалась перед лицом Камиллы, которая даже дернуться не успела, как Лоусон загипнотизировала ее. — Ты не будешь бояться того, что я тебе расскажу. Ты не будешь бояться меня. И не будешь бояться мира вокруг тебя. Ты примешь это, как небольшое потрясение в твоей жизни, просто выпьешь со мной бутылку бурбона и будешь в порядке. А еще будешь помнить об этом всем, только когда я рядом. И никому не сможешь рассказать, кто не знает этого же.
— Я ничего не расскажу, я не буду бояться, я все приму, — завороженная пробормотала она.
Эва тяжело вздохнула, все же она не хотела так поступать, но по-другому просто никак. А прожить в этом городе им предстояло долго — нельзя, чтобы хоть кто-то что-то узнал.
— Что это было? — изумилась Камилла, но вовсе не испуганно.
— А вот с этого мы и начнем, — Эва хлопнула и начала рассказывать.
***
— Да, стоило еще сказать, чтобы ты вообще как-то побыстрее смирилась с этим фактом, — вздохнула Эва, наливая Камилле третий стакан бурбона. — Ну, мать, ты так всю бутылку одна выпьешь.
Больше Лоусон наливать ей не стала, просто сама приложилась к бутылке. Оказалось, что рассказать о существовании всего сверхъестественного куда легче, чем о ее жизни. Вампир — ладно, а вот трехсотлетняя психически нестабильная вампирша, девушка тысячелетнего убийцы — Господи, спаси мою душу.
Камилла весь рассказ постепенно все округляла и округляла глаза, а под конец едва челюсть не уронила, когда поняла, что существо, которое в теории не могло иметь детей, скоро его заведет. Да еще и при таких обстоятельствах.
— И мне предстоит с тобой разбираться? — искренне удивилась она, запуская ладонь в волосы. Лоусон просто кивнула, допивая бутылку и с сожалением понимая, что ничего больше не осталось. — Алекситимия, скорее всего биполярное расстройство. И, похоже, что первое вызвано как раз предрасположенностью ко второму.
— Биполярное расстройство это как?
— Регулярные перепады настроения, развитие неконтролируемой угнетенности, подавленности, не способность объективно расценивать свое состояние и воздействовать на него усилием воли, — быстро объяснила Камилла. Эва задумалась, прикладывая бутылку к губам. Но вспомнила, что там уже ничего нет, и поставила ее на стол.
— Вообще-то это похоже на меня, — задумчиво кивнула Лоусон. — Нам нужно еще пару бутылок, — она со вздохом достала телефон.
— Так как это профессиональная сессия у психолога, то я бы отказалась, — все же напомнила О’Коннелл. — И у тебя проблемы с алкоголем, — она откинулась на спинку дивана и внимательно посмотрела на Эву.
— Как жаль, а ведь я почти написала Нику, — она убрала телефон обратно и посмотрела на своего психолога. — Что скажешь?
— Никогда не думала, что когда-нибудь буду личным психологом вампира с маниакально-депрессивным психозом, — Камилла взяла со столика блокнот с ручкой и посмотрела на Эву. — Честно, я бы отправила тебя к хорошему профессионалу, но кому ты можешь так просто рассказать обо всей своей жизни.
— Я бывала у психологов, но обычно с алекситимией, — Лоусон разлеглась на диване и повернула голову к Камилле. — Но ты вроде тоже профессионал, — она пожала плечами. — Возьмешься?
— Ты будешь мне платить? — спросила О’Коннелл.
— Вообще, я бы сказала тебе, что просто не убью, но ты вроде как мне нравишься, поэтому — да, буду.
— Ну, давай тогда поподробнее разберем причины возникновения, — Камилла что-то написала в блокноте. — Считаешь, что все началось с первой отключки эмоций?..
***
— Без обид, но ты какая-то ненормальная, — сказала Маршалл, когда Эва привезла ее в какой-то магазин.
Прошло уже около недели. Эва опять пробыла весь день у Камиллы. Та разбирала ее проблемы медленно и по кусочкам. Даже пришли к выводу, что первые проявления связаны со смертью матери и запоями отца — то есть на фоне постоянных стрессов и сильной душевной травмы.
Также обсудили ее ненависть к отцу, которую Эва описывала во всей красе. Она ни разу не жалела, что его убили, и, честно, сама бы это сделала. Ночью, когда очнулась после обращения, вампирша поняла, что случилось, а потом загорелась идеей убить отца, вот только тот уже был мертв.
В целом, Камилла сказала, что проблемы серьезные, но не то чтобы не решаемые. Эва застыла в теле двадцатишестилетней девушки, но эмоционального багажа имела просто на вагон и маленькую тележку. О’Коннелл предстояло перерыть все в этом вагоне и перебрать по кусочкам тележку.
Работы было много.
К ужину она все же решила дать Камилле отдохнуть в законный выходной — хотя теперь у нее их просто нет, раз Эва поставила ей сеансы — а сама отправилась домой, где ее ждала недовольная, голодная и одинокая волчица. Которую пришлось везти в магазин, так как вампирша забыла о таком свойстве продуктов, как заканчиваться.
— Ни одна бы нормальная девушка не повела беременную любовницу своего парня в магазин, — Лоусон, оперевшись на тележку, бросила на нее вопросительный взгляд.
— Ты не любовница.
— Это точно. Как я вообще с ним переспала, — брезгливо поморщилась Хейли, кладя в тележку коробку яиц.
— Он горячий, — Эва улыбнулась, как кошка, поевшая сметаны.
— Облизнись еще, — подколола волчица. — Нет, серьезно, почему ты даже не хочешь меня убить?
— Зачем мне убивать мать единственного ребенка, которого мы с Ником можем получить? — флегматично поинтересовалась Лоусон. Поход в продуктовый ее утомлял.
Они с Хейли не слишком много общались за эту неделю. Эва полностью погрузилась в анализ самой себе и иногда планирование захвата власти у ведьм. Лоусон, конечно, хотела как-то подружиться с матерью ее будущего ребенка, но пока было как-то не до этого.
— Вы мне заплатите? — спросила Маршалл, разворачиваясь к ней.
— Если захочешь, — Эва повела плечом. — Никто не знает, что будет дальше. Во всяком случае, тебя мы не убьем точно.
— Какое облегчение, — Хейли положила в тележку печенье и посмотрела на Эву. — Но ты все равно странная.
— Спасибо, — натянуто улыбнулась вампирша, а затем обнажила один из клыков. — Честно, меня очень раздражает вся эта ситуация, и я бы даже оторвала тебе голову и истребила весь ковен Нового Орлеана, — Хейли даже не дрогнула. — Но, как видишь, я слегка сумасшедший, но хороший вампир, у которого есть совесть. А еще я быстро привязываюсь, так что поэтому вы все еще живы, — она цокнула и покатила тележку дальше.
— Вы вампиры все такие? — брезгливо фыркнула Маршалл. Лоусон подметила, что кажется у волчицы большая неприязнь к вампирам. — Но я запомню, что тебя лучше не злить.
— Именно.
***
— О, Бекка, — заметила Эва, когда вошла в дом, вслед за Маршалл. — И полгода не прошло.
— Ты мало того, что не убила ее, так еще и по магазинам водишь?! — искренне изумилась Ребекка.
— Давайте уже все поймем, что мне нужен ребенок, окей? — попросила Эва, потому что такие вопросы начинали ее раздражать. — Ты почему здесь?
— Элайджа мне не отвечает, — но Эва лишь закатила глаза. — Что?
— Сказала та Майклсон, для кого ребенок был главной мечтой всё тысячелетие, — фыркнула Лоусон, проходя на кухню с пакетами в руках. — Элайджи здесь нет.
— Вот именно. Обещал меня защищать, расписывал всю важность ребенка для вашей семьи, а затем смылся при первой же возможности, — Хейли недовольно последовала за ней. — Вот что значит доверять вампиру, — высказала она прямо Ребекке в лицо, когда проходила мимо.
— Элайджа не как все вампиры. Он не нарушает обещаний, — Ребекка тут же нахмурилась. Эва знала, к какому выводу она сейчас придет, поэтому прислушалась — Ник был в доме. Что ж, ему очевидно попадет. — А значит, Никлаус сделал что-то подлое, в своем стиле, — ну конечно. — Клаус, выходи и скажи, что ты сделал с нашим братом, самовлюбленный подлый кретин.
Эве было даже интересно как далеко это все зайдет, поэтому оказалась в боковой комнате, куда только что вошел Клаус, недовольный появлением сестры. Хейли ждать себя не заставила.
— Хватит орать, сестренка, — сквозь зубы процедил Майклсон. Эва устроилась на кресле, перекидывая ноги через подлокотник и скучающе глядя на развернувшуюся сцену. — Как же я не догадался. Шесть убитых вампиров — твоих рук дело.
— Они были очень грубы.
«Стоит все же хоть изредка следить, что твориться в городе, а-то уже черт знает что происходит», — покачала головой Эва, доставая из кармана телефон. Она уже полдня успешно игнорировала Деймона, который прислал ей несколько сообщений.
«Я чертовски виноват и знаю, что ни одна из фраз, которые я, правда, искренне говорил, не сработает. Я очень хочу загладить свою вину, потому что я, правда, не специально так с тобой поступал. Ты одна из того самого лучшего, что случилось со мной за всю жизнь и…»
И тому подобное. Километры и километры извинений. Когда Эва только прочитала это, то печально улыбнулась. На самом деле до приезда в Мистик Фолс полтора года назад он никогда не пренебрегал ей.
Семьдесят лет дружбы не были наполнены проблемами, как сейчас, поэтому иногда даже казались беззаботными. Она не убегала, а просто путешествовала с другом, пила и развлекалась.
Но та обида, что возникла за последние полгода, сильно потрепала их отношения. И как бы она не хотела его простить, раны были свежие. Поэтому помучить его было делом принципа.
— Душа моя, — Эва отвлеклась от раздумий и посмотрела на Ника, который протягивал ей раскрытую ладонь. Кажется, она пропустила весь разговор. — Марсель пригласил нас выпить с ним.
— Он уже простил нас? — вампирша вложила свою ладонь в его и поднялась. — Ты, видимо, хорошо поработал с его мозгами эту неделю.
— Я старался. Но даже если нет — делает вид, — пожал плечами Клаус. — По крайней мере повеселимся.
